Примечание автора
Это правдивая история секретной службы М. и его секретных агентов, которые получили "лицензию на убийство". Каждое событие, описанное в этой книге, является правдой. Вся прямая речь взята из свидетельств современников, записанных участниками.
Кодовые имена М. и его агентов регулярно используются на протяжении всей этой книги. Они взяты из письменных записей, сделанных в то время. Для удобства использования их настоящие имена перечислены здесь:
W.01
Капитан Густавус Марч-Филлипс
W.02
Лейтенант Джеффри Эпплярд
W.03
Лейтенант Грэм Хейс
M
Бригадный генерал Колин Маквин Губбинс
Цезарь
Подполковник Джулиус Ханау
W
Подполковник Луи Франк
W4
Майор Виктор Лаверсач
W 10
Лейтенант К.А. Леонард Гиз
W25
Капитан Ричард Липпетт
W30
Капитан Десмонд Э. Лондж
W39
Майор Л.Х. Дисмор
W51
Б. Годден
W53
Питер Айвен Лейк
Для Джулиана, Робин, Стефани и Тоби
Содержание
ГЛАВА 1 - 10 января 1942
ГЛАВА 2 - Начало
ГЛАВА 3. Подготовка ответного удара: июнь- декабрь 1940 года
ГЛАВА 4 - М и Ян Флеминг
ГЛАВА 5. Становление секретными агентами
ГЛАВА 6 - Операция "Саванна"
ГЛАВА 7 - Рождение силы чести
ГЛАВА 8 . Человек, который написал бы Джеймса Бонда
ГЛАВА 9 - Проблема в Западной Африке
ГЛАВА 10 - Путешествие в Западную Африку
ГЛАВА 11 - Подготовка и разочарования
ГЛАВА 12 - Интерлюдия во Фритауне
ГЛАВА 13 - Получение одобрения для почтмейстера
ГЛАВА 14 - Шантаж Фернандо По
ГЛАВА 15 - План нападения
ГЛАВА 16 - Последние кусочки головоломки
ГЛАВА 17 - История прикрытия
ГЛАВА 18 - Заключительная подготовка в Санта-Исабель
ГЛАВА 19 - Нападение на честь горничной
ГЛАВА 20 - The Нанитон Принимает Ликомба
ГЛАВА 21 - The Вулкан Принимает Герцогиня д'Аоста
ГЛАВА 22 - Побег
ГЛАВА 23 - Международное сокрытие
ГЛАВА 24 - Ричард Липпетт
ГЛАВА 25 - Рассредоточение, признание, награда
ПРИЛОЖЕНИЕ 1 - Полный список персонала, задействованного в операции "Почтмейстер"
ПРИЛОЖЕНИЕ 2 - Цитаты
ПРИЛОЖЕНИЕ 3 - Примечание автора
ПРИЛОЖЕНИЕ 4 - Истории о Джеймсе Бонде
ПРИЛОЖЕНИЕ 5 - Исходный материал
ГЛАВА 1
10 Января 1942
Утром 10 января 1942 года М. отправил телеграмму агенту W.01 из своего офиса на Бейкер-стрит, 64, "большого серого здания рядом с Риджентс-парком", как позже назовет его Ян Флеминг в своих романах о Джеймсе Бонде. Насколько М знал, телеграмма могла быть последним сообщением, которое он когда-либо имел с агентом W.01. В нем говорилось:
Удачной охоты. Я уверен, что вы будете проявлять максимальную осторожность, чтобы обеспечить успех и избежать последствий. Удачи вам и всем MH и другим. M.
Рано утром следующего дня W.01 и его отряд Maid Honor (MH в телеграмме) должны были покинуть Лагос, Нигерия, чтобы приступить к самой смелой военной операции, которую когда-либо проводила Секретная служба М., Управление специальных операций (SOE). Это была задумана как полностью "отрицаемая" операция, но на самом деле, если бы она пошла не так, или если бы кто-либо из членов Maid Honor Force был захвачен, последствия на международном уровне, вероятно, были бы очень разрушительными. Неудача и разоблачение могут даже убедить Испанию и другие нейтральные страны вступить в войну вместе с державами Оси, Германией и Италией. Команда М, при содействии коммандера Яна Флеминга и разведки Адмиралтейства, конечно, подготовила легенду на случай любого развития событий, успеха или неудачи, но если выплывет что-то похожее на правду, эти истории мало чего добьются.
Именно из-за этого риска и из-за сложности самой операции так долго планировалась операция "Почтмейстер". M больше года наблюдал за предполагаемыми целями рейда, двумя вражескими кораблями, пришвартованными в нейтральном порту Санта-Исабель в Западной Африке. Сам отряд "Дева Чести" был создан поздней весной 1941 года, когда М. уже имел в виду возможность рейда на Санта-Исабель. Но потребовались очень значительные усилия М. и Луи Франка, главы его резидентуры в Лагосе, Западная Африка (известной как W), и коммандера Яна Флеминга, чтобы убедить Адмиралтейство и Министерство иностранных дел дать свое согласие. Действительно, полное согласие было получено только в самом конце декабря 1941 года. В конце концов, у М. было так мало времени, что даже сейчас, когда он отправил свою последнюю телеграмму агенту W.01 и отряду "Мэйд Хонор", он все еще не знал всех тех, кто должен был составить состав людей, которые примут участие в операции "Почтмейстер".
М полностью доверял тщательно отобранным секретным агентам коммандос, которые составляли центральный элемент, который был Maid Honor Force. Их было одиннадцать. Капитан Гас Марч-Филлипс, их командир (теперь известный как W.01), был агентом, которого М лично отобрал для своей Секретной службы за год до этого. Заместитель командира, лейтенант Джеффри Эпплярд, W.02, также был лично выбран М. Остальные девять агентов коммандос в операции "Почтмейстер" были отобраны лично их офицерами.
В операции должны были принять участие другие секретные агенты SOE, но только агенты коммандос с кодовым префиксом ‘0" были специально обучены темным искусствам убийства, и в частности, тихому убийству. Это были агенты, которым Ян Флеминг позже дал кодовый префикс "00" в своих книгах о облигациях, придумав фразу, которая стала знаменитой: ‘лицензия на убийство’.
Как только М отправил свою телеграмму, ему больше ничего не оставалось делать, кроме как ждать. Майор Виктор Лаверсач, агент W4, который командовал подразделением секретной службы M в Лагосе в отсутствие W, должен был передать сообщение Марч-Филлипс, но после того, как силы "Девы Чести" отправятся в путь рано утром 11 января, они будут вне связи до окончания операции"Почтмейстер" был завершен пять дней спустя. Радиомолчание было обязательным.
Беспокойство М. отразилось в его телеграмме. У него было много агентов во многих частях мира, но операция "Почтмейстер" вполне может оказаться операцией "сделай или сломай" для его секретной службы, SOE. Несмотря на то, что SOE была детищем самого премьер-министра Уинстона Черчилля темным летом 1940 года, она оставалась непопулярной во всех трех регулярных вооруженных силах и еще не зарекомендовала себя. Если операция "Почтмейстер" будет успешной, это станет огромным переворотом для SOE, и их будущая независимость как секретной службы будет обеспечена. Однако, если это окажется дорогостоящим и грязным провалом, будущее SOE будет мрачным. Хотя М технически не был главным начальником SOE в январе 1942 года (его повысили в следующем году), он был директором по операциям и обучению, и его голова будет на плахе, если дела пойдут плохо.
Многие другие, кто участвовал в планировании операции "Почтмейстер", но не участвовал в самой операции, также с тревогой ждали. В Западной Африке майор SOE Лаверсач, агент W4, занимался приготовлениями в последнюю минуту, но затем он останется в Лагосе, чтобы организовать там дела, и не отправится с отрядом Maid Honor Force. Адмирал Уиллис, главнокомандующий ВМС в Южной Атлантике, и генерал Гиффард, командующий сухопутными войсками в Западной Африке, оба из которых были против операции "Постмастер", вместе с губернатором Нигерии сэром Бернардом Бурдильоном, который поддерживал, также ждали в Лагосе.
Другие ждали в Лондоне. Джулиус Ханау, кодовое имя Цезарь, был заместителем М. по операции "Почтмейстер". Он ждал на Бейкер-стрит. Премьер-министр Черчилль и его военный кабинет были проинформированы. В частности, министр иностранных дел Энтони Иден ждал, чтобы увидеть, что его ждет в будущем, и какую ложь ему придется рассказать испанскому послу в свое время. Командующий Ян Флеминг в Адмиралтействе ждал, какую легенду нужно будет использовать.
Где-то между Лондоном и Нью-Йорком находился W, который, будучи главой западноафриканского отделения SOE, был главным архитектором плана операции "Почтмейстер". Он приехал в Лондон, чтобы помочь получить необходимые полномочия для работы Postmaster, и сейчас находился в отпуске, навещая свою семью на Лонг-Айленде, штат Нью-Йорк. Позже он будет официально назначен в Соединенные Штаты Америки, чтобы помогать и консультировать их эмбриональный эквивалент SOE, Управление стратегических исследований (известное как OSS, а после войны ставшее ЦРУ, как раз к тому времени, когда Ян Флеминг заручился их сотрудничеством для Джеймса Бонда). Отношения между SOE и OSS были особенно хорошими в первые дни, поскольку они всегда были показаны между ЦРУ и секретной службой Флеминга в историях о Бонде. Но утром 10 января 1942 года то, что происходило, было фактом, а не вымыслом.
Все зависело от работы Гаса Марча-Филлипса и его людей, а также от поддержки, которую они должны были получить от Королевского флота после завершения операции. Отправив свою телеграмму, М. должен был полностью оставить операцию "Почтмейстер" в их руках.
ГЛАВА 2
Начало
Все началось в начале лета 1940 года. Война складывалась крайне неудачно для Великобритании и ее союзников, поскольку могучая немецкая военная машина напрягла свои мускулы и прокатилась по Европе. Перед лицом этого блицкрига британские экспедиционные силы (BEF) под сильным ударом отступили к пляжу и гавани Дюнкерка. К концу мая в этом районе, на пляже, в песчаных дюнах или везде, где они могли найти укрытие, находились сотни тысяч солдат союзников, которые надеялись на эвакуацию морем обратно в Англию. Одним из них был молодой младший лейтенант Королевского армейского корпуса службы (RASC) Джеффри Эпплярд.
Эпплярд был красивым светловолосым молодым человеком двадцати трех лет, йоркширцем, родившимся в Лидсе. Его семья жила в особняке в Линтон-он-Уорф близ Уэзерби, где он провел большую часть своей жизни. Они были состоятельными людьми, а его отец управлял тем, что в конечном итоге стало крупнейшим автомобильным бизнесом в Лидсе. Сам Джеффри учился в школе квакеров Bootham в Йорке, а позже получил диплом инженера первого класса с отличием в колледже Кайуса в Кембридже. Он также был тем, кого лучше всего можно описать как "мускулистый орнитолог", выиграв Выставка естественной истории в школе Бутэм, а позже продолжил свой интерес в Кембридже, где он однажды охотился на место гнездования редкой черной горихвостки, карабкаясь по скользким крышам домов в этом городе под проливным дождем. Он был не прочь раскачаться на конце веревки на утесах Бемптона’ чтобы собрать яйца чаек из гнезда. (Возможно, не случайно, что Ян Флеминг взял имя, которое он хотел использовать для своего идеального секретного агента Джеймса Бонда, у реального орнитолога.)
Приятная внешность Эпплярда, мускулистое телосложение атлета и глубоко посаженные голубые глаза всегда делали его популярным среди дам. Он был опытным гребцом и опытным лыжником, со значительным успехом представлял Кембридж на международных соревнованиях и был капитаном английских лыжных команд в матчах против Норвегии в 1938 и 39 годах. Он также был опытным хоккеистом и катался на водных лыжах. Но все это мало что значило, когда он низко присел в своей песчаной норе, окруженный беспорядком и хаосом. Немцам было все равно, кем или чем он был, они просто хотели его убить.
Ад, возникший в результате полного поражения BEF, отступил и растекся вокруг него. Снова и снова пляж подвергался обстрелу немецких люфтваффе. Беглые солдаты почти ничего не могли сделать в свою защиту, кроме как попытаться зарыться поглубже в песок.
BEF и их союзники были разбиты за несколько коротких недель ожесточенных боев превосходящими силами нацистской Германии. Гитлер неуклонно наращивал мощь своих вооруженных сил в течение ряда лет. Они были очень хорошо обучены и очень хорошо оснащены. В отличие от этого, в BEF было много полуобученных солдат и много устаревшего оборудования. Безнадежно побежденные и побежденные, BEF отступили к Дюнкерку в надежде на эвакуацию морем. В течение нескольких дней многие тысячи британских солдат ждали на пляже и в гавани Дюнкерка, час за часом подвергаясь бомбардировкам немецких самолетов с воздуха. Многие были ранены, большинство были деморализованы. Солдаты находили укрытия везде, где могли, зарываясь в берег, как загнанные животные.
Джеффри Эпплярд работал с BEF во Франции в течение нескольких месяцев. Его товарищи по оружию описали его как сочетающего в себе организаторские способности и планирование с превосходным мастерством в действии и уникальной способностью вселять уверенность во время опасности. Отношение Эпплярда к войне, изложенное другу, было простым: ‘Недостаточно просто выполнять наш долг, мы должны делать больше, чем наш долг – все, что мы можем, до абсолютного предела."Однако в настоящее время он скорчился, как и все остальные, в своей песчаной землянке, просто молясь, чтобы он прожил достаточно долго, чтобы его эвакуировали, и чтобы его жизнь не закончилась бесполезно на этом пляже. Ян Флеминг использовал персонажа Эпплярда в некоторых аспектах своего Джеймса Бонда, когда более десяти лет спустя создавал героя-шпиона. Однако в мае 1940 года пути Флеминга и Эпплярда еще не пересеклись, и Эпплярд вряд ли мог чувствовать себя менее героически, когда он съежился в Дюнкерке.
Обстрел продолжался бесконечно, и когда он скорчился лицом вниз в своей яме, Эпплъярд внезапно почувствовал мощный удар в спину, от которого он растянулся на земле. Его рот был полон песка, и он искренне верил, что наконец-то его ударили и пришел его конец. Он ждал острой боли, которая наверняка последует за такой раной, и паралича, который распространится по его телу. Но затем голос произнес ему в ухо: "Я п-п-чувствую себя б-б-чертовым трусом, а как насчет тебя?" Этот голос принадлежал Гасу Марчу-Филлипсу. Оглядевшись, Эпплярд обнаружил, что в спину ему попала не вражеская пуля или осколок снаряда, а другой британский офицер, нырнувший под прикрытие песчаной ямы, чтобы избежать вражеского огня, - лейтенант Густавус Генри Марч-Филлипс.
Комментарий Марч-Филлипс в точности передал то, что чувствовал Эпплярд. После уверенности и оптимизма, с которыми BEF покинули Великобританию осенью прошлого года, и после беспокойства из-за фальшивой войны, которая продолжалась до весны, немецкий блицкриг принес полное поражение и унижение британским войскам за отвратительно короткое время. Эпплярд и Марч-Филлипс были гордыми людьми, и оба ненавидели ситуацию, в которой они сейчас оказались. Здравый смысл, конечно, подсказывал им, что лучше дожить до следующего дня, чтобы сражаться, и что их страна остро нуждается в них, чтобы выжить, но было очень "не по-британски" прятаться так час за часом, не имея возможности дать отпор, в надежде на спасение. Они также знали, что другие их товарищи все еще сражались в отчаянных арьергардных боях, чтобы сделать возможной эвакуацию.
Густавус Марч-Филлипс в свои тридцать два года был на девять лет старше Эпплярда - значительная разница в возрасте. Он был романтиком и во многих отношениях очень старомодным солдатом. Он обратился к героям прошлого, таким как Дрейк, Роли и Роберт Брюс, чтобы вдохновить британскую армию духом защищаться от немецкого натиска. Практикующий католик, он горячо верил в Бога (как и Джеффри Эпплярд), за которым внимательно следили король и страна. В возрасте двадцати лет он был зачислен в Королевскую артиллерию и несколько лет служил в Индии, дослужившись до звания лейтенанта. Он участвовал в боевых действиях на северо-Западной границе, но к январю 1932 года оказался прикованным к 23-й полевой батарее в гарнизонном городе Мирут, вовлеченный в бесконечный круг церемониальных и общественных обязанностей.
У Марч-Филлипса не было времени на помпезность, обстоятельства и бюрократизм. Он разочаровался в армейской жизни и к октябрю 1932 года подал в отставку и вернулся в Дорсет, где семейным домом был Иствей-хаус восемнадцатого века в Блэндфорд-Форуме. Затем, в возрасте двадцати четырех лет, Марч-Филлипс несколько лет вел жизнь сельского джентльмена. Он написал и опубликовал три романа: "Спортинг принт", "Буря в чайной чашке" и "Туз хай", в которых он продемонстрировал четкое понимание человеческой природы, и все три были хорошо приняты.
Марч-Филлипс был стройным и слегка сложенным, среднего роста, с темными, слегка редеющими волосами и проницательным взглядом. Он был одержим физической подготовкой, и каждая унция его боевого веса была напряжена, как веревка. Он больше напоминал борзую, чем бульдога. Дамы описывали его как красивого, но в детстве его укусила в рот лошадь, из-за чего у него была небольшая деформация и шрам на верхней губе. Он прикрыл это усами. Он был опытным наездником и одно время состоял в штате Дорсетской охоты. Он любил английскую сельскую местность и дикую природу и, как и Эпплярд, был орнитологом. Он страдал от легкого заикания, но никогда не позволял ему мешать ему в том, что он хотел сказать или сделать. Действительно, его друзья предположили, что он превратил свое заикание в наступательное оружие. У него был вспыльчивый, но недолговечный характер, хотя в бою он всегда был спокоен и контролировал себя. У него было вдохновение для создания великих предприятий, а также умение и смелость для их осуществления. Прирожденный лидер мужчин, его чувство справедливости по отношению к подчиненным внушало большую лояльность. Многие из этих качеств Ян Флеминг перенял у Марч-Филлипс, которой он, несомненно, завидовал, чтобы воплотить в образе Джеймса Бонда.
Был еще один аспект характера Гаса Марча-Филлипса’ который, несомненно, привлек Флеминга – он любил красивые машины. В 1940 году Марч-Филлипс владел и управлял Vauxhall Velox 30/98 Tourer, одним из величайших спортивных автомобилей своего времени. Это был огромный зверь с двигателем объемом 4224 куб.см, способный развивать значительную скорость. Velox 30/98 впервые был изготовлен в 1913 году, а последний был построен в 1927 году. Таким образом, к 1940 году Velox 30/98 фирмы March-Phillipps должно было быть не менее тринадцати лет, и он уже был чем-то вроде старинной машины. Естественным соперником Velox 30/98 на британских дорогах был 4.5-литровый Bentley, который имел немного больший двигатель и хорошо зарекомендовал себя в знаменитых гонках в Ле-Мане. Однако эксперты утверждали, что Velox 30/98 на самом деле был быстрее из двух автомобилей. Весьма вероятно, что на каком-то этапе их знакомства Гас Марч-Филлипс взял Яна Флеминга покататься на его Velox, всегда полагая, что вдвоем они нашли достаточно бензина для этого в раздираемой войной Британии.
Когда Ян Флеминг создал Бонда в начале 1950-х ("Казино Рояль", 1953), он подарил ему, как и Гасу Марчу-Филлипсу, старинный спортивный автомобиль. На самом деле это был не Velox 30/98, которого к тому времени было очень мало, а один из последних 4,5-литровых Bentley, который Бонд, по-видимому, приобрел перед войной в 1933 году, когда он был "почти новым" (последний 4,5-литровый был построен в 1931 году). Бонд ездит на своем "Бентли" на протяжении всех ранних романов. Только в 1960-х годах, когда начались фильмы, любимый автомобиль Бонда был обновлен до ныне знаменитого Aston Martin.
Начало военных действий заставило Марча-Филлипса покинуть деревенскую жизнь, вернуться в армию и в 1939 году уехать во Францию. Он служил штабным офицером в штабе генерала Брука во время отступления BEF из Франции и битвы при Дюнкерке. Он отличился и позже был награжден MBE. Но, как и Эпплярд, на пляже в Дюнкерке, он оказался не более чем беглецом, прячущимся в песчаной яме.
В течение нескольких часов, последовавших за внезапным прибытием Марча-Филлипса на вершину Эпплъярда, двое мужчин разговаривали. В чем-то они оказались очень похожи, несмотря на разницу в возрасте; в других отношениях они были очень разными. Но, как это иногда бывает в трудные времена, между ними возникла связь, когда они вместе укрылись там. Эта связь должна была стать жизненно важным фактором в их службе в качестве секретных агентов, и М в конечном итоге стал рассматривать их как неделимую единицу, грозную команду из двух человек.
Ожидая эвакуации, оба мужчины выразили свою решимость, что, если они когда–нибудь вернутся в Англию, они никогда больше не позволят своей родине потерпеть такой позор и поражение - они умрут, пытаясь предотвратить это. Оба отчаянно хотели получить возможность дать отпор любым возможным способом. В свое время, под руководством М., это желание должно было быть полностью выполнено.
Случайная встреча Марч-Филлипса и Эпплярда в Дюнкерке оказалась случайной и принесла несомненную пользу Англии, которую оба так любили. Без сомнения, оба мужчины верили, что это была рука Бога, которая заставила Марча-Филлипса нырнуть в конкретную песчаную яму, в которой находился Джеффри Эпплярд, тем самым объединив двух мужчин. Однако на пляже в Дюнкерке ни один из них не мог заглянуть в будущее и предсказать, что они выживут, чтобы вместе дать отпор врагу на другом конце света во время операции "Почтмейстер".
В конце концов, и Марч-Филлипс, и Эпплярд были среди сотен тысяч военнослужащих, успешно эвакуированных из Дюнкерка. Эсминец, который благополучно доставил Эпплярда в Англию, сразу же вернулся в Дюнкерк, где на следующий день был потоплен в результате действий противника.
Ряд других, которые должны были присоединиться к ним в составе отряда "Дева чести", также пострадали на пляже и в гавани Дюнкерка, прежде чем их эвакуировали в Англию. Это вызвало у них все то же сильное желание дать отпор.
ГЛАВА 3
Подготовка ответного удара: июнь - декабрь 1940 г.
Как только эйфория от спасения из Дюнкерка прошла, будущее Марч-Филлипс, Эпплъярд и их соотечественники выглядели довольно мрачными. Лето 1940 года было темным временем для Великобритании и ее Империи. BEF был презрительно выброшен нацистами из континентальной Европы. Те, кто сражался с BEF, знали, какой потрясающей военной машиной обладали немцы. Операция "Динамо", как официально называлось "чудо маленьких кораблей", позволила эвакуировать более 300 000 военнослужащих из Дюнкерка в Англию, но было потеряно огромное количество оборудования, и многие люди остались либо мертвыми, либо в плену. Хотя Дюнкерк называют чудом, на самом деле он был военной катастрофой эпических масштабов, когда британские войска, вытесненные из континентальной Европы значительно превосходящими силами Германии, отступили, чтобы зализать свои раны в Британии. К 4 июня эвакуация из Дюнкерка была завершена. Народ и правительство Британии и ее Империи, а также весь остальной мир ждали неизбежного нападения Гитлера на их родину.
10 июня 1940 года Италия Муссолини вступила в войну на стороне Германии. Вместе они стали известны как державы Оси.
Ситуация ухудшилась, когда Франция капитулировала. 10 июля французы решили, что у дальнейшего сопротивления немецкой военной мощи нет будущего, и голосование в их Национальной ассамблее утвердило героя Первой мировой войны, маршала Филиппа Петена, премьер-министром и главой французского государства. Было создано то, что стало известно как правительство Виши во Франции. Север страны уже был в руках немцев, но Петен и его правительство Виши подали в суд на мир в остальной части на том основании, что они будут сотрудничать с нацистской Германией. Немцы согласились. Затем в Виши был создан административный центр французского правительства, и ему было разрешено управлять собой как так называемому ‘свободному государству’ при условии, что оно будет делать то, что ему прикажут делать немцы. Северная Франция оставалась оккупированной немецкими войсками. К счастью, было много французов, которые не соглашались с подходом Петена. Некоторые из тех, кто враждебно относился к вишистской Франции, сделали все возможное, чтобы бежать в Великобританию, чтобы поднять оружие против Гитлера. Они стали известны как Свободная Франция, и Шарль де Голль со временем стал их лидером.
Эффект французской капитуляции не ограничивался Великобританией и Европой. В Западной Африке ситуация также вызывала серьезную озабоченность. Колонии Французской Западной Африки и французской Экваториальной Африки были обширными, окружая британские колонии Сьерра-Леоне, Золотой берег, Гамбию, Нигерию и Британский Камерун. Эти значительные французские колонии номинально попали под пронацистское правление Виши, как только появились Петен и его администрация, и поэтому британские западноафриканские колонии сразу же оказались на потенциально враждебных территориях со всех сторон.
Однако, как и в Европе, многие французские граждане в африканских колониях не были согласны с правительством Петена. Некоторые из колоний, включая французскую Экваториальную Африку и французский Камерун, стали, при поддержке и поддержке Великобритании, свободными французскими территориями. Оттуда, по крайней мере, угроза была устранена. Тем не менее, Нигерия, Сьерра-Леоне, Гамбия и Голд-Кост оставались уязвимыми. Гамбия со столицей в Батхерсте была полностью окружена французскими войсками Виши, Сенегалом и Суданом, а в Дакаре, в Сенегале, резиденция французского правительства Виши в Западной Африке под руководством ярого антибританского генерала дю Брессона. Сьерра-Леоне с ее жизненно важной естественной гаванью во Фритауне была почти полностью окружена Французской Гвинеей Виши и нейтральной Либерией. Золотой берег (ныне Гана и Тоголенд) был полностью окружен вражеской французской территорией Виши, Берег Слоновой Кости, Верхняя Вольта и Дагомея. Британская Нигерия с ее важной столицей и резиденцией правительства в Лагосе на севере граничила с французскими Нигером и Чадом Виши, а на юге - со Свободным французским и британским Камеруном.
Активность немецких подводных лодок у берегов Западной Африки к началу 1941 года стала настолько плохой, что конвои из Великобритании пришлось перенаправить. Вместо одиннадцатидневного путешествия вдоль побережья Западной Африки многие конвои теперь отправлялись через Северную Атлантику в Гренландию, в Галифакс в Канаде, затем вдоль побережья Северной и Южной Америки в Пернамбуку в Бразилии, прежде чем направиться через Южную Атлантику во Фритаун или Лагос, поворачиваяпутешествие в одно длится шесть недель. К тому же к этому времени Средиземное море стало опасным районом для судоходства союзников. Поскольку Североафриканская кампания была в самом разгаре, истребительная авиация была необходима против войск немецкого фельдмаршала Роммеля. Каркасы и детали самолета были отправлены в порт Голд-Кост Такоради, собраны там и затем доставлены самолетом в Северную Африку. Таким образом, угроза в Западной Африке была не только для самих колоний, но и для конвоев, прибывающих туда или проходящих мимо. Эти конвои имели огромное значение для выживания осажденной Британии и были очевидными целями для вражеских атак. Необходимо было обеспечить безопасность Гвинейского залива и маршрутов конвоев в Западной Африке.
Кроме того, потенциальная угроза для британцев в Западной Африке летом 1940 года не ограничивалась французами и немцами. Когда Италия вступила в войну на стороне Германии, а Франция капитулировала, возник вопрос о том, как отреагируют другие нейтральные европейские страны, которые владели колониями в Западной Африке.
В Испании правительство фалангистской партии генерала Франко было очень правым. Во время недавней гражданской войны в Испании Франко поддерживали как немецкие, так и итальянские военные. Хотя было оценено, что Франко не хотел ввязываться в международную войну так скоро после того, как он, наконец, получил контроль над своей собственной страной, считалось, что Испания полностью сочувствовала нацистскому делу.
Соседняя Португалия, традиционный союзник Великобритании, теперь работала под диктатором Саласаром, и, хотя она оставалась официально нейтральной, опасались, что Португалия, как и Испания, поддерживала нацистскую Германию. Если Испания и Португалия решат вступить в войну на стороне Германии, или немецкие штурмовики ворвутся в эти страны, несмотря на символическое сопротивление, тогда опасения заключались в том, что Средиземное море может быть полностью закрыто для британского судоходства, в результате чего положение Британии станет действительно безнадежным, и поражение станет лишь вопросом времени.
В Западной Африке колония Испанская Гвинея находилась в Гвинейском заливе. Испанская колония была небольшой, но состояла из нескольких островов, самым большим из которых был Фернандо-По, и материковой территории под названием Рио-Муни. Сегодня эти территории составляют богатое нефтью государство Экваториальная Гвинея, но в 1940 году нефть еще не была обнаружена, и они состояли в основном из плантаций, производящих кофе, какао и бананы. У Фернандо По была естественная гавань в Санта-Исабель, всего в нескольких милях от материковых британских колоний Камерун и Нигерия. Португальцы владели Португальской Гвинеей и Анголой, еще одной потенциальной угрозой, если Португалия решит связать свою судьбу с Германией.
Таким образом, капитуляция Франции перед нацистской Германией стала драматическим изменением не только в Европе, но и в Африке. До лета 1940 года британская Западная Африка расслаблялась, зная, что поблизости есть только союзные или нейтральные страны. Теперь все изменилось. Многие представители европейского сообщества экспатриантов, которые чувствовали себя далекими от европейского конфликта, теперь поняли, что война потенциально подошла к их порогу, и их ранее безопасная граница оказалась под угрозой.
Уинстон Черчилль и его военный кабинет в Лондоне были предупреждены об опасности, особенно со стороны вишистской Франции. Однако после эвакуации из Дюнкерка главным приоритетом для Британии, очевидно, стала ее собственная оборона. Сотни тысяч мужчин теперь вернулись на родину. Они должны были быть перевооружены и обучены, чтобы противостоять неизбежному немецкому вторжению. Самое главное, что их низкий моральный дух, всегда являющийся результатом тяжелого поражения, нужно было как-то поднять.
Для таких, как Марч-Филлипс и Эпплярд, не было проблемы низкого морального духа. Какими бы мрачными ни были перспективы, для таких людей желание дать отпор оставалось непреодолимым. Как только он вернулся на британскую землю, Марч-Филлипс, в частности, начал строить планы на будущее. На самом деле ни Марч-Филлипсу, ни Эпплярду не пришлось долго ждать, прежде чем события приняли захватывающий оборот. Одна из многих военных проблем, с которыми столкнулась Британия, заключалась в том, что эвакуация из Европы означала, что ежедневные разведданные о вражеской активности стало намного труднее получать. При регулярном вооруженном контакте с вражескими войсками возможности получения разведданных от захваченных солдат и документов были значительными. Однако, отступив в свою островную крепость, Британия потеряла этот источник разведданных.
Недавно назначенный премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль и его военный кабинет стремились компенсировать это как могли. Эвакуация Дюнкерка официально завершилась 4 июня, и через несколько дней Черчилль одобрил создание специальных воинских подразделений для рейдов на вражескую территорию. Подразделения были быстро сформированы и получили название ‘Коммандос’. Черчилль хорошо помнил эффективность бурских коммандос во время англо–бурской войны - мобильных подразделений, которые атаковали быстро и неожиданно, а затем растворились в сельской местности. Помимо желания получить ценные разведданные, Черчилль также хотел показать, что Великобритания не потерпела неудачу, а все еще может нанести ответный удар по своему врагу, пусть и относительно скромным образом. Такие рейды помогли бы восстановить моральный дух страны в целом и показали бы Гитлеру, что у Великобритании все еще есть воля к сопротивлению.
Таким образом, пока в воздухе бушевала битва за Британию, все большее число подразделений коммандос усердно тренировались, готовясь к возвращению в Европу. Уинстон Черчилль хотел "отряды охотников" для "кровавого террора" на вражеском побережье. Это была та работа, о которой мечтали Марч-Филлипс и Эпплярд.
Марч-Филлипс, будучи сотрудником BEF, имел хорошие связи со многими влиятельными офицерами на командном уровне. С его горячим желанием дать отпор он позаботился о том, чтобы его назначили одним из тех, кто присоединился к самым ранним подразделениям коммандос. В июле 1940 года, всего через несколько недель после возвращения из Дюнкерка, Марч-Филлипс, исполняющий обязанности капитана, стал командиром отряда B, № 7 Commando. После назначения он, не теряя времени, сообщил Эпплярду о своей новой должности и пригласил его тоже записаться добровольцем в Коммандос. Эпплярд немедленно так и сделал, и Марч-Филлипс назначил его одним из двух своих руководителей отдела. С этой работой Эпплярда немедленно повысили до первого лейтенанта. Таким образом, в течение очень короткого времени после того, как они делили свою песчаную нору, двое мужчин официально работали вместе над формированием и обучением сил, с помощью которых они могли нанести ответный удар по немцам.
Эпплярд был в восторге от своего нового подразделения. Он написал домой:
Это самая грандиозная работа в армии, которую только можно получить, и это работа, которая, при правильном выполнении, может иметь огромную ценность… Никаких красных вкладок, никакой бумажной работы, ничего из всего того, что так стесняет, приводит в бешенство и уныние, что есть в армии. Просто чистая операция, успех которой зависит главным образом от вас самих и от людей, которых вы сами выбрали для выполнения этой работы с вами. Это потрясающе! Это революционно, и трудно представить, что это происходит в нашей старой армии.
Джеймс Бонд согласился бы с каждым словом. Он тоже ненавидел бюрократию и волокиту. Однако, к несчастью для Марч-Филлипс и Эпплъярда, как мы увидим, некоторые старшие офицеры британской "старой армии’ не разделяли точку зрения Эпплъярда.
Первый из рейдов коммандос состоялся в ночь с 23 на 24 июня на участке побережья Булонь–Ле-Туке. Удалось добиться немногого, но, по крайней мере, контрнаступление началось. Система, принятая коммандос, заключалась в том, что каждое подразделение было разделено на несколько отрядов, каждый из пятидесяти офицеров и солдат. Для каждого из них будет назначен командир отряда, и ему будет разрешено выбирать двух своих младших офицеров из числа любых добровольцев (как Марч-Филлипс сделал с Эпплярдом).
Затем офицеры Отряда выбирали себе другие звания из числа добровольцев по всему командованию района, при условии, конечно, что командир подразделения, в котором находится человек, согласился его освободить. Они путешествовали по другим воинским частям, проводили собеседования с добровольцами и отбирали их людей. Часто офицеры выбирали конкретных людей, с которыми они сражались в BEF, чьи качества они высоко ценили, и пытались убедить свое нынешнее подразделение отпустить их.
Если Эпплярду или Марч-Филлипсу нужен был человек, которого они знали и которому доверяли, они просили его стать добровольцем, а затем выбирали его. Эпплярд привел капрала Лесли Праута, с которым он воевал во Франции и который был на пляже в Дюнкерке. Другие люди известного качества были завербованы таким же образом. К началу августа Марч-Филлипс собрал свой отряд на месте. Он хорошо использовал свои связи. Он, несомненно, обладал ценным умением добиваться своего со своим начальством и добывать людей и оборудование, которые ему были нужны, обычными или нерегулярными способами. Как и Джеймс Бонд, Гас Марч-Филлипс презирал писак и бюрократов и с готовностью игнорировал их, когда думал, что это сойдет ему с рук. Это позволило ему тогда, и позже в его карьере, собрать очень эффективную боевую силу. Как прокомментировал один из его более поздних "добровольцев", сержант-майор Том Винтер: ‘Если Гас хотел мужчину, то Гас получил этого человека’.
В начале отряд "Б" Марч-Филлипса был не более чем "обычным" подразделением коммандос. Это были элитные силы, но изначально их обучали так же, как обучали другие недавно сформированные отряды коммандос – почти все они были новичками в этой форме ведения войны. К началу августа 1940 года отряд "Б" был размещен в большом доме в Ньюмаркете. Всего было пятьдесят человек. Их обучение началось немедленно, с большим упором на физическую подготовку. У них было мало транспорта, хотя Марч-Филлипс привез с собой в Ньюмаркет свой Vauxhall Velox 30/98, к радости Эпплярда, который описал его как "потрясающе". Отец Эпплярда основал семейный бизнес по продаже автомобилей в 1919 году, а сам Эпплярд был в некотором роде экспертом по автомобилям. Его младший брат Ян, переживший войну, стал одним из ведущих британских раллийных гонщиков (он ушел в отставку в 1953 году) – профессия, которая подошла бы Джеймсу Бонду, если бы он не поступил на службу в Секретную службу, судя по тому, как он водил свой 4,5-литровый Bentley. Несмотря на прекрасную машину Марч-Филлипс, если отряду B приходилось куда-то ехать, они шли пешком, включая офицеров.
Эпплярд считал Марча-Филлипса вдохновляющим лидером и описал дух Отряда в письме домой своим родителям от 1 августа 1940 года: "Это не дух безопасности на первом месте, это дух приключений, отдавать, а не получать, чистой жизни и физического товариществаи единство, и, прежде всего, Божий дух, в этом я уверен. ’
Физическая подготовка была основной частью подготовки отряда на каждом этапе. Март-Филлипс потребовал высочайшего уровня приверженности в этом отношении. Эпплярд следующим образом описал типичную дневную тренировку в Ньюмаркете:
06.30 Подъем
07.00 Пробежка (около мили) с последующей физической тренировкой
08.00 Завтрак
09.00 Парад, инспекция, затем марш-бросок по маршруту от восьми до десяти миль в полном снаряжении с оружием, включая работу по пересеченной местности, чтение карты, работу с компасом, перемещение через укрытие и т. Д
13.00 Обед
14.30 Парад по плаванию для занятий плаванием, бегом
16.30 Чай
17.00 Лекция Марча-Филлипса
18.00 Бесплатно
Они также много работали ночью – читали карты и работали с компасом в темноте в районах страны, которые они не знали. По мере того, как они достигали большей физической формы, интенсивность тренировок возрастала, становясь все сложнее.
Март-Филлипс продолжал набирать людей, которые, по его мнению, могли способствовать достижению его целей в отряде B. Его методы часто были нерегулярными. Однажды во время прогулки верхом по Ньюмаркету он завербовал одноглазого Яна Нэсмита, выпускника Оксфордского колледжа Баллиол. Нэсмит потерял глаз в результате несчастного случая со стрельбой в детстве, и первоначально был отвергнут армией как непригодный к службе. С помощью отдела карьеры колледжа Баллиол он в конце концов попал в службу полевой безопасности, которая отправила его во Францию с мотоциклом и званием сержанта для поиска немецких диверсантов. Он был ранен в Дюнкерке, ожидая эвакуации. Когда они встретились, Нэсмит был пешим, а Марч-Филлипс - верхом на лошади в компании молодой леди. Это не помешало Марч-Филлипс провести импровизированное интервью. Нэсмит описал это следующим образом:
Я сказал, что у меня только один глаз, и спросил, имеет ли это значение. Он сказал: ‘Вы ездите верхом на лошади – и можете ли вы оценить расстояние до забора, когда собираетесь его перепрыгнуть?’ Я сказал, что я так и думал, и он сказал: ‘Тогда все в порядке. Ты справишься.’
Так Ян Нэсмит, когда-то считавшийся непригодным к военной службе, был завербован в коммандос №7.
Осенью 1940 года Отряд перебросили в секретный центр подготовки коммандос на острове Арран, у западного побережья Шотландии. Там Марч-Филлипс продолжал ставить свою индивидуальную печать на отряд Б. Помещение для мужчин представляло собой заброшенный отель, который никогда не открывался в зимние месяцы и имел мало обычных удобств. Не было ни электричества, ни горячей воды, и никакой мебели, кроме столов и стульев. Зимой в Шотландии условия были крайне спартанскими. Коммандос спали на полу, и единственным источником света, который у них был ночью, были свечи и маленькие масляные лампы, которые они принесли с собой. Для офицеров были зарезервированы комнаты в соседних домах, которые предлагали значительно больше комфорта, но, как правило, Марч-Филлипс отказывался от них, и офицеры располагались лагерем в старом отеле со своими людьми. Эпплярд описал, как спал на полу с шестью одеялами (которых, к счастью, у них было достаточно) – два одеяла под ним и четыре сверху. В конце концов, у него была роскошь походной кровати. Однако после целого дня тренировок в отеле было почти уютно. Март - Филлипс водил своих людей в длительные марши в любую погоду по горной местности, иногда ночевал в канавах. Все это было частью процесса укрепления и объединения, который сослужил им хорошую службу позже. С тех пор, как Марч-Филлипс и его офицеры делились всем со своими людьми, в Отряде не было недовольства тем, что он просил их делать. Они все были заодно.
Всем подразделениям коммандос, проходящим подготовку на острове Арран, было рекомендовано использовать доступные лодки, поскольку со временем они почти неизбежно будут совершать нападения с моря. Март-Филлипс увидел потенциал специального подразделения, умеющего управлять небольшими рейдерскими судами, и решил обучить своих людей специально для этой цели. Что характерно, действуя исключительно по собственной инициативе, Марч-Филлипс решил, что отряду B следует обзавестись собственной лодкой. Вместо того, чтобы проходить долгий и утомительный процесс получения разрешения на реквизицию такого судна, Марч-Филлипс просто пошел и купил его за несколько дней до Рождества 1940 года. (Бонд, без сомнения, поступил бы точно так же.)
Я один был рыболовецким судном длиной 32 фута, 5½ тонны, оснащенным ялом, с вспомогательным двигателем мощностью 15 л.с. Март -Филлипс купил ее у местного рыбака, который тогда служил в Королевском флоте, за 35 фунтов стерлингов. Чтобы собрать необходимые средства, все члены Отряда были обложены налогом, внося от десяти шиллингов (50 пенсов) до одного фунта каждый. Марч-Филлипс пользовался таким уважением со стороны своих людей, что никто не протестовал, и деньги были быстро собраны. Отряд "Б" уже превратился в сплоченную команду, где каждый человек доверял своим товарищам и безоговорочно принимал руководство Марча-Филлипса. Именно связь, которую он смог создать между своими людьми и собой, была величайшим даром Марча-Филлипса.
Как только Я один был куплен, Марч-Филлипс поручил своим людям работать над лодкой, приспосабливая ее к своим потребностям и проводя капитальный ремонт, который включал новую мачту, которую они сделали сами из сосны. Лодка оказалась очень мореходной, и Эпплярд описал ее в письме домой как "великолепное судно для грязной погоды’. Она стала неотъемлемой частью их тренировочной программы. Марч-Филлипс работал со своим отрядом в море в фильме "Я один в любую погоду", пока они не познакомились с ней поближе. В то же время физическая подготовка на суше продолжалась неустанно – Марч-Филлипс намеренно закалял своих людей, готовя их к тому, что, как он надеялся, должно было произойти.
Когда 1940 год сменился 1941 годом в суровую зиму на западе Шотландии, Марч-Филлипс закладывал фундамент того, что станет уникальным отрядом коммандос. Его хорошая работа вскоре привлекла внимание M, и 1941 год принес ему значительное изменение статуса.
ГЛАВА 4
М и Ян Флеминг
М. во время Дюнкерка служил в Норвегии, ведя там проигрышную партизанскую войну против немецких оккупационных сил. Настоящим М, чье кодовое имя Ян Флеминг позже позаимствовал для контролера своего собственного секретного агента, был невысокий жилистый шотландский горец, бригадный генерал (позже генерал-майор сэр) Колин Маквин Губбинс МС.
В ранних книгах о Бонде, когда Вторая мировая война была еще совсем недавней, Флемингу в значительной степени заткнули рот Законом о государственной тайне, и он дал мало информации о прошлом шпиона Джеймса Бонда М. Или даже самого Бонда. Однако, по прошествии лет, Флеминг дал понять, что М. был шотландцем. В фильме "Только для твоих глаз" (1960) Флеминг комментирует через Бонда преувеличенную веру М. в шотландцев. Еще позже, в книге "Ты живешь только дважды", опубликованной в 1964 году, в год смерти Флеминга, Бонда забавляет использование М. старого шотландского выражения "in fief to" ("в рабстве").
Колин Губбинс родился в Японии в 1896 году в семье дипломата и эксперта-лингвиста Джона Харрингтона Губбинса. Джон Габбинс на самом деле был англичанином ирландского происхождения, но его жена, мать Колина, была шотландкой из Шотландии, и, по сути, Габбинс вырос шотландцем. Большую часть своей юности он провел с бабушкой и дедушкой на острове Малл, в то время как его отец и мать все еще служили в Японии. Он учился в Челтенхемском колледже, который ему не особенно нравился, и посещал Королевскую военную академию в Вулидже. Он был зачислен в Королевскую артиллерию в начале Первой мировой войны, прошел активную службу на протяжении всей войны в грязи Франции и Фландрии и принял участие в битве на Сомме. Он был награжден Военным крестом за выдающуюся храбрость: "Когда одно из его орудий и его отделение были взорваны тяжелым снарядом, он организовал спасательную группу и лично помогал выкапывать раненых, в то время как снаряды падали со всех сторон.’ 7 октября 1916 года Губбинс получил огнестрельное ранение в шею и был госпитализирован на одиннадцать дней. В ноябре 1917 года он отравился ипритом недалеко от Арраса, но, к счастью, выздоровел. В апреле 1918 года его отправили домой, заболев траншейной лихорадкой. И снова Губбинс дал отпор и выжил. Он остался солдатом регулярной армии после той войны, служил на Севере России в 1919 году и служил в Ирландии во время восстания 1921-22 годов.
Позже Губбинс служил в Генеральном штабе в штаб-квартире британской армии в Индии во время беспорядков и гражданского неповиновения. Затем его отправили в Штабной колледж в Кэмберли, а оттуда на должность военного разведчика в Военном министерстве, где он провел несколько лет. В период между войнами он стал отличным лингвистом, сдав экзамены на переводчика по французскому, русскому и урду.
В январе 1939 года, когда надвигалась война, Губбинса перевели в небольшой отдел Военного министерства, известный как Генеральный штаб (исследовательский). Его задачей там было изучение концепции партизанской войны, и он составил три секретных брошюры, предназначенных для ведения партизанской войны. Они были озаглавлены: "Искусство партизанской войны", "Руководство партизанского лидера" и "Как использовать взрывчатые вещества’. Когда война, наконец, разразилась, Губбинс был направлен в Варшаву в качестве главы разведки при генерале де Виарте, но через несколько дней после его прибытия немцы превратили этот город в пепел, а Губбинс был вынужден совершить дерзкий побег через Венгрию и Балканы. В 1940 году он был направлен на защиту Норвегии, снова под командованием генерала де Виарта. Габбинсу было поручено создать и командовать ‘Ударными ротами’, ранней версией коммандос. С ними он вел партизанскую войну, задерживая продвижение немецких войск к Нарвику. Он взрывал мосты, минировал дороги и поджигал леса, часто работая с местными норвежскими гражданскими лицами, прежде чем в конечном итоге сбежать, поскольку Норвегия неизбежно пала перед мощью нацистской Германии. Там он тоже потерпел позорное поражение.
Когда в июле 1940 года было создано Управление специальных операций в рамках ответа Черчилля и британского военного кабинета на Дюнкерк, Хью Далтон, министр экономической войны, получил контроль над ним. В ноябре 1940 года, после некоторой ссоры с военным министерством, которое не хотело отпускать Габбинса, Далтон заручился его услугами для SOE. Первоначально Губбинс был назначен директором SOE по операциям и обучению (известным как M). Позже, в 1943 году, он стал исполнительным главой всего SOE (известного как CD). Губбинс все еще служил в качестве CD, когда война подошла к концу, и оставался в SOE, пока он не был распущен в январе 1946 года. Оба его предшественника на посту CD написали ему после ухода с работы, сэр Фрэнк Нельсон в мае 1942 года сказал: "Спасибо вам за вашу всегда добродушную, спокойную и блестящую помощь и поддержку, которые вы так щедро оказывали мне в течение последних 18 месяцев", и Чарльз Хэмбро, сказавший в сентябре 1943 года (когдаГуббинс был назначен его преемником): ‘Никто не имеет столько прав быть там, где вы сегодня, и если кто-то может обеспечить дивиденды и успех, так это вы… какой замечательной поддержкой вы всегда были для меня… как сильно я восхищался вашей работой. Вы предоставили все те качества, которых мне не хватало… Я бы с радостью пришел и работал под вашим началом. ’
Губбинса очень любили и восхищались им как начальники, так и подчиненные. Он был человеком, на которого Джеймсу Бонду понравилось бы работать так же, как и мужчинам из Maid Honor Force. Типичный комментарий исходит от молодой и красивой актрисы, которая была принята на работу в SOE в качестве секретаря в августе 1941 года, Марджори Стюарт – она описала Губбинса как пышущего энергией, жизненной силой и силой. Говоря о тяжелой работе и достижениях SOE, она сказала: ‘Каждый раз вы возвращаетесь к M как к самому фантастическому активирующему и мотивирующему духу, с фантастической работоспособностью, способному воодушевить всех, кто на него работал’.
После опыта Губбинса в Норвегии, где он слишком часто видел мощь вторгающихся гитлеровских армий на близком расстоянии, Губбинс был идеальным человеком, чтобы взять на себя ответственность за операции и подготовку SOE, новой секретной армии Великобритании. Он присоединился к ним в их штаб-квартире на Бейкер-стрит, 64, в середине ноября 1940 года. Настоящему М было сорок пять лет, когда он пришел в SOE. Он обладал великим даром уметь, выражаясь современным языком, ‘мыслить нестандартно’.
SOE, также известное под псевдонимами Inter Services Research Bureau и SO2, должно было тесно сотрудничать с тремя известными службами – Королевским военно-морским флотом, Королевскими военно-воздушными силами и армией. Именно работа с военно-морским флотом привела М. и его секретную службу к контакту с Яном Флемингом. Флеминг не мог быть более непохожим на М. Ему был тридцать один год, когда началась война, почти столько же лет, сколько Гасу Марчу-Филлипсу. Он был старым итонцем из хорошей семьи, но с тех пор, как он рано покинул Итон после романа с молодой леди, Флеминг вел разнообразную и не очень успешную жизнь. Он, несомненно, был обаятельным и талантливым, но в значительной степени жил в тени своего старшего брата Питера. Питер, еще со школьных времен в Итоне, затмил Яна. Питер успешно учился в школе и университете, получил первое место в Оксфорде и женился на очаровательной актрисе Селии Джонсон. Когда началась война, он присоединился к гвардейским гренадерам. Летом 1940 года Питер был завербован для службы под командованием Колина Губбинса в сверхсекретных вспомогательных подразделениях, которые были созданы для противодействия ожидаемому немецкому вторжению в Британию из-за того, что стало линией фронта. После назначения на должность M, Губбинс быстро завербовал Питера Флеминга в SOE. В декабре 1940 года Питера, теперь капитана гвардейского гренадерского полка, отправили командовать миссией ЯК в Каире. Цель миссии ЯК, идея Уинстона Черчилля, заключалась в вербовке и обучении итальянцев, югославов, греков и болгар для проведения рейдов против врага, особенно на итальянском побережье. Когда это быстро оказалось непрактичным из-за нехватки подходящих рекрутов, Питера Флеминга отправили в конце марта 1941 года в Грецию, прежде чем она окончательно перешла к немцам, для подготовки там подразделений, которые могли бы действовать в тылу немцев в Греции и Югославии. В мае 1941 года Флеминг был отозван в Лондон, где в установленном порядке был переведен из SOE на другие секретные должности.
Уверенность Питера Флеминга в себе и общий успех в жизни, возможно, отражены в форме, которую он, как и все другие кандидаты, должен был заполнить при подаче заявления о приеме на работу в секретную службу М. Анкета занимала три страницы и состояла из сорока трех вопросов (возможно, скромных по современным государственным стандартам), предназначенных для выявления сильных сторон и навыков кандидата, а также любых недостатков. Питер Флеминг набросал свои ответы карандашом, обращаясь с формой с заметной степенью презрения. К тому времени, когда он добрался до вопроса 9, в котором задавался вопрос ‘Образованный?"(имея в виду, в какой школе), Питер просто нацарапал "Да". Вопрос 12 ‘Играли ли вы в игры и в какие? С какой степенью мастерства? Ты все еще играешь в игры?’ снова получил тупое "Да". На вопрос 19: "Внешность [описание паспорта на языке оригинала]" Питер ответил: ‘Средняя’. На вопрос 25: ‘Оккупация с 3/9/39?’, ответ был: ‘Война’. На вопрос 38: ‘Какие у вас хобби?’ расстроенный Питер саркастически ответил: ‘Заполнение формуляров’. Он был принят М., который, конечно, уже хотел его, без промедления.
До войны Ян Флеминг работал в агентстве Рейтер, позже присоединился к банковской фирме в Лондоне, а затем попробовал себя в качестве биржевого маклера. Сильные стороны Яна заключались в социальной стороне, и он приобрел ряд полезных друзей в Министерстве иностранных дел и в разведке. 3 сентября 1939 года он был официально назначен помощником директора военно-морской разведки контр-адмирала Годфри, начав в звании лейтенанта, RNVR. Годфри, очень опытный морской офицер, родившийся в 1888 году и ветеран Первой мировой войны, временами мог быть очень трудным человеком, и поэтому роль его помощника была важной. К декабрю 1940 года Флеминг дослужился до звания капитан-лейтенанта, а к маю 1941 года он был командиром.
Ян Флеминг оставался с Годфри, пока последний не был уволен с работы в ноябре 1942 года. Одной из задач Флеминга в 1941 и начале 42 года была связь с SOE. Он каждую неделю встречался с подполковником SOE Тейлором. Тем не менее, все чаще M начал поддерживать связь с Яном Флемингом напрямую. Помимо отчетов Тейлора, общих совещаний по планированию и совещаний директоров разведки, у М. были частные встречи с Флемингом, чтобы сгладить трудности, возникшие с Военно-морским флотом. До сих пор существуют настольные дневники М. за 1941 и 42 годы, в которых записаны даты и время встреч, начиная с одной 29 января 1941 года. В критические моменты для отряда горничной Чести, или операции "Почтмейстер", в дневнике появлялся шквал встреч с Яном Флемингом. Очевидно, что к лету 1941 года Годфри был вполне счастлив оставить большую часть работы по связям с SOE Яну Флемингу, а Флеминг стал чем-то вроде посредника между военно-морской разведкой и М.
Отношения между SOE и военно-морской разведкой на протяжении 1941 года часто были не очень хорошими. Адмирал Годфри описал их как "сопряженные с бесчисленными мелкими неприятностями", ответственность за которые он возложил на SOE. Годфри довольно покровительственно сообщил в декабре 1941 года:
Я снова и снова конфликтовал с ними по тому или иному вопросу и часто доводил себя до отчаяния из-за какой-нибудь глупости, но я удовлетворен тем, что период обучения почти завершен и что очень скоро SO2 [SOE] превратится в полноценную организацию, вполнеспособен постоять за себя и хорошо выполнять свою работу. Это не значит, что они плохо справлялись с работой в прошлом, но потребность в саморекламе для получения признания и склонность к хвастовству из-за их комплекса неполноценности, как правило, затуманивают реальную ценность их работы.
Таким образом, работа Яна Флеминга по связям между ВМС и SOE была важной. Его работой было пытаться сгладить разногласия между его боссом, адмиралом Годфри, и М. и его командой. Например, в июле 1941 года Флемингу было поручено "прояснить" ситуацию с агентом SOE по имени лейтенант А. Глен Р.Н., который был направлен в Лиссабон в нейтральной Португалии после предыдущей службы в Белграде. Его прикрытием в Лиссабоне должно было быть то, что он был прикреплен к тамошнему военно-морскому атташе. Однако военно-морской атташе в Лиссабоне (обычный морской офицер) отказался принять его в свой штат под предлогом того, что он полагал, что его узнал и скомпрометировал там немецкий агент. На самом деле Глен был очень непопулярен, потому что, находясь в Белграде, у него был роман с женой сотрудника бельгийского посольства, и он привез ее с собой в Лиссабон. Вскоре после того, как Флемингу было поручено "прояснить" ситуацию, ситуация несколько ухудшилась из-за того, что подполковник SOE Тейлор из SOE написал контр-адмиралу Годфри, сообщив ему, что SOE хочет рекомендовать лейтенанта Глена к награде за его работу в Белграде. Таким образом, лейтенант Глен по-разному стал "горячей точкой" между SOE и военно-морской разведкой. Флеминг должен был сделать все возможное, чтобы подлить масла в огонь, и явно сделал это умело.
Флеминг выдвинул свою собственную идею для сглаживания будущих отношений между Адмиралтейством и SOE. Он вступил в переговоры с подполковником Тейлором и сэром Фрэнком Нельсоном, главой SOE (гражданским лицом, само имя которого как главы организации-выскочки, вероятно, не сделало его более популярным в Адмиралтействе). 6 октября 1941 года Нельсон написал Годфри, изложив план Флеминга по улучшению рабочих отношений:
Как указал нам Флеминг, мы думаем, что для Адмиралтейства также было бы удобно, если бы планы, в которых они должны были быть заинтересованы, и которые, следовательно, должны были пройти через их руки, могли быть составлены в форме и на языке, которые были бы знакомы и легкоони поняли.
Флеминг и Тейлор обсуждали этот вопрос, и я думаю, что они оба считают, что идеальным решением было бы перевести в SOE офицера RN, примерно в звании коммандера [курсив автора], который работал в отделе планирования в Адмиралтействе. Наша идея состояла бы в том, чтобы назначить этого сотрудника членом нашего специального штаба планирования, который под руководством Арчи Бойла руководит, контролирует и проверяет все планы наших различных операций.
Ян Флеминг имел звание коммандера, принимал активное участие в планировании разведки, и письмо Нельсона Годфри убедительно свидетельствует о том, что Флеминг надеялся, что его самого могут назначить на полный рабочий день в SOE – и, таким образом, стать одним из секретных агентов М., как его брат Питер. Флеминг не получил своего желания. Годфри испытывал нехватку опытных офицеров разведки и явно слишком высоко ценил работу Флеминга, чтобы выдать его SOE. По крайней мере, на данный момент статус-кво был сохранен. Годфри ответил Нельсону письмом, в котором согласился с необходимостью усиления надзора, но отклонил предложение.
Флеминг оставался сотрудником военно-морской разведки под командованием контр-адмирала Годфри и продолжал действовать в качестве офицера связи с SOE. Он явно хорошо ладил с М. и его командой, и они ему доверяли. Таким образом, когда возник вопрос об истории обложки, которая будет использоваться для Operation Postmaster, Флеминг был очевидным выбором для ее разработки. Он продолжал выполнять свою роль связного до весны 1942 года, когда, наконец, была создана военно-морская секция в SOE. Флеминг не был освобожден, чтобы устроиться на работу к ним. Однако в его сознании он сохранил глубокие знания о секретной службе М. и о том, как все это работает, которые он в конечном итоге использовал в своих романах. К 20 марта 1942 года командир Ян Флеминг подписывал себя в служебных записках и внутренней переписке просто как "F", что, несомненно, было вызвано его желанием служить секретным агентом под командованием М.
После войны Флеминг оставался в дружеских отношениях с М. (ныне уволенным из несуществующего SOE и просто известным как генерал-майор сэр Колин Губбинс). В конце 1940-х годов, когда Губбинс надеялся написать окончательную историю Секретной службы, которой он руководил, Флеминг дважды писал, чтобы побудить его к этому. Однако, когда холодная война между старыми союзниками и Советским Союзом была в самом разгаре, Губбинсу запретили писать книгу, и отношение британского правительства существенно не изменилось до 1990-х годов, после распада Советского Союза.
Ян Флеминг покинул военно-морской флот после войны и вернулся к предыдущей профессии, журналистике. Как показывают его письма Губбинсу, он, как и многие другие представители прессы, хотел, чтобы ограничения Закона о государственной тайне были сняты, чтобы они могли писать о многих секретах Второй мировой войны. Однако они не были сняты, и в 1952 году Флеминг начал писать о секретной службе М. таким образом, чтобы защитить его от судебного преследования – он превратил то, что знал, в вымысел и создал своего собственного секретного агента Джеймса Бонда. Первая книга,"Казино Рояль" был опубликован в 1953 году, и после этого каждый год появлялись новые приключения Бонда вплоть до смерти Флеминга в 1964 году.
Флеминг создал своего вымышленного агента в то время, когда Вторая мировая война была еще совсем недавней историей, и когда многие из реальных фигур, стоявших за Джеймсом Бондом и Секретной службой М., были еще очень живы, некоторые из них все еще на публичной сцене. Флеминг был связан Законом о государственной тайне, запрещавшим раскрывать то, что на самом деле произошло в сфере разведки во время Второй мировой войны. Когда он писал художественную литературу, как он позже признался, он знал, работая в разведке, как много ему сойдет с рук. Однако временами, как мы увидим, Флеминг переходил тонкую грань между тем, что он мог и чего не мог сказать. Он любил оставлять намеки в своих книгах о настоящей секретной службе. Он жил в мире разведки и программирования на протяжении всей войны и, возможно, намеренно оставлял загадочные подсказки, чтобы позволить более поздним историкам разгадать факты, стоящие за его вымыслами о Джеймсе Бонде, когда официальное эмбарго было снято.
Одну подсказку не раз дает сам Джеймс Бонд. SOE была единственной британской секретной службой, которая была ликвидирована после окончания войны. Остальные, включая Разведывательное управление ВМС, к которому принадлежал Ян Флеминг, продолжили. Когда, как это часто случалось, героя Флеминга поймали и обвинили в том, что он агент британской секретной службы, Флеминг заставил Бонда ответить такими словами, как: "Я думал, Секретная служба собрала вещи в конце войны" – ответный удар Бонда Скараманге в "Человеке с золотымПистолет (1965), и аналогичный ответ Блофельду вНа секретной службе Ее Величества (1964). Эти слова являются самым четким возможным упоминанием руководителя специальных операций SOE. Это была фантазия Яна Флеминга сохранить SOE в 1950-х и 60-х годах как идеальное средство для идеального агента Джеймса Бонда. SOE в условиях военного времени, при необходимости, приказала бы своим агентам совершить убийство. Убийство было законной тактикой, и SOE тайно разрабатывало собственное оружие для своих агентов, официально называемое орудием убийства. Это дало Яну Флемингу основание для его термина ‘лицензия на убийство’.
Еще одной подсказкой или, возможно, просто шуткой для тех, кто в курсе, было открытое использование Флемингом "Специального руководителя". Теперь ясно видно, что руководитель специальных операций - это Секретная служба, на которую работал Бонд, хотя "Флеминг" продолжал свою вымышленную жизнь еще много лет после того, как фактически закрылся. Возможно, чтобы подразнить или, возможно, просто оставить подсказку для потомков, Ян Флеминг создал и назвал в своих книгах о облигациях совершенно другого специального исполнительного директора. Этот специальный руководитель работал в оппозиции к Секретной службе Бонда (Руководителю специальных операций), и Флеминг назвал его Специальным руководителем по мести, терроризму и вымогательству – SPECTRE.
Однако в 1941 году все это было в будущем. Ситуация тогда была такова, что коммандер Ян Флеминг, каким он стал в мае 1941 года, работал с настоящим М. и сформировал надежную связь между Секретной службой М. с ее командой "Джеймсов Бондов" и Адмиралтейством. Адмиралтейство полностью контролировало все морские операции, и по мере разработки планов операции "Почтмейстер" роль Флеминга должна была стать жизненно важной.
ГЛАВА 5
Становление секретными агентами
В январе 1941 года, узнав об их деятельности с No. 7 Commando, M решили, что и Марч-Филлипс, и Эпплярд хорошо подходят для вербовки в SOE. Он постоянно искал хороших людей, чтобы присоединиться к его растущей силе секретных агентов. На этом этапе М имел в виду тренировочную роль для Марч-Филлипс. Первым шагом было получение разрешения от MI5 (внутренней секретной службы Великобритании) на Марч-Филлипс. Прошлое. Это была проверка, проведенная для всех потенциальных новобранцев SOE. Получив 23 января удовлетворительный ответ от MI5, М. пригласил Марча-Филлипса на Бейкер-стрит, 64, для интервью. Потенциальные новобранцы никогда не были заранее проинформированы о реальной природе SOE. Их пригласили на собеседование в то, что они считали Межведомственным исследовательским бюро (ISRB), и большинству просто сказали, что работа связана с исследованиями и другими видами деятельности, представляющими интерес для трех видов вооруженных сил. Они узнают больше только после того, как им предложат место, примут и приведут к присяге. Предположительно, это относилось к Марчу-Филлипсу, хотя с его сетью контактов он, возможно, уже знал больше. Неудивительно, что собеседование прошло хорошо, и 27 января 1941 года М. официально уведомил SOE, что он нанял Марча-Филлипса в качестве инструктора союзных войск. К 5 марта Марч-Филлипс официально числился в штате штаба SOE. Он больше не служил в британской армии (хотя и сохранил свое армейское звание), он был секретным агентом. В конечном итоге он стал известен как агент W.01.
Джеффри Эпплярд прошел ту же процедуру найма и также хорошо прошел собеседование. В дневнике М. записано, что 25 января 1941 года Эпплярд явился на службу, и на следующий день он подписал Закон о государственной тайне. Вскоре после этого он был назначен на секретную миссию во Францию.
Здесь нет необходимости пересказывать всю историю SOE, но краткое изложение уместно, чтобы объяснить предысторию деятельности Отряда горничной Чести и значение изменения статуса Марч-Филлипс и Эпплярд из коммандос в секретные агенты. SOE не была связана армейскими правилами и бюрократией, это была тайная организация нерегулярных войск, поддерживаемая изощренным отделом гаджетов и "грязных трюков". Официально SOE не существовало, и оно действовало по строгому принципу "нужно знать", как в своих отношениях с тремя Вооруженными силами, так и в своих собственных рядах.
1 июля 1940 года, после Дюнкерка, в Министерстве иностранных дел состоялась секретная встреча на высоком уровне, результатом которой стало создание SOE. Доктор Хью Далтон, министр экономической войны, описал ее цель в письме лорду Галифаксу:
Мы должны организовать движения на оккупированной врагом территории, сравнимые с движением Шинн Фейн в Ирландии, с китайскими партизанами, действующими сейчас против Японии, с испанскими нерегулярными войсками, которые сыграли заметную роль в кампании Веллингтона или – и это следует признать – с организациями, которые сами нацисты создалипочти во всех странах мира он получил столь замечательное развитие. Этот "демократический интернационал" должен использовать множество различных методов, включая промышленный и военный саботаж, агитацию и забастовки рабочих, непрерывную пропаганду, террористические акты против предателей и немецких лидеров, бойкоты и беспорядки.
Мне совершенно ясно, что организация такого масштаба и такого характера - это не то, с чем может справиться обычная ведомственная машина британской гражданской службы или британская военная машина. Что необходимо, так это новая организация для координации, вдохновения, контроля и оказания помощи гражданам угнетенных стран, которые сами должны быть непосредственными участниками. Нам нужна абсолютная секретность, определенный фанатичный энтузиазм, готовность работать с людьми разных национальностей, полная политическая надежность. Некоторые из этих качеств, несомненно, присущи некоторым военным офицерам, и, если такие люди доступны, их, несомненно, следует использовать. Но организация должна, на мой взгляд, быть полностью независимой от аппарата Военного министерства.
16 июля Черчилль послал за Далтоном, который был левым лейбористом из старого Итона, и предложил ему возглавить новую организацию, которая должна была развивать и контролировать предложенную подрывную войну. Далтон согласился. Черчиллю не нравился Далтон, но он чувствовал, что он хорошо подходит для этой работы. Далтон назначил сэра Фрэнка Нельсона, промышленника, первым главой нового департамента. Нельсон был назначен первоначально в звании командира крыла, а вскоре и командира авиации. Колин Губбинс был принят на работу в качестве первого "М’ – директора по операциям и обучению.
SOE была действительно секретной службой, само существование которой было секретом, и чья деятельность всегда отрицалась. Обычные правила никогда не предназначались для применения к ГП. Их тайная деятельность неизбежно будет включать в себя обычно неэтичные и незаконные методы. Как агенты на местах, от них ожидали бы лжи, обмана, подкупа, шантажа и, когда это способствовало их цели, убийства. Совесть агента SOE, при необходимости, должна быть подчинена его или ее чувству долга. Кроме того, агент должен был знать, что его (или ее) деятельность никогда не может быть публично признана правительством, и что, если его разоблачат, от него отрекутся и, вероятно, подвергнут пыткам и расстрелу. Каждый агент, отправленный на место, получал перед своей миссией то, что называлось ‘причастие’. Это была таблетка для самоубийства, которую агент мог принять, если он или она боялись, что они сломаются под пытками. Позже Флеминг снабдил Джеймса Бонда похожей таблеткой, которую Бонд имел привычку выбрасывать.
Роль SOE в размещении агентов в тылу в оккупированных врагом странах теперь хорошо известна, но истинный круг их деятельности был намного шире. SOE установила присутствие практически в каждой нейтральной стране и провела огромное количество кампаний против вражеских интересов. Они нанимали всех, кто мог проявить себя полезным, и их рекруты были из самых разных слоев общества. Эван Батлер, эксперт по немецкому языку в SOE, перечислил профессии некоторых из тех, кого он знал лично: выдающийся молодой актер, профессиональный грабитель, торговец резиновыми изделиями в Бухаресте, два пэра королевства, несколько баронетов, сутенер, две или три проститутки, жокей,эксперт по искусству, издатель и несколько журналистов. Многие женщины присоединились к SOE и оказались чрезвычайно успешными агентами на местах. Весь набор осуществлялся при личном контакте и по рекомендации (как позже сказал один бывший агент, вы вряд ли могли бы рекламировать сотрудников для секретной службы, которой не суждено было существовать).
Сам характер службы, к которой теперь присоединился Марч-Филлипс, должен был вызвать раздражение у военных офицеров "старой школы". Другой сотрудник SOE, профессор Г. Х. Н. Сетон-Уотсон, эксперт по Балканам, описал SOE как "организацию-выскочку, к которой неизбежно относятся с подозрением и завистью все существующие департаменты... первые новобранцы представляли собой смесь самых разных типов людей из разных мест: банкиров, бизнесменов, горных инженеров и журналистов... Почти всем ранним новобранцам не хватало привычки подчиняться регулярной иерархии, они не были дисциплинированы мандаринским духом и были нетерпеливы или даже презирали бюрократические условности дипломатической службы и ее помощников ’. Такой подход, безусловно, приветствовался Марч-Филлипсом и Эпплярдом, а также мужчинами, которых они в конечном итоге привели в Maid Honor Force.
По мере развития войны численность и разнообразие SOE росли. Они использовали множество методов обмана и изобрели целый ряд скрытых устройств и гаджетов, которые привели бы в восторг ‘Q’ из книг о Джеймсе Бонде. Некоторые из разработанных ими схем были амбициозными и почти грандиозными (как сама операция "Почтмейстер"), другие отличались простотой школьных шалостей. Однако все они были разработаны, чтобы сорвать активность противника и нанести ущерб его моральному духу. В оккупированных странах они также преследовали цель поднять моральный дух угнетенного местного населения.
Эван Батлер приводит примеры небольших операций, проведенных в то время, когда он был главой миссии в нейтральной Швеции. Соседняя Норвегия была в руках врага. В холодную североевропейскую зиму шинели были необходимы для комфорта немецких офицеров и солдат. Батлер снабжал своих агентов среди местного населения в Норвегии капсулами с чрезвычайно дурно пахнущей жидкостью, эквивалентом вонючей бомбы школьника. Затем агент проскальзывал в гардероб ресторана или бара, часто посещаемого немцами, и с помощью двух или трех капсул он или она мог пропитывать каждую одежду в комнате. Запах был настолько ужасным, что ни один немец не мог носить пальто, пока оно не было тщательно вычищено, что заняло бы несколько недель. В результате возник дефицит пригодных для носки пальто, и в разгар зимы это, очевидно, вызвало у немцев заметный дискомфорт. Дополнительным преимуществом было то, что для агентов, перевозивших капсулы, риски были относительно низкими. Другой такой трюк заключался в использовании катапульт для разбивания окон зданий, занятых или используемых немецкими войсками. В Норвегии не хватало стекла для ремонта окон, и в суровую погоду это также причиняло значительный дискомфорт противнику. SOE также тайно отправила из Швеции большое количество фиктивных пакетов с немецкими продуктами питания на немецкие базы в Дании и Норвегии. На самом деле в них не было еды, а были подробные инструкции для обычных, недовольных немецких солдат о том, как ‘вытащить больного’ и попасть в комфорт военного госпиталя. Инструкции прилагались к маленьким пузырькам с химикатами, которые при правильном использовании могли вызвать ложные симптомы при различных медицинских жалобах, от опухшего колена до желтухи или туберкулеза.
В начале 1941 года, когда к работе присоединились Марч-Филлипс и Эпплярд, SOE все еще находилась в зачаточном состоянии, и ей еще предстояло создать широкую агентурную сеть. Поскольку многие в регулярных вооруженных силах относились к ней с большим подозрением, она нуждалась в успехах, чтобы доказать свою ценность. Март -Филлипс и Эпплярд намеревались добиться для SOE именно такого успеха.
ГЛАВА 6
Операция "Саванна"
Джеффри Эпплярду, явившемуся на службу в качестве секретного агента 25 января 1941 года, не пришлось долго ждать, прежде чем приступить к действиям. У М и SOE была готова операция, в которой он должен был принять участие. Операция под кодовым названием "Саванна" должна была стать первой операцией SOE, в ходе которой агенты были переброшены по воздуху во Францию. Цель состояла в том, чтобы атаковать автобус, перевозивший немецких пилотов на аэродром в Ванне, убив как можно больше из них и, таким образом, парализовав, по крайней мере, на короткое время, способность немцев использовать множество самолетов в Ванне против британских целей. Агенты будут в штатском. Роль Эпплярда будет заключаться в оказании помощи в доставке агентов с французского побережья после операции. План SOE был ярким примером тотальной войны "без ограничений".
Группа агентов SOE "Свободная Франция" должна была быть сброшена 419-й эскадрильей королевских ВВС Стрэдишолла. Планирование и подготовка были завершены к началу февраля, но план дошел до ушей главного маршала авиации сэра К.Ф.А. Портала KCB, DSO, MC. Порталу очень не понравилось то, что он считал бесчестным и коварным планом, и он написал 1 февраля в Министерство экономической войны (SOEконтролирующее министерство) возражать:
Я думаю, что высадка людей, одетых в гражданскую одежду, с целью попытки убить членов противостоящих сил - это не операция, с которой следует ассоциировать Королевские военно-воздушные силы. Я думаю, вы согласитесь, что существует огромная разница в этике между проверенной временем операцией по сбросу шпиона с воздуха и этой совершенно новой схемой сброса тех, кого можно назвать только убийцами…
Глэдвин Джебб из Министерства экономической войны ответил в тот же день, заявив::
Министерство авиации определенно попросило нашу организацию продолжить реализацию проекта, и в результате мы посвятили этому много времени и размышлений в течение последних нескольких недель. Некоторые очень храбрые люди добровольно согласились на эту работу, хотя маловероятно, что им удастся спастись, и они прошли курс интенсивной подготовки…
Столкнувшись с одобрением на самом высоком уровне, Портал отозвал свое возражение. В случае, если операция была отложена из-за погоды и не проводилась до ночи 15/16 марта, когда пять или шесть агентов (сообщения разнятся) были успешно переброшены во Францию. Капитан Жорж Берге командовал группой, в которую входили адъютант Жан Форман и сержант Джоэл Летак.
Джеффри Эпплярд вызвался возглавить небольшую группу, которая должна была забрать выживших с французского побережья после завершения операции. К нему присоединились два свободных француза, один из которых, Андре Дегранж, старший старшина с десятилетним стажем службы во французском флоте. Дегранж был женат, родился в Бом-ле-Дам, Франш-Конте, на востоке Франции. Не особенно высокий, он был очень сильным и казался постоянно веселым. Он бежал сначала в Канаду после капитуляции Франции, а затем отправился в Англию, чтобы присоединиться к борьбе против нацистов. Официально он оставался членом Боевых сил Свободной Франции, но был отдан в аренду SOE. Его жена все еще была во Франции.
Эпплярд и его люди будут доставлены на подводной лодке в точку к югу от устья Луары в Бискайском заливе. Затем каждый из них должен был добраться на двухместном каноэ-фольботе до условленной точки на французском побережье, забрать любого из агентов, добравшихся до места встречи, и доставить их обратно на подводную лодку. Фольбот представлял собой разборное деревянное каноэ с низкими бортами. Это все еще был экспериментальный аппарат, но его было легко транспортировать и прятать. Однако его грузоподъемность была строго ограничена и рассчитана только на двух человек.
17 марта, после того, как команда Берге успешно высадилась во Франции, команда Эпплярда погрузилась на подводную лодку HMS Tigris под командованием коммандера Х. Ф. Боуна, старшего лейтенанта и Бара, доктора философии, самого выдающегося боевого моряка, и была доставлена в Бискайский залив. Эпплярд, человек, очень любящий природу, обнаружил, что жизнь на подводной лодке полностью отличается от всего, что он знал раньше. Испытав трудности, с которыми экипажу приходилось регулярно сталкиваться в тесном пространстве HMS Tigris, впоследствии Эпплярд стал относиться к действиям вражеских подводных лодок менее враждебно, чем раньше.
Эпплярд и его люди столкнулись с трудной задачей. В марте и апреле Бискайский залив может быть очень негостеприимным, и, конечно, посадка и посадка должны были проходить в темноте ночи. Тем не менее, выход в район прошел без происшествий, и 30 марта, в ночь назначенной посадки, когда подводная лодка всплыла на расстоянии от двух до трех миль от берега, условия были немного лучше, чем ожидалось.
Рассказы о том, что произошло дальше, разнятся. В тех случаях, когда возникает конфликт, автор опирался на официальный отчет М. об операции. С берега не было видно никакого сигнала, но три фольбота были собраны на палубе подводной лодки, и была предпринята попытка их спустить. К сожалению, только два были успешно укомплектованы и отправлены. Третий был потерян в море, что фактически сократило экспедицию всего до двух человек, поскольку свободное место в каждом фольботе должно было быть зарезервировано для тех, кого они могли найти на берегу. Эпплярд и Дегранж отправились через неспокойное море. Гребя так тихо, как только могли, к берегу, мужчины вглядывались в темноту в поисках сигнального света от агентов, которые, как они надеялись, будут там, но ничего не увидели. Когда они достигли мелководья, им оставалось только надеяться, что их не ждет враждебная приемная комиссия. Они успешно высадили свои каноэ на берег.
Все еще не видя никаких признаков сигнального огня, двое мужчин начали детальную разведку пляжа, держась как можно ниже к земле и двигаясь по песку бесшумно. Несмотря на тщательный поиск, они не нашли ни друга, ни врага. Время было ограничено, потому что "Тигрис" оставался открытым на поверхности, ожидая их, поэтому, как только их бесплодные поиски были завершены, у двух агентов не было другого выбора, кроме как вернуться на подводную лодку. Они не знали, что из-за навигационной ошибки они на самом деле приземлились не на том участке побережья. Позже стало ясно, что место встречи, где ждали Берге и его спутники, находилось примерно в миле отсюда.
Во всех видах тайной работы трудно придерживаться расписания. Агенты могут задерживаться по невинным или зловещим причинам и могут быть не в состоянии сообщить о задержке тем, с кем они намереваются встретиться, опять же по невинным или зловещим причинам. Также, как и в этом случае, ошибки могут быть допущены любой стороной в отношении места встречи. Таким образом, план этой операции допускал неудачное рандеву в ночь с 30 на 31 марта, и альтернативная дата была назначена на 4 апреля. HMS"Тигр" снова доставил Эпплъярд и Дегранж на расстояние нескольких миль от побережья, на этот раз в нужное место. Однако, когда коммандер Боун всплыл на поверхность в этот раз, он обнаружил, что погодные условия значительно ухудшились, а море сильно разлилось. Тем не менее, когда Эпплярд осматривал берег, он был уверен, что, хотя и ненадолго, он увидел сигнальный огонь. Коммандер Боун ничего не видел и попытался отговорить Эпплярда и Дегранжа от попыток добраться до берега. Фольботы были легкими, непрочными судами и были бы ужасно уязвимы для бурного моря. Но Эпплярд был уверен, что на этот раз агенты были там, и он настоял, чтобы Боун позволил им сделать попытку забрать их. В конце концов командир согласился, но он дал Эпплярду крайний срок для возвращения к 03.00 (тем самым дав ему всего несколько часов), после чего он не был готов оставаться и рисковать безопасностью своей подводной лодки и ее экипажа. Боун был храбрым и отважным подводником, и его нежелание позволить Эпплярду и Дегранжу попытаться добраться до берега показывает, насколько тяжелыми были условия. Кроме того, ограничение по времени, наложенное Боуном, указывает на его обеспокоенность тем, что их может поджидать ловушка. Ни он, ни Эпплярд не смогли узнать, было ли неудачное рандеву несколькими днями ранее невинным или зловещим. причины. Если агенты были схвачены и подвергнуты пыткам гестапо, то Эпплярд и Дегранж вполне могут попасть в ловушку, а HMS Tigris может подвергнуться спланированной и продолжительной атаке.
Волны били по открытой палубе подводной лодки, когда два фольбота были подняты через люк для спуска на воду, и тяжелая волна смыла Фольбот, который Эпплярд намеревался использовать, в море, прежде чем экипаж HMS Tigris смог что-либо с этим поделать. Сведенный к одному ремеслу и в самых отвратительных условиях, меньший человек, чем Эпплярд, увидел бы смысл и сдался. Джеффри Эпплярд, однако, сочетал в себе большое личное мужество с сильным йоркширским упрямством. Как только он решил, что собирается что-то сделать, как Бонд, он сделает это или умрет, пытаясь, как бы ни были велики шансы против него. Эпплярд немедленно реквизировал Folbot, предназначенный для Десгранжа. Он бы справился в одиночку. Он знал, что если ему удастся найти более одного агента на берегу, потребуется совершить несколько поездок туда и обратно через бурные моря к подводной лодке.
Первой практической проблемой было запустить Appleyard. Он смог забраться в фольбот на палубе, но затем его пришлось осторожно спустить в море, чтобы он мог отплыть от борта подводной лодки. При первой попытке волны немедленно перевернули Фольбот, выбросив Эпплъярда в холодное черное море. Вытащенный обратно на палубу, Эпплъярд попытался снова и снова перевернулся. Третья попытка также не удалась. Так продолжалось до тех пор, пока, наконец, во время короткого затишья в погоде Эпплярду не удалось удержать Фольбот в вертикальном положении, когда он греб прочь от HMS Tigris. Ему было очень холодно и мокро, но теперь, по крайней мере, он мог восстановить кровообращение, хорошенько отмахав веслом мили между кораблем и берегом. Несмотря на открытое море, Эпплярд совершил путешествие без опрокидывания и успешно посадил свой "Фольбот" на берег. Нет сомнений, что тяжелая зима и тренировки на острове Арран улучшили его выносливость.
Оказавшись на пляже, когда его Фольбот был цел и спрятан, Эпплъярд сначала не знал, не привело ли его сверхчеловеческое усилие просто в пасть ловушки. Осторожность, которую он и Дегранж проявляли при первом приземлении, теперь пришлось удвоить. Однако Эпплярд оставался убежден, что он видел сигнал с берега и что агенты должны быть где–то там. Он обследовал пляж из конца в конец так тихо и тщательно, как только мог, но ничего не нашел. Осознавая, что времени остается все меньше и что HMS"Тигрис" должен был отправиться в 03:00 с ним или без него, Эпплярду пришлось рискнуть и, используя свой фонарик, начал подавать сигналы в сторону суши с пляжа. Когда он все еще не получил ответа, он отбросил всякую осторожность и начал бегать взад и вперед по пляжу, крича и одновременно мигая фонариком, чтобы привлечь к себе внимание. Эта самоубийственная попытка, наконец, принесла успех, и Эпплярд увидел ответный сигнал над пляжем. Там прятались трое выживших агентов, Бердж, Форман и Летак, и встреча была назначена несколькими минутами позже.
Операция "Саванна" не увенчалась успехом в задуманном виде. Разведданные оказались устаревшими, договоренности о доставке пилотов на аэродром были изменены, и нападение на них было невозможно. Однако Берге и его люди использовали свое время на французской земле для другой цели: встречались со своими соотечественниками, закладывали основы организаций Сопротивления в этом районе и собирали ценную разведывательную информацию, прежде чем отправиться к месту встречи 30 марта.
Эпплъярду также сообщили, что пляж был под наблюдением немцев в ту ночь, и что немецкие наблюдатели ушли совсем недавно. Если бы Эпплярд отказался от осторожности раньше, он был бы схвачен или убит.
У Эпплярда теперь было три потенциальных пассажира и только одно свободное место в его Фольботе. Уровень воды все еще был высоким, а времени оставалось мало. HMS Tigris отправится в 03:00, и, вероятно, сейчас не будет времени совершить более одного рейса на подводную лодку. Это была бы трудная поездка даже с одним пассажиром, очень опасная с двумя и просто невозможная с тремя. "Фольбот" был спроектирован так, чтобы сидеть низко в воде, чтобы помочь его маскировке, и с двумя или тремя пассажирами на борту (в отличие от одного Эпплярда на рейсе к пляжу) был бы очень большой риск опрокидывания. Было решено, что Бердж и Форман отправятся с Эпплярдом, а Летак останется на пляже и, если потребуется, попытает счастья во Франции.
Первой проблемой было провести Фольбот через прибой, который обрушивался на пляж. Бердж и Форман поднялись на борт, и Эпплярд вытолкнул маленькое суденышко сквозь волны. Выбравшись из глубины, он поплыл за фольботом, и когда море отошло достаточно далеко, чтобы стало немного спокойнее, он смог забраться внутрь. Обратный путь был постоянной борьбой с волнами и зыбью открытого моря. Снова и снова казалось неизбежным, что хрупкое каноэ затопит, снова и снова энергичные вычерпывания и жесткие гребки удерживали его на плаву." мучительно медленно продвигался к тому месту, где трое мужчин надеялись найти HMS"Тигр, если она все еще была там. Наконец, и чудесным образом, они приблизились к точке встречи в момент погружения подводной лодки и подготовки к отплытию. Боун выполнял свой долг по обеспечению безопасности своего корабля и экипажа. Он и его офицеры, наконец, отказались от Эпплъярда несколькими минутами ранее со словами: ‘Бедный старина Эппл [как Эпплъярда неизменно называли во время его военной карьеры], он был не таким уж плохим человеком для армейского’. К своему удивлению, увидев, что Эпплярд все еще находится в стране живых, Боун полностью вернул HMS Tigris на поверхность. Однако море не совсем оставило свои попытки сорвать миссию, и всего в нескольких ярдах от HMS Tigris "Фольбот" наконец затонул. Эпплярду, Берджу и Форману оставалось проплыть к счастью небольшое расстояние, которое оставалось до подводной лодки. Они были подняты на борт и с благодарностью спустились в тепло корабля. Несмотря ни на что, Эпплярд вывез Берджа и Формана из Франции. Позже Летаку удалось самостоятельно выбраться.
Эпплъярд имел право без сил проваляться на своей койке до конца обратного пути в Англию. Но, как и во многих историях о Бонде, когда герою кажется, что он победил, действие еще не совсем закончилось. Внезапно по дороге домой Эпплярд оказался в эпицентре морского сражения. HMS Tigris была боевой подводной лодкой. У нее была конкретная задача в этом рейсе высадить Эпплярда и его команду на берег в Бискайском заливе и забрать агентов, которых они там нашли, но коммандер Боун вернулся по пути домой к своей более привычной роли бича вражеского судоходства. В Бискайском заливе он заметил вражеский танкер водоизмещением 10 000 тонн. Это была слишком важная цель, чтобы ее игнорировать. Срок службы HMS Tigris подходил к концу, и у него не хватало торпед. Море также было все еще очень тяжелым, что сказывалось на точности, и после того, как первый залп торпед не попал в цель, Боун решил всплыть, чтобы сразиться с единственным орудием подводной лодки. Танкер обладал надводными средствами защиты – действительно, его орудия были тяжелее, чем у "Тигра", – но у него не было преимущества опытных морских артиллеристов. Когда прозвучал сигнал "всем занять боевые посты", Эпплярд обнаружил, что ему отведена роль грузчика боеприпасов, помогающего передавать снаряды орудийной команде Tigris. Артиллерийская дуэль продолжалась полтора часа, прежде чем HMS Tigris вывел из строя орудия танкера и вывел его из строя. Затем коммандер Боун приблизился на близкое расстояние и добил подбитый танкер одной торпедой. Таким образом, секретный агент Джеффри Эпплярд, одна из моделей будущего Бонда, фактически принял участие в морском сражении.
Ян Флеминг, сам командующий военно-морским флотом, сделал Джеймса Бонда членом Королевского флота, возможно, из преданности своей службе, возможно, из тщеславия или, возможно, чтобы немного скрыть правду. Никто из тех, кто должен был присоединиться к отряду "Дева чести", за исключением высокого молодого человека по имени Денис Тоттенхэм, не был членом Королевского флота. Тем не менее, они стали опытными моряками, и операции, которые должны были выполнять Силы, были по существу морскими. Ко времени операции "Почтмейстер" все они были опытными в морских делах – они были Секретным флотом М.
Вернувшись в Англию, мужественное поведение Эпплярда в операции "Саванна" не осталось незамеченным. И М., и его главный босс, министр экономической войны Хью Далтон, рекомендовали Эпплярда к награде. Сам М. подписал цитату, которая включала следующее: "Исключительно благодаря мастерству, мужеству и ресурсам капитана Эпплярда капитан Бердж и еще один человек благополучно вернулись в Англию, привезя ценную информацию. На протяжении всего рейса поведение Эпплярда было достойно похвалы в лучших традициях службы.Далтон добавил комментарий: ‘Этот офицер успешно вывез двух человек с побережья в очень сложных условиях, которые в полной мере проявили его изобретательность и выносливость’. Джеффри Эпплярд был награжден Военным крестом.
ГЛАВА 7
Рождение Maid Honor Force
М первоначально нанял Марча-Филлипса в качестве офицера-инструктора, но Марч-Филлипс не был удовлетворен этим. Он был рад обучить элитные силы, но потом захотел повести их в бой. Присоединившись к штабу SOE 5 марта 1941 года, Марч-Филлипс сразу же предложил М. сформировать специальную группу из обученных агентов-коммандос с целью небольших десантных рейдов на удерживаемое немцами побережье Европы. Фактически, это было то, что он планировал сделать со своим первоначальным отрядом коммандос. У М. было несколько недель, чтобы судить Марча-Филлипса с близкого расстояния, и он согласился с просьбой. Он предоставил ему полномочия сформировать небольшое подразделение специальной службы, которое будет базироваться в Пуле, Дорсет, для конкретной цели небольших морских рейдов.
7 марта 1941 года в дневнике М. записано, что он и Марч-Филлипс встречались с адмиралом Годфри. Хотя это специально не зафиксировано, кажется неизбежным, что Ян Флеминг тоже был там. Марч-присутствие Филлипса на встрече указывает на то, что его проект десантных сил SOE, должно быть, обсуждался. Затем был записан ряд дополнительных частных встреч между М. и Марч-Филлипсом в марте и апреле. Март-Филлипсу были даны полномочия набирать необходимых ему специалистов либо из своего старого отряда, либо из других подразделений, а также находить подходящее судно для запланированных рейдов. Возможно, М уже думал о том, чтобы в свое время отправить Марча-Филлипса и его людей в Западную Африку, но первоначально выбранной целью должна была стать оккупированная врагом Европа.
Приняв приглашение М. присоединиться к SOE, Марч-Филлипс сделал значительный шаг от регулярной армии к секретной армии (или, как она развивалась, секретному флоту). Он и его избранные люди были исключены из армейского жалованья, а затем финансировались SOE, у которых было собственное секретное и неблагодарное распределение средств от правительства. Чтобы не было легко идентифицируемых записей об их существовании, сотрудникам SOE в первые годы всегда платили наличными. Кроме того, в тот момент, когда он присоединился к SOE, Марч-Филлипс и те, кого он решил выделить из своего подразделения, стали секретными агентами, которых нельзя отрицать. Сама SOE публично не существовала, и, следовательно, ни один из ее агентов. М и его заместитель Цезарь будут отрицать любую информацию о существовании агента W.01 и его людей, если они будут схвачены.
Неясно, когда именно Марч-Филлипсу было присвоено кодовое имя 01, но к тому времени, когда он и Maid Honor Force действовали в Западной Африке, он, безусловно, был W.01. SOE использовала простой код для большинства своих географических разделов: Западная Африка была W, Франция была F и так далее. Когда отряд "Горничной чести" находился в Западной Африке, кодовое имя Марча-Филлипса W.01, таким образом, указывало на то, что он был агентом коммандос (01: "лицензированный" и обученный убивать), работающим в Западной Африке (W).
Ян Флеминг изменил метку ‘0’ агентов Коммандос на ‘00’ для своего Джеймса Бонда и других агентов М, у которых была лицензия на убийство. Помечая разделы секретной службы своего M, он был более наглым, используя точно такой же простой код, как SOE: C - Карибский бассейн, F - Франция, J - Япония, S - Советский Союз, T - Турция и так далее.
Агент W.01, Марч-Филлипс, всегда искавший приключений, без сомнения, был в восторге от концепции и кодексов SOE, а также от возможности сформировать свой личный отряд "патриотических пиратов". Неудивительно, что Джеффри Эпплярд был автоматически выбран на должность его заместителя, как только он вернулся из своей поездки во Францию. Благополучно вернувшись, Эпплярд, таким образом, стал "02" или, со временем, ‘W.02’.
Март-Филлипс завербовал ряд других, которые были с ним в отряде B, включая Нэсмита и Праута. Лесли Праут был повышен в звании и получил ‘чрезвычайную комиссию’ в качестве армейского лейтенанта 22 апреля 1941 года. "Я один" остался на острове Арран, а новые силы Марча-Филлипса двинулись на юг, в Пул в Дорсете, недалеко от его собственного семейного дома в Блэндфорд Форум. В некотором смысле "Я один" была печальной потерей, поскольку все полюбили ее, и ее мореходные качества не вызывали сомнений. По правде говоря, она была не более чем игрушкой и учебным пособием. Эпплярд написал своей семье, все еще находясь на острове Арран: "После войны мы с Гасом, вероятно, выкупим долю мужчин в лодке и будем владеть ею сами. Мы уже планируем наши путешествия.’ В любом случае, этого не должно было произойти.
Оказавшись в Пуле, Марч-Филлипс разместил свои силы на двух плавучих домах, названных "Соня" и "Йо'н Джо", которые до войны были не более чем безумием их богатых владельцев. Они обеспечивали несколько невероятное размещение, но, по крайней мере, это были лодки. Март- Филлипсу и Эпплъярду было поручено M не только создать и обучить свои силы, но и разработать схемы рейдов на врага "через воду" на побережье Ла-Манша и на север до Норвегии.
Первый вопрос, конечно, заключался в том, какое ремесло они должны использовать? Март -Филлипс отправился на охоту и нашел нужный ему корабль в гавани Бриксхема. Она была почетной служанкой, когда-то работавшей на траулере Brixham. Судно было построено в середине двадцатых годов для рыбака Чарли Хоу и названо в честь его дочери Хонор. Она работала рыболовецким судном в течение десяти или одиннадцати лет, а затем была куплена за несколько лет до войны майором Бертрамом Беллом, членом Королевской яхтенной эскадры. Он превратил ее в траулерную яхту. Тем не менее, она по-прежнему сохраняла внешний вид классического траулера Brixham. Часть рассуждений Марча-Филлипса заключалась в том, что, поскольку траулеры Brixham сделаны из дерева, а не из металла, они не будут уязвимы для магнитных мин. Позже он проверил это с помощью Maid Honor на магнитном полигоне в Портленде и обнаружил, что это правда. Кроме того, поскольку Maid Honor была в основном парусным судном, имеющим только вспомогательный двигатель, ее можно было без труда использовать для бесшумных подходов к вражескому побережью. Важно отметить, что в случае обнаружения траулер Brixham вполне может быть принят за рыболовецкое судно, не представляющее угрозы. И последнее, но не менее важное: Maid Honor под всеми парусами была довольно скоростным судном.
Для Марч-Филлипс было к лучшему, что М. в свое время одобрил предложенную реквизицию "Мэйди Хонор", потому что, решив, что траулер Brixham подойдет, Марч-Филлипс, что было для него обычным делом, поторопился. Лесли Праут описал, что произошло: "Получив принципиальное согласие на предложение о проведении небольших рейдов, Гас совершил подвиг, который только ему мог сойти с рук. Хотя у него не было полномочий для продолжения, он спокойно реквизировал траулер Brixham под названием "Честь девы". Вместе с ней он нанял ее шкипера Блейка Глэнвилла и провел ее из Бриксхема в Пул. ... Пришвартовавшись в Пуле, Гас сообщил изумленному флоту о реквизиции, который, в свою очередь, сообщил изумленному бригадиру, который заслужил вечную благодарность экипажа, поддерживая нас в трудную минуту.’
Реквизиция в военное время часто может быть деликатной проблемой, поскольку не все владельцы обычно хотели бы расстаться или поделиться своими домами, транспортными средствами или лодками. Кроме того, существовала большая нехватка всевозможных товаров и большая конкуренция между службами за использование всего, что было доступно. SOE, выскочкам из армии, пришлось сражаться тяжелее, чем большинству, чтобы получить то, что они хотели. Однако Марч-Филлипсу, как только он принял решение, было очень трудно сопротивляться. Выбрав Почетную даму, он просто взял ее. Его величайшей удачей, возможно, было не только "украсть" корабль, но и "украсть" его владельца, Блейка Глэнвилла, который с радостью отправил его в Пул. Глэнвилл был опытным моряком после призывного возраста, который очень хорошо знал слабости девы чести. Марч-Филлипс попросила его остаться с ней в Пуле и обучить ее команду, что он снова был рад сделать. Глэнвилл оставался неотъемлемой частью Maid Honor Force, пока Maid Honor в конце концов не покинула Пул и не уехала в Западную Африку. Он помогал следить за многими адаптациями к ней и стал ‘любимым дядей’ всех молодых людей, которые составляли Maid Honor Force.
"Бригадиром", на которого ссылался Праут, был, конечно, М. М., Который, несомненно, отлично разбирался в людях. Он понимал и ценил качества Марча-Филлипса как лидера и новатора и был готов поддержать его, несмотря на любые "эксцентричности’. Как говорит Праут, он не обратил внимания на наглую наглость Марча-Филлипса, который без разрешения реквизировал "Мэйди Хонор" (и ее шкипера) и поддержал его. Везде, где это было возможно, М. оказывал огромную поддержку своим людям и решениям, которые они принимали на местах. Таков был дух SOE. Десмонд Лондж, один из агентов М., позже сказал о нем: "Он был очень искусен в том, чтобы закрывать глаза, и если бы что-то взорвалось, продлил бы переписку достаточно долго, чтобы преступники покинули страну’.
Длина Maid Honor составляла 70 футов (21,3 м), а осадка составляла 7 футов 8 дюймов (2,36 м). Судно было чрезвычайно прочным, с досками толщиной четыре дюйма снаружи, цементом до ватерлинии и тремя шкурами. Она весила чуть меньше 40 тонн, была хорошей морской лодкой и быстроходной. Она была построена без какого-либо двигателя, но ее последний владелец, майор Бертрам Белл, установил четырехцилиндровый вспомогательный двигатель.
Когда в 1950-х годах он начал писать свои истории о Джеймсе Бонде, Флеминг не забыл корабль, который выбрали настоящие агенты М. В "Голдфингере" (1959) злодей выбирает траулер Brixham в качестве своего любимого тайного судна. По словам Флеминга, Голдфингер изначально построил свою империю, контрабандой поставляя золото в Индию, где цена была намного выше, чем в Европе. Для этого он купил траулер Brixham и раз в год в течение десяти лет после войны плавал на нем из Англии в Индию и обратно, спрятав на борту демонтированное золото. Эти эпические путешествия были отголосками путешествия, котороеВ конечном итоге "Мэйди Хонор" должна была отправиться под командованием Марча-Филлипса из Пула в Западную Африку, хотя секретным грузом "Мэйди Хонор" было не золото, а коммандос и оружие.
М. санкционировал создание тренировочной базы для отряда "Горничной чести" (как стало известно подразделению Марч-Филлипс) в отдаленной части Пул-Харбор. Официальная задача отряда "Горничной чести" теперь заключалась как в проведении рейдов против оккупированной врагом территории, так и в установлении личных контактов с местными патриотами, чтобы помочь создать движения сопротивления. "Мэйд Хонор" после ряда экспериментов была вооружена и переоборудована в "Q-корабль", невинный гражданский траулер на первый взгляд, но на самом деле вооруженный множеством скрытого оружия. Термин Q-ship был унаследован от Первой мировой войны. (Флеминг продолжал использовать тег "Q" для отдела секретных устройств своей секретной службы и для его босса.)
После прибытия в Пул группы "Мэйд Хонор" и официального разрешения для "Силы Мэйд Хонор" Марч-Филлипс и Эпплярд продолжили набор. Набор оставался исключительно путем личной рекомендации, и вступление в Maid Honor Force должно было быть добровольным актом – не было навязанных мужчин. Если новобранец не справлялся с заданием, его спокойно возвращали в его предыдущее подразделение.
Одним из тех, кого вызвал Эпплярд, был Грэм Хейс, друг детства. Хейс родился 9 июля 1915 года и, следовательно, был примерно на семнадцать месяцев старше Джеффри Эпплярда. Мальчики выросли вместе в маленькой тогда деревне Линтон-он-Уорф, Йоркшир. Хейс, как и Эпплярд, был увлеченным спортсменом и активным членом местного регбийного клуба. В конце концов, он выучился на скульптора по дереву в Лондоне, а в 1938 году открыл студию в Темпл Сауэрби в Камберленде. Еще один орнитолог, Хейс приручил ворону, которую он назвал Грип – птица была его постоянным спутником в местном пабе и сидела у него на плече. В детстве он держал в своей комнате коллекцию чучел птиц. Его военные коллеги описывали его как спокойного, серьезного человека, обладающего большим личным обаянием и огромной работоспособностью. Он обладал способностью общаться и понимать людей из всех слоев общества. По словам его матери, в определенной компании Хейс называл себя Джоном, поскольку считал, что Грэм - довольно "шикарное’ имя. У него было два брата, только один из которых пережил войну.
Грэм Хейс был опытным моряком, который совершил кругосветное плавание на финском парусном судне под названием "Поммерн" ("винджаммер", как называла его его мать) до начала Второй мировой войны. "Поммерн" был четырехмастным судном, и пока Хейс был на борту, он участвовал в знаменитой гонке зерна из Австралии в Англию. Таким образом, у него были знания и опыт именно того типа, которые Марч-Филлипс хотела получить для Maid Honor. Он также был отличным пловцом и "подводным человеком", и это качество, конечно, Флеминг встроил в своего собственного вымышленного агента.
Поскольку Maid Honor должен был стать Q-кораблем, и из-за работы, которую позже должна была выполнить Maid Honor Force, у Марча-Филлипса и Эпплярда была дополнительная причина хотеть Хейса. По словам его матери, Хейс был единственным англичанином на "Поммерне" среди команды шведов, которые, естественно, говорили между собой по-шведски. У Хейса были очень голубые глаза и светлая кожа, и он без труда мог сойти за шведа. Уловка для Maid Honor Force во время путешествия в Африку заключалась в том, что они были шведами, плывущими на нейтральном корабле под шведским флагом.
Грэм Хейс присоединился к 1-му батальону пограничного полка в начале войны, а позже присоединился к предшественнику парашютно-десантного полка, официально известного как 11 батальон SAS. Когда Эпплярд разыскал Хейса, он ухватился за перспективу действий с отрядом "Мэйд Хонор", и Марч-Филлипс должным образом позаботился о том, чтобы убедить командира Хейса отпустить его. Хейс был переведен на ‘специальную работу’ в SOE с 1 мая 1941 года и подписал Закон о государственной тайне 21 мая 1941 года. Эпплярд засвидетельствовал свою подпись.
Хейс должен был стать агентом W.03. Таким образом, агенты W.01, 02 и 03 были орнитологами-любителями, как и удивительное количество других агентов SOE, которые фигурируют в истории Maid Honor Force. Так что тот факт, что когда Флеминг выбирал имя для своего секретного агента во время написания первой книги в 1952 году, это было имя орнитолога Джеймса Бонда, возможно, дает еще один ключ к пониманию того, откуда исходило его настоящее вдохновение.
Четвертым и последним секретным агентом из Maid Honor Force, который внесет свой вклад в характер Бонда, был двадцатилетний Андерс Лассен. Андерс Фредерик Эмиль Виктор Шау Лассен, чтобы дать ему все имена, на которые он имел право, но которые редко использовались, родился 22 сентября 1920 года в богатой и хорошо связанной датской семье высшего класса. Хотя он никогда не говорил об этом, у него была бабушка-американка со стороны матери. Он жил до девяти лет в семейном особняке на пятьдесят комнат в Ховдингсгарде, на Юге Зеландии, в поместье, которое предлагало множество возможностей для прогулок на свежем воздухе. Затем семья переехала в поместье под названием Беккесков, недалеко от одного из многочисленных датских фьордов, Праесто, на Балтийском море. Еще мальчиком Лассен стал опытным охотником с луком, ножом и пистолетом, а также экспертом по бесшумному убийству. Он был очень точен с метательным ножом, навык, который Флеминг передал Джеймсу Бонду. Одним из величайших даров Лассена была способность двигаться быстро и бесшумно, приближаясь к своей добыче, как призрак, чтобы совершить убийство. Он был одним из тех людей, которые, не колеблясь, охотятся и убивают диких животных, а также любят держать домашних животных и очень привязываются к ним.
Хотя у него были двоюродные братья по линии брака, которые были немцами, и с которыми он дружил в детстве, как только Германия вторглась в Данию, Лассен решил отомстить за себя и свою страну и хотел только убить как можно больше немцев.
Лассен был высоким, стройным и широкоплечим, с бледно-голубыми глазами. Когда он полностью созрел, его вес составлял около двенадцати стоунов. Те, кто знал его мальчиком, вежливо называли его ‘немного диковатым’. Принц Георг Датский, точный современник Лассена, рассказывал, что он был неудобным гостем в доме: "Он был агрессивным и мог затевать драки в любое время, особенно когда был пьян – хотя это случалось не часто ... самым замечательным аспектом Лассена была сила его веры в себя; действительно, это было это было нечто большее, чем просто вера. В возрасте, когда обычный мальчик не уверен в себе, Андерс Лассен редко не только знал, что у него на уме, но и выполнял любой план действий, который он выбрал.’
Стремление Лассена к приключениям привело его к тому, что подростком он покинул дом и отправился в море. В январе 1939 года, в возрасте восемнадцати лет, он нанялся юнгой и генералом догсбоди на датское судно "Фиония". "Фиония" плавала в Бангкок и обратно, возвращаясь домой в июне. Затем Лассен поступил курсантом на датский танкер Eleonora Maersk, который доставил его в Бахрейн. Танкер находился в море в Персидском заливе 9 апреля 1940 года, когда Германия вторглась и захватила родину Лассена.
Экипаж "Элеоноры Маерск" немедленно проголосовал за то, чтобы отправиться в ближайший британский порт и предложить свои услуги британцам, ближайшим портом которого является Бахрейн. Многие другие датские суда приняли такое же решение. С этого момента Лассен стремился присоединиться к акции, но прошло восемь долгих месяцев, прежде чем он смог добраться до Великобритании, в конце концов прибыв в Обан в канун Рождества 1940 года на борту британского танкера "Британский консул СС". Он хотел поступить на службу в Королевские военно-воздушные силы, но в конце концов его убедили вместо этого записаться в SOE М., полагая, что с ними он сможет лучше служить Дании.
Лассен отправился в Лондон, где 25 января 1941 года он и девять других молодых датчан провели небольшую церемонию, на которой каждый из них поклялся и подписал клятву, которую они записали в мягкой обложке карманной библии. Клятва гласила: