Я считаю до пяти

Эпилог

Кто бы мог подумать, как это тяжело. Кажется, что я скоро даже ходить не смогу. Сколько бы меня не убеждали, что все это временно и через несколько месяцев все вернется на круги своя, я не верила. Сейчас я сидела в кресле-качалке, укутавшись теплым пледом. Еще бы моток ниток и спицы — была бы вылитой старушкой. А Рома еще и носки теплые заставил одеть! Холодает ли ведите и он боится, что мы замерзнем. На кофейном столике дымился горячий шоколад. Кофе мне пить не разрешается. Да и сама я понимаю, что думать в первую очередь нужно не о себе.

Поудобнее устроившись в кресле, я взяла кружку с шоколадом. Малышу очень нравится вкус. Например, сосиски, рис и котлеты малыш терпеть не может! Зато любит гречку с говядиной. А вот курица ему не очень нравится. Рома надо мной смеется, но я же чувствую! Да и он меня чувствует. Как только я собираюсь лечь спать, ребенку хочется поиграть в футбол. Интересно, а он с мячом родится?

Размышляя о разных глупостях, я сложила руки на уже большом животе и задремала. Мне снился чудесный сон! Цветной, веселый, яркий. Бабочки, цветы, салют, фонтан. Вот одна бабочка расправив яркие разноцветные крылышки полетела с одного цветка на другой. Где-то запел соловей. Это был праздник. Птицы и бабочки сплелись в каком-то безумно красивом танце, приводя меня в бешеный восторг. Мне было так радостно, так хорошо, что не хотелось просыпаться. Но Рома решил по другому.

— Паша! — заорал он влетая в комнату.

— Чего орешь? — недовольно проворчала я. Такой сон испоганил!

— Ой, ой, ой, ты спишь, да? Не буду тебе мешать, — с той же громкостью говорил Ромашка. — Слушай, но ведь ты проснулась…

— Да в чем дело? — спросила я, поглаживая живот.

— Я из клиники, — заговорчески прошептал Рома. — Результаты анализов принес. Вот.

Ромка крутил в руках белоснежный тонкий конверт. Судя по всему еще не вскрытый. Я улыбнулась. Кажется, что Ромка даже не сомневался в том, что находится в конверте. Он твердо уверен, что ребенок именно его. Я была не до конца уверена, что он поверил мне, поэтому и отправила сдать его повторные анализы. Уговаривать пришлось долго. Давайте обо всем по порядку?

В тот же день Ромашка забрал меня к себе. Мама и бабушка возражать не стали. Бабушка вообще так полюбила Ромку, что выпихивала меня из квартиры не дав одеться по нормальному. Перед тем, как закрыть за нами дверь бабушка все-таки ответила на мое возмущенное «Почему ты от меня так хочешь избавиться?»

— Глупая! Я хочу, чтобы он не передумал. Товар обмену и возврату ведь не полежит!

Ромка смеялся, а я продолжала возмущаться. Нет, мне конечно же безумно хотелось остаться с Ромкой наедине, но не стоит же так в наглую меня гнать. Мама плакала от счастья в сторонке, утирая глаза платком.

До Ромы мы ехали в полной тишине. Так странно, но я не знала, что сказать. Всегда болтливая, я просто не могла вымолвить ни слова. Ромашка же говорил лишь на отдаленные темы — не слова не было сказано про мою беременность. Меня начали терзать сомнения — вдруг не поверил? Просто взял и смирился. Он так хотел собственного ребенка, что решил согласиться воспитывать чужого ребенка.

— Рома, — позвала я мужчину, который чем-то гремел на кухне.

— Да, родная? — прокричал Роман, видимо не может оторваться от своего занятия.

— Иди сюда! — Не люблю разговаривать, не видя глаз человека.

— Ну, Паша! — заныл Ромка.

— Ну что, Паша?! — появилась я на кухне, уперев руки в бока. Перед моими глаза предстала воистину смешная картина: Ромашка весь перемазан в муке, на полу валялись два разбитых яйца, а на плите в сковородке горело что-то отдаленное похожее на блины.

— Что ты делаешь? — нахмурилась я, пытаясь не рассмеяться.

— Хотел тебя порадовать — блинчики жарю.

— Мог меня попросить, я напекла бы, — улыбнулась я. Мама и бабушка дали мне парочку уроков готовки пока Рома был на работе.

— Я же знаю, как ты иногда реагируешь на продукты! — возразил мужчина, видимо имея в виду мою постоянную тошноту. — К тому же ты спала, да и сюрприз хотел сделать.

— А ты сделал, — я обвела глазами кухню. — Убирать это долго придется.

— Я сам все уберу! — Рома начал выталкивать меня из кухни. — Ты поговорить о чем-то хотела?

Мы зашли в спальню и Рома усадил меня на удобное кресло с кучей подушек. Сам же сел у моих ног и внимательно смотрел мне в глаза. Я не знала с чего начать. Готовилась к разговору долго, а четкого сценария так и не получилось.

— Я хочу, чтобы ты сдал анализы повторно. Или после рождения ребенка можно будет сделать тест ДНК. Я хочу, чтобы не сомневался, что ребенок твой.

— Я не буду ничего повторять и делать! — возмутился мужчина, поднимаясь с пола. Кажется он оскорбился до глубины своей предпринимательской души.

— Ром…

— Я сказал, что делать ничего не буду!

— Ты должен быть уверен! — вскочила с кресла.

— Я и так уверен.

— Но почему? Когда я сказала тебе об этом… не перебивай меня! — возразила, видя, что Ромка пытается слово вставить. — Когда я сказала тебе, ты не поверил. На следующий день ты вдруг понял, что веришь мне, что ребенок твой.

— Я правда верю тебе и не хочу делать никаких анализов.

— Рома…

— Паш, я был согласен воспитывать чужого ребенка. Это правда. Но когда ты мне сказала, что ни с кем кроме меня не была, я понял что верю тебе. Знаешь, я кажется даже слышал, как в голове у меня что-то щелкнуло. Я просто поверил. Реально поверил. И сейчас верю.

Этот разговор мы закончили. Точнее закончил Рома, а я просто отложила на потом. Мне хотелось, чтобы он был уверен на сто процентов. И мне все равно что у него там щелкнуло. Мне и самой интересно, почему так получилось. Как я смогла забеременеть, если Рома бесплоден? Ну не во сне же!

Тему про повторные анализы мы вспомнили довольно-таки скоро. Живот начал расти с огромным усердием и вскоре я перестала помещаться в дверные проходы. Мне стало труднее вставать, а спать было вообще невозможно. И вот сидя в своем излюбленном кресле я пыталась встать, но без крепкой мужской руки у меня это плохо получалось.

— Родная, ты дома? — послышался Ромкин крик. С работы пришел. Наверное, что-нибудь вкусненькое принес — он меня постоянно балует.

— Господи, да я даже с кресла встать не могу самостоятельно, а уж из дома выйти подавно, — проворчала я недовольно, а потом громко крикнула, что дома.

На мой голос прибежал Ромка, счастливый до ужаса. Он потоптался немного у порога, а потом подбежал ко мне. И этот мужчина сделал то, чего я от него не ожидала — бухнулся на колени и протянул мне коробку с колечком.

— Выходи за меня! — и улыбается, как дурак.

— Ром, ну какой замуж? Где ты бегемота в свадебном платье видел? — возмутилась я и обвела свои огромные формы в красноречивом жесте.

Мы это уже проходили. Еще в самом начале Рома предлагал выйти за него замуж, но я каждый раз говорила, что сейчас не время. Ну как можно замуж выходить, когда тебя даже от одеколона любимого тошнит? Не знаю, что на него нашло и почему он так уверен, что именно сейчас соглашусь.

— Ты сейчас еще красивее, чем когда-либо. Ты носишь под сердцем моего ребенка. Это делает тебя не просто красивой, а великолепной!

— А ты уверен, что ребенок-то твой? — ехидно спросила я.

— Тьфу ты, Пашка! Умеешь же ты гадости говорить! Выйдешь за меня замуж или нет?! — разозлился Ромашка.

— Выйду, — тут же закивала я и схватила коробочку с колечком. — После того, как ты анализы сдашь.

— Чего? — прифигел мужчина.

— Отказываться уже поздно — я колечко надела, — продемонстрировала руку с кольцом. Сидело оно великолепно, словно его специально для меня сделали.

— Паш, ну что вообще говоришь?

— Я сказала, что выйду за тебя замуж, если ты сдашь повторно анализы.

— Но…

— Ты любишь меня? — перебила я мужчину.

— Люблю, — кивнул тот.

— Тогда сделай, что я прошу. Я не хочу, чтобы ты мучился до конца жизни.

— Хорошо, — сквозь зубы проговорил Ромашка. — Я сделаю, как ты просишь и только потом попробуй замуж за меня не выйти.

На том мы и решили. На следующий день Ромка поехал в центр планирования семьи и сдал анализы и вот теперь стоит и трясет конвертом перед носом. Открывать конверт он не торопился, только продолжал махать им перед моим лицом.

— Что за детский сад? Открывай!

— Может, для начала мы подадим заявление в загс? — мило поинтересовался мужчина.

Я конечно пыталась уговорить Рому, что мы можем пожениться после рождения ребенка, но он твердо стоял на своем. К тому же я обещала. Пришлось соглашаться. Мы подали заявление в загс. Нам велели прийти на регистрацию через месяц.

Мы решили, что просто распишемся. Конечно, с самого детства я мечтала, что у меня будет пышная и красивая свадьба, что я буду выглядеть лучше диснеевских принцесс, а мой возлюбленный будет настоящим принцем. Почти все сбылось. Рядом со мной принц, даже не принц, а король. И он смотрит на меня так, что я чувствую себя королевой.

Для чего нужны все эти салюты, шары, куча гостей и надоедливый тамада? Главное что это просто случится. Теперь мы будем принадлежать друг другу и официально. Конечно, штамп в паспорте не показатель любви и я с радостью жила бы с Ромкой и в гражданском браке. Но раз хочет, я не буду его расстраивать.

Мы расписались просто. Без торжественной части. И именно в этот момент я поняла, что именно о такой свадьбе мечтала с детства. Рядом любимый человек — это все нужно для идеальной свадьбы. Мы обменялись кольцами, нам вручили свидетельство о браке, а дальше… Дальше я утонула в Роминых глазах. Темно-карие, почти темные, я утонула в них и мне не нужно спасение.

Можно было бы сказать, что на этом все, но это не так. Уверена, что множество людей окружающих нас умирают от любопытства. Всем интересно, что случилось с моим отцом и его лучшим другом Дмитрием. Так вот — отца я не видела с тех пор, как мы с мамой ездили домой за вещами. Правда слышала, что его теперь трудно отличить от тех алкашей, которых можно с утра увидеть на лавочке у любого подъезда. Так же слышала, что в нашей квартире успели побывать все алкаши с нашего района. Кажется, любимый папочка нашел себе новых друзей взамен старого.

Дмитрия осудили. В ходе следствия выяснили еще много интересных фактов. Кстати, он сам помог следствию, записывая все действия на камеру. На суде я была и давала против него показания. Если честно, я была в шоке от новой информации. Оказывается Дмитрий еще и насиловал маленьких девочек. Все кто находился в зале заседания мечтали порвать педофила. А когда судье предоставляли пленки, я отводила глаза. Вообще-то мне хотелось сбежать из зала, но я понимала, что Дмитрий должен быть наказан.

Я начала считать минуты, в ожидании конца. Раз, два, три, четыре, пять. Когда все это закончится? Денис, в отличие от меня вел себя совершенно нормально. Мне даже показалось, что он совсем не переживает из-за отца. А потом поняла, что Дэн вообще не переживает! Дмитрий урезал сыну крылья так же, как и мой отец мне. Своего родителя я ненавидела от чистого сердца и не представляла, что у кого-то в семье может быть подобное. У меня с души словно камень упал. Я ведь переживала за Дениса, а оказалось, что я избавила парня от его тирана и узурпатора. И честно, я оказалась очень удивлена тем, что Дэн так хорошо держался. У меня-то намного хуже получалось.

За своими размышлениями, я даже не заметила, что заседания закончилось. Дмитрия в наручниках увели из зала, но он продолжал чему-то улыбаться. Странно.

— Утомилась? — поинтересовался Рома, который все это время провел рядом со мной.

— Немного, — соврала. Я ужасно устала и просто истощена морально, но Ромке этого говорить не следует. Зачем его лишний раз волновать? Он и так все заседание хотел вскочить и свернуть Дмитрию шею.

Каждый в этой истории получил именно то, что заслуживал. Например мама. Она сейчас живет с тем самым доктором. Сергей оказался хорошим человеком, а самое главное мама с ним счастлива. Я сначала долго не решалась с ним познакомиться, но Ромка уговорил меня. Когда мы приехали к ним в гости, я прижималась к Кострову, ища поддержки. Он лишь мило улыбался и подталкивал меня к двери. Все мои опасения развеялись без следа, когда я увидела счастливые мамины глаза. Такой я ее еще никогда в жизни не видела. Да она помолодела лет на двадцать! Вот что значит любовь!

Мама хлопотала на кухне. Вся такая легкая и воздушная. Светлые кудри подпрыгивали в такт ее движениям. Было видно, что она рада сделать Сергею что-нибудь вкусненькое.

— Мам, — позвала я ее, когда мужчины удалились на перекур.

— Да, дорогая? — улыбнулась женщина, поправляя локон.

— Я вижу, что ты счастлива…

— Я безумно счастлива! — радостно засмеялась мама. — Прожив двадцать лет с твоим отцом, я думала, что никогда подобного больше не почувствую. Знаешь, Паша, мне иногда даже страшно становится.

— Страшно? Почему?

— Вдруг это просто сон и я скоро проснусь, — как-то по детски сказала мама.

— Это не сон, мам! Ты заслужила счастья.

— И ты, милая, — улыбнулась родительница. — Я вижу, что у вас все хорошо. Как я вижу, Рома тебя очень оберегает. Ждет не дождется, когда малыш родится.

— Скорей бы, — рассмеялась я. — Мне кажется, что я скоро лопну — такой большой я стала.

Мама провела рукой по животу и улыбнулась. Интересно, когда она перестала улыбаться живя с отцом? В какой из моментов ее улыбка просто исчезла? И что нужно было сделать, чтобы тебе не хотели так улыбаться?

— Срок еще небольшой. Малыш еще не вырос как следует.

— Что же будет дальше? На девятом месяце я вообще в дверные проемы умещаться не буду? У тебя был большой живот? — полюбопытствовала я.

— Нет, у меня его практически не было. Я только на восьмом месяце беременности начала поправляться.

— Не справедливо, однако! — шмыгнула носом. И Погладила живот.

— Что на УЗИ сказали?

Неделю назад мы делали УЗИ. Врач сообщил, что ребенок хорошо развивается и никаких отклонений от нормы у него нет. Правда кто там сидит мы так и не узнали — малыш наотрез отказывается показывать свой пол. А вот пальчики на руках и ногах мы видели отчетливо. Все мамы испытывают эйфорию от подобного?

Часто по телевизору показывают, как в роддоме бросают новорожденных деток, продают за границу и убивают. Как? Как можно отказаться от этого маленького человечка, который каждое утро будит тебя пинком в область мочевого пузыря? Как можно не любить эту кроху? Ведь ребенок единственный человек на свете, который будет тебя любить бескорыстно. Как можно не любить человека, который жил у тебя под сердцем? Никогда этого не пойму!

— Девочки успели заскучать? — поинтересовался Сергей. Он сразу начал относиться ко мне, как к дочке. Мама рассказала мне, что жена и дочь Сергея погибли в автокатастрофе десять лет назад. И когда он узнал, что у мамы есть дочка обрадовался.

— Очень, — воскликнула мама.

Я очень удивилась. Она вела себя как влюбленная девочка! Хотя, когда мы влюблены мы все ведем себя странно и молодеем на глазах. Я посмотрела на Ромашку и улыбнулась. Я тоже веду себя не всегда по взрослому рядом с ним. Рядом с ним я так счастлива, что даже в общественном транспорте готова петь.

Мама отправилась нас с Ромой в зал, где мы должны ужинать, а сама при помощи Сергея начала колдовать над тарелками. Мы уселись на мягкий диван и молчали.

— Паш?

— М?

— Я люблю тебя!

— А я люблю тебя! — счастливо улыбнулась я уткнулась носом в Ромину грудь.

Ужин прошел великолепно. Сергей интересовался нашим малышом, даже вызвался купить ему колыбельку и заявил, что хочет быть дедушкой.

— У меня друг заведующий детской поликлиникой. Так что обращайтесь. Первый год жизни вам много придется бывать в поликлиниках.

— Спасибо, Сергей.

Дальше ужин потек в домашней обстановке. Мама радовала нас разными блюдами. Если честно, я даже представить себе не могла, что она может так готовить. Сергей травил байки про врачей и больных. Оказывается в медицине бывает очень весело. Какие только заболевания себе некоторые не приписывают!

Мама попросила Ромку рассказать, как мы с ним познакомились. Роман в этот момент пил сок и чуть не подавился. Рассказывать о нашем знакомстве в его планы не входило. Да и в мои тоже. Как я должна рассказать собственной матери о том, как пьяная соблазняла мужчину в клубе? У нас в квартире висит напоминание о нашей встреча. Тот самый сертификат на походы в кино. Мы им так и не воспользовались. Я хотела выкинуть не нужную бумажку, но Рома настаивал на обратном. После очередной прогулки до женской консультации я вернулась домой и увидела этот самый сертификат в рамке, висевший на стене вместо картины. Я хотела сорвать это напоминание о моем ужасном поведении и выкинуть в окно, но Ромашка заявил, что такие памятные вещи не выкидывают.

— А вы разве не в университете познакомились? — поинтересовался Сергей, чем спас нас.

— Д-д-да, в университете, — проблеяла я и посмотрела на маму. Кажется, она засомневалась, но больше ничего по этому поводу не спрашивала.

Ушли мы от них ближе к полуночи. Мама хотела, чтобы мы остались ночевать у них, но мне хотелось попасть домой. Соскучилась я по любимой кроватке. В дороге я уснула и вновь мне снился чудесный сон. Бабочки, цветочки, листочки. Мне снились всевозможные зверьки. Они весело резвились на лесной полянке, гоняя бабочек. Но самое интересное было то, что каждого животного или насекомого было по двое. Как у Ноя. Каждой твари по паре.

С каждым днем я влюблялась в Рому все сильнее и сильнее. Он уже давно мечтает задушить меня в объятиях, но осторожничает. Приходится ждать рождения малыша. На последнем УЗИ кроха все равно отказывался показывать свой пол, поэтому у нас в семье была небольшая интрига. Да и какая разница кто родится? Ведь главное, чтобы малыш родился здоровым. Мы и имена придумали. Если родится девочка, то назовем Дариной, а если мальчик — Демьян. Рома сначала настаивал на нормальных именах, но под моим напором сдался. Видимо вспомнив, что и у его жены имя не совсем нормальное.

Не смотря на всю радость в нашем доме, я часто замечала у Ромы приступы печали. Сначала я старалась списать все это на загруженность на работе, но потом все же решила выяснить. Мне не нравилось, когда улыбка пропадала с лица Ромы. Да и кажется он что-то скрывал от меня. Если нет, тогда почему он убирает бумаги, когда я вхожу в кабинет.

— Ром, в чем дело? — поинтересовалась я поддерживая свой огромный живот.

— О чем ты, милая?

— Что ты там прячешь? — Кивнула я на стопку бумаг, которые муженек успел спрятать. — Что ты скрываешь от меня?

— Паш, не говори глупости! Ничего я от тебя не скрываю.

— Скрываешь! Ты можешь мне доверять, Ром! Чтобы не случилось…,- и тут меня как током ударило! Я стала такая большая, неповоротливая. Секса у нас тоже давненько не было. Теперь мне все стало понятно. Мысли в голове начали шевелиться в хаотичном движении. Одна сменяла другую и приносила боль. Он меня больше не любит!

— Паша? — обеспокоился моим молчанием муж.

— А может…,- на глазах появились слезы, а губы задрожали, — ту кого-то нашел себе?

— Чего?

— Точно! Ты скрываешь от меня другую женщину. У нас давно не было секса и все чаще сидя дома ты о чем-то грустишь! — начала выговаривать я. С губ срывались все больше новых обвинений. Я просто не могла заткнуться. Все беременные такие истерички?

— Паша, Паша, остановись! — Ромка встал с кресла и легонько потряс меня за плечи, стараясь привести в себя. — У меня нет другой женщины! Зачем мне другая, если в тебе столько личностей уживается?

— Тогда в чем дело? Скажи мне! — проревела я.

Не говоря ни слова, Рома вернулся к своему столу и достал из кипы бумаг фотографию. Отлично! Сейчас я в лицо узнаю собственную соперницу. Мужчина протянул фотографию мне, но с прямоугольника на меня смотрела вовсе не женщина! На меня смотрели грустные глаза светловолосого мальчика. Никита!

Я непонимающе уставилась на супруга, ожидая объяснений.

— Я боюсь даже думать, до чего его доведет Ирина. Он до сих пор не ходит в садик, у него нет друзей и целыми днями он сидит дома, пока эта дрянь развлекается! Паша, я с ума схожу от беспокойства!

И тут я поняла глупость своей реакции. Рома переживает за Кита, а я со своей глупой ревностью и истерикой. Есть ведь в жизни вещи и пострашнее, чем потерять мужчину. Дети. Они ведь ни в чем не виноваты, а им столько всего приходится переносить.

— Ты ведь до сих пор значишься в документах, как его отец? — уверенно спросила я, совсем забыл о своих глупых догадках.

— Да, а что?

— Тогда давай заберем Никитку к себе.

— Что? — явно не поверил своим ушам Костров.

— ТО! Давай его заберем? Он же тебя отцом считает. Да и мы с ним в прошлый раз успели подружиться.

— Ты готова воспитывать чужого ребенка? — безмерно удивился мужчина. Его брови плавно поползли в верх, а глаза округлились.

— Он для тебя ведь не чужой.

— Паш, это ведь даже не мой ребенок. Ты готова на это?

— Ты любишь его как собственного сына. И я смогу его полюбить. Давай заберем его. С нами он станет таким, каким должен быть ребенок его возраста. Мы отдадим его в садик, запишем на различные кружки, накупим игрушек и книжек. Мы сделаем его детство счастливым. Исправим то, что натворила Ирина. Он будет нам помогать, когда родится малыш. Это сделает его более самостоятельным. Мы будем просить его приглядывать за ребенком пару минут и он почувствует себя ценным. Обустроим ему комнату, где он будет полноправным хозяином. Он будет расти в семье.

Рома продолжал смотреть на меня удивленным взглядом. Видимо, мои слова до не него дошли не сразу. А если и дошли, то не успели разложиться по полочкам. Мне правда хотелось это сделать. За тот короткий день я успела привязаться к мальчику. Да и жалко его оставлять такой мамаше.

— Но как мы его заберем? Ира ни за что не отдаст его!

— Мы лишим ее родительских прав!

Рома опять посмотрел на меня с удивлением. Видимо, мыслительный процесс у него остановился напрочь!

— По документам ты его отец и имеешь права забрать ребенка к себе. Не захочет отдавать, заберем сами, только с помощью суда.

— Господи, Паша! Я шокирован твоими словами! — только и смог вымолвить Роман.

— До сих пор считаешь меня глуповатой блондинкой? — усмехнулась я.

— Нет, не считаю. Давно уже не считаю. Просто твои слова меня просто… не знаю, как это сказать. К жизни вернули? Ты самая умная блондинка из всех мне известных. Хотя и не известных тоже, — рассмеялся муж и сгреб меня в объятия.

Благодаря хорошим друзьям и связям дело об лишении Ирины опекунства шло полным ходом. Женщина сопротивлялась. Видимо, не хотела потерять веревочки за которые весьма удачно дергала Рому, вытягивая из него деньги. Ирина отвратительная мать и мы смогли найти достаточное количество подтверждений этому. Например, условия в которых жил ребенок, его замкнутость (с ним поработали детские психологи), а еще показания соседей. Да и то что он не посещает садик сыграло свою роль. В общем Ирину родительских прав решили. Правда она кричала, что ребенок не Ромин, но ее истерику списали на то, что с ребенком она лишиться и финансов.

Никита быстро освоился в нашей семье. Рома в нем души не чаял, а мальчик все-таки начал называть его папа. Тогда у мужа глаза светились. А я радовалась. Скоро у нас появится еще один ребенок и мы заживем одной большой счастливой семьей. Никита с каждым днем начал задавать кучу вопросов и стало понятно, что за несколько лет жизни их у него скопилось не мало. Но один из вопросов просто выбил меня из колеи.

— А можно я тебя буду мамой называть?

Я посмотрела на мальчика и ушам своим не поверила. Конечно мы с ним проводим очень много времени вместе, но чтобы называть меня мамой… Кит продолжал на меня смотреть своими ясными глазами и ждать ответа. Улыбнувшись мальчику, я все же нашла в себе сил на ответ.

— Можно.

И тут посыпались сотни новых вопросов. Его очень интересовало, почему у меня такой большой живот. Что я такого съела, что он так вырос. Тогда мне пришлось ему объяснять, что у меня там ребеночек. Скоро он родится и у Никиты появится братик или сестренка.

— Я хочу сестленку.

— Почему сестренку? А братика ты не хочешь? — поинтересовалась я, убирая светлые кудряшки под шапку.

— Блатик у меня все машинки заберет. А сестленку я защищать буду.

— Никита, мы купим тебе много машинок, если хочешь. И никто у тебя их не заберет. Но ты же знаешь, что хорошие мальчики делятся своими игрушками?

Мальчик неуверенно кивнул.

— Тогда я хочу блатика и сестленку.

Я рассмеялась. Какой же он чудесный и очаровательный малыш. Как такого не полюбить?

Мы вышли погулять на площадку. Никитка сразу побежал кататься на горку, не забыв прихватить с собой ледянку, а я просто дышала свежим воздухом. Мимо чинно прогуливались старушки-подружки жарко что-то обсуждая. Из-за детского визга до меня долетали лишь обрывки их разговора. Но слова про меня я расслышала хорошо.

— Такая молодая, а уже беременна.

— Да, да, — подтвердила ее товарка.

— Мало того, что сама скоро родит, так еще…

— Чужого ребенка воспитывает, — закончила вторая.

Я просто захлебнулась от возмущения! И это говорят женщины? Я резко обернулась и прищурилась.

— Чужих детей не бывает! — заявила я, высокомерно изгибая брови. — Вы же женщины и печально, что этого не понимаете! Видимо, что со старостью к вам и маразм пришел.

Старушки поняв, что их рассекретили, замолчали и быстро сбежали подальше от детской площадки. Об этом я не стала рассказывать Ромке. Зачем его расстраивать? Правда ему проболтались девочки, которые прибегали меня навещать. Василиса, Алина, Юля, Кира и даже Аня. Мы даже с Кариной успели познакомиться и подружиться. С девчонками у нас была полная идиллия. Они успели уже пару сотен раз потрогать мой живот и послушать что там делает малыш.

Мелких детей мы уложили спать в нашей спальне, а больших отправили в дальнюю комнату. Никита должен познакомиться с новыми друзьями. Поэтому я и пригласила девчонок вместе с детьми. Мы накидали им игрушек, включили мультики и ставили знакомиться. Сами мы разместились за большим столом на кухне и пили чай с пироженками.

— Еще одно и я лопну, — пожаловалась я.

— Еще пара недель и ты точно лопнешь! — улыбнулась Василиса. — Чувствуешь уже себя мамочкой?

— Ей Никита уже дал почувствовать себя мамочкой, — влезла Юлька. — Я слышала, что он тебя мамой называет. Какого это?

Вот и пришлось им все рассказать, и кто-то из них Ромке и нажаловался. Мол, что за старушки у вас невоспитанные. Ромка лишь рукой махнул и сказал, что скоро это закончится.

В общем в моей семье была идиллия. Друзья, родственники, дети. Кстати о родственниках. Трудно мне пришлось с Антоном, братом Ромы. Парень до сих пор обижался, что я его жестоко использовала и подставила. Ведь Ромка с него тогда чуть три шкуры не спустил!

— И все же гадкая ты! — словно мальчишка заявил Антон. — Меня так еще никто не использовал!

— Все бывает в первый раз, — примиряюще улыбнулась я. — Тем более ты не в моем вкусе. Мелкий слишком.

— Ну конечно! И ты меня променяла на братца? Меня Антона Кострова? Как ты могла вообще?

— Сомневаюсь, что мы хотели одного и того же.

— Да я же идеален! А Аполлон!

— Да? Скорее ты Нарцисса больше похож, чем на Аполлона, — рассмеялась я.

— Ну и женушку себе братец нашел. Ты ему еще покажешь… слушай! Да ты именно то, что ему нужно. Отомстишь за меня. За все эти годы унижения, что я терпел с его стороны.

Вот так мы вроде и нашли общий язык. Антон решил, что ему такая стерва, как я не нужна, пожелал здорового малыша и свалил гулять, не забыв прихватить пачку денег, любезно предложенную Ромашкой.

— Почему он не хочет шевелиться, когда я его трогаю? — нахмурился Рома уже в десятый раз за сегодня трогая мой живот.

— Не расстраивайся, милый, если бы ты был мочевым пузырем — он обязательно дал тебе себя почувствовать.

— Остроумная, — проворчал муж и продолжил ощупывание живота, что-то бормоча. Мне показалось, что он сказал «Эй, человек. Ты меня слышишь?»

Я постаралась не рассмеяться в голос и продолжала вслушиваться в Ромино бормотание. Он говорил какие-то глупости! После того, как он узнал результаты анализов я не заметила изменений в нем. Мне казалось, что он и без доказательств был точно уверен, что ребенок его. Но мне так было спокойно. Не знаю каким образом делали анализы в прошлый раз, но в конверте, который Ромка принес было черным по белому написано, что он может иметь ребенка. И не одного. И Рома словно чувствовал это! Я еще раз убедилась, что он самый благородный мужчина на свете. Не заставь я его вновь пойти в центр планирования семьи, он все равно бы любил ребенка. Даже если не был бы уверен, что ребенок именно от него. Таких, как Рома больше нет!

Ребенок давил на мочевой пузырь и я не могла вникнуть в суть разговора. Лариса уже час пыталась мне что-то объяснить, но из-за того, что я отлучалась каждые пять минут, так и не поняла в чем дело. Подружка рассказывала что-то про Кирилла — это я поняла отчетливо. Кажется, она была чем-то недовольна. Конечно же первый вариант, который я ей предложила — бросить Большакова.

— Да? Да ты знаешь, сколько я его ждала? Как я его бросить могу?

Опять все заново! На подсознательном уровне подруга понимала, что Кирилл герой не ее сердца, но упорно продолжала держаться за него руками и ногами. Ну что за мания такая? Меня она не слушала, но продолжала со вкусом жаловаться.

Еще через полчаса нашей беседы и двух походов в туалет, в квартире раздался звонок.

— Паш, это к тебе! — крикнул Ромашка, который сегодня впервые вылез из своего кабинета.

— Ну раз ко мне, пусть проходят. Денис! — воскликнула я и попыталась встать с диванчика, чтобы обнять парня. — Господи, какая же я неповоротливая!

— Да сиди ты! Сам подойду. Привет, Лариса.

— Привет, — запоздало поздоровалась Ларка, когда Дэн аккуратно обнимал меня.

— Паша, ты великолепна!

— Чего? Великолепна? Посмотри какая я большая.

— Женщина в твоем положении не может быть не прекрасна. Когда собираешься крохе мир показать?

— Со дня на день ждем, — махнула я рукой на парня. — Только он пока никуда не собирается. Там ему видимо хорошо. С чем пожаловал?

— Попрощаться заехал.

— Ты уезжаешь? — поинтересовалась подружка. Я улыбнулась. — Надолго?

— На месяц-другой.

— Что-то случилось? Куда ты собрался? — мне не хотелось, чтобы Денис уезжал. Он для меня стал кем-то вроде старшего брата, которого я никогда не имела, но очень хотела.

Как оказалось Дэн уезжает по делам фирмы. После того, как одного из совладельца осудили, а другой непонятно где пьет вся ответственность легла на его плечи. Правда Денис не жалуется. Так вот на фирме творится такой бардак, что приходится крутиться, как белка в колесе. Нужны новые контракты, новые поставщики. Да и вообще все новое. Как и владелец. А как давно всем известно — новая метла метет по новому.

— Жаль, что уезжаешь. Думала застанешь рождение маленького футболиста.

— Как приеду — сразу примчусь в вам. С подарками. Обещаю!

Ромка вышел на кухню и мы решили проводить Дениса вкусным обедом. После чего парень быстренько уехал. Ромашка проводил его до двери, а я загрустила. Жалко расставаться. Мы же с ним почти каждый день видимся. Да и вообще дорог мне стал этот человек. Как я могла его ненавидеть? Ведь во всем виноват… ладно не будем об этом.

— Ну вот малыш, дядя Денис уехал. Но когда он вернется, вы обязательно подружитесь, — я начала разговаривать с ребенком, поглаживая живот.

— Вы близки, — заметила Лариса.

— Все что случилось за последний год нас сильно сблизило. Да и в прошлом…,- я хотела сказать, что в прошлом мы встречались, но осеклась, вспомнив, как девушка смотрела на моего друга детства. Кажется, он ей нравится. — Мы хорошо дружили. Помоги встать, пожалуйста.

Подружка с легкостью вскочила с диванчика (вызывая зависть) и помогла мне встать на ноги. И тут… звук. Такой странный, словно пробка из бутылки вылетела. Что такое? Почему мокро? Ну не могла же я… О Боже!

— Что случилось? — заволновалась девушка, вглядываясь в мое лицо.

— У меня кажется воды отошли, — прошептала я.

— Что? Рома!!

Василиса и Андрей были на съемках нового фильма. Любимов через объектив камеры наблюдал за женой. В гриме, парике и этой одежде выглядела она очень необычно. Сама же Василиса не чувствовала никакого дискомфорта из-за своего обличия. Кажется, она даже в костюме Змея-Горыныча будет чувствовать себя прекрасно. Вот что значит опыт съемок!

На съемочной площадке объявили перерыв и люди начали носиться в разные стороны. Телефон у Андрея завибрировал. Пришло смс-сообщение. Прочитав его мужчина улыбнулся, растягивая губы от уха до уха.

— Васька! — закричал он громко, спугнув девиц из массовки, которые давно кидают на него влюбленные взгляды. Впрочем безнадежно.

— Что ты орешь, ненормальный? Свой фан-клуб распугал.

— Пашка родила!

— Да? А кого? — радостно воскликнула девушка, приплясывая от нетерпения. Андрей протянул ей телефон с сообщением. — Ха! Рома, однако, молодец. Уважаю!

Аня и Артем наслаждались тихой семейной обстановкой. Их ребенок спал, а значит можно уделить времени друг другу. Тема запустил пальцы в длинные темные волосы и притянул любимую к себе для поцелуя. Но стоила ему коснуться губ, как Аня засмеялась. Ее защекотал телефон мужа, брошенный у нее по боком.

— Кому там чего надо? — возмутился Артем и схватил телефон. Прочитав сообщение его брови поползли в верх. Этого он не ожидал!

— Что там, Тем? — тихонько поинтересовалась Анна.

— Пашка родила.

— Правда? — обрадовалась Аня и задала вопрос, интересующий их всех. — А кого?

Молча Артем протянул ей телефон и Аня счастливо рассмеялась.

— Кажется такого никто не ожидал!

Все друзья получили смс-сообщения, извещающим, что Роман и Прасковья Костровы стали новоиспеченными родителями. Их всех интересовал пол ребенка. Про здоровье мамы и ребенка они ведь уже осведомлены.

Сам же Рома очень удивился, когда к нему вышел врач, пожал руку и счастливо заявил.

— Поздравляю, у вас двойня! Мальчик и девочка.

Ромашка ушам поверить не мог. Это что же значит? У него теперь три ребенка? В порыве счастья мужчина кинулся обнимать доктора. Тот еле отбился от счастливого папаши.

— Пашка как? А дети? Здоровы?

Заверив Рому, что и дети и жена в полном порядке врач поскорей решил сбежать. Мало ли в порыве очередного приступа счастья он ему ребра в объятиях сломает. Роман не знал, что нужно сделать в первую очередь, но понимал, что нужно что-то делать. К жене и детям его не пускали, поэтому он выхватил телефон из брюк, набрал чей-то номер и побежал на выход.

Офигеть! Даже я такого предположить не могла. Двойня. У меня родилась двойня. Вот ведь маленькие засранцы — на УЗИ вообще ничего не показали. И вообще как такое может быть? Почему врачи не увидели второго ребенка? Почему? Впрочем, это уже не важно — у меня же ребенок родился. Даже два. Теперь за вторым ребенком идти не надо. Я все сделала за один раз.

Я лежала на койке и глотала слезы счастья, вспоминая, как мне к груди прикладывали два новорожденных чуда. Представляя в каком шоке был Ромка, когда ему сказали. А вообще его надо было с собой взять — пусть бы послушал, как я от боли кричала. И почему мне никто не сказал, что схватки это так больно? Но это того стоило. Врачи сказали, что малыши в полном порядке и волноваться не стоит.

Всю неделю, что я оправлялась от родов мне приносили малышей, чтобы покормить. И тогда на моих глазах снова появлялись слезы счастья. Ведь я действительно счастлива! На телефон приходили сообщения с поздравлениями. Практически все ребята шутили, что я получила двоих по цене одного.

Ромку я увидела только в день выписки. Хотя он и звонил по нескольку раз на дню, но я все равно скучала. Детей нам помогла завернуть во все возможные распашонки, пеленки и одеяла медсестра и вручила счастливому отцу. Ромка стоял в центре зала, сжимая в руке огромный букет белоснежных роз. Другой, более скромный букетик он отдал медперсоналу. Забрав детишек мы побежали к машине.

— Спасибо тебе, Паша, — уже в машине сказал Ромашка. — Ты сделала меня самым счастливым на свете.

— Ради тебя все что угодно.

Ромка завел машину и выехал с территории роддома. Ехали мы какими-то странными путями. Наш дом же в другой стороне, тогда почему мы едем в другую сторону?

— Рома? — обеспокоилась я.

— Потерпи немного. Это сюрприз.

Этот сюрприз мне уже не очень нравился. Мы же не поедем с двумя новорожденными детьми по гостям и родственникам? Спустя пять минут мы припарковались около нового микрорайона, где недавно сдали новостройки. Бело-сине-голубые дома, детские площадки, велосипедные дорожки, магазинчики, частные лаборатории, пункты охраны и даже мини-клиники.

Мы поднялись на пятый этаж и Ромка попросил меня закрыть глаза. С сомнением покосившись на мужа, я подчинилась. Послышался звук открывания замка и Ромка за руку повел меня в квартиру.

— Открывай. Нравится?

— Нравится. Чья это квартира?

— Теперь наша.

Как оказалось, пока я ходила беременная, Ромашка ничего мне не говоря приобрел новую квартиру и сделал в ней ремонт. А когда узнал, что детишек родилось двое — переделал детскую. Пять комнат: гостиная, наша спальня, комната Никиты, одна для малышей и гостевая. А какая здесь огромная кухня!

В детской я обнаружила две люльки и все необходимые вещи. Представить не могу сколько сил у Ромы на все это ушло. А ведь я даже ничего не заподозрила.

— Мам, пап, вы приехали! — откуда не возьмись появился Кит и побежал к нам.

— Вот теперь вся наша семья в сборе! — улыбнулся Ромашка и обнял нас.

Вот это я понимаю — счастье!

Мама с Сергеем тоже захотели собственного ребенка и теперь во всю трудятся над задуманным. Я не против. И нам радость и им приятно.

Бабушка тоже живет припеваючи. На юбилей мы подарили ей дачу с земельным участком. И теперь моя бабуля во всю трудится в огороде. А помогает ей в этом во всем сосед Виктор Петрович.

Отца я увидела лишь спустя три года, когда ходила с Китом в «Детский мир». Ромка сидел с двойняшками, а мы решили с Никиткой немножко развлечься. Мы стояли около входа в торговый центр и изучали вывески. Около входа в мусорке копошился вонючий бомж. Сначала я не узнала в этот алкаше родного папашу, но вот он узнал меня сразу.

— Мама! А ты зайдем мороженого поесть?

— Зайдем, если ты папе ничего не расскажешь, — согласилась я. Ромка частенько ведет себя как заботливая курица-наседка.

— Дочка? — пропитым голосом позвал он меня и я отвернулась, чтобы не задохнуться от запаха алкоголя. — Это твой сын? Мой внук?

— Вы ошиблись. Мой отец умер еще до моего рождения, — без жалости ответила я. — И к своему огромному счастью я его так и не узнала.

— Прасковья, зачем же ты так? — Протянул ко мне руку. Кажется этот алкаш даже слезу пустил.

— Ты мне никто!

— Я ведь твой отец!

— Мама, если это твой папа, значит это мой дедушка? — безмерно удивился мальчик, дергая меня за рукав.

— Нет, дорогой. У тебя уже есть дедушка Коля и дедушка Сережа. А это обычной алкоголик и бомж.

— Дочка!

— Нет у тебя дочери, понятно? Она тебя уже давно похоронила, — злобно выплюнула я и полезла в сумку за кошельком. Достала пятьсот рублей и бросила рядом с мусоркой. — Держи. Помяни моего отца хорошей водкой.

Больше я его не видела к моей сильнейшей радости. Даже упоминания о нем не было.

Лариса продолжает встречаться с Большаковым не смотря ни на что. Говорит, что через пару лет будет так же счастлива, как и мы с Ромашкой.

Денис трудится на почве бизнеса. И весьма удачно. Девушку не нашел, но меня-то не обманешь! Но это уже совсем другая история.