Южная страсть

ГЛАВА ПЯТАЯ

Уже несколько часов длился страшнейший в жизни Софи кошмар. Она забилась в угол хижины, крепко сжимая в руке маленький мобильный телефон. Ответь, Алонсо, ответь, ты же там. Ты должен ответить.

Но Лон не брал трубку. Только его голос на автоответчике. Софи отключила телефон.

Капли пота текли у нее по спине, между грудей, но внутри у нее был лед. Мороз.

Дрожа всем телом, она смотрела на телефон, размышляя, кому бы еще позвонить из тех, кто может подсказать, что делать. Алонсо знает, что нужно делать. Если кто и придет к ней на выручку, так это он.

Она снова набрала его номер, не обращая внимания на укус в руку. В субтропиках всегда полно насекомых. Всю жизнь она ненавидит насекомых. Ненавидит джунгли. Зачем, ну зачем ее снова принесло сюда?

Клайв.

Но думать о нем сейчас невозможно. Он точно ей не поможет. Она вслушивалась в электрический треск на линии. Вот произошло соединение. С полдюжины гудков, и опять включился автоответчик Лона.

На этот раз она сказала в трубку:

— Лон, это я, Софи. Я влипла. Здорово влипла… — Она поспешно отключилась, поскольку за дверью послышался голос. Кто-то приближался.

Софи застыла. На долю секунды она почувствовала себя каменной статуей, улавливающей любой звук, любой голос. Ей казалось, что ее сковывает теплая, вязкая жидкость. Сглотнув пропитанную кислым вкусом страха слюну, она поднесла телефон к губам.

— Лон, я в Бразилии. Меня захватили вблизи границы, недалеко от Игуасу-Фоллс. Сеньора Чебе убили. Не знаю, что с Федерико, но дело плохо. Очень плохо.

Услышав звук выстрела за окном, она вздрогнула и судорожно вдохнула.

Их машину на дороге поджидала засада. Всех выволокли из салона. Нело Чебе пытался протестовать, и кто-то пристрелил его.

Похитители надели на глаза Софи повязку, втолкнули ее вроде бы в обтянутый брезентом кузов грузовика. Затем последовала бесконечная тряска на грузовике. Полчаса, наверное. А может быть, и больше. Время остановилось, а с повязкой на глазах Софи была лишена возможности ориентироваться.

За дверью послышались шаги, и сердце Софи ухнуло вниз. Она захлопнула крышку телефона и торопливо оглядела тесную комнату. Узкая металлическая койка с еще более узким матрасом. Сумочка Софи, которую похитители обшарили, валялась в углу комнаты, а в противоположном углу стояла металлическая посудина.

Где же спрятать телефон? Софи метнулась к кровати и успела сунуть телефон между матрасом и пружинами, прежде чем дверь открылась. Она поспешно отступила назад и споткнулась о ножку койки. Ноги не удержали ее, и она села на пол; узкая юбка при этом задралась.

В убежище Софи ворвались незнакомые мужчины. Их было несколько. Много. Трое, четверо. Она скорее почувствовала, чем увидела, что они рассматривают ее, ее длинные растрепанные волосы, оголившееся белое бедро. Ее рукам хотелось поскорее одернуть юбку, но она решила, что не доставит такого удовольствия этим солдатам, или боевикам, или кто они там есть.

Она не даст воли страху.

Она не станет корчиться от страха. Она — леди Софи Уилкинс, жена Клайва Уилкинса. Сидя на полу, она выпрямилась, как будто у нее был железный стержень вместо позвоночника.

— Вы заявили, что вы американка, — сказал стоящий впереди мужчина.

У него не было автомата — только пояс с двумя черными пистолетами в кобурах и большим ножом в ножнах.

— Я и есть американка.

— Где ваш паспорт?

— Я не взяла его с собой.

— Почему?

Софи сделала вдох. Выдох. Тихо. Спокойно. Нельзя их провоцировать.

— Я не думала, что он мне понадобится.

— Где вы родились? — задал очередной вопрос мужчина.

— Омаха. Штат Небраска.

— Но вы говорите как англичанка. У вас британский выговор.

Итак, хоть кто-то оценил ее достижения на фонетических курсах. Графиня Уилкинс настояла на том, чтобы Софи перед свадьбой пошла на курсы правильного произношения.

— Я живу в Англии почти десять лет.

Мужчина вынул из заднего кармана брюк блокнот и огрызок карандаша.

— Ваша фамилия по мужу — Уилкинс?

— Да.

Мужчина сделал запись.

— А ваша девичья фамилия?

— Джонсон.

Мужчина записал и этот ответ. Ногти Софи впились в ладони, но она не чувствовала боли. Софи Джонсон, американка. Уроженка Среднего Запада. Янки.

— Вы отказались от американского гражданства? — продолжал расспросы мужчина.

У него хороший английский. Очень хороший.

— Нет. Но я живу в Англии, потому что мой муж — англичанин.

— Ваш паспорт выдан правительством Соединенных Штатов или Соединенного Королевства?

— Правительством Соединенных Штатов. Но живу я в Англии, — твердо сказала Софи. Она уехала из Америки после своего семнадцатого дня рождения. Много лет она не ощущает себя американкой. Слишком долго жила в других странах, слишком мало для нее значили корни, те, что на Среднем Западе. — Мой дом — в Сомерсете.

Мужчина не забывал делать заметки.

— Вы сказали, что ваш муж — англичанин. А где он сейчас?

Сердце Софи болезненно сжалось. На мгновение у нее перехватило дыхание, и она почувствовала полную, безнадежную пустоту. В эту секунду она осознала, что у нее ничего не осталось, ничего, кроме имени и безукоризненных аристократических манер.

— Дома, в Сомерсете.

Мужчина медленно кивнул, словно задумавшись.

— Сеньора Уилкинс, назовите имя вашего мужа.

У Софи сжалось горло. Она не могла дышать. Не могла говорить. Она только беспомощно смотрела на плотно сбитого мужчину с густыми черными усами.

Мужчина весело улыбнулся, словно приглашая Софи посмеяться вместе.

— Не может быть, чтобы вы успели забыть его имя.

Успела? Что он хочет этим сказать?

Она вскинула голову и встретила взгляд мужчины. Но веселья в его глазах не было. Нет, в его глазах был только лед. Что-то очень холодное, почти… мертвое. Софи задрожала, задрожала по-настоящему, и не могла скрыть дрожь.

И он заметил. Он заулыбался еще шире. И холодная, непроницаемая тьма его глаз, казалось, окутала все его лицо.

— Его имя, сеньора?

— Клайв, — прошептала она. Голос изменил ей, изменило мужество. Мир распадался на части.

— Необычное имя для урожденного английского лорда.

А это откуда ему известно? Откуда он знает об аристократическом происхождении Клайва?

Слова мужчины звенели у нее в голове, назойливо звенели. Урожденного английского лорда.

Лорд Клайв Уилкинс.

Прежде Софи понятия не имела, что время иногда тянется так медленно. Но вот наконец стало темнеть, и тени легли на пыльный пол. Софи ждала этих теней, ждала покрова сумерек, чтобы извлечь телефон, затаившийся между пружинами кровати и матрасом. Слава богу, что они не нашли телефон. Они тщательно проверили содержимое ее сумки, похлопали ее самое по бокам, но не обнаружили в кармане ее дорожного костюма плоский телефонный аппарат.

Трепеща, Софи нажала на кнопку повторного набора, раздавила насекомое, ползущее по ее щиколотке, и взмолилась о том, чтобы Лон ответил. И на этот раз он ответил.

— Алонсо! — Ее голос прервался; она была не в силах произнести ни единого звука, даже всхлипнуть, чего так отчаянно требовало ее страдающее тело.

— Софи, — раздался грубый голос, твердый, как изумруд с тех копей, на которых Лон когда-то работал и которыми теперь владел.

— Лон, меня обвиняют в контрабанде. Наркотики… я думаю, это наркотики. Точно не знаю. Меня допрашивали несколько часов. Похоже, мое положение бедственное…

— Софи, тебе никто не причинит вреда.

— Но они убили сеньора Чебе.

— Тебе никто не причинит вреда, — повторил Лон.

— Ох, Алонсо, я попала в переплет.

Впервые за два года он услышал панику в голосе Софи. Даже на похоронах Клайва она сумела держаться спокойно, сдержанно. А сейчас ею овладел неподдельный, несомненный ужас.

— Где ты?

Он застегнул свою ковровую сумку и посмотрел в иллюминатор. Земля продолжала приближаться. Скоро посадка. Минут через десять, самое большее — пятнадцать.

— Где-то у водопада или у реки. Я слышу шум воды, — автоматически ответила Софи.

Лон всматривался в темную поверхность земли. Огней почти не было. На границе Уругвая, Бразилии, Аргентины и Парагвая джунгли расстилались на сотни миль.

Он вылетел утром, всего через пару часов после Софи. Когда самолет взлетел, он включил компьютер и подключился к спутниковой поисковой системе, чтобы выяснить местонахождение Софи. Система засекла ее сотовый телефон и указала место ее пребывания. Установка этой поисковой системы на компьютер была пока что единственным удачным поступком Лона.

Люди Вальдеса удерживают ее в густом лесу к северу от водопадов.

Выручить ее будет непросто. Но ему приходилось справляться и с более трудными задачами.

— Хорошо. Это полезные сведения, — сказал он в трубку.

Она сделала судорожный, испуганный вдох. Еще один.

— Лон, я бы поехала с ними. Им не нужно было убивать сеньора Чебе.

— Расскажи про Чебе.

— Это мой гид… Частный детектив. Это ему я перевела деньги.

Нет, подумал Лон. Она перевела деньги не Чебе. Она перевела деньги на счет Федерико в бразильском банке. Если Чебе нужно было платить, то платил ему Федерико.

— Они не стали бы просить тебя ехать с ними, — возразил он. — Они никогда не просят. Люди, которые тебя захватили, предпочитают насильственные методы. Суть дела в запугивании. Ты это сама понимаешь. — Он говорил сухо, без эмоций, так, словно разговор шел о погоде или об изменениях котировок на рынке. Очень важно, чтобы Софи сохраняла холодную голову. Она должна помогать ему выигрывать время. — Насколько нам известно, он мог работать на них…

— Зачем же им его убивать, если он был одним из них?

— Чтобы произвести впечатление; что им и удалось. Показать тебе, что они серьезные ребята; а это так и есть.

Софи не нашла слов для ответа. Какое-то время Лон слышал только сдавленный плач, который разрывал ему душу, кипел в нем и жег изнутри.

Лон заговорил, стараясь, чтобы злость не выплеснулась в голосе:

— Софи, что ты еще можешь сказать о местности? Или о самих похитителях?

— Их довольно много, — с усилием выговорила Софи, — и похоже, дела здесь идут не блестяще. Очень много кричат. Почти весь день кричали. И стрельба была. — Она помолчала и нерешительно добавила: — Как они могли подумать, что я связана с наркотиками?

У Лона имелись совершенно определенные соображения на этот счет, но не было желания делиться ими по телефону. Кое о чем удобнее сообщать лично.

— Значит, они пытались говорить с тобой?

— Задали несколько вопросов пару часов назад. — Она понизила голос: — Спрашивали про Клайва. — (Лон не сказал ничего.) — По-моему, Лон, они знают, кто он такой. И они знали, кто я, когда захватили меня.

Конечно, знали. Клайв начал работать на Вальдеса и Альваре. И завербовал его Федерико.

— Софи, мне нужно время. Возможно, двадцать четыре часа. Ты понимаешь, о чем я говорю?

Столько времени ему не понадобится, но пусть Софи не волнуется, если что-то пойдет не так, как задумано.

— Двадцать четыре часа, — механически повторила она. — Алонсо, я боюсь.

Он прикрыл глаза, и она предстала перед ним: длинные черные шелковистые волосы, серьезные синие глаза. Клайв не заслуживал ее. Он никогда не ценил ее, не понимал.

— Не бойся, Софи. Когда ты проснешься утром, знай, что я недалеко. Даже если ты меня не увидишь, я буду близко, буду смотреть за тобой. Ничего с тобой не случится.

— Но если…

— Нет, — безжалостно отрезал Лон. У него есть связи во всем мире, в том числе и в Аргентине. Есть люди, с которыми он много раз взаимодействовал, люди, которые выручат Софи любой ценой. Трое его ближайших знакомых уже в Игуасу. Лон передал им сведения о местонахождении Софи, и в случае необходимости они будут действовать незамедлительно.

— Дай мне сутки, — твердым, не терпящим возражений тоном приказал он. — Полсуток. Одну ночь. Это все, что мне нужно.

— Хорошо, — ответила она слабым, покорным голосом.

— Софи!

— Да?

— Я скоро тебя увижу.

Самолет приземлился без толчка. Лон подхватил сумку и компьютер. Игуасу расположен в восьмистах милях к северу от Буэнос-Айреса, его новый аэропорт предназначен в основном для туристов, прилетающих поглазеть на водопад, но никаких коммерческих рейсов до утра не намечалось.

До автостоянки Лон добрался за рекордное время. Джип и водитель уже поджидали его.

— С возвращением, Алонсо, — произнес водитель, выходя из машины. Американец, говорит с легким техасским акцентом. Как и Лону, ему слегка за тридцать, он спортивный, загорелый. Живая реклама здорового образа жизни.

Лон протянул ему руку.

— Рад снова тебя видеть, Флип.

Флип и Лон вместе участвовали в объединенной миссии ЦРУ и МИ-6 и быстро сдружились. Флип покинул ЦРУ примерно в то же время, когда Лон оставил службу в МИ-6. Он с головой ушел в добычу изумрудов, а Флип открыл собственное охранное агентство, а это означало, что он умеет делать все. И верно.

Лон бросил сумку на заднее сиденье джипа. Флип снова уселся за руль.

— Все ребята приехали? — поинтересовался Лон, усаживаясь рядом с водителем. — Может быть горячо.

Флип издал короткий озорной смешок и включил зажигание.

— А когда бывает иначе?

Меньше чем через полчаса Флип остановил машину на стоянке перед большим современным отелем, который располагался над водопадом с аргентинской стороны.

— Твой ключ, — сказал Флип, протягивая Лону конверт. — Номер готов. Ты заказывал люкс. Он наверху, в пентхаусе. Ты зарегистрирован как Гальван.

— Спасибо.

— Что она знает? — спросил Флип.

— Не много.

— А о Гальванах?

— Нет.

— О твоей связи с делами по наркотикам?

— Нет.

Флип внимательно посмотрел на Лона.

— Когда ты вычислил, что они захватили ее, чтобы добраться до тебя?

— Когда она позвонила. Они знали, что я появлюсь. — Лон застенчиво улыбнулся. — Я последую за ней в ад, если понадобится.

— Не ходи туда завтра. Предоставь все нам. Мы сами справимся.

— Это не разговор. Я должен быть там — на случай, если что-то пойдет не так. Если с ней что-нибудь случится, я… — Он осекся. — Я буду там.

Флип кивнул.

— Значит, увидимся утром.

— Рано.

Поднявшись в номер, Лон принял душ, побрился и растянулся на кровати. Впереди его ждали несколько часов драгоценного сна. Он выходит из отеля и встречается с ребятами в три сорок пять. Если все пойдет по плану, он будет с Софи в четыре тридцать, а к рассвету они окажутся в безопасном месте.

Если все пойдет по плану.

Через три часа раздался звон будильника. Лон оделся и положил в изножье кровати открытую сумку с одеждой, картами джунглей и фотопленками для «Кодака».

Он в отпуске, как-никак.

В двух с половиной милях от отеля Софи дрожала от страха. Блузка прилипла к ее телу как вторая кожа.

Они вернулись. Те мужчины. Трое, которые были раньше, и с ними еще один человек. Федерико Альваре.

Она изумленно смотрела на Федерико, полагая, что он пришел, чтобы освободить ее. Но он неподвижно стоял рядом с остальными и смотрел на нее без всякого выражения, без улыбки, без признака узнавания, и тогда она поняла, что именно он был дирижером всего происшедшего.

— Вы один из них, — прошептала она.

— Они работают на меня, — поправил ее Федерико. — Это мои… солдаты.

Софи не могла поверить, что Лон был во всем прав, а она жестоко ошибалась. Не могла поверить, что поддалась любезности и обаянию Федерико.

— Вы застрелили Нело Чебе, — сказала она, когда к ней вернулся голос. — Вы убили одного из своих людей.

— Он нас подвел.

— Когда?

— Разве вам есть до этого дело, леди Уилкинс? — Теплота Федерико исчезла. Сейчас он был мрачен и холоден. — Скажите, ваш телефон работает в джунглях? Нет проблем со связью?

Софи была не в силах ответить.

— Мы знаем, что у вас есть телефон, — продолжал Федерико, и его губы тронула ледяная усмешка. — Мы намеренно оставили его вам. Вы позвонили туда, куда хотели?

Софи все еще не могла говорить. Ее тело покрылось липким потом, она ощущала жар и холод одновременно.

— Где сейчас ваш телефон? — Федерико угрожающе шагнул к ней. — Будьте умницей. Отдайте мне телефон.

Она указала на койку. Федерико подошел, приподнял матрас и обнаружил аппарат. Включил его и просмотрел записи звонков.

— Как дела у нашего доброго друга сеньора Гальвана? — спросил он, глядя на Софи в упор.

— Я не знаю, о ком вы говорите.

— Он был на вашем празднике. Тот, кому вы звонили. — Он ухмыльнулся. — Это и есть Алонсо Гальван.

— Нет, он не Гальван. Это Алонсо Хантсмен.

— Хантсмен — его ненастоящая фамилия. Это псевдоним.

Софи ощутила дурноту от страха. Хантсмен — не псевдоним. Это настоящая фамилия Лона. Он был Хантсменом все годы, что она его знала.

— Чего вы от меня хотите?

Федерико опустил телефон в карман.

— Ничего. Вы, — протяжно проговорил он, — ничто. — Теперь он смотрел ей в глаза. Жестокая улыбка играла на губах. — Вы… ничего… не значите. Пуф-ф. — Он щелкнул пальцами. — Вас больше нет.

— Тогда зачем вы привезли меня сюда? — Ее шепот заполнил пространство между ними.

Темные глаза Федерико сверкнули.

— Мне нужен Гальван. Хантсмен. Называйте его как хотите. У нас с ним осталось нерешенное… дело. Так что говорите мне: когда он будет здесь?

— Завтра вечером. — Софи моргнула. Слеза скатилась по щеке.

— Завтра вечером?

Она кивнула.

— Почему именно завтра вечером?

Софи хотелось разрыдаться в голос.

— Не знаю. Он только сказал, что ему нужно двадцать четыре часа. Чтобы я дала ему двадцать четыре часа, и он будет здесь.

— Спасибо, леди Уилкинс. Я очень ценю вашу помощь.

Федерико выпрямился, убрал нож в карман, и все четверо вышли.