Юрист

Глава 20 Новый мир?

Сегодня шел седьмой день. Седьмой день насаждения новой веры. Все, кто не смог прижиться и найти себе теплого местечка под солнцем, взялись за оружие. Администраторы еще несколько раз делали рассылку игрокам, разъясняя грядущие перемены и предлагая сделать выбор до конца седьмого дня.

В первый день инвентарь игроков, прошедших подготовку в лагере гнома, пополнился свитками с телепортами. Они появились из ниоткуда, сопровождаемые сообщением, что это поможет в нашей победе.

Города и села, названия которых были указаны в свитках, были разбросаны по всей виртуальности. Одинаковых пунктов назначения почти не было. Прослеживалась только одна закономерность. Чем выше был уровень игрока, тем крупнее был город, указанный в свитке.

Несложно было догадаться, что подобным образом администрация помогала распространиться на как можно большую территорию. Хлопки телепортов и исчезновение игроков из внутреннего двора храма ознаменовали начало наступления.

Так началась экспансия.

Игрок, обладающий навыками атаки и защиты от хаоса, становился ключевой фигурой в нападениях на поселения. Примкнувшие к нему игроки после истечения тридцати минут с момента захвата также получали уведомление, что зачислены в почитатели нового бога.

Часовня в захваченном городе меняла свой внешний вид, становясь как две капли воды похожей на ту, что построил мастер-гном. Убитые в ходе схваток приверженцы Хаоса могли возрождаться только в таких обновленных часовнях.

Города и села, захваченные без участия игрока-хаосита, перевести под длань нового бога не удавалось. На третий день все разобрались с общими принципами, и нападения начинались только после прибытия персонажа, наделенного Хаосом.

В сети был создан сайт, на котором общались между собой игроки новой веры, обсуждая новости и координируя свои действия. Четвертый день атаки стал самым продуманными и мощными. Максимальное количество населенных пунктов было захвачено именно в этот день.

Остальные игроки виртуальности Криалтин поначалу не восприняли ситуацию всерьез. Только после того, как три крупных клана лишились своих твердынь, в сети появились призывы к противодействию.

Наибольшую сумятицу вносило в игру то, что нельзя было заранее сказать, какому богу поклоняется тот или иной игрок. Простые игроки не имели никакой поддержки от бога Порядка, хоть и считались по умолчанию его верующими. Увидев своими глазами неуязвимость хаоситов, многие поддавались на искус и принимали новое покровительство.

На шестой день прошли ожесточенные бои в нескольких крупных городах, но лишь половину из атакованных пунктов удалось взять по контроль. Особенно сильное деморализующее действие оказывал тот факт, что однажды захваченная территория контрзахвату не подлежала. Крупные кланы выбили захватчиков из своих замков на следующий же день, но это не изменило статус поселения, оставив его под дланью Хаоса.

Я сидел на площади города Рит. Усиленные наряды НПС курсировали по улицам города, высматривая иноверцев. Никто заранее не мог точно сказать, будет нападение на город или нет. Никто, кроме самих хаоситов. Не все свитки с телепортами были истрачены. Некоторые цели были признаны нереальными к захвату. В таком городе я сейчас и находился, добравшись до него пешком. Открывать порталы в города, еще не захваченные хаоситами, у моих элементалей не получалось. Цель, которую я поставил себе, и от которой отказались все остальные.

Думаю, что если бы я заявил во всеуслышание о своем намерении, то нашлось бы немало игроков, возжелавших примкнуть. Но я не искал соратников, я зарабатывал очки хаоса. Чем меньше игроков принимает участи в захвате и чем крупнее город, тем больше получает победитель.

Я работал по максимуму. Я хотел получить эпический доспех и оружие, обменяв их на заработанные очки.

Убить игроков окончательно, стерев их с серверов компании я не боялся, как не боялся и разрушить город. Администрация разослала игрокам телепортационные свитки только в те города, которые уже прошли терраформацию, Рит был в их числе.

Разрушения наносились не критичные, смерть наступала не фатальная. Можно было работать.

— Привет, — сказала девушка, остановившись передо мной.

Я сидел на парапете фонтана центральной площади и просто глазел на суетящихся игроков. Они еще не знали, что скоро все умрут. В том, что решаешь, кому как умереть, было какое-то извращение.

— Привет, — ответил я.

— Погадать на будущее? — спросила она.

Одетая как цыганка, девушка была в чем-то красива.

— Погадай, — согласился я, вкладывая свою руку в ее. — На будущее…

Легкий зуд пронзил ладонь, проблеск торжества моргнул во взгляде девушки. Я ее узнал.

— Давно не виделись, — сказал я.

Девушка, собиравшая луговые цветы — это было так давно. Наша прошлая встреча закончилась взаимной смертью. Я умер от отравления, девушка умерла, лишившись головы. Но сегодняшний я уже не тот, что был раньше.

«Вода» умело перехватила отравленную кровь, не позволив распространиться заразе по телу. «Земля» пригвоздил ноги девушки к брусчатой мостовой.

— Мы знакомы? — паника в глазах, и попытка вырвать руку.

— Мы уже встречались, — сказал я. — Ты собирала цветы, я шел мимо. Потом у тебя отвалилась голова.

— А ты сдох, — вспомнив меня она улыбнулась, — Отпусти, а то закричу.

— Кричи, — сказал я. — Этому городу осталось жить пару часов, может быть, твой крик спасет несколько невинных.

— Хаосит! — догадалась она. — Возьми меня к вашим!

— Неожиданно, — сказал я. — Но захочешь ли ты быть с нами такой?

Разговаривая с девушкой, я невольно ощутил всю ее, до последнего бита. Ее тело стало напоминать кубик-рубик, только намного сложнее. Я повернул свою ладонь, удерживающую ее руку. Кость внутри руки собеседницы провернулась, наматывая на себя мясо под кожей.

— А-а-а, — закричала любительница ядов.

Я продолжал вращать ее кости, наматывая на них сухожилия и внутренности. Каким-то образом я знал, что ни смерть, ни лекари не помогут этому игроку. Возможно, лишь пересоздание персонажа сможет внести изменения. Мне было плевать, что это невозможно. Я просто делал ЭТО.

Разжав ладонь, я выпустил овальный кокон еще живой плоти. Он дергался и издавал странные звуки. Со всех сторон ко мне спешили стражи правопорядка.

— Значит, пора, — сказал я вслух, раскидывая руки в стороны.

Защитники продержались не более двух часов. И через полчаса на карте виртмира Криалтин еще один город окрасился серым цветом. В рейтинге хаоситов я стоял на первой строчке. Эпические вещи были гарантированы.

Восьмой день принес разочарование.

В мир пришло сразу два бога. Бог Хаоса и Бог Порядка. Каждый из них наделил своих верующих способностью наносить повышенный урон по иноверцам. Для того чтобы убить брата по вере, надо было приложить на порядок больше усилий.

Программисты перепрошили мир, и теперь я стал обычным игроком. Разрушить эту вселенную не было ни сил, ни умений. Меня переиграли. Если компания подаст судебный иск, напакостить напоследок я уже не смогу. Это был фейк.

Двери храмов в захваченных городах и селах открылись с самого утра. Жрецы новых богов одаривали своих прихожан, обменивая очки на оружие и доспехи. Выбор предоставлять никто не спешил, все происходило рандомно, такова уж была суть богов. Лично меня бог Хаоса разочаровал.

Выйдя их храма, я держал в руках обычную деревянную палку. Ее свойства гласили:

«Эпический посох Хаоса.

Тип: Дробящее.

Урон: 1 ед. здоровья».

Более беспонтовой вещи я давно не видел, чувствовались происки админов. Разочарование было страшное. Оглядевшись на сутолоку вокруг, решил направиться в какое-нибудь тихое место. Толпа надоела.

Эли услужливо открыли окно портала. В последнее время я перемещался при помощи свитков. На восьмой день неизрасходованные свитки исчезли. Шагнув в портал, я едва не споткнулся.

На расстоянии пяти шагов от меня сидел игрок. Окно портала уже закрылось за моей спиной, оставив наедине с игроком в «великом ничто». Это был гном — мастер Хаос.

Он сидел, обхватив колени руками, положив голову сверху. На мое появление гном никак не отреагировал.

«Вот же ублюдок! — подумал я. — Сдох в моем портале и теперь будет на глаза вечно попадаться».

С неожиданной злостью я подошел к нему и пнул ногой.

— Эй, ты чего? — откатившись в сторону, парень поднялся на ноги, разглядев меня, уточнил: — Ваня?

Признаться, не думал, что он запомнил мое имя, в лагере обращался ко мне на «эй, ты» или «толстый».

— Ваня, Ваня, — сказал я. — Ладно, если с тобой все в порядке, то я пошел.

— Какое «в порядке»?! — возмутился игрок.

— А что не так? — делано удивился я.

— Ну, — протянул он, собираясь с мыслями. — Для начала я вижу тебя, а это уже не в порядке, и еще здесь нет направления «куда идти», что тоже не очень нормально.

— Знаешь, — задумался я. — Для человека, который провел здесь семь дней, ты выглядишь на редкость адекватным.

— Семь дней? — уточнил гном.

— Угу, — кивнул я головой.

Мы помолчали.

— Ты сейчас куда? — первым нарушил молчание гном.

— В тихое местечко, — сказал я. — Надоело все, бегают, суетятся, хочу побыть один.

— Ты уже в таком месте! — невесело пошутил Хаос, обведя «великое ничто» рукой.

— Тоже верно, — согласился я. — Только ты здесь, вот облом.

— Так я пойду, ты только скажи, куда идти, — улыбнулся он.

— Конечно скажу, и даже провожу, если ответишь на мои вопросы, — ответил я на его улыбку улыбкой.

Гном насупился, я сложил руки на груди. Опять помолчали.

— Хорошо, — голос был совсем другим, жестким. — Что тебя интересует?

Допрос, который я учинил гному, пролил свет на многие вещи, остававшиеся в тени. Как я и предполагал, мистер Сольери умолчал об очень многом, поделившись лишь частью информации.

Мастер Хаос был наемным работником компании. По ее заданию он выполнял интеграцию нового обновления неаппаратными методами.

В игру был заложен принцип равновесия. ИКсин игры долго оценивал механику мира, пока не пришел к выводу, что у существующего порядка отсутствует противовес. Дав самоназвание статике мира «Порядок», искусственный интеллект стал самостоятельно создавать «Хаос» как новую силу. Новая сила в игре грозила стать неуправляемой, и как результат, могло начаться неконтролируемое развитие событий в всей виртуальности. Подобного компания допустить не могла.

Игрок Хаос был введен в игру через специально перепрограммированный модуль, искажающий его мировосприятие миром виртуальности. С первого раза эксперимент не получился, пришлось пересоздавать перса несколько раз.

Все было хорошо, пока однажды игрок Хаос не застрял в игре. Желая выйти в реал, он давал команду на выход, но система игнорировала его желание. В приступе бешенства он разрушил небольшую деревню, оставив лишь местный храм более-менее целым. Игроку казалось, что его специально заперли в коконе.

После уничтожения локации парень немного успокоился, и в его голову пришла одна догадка, добровольно поверить в которую отказался бы любой человек. Чтобы развеять сомнения, он подал через знакомых заявку в службу контроля «за вечностью».

— И что они тебе сказали? — спросил я.

— Ты понимаешь, что я хотел бы услышать, — усмехнулся гном. — Но, к сожалению, мою заявку зарегистрировали.

— То есть ты умер? — уточнил я.

— Нет, я не умер, — поправил меня игрок. — Мое тело умерло, а я жив.

Примерно пятьдесят лет назад был официально зарегистрирован перенос сознания человека в виртуальность. Спустя еще пять лет процесс стал массовым, пожилые люди не желали тихо умирать, выбирая виртуальные миры и переселяясь туда. После нескольких обвалов серверов и последовавших за этим перезагрузок виртмиры восстанавливались, но присутствовавшие в игре «вечные игроки» исчезали бесследно.

Факт подобного исчезновения признали равнозначным убийству. Компании, по вине которых произошло стирание сознания оцифрованных людей, подверглись уголовному преследованию. Также на правительственном уровне были приняты соглашения, в результате которых появилось четыре мегавиртуальности.

Умирающие или просто пожилые люди, чувствовавшие приближение смерти, должны были подать заявку в службу контроля «за вечностью». Получив положительное решение по своему запросу, они оцифровывались в государственных филиалах. Выбрав одну из четырех вселенных, они уходили в виртуальность, сменив увядающую жизнь на бесконечное приключение.

Частным случаем считалось, если человек умирал в реале, при этом оцифровавшись в виртуальности. Подобное часто случалось вначале, но к последнему времени это происходило все реже и реже. Компании, которым принадлежали виртуальности, осознанно уменьшали мощности ИИ с тем, чтобы снизить шанс возникновения оцифрованного игрока в подконтрольной им игре. Если такой случай был зарегистрирован, то компания ставилась на учет у комитета «за вечностью». Ограничения, которые накладывались на проект, зависели от множества факторов и редко получали огласку у широкой общественности.

В первые годы открытия «четырех китов», как их называли в сети, обычные игроки также регистрировались в этих играх. Но со временем количество посещений сошло на нет. Как-то так пошло, что живые игроки не хотели играть с теми, кто уже умер. Объяснить этот психологический феномен брались многие заслуженные светилы психиатрии, но предложить адекватных мер для сглаживания возникшей проблемы никто не смог.

Единственное, что было сделано, так это были убраны все НПС. Оцифровавшиеся люди жили в новых мирах как в обычной жизни, с той лишь разницей, что не могли умереть. Они сами выбирали, что и как делать дальше. Кто-то торговал, кто-то сражался. А кто-то просто жил, занимаясь рыбной ловлей или сея хлеб. Никаких квестов и никаких НПС.

Техническое обслуживание и контроль за виртуальностью для оцифрованных легло на плечи государств. Частным компаниям доверить обслуживание серверов никто не позволил. Официально одобренного метода переноса застрявшего игрока из одной виртуальности в другую на текущий момент не существовало, но это не значило, что его нет.

Получив косвенное подтверждение смерти своего тела, гном впал в апатию. Несколько игроков, подосланных компанией, сумели достучаться до парня, убедив его, что жизнь не закончилась, и пообещали, что компания перенесет его сознание в четыре кита, как только он закончит начатое.

Но мастер Хаос впал в другую крайность, решил сделать мир Криалтин своим, взяв его в качестве платы за свою смерть.

— Звать-то тебя как? — уточнил я.

— Хаос, — снова набычился игрок. — Меня зовут Хаос.

— Ну, Хаос так Хаос, — не стал спорить я. — Только у меня для тебя есть неприятные новости.

Он встретил мое заявление со скептической улыбкой на лице, а по мере получения информации о последних семи днях в игре и обновами на восьмой день гонор оцифровавшегося игрока уменьшился.

— Меня звали Ховард, — помолчав, сказал он.

— В этой куче дерьма есть маленькая хорошая новость, Ховард, — я решил его подбодрить. — Внешний вид бога Хаоса как две капли воды совпадает с твоим, так что можешь вполне выдавать себя за его аватара и лупасить всех несогласных от его имени!

— Хоть что-то, — невесело улыбнулся он. — Осталось только проверить, насколько теперь я стал слабее после этих нововведений.

Мы опять помолчали.

— Слушай, Ховард, — придумал я, чем заняться. — А ты не мог бы закончить мое обучение?

— Какое? — не понял парень.

— Ну, на шестах, — напомнил я. — Кроме магии, я так ничего и не могу, а махать палкой лучше тебя, наверное, никто не научит. Не зря же тебя зовут Мастер?

— Ну, можно попробовать, — согласился гном.

На небосклоне появились первые звезды. Солнце едва успело скрыться за горизонтом, а ночь уже заявляла свои права. Звуки дневной жизни затихали в окружающей нас саванне. Скоро должны были выйти на охоту бесшумные хищники.

Я достал из инвентаря очередной брикет спрессованного угля. Пламя с благодарностью приняло мой подарок.

— Хотел давно тебя спросить, — нарушил вечернюю тишину гном. — Зачем ты таскаешь с собой лишний груз? Здесь совсем не холодно, а если хочешь посмотреть на огонь, достаточно колдануть заклинание.

Ответ на этот простой вопрос был из той области, в которую пронырливый ум гнома не смог пролезть. За проведенные вместе две недели мы успели изучить друг друга и узнать то, о чем хотелось бы умолчать даже перед самим собой.

— Нравится, как горит, — сказал я, не пытаясь добавить к этим словам даже намека на правду.

Мастер по старой привычке дернул себя за бороду и замолчал. Мы сидели в сгущающихся сумерках и смотрели на огонь. Каждый думал о своем.

После нашей откровенной беседы, выйдя из портала, мы оказались в африканском кластере. Попытка открыть новый портал не увенчалась успехом, вокруг нас на сотни лиг простирались территории, находящиеся под дланью Порядка.

Пустыня, саванны, оазисы, редкие игроки и еще более редкие животные. Где-то здесь есть джунгли и непроходимые болота. Но мы мало перемещались, лишь пару раз навестив ближайшую деревню, чтобы выйти на аукцион и прикупить припасы. Деревенский телепорт отказался переносить иноверцев.

Проведенное совместно время дало ответы на многие вопросы, впрочем, новых появилось не меньше.

Однозначным стал тот факт, что рассказанная Ховардом история лишь слабое отражение правды. Тело игрока было действительно мертво, но момент наступления смерти был под большим вопросом. Громкие события последних лет реального мира были неизвестны гному, хоть он и пытался отговориться, ссылаясь на занятость в игре.

Мне и раньше казалось очень странным, что умершие люди отказывались от активного участия в жизни нашей планеты, безропотно уходя со сцены в вымышленные миры. Кажется, все было не совсем так, как заявлялось в средствах масс-медиа.

Невольные мысли об иКсине игровой виртуальности также вызывали вопросы. Что сподвигло ИИ анализировать механику мира? Зачем программистам пытаться помочь ИИ выровнять баланс вымышленных сил? Почему все делается неаппаратными методами?

Первую неделю гном был инертен. Говорил мало, в поступках был жестковат. К концу второй недели он стал более разговорчив и, казалось, чего-то ждал.

— Кто придет завтра? — озарение снизошло на меня.

— Ты о чем? — в темноте сверкнули глаза игрока, посмотревшего на меня.

— Если тебе надоело здесь, — шевеля веткой угли костра, я заставил их вспыхнуть алым цветом, — ты мог предложить совершить путешествие вдвоем, а не сидеть здесь со мной.

— Мне нужно было время подумать, — высказал непроверяемый аргумент мастер. — Теперь я спешу.

— И как ты решил спешить? — оскалился я.

— Порталист из игроков Порядка, — приоткрыл свои планы гном. — Мои сподвижники ведут его сюда!

Мы замолчали. Мастер часто предъявлял мне претензии, требуя объяснений моих способностей. Моя молчаливая улыбка бесила его неимоверно. Неконтролируемое действие в подергивании бороды уже не обращало на себя моего внимания. Теперь у меня был повод возмутиться, но я смолчал.

Гном подтвердил мои догадки. Завтра следовало ждать гостей. И как будут строиться взаимные отношения дальше, было неясно.

В мастерстве владения шестом я делал некоторые успехи. Эпический посох, осмотренный мастером, был возвращен мне с пренебрежением.

— У него нет прочности, — просветил меня парень, объясняя его «эпичность».

У любого оружия в игре была прочность, уменьшающаяся со временем в зависимости от частоты использования. Подарок бога Хаоса был с намеком, что я мог вечность тренироваться с ним, не боясь его сломать. Получалось, что в моих способностях быстро обучиться владению оружием сильно сомневались. Было совсем не смешно, по крайней мере, мне. Гном же смеялся до слез.

Время, проведенное с утра до вечера в поединках, позволило нам разобраться в возникших изменениях с механикой игры. Тренируясь, мы оба находились в состоянии хаоса. Наши тела передвигались в пространстве, подверженные единому алгоритму. Производя удары шестом, мастер наносил моему телу небольшие повреждения. Элементали подключались к моей защите, когда я совсем переставал контролировать ситуацию. Их воздействие на шест мастера было минимальным. Несмотря на все усилия элей, атакующее оружие удавалось едва-едва отклонить в сторону или притормозить.

Тренировки были похожи одна на другую, пока однажды утром гном не улетел в кусты. Ни он, ни я не поняли, что произошло. Повторный поединок закончился почти с тем же результатом.

— Что-то не так, — потирая ушибленное от падения плечо, заявил гном.

Я и сам это понял, осталось разобраться в причинах моего успеха. Радостные эмоции элементалей обратили мой взор на их тела.

«Это требует проверки!» — пришедшая на ум догадка подкупала своей простотой.

Еще пара спаррингов, и растрепанная борода гнома торчала торчком из кустов.

— Чтоб тебя, сраный маг! — долетело до меня.

Я улыбался. К сожалению, в одержанных победах не было моей заслуги. Вчера «воздух» захотел порезвиться, и я отсоединил его от своего источника маны. Вернувшийся эль был очень слаб, но я уже спал и не подключил его к себе. Забыв с утра об этом, я «победил» мастера Хаоса. «Воздух» восстановился самостоятельно, не используя зараженную ману из моего источника. Эффект воздействия маны порядка на хаосита увеличился многократно. Гном злился.

С тех пор я держал элементалей в отключенном от моего источника состоянии, заставляя подпитываться в родных стихиях. Впервые дни процесс был очень медленным, но к концу недели зарядка стала происходить намного быстрее.

Всем было хорошо, всем, кроме огня. Среды его естественного обитания не наблюдалось на многие лиги вокруг. Именно для него я жег настоящий огонь, позволяя пополнить потраченную энергию за долгий день тренировок.

Размышляя о стратегии, я решил быть готовым к действию с любым противником. Если нападающий игрок «хаосит», буду бить чистой маной, если это «порядок», буду бить хаосом.

Использование маны из «отравленного колодца» происходило мгновенно, что нельзя было сказать о получении маны из окружающей стихии. Оставалось приучить элей самих заботиться о пополнении магического запаса и переключаться на мои резервы в случае необходимости.

— Мне известно о твоей роли во всем произошедшем, — гном шевельнул кистью руки. — Не будем это обсуждать, что случилось, то случилось.

Я промолчал. У мертвых свой взгляд на прошлое.

— В общем, так, я есть воплощение бога Хаоса, и ты станешь моим первым сподвижником, — гному самому не нравилось то, что он предлагал.

Было похоже, что это не его решение.

— Нет, — сказал я. — Передай своим, что по договору моя миссия выполнена. Если хочешь, я поприсутствую завтра на «воссоединении аватара и его приспешников», но потом уйду. Можешь даже напутственную речь толкнуть, мол, посылаешь меня в далекие дали, еще не охваченные хаосом, нести свет или что там у Хаоса.

— Не богохульствуй! — взъярился гном.

Смачный удар в челюсть отправил бородатого игрока в пожухлую траву. Весь мир опять был в мелкую ячейку. Я стоял над поверженным телом и чувствовал, что если захочу, то смогу вывернуть зарвавшееся умертвие наизнанку, и никто мне ничего предъявить не сможет.

«ПУСТЬ ЕГО…» — такие странные слова, прозвучавшие в моей голове, словно прохладный ветер, унесли застилавшую глаза пелену бешенства.

— Что-то нервы ни к черту, — сказал я вслух, усаживаясь назад.

Костер горел ровным пламенем, переполошившиеся эли затихли, видя, что я больше не психую.

Я усиленно гнал от себя желание подумать о том, кто мог заговорить со мной.

«Всему есть место и время, и оно наступит, как только я выйду из виртуала», — решил я.

Легкий смех, прозвучал на задворках моего сознания, констатировав факт, что я не смог скрыть свои догадки достаточно глубоко, и кто-то с легкостью их прочел, но не счел крамольными.

Это принесло облегчение, подступивший к горлу страх отступил. Пора было ложиться спать.

— Я так и знала, что ты здесь! — обвинительный тон плохо сочетался со счастливой улыбкой на ее лице и последовавшими за этим объятьями.

— Здравствуй, Саша, — я и в правду был рад видеть девушку.

Остальные игроки, прибывшие к месту нашей дислокации, окружили гнома. Мастер разразился приветственной речью, обозвав происходящее паломничеством. После этого каждый из прибывших радостно засуетился. Со стороны казалось, что система одарила игроков какой-то плюшкой.

— Ого! — сказала лучница и, заметив мой вопросительный взгляд, пояснила. — Дали пассивку на +5 % к атаке Хаосом.

— Поздравляю, — кисло улыбнулся я.

— Даже боюсь представить, что дали тебе, — улыбнулась она. — Игрок, первым встретивший аватар бога Хаоса.

Я отвернулся к остаткам лагеря, скрывая свое лицо. Горечь от творящейся несправедливости была спрятана глубоко-глубоко, чтобы ее никто не увидел.

— Ты почему в реал не выходишь? — спросила Саша, после того как первые страсти улеглись и все разбрелись по саванне.

Мастер Хаос развил бурную деятельность, найдя всем работу. Возвращение в густонаселенные локации было назначено на завтра.

— Я спрашиваю! — девушка развернула меня к себе: — Почему ты не выходишь в реал?!

— Я боюсь, — не дав ей повторить свой вопрос, ответил я.

— Боишься? — недоуменные изгибы бровей преобразили девушку. — Боишься чего?

— Боюсь выходить в реал, — повторил я и чувствуя, что настал тот самый момент, продолжил: — Сначала я боялся выйти на улицу. Боялся, что неожиданно встречу тебя, но пройду мимо, так и не узнав. Думаю, после такого на наших отношениях можно было бы поставить крест. А потом, потом все стало еще хуже.

Последние слова я договаривал уже шепотом.

— К психиатру не обращался? — спросила она.

Я поднял на нее возмущенный взгляд. Встретив ее улыбку, понял, что она шутит. Еще я понял, что не ошибся, выбрав ее. Если бы девушка говорила всерьез, совместного будущего у нас не могло бы быть никогда.

— А если серьезно, — Саша присела рядом. — Ты понимаешь, что нам запрещено встречаться правилами компании с игроками?

— Я уже не работник компании? — уточнил я.

— Со вчерашнего дня твой контракт закрыт, — поделилась девушка новостью.

— Подай на увольнение, — предложил я.

— И что я буду делать? — Саша опустила глаза.

— То, что тебе нравится, — ответил я.

— Не будем спешить, — через какое-то время сказала АлиКсаНдра.

Я уже слышал когда-то эти слова, сказанные в точно такой же интонации.