Я, виконт и прочие чудовища (СИ)

Глава 19

Они вошли в городок под вечер.

Городок выглядел обычным. С деревянными домиками, высоким Ястребиным храмом и ратушей. Но на улицах было безлюдно. Иногда только стукнет ставня, мелькнет в окне чье-то испуганное лицо. Кристоф решительно направился к трактиру. Осторожно толкнул дверь. Нинелль скользнула внутрь вслед за ним.

И трактирщик и немногочисленные посетители, цедившие вино, показались Нинелль вялыми и полусонными. Они тупо пялилсь в стаканы, а еще несколько человек замерли за картами, будто забыв, что сели играть. Трактирщик механически протирал стойку и смотрел вдаль пустыми глазами.

Кристоф подошел к нему и потряс за плечо.

– Любезный, что здесь происходит?

– А? – трактирщик вздрогнул и посмотрел на Кристофа, медленно приходя в себя.

Остальные тоже как-будто встряхнулись, но не до конца.

– Мы хотим комнаты, – громко произнес Кристоф, чтобы до трактирщика дошел смысл его слов. – И поесть.

– Конечно, конечно. Усаживайтесь, как насчет нашего фирменного?

– И бутылку вина, – потребовала Нинелль.

Игроки тоже вернулись с небес на землю и начали хлопать по столу засаленными картами, тихо переругиваясь. В темном углу сидела еще одна компания, но те совсем не двигались и только злобно поблескивали глазами. Причем, желтыми. Но Кристоф их, кажется, не заметил.

Они выбрали более-менее чистый стол и уселись, разместив багаж возле ног.

– Вы видите, что происходит? – спросил Кристоф и потянул шейный платок. – Как тут душно. Эта магия, как густой кисель окутывает все вокруг.

Нинелль стало тревожно. Она никак не ожидала подобных осложнений. Одно дело, просто древний колдун, путешествующий с королем и совсем другое – колдун, вогнавший в спячку целую округу. И, если полетят головы, и им бы с матушкой не пострадать.

Она представила, как будет бранить ее матушка, когда узнает, что Нинелль притащила в Маковый Уголок Инквизитора. Может, она переоценила свои силы? А может, наоборот, получится сговорится с тем колдуном из Кохунто. И Инквизитора взять за горло.

Служанка с заспанным лицом принесла ужин и бутылку. Кристоф поблагодорил ее и кинул несколько мелких монет. Надо же, а господин Инквизитор еще и скупердяй. Мог бы дать и больше.

Кристоф споро принялся за еду, заедая мясную похлебку хлебом. На плохой аппетит он никогда не жаловался. Нинелль опустила глаза и отметила про себя, что он на нее даже не смотрит.

Она вспомнила, как сблизилась с Раулем. Все протекло весьма легко и приятно, более того – весело. Он сразу понял ее интерес и перешел в наступление. А с Инквизитором происходило что-то странное. Она могла бы сама сделать первый шаг. Ведь он сказал, что считает ее красивой и даже проявил некоторый интерес... только вот потом этот интерес исчез бесследно. Как будто и не было ничего и Нинелль все почудилось. Он очертил вокруг себя невидимый круг, и ей внутрь того круга хода не было. Она видела это ясно. С того баловства у яблоневой рощи, он предпочитал поворачиваться к ней лишь суровым инквизиторским ликом. И возможно, сознательно. А Нинелль знала наверняка, что не переживет, если он отвергнет ее. Только не он.

Кристоф прикончил обед и откинулся на стуле. Он ничего не видел вокруг, погрузившись в себя и даже глаза прикрыл. Лицо его напряглось и на лбу выступил пот.

Люди вокруг заметно оживились, а Инквизитор, наоборот, побледнел и поблек.

– Я постарался немного нейтрализовать его силу, – с трудом произнес он и показал Нинелль печать на ладони.

Печать налилась огнем и пульсировала.

– Это же ожог! – крикнула Нинелль.

Но он шикнул на нее.

– Тише, нам не нужно лишнего внимания.

– Что с вами?

– Я не знаю. Я попытался вмешаться... а печать так странно среагировала. Она будто отвергает меня.

Он прижал руку к груди. Вокруг началось подозрительное движение. Людей прибавилось, некоторые собирались группами и шептались, некоторые мелькали юркими тенями.

Подошла девчонка служанка и принесла им ключи от комнат.

– Когда прибудет дилижанс? – спросил ее Кристоф, пытаясь скрыть руку в кармане.

Девчонка скосила глаза. Она уже не казалась заспанной.

– Завтра, господин.

Нинелль девица эта положительно не понравилась. Она скользнула рукой к груди, где в корсаже лежал кинжал.

Кристоф слегка выдохнул и посмотрел на руку, печать побледнела и ему казалось полегчало.

– Пойдемте спать, нам нужны силы, – сказал он.

– Мне не нравится этот трактир, – прошептала ему Нинелль.

– Мне тоже, но у нас нету другого выбора.

Кристоф встал, но его слегка шатало.

– Он знает, что я поблизости, – пробормотал он тихо.

Вид у него был престранный и он уже мало отличался от трактирщика. Тот опять замер со стаканом в руке и только медленно покачивался. Нинелль подумала предолжить Кристофу руку, но он не посмотрев на нее, пошел к лестнице. Ну и пусть сам ползет наверх. Она фыркнула и оглянулась в поисках девушки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Эй, любезная, мне нужна горячая вода! – крикнула она служанке.

Сверху раздался негромкий вскрик. Двое мужчин поднялись из-за стола в углу и направились прямо к Нинелль. Она зашипела и выхватила нож. Но они только насмешливо усмехнулись. Как и у большинства современных ведьм, колдовство Нинелль держалось на артефактах и амулетах. Ведь все старые знания Инквизиторы давно уничтожили, в попытках ослабить ведьм. Вот и кинжал достался Нинелль от бабушки-артефактора.

Кинжал засветился в руках, передавая силу. Мужчины переглянулись и двинулись к ней, а Нинелль с воплем кинулась им навстречу. Бандиты от неожиданности опешили, а она воспользовавшись моментом, полоснула одного по горлу. Кинжал засветился, подкрепившись свежей кровью. Второй с ужасом отшатнулся от Нинелль и с воплем «Ведьма!» выбежал вон на улицу. Остальные посетители и трактирщик, впавшие в сон, даже не шелохнулись. А Нинелль, вытерев кинжал о куртку погибшего, хорошо того разглядела. Гоблин. А интересное здесь местечко.

Нинелль спешно побежала наверх. Инквизитор лежал на полу вверху лестницы. Его ударили по голове и кровь сочилась из обширной раны на голове.

– Твою ж... – ругнулась Нинелль и попыталась его поднять.

Но Кристоф оказался тяжеленным. Если даже и получится его приподнять, придется тащить волоком.

На лестнице раздались шаги. Нинелль резко поднялась на ноги и опять схватилась за нож. Перед ней стояла женщина в черном. Ее седые волосы странно контрастировали с молодым лицом, а прическу держал высокий ажурный гребень.

– Зачем ты нападаешь на своих? – с удивлением произнесла неизвестная ведьма.

В том, что странная женщина была ведьмой Нинелль не сомневалась.

– Это те гоблины напали на меня.

– Они приняли тебя за прислужницу Инквизитора. А ты, ведьма, что делаешь в его обществе и зачем защищаешь?

– Мы путешествуем вместе по общим делам и пока мне выгодно держать его живым, – ответила Нинелль сдержанно.

Кристоф застонал и Нинелль с досадой подумала, что он слышал их разговор или хотя бы часть.

– Ведьмы? – прошептал он. – Мадмуазель дю Пэн... вы ведьма? Я так и знал...

Женщина подощла к нему и слегка толкнула носком черной туфельки. Кристоф не двигался. Он опять потерял сознание.

– Хороший улов. Вся округа о нем судачит. Если бы не Исидора, он бы уже отправил на суд целую компанию наших.

Значит старую ведьму зовут Исидора? Надо запомнить и найти эту почтенную женщину.

– От него нужно избавиться, – решительно произнесла ведьма. – Не пойму, почему Сид не добил его.

Они с Нинелль одновременно оглянулись и увидели Сида. Гоблин лежал в дальнем углу коридора, весь скованный льдом и явно мертвый.

– Успел-таки навредить...

Ведьма зашипела и вытащила из-за пояса нож.

– Нет, прошу вас. Он нужен мне, – вскричала Нинелль и сильнее сжала в руке кинжал.

Ведьма посмотрела на нее с удивленной улыбкой.

– Ты вступишь со мной в противоборство? Ради этого существа?

Нинелль подняла подбородок.

– Ему не время умирать. Я везу его к колдуну из Кохунто. Он поможет мне обезвредить Инквизитора.

– Зачем же его обезвреживать? Хороший Инквизитор – мертвый Инквизитор, так говорят. Ты не слышала об этом, ведьма?

– Мне он очень нужен... прошу.. – твердо произнесла Нинелль.

Ведьма засмеялась.

– Я поняла. Он нужен тебе для потомства! Оригинально. Хочешь понести от Светлого мага и получить дочь – Светлую?

– Я хочу этого, – Нинелль опустила голову.

Ей было немного стыдно, но она решила проявить упорство. Никто не имеет права вмешиваться в ее личную жизнь. Да и возможность одолеть Инквизитора казалось ей вызовом, от которого она не могла отказаться.

– Тебе повезло, что вы на территории Ботрела и Инквизитор ослаб. Хотя это и очень странно. Обычно с ними справиться почти невозможно. Но раз ты так одержима им, хорошо я не стану убивать твою игрушку. Я даже помогу его подлатать. Благодари Ботрела.

– Ботрела? Короля Кохунто? Но ведь он...

– Вернулся.

На лестнице появились новые гоблины. Они подняли Кристофа и перенесли в один из домов. Довольно богато обставленный и удобный. И не подумаешь, что ведьма сплела здесь гнездо.

Кристофа уложили в чистую постель и вызвали лекаря. Но в тот день он так и не пришел в себя.

– Пока переждете здесь, а как Инквизитор окрепнет, я провожу вас в Маковый Уголок, – сказала ведьма и задумчиво склонилась над Кристофом. – Но он очень странный. К инквизиторской силе примешалась иная. Природу которой я никак не определю. Тут нужен более сильный маг.

Ведьма повернулась к Нинелль.

– Возможно ты права и нужно показать его Ботрелу.

Он очнулся наутро. Нинелль с ведьмой стояли у его постели.

Кристоф медленно раскрыл глаза, а потом с трудом обвел взглядом комнату. И подскочил в постели, поняв куда он попал. Но голова разболелась и печать на ладони загорелась огнем. Он со стоном упал обратно на подушки.

– Проклятая ведьма, – почти выплюнул он.

– А вы только сейчас поняли? – спросила Нинелль печально.

– Догадывался, кинжал вас выдал, – простонал он в ответ.

– Вам придется пробыть тут какое-то время, Инквизитор, – обратилась к нему ведьма с усмешкой, – и не советую обижать мадмуазель Нинелль. Она спасла вам жизнь.

– Я наберусь силы, – прошипел он. – Ваш колдун не сможет контролировать меня долго. И тогда берегитесь...

– Какой неблагодарный субъект, – покачала головой ведьма. – Впрочем, как все они. Но эти дни он в полном твоем распоряжении, милая. Делай с ним все, что хочешь, а потом советую избавиться.

Нинелль вздохнула. Легко сказать. Что она может делать с человеком с проломленной головой? Если только разговаривать.

Нинелль отвела глаза. Она не нашла в себе сил встретить гневный и полный боли взгляд Кристофа.

– Зачем я вам нужен! Я никак не возьму в толк, – не унимался Кристоф. – Вы могли меня сто раз убить уже.

Он уже пошел на поправку и по утрам сидел в кресле. Из-за болезни стал он крайне раздражителен и каждый день пилил Нинелль. А еще больше он злился из-за того, что инквизиторская печать окончательно его отвергла. Собственные же стихийные силы он не контролировал. Так только – суп заморозил в тарелке и пару куриных ляжек. К тому же силы его явно входили в противодействие с печатью и Инквизитор, как маг окончательно вышел из строя.

Зато ведьмины настойки пошли на пользу. И здоровый цвет лица вернулся. И даже повязку смогли снять.

– Я не могу сказать, преподобный Кристоф, – уклончиво отвечала Нинелль, присаживаясь на стул напротив. – Вы не поймете.

– Может быть все таки пойму? И вы, наконец, объяснитесь?

– Я задумала... мне безумно неудобно... – Нинелль подняла глаза к потолку.

Кристоф приподнял бровь.

– Ну же, мадмуазель дю Пэн. Я жду. Для чего я вам нужен? Может быть, вы держите меня, как заложника?

– Вы мне нужны только для одной цели, преподобный Кристоф. Я хочу от вас ребенка, а потом... я думала обратить вас в статую, но сейчас глядя на ваше беспомощное состояние... Думаю, что Ботрел сам решит, как с вами быть.

Глаза Инквизитора потемнели. Нинелль приложила руку к груди, где лежал кинжал. Но он к ее удивлению не двинулся с места. Просто посмотрел на нее пораженно.

– И это все, чего вы хотели?

Нинелль кивнула.

– И еще в статую обратить, – добавила она тихо, – в отместку за всех темных магов.

– А вы умеете?

Нинелль кивнула.

– И многих уже превратили?

– Одного... придворного кавалера, но он заслужил.

– Почему вы выбрали меня? – спросил Кристоф, презрительно скривив губы.

– Я не знаю... – Нинелль опустила глаза.

Она и правда не знала. Может, потому что красивый. И неприступный.

Он встал и подошел к ней. Наклонившись, взял за подбородок. Глаза его из голубых сделались совсем темными и Нинелль стало страшно.

– Чего же вы сразу не сказали, мадмуазель дю Пэн? Я никогда не отказываю дамам.

С этими словами он грубо впился Нинелль в губы.

С силой втянул ее нижнюю губу в рот и прикусил. Она явственно почувствовала исходившую от него ярость. Нет, вовсе не о таком она мечтала. А что, если он ее изнасилует?

Нинелль уперлась ладонями ему в грудь и с силой оттолкнула. Он подался назад, но на ногах устоял, только лишь слегка пошатнулся.

– В чем дело? – спрсил он, тяжело дыша, – вам не понравилось?

Нинелль вскочила на ноги и выдернула из-за корсажа кинжал.

– Я не хочу, чтобы это произошло так! – крикнула она.

– Как так? – он зло улыбнулся. – Ложитесь же уже на кровать! Но нежной любви я вам не обещаю. Уж увольте. Никогда раньше не спал с ведьмами, но полагаю вы все любите пожесче. Как на шабашах.

Нинелль в отчаянии замотала головой. Какой же он дремучий и глупый.

– Я не хочу так! – закричала она. – Я хочу, чтобы вы смотрели на меня, как тогда, у яблонь.

Он рассмеялся.

– Тогда у яблонь я считал вас приятной девицей. Хоть и почувствовал силу вашего кинжала. Но у нас многие дворяне грешат мелкой магией. Я, как дурак, попытался вас оправдать. А ведь чуял неладное. Но с тех пор многое изменилось, мадмуазель дю Пэн.

Он сделал к ней шаг, но Нинелль отступила назад.

– Вы не посмеете... не подходите ко мне. Я позову на помощь.

Он скривился от гнева.

– Вы же хотите ребенка? Давайте, ложитесь. Поверьте, вам понравится.

– Я не хочу так, – слезы выступили на глазах Нинелль.

– Я никогда не прощу вас, – проговорил он тихо. – Никогда.

– Я не заманивала вас в ловушку, вы сами захотели приехать сюда.

– Вы меня обманули. Обманывали месяцами, пока крутили задом в дворцовой библиотеке.

– Вы тоже не ангел! – возмутилась Нинелль.

– Я не знаю, что ждет меня у Ботрела, но, если я спасусь... Я клянусь, я найду вас и превращу вашу жизнь в ад.

И Нинелль почему-то поверила, что он говорит абсолютную правду. Посмотрев на нее с отвращением, он сел обратно в кресло и там замер. Разговор был окончен.