ГЛАВА ШЕСТАЯ

Софи медленно сползла на пол. Ее ноги стали как ватные.

Лон был прав. Они с Федерико встречались. Федерико знает его. Хуже того, он нужен Федерико. И Федерико использовал ее, чтобы добраться до Лона.

Софи с трудом сглотнула. Она тряслась от усталости и страха. Ее организм не привык к влажной жаре джунглей.

Дрожа и в то же время обливаясь потом, она оперлась спиной на кровать, запрокинула голову и уставилась в пространство. Федерико говорил ей, что когда-то работал с Клайвом. Какое же отношение имеет к нему Лон? Откуда Федерико знает Лона? Почему его беспокоит Лон? С какой стати он думает о Лоне? Бессмыслица.

Разве что… разве что Клайв и Лон были участниками какой-то не вполне законной сделки, в суть которой не хотели посвящать Софи.

Во что же они ввязались? И почему Лон хранит молчание до сих пор? В конце концов, какая у него подлинная фамилия? Как он может быть и Хантсменом, и Гальваном?

Мысли носились по кругу у нее в голове. Она ничего не ела после приезда, лишь выпила немного фруктового сока. Она голодна. Измучена. Напугана. И сбита с толку, совершенно сбита с толку.

Чтобы смягчить головную боль, она прикрыла глаза. Нужно дать отдых усталому мозгу. Все будет хорошо, повторяла она про себя, обязательно будет хорошо. Лон упорен. Лон умен. Лон не пойдет ни на что с закрытыми глазами…

— Софи!

Имя было произнесено шепотом, и тем не менее Софи мгновенно проснулась. Над ней склонился мужчина, и она ударилась головой о край койки, стараясь отшатнуться от него.

— Ох…

— Ш-ш-ш, Софи. Шуметь нельзя.

Она замерла и всмотрелась в темноту.

— Лон?

— Это я, любовь моя.

Его пальцы коснулись ее щеки, и она схватила его за руку. Рука твердая, кожа шершавая, теплая. Лон. Настоящий. Он ей не снится.

— Ты здесь. — Она упала в его руки, уткнулась лицом ему в плечо, обвила его руками. — Ты же еще не должен был прийти. — Она крепче сжала его руками, ощущая твердость его тела, мощь его рук, контуры бицепсов. За всю жизнь она не испытывала и вполовину такого удивительного чувства. — Они охотятся на тебя, Лон. Они использовали меня, чтобы заманить тебя в ловушку.

— Я знаю. — Лон поднял Софи на ноги. — И поэтому надо торопиться. — Он протянул ей охапку одежды. — Надень это. И побыстрее.

Она стянула юбку и мятую блузку и надела предложенную ей одежду, которая в темноте казалась почти черной. Брюки были чересчур широки в поясе. Хлопчатобумажная майка — чересчур тесной на груди. К счастью, туристские ботинки оказались нужного размера. Она завязала шнурки двойным узлом.

— Готово.

Лон вложил в ее руку ленту.

— Завяжи волосы. Завяжи покрепче, чтобы волосы не мешали.

Итак, он не хочет, чтобы Софи узнали.

Она туго подвязала волосы, стараясь не думать о том, что будет дальше.

— Как ты добрался так быстро?

— Я хорошо распорядился временем.

— Не просто хорошо. Поразительно.

Софи управилась с волосами, устроив ленточку так, что ее почти не было видно.

Лон нахлобучил на ее голову темную шляпу.

— Можешь считать, что у меня был мощный стимул, — проговорил он, и Софи услышала в его голосе жар и признаки гнева.

Он протянул ей куртку.

— Надевай.

— Что это?

— Меры предосторожности.

Пуленепробиваемая куртка, подумала Софи, и застегнула ее.

— А у тебя тоже такая?

— Да.

— Значит, ты знал, что они вооружены.

— Да.

Софи провела кончиком языка по пересохшим губам.

— Что мы будем делать?

— Выйдем наружу.

Во рту у Софи все пересохло. Ноги подкашивались. Она испытала внезапный приступ безумного страха.

— Лон, у них страшное оружие.

Он дотронулся до своего плеча.

— У меня тоже. — Он помолчал в нерешительности. — Нас ждут несколько ребят. Они вывезут тебя отсюда. Они тоже вооружены. На них бронежилеты. Они знают, как нужно действовать.

Он подошел к двери, и у нее перехватило дыхание. Паника вернулась, и пришел новый страх, не похожий ни на что.

— Ты не идешь со мной?

— Иду, — тихо ответил Лон. — Просто я пойду последним. На случай, если что-нибудь сорвется, мы приготовили безопасное убежище, и мои ребята переправят тебя туда.

Если что-нибудь сорвется.

Он имеет в виду — если его убьют.

Ее глаза горели, а грудь наполнял ужас. Какое безумие… Как это чудовищно…

Это она втянула его во все это. Она подвергает его опасности. Бог ведает, зачем Лон понадобился Федерико, но между ними, безусловно, кровь.

— Пусть ничего не сорвется, — прошептала Софи и вцепилась в рубаху Лона, почти повисла на нем. — Пообещай мне, — задыхаясь, шептала она, — пообещай, что с тобой ничего не случится.

Он не ответил, и Софи ощутила горячие слезы в глазах. Чувство опасности накрыло ее с головой. Опасность реальна.

Софи встала на цыпочки и прижалась лицом к лицу Лона.

— Ты пойдешь со мной, понятно?

— Я не для того так долго ждал, чтобы сейчас потерять тебя, родная. — Звуки его грубого голоса разрывали ей сердце.

— Скажи еще раз, — взмолилась Софи.

Но Лон только наклонил голову и поцеловал ее. Это был крепкий поцелуй призыва и обещания. Затем он поднял голову и провел большим пальцем по губам Софи.

— Скоро увидимся, muсeca.

Лон отступил, слегка шлепнул Софи по ягодицам и открыл перед ней дверь.

— А теперь — вперед.

Софи ничего не видела сквозь пелену слез. Лон сошел с ума. Совершенно сошел с ума.

Собрав все свое мужество, Софи откинула полотнище, прикрывавшее вход, и вышла в тихую черную ночь. Двое мужчин, притаившиеся по обе стороны тропы, выпрямились и двинулись рядом с ней. Лон остался позади.

Они тихо пересекли спящий лагерь. Софи буквально чувствовала окружавшее ее молчание. Небывало тихо. И вдруг затрещали выстрелы.

— Уходи отсюда, быстро!

Софи услышала гортанную команду Лона, и из ниоткуда возник третий человек. Солдаты, нанятые Лоном, увлекли ее с собой. Как они видят что-то? Сама Софи чувствовала себя слепой, как летучая мышь.

Но мужчины бежали к кустарнику. Софи услышала за своей спиной громкий хлопок. Лон хрипло выругался, но не замедлил бега — продолжал двигаться, прикрывая Софи с тыла. Когда бегущие оказались в кустах, он подхватил Софи на руки. Она ладонью почувствовала, что на нем специальные очки.

Неудивительно, что они видят в темноте. У них у всех очки ночного видения.

Лон устроил Софи на своем плече, и беглецы разделились: один из людей Лона ушел влево, другой — вправо, а последний расположился сзади, чтобы прикрыть Лона.

Подпрыгивая на его плече, Софи старалась сдержать тошноту. Она закрыла глаза и дышала, просто нормально дышала, потом открыла глаза и постаралась отыскать на земле неподвижный объект.

Открыв глаза во второй раз, она заметила, что человек, бежавший сзади, куда-то пропал. Его сбили с ног? Он ранен?

Софи сжала плечо Лона.

— Твой товарищ исчез. — Она подняла руки, защищая лицо от торчащей ветки. — Почему мы не сядем в джип?

— Потому что в джипе опаснее.

— Я в этом не уверена.

Внезапно Софи ощутила шлепок по заду.

— За что?

— За длинный язык. Не следуешь указаниям. — Лон резко остановился, движением плеча опустил Софи на землю, быстро освободился от тяжелого жилета, снял очки, положил их в футляр, который затем вновь повесил на плечо. — А еще за то, что уехала из Лондона без меня.

— Существуют вещи, которые я должна делать сама. Мне было необходимо выяснить… — Софи умолкла, разглядев пятно на плече Лона, которое раньше прикрывал жилет. Правый рукав Лона потемнел и приобрел грязно-коричневый оттенок, что можно было увидеть в слабом свете, проникавшем сквозь густую листву. — Ты ранен!

— Нет.

— Но плечо… Похоже на кровь.

— Это не кровь. А теперь идем. Ты же не хочешь, чтобы нас настиг твой возлюбленный Федерико.

Лон уже двинулся вперед, не то шагом, не то трусцой, раздвигая перед Софи ветки деревьев и серо-зеленые кусты.

По мере того как они углублялись в джунгли, рев водопада становился громче. Но не могли же они идти к водопаду. Им следовало удаляться от водопада. Вблизи водопада нет дорог. И скрыться там некуда.

Мимо Софи пролетел тукан с желтым горлом и ярко-красной грудью; черное крыло едва не задело лицо Софи, и она негромко вскрикнула.

Лон остановился и обернулся.

— Что такое?

— Птица, — выдохнула Софи и потерла бровь; ее тело покрылось испариной. — Большая птица.

Лон недоверчиво взглянул на нее, изогнув черную бровь.

— Софи! Не делай так больше, если только птица не вооружена и не готова стрелять.

С этими словами Лон повернулся и зашагал дальше.

Казалось, он прилагал все больше усилий к тому, чтобы двигаться. Правая рука уже не была свободно опущена, Лон прижимал ее к корпусу. Софи беспокоило его плечо.

— Лон, твое плечо…

Лон остановился.

— Не надо больше говорить о моих плечах, хорошо?

Софи с усилием сглотнула. Она не могла отвести взгляд от большого устрашающего пятна на плече. Ткань в одних местах была коричневой, в других — черно-фиолетовой. У него несколько раз открывалось кровотечение, подумала Софи. Его рана то закрывалась, то открывалась вновь.

— Хорошо.

Они продолжали подниматься в гору, и шум водопада становился все громче. Жара спадала, душный, горячий воздух делался свежее, прохладнее.

Внезапно Лон сбросил на землю рюкзак, и он подпрыгнул.

— Остановимся здесь.

— Надолго?

Софи нервно мерила шагами небольшую поляну и пыталась угадать, как долго они будут скрываться в джунглях, дожидаясь помощи. Здесь деревья, кусты, но настоящей защиты нет. К тому же ей страстно хотелось принять душ и лечь в настоящую постель.

— Пока не закончим завтракать, — ответил Лон, склонился над рюкзаком и извлек оттуда свертки из серебряной фольги.

Софи подошла к нему, не сводя глаз с серебристых свертков. Завтрак космического века. Знакомые названия на фольге, но буквы странного, незнакомого начертания. Обезвоженные продукты; их берут с собой в долгие походы опытные альпинисты. Но как же долго им с Лоном предстоит здесь пробыть?

Лон протянул ей три упаковки. Она взяла их и принялась жадно рассматривать. Насыщенная белком плитка, обезвоженные фрукты, обогащенный сок.

— И что теперь? — спросила Софи, решая, с какой упаковки начать.

— Теперь мы поедим.

Разве сейчас время для шуток? Софи метнула на Лона раздраженный взгляд.

— Я имела в виду, как мы отсюда выберемся.

— А мы не станем выбираться. Во всяком случае, некоторое время.

— Но мы все-таки очень близко к ним, мы практически у них под носом!

— Именно. Они решат, что мы удрали, рассыплются, будут искать нас в городе, в отелях, в полиции… где угодно, только не у себя под носом.

— Ты не обижайся, но я бы лучше обратилась в полицию или в консульство.

— Софи, на случай, если ты не заметила: мы в диких местах. Здесь нет консульств. У этого водопада сходятся границы трех стран, и у каждой из них своя полиция, своя политика. И если наш друг Федерико находится на службе у одного из правительств, то нам было бы нежелательно делать наши приключения достоянием публики.

— Почему нам нельзя обратиться к нашему правительству? У нас ведь нет проблем с нашим правительством?

Лон долго не отвечал, и Софи охватила паника.

— Лон!

— У меня нет. А у тебя могут быть. Из-за Альваре.

Альваре. Ее связь с Федерико Альваре. Она проводила время с человеком, не пользовавшимся доверием правительства. Она приехала сюда в обществе Федерико, прибыла в гостиницу вместе с Федерико, вверила себя попечению Федерико. Боже правый. Только представить себе, как это может выглядеть со стороны…

Софи подняла голову и встретилась взглядом с Лоном. Он ничего не говорил, только смотрел на нее, мощный и безмолвный. Его челюсть напряжена, голубые глаза широко открыты. Но вот он заговорил, и его голос зазвучал с убийственным спокойствием:

— Насколько вы с ним были близки?

Софи содрогнулась.

— Вовсе не были.

— И тем не менее ты уехала за границу с ним.

— Ему был нужен ты, — резко возразила Софи. — Да, он воспользовался мной, чтобы заманить тебя, но только потому, что ты, а не я, был ему нужен.

— Я предупреждал, чтобы ты держалась от него подальше.

Слишком поздно, с легким вздохом подумала Софи.

— Ты сказал, что он связан с наркотиками. С контрабандой наркотиков. И вы с Клайвом тоже имели к этому отношение?

Сердце Лона упало. Ему показалось, что кровь в его жилах кипит. Он ответил, не отводя взгляда от лица Софи:

— Нет.

Что, если ей известно больше, чем она говорит? Предположим, ну просто предположим, что ее роль была больше, чем она показывает. Что, если она — часть ловушки, задуманной Альваре?

— Но Клайв был связан с Федерико?

— Софи, за каким дьяволом ты прилетела сюда? — Лон был уже не в силах скрывать раздражение. — Ты же не одна из них? — с нажимом спросил он.

Сила и решимость прозвучали в этом отрывистом вопросе. Даже если она связана с Альваре и Вальдесом, он не откажется от нее. Ничто не заставит его отвернуться от нее, даже если она окажется… Нет, она не может оказаться оборотнем. Она не могла поступить так, как поступил Клайв.

— Одна из кого?

— Из них. Скверных ребят.

Софи засмеялась, не веря своим ушам.

— Да кто эти скверные ребята, Лон? Насколько мне известно, мною играют двое скверных ребят. Федерико и ты.

— Если бы я был скверным парнем, — мягко добавил он, наблюдая за выражением лица Софи, — ты бы не позвала меня. Ты знала, что я защищу тебя. Ты знала, я не допущу, чтобы тебе причинили вред.

— Я тебя не обижала, — устало произнесла она. — Я этого никогда бы не сделала. — Ей вспомнилось, с какой легкостью Федерико воспользовался ею, чтобы заманить Алонсо в западню. — Во всяком случае, намеренно.

Лон медленно опустился на землю в нескольких футах от Софи и содрогнулся, разворачивая упаковку с едой. Из-под закатанного рукава рубахи потекла ярко-красная струйка.

У Софи пропал аппетит. Она оставила попытки вскрыть свои упаковки.

— У тебя все еще течет кровь.

Лон пожал плечами и откусил от своей белковой плитки.

— Я не собираюсь умирать.

— Не смешно.

— А я к этому и не стремился.

Он — адская головная боль для нее. Она поднялась и обтерла ладони о брюки.

— Дай мне взглянуть на твою руку. — Софи опустилась на колени возле него, сделала глубокий вдох и закатала рукав выше. — Очень много крови.

— Ты всегда не выносила вида крови. — В его глубоком голосе слышались самодовольство, извращенная мужская гордость, отчего Софи почувствовала себя глупой и по-женски слабой.

— Оставь, — резко сказала она.

Надо говорить безразличным тоном. И это при том, что она кожей остро ощущала близость Лона. Может быть, все дело в том, что его глаза буравили ее лицо, затем остановились на ее груди. Или в его размерах, игре мускулов при каждом движении массивного тела.

— Тебе придется снять рубашку. Ты потерял слишком много крови.

— Откуда ты знаешь?

— Даже у меня есть кое-какой здравый смысл. — Она сделала насмешливую гримасу и добавила, понизив голос: — Если я не особенно часто пускаю его в ход, это еще не означает, что он вообще отсутствует.

— Это интересно.

— Ничего особенного.

Софи сделала глубокий вдох. Лон принялся расстегивать рубаху. Наконец работа была закончена, и перед Софи предстали мускулистая грудь, смуглый живот, где под золотистой кожей ходуном ходили мышцы. У Лона потрясающая фигура. Завораживающая фигура. Фигура, которую женщине хочется…

— Снимай совсем, — строго велела она, стараясь не отвлекаться.

— Она прилипла, — сказал он.

Так оно и было. Плечи открылись, но засохшая кровь на верхней части рукава не позволяла оторвать ткань.

Преодолевая позывы к рвоте, Софи осторожно отделила ткань от раны. В конце концов ей удалось освободить Лона от рубахи. Но кровь уже хлынула с новой силой.

— Как остановить кровотечение? — спросила Софи, стараясь придать голосу деловитый тон, хотя внутри она вся дрожала.

— Туго перевязать, — сказал Лон и кивнул на рюкзак. — Сложи вместе две или три марлевые повязки.

Софи достала портативную аптечку.

— Сначала надо протереть спиртом. — Руки Софи дрожали, когда она принялась открывать одну из упаковок с тампонами. — Давай сюда руку. Рану нужно промыть, насколько это возможно.

Софи открыла вторую упаковку и тщательно обработала рану. Она знала, что Лону больно. Он сильно напрягся, но ни разу не вздрогнул, пока она возилась с раной.

— Хуже, чем я предполагала.

— Теперь прижми бинт там, где течет кровь, — распорядился Лон. — Прижми крепко. Если мы остановим кровотечение минут за тридцать, все будет в порядке.

— А если нет?

— Попробуем сделать жгут. — Лон слабо улыбнулся. — Да не волнуйся. Если повязка получится тугой, все будет хорошо.

Она туго обмотала рану; на это ушло немало времени. Бицепс был большой и твердый как камень.

— А пуля?

— По-моему, она прошла навылет. А если нет, значит, застряла в жилете.

Он получил пулю. Ради нее. Софи прикрыла глаза.

— Прости меня, — шепнула она.

Следовало сосредоточиться на перевязке. Софи потянула за кончики бинта, чтобы марля как следует прилипла к руке. В эти минуты, стоя рядом с Лоном, перевязывая его, она осознала, что десять лет убегала от него. Убегала от того, кто не был в ее власти.

— Я очень виновата, — сказала она так же шепотом, понимая, что извиняется за многое, за все накопленные за долгие годы обиды. — Прости, что я не сказала тебе, зачем встречаюсь с Федерико. Прости, что обманула тебя и вылетела сразу после праздника. Прости, что впутала тебя в эту беду.

Лон ничего не говорил, и Софи судорожно перевела дыхание. Она чувствовала, что все меняется. Что бы ни существовало между ней и Лоном, оно сделалось сильнее. Мощнее. Опаснее.

— Федерико назвал тебя Алонсо Гальваном, — с трудом выговорила она. — Что это значит?

— Это старая родовая фамилия.

— Я сказала ему, что ты Хантсмен.

— Благодарю.

Софи заметила, что Лон избегает уточнений.

— Откуда Федерико тебя знает?

— Мы с Клайвом много времени проводили вместе.

Софи всмотрелась в глаза Лона, в два голубых ириса с серебряными крапинками.

— Откуда они знали Клайва?

— У Клайва были… дела… в Южной Америке.

— От Банка Англии?

— Личные.

Софи прилетела сюда, чтобы выяснить об этих делах все, что можно. Лон знал, в каких делах участвовал Клайв. Лон знал, но ничего не говорил Софи. Но она не успела задать следующий вопрос: Лон указал на серебристые упаковки.

— Тебе нужно поесть. И попей. Очень важно, чтобы у тебя не иссякла энергия. Мы все еще в лесу.

Он косвенно дает ей понять, что больше не намерен отвечать ни на какие вопросы. Что бы он ни знал о деятельности Клайва, делиться этой информацией он не станет.

С этим Софи не может согласиться.

— Я хочу знать. Это мой муж…

— И мой лучший друг, — коротко бросил Лон. — И многого я тебе не скажу, пока мы не вырвемся отсюда.

— Почему?

— Потому что все это сложно, запутанно. К тому же, честно говоря, у меня не хватит духу возвращаться к тому, что произошло два года назад, когда для нас пахнет жареным.

Да. Разумно. Софи слегка кивнула.

— Может быть, сейчас и не время, но, когда мы вернемся в цивилизованный мир, ты должен будешь открыть мне правду.

Долго Лон смотрел на нее молча, без улыбки.

— Ешь.

Через некоторое время Лон принялся разбирать содержимое рюкзака, а Софи подошла к краю поляны, где свет пробивался сквозь пышную листву. Рев водопада стал настолько громче, что его можно было назвать почти оглушающим.

Софи кожей чувствовала висящие в воздухе водяные брызги. Она сделала глубокий вдох. Эта влага охлаждала тело, но мысли жгли по-прежнему. У Клайва были дела в Бразилии. Лон был в курсе этих дел. Он тоже в них участвовал? И какого рода эти дела? Ей вспомнились вчерашние допросы. Там говорилось о наркотиках…

Контрабанда наркотиков… Кокаин.

Софи окаменела. Не могли Клайв и Лон заниматься такими вещами. Ни один, ни другой никогда не имели отношения к наркотикам. С чего бы им связываться с такими опасными аферами? Лон не нуждался в деньгах… А вот Клайв…

Нет. Клайв не стал бы заниматься нелегальным ввозом наркотиков. Ни за что. Никоим образом.

Но были таинственные поездки за рубеж…

— Ближе к воде стоять приятнее, — произнес за спиной Софи голос Лона.

Софи вздрогнула. Она не слышала, как он подошел. Шум водопада поглощал все остальные звуки.

Она повернулась к Алонсо. Ей не хотелось смотреть в его ледяные голубые глаза, на его резко очерченные скулы, на черные волосы, падающие на воротник рубахи. Ей хотелось увидеть мужчину за этой оболочкой, но видела она только подростка.

Разозленный бунтарь. Тот, который в свои семнадцать исполнен решимости не идти на компромиссы.

— На чем ты заработал деньги? — спросила Софи; она вдруг подумала о том, что раньше Лон не был богатым, у семьи Маккенна — Хантсмен ничего не было за душой. — Нужно состояние, чтобы приобрести изумрудные копи.

Глаза Лона чуть заметно сузились.

— Я получил кое-какое наследство от моего биологического отца, а когда мой отчим пострадал на копях, он получил ощутимую компенсацию. Мама, отчим и я выкупили долю одного из партнеров.

— И в итоге месторождение полностью перешло к вам?

— Да.

— Значит, семья дала тебе стартовую площадку?

— У меня были и свои сбережения. Я служил в военной авиации. Сделал карьеру. И тщательно выбирал, куда вкладывать средства. — Он вгляделся в лицо Софи. — А что?

— Не знаю. Просто стараюсь сложить все обстоятельства воедино. Найти объяснение.

— Объяснение чему, Софи?

— Тебе. Этому всему. — Она сделала широкий жест рукой. Деревья, небо, шум водопада. — Я не вижу смысла. Я не знаю тебя. Я не знаю, зачем ты понадобился Федерико. Не знаю, как тебе удалось так быстро найти меня, если только ты не…

Лон надел рюкзак на плечи, чуть поморщившись, когда лямка вошла в соприкосновение с раной.

— Мне казалось, мы договорились оставить все вопросы до той поры, когда окажемся в безопасном месте.

— Я только хочу понять, как ты сумел так быстро найти меня…

— В моем распоряжении есть команда наблюдателей, — будничным тоном ответил Лон. — А у ребят есть современное оборудование.

— Что это за оборудование?

Вот, значит, как Лон обнаружил Клайва в Центральной Америке три года назад, когда приключилась история с захватом заложников.

— Инфракрасная съемка, глобальная поисковая система, приборы эхолокационного слежения.

Слова «приборы эхолокационного слежения» царапнули нервы Софи.

— И когда эта так называемая команда наблюдателей…

— Друзей.

Судя по всему, эти друзья должны дорого обходиться. Но ни один из них во время спасательной операции не произнес ни слова. Их слаженные действия доказывали, что спасение Софи не стояло для них на первом месте. Перед Софи забрезжила догадка.

— Клайв когда-нибудь входил в твою команду?

— Нет.

Конечно же, нет. Надежда рухнула. Люди, проникшие в лагерь этой ночью, — профессионалы. И Лон — профессионал.

— Ты так же вывозил Клайва из Центральной Америки?

— Более или менее так.

Нет, она не позволит ему так легко сорваться с крючка.

— А эти твои… коммандос… Это не хобби, нет?

Лон смерил Софи долгим взглядом.

— Нет, Софи. Я всего лишь любитель. Кто-то играет в кегли. Кто-то — в теннис. Лично мне нравятся армейские операции, где я разыгрываю героя-спасателя, размахивая полуавтоматическим пистолетом.

— У тебя есть такой?

— Ладно, Софи, дай мне передохнуть. Я сделал то, что сделал, потому что ты оказалась в беде. Такие занятия не по мне. Я не чувствую себя сильнее, когда в руках у меня оружие. Сложись все по-моему, я сейчас жарился бы на солнышке в Рио, пил бы холодное пиво и не проводил бы ночь у реки, кишащей удавами и аллигаторами.

— Ох…

— Ох, — с горечью повторил Лон. — Так ты, получается, действительно не знаешь меня. Ты думаешь, я не такой, как ты. Ты считаешь меня холодным, жестоким, лишенным эмоций…

— Я не…

— Я не охотник рыскать по свету, таскать все свое имущество в чемодане и трудиться круглые сутки. — Он не давал Софи времени для возражений. — Мне тридцать два года. Я хотел бы жить устроенной жизнью, иметь двоих детей, водить их в зоопарк, гулять по бульварам, качать их на качелях, как любой нормальный отец. — Он резко умолк, скрипнул зубами и тряхнул головой. — Но по какой-то причине ты не видишь во мне обыкновенного человека. Я — машина в твоих глазах. Радиоуправляемый механизм…

— Нет, я вижу тебя совсем не таким. Если уж на то пошло, я вижу все твои эмоции, чувствую их и смертельно их боюсь, настолько они сильны. Ты — холодная машина? Вот уж нет. Машины ровные, деловые, предсказуемые. Машины действуют автоматически. Ты не машина. Ты самый горячий человек из всех, кого я в жизни знала!

Загрузка...