Ягодка для миллиардера (СИ)

12

Лина.

Максим походит на мотылька, летящего навстречу поезду. Лицо бледное и обезображенное ужасом, губы раскрытые, на висках вздувшиеся вены. А глаза… Глаза дикие, бегающие. Наверное, сейчас я особенно сильно похожу на тот самый, пресловутый поезд.

— Она не может полететь с нами, ведь. — блеет мой благоверный.

— Почему это? Ты ведь по работе летишь, ведь так?

— Да, но…

— Тогда справишься, Максик. Настя — твоя единственная дочь. Или ты планировал отвезти нас в

Архипо-Осиповку? Прости, что испортила сюрприз.

— Сонь, давай поговорим. Сонь, это все совсем не то, о чем ты думаешь, — бормочет он, косясь на ошеломленную, сбитую с толку Алиночку.

На миг мне ее даже даль становится. Все, что она может — моргать. И хватать воздух пухлыми губами.

Настька вставляет наушники в уши и отворачивается. Не желает слушать наши склоки.

Пританцовывает, делая вид, что ничего эдакого не происходит.

— Да я ни о чем не думаю. По работе. И дальше-то что. А ты, — поворачиваюсь к Алине.

— Таки будешь молчать?

— Да что вы себе позволяете?

— Господи, ну и голос. Словно кто-то поскреб гвоздем по стеклу. Она и в постели так скрипит?

— Сонь, я понимаю, что тебе неприятно узнать обо всем вот так, — цедит сквозь зубы предатель, трусливо озираясь по сторонам. Кажется, вся очередь из пассажиров прислушивается к нашей напряженной беседе. — Но..

— О чем, любимый? Давай же, будь мужиком. Или она… по работе?

— Я… Давай поговорим, Сонь? Отойдем и… Я все объясню.

— Нет, Макс. Говорить мы будем в суде. Пусть твоя птичка учится общаться с твоей дочерью. Она же хочет стать ближе к ней, ведь так? Так, Кочанова? — рычу, испепеляя бедолагу взглядом.

— Дда… — кивает она, прячась за спину Макса. — Маси-ик… Я не понимаю, что происходит? Ты говорил, что все будет в порядке.

— Тетя Алина, все будет замечательно, — включается в разговор Настя. — Я очень хорошая, вот увидите. Мы с вами поселимся вместе, ведь так? А что вы любите есть на завтрак? А на обед? А…

— Настя, полегче давай, — обрывает ее Макс. — Соня, умоляю, давай отойдем?

— Настюха, пока, милая. Хорошего отдыха.

Все, пора убегать…

Макс выглядит совершенно потерянным. Не ожидал он от меня такого. Я ведь могу только борщи варить, да пироги печь. Ни на что не способна. Почему тогда ему так стыдно?

Так и не признался, что любит ее. Был бы мужиком, познакомил нас. Так, мол, и так..

Прости, Софья, я тебе изменил. Люблю Алинку, жить без нее не могу. А он только воздух ртом хватает. Бледнеет, краснеет, синеет… Прямо как ягоды в нашем саду в разное время года…

Как хамелеон меняется. Интересно, не устал от собственной лжи?

— Со-онь… пожалуйста, — хватает он меня за рукав.

Задыхается, не отпускает. Сердце тоскливо сжимается. Так мне больно сейчас. Еще чуть-чуть и разревусь. Но сейчас не буду. Не заслужил он моих слез.

— Я подаю на развод.

— Не подавай…

Смешно…

Сонь… Обещай, что меня дождешься. Блять, ну, такая дурацкая ситуация.

— Смешно тебе, козел? Смешно? Знаешь, сколько я слов тебе хотела сказать, Максим? А теперь не буду. Я достаточно видела, чтобы принять решение. Так что… Не обещаю ничего.

Только попробуй обидеть Настю. Пусть лучшие, дубайские магазины будут для нее… Если я их не заслужила.

— Ты все таки влезла тогда в мой телефон, — вздыхает он, не глядя мне в глаза.

— Пока, Макс, — бросаю я и устремляюсь к выходу.

Обессиленно плюхаюсь на сиденье и кладу голову на руль… Все, больше не могу держать все в себе. Сил нет… Напиться хочется, нарыдаться. Глупо и по-бабьи, от души…

Плачу и глотаю воду из бутылки. И Зойке звоню. Она засыпала меня смсками, я даже прочитать не успела.

— Ну… Ягодка, милая моя, проводила? И как она в реале? Курица эта?

— Курица и есть. А Макс-то… Я думала, его удар хватит. Знаешь, что я ему в чемодан положила вместо шортов и маек?

— Резиновую лодку? — ржет Зойка.

— Почти. Пуховик, ботинки лыжные и резиновые сапоги. Ни трусов у него нет, ни носков, ни зубной щетки…

— Ничего, он справится. За Настюху переживаю.

— И я. Но она у меня дамочка взросленькая. Обещала звонить минимум два раза в день. Зоо-ой…

Давай напьемся?

— Я за любой кипиш, кроме голодовки. Куда пойдем?

— Ночной клуб «Стар».

— Дорогой клуб. Ладно… Премия же завтра? Только ты это… Макияж сделай, прическу.

Платье надень.

— Неучи учёного. Тогда в восемь жду тебя возле входа.

— Ягодка, советую тебе снять красивого мужика и трахнуть его от души.

— Посмотрим.

— Зря ты Германа держишь на коротком поводке, он от тебя без ума.

— Все, Зой, хватит. У него есть какая-то Рита. Он несвободен. Я же не Капустина, чтобы рушить чужие отношения? Мы просто дружим. Могут же люди просто дружить?

— Угу. Тогда сегодня у нас планируется операция «мужик на ночь».

— Заметано.