Я, Роми Шнайдер. Дневник

Предисловие к русскому изданию

Что мы знаем о Роми Шнайдер?

В советском ещё энциклопедическом словаре «Кино» про неё сказано: австро-немецкая и французская актриса. Значит, даже составители словарей не решили точно, кто она.

Но это в России, а как в Германии? Роми Шнайдер упрямо повторяет в своих записках, которые вы держите в руках: «Я — немка, я думаю по-немецки, моя родина — Германия». Между тем в списке её фильмов совсем мало немецких: несколько ранних, где Роми — почти подросток, и один-единственный «взрослый», неудачный — «Групповой портрет с дамой».

Почему, собственно? Потому что роман актрисы с родиной не сложился, и это было одной из двух настоящих трагедий её жизни. Она хотела играть в Германии — не дали. Она хотела быть просто счастливой женщиной — не позволили: ни в родных краях, ни в чужих — нигде. Так и прожила — неприкаянная. Ничья.

О том, как было у Роми с Германией при жизни, вы прочтете в её дневниках, там об этом — подробно. А я — о том, как стало после её ухода, то есть сегодня.

Сегодня в Германии — культ Роми. Ей не нужна здесь даже фамилия, довольно имени. Её дневник переиздается чуть ли не каждый год начиная с 1988-го (умерла она в 1982-м), и называется он не как в русском переводе, а просто «Я, Роми». Выходят биографии, фотоальбомы, документальные фильмы, а сейчас ещё и два художественных фильма о Роми Шнайдер, для кино и для телевидения. Это — к юбилею: в сентябре 2008 года ей исполнилось бы 70 лет.

Вот так получается: живую и прекрасную Роми Германия отторгла, а после жизни Роми — нате вам, культовая актриса! Дело, в общем-то, ясное: Германия всегда хотела «свою Роми», вечную Зисси, юную императрицу из трёхсерийной костюмной мелодрамы, а Роми всю жизнь вопила: нет! Я не ваша сладкая Зисси! Теперь Роми молчит, а Германия присваивает Зисси и обожествляет её. Например, каждый год к Рождеству продаются специальные календари. Большой постер, а под ним шоколадки в картинках — всё, что мило здешнему сердцу. Ёлка с игрушками, свечки в лентах и бантах, младенец Иисус в яслях... и Роми Шнайдер — тоже, видно, привычный атрибут сентиментального рождественского набора. Портрет — не в жизни, а в роли: та самая Зисси, прелестный ангелочек в розовом кринолине.

Защитить Роми от этого уже некому.

В юбилейные дни самая крупная из «жёлтых» газет Германии, «Бильд», напечатала портрет Роми Шнайдер. Под заголовком «Бабушка Роми». Прожив на свете всего-то 43 года, Роми вроде бы получила привилегию никогда не состариться. Как бы не так! Её догнали даже после смерти, сцапали и состарили: портрет в «Бильде» обработан на компьютере так, чтобы превратить молодую женщину в старую женщину.

И от этого Роми защитить уже некому.

Роми Шнайдер никогда не была «богемой» или «эмансипé». Она мечтала о семье, о тихом домашнем счастье, куда не пролезли бы наглые папарацци. Она пробовала трижды, и с каждым провалом семейной идеи силы её уходили, исчерпывались. Ален Делон покинул её, даже не попрощавшись; Харри Мейен ещё и ободрал её как липку; Даниэль Биазини довел её до последней черты. Обожаемого сына Давида она потеряла, он погиб в 14 лет. И каждый раз удары, разрывавшие её сердце, превращались бульварной прессой в дешёвые сенсации.

А зачем же тогда Роми всё это записала? Она ведь так стремилась укрыться в убежище, воевала как могла с бессовестными вторжениями в личную жизнь! И вот теперь мы читаем о её сокровенном. Тут, думаю, дело в особой актёрской психике. Актёр живёт перед камерой всегда, невзирая на свои желания и убеждения. К тому же психологи считают, что если актёр начал играть очень-очень рано (как Роми, например, — в 14 лет), то с ним непременно происходит некая психическая трансформация. Он нечётко разделяет себя в жизни и себя в роли, и пространства «тут» и «там» у него смещаются, путаются, взаимопроникают. По записям Роми вроде бы и видно, что делались они для себя (естественную «корявость» её письма я попыталась сохранить и в переводе). Но с другой стороны, её письменная речь порой переходит в диалог — с кем? С самой собой? С нами?

Давайте считать так. Давайте будем думать, что дневник Роми — ещё и послание. Из которого я тут приведу начало: «Музыка, театр, кино, путешествия, искусство — вот моя жизнь! От этих пяти слов моя театральная кровь просто закипает», — и конец: «...но что за жизнь, что за жизнь из всего этого получилась...»

Лариса Крылова

Дюссельдорф, октябрь 2008 г.