Я стану твоей защитой (СИ)

Глава 2

Кирилл

— М-м-м… — хриплю осипшим голосом и пытаюсь сесть в кровати.

Голова трещит так, словно по ней вмазали бейсбольной битой. То, что это не банальное похмелье говорит ни с чем не сравнимая головная боль и полнейшая темнота, которая жутко напрягает.

— Кирилл Андреевич, осторожнее… Вам нельзя делать резких движений…

Слышу женский голос справа и машинально поворачиваю голову в сторону звука.

В глазах по — прежнему темно и неприятно стягивает в их области.

Тяну трясущиеся руки к лицу и пальцами ощупываю…бинты? Что, блядь тут происходит?

— Что со мной? М-м-м-м-м… — резко сажусь и тут же хватаюсь за голову потому, что боль адская. — Какого хрена?

— Кирилл Андреевич. Вам нельзя делать резких движений. — голос становится жестче и требовательнее и строгая просьба уже сопровождается цепкой хваткой. Но я хожу в качалку и могу завалить эту женщину даже в слепую, поэтому на эмоциях скидываю ее руки с себя под громкий возглас

— Девочки, Василия Михайловича срочно.

Рвано выдохнув немного ослабеваю хватку, потому что силы мои заканчиваются и поднимается головокружение.

— Что ж Вы, Кирилл Андреевич с нашей медсестрой так не вежливо… — раздается басистый голос, который прерывается на какие-то перешептывания.

Возле меня разворачивается возня.

Меня укладывают на кушетку, я стараюсь дышать, но волнение и, что уж скрывать, страх подгоняют сердце.

— Ангелина Ивановна у нас тезка вашей матушки, у нее две прекрасные девочки растут, а Вы с ней бороться вздумали… — продолжает доктор.

Знаю, я к чему это все. Отвлекает он меня.

Но мой воспаленный мозг не сразу об этом догадывается поэтому я с опозданием дергаю рукой, в которую впивается тонкая игла. Но рука уже ожидаемо зафиксированна.

— Что со мной? — говорю пьяно и пытаюсь «раскрыть» глаза.

В темноте не уютно. Моя слепота бьет по нервам потому, что это пиздец. Я не могу ослепнуть! Просто, блядь не могу!

— Вы попали в ДТП. В Ваш автомобиль въехал пьяный водитель — начинает вкрадчиво врач и у меня тут же флешбеками всплывают картинки загадочной женщины, которая напомнила мне маму, или она ею и была? Может я сума сошел?

— Я ослеп? — хриплю с надрывом, потому, что принять такое просто не могу.

— Нет — поспешно отвечает врач — У вас черепно-мозговая травма. Удар пришелся в область головы и произошла контузия глаз с отслоением сетчатки. Мы провели экстренную операцию. О скорости восстановления пока говорить рано, но полная потеря зрения Вам не грозит.

От услышанного облегченно выдыхаю и даже немного расслабляюсь.

Я бы вряд ли пережил новость о потере зрения на долгий срок.

Это нешуточное испытание для нервной системы.

— Слепота носит временный характер — продолжает врач — и она скорее вынужденная, потому что пока Вы восстанавливаетесь, Вам нельзя напрягать глаза. В любом случае в повязке вы будите находиться до двух недель. Постепенно начнем ее снимать, под нашим наблюдением. Начем с помещения, в котором Вы будите находиться в темных солнечных очках, потом попробуем на улице. Скорее всего в последующем потребуется лазерная коррекция зрения, но это все будем делать постепенно.

— Я видел женщину — говорю с надеждой, что я не поехал умом.

— В автомобиле был только мужчина. Предположительно он постарался вас вытащить, но далеко утянуть не смог. Он же и сообщил об аварии.

— Что с ним? — я злюсь на этого гандона даже не смотря на то, что он пытался меня спасти, но мой голос уже звучит слабо.

— Он без сознания. У него тоже сотрясение, но более серьезного характера, нежели у Вас. При аварии его удар был не в голову, скорее всего он травмировал ее после вашего спасения — голос доктора заметно отдаляется и постепенно становится слышен, словно через вату.

Меня судя по всему снова утягивает в сон, потому что я опять на выезде из поселка. Вновь яркая вспышка, визг тормозов и образ…

Образ женщины…

Это мама…

А может она меня спасла?

Этот образ немного размылся и я не помню точных очертаний. А я их видел вообще? Мне кажется, что это была она. Я на днях, перед аварией видел с ней сон.

Она была худая и бледная. К сожалению такой я ее запомнил.

Прохладные пальцы касаются моей руки и через несколько секунд я ощущаю на своей ладони поцелуй.

«Яся»… улыбаюсь во сне.

— Как он? — слышу мамин голос все так же из под ваты.

Мама… Конечно со мной мама. Не призрачная из прошлого, и не Яся-карьеристка, а моя мама, которая болеет за меня всей душой.

— У него шок-это нормально. Показатели хорошие и повода для тревог нет. — отвечает доктор.

А я опять проваливаюсь в сон.

Хорошие препараты. Я словно путешествую между мирами…

Во сне я возвращаюсь в детство, где мы с мамой идем в школу, потом я впервые целуюсь с Яськой, вновь так отчетливо вижу наш с ней первый раз.

Я жду тебя, Ясь… Ты мне очень нужна…

Когда я вновь прихожу в себя чувствую в палате какое-то движение.

— Мама? — зову наугад понимая, что она скорее всего дома. У нас ведь дети Агачевых…

— Ваша мама недавно ушла, но она должна вернуться через час. — оповещает меня женский голос.

Выдохнув поворачиваю голову на звук.

— Как Вас зовут?

Если это та Ангелина-надо извиниться… Некрасиво себя повел. Синяков, наверное женщине наставил.

— Меня зовут Оксана. — голос огибает меня и оказывается возле головы, вероятнее всего проверяя датчики. — я медсестра.

— Очень приятно, Оксана — стараюсь быть дружелюбным. — мне можно на воздух?

Безумно хочу поменять позу и вдохнуть свежего воздуха.

Меня по-прежнему напрягает темнота. Ничего не изменилось, но сейчас я хотя бы начинаю принимать то, что мне так предстоит прожить какое-то время.

— Вам нужно на воздух, Кирилл Андреевич! — позитивно произносит медсестра и ставит мне подмышку градусник. — Сейчас уже восемь часов, и если врач разрешит, то я Вас обязательно вывезу.

Я ненадолго замолкаю, обдумывая следующий вопрос, но медсестра судя по всему воспринимает это, как окончание разговора и выплывает из палаты.

Гребаная темнота мешает сориентироваться и я ничего не понимая поднимаю голову и бесполезно верчу ей в стороны.

Я ничем не могу себе помочь, как гребанный инвалид!

Через несколько минут в палате вновь появляется медсестра и помогает мне пересесть в инвалидное, сука, кресло!

Это выбивает меня из колеи еще больше.

Никогда я не чувствовал такую беспомощность, как сейчас.

Мы катим по коридору.

Это я понимаю по грохоту колес и перемешанным голосам.

На улице свежо, поэтому мне на колени бросают толстый плед, а на ноги натягивают теплые носки.

— Вот вам кнопка, вызовете меня, если Вам понадобится помощь или захотите обратно в палату. Ни о чем не переживайте. Я помогу Вам пересесть в кресло, что бы Вам было удобнее.

Мне совершенно не хочется оставаться одному, потому, что все, что здесь происходит для меня не привычно и я чувствую уязвимость.

Но больше этого мне не хочется признавать, что я боюсь.

Я чувствую себя слабым не только физически, но и морально, потому, что я совершенно не могу контролировать, что здесь происходит.

Оксана, как и обещала помогает мне усесться в плетеное кресло и исчезает, унося за собой почти все звуки.

Только шум города и тихий шелест деревьев скрашивает мое одиночество.

Зашибись, сменил обстановку!

Так меня тоже ни хрена не устраивает!

Откидываю голову на спинку и стараюсь дышать ровно. В такой позе я должен был видеть небо, но ничего не меняется. Темнота.

Громкий хруст ветки заставляет меня вздрогнуть и напрячь слух.

Ну пиздец, как прекрасно! Все первобытные инстинкты заострились и направились на этот шум.

Он несет мне опасность?

Я тяну руку к кнопке, но мужская гордость " лупит" по рукам.

Треснула ветка и я хрупкую медсестру на помощь должен позвать?

Вместо этого решаю попробовать узнать, что здесь происходит и кто нарушил мое слепое, блядь, уединение!

Я готов поклясться, что чувствую чье-то присутствие.

— Кто здесь? — спрашиваю, напрягаясь. Гребанная темнота раздражает настолько, что хочется кричать. Хватаюсь за ручки плетенного кресла и поддаюсь вперед, на хруст который только что раздался, но от неожиданности вздрагиваю почувствовав, как мои колени накрывает сползший плед. А потом кто-то касается моей руки.

— Ты замерз… — произносит женский, я бы даже сказал девичий голос. — у тебя холодные руки. Этот голос мне незнаком, но я, словно под гипнозом произношу самую идиотскую хрень.

— М-мама? Мне кажется, что перед аварией я видел ее. И этот образ последнее, что попалось в мои еще видящие глаза. Звонкий смех разрезает вечерний воздух. Красивый.

— У меня еще нет детей… Но мы с тобой, красавчик можем это исправить в любую минуту…

И что это блядь, такое?

Решила воспользоваться моим беспомощным положением? Это кто-то из моих " поклонниц"? Такие у меня имеются. В офисе парочку, в Янкином универе бывшие однокурсницы…

— Кто ты? И что тебе от меня надо? — звучит грубо, но мне плевать. Пусть валит на хер!

В ответ тишина.

Тяжело дышу и почти физически ощущаю, что мое пространство становится пустым.

— Стой! — выкрикиваю поспешно, потому, что остаться одному для меня сейчас самая печальная перспектива.

Почему? Почему я сейчас один? У меня ж девять лет под боком засыпала девушка, которую я, черт возьми люблю!

Во преки своим прежним гневным мыслям произношу

— Останься…

Моя просьба звучит с надрывом и удивляет даже меня.

Неужели я настолько одинок, что прошу составить мне компанию совершенно не известную мне девчонку?

Секунды, что она молча обдумывает ответ давят мне на виски.

— Хорошо… — голос звучит не так уверенно, как вначале.

Что это значит? Она…обиделась?

Я ее задел…

Жалко, что я совершенно не вижу ее лица. Мне было бы интересно увидеть ее обиду. Она упрямо задирает подбородок или растроенно опускает взгляд? Нервно кусает губы или теребит волосы?

Кстати какие у нее волосы? Какого цвета?

Мне становится это интересным.

Моя случайная гостья не виновата в моей слепоте.

— Как тебя зовут?

Вновь тишина, которая немного бесит.

— Я не хочу знакомиться — осторожно шепчет и всунув что-то мне в руку добавляет — я видела, как тебя привезли и хотела лично убедиться, что с тобой все хорошо. Это иконка. Не теряй ее, пожалуйста. Я за тебя молюсь…

Нервно сглотнув я часто дышу.

— Мы знакомы?

Но на мой вопрос никто не отвечает и я готов поклясться, что слышу, чувствую, как девушка удаляется.

— Ты еще придешь? — произношу в пространство и готов вмазать себе в челюсть, потому, что мой голос звучит надрывно, с надеждой.

— Завтра — осторожно отвечает — не потеряй иконку, я буду за тебя молиться…Береги себя, Кирилл…

Занавес!

Больше я ничего не слышу и не чувствую.

Через несколько минут меня увозят в палату и ставят мне систему.

Мама уже на месте и пытается отвлечь меня разговорами, а я думаю.

Я не знаю о своей гостье ничего. Не представляю, как она выглядит и сколько ей лет. Блондинка она или брюнетка. Высокая или маленькая, худащавая или полненькая… Мне это сейчас не важно. Я сжимаю в руках иконку и жду. Жду завтрашнего дня, потому что эта девушка была увы не Яся, но черт возьми я знаю, что сейчас где-то в городе горит свет и она вымаливает меня у Бога.

Я не просто это знаю…

Готов поклясться, что я это это чувствую…