Я, подельник Сталина (СИ)

Глава 3

Скачок в свое время прошел обыденно, уже привычно для Марата. Из домочадцев никто не знал, да и если бы знал, ни за что не поверил бы, где он только что побывал! Если рассуждать здраво, с новым визитом к Большеусому следовало бы повременить. Все обдумать, отобрать гостинцы. Не утерпел. Благо, книжный шкаф в его комнате стоит, туго набил два чемодана. Не считая рюкзака! Все-таки хватило ума отбраковать художественную и филологическую литературу. Нет, лучше учебники и энциклопедии, атласы и справочники. Всего этого имелось достаточно. Особенно по истории. В начале 90-ых покупал без разбора, никак не мог утолить книжный голод советской поры. Учебники… чего уж скрывать, скрысятничал наш положительный герой. Да еще, как бы деликатнее выразиться, не очень по-джентельменски. Безнадежно и совершенно безо всякого повода с его стороны влюбленная в господина Акбашева библиотекарша потакала даже невысказанным желаниям. Как там говорится, от любого свинства следует отрезать кусок ветчины? Вот и он цинично монетизировал души прекрасные порывы воздыхательницы в комплект учебников для собственных детей. По 11 класс включительно. Не исключая невесть как появившиеся в школьной библиотеке несколько книг по физике и химии, уже для высшей школе. «Рояль в кустах» таковым может показаться лишь человеку со стороны. Причина интереса историка к подобной литературе банальна и печальна: Марат не желал сыну горькой доли гуманитария, человека без профессии, потому надеялся, если парнишка хоть картинки будет рассматривать, может и заинтересуется… Стопка молодежных технических журналов — из той же серии.

Марат спешил обратно в прошлое, однако здравость ума не потерял. Рассудил, надо как следует подготовиться. Бог знает, насколько он уже использовал лимит прыжков. Каждый может оказаться последним. И не факт, что крайним будет «оттуда», а не «туда»… Чем реже шастать сквозь время, тем меньше риска навсегда потерять самых близких людей. Весь свой мир, к которому имел множество претензий, однако абсолютно не был готов расстаться… Да ладно, Бог не выдаст, свинья не съест! Он ведь тоже свиней не кушает, с чего бы свиньям зариться на Марата? Но на всякий случай ласковее обычного пожелал спокойной ночи домочадцам, сослался на срочную работу и заперся в своей комнате. Планировал выделить пару часов, только увлекся, до глубокой ночи стучал на компьютере. В письменном виде и подробно излагал все, что он хотел от Большеусого. До разговора со Сталиным все казалось просто — напугать проклятием потомков в будущем и болезненной экзекуцией в настоящем, заставить действовать по своему сценарию. Сейчас и сам понял, все его первоначальные наметки по корректировке истории — прекраснодушные грезы из разряда «Лучше быть богатым и здоровым, чем бедным и больным». Конечно лучше, без базара. Однако статус-кво, в просторечие обозначаемое «жизнью», имеет скверную привычку авторитарно диктовать свои условия. Ладно, Большеусый вроде вполне адекватный товарищ, сам лучше разберется, как поступать со страной. Чисто по наитию появилась уверенность, массовых репрессий, разгрома в начале ВОВ уже не будет. Как минимум, Иосифу Виссарионовичу не безразлично, каким его будут помнить следующие поколения. Вооружившись послезнанием того, к чему приведет его деятельность в прежнем русле, пусть ищет более гуманные пути достижения тех же стратегических целей. Целей, несомненно, гуманных. Сам разберется, как поступать со страной в целом. А вот маленькая Башкирия, всего лишь листочек на березе-России, пусть получит малую толику преференций. Заслужила особое отношение хотя бы тем, что вырастила Марата Акбашева, так озабоченного судьбой малой Родины. Все свои предложения напечатал и распечатал на принтере, получилось аж 57 листов мелким шрифтом. Аккуратно подшил в папочку. Папочку — за пазуху, рюкзак за спину, чемоданы в руки и вперед, то есть назад, с Богом!

Вот и снова схорон товарища Сталина.

— Генетика и кибернетика — не есть лженаука, генетика и кибернетика — магистральные направления современной науки, запомните пожалуйста! А сейчас мои требования… Впрочем, кого я обманываю — мои пожелания! — не без некоторого бесцеремонного возбуждения заявил Марат, снова материализовавшись в 1925 году.

Даже обидно стало, когда в первый визит Марат пытался наехать, Большеусый оставался спокойным как удав. А тут, завидев поклажу, засуетился как алкоголик перед выпивкой после двухнедельного воздержания. Бахус его знает, какие там биохимические мотивации, однако замечено — ломка у трезвенников поневоле начинается именно через 2 недели. Вот и у всесильного главного большевика руки дрожат, глаза бегают, речь стала сбивчива:

— Дарагой ты наш товарищ! Ты сам не понимаешь, великое дело сделал, дарагой товарищ!

Порывисто обнял. Ладно, хоть целоваться не полез. Бог ты мой, никак он еще и прослезился! Слезы слезами, но своего не упустит — шустро перекинул чемоданы и рюкзак в раскрытый зев огромного сейфа, замурованного в стену. Лишь закрыв металлическую дверцу на ключ, разлил по бокалам вино. Уселся в кресло, жестом пригласил Марата последовать его примеру. Как он быстро может меняться! Куда делся восторженный суетливый человек — перед ним снова жесткий и расчетливый хозяин. Хозяин огромной страны и хозяин положения. Последнее коробило господина Акбашева куда больше.

— Благодарность всего советского народа безмерна. Мы обязательно постараемся выполнить все твои просьбы. В пределах разумного. Эти пределы значительно, повторяю, очень значительно расширятся, если ты снова вернешься в свое время, доставишь сведения уже по нашей заявке. Вот список — устройство лучших двигателей, рецептура определенных химических соединений, подробные биографии некоторых людей, координаты месторождений полезных ископаемых. Еще для Георгия Виккентьевича приготовили комплект вопросов… Можешь не торопиться, ты же в своем времени можешь прожить хоть десять лет, все собрать и вернуться сюда, у меня и минуты не пройдет.

Встрепенувшемуся было собеседнику и слова не дал вставить.

— Для плодотворного сотрудничества нам нужно полностью доверять друг другу. Почитаю твои книги, пойму за что товарища Сталина так не любят потомки. И сам постараюсь если и не оправдаться, так разъяснить причины своих поступков. Спрашивай!

Каким стал мир к 1945 году в реальности иермонаха Васисуалия, товарищ Сталин мог обрисовать лишь в общих чертах. Только в интерпретации Владимира Ильича. Иермонах, как уже говорил, оказался на редкость бестолковым. Да если хоть про голод 1921 года заранее предупредил, сколько жизней можно было бы спасти! А к собственным книгам, еще не написанным, однако уже имеющимся в руках, Ленин проверенного, но по его мнению слишком горячего товарища не подпускал.

Но и того, что знал с лихвой хватило, чтобы бездумно довериться старшему товарищу, не считаться, ни со своей, ни с чужой кровью… Временное правительство, марионетка в руках то ли Ротшильдов, то ли Рокфеллеров, окончательно развалило Российскую империю. Учредительное собрание так и не состоялось. Подведение итогов выборов спровоцировало, возможно, только ускорило, начало глобальной гражданской войны. Религиозные фанатики, националисты всех мастей, дезертиры, рабочие и крестьянские самоуправления, остатки армейских подразделений, быстро переродившиеся в местечковые банды, уркаганы с дореволюционным стажем, дворянская самооборона — все жаждали крови. «Легко чиркнуть спичкой на сеновале, а если разгорится, уже не потушить! Вот мы с Владимиром Ильичем, чтобы не допустить кровавой бани, и врезали со всей большевистской мощью по сусалам поджигателей. Даже если Васисуалий не накаркал, нетрудно было догадаться — страна катилась в пропасть. И что, захватив власть, подчеркиваю — попав в условия, когда мы не могли не попытаться захватить власть, мы должны были потом отдать ее обратно? Этим слюнтяям, предателям и болтунам? Черта с два! Мы начали строить государство так, как нам представляется правильным. Ты пойми, любое государство лучше хаоса и полного безвластья» — эмоционально прокомментировал Иосиф Виссарионович. Судя по статье Ленина, которую он написал в 1926 году (мог написать?) всего за полтора года погибло (могло погибнуть?) от 40 до 50 миллионов граждан бывшей Российской империи. Да и кто мог знать точные цифры — война всех против всех, голод и нищета, эпидемии выкашивали под корень целые губернии.

— А я вам почти верю, — вклинился в удручающий монолог Марат, — процитирую по памяти Николая Бердяева, я помню, реферат в университете писал: «…когда России грозила анархия, Ленин заклинаниями остановил ее на краю пропасти». Остановил тираническим путем. И что-то про нечеловеческие усилия. Философ не отличался симпатией к большевикам, вы его под страхом расстрела выгоните, или уже выгнали из страны. Так что его суждение имеет особый вес. Возможно, Ленин пролитием безвинной крови предотвратил куда большую кровь…

Против ожидания, Большеусый не оценил робкую поддержку, наоборот, вспылил.

— При чэм тут верю — не верю! Не верить надо, надо узнавать достоверные факты и думать своей головой! Постигать логику событий, изучать расстановку сил и тенденции, анализировать ошибки и упущения! А ты переоцениваешь роль личности, совершенно упуская из вида объективный ход истории. Чему тебя учили в университете, чему ты учишь детей в школе?!

Вспыхнул, но быстро взял себя в руки. Несколько извинящися улыбнулся собеседнику.

— Да ладно, молод еще. Кто из нас в юности не мечтал самолично перевернуть весь мир и немедленно осчастливить все человечество? Только законченные мерзавцы про такое не мечтали. Только повзрослев понимаешь — всему свое время. День и ночь будешь мотыжить землю, лучшие семена отберешь, не водой, а свои потом и кровью будешь орошать ростки, но если ты такой глупый, посадишь кукурузу осенью, урожая не дождешься. Все померзнет, труды твои пропадут. Всему свое время! Тебе бы прослушать курс по историческому материализму.

Сталин потянулся к своей тетрадке. Уже четвертой или пятой по счету. Стал записывать.

— Как говоришь, зовут того философа? Николай Бердяев? Что-то припоминаю. Надо будет проследить, чтобы его ненароком не обидели. Мало честных людей среди образованных, беречь надо.

Марат удивленно вскинул брови от обиды за свое эфемерное сословие. И ошарашено переспросил:

— Как это, мало честных среди образованных!?

— Нэт, нэт, я просто неточно выразился. Интеллигенты не обманут, не украдут, я не в том смысле. Просто они считают себя самыми умными. Один раз придя к какому-то выводу, они не меняют свое мнение. Даже если все переменилось, даже если и сами начнут прозревать, что были неправы. Почему? Да просто боятся показаться неумными. Это для них хуже смерти. А так как они действительно умные и образованные, будут искать и находить аргументы в пользу своего первоначального ошибочного мнения. Тут требуется мужественная честность хотя бы перед самим собой! С простыми людьми проще, они не считают себя самыми умными, если человек, которого они считают умнее, что-то подскажет, они обязательно прислушаются.

Сталин рассеянно пожевал кончик левого уса и нехотя добавил.

— А знаешь, что про меня сказал Ильич? «Обрусевшие инородцы всегда пересаливают по части истинно русского настроения». Обидно, да? Обидно! Я ведь не хотел, как говорил Бисмарк, «Быть большим католиком, чем Папа римский». Хотел как лучше для всех. Но выводы сделал, не стал зря упорствовать, спокойно обдумал критику более образованного и опытного товарища. Я и в самом деле не до конца понимал вопрос…

Марат вспомнил, как в его времена журналисты ехидно спросили у одного симпатичного во всех отношениях общественного деятеля: «В начале карьеры Вы были известны как приверженец либерализма, заняв государственный пост стали ярым государственником. Это как-то связано между собой?» Ответ дословно не помнил, он отшутился в том смысле, что нормальные люди с годами умнеют. Действительно, только у счастливых обладателей мозгов облегченного образца одно-единственное мировоззрение на всю жизнь. Прирастает намертво, а больше просто не помещается, мозг-то, облегченный! Так и носятся как дурак с писанной торбой, выдавая закостенелость за принципиальность и неподкупность. Неподкупность! А может они как та старая дева, с зашкаливающей самооценкой и несуразно высокой требовательностью ко всем остальным. Которые склонны свою невостребованность объяснять целомудрием и прочими достоинствами… Нет, чтобы поразмышлять об истинных причинах своего положения. Почти все можно исправить, если не упорствовать в заблуждение…

Предаваться саркастическим воспоминаниям об еще не произошедших событиях не пришлось. Дальнейшее повествование Большеусого ввергло в молодого учителя в ступор.

…Российской империи даже не дали умереть собственной смертью. Выждав, пока окончательно обессилит, стали рвать на куски. Собственно говоря, ради этого иностранные секретные службы устроили отречение от престола последнего Российского императора. Руками отечественного крупного капитала и либеральной общественности. Добившись желаемого, налетели как воронье на падаль. И великая Польша «от моря и до моря», вся Прибалтика и Русский Север — протекторат Англии, Франция с Турцией грызутся за южные губернии и Кавказ. Что творится в Туркестане, сам черт не разберет. Ничего хорошего для аборигенов, в этом никакого сомнения. Откровенный геноцид всех выживших… САСШ попытался заглотить весь Дальний Восток. Однако экспедиционный корпус североамериканцев был наголо разбит оккупационной армией императора Японии. Да, больше всех выиграла от распада России Япония. Оккупировала почти весь Китай и земли до Уральского хребта включительно. Государственный режим и идеология — фашизм в восточном варианте. Более мерзкий и кровавый, чем даже в Германии в реальности Марата. И более эффективный, как бы дико это ни звучало. С каждым годом наращивал экономическую и военную мощь. Для всех стало слишком очевидно, закабаление всего остального мира — всего лишь вопрос времени. САШ решился использовать единственное преимущество, которое оставалось на тот момент перед врагом — атомную бомбу. 9 мая 1945 года, в тот день, когда иермонах Васисуалий сам того не ведая провалился в 1917 год к Ульянову-Ленину, был нанесен ядерный удар. В том числе по Уралу и Предуралью, где у империи восходящего солнца находилось множество нефтеперерабатывающих, металлургических и военных заводов.

Марат не смог сдержать чувств, не спрашивая разрешения у хозяина налил и залпом осушил бокал вина. Не полегчало… Только на то его и хватило, тихо поинтересовался:

— Может у вас чача есть? Что-нибудь покрепче этого скисшего компота?

Отрицательно покачав головой, Сталин бесстрастно продолжил. После Октябрьской революции, пусть будет Октябрьский переворот, сути это не меняет, был взят курс на сохранение империи, на незамедлительное восстановление государственности. Уже социалистической. Глупо было бы упускать такой шанс.

— Я — большевик, за светлое коммунистическое будущее готов пожертвовать и собственной жизнью. Но поверь — для нас важнее было не допустить хаоса и безвластия. Повторяю еще раз — любое государство лучше хаоса и полного безвластья. Тебе повезло, ты не представляешь, каким зверем может стать любой человек. Любой из нас. Это еще не говоря про внешнюю угрозу, голод и болезни.

Сентеция вызвала очередной вялый протест у Марата.

— Вы думаете, как только государство перестает контролировать и карать своих граждан, так они сразу начинают резать друг друга? Вот лично я никогда не отберу конфетку у ребенка. Даже если никто про это не узнает, а мне жуть как хочется этой конфетки.

Большеусый недобро прищурился.

— А если при тебе нехороший человек начнет отбирать конфету, да еще топором замахнется?

— Прибью!

— Вот-вот. А потом его родственники придут мстить, за тебя заступятся твои друзья — и пошло-поехало. В конце-концов никто и помнить не будет, с чего все началось, у каждого появится своя причина для мести. А если твои дети пухнут от голода, а твой сосед перегоняет зерно в самогон, неужели не попытаешься взять? Сперва по-хорошему, а если он знать не хочет про твоих детей? Утешишься своей мнимой честностью? Ты с Урала? У вас случаются горные обвалы? Нет? Так слушай — камни могут лежать на своем месте веками. Посмотришь — ничего надежнее и не бывает. А иногда достаточно скатиться самому мелкому камешку, все приходит в движение и рушится. У людей точно так. Только сильная власть может своевременно замечать и решительно удалять все эти «мелкие камешки», не допуская камнепада.

Далее Большеусый более подробно поведал про картину мира, которая сложилась в реальности Георгия Виккентьевича к 1963 году. Уже иную, измененную титаническим воздействием Ленина, но так же безрадостную… Заранее предупрежденый американским соотечествинником Сталин попытался отсрочить смерть Владимира Ильича. Бесполезно! Слишком глубоко успела зайти болезнь. Даже как следует поговорить про нового попрыгунчика во времени, посоветоваться, и то не получилось. Когда Иосиф Виссарионович только намекнул про будущее, которое предопределено, если опять решительно не вмешаться, вооружившись уже сведениями из 1963 года, старший товариш впал в ступор. Великого ума был человек, сразу понял — так оно и случится, горе всем — не предположили и такой вариант… Надежда Константиновна же, завидев ухудшение состояния супруга, устроила истерику. В дальнейшем всячески препятствовала их разговорам наедине. Сталин начал действовать, полагаясь исключительно на себя и несколько посвященных в тайну товарищей. Прояви они слабость, события развивались бы по следующему сценарию.

Всю реальную власть в стране уже к началу 1930 года захватил бы Лев Троцкий. «Мы деятельно работаем в этом направление, дулю ему теперь, а не власть! Спасибо Георгию Виккентьевичу!»-хмыкнул в усы Сталин и продолжил. Самого Иосифа Виссарионовича убьют через несколько лет. Подло так устранят, даже суд устроить побоятся. Будто он соблазнил свою секретаршу, взбешенный муж застал на месте прелюбодеяния и обоих пристрелил. Естественно, мнимого рогоносца тут же застрелила «бдительная» охрана — чтобы не болтал лишнего, чтобы ни у кого не возникло ни капли сомнения в подлинности инсценировки. Но не только собственной судьбой был озабочен Иосиф Виссарионович. Чрезвычайно умный и в такой же степени жесткий Лев Давыдович, фактически став полновластным тираном, всю свою кипучую энергию направит на осуществление революции планетарного масштаба. Плевать ему было до народов России. Однако раз за разом терпел фиаско в настырных попытках разжечь мировой пожар. Мировую элиту эти потуги, похоже, только забавляли: производство нормальных примусов наладить не могут, а все туда же, замахиваются на вековые устои. После очередной ноты лорда Керзона, оскорбительной лично для Троцкого, он окончательно взбеленился. В бессильной ярости, «для освобождения братских народов Индии от колониального ига» направил конармию Буденого… из всей армии обратно почти никто не вернулся. Революционная сознательность и революционный героизм никак не могли заменить огрехи планирования стратегической операции, крайне низкий уровень материально-технического снабжения, отсутствие военной логистики. Не смогли даже пересечь горы Афганистана, застряли в Гиндикуше. Почти все полегли от голода, от жажды и истошения. Джентельменам с туманного острова даже не пришлось самим обнажать шпаги. Достаточно было объединить и вооружить уцелевшие после гражданской войны басмаческие отряды Туркестана. В резню с «неверными» самозабвенно кинулись и пуштуны.

— В твоем времени есть комбриг Муртазин? — спросил Сталин, — он из ваших, из башкир.

— Мы с ним почти родственники, из одного района! Вы его расстреляли в 37-ом году, прихлопнули как муху талантливого полководца, — устало поведал Марат. Большеусый мстительно ухмыльнулся.

— А Лев Давыдович расстрелял его уже в 1933 году. Только он сумел вывести остатки своей бригады после индийской кампании.

— Естественно, объявили шпионом англичан?

— Точно! Только не в шпионаже, в соглашательстве с империалистами обвинили. Как тебе сказать, не совсем и беспочвенно. Хорошо твои деды умели саблями махать, это я еще по обороне Петрограда помню, когда Юденичу кровь пускали. Вот и на этот раз, даже расстреляв почти все патроны, бригада сохранила боеспособность. И от голода никого не потеряли. У каждого красноармейца было по два коня, как продовольствие кончается, резали захромавших и кушали. Да еще сушили мясо про запас. А наши поначалу брезговали кониной… А, еще ваши, будто бы, пили кровь коней: подрежут жилу, высосут, сколько надо, потом чем-то обратно залепят… Неужели правда?

— В старину такое было. А откуда вы знаете такие подробности, вас же к тому времени уже прихлопнули? — не без злорадства поинтересовался молодой человек.

— Монографию читал про индийский поход, мне твой предшественник приносил.

— Тогда понятно. А в чем заключалось соглашательство?

— Бригада шла в арьергарде, отдельно от остальных. Как уже говорил, сохранила боеспособность даже тогда, когда остальные полки превратились в толпу испуганных и беспомощных людей. Много басмачей порубали, носились как бешеные по всему Афганистану. Именно как бешеный волк среди своры деревенских собак. Вот главари английских наймитов и предложили пропустить бригаду обратно в СССР без боя. Якобы, на том основание, что они свои, мусульмане. Профессор Купер или Кубер, не помню точно фамилию автора монографии, предположил — религия тут не при чем. Муртазин не только чрезвычайно быстро освоил наиболее эффективные способы ведения войны в новых условиях, но и развернул опасную агитацию за Советскую власть среди туземного населения. Даже ополчение из местных стал формировать! С бешеным волком я не зря сравнил, бригада тоже заражала, только не болезнью, а правильными идеями. Вот главари бандформирований или их английские хозяева решили — проще будет отпустить подобру-поздорову. Со знаменем бригады, при оружии.

— А дома, значит, подготовили «горячую встречу» героям? — процедил сквозь зубы господин Акбашев.

— Увы, так оно и случилось. Встретили в Оренбурге, с оркестром и цветами. Всех красноармейцев тут же отпустили по домам, на побывку. Но это была уловка, чтобы не допустить организованного сопротивления. Почти всех, безоружных, перехватили по пути домой. Расстреливали без суда, на месте. Только самого Муртазина доставили к Троцкому, он лично обвинил комбрига в соглашетельстве, в дезертирстве и в предательстве. Якобы, бросил своих. Как пишет Купер, когда Муртазин начал переговоры, в остальной армии уже некого было спасать. Я думаю, Лев Давыдович просто боялся, уцелевшие бойцы бригады могли рассказать каким образом сгинула армия Буденного и кто в этом виноват. Мало кто смог скрыться, свыше трех тысяч бойцов встретили смерть уже на родной земле. Если не веришь, я тебе ту самую книгу покажу, она у меня тут, в сейфе. Кто успел добраться до дома, всех родственников тоже расстреляли.

— Я бы этому вашему Троцкому голову оторвал! — взбеленился Марат, много его родственников ходили под знаменем легендарного комбрига.

— Так в чем дело, прямо сейчас и можешь оторвать. Но об этом позже поговорим, — сощурился Большеусый, — слушай что дальше в стране было. Вернее, будет, если я решительно не вмешаюсь. Или что могло бы быть, если бы не появился Георгий Викентьевич. Я уже почти предотвратил такой нехороший ход истории.

…Сокрушительный провал грандиозной авантюры отрезвил генерального секретаря КПСС. Мировую революцию отложил на некоторое время, весь СССР начал планомерную и основательную подготовку к большой войне. В первую очередь — экономически. Производственный базис — основа, все остальное, включая революционную освободительную армию — лишь надстройка, марксизм так и утверждает. Стратегические идеологические установки не изменились. Временное перемирие с эксплуататорскими государствами — до той поры, когда не сможем успешно воевать. Инакомыслие превентивно пресекалось — куда там до «расколов» и оппозиций в самой партии, как выражался сам вождь «…мыслишка вправо, мыслишка влево — и ты враг революции!» Таких без суда и следствия отстреливал КРГ — Красная Революционная Гвардия, подчиняющаяся только Троцкому и никому больше. КРГ сформируют в большей части из латышских стрелков, «красных китайцев» и прочих пришлых. Если сомнение выражал простой человек, его просто били и направляли в индустриальные лагеря. И то правда, расстреляешь — надо патроны тратить, пули следовало беречь для внешнего врага. Да еще хоронить за государственный счет покойника — никакой пользы для дела революции! А так он несознательный, каторжным трудом за пайку хлеба послужит усилению первого плацдарма грядущей мировой революции. Система «ИндЛаг» опутала всю страну, практически все сельское хозяйство на этом держалось. А еще вся тяжелая физическая работа на ключевых, так называемых «великих революционных» стройках. Нет, ГУЛаги отнюдь не изобретение товарища Сталина, все это было апробировано в другой реальности, только с несравненно большим масштабом… Появится спрос на рабочие руки в ИндЛагах (люди там выдерживали не более 2–3 лет), моментально выявлялись «враги революции, подлежащие перевоспитанию». Те, кто направлял в лагеря несчастных, зачастую даже предположить не могли, в чем проявилась их враждебность. Это и не волновало, главное — исполнить разнарядку вышестоящих инстанций, а то и сам пополнишь ряды «врагов». Единственное ограничение: если токарь, скажем, или литейщик работает лучше остальных, ему не грозила подобная участь. Естественно, если хватало ума и на самом деле не роптать против власти. Это так благотворно влияло на производительность труда на заводах и фабриках! Рабочие в самом буквальном смысле стали соревноваться не на жизнь, а на смерть… Лев Давыдович хорошо знал человеческую натуру, наряду с кнутом присутствовал и пряник. Претворил в жизнь эффективно действующий социальный механизм: кто реально вносил большую лепту в форсированную индустриализацию и укрепление армии, слаще ел, наряднее одевался, имел шансы вскарабкаться на очередную ступеньку карьеры. Из звеньевых — в бригадиры или с командира полка — в командиры дивизии. При сверхцентрализации всей жизни страны добиться эффективной работы подобного лифта не представило особых проблем.

…При всей административной гениальности одно не учел товариш Троцкий: простому люду деваться некуда, но и большим начальникам перестало нравиться все время ходить по острию бритвы. С пагубностью для здоровья упомянутых «мыслишек вправо-влево» еще можно смириться, как хозяин сказал, пусть так и будет: глупо рисковать собой ради идеологических нюансов, которые и на хлеб не намажешь и в стопку не нальешь… Ну, а вот как наркомы и секретари обкомов могли смириться с калейдоскопической ротацией руководящих кадров? Только взобрался на руководящее кресло, рассесться не успеешь, тебя уже скидывают — нашелся кто-то, кого посчитают более полезным для дела революции. Да пошло оно лесом, это самое дело, свои подштанники, того, ближе к телу. Новой элите страстно захотелось гарантий личной неприкосновенности, закрепления карьерного статуса-кво. Надо полагать, подсуетились и иностранные разведки. Как бы там ни было, внеочередной съезд ВКП(б) в 1939 году сверг Троцкого с красного престола. Сам виноват, потерял бдительность, уверовал в собственное всемогущество. На съезде он уже не присутствовал, сидел в гарнизонной тюрьме, арестованный армейскими заговорщиками. По злой иронии маршала Тухачевского, Льва Давидовича не расстреляли, обвинили в предательстве тому же «делу революции» и сослали в отдаленный ИндЛаг на Урале. Через два месяца пытался бежать, был затравлен собаками лагерной охраны.

При маршале-генсеке все как-то внезапно позабыли про мировую революцию. Однако в жизни простых советских людей мало что изменилось. Тухачевский здраво рассудил — от добра добра не ищут, тем более, индустриализация, коллективизация и военное строительство, форсированно проводимые Троцким в последние годы, внушали оптимизм. Что изменилось в жизни страны существенно — в эшелонах власти областного уровня и выше практически прекратилась ротация кадров. Эффективность каждого руководителя не то, что перестала интересовать, просто отошла на второй или третий план. Единственное прямо-таки императивное требование для номенклатурного долголетия каждого руководящего товарища — личная преданность маршалу Тухачевскому и своему непосредственному начальнику. Сюзерены и вассалы.

— Средневековье, понимаешь, устроили! До чего дошли, наркомов почти не таясь стали величать «красными герцогами», секретарей обкомов — «красными графьями» и прочее безобразие в таком духе. Народ воспринял контрреволюцию покорно, а что ты хочешь, такого террора как при Троцком, не было за всю историю человечества. Вся ленинская гвардия была вырублена под корень. Тухачевский в солдатиков не наигрался в детстве, представил себе КПСС в виде рыцарского ордена, историю захотел повернуть вспять — у Сталина от возмущения лицо пошло пятнами, — а он, стало быть, всемогущий король. Только плохой из него получился король…

Всего год с небольшим успел «покорелевствовать» самодур с военной косточкой. Шашни с германским генералитетом до добра не довели. Доверился Гитлеру как маме родной. А тот даже воевать не стал. В середине 1940 года войска Рейха проводили учения на территории полностью к тому времени захваченной Польшы. Как почетного гостя пригласили Тухачевского. Прибыл со всеми приближенными, приятно было ему проехаться по местам, где пару десятилетий назад получил обидную зуботычину… Он же мнил себя гением военного искусства. Однако потешить уязвленное самолюбие не удалось, сразу по прибытии, советскую делегацию окружил полк СС. Выполняя тайный приказ своего фюрера действовали они быстро и жестко. Тухачевского и несколько наркомов демонстративно расстреляли на месте. Остальным предложили тут же присягнуть на верность новому Генералиссимусу — некоему Ивану Архалукову.

— Кто такой этот Архалуков, до сих пор не смог выяснить. Ему сейчас, в 1925 году, 21 год. Видимо, фамилия ненастоящая. Ну, нет сейчас во всей Красной Армии командира такого возраста и с таким именем-фамилией, а он, судя по официальной биографии прямо сейчас должен был бы воевать с басмачами под Бухарой. Судя по всему Иван Архалуков — мистификация германской разведки, — пояснил Иосиф Виссарионович. Марат уточнил:

— Как вы назвали его должность, генералиссимус? Так это звание присвоят вам, после Великой Отечественной войны, до того и в помине не было…

— Мне? — искренне удивился собеседник, — могу твердо заверить, такого не будет! А генералиссимусом ЦК ВКП с подачи самого Тухачевского после внеочередного съезда, свергшего Троцкого, стал называться высший пост в военной, политической и административной властях.

…народу было объявлено, что героический Тухачевский пал жертвой сионисткого заговора. Аналитики германского генштаба все расчитали правильно — семена национал-социализма упали на благодатную почву, старательно взрыхленную Троцким и самим Тухачевским. Советский Союз и фактически, и юридически стал сателлитом Третьего Рейха. В таком качестве воевал с Японией на территории Китая, пятилетняя бойня окончилась победой русско-германского оружия, ценой жизни почти 10 миллионов советских солдат. Сами немцы взяли в плотную блокаду Великобританию, непрерывными бомбардировками всего через неполный год вынудили к полной капитуляции. По каким-то до конца невыясненным причинам весь королевский флот к тому времени успел передислоцироваться в порты САШ. С Американскими штатами и колониями бывшей Британской империи Рейх находился в состояние войны, но активные боевые действия не велись. Безусловное превосходство одних на суше, других на море и отсутствие сухопутных границ не способствовало эскалации конфликта. Фактически мир был поделен пополам: Северная и Южная Америка, Австралия с прилегающими островами — зона влияния САШ, все остальное — территория германской империи, ее сателлитов или колоний. Зыбкое равновесие было нарушено в 1950 году, когда САШ попытался произвести массированную бомбардировку ядерными бомбами. Большинство бомбардировщиков были сбиты еще над океаном. Но даже одной бомбы, практически полностью уничтожившей Мадрид, хватило, чтобы Рейх стал более сговорчивым. Тем более, бесноватый фюрер к тому времени уже издох. Был заключен мирный Фолклендский договор, существенно расширивший зоны влияния САШ, в том числе янки заполучили Южную Африку, с вожделенными урановые рудниками. Обе стороны прекрасно осозновали, что это всего лишь отсрочка, лихорадочно наращивали ядерный потенциал, разрабатывали средства доставки смертоносного груза в противоположные континеты. И вот, к 1963 году дозрели до способности гарантированного взаимного уничтожения: Рейх переуспел в межконтинетальных ядерных ракетах, провел несколько успешных боевых испытаний в Африке и Юго-Восточной Азии, разом уничтожив миллионы «унтерменшей», а САШ безусловно лидировал в авианосцах и ядерных субмаринах. Человечество было обречено, пошел обратный отсчет уже на часы.

…Марат нетерпеливо заерзал на месте. Общую картину представил, частности представляли для него только академический интерес.

— Иосиф Виссарионович, я и сам понял, нечего рассказывать дедушке про германскую войну. Короче, в глобальном плане не буду пытаться что-то присоветовать. Каюсь, честное слово, мне в начале все представлялось очень и очень просто. Как таксистам и парикмахерам…

— При чем таксисты? — перебил молодого человека товариш Сталин.

— Э-э, это просто присказка с нашего времени. Шутка. Типа: «У нас много людей, знающих как все и везде устроить наилучшим образом. К сожалению, им некогда заняться государственными делами, все они работают таксистами и парикмахерами».

— А не кажется ли тебе, дорогой потомок, в этой глупой шутке заключено презрительное отношение к людям труда? Дескать, не суйся со свиным рылом в калашный ряд. Нехорошо!

— Сейчас это неважно! Вы же обещали выполнить мои просьбы? Так вот, я все свои рекомендации более-менее внятно сформулировал. В очень разумных пределах. Озакомьтесь на досуге, — с этими словами Акбашев протянул заветную папочку, — я помню, про ваш списочек с конкретными вопросами ко мне. Обязательно нашкондыбаю интересующую информацию. Только вот я, возможно, не смогу к вам больше вернуться. Сами же предупреждали.

…Большеусый выразил желание тут же ознакомиться с содержанием папки. Марат всеми, так сказать, фибрами души чувствовал, не стоит ему долго задерживаться в прошлом. Тем не менее, перечить не стал — кто знает, может последняя встреча, так что лучше сразу выслушать ответ. Чтобы не скучал, ему был вручен учебник истории из параллельной реальности, той, где уже не было России. За увлекательнейшим чтением (читал как фантастику, если всерьез воспринимать — можно и свихнуться), час с небольшим пролетел незаметно.

— Ты зачем меня боготворишь? — от неожиданно прозвучавшего вопроса Марат заметно вздрогнул.

— Как это, боготворю, я, наоборот, совсем недавно с вами ругался… Вы даже обижались.

— Нет, именно боготворишь! Это у мусульман Всевышний просто говорит:«Будь!», и все становится как Он пожелал. А я всего лишь человек. Как ты простодушен! Думаешь, подпишу я бумажку, примем мы постановление ЦК и сразу в твоей, то есть в нашей Башкирии появятся нефтеперабатывающие заводы, агрогородки, башкирский алфавит и все остальное? Ты совсем не представляешь государственное управление, не говоря уж про объективные хозяйственные и политические условия.

— Что, все так безнадежно? — у Марата в глубине души и без того копошились смутные сомнения, что между благими пожеланиями и их реальным воплощением огромная пропасть. Которая преодолевается неустанным и целенаправленным трудом многих и многих людей. Да, целенаправленным трудом, а эту целенаравленность может обеспечить только чиновничий аппарат. Постановления с решениями, вопросы финансирования, распределение лимитов, согласование проектов, составление всяких смет и утверждение тарифов… Как это смертельно скучно и утомительно. Как и в производстве колбасы, лучше бы и ему ограничиться знанием исходного сырья, говядины и конечным продуктом — палкой колбасы. Безо всяких подробностей, что корову с печальными восточными глазами предварительно следует умертвить, выпустить, прошу прощения, дурно пахнущие кишки. Даже не надо задумываться, чего там еще понапихают в фарш помимо мяса, насколько чисто в цехах, проведена ли деартизицая и, вообще, имеют ли привычку мыть руки после посещения туалета механикусы огромных мясорубок и формовщицы продукции, не болеют ли насморком? Если, да, запаслись ли они носовыми платочками?

— …но я обозначил конкретные цели и задачи применительно к конкретному региону, хотя бы как примерные ориентиры для стратегического планирования!

Сталин понимающе усмехнулся:

— Да ладно, не тушуйся. Я же сказал, мы перед тобой в неоплатном долгу. Больше половины всего понаписанного мне понравилось. Много дельных мыслей. Если не сможешь вернуться к себе, пожалуй, я тебя возьму в Совнарком.

Выждал театральную паузу паузу, видимо, ожидая испуганного протеста господина Акбашева. Не дождался. Продолжил:

— Знаешь, ты меня натолкнул на здравую мысль — генеральную линию строительства новой жизни непременно следует твердо и неукоснительно проводить в целом по всей стране. А вот кокретные формы преобразований можно и нужно предварительно испытывать в отдельно взятых областях или даже районах. Достигнем хороших результатов — распространим опыт в больших масштабах, кончится плохо — проанализируем причины и учтем на будущее.

— Значит вы принимете мой проект? Хоть частично? Так я всеми конечностями «за»! Зуб даю, отработаю! — ликующе возвопил Марат. И сам почувствовал, как его лицо расплывается в идиотской улыбке. Сдерживатся не мог и не хотел.

— Погоди, не все так просто, — осадил его Большеусый, — и зачем мне твой зуб? А-а, это, наверное, глупая присказка с твоего времени. Слушай внимательно, дорогой товариш, сейчас все зависит лично от тебя. Я уже неоднократно повторял, мы у тебя в большом долгу, каково бы ни было твое следующее решение, я приложу максимум усилий, чтобы претворить в жизнь твой, как ты выразился, проект. Весь вопрос в том, к реализации я смогу приступить немедленно, уже через 3–4 дня обсудить и принять решение в ЦК или только через 5–6 лет.

— Если принесу запрашиваемые вами дополнительные сведения — немедленно, если не смогу вернуться — отложите до лучших времен, так? — уточнил Марат, не ожидая еще большего подвоха. Сталин как-то печально поморщился.

— То, что ты принес уже очень и очень много, не в этом дело. Политическая ситуация в стране такова, если завтра же начну работать по организации предложенных тобой совхозов, колхозов и хуторских хозяйств, меня попросту сместят. Можно и дождаться пять лет, пока я не разберусь со всеми врагами советских людей, которые коварно выставляют себя за радетелей нашего народа и всего человечества. Но будет упущено время. Ты должен ясно осознавать всю свою ответственность — за 5 лет так и не дождавшись кардинальных преобразований только в одной твоей Башкирии тысячи и тысячи людей успеют погибнуть от голода, от болезней и нищеты, от бандитской пули.

— И какое мое решение может ускорить преобразования? — молодой учитель уже предчувствовал ответ, но ему так хотелось ошибиться… Увы! Сталин обескураженно улыбнулся:

— Так уж в мире устроено. Или невинность соблюдаешь, или капиталец приобретаешь. Про капиталец я образно сказал, купчишки раньше так говорили. Я о другом. Понимаешь, добро только самому можно бесплатно получать! Сперва радуешься, потом привыкаешь, вроде так и должно быть. Даже роптать начинаешь — почему мало? А когда хочешь сделать добро для других — приходится платить немалую цену лично самому!

— И какую цену требуется заплатить мне?

— Устранить, вызывающе нагло устранить главаря скрытых врагов советского народа. И чтобы на меня не пало подозрение. Нет, нет, я не боюсь, просто если они заподозрят меня, они сплотятся еще сильнее, появится новый главарь. И ничего существенно в благоприятную для нас сторону не изменится. Пусть подозревают друг друга, грызутся между собой, а я тем временем сумею им всем быстро укоротить руки…

Марат тоскливо подытожил:

— Вы предлагаете мне убить человека?..

— Да, убить. Используй свои свехъестественные возможности. Убить одного, чтобы спасти тысячи и миллионы других жизней.

Учитель ничего не ответил, подошедши к столику, схватил и жадно приник к горлышку бутылки. Вместо флейты подымем фляги, так сказать, чтобы смелее жилось.