За 50… и все в порядке

ВЕЧНЫЙ КОМПРОМИСС

…Мы стояли втроем в коридоре нашей коммунальной квартиры и шепотом ругались. Соседи тактично не вмешивались.

Дочь моя говорила, что нам будет стыдно всем, если мы плохо воспитаем его. И она была права. Потом зять говорил, что надо сдерживать свои эмоции, и он тоже был прав. Потом говорила я, что детство для радости, а не для слез, и это неестественное состояние человека, когда он плачет и кричит, и что к ребенку надо находить игровые подходы. Я была очень права, Мы все были правы, виноват был только он, мой внук Антон! Но чем? Тем, что не хочет сразу ложиться спать, по команде закрывать глаза, по будильнику просыпаться, быстро впрыгивать в колготы и брюки и бегом с мамой бежать в детский сад…

Да, он действительно большой «преступник», что останавливается перед каждой машиной и медленно идет по улице, не успевая за нашим темпом. А вечером его невозможно оторвать от творческого процесса создания из подушек тахты различных сооружений. В зависимости от его фантазии и настроения в комнате появляется то корабль, то балкон, то дом, а сегодня он придумал сделать коляску, забрался в нее, одни только пятки торчат.

Счастлив внук. Это его мир, его жизнь, насыщенная своими очень важными событиями. И теперь уже мы мешаем ему, так как разрушаем задуманное. Его молодые родители быстро овладели ролью воспитателей, они стараются ему объяснить, как большому, солидно и серьезно, вставая с ним на одну жизненную ступень. Особенно хорошо это получается у зятя:

- Понимаешь, Антон, ты сам должен быстро одеваться и тогда с мамой будешь ходить в детский сад, а если будешь медленно одеваться, придется ходить с папой…

Пока предлагают внуку первую жизненную альтернативу, я беру ботинки, рубашку и начинаю его одевать. Почему? Да потому что вижу, как он плачет, капризничает. Но не потому, что он плохой и не хочет слушаться папу, а потому что вчера его поздно уложили спать и он элементарно не выспался. Он кислый, не улыбается, мой большой, как утверждают его родители, внук. Да, скоро ему исполнится… три года!

Эта ситуация повторяется еще не раз, а пока я сижу и одеваю Антона, его мама, моя дочь, убежала на работу - ей никак нельзя опаздывать, зять ждет, когда мы оденемся, и с осуждением смотрит на меня. И этот совсем юный молодой человек теперь переключается на воспитание уже меня. Он говорит о том, что нельзя баловать ребенка, что он пользуется тем, что если пошире открыть рот и закричать как следует, то обязательно кто-нибудь прибежит на помощь.

Все верно! И чаще других на его крик прибегаю я, потому что моя комната рядом, через стенку, и я все слышу.

Вот и сегодня я долго воспитывала свою волю: я закрывала голову подушкой, затыкала уши ватой, давала себе самоприказ - не вмешиваться. И все равно не выдержала, сижу теперь, презираемая за свою слабость. Я не сдержала слова. Не знаю, как у вас, но когда плачет внук, я сначала терплю, когда он подвывает, я молчу, но когда он начинает визжать, я уже влетаю в их комнату и выхватываю ребенка из рук.

Нехорошо это? Нехорошо!

Непедагогично? Совершенно!

Тем более что в нашей семье все педагоги. Все учили, проходили и сдавали экзамены по педагогике и психологии… Но представьте себе, это не спасает от вечных вопросов, которые постоянно ставит жизнь: как сохранить нервную энергию ребенка и привить ему навыки культурного поведения, как заполнить его время содержательной деятельностью, как научить уважать окружающих, как привить элементарную дисциплину и не потерять при этом такой драгоценный контакт с ребенком, наконец, наказывать или не наказывать и что значит наказывать, да и кто при этом будет наказанным: ребенок или тот, кто его наказывает?

Где оптимальная мера, где истинная правда, где настоящая гарантия успеха в воспитании?

Мне думается, что воспитывать мы все равно будем своих детей и внуков, воспроизводя при этом ту самую систему воспитания, которую в свое время продемонстрировали нам наши родители, наши учителя. Но и переоценивать воспитание нельзя. Прежде всего стоит разобраться в собственном ребенке, оценить его индивидуальность, прочувствовать характер, определить темперамент. И дать простор детской игровой фантазии. Потом уже ничем эти потерянные в детстве качества не компенсировать.

Мне хочется, чтобы мой внук рос, как цветок в поле - свободно, весело, радостно. И только доброжелательность, любовь и понимание в семье могут обеспечить это. Мне кажется, это само собой разумеющееся, и те молодые люди, которые сегодня так рано становятся родителями, могли бы поделиться со своим ребенком кусочком своей любви друг к другу. Только где там! Родив ребенка, они очень быстро становятся воспитателями, наставниками, назидателями, а то и просто диктаторами.

- Понимаешь, Антон, теперь ты все должен делать сам: и игрушки за собой убирать, и спать ложиться сам, и… т. д.

Антон внимательно смотрит в глаза отцу, взгляд его пытлив и проницателен настолько, что отцу становится не по себе. Как будто он хочет проникнуть в самую суть души своего родителя и спросить его:

- Папа, а ты всегда был таким примерным, каким учишь быть меня?

Но папа уходит от этого молчаливого вопроса и объявляет условие:

- Если не будешь меня слушаться, не поедешь на велосипеде, понял?

- Понял, - говорит внук, и папа, довольный результатом проведенной воспитательной беседы, отправляется на балкон выкурить свою любимую трубку. А теперь уже мне как теще и как педагогу спросить хочется у зятя:

- Вот уже четыре года ты живешь у нас. И четыре года я прошу тебя об одном одолжении - не оставлять грязную чашку на кухне, после того как ты попьешь чаю.

И что же? И ничего! Все та же чашка, на том же месте и в том же виде. Требование мое к тебе минимальное, но и оно тебе оказалось не под силу. Ведь это требование к себе, а не к кому-то. Почему же теперь, став отцом, ты так лихо требуешь неукоснительного выполнения своих требований от своего сына? Легко требовать с него, но как же трудно с себя!

Нет, не вслух я это говорю. Это мой внутренний монолог. Вслух я скажу зятю, пришедшему с работы:

- Будешь есть горячие щи? - и все.

Дело в том, что по своей профессии я читаю лекции и могу убедить кого угодно - и студентов, и рабочих, и учителей… Но дома у меня ничего не получается. Я никогда не могу переубедить своих дочку и зятя. Они вдвоем меня всегда так заговаривают, так настойчиво убеждают, так убедительно доказывают, что я сдаюсь заранее. И теперь все свои педагогические монологи произношу только про себя.

Вы жалеете меня и думаете, что у меня нет самолюбия? Очень даже есть! Вы думаете я слабый человек? Нет, это не так. Вы думаете, мне не обидно? Еще как обидно и даже как-то стыдно и, в общем, неловко за себя. Но каждый раз я заставляю себя идти на компромисс. Во имя чего? Во имя любви к внуку! И во имя сохранения контакта с дочерью.

Нравится мне это или не нравится - об этом поздно теперь уже говорить. Мне много чего не нравится. Но высказать я могу это только вам, но не им. Да, мне не нравится их стиль жизни - не к этому я готовила дочь: мало духовности, один быт. Да и быт мне их не нравится, не нравится, как они готовят и что они едят, и как ведут хозяйство, и как деньги тратят. Все не так, все не по-моему. Так бы взяла и высказала им все в глаза. Но вот этого-то и не делаю. Твердо знаю - не имею права! А они имеют право на свои ошибки, свои заблуждения. Чужой опыт заслуживает, конечно, уважения, но, к сожалению, редко кого он убеждает. Особенно опыт в семейной жизни. Думаю, как бы ни сложилась их дальнейшая судьба, они не смогут меня упрекнуть в том, что я помешала их счастью.

Думаю, что самые большие трудности современных бабушек не в том, чтобы помогать или не помогать материально своим детям, сидеть с внуками или нет. А в том, чтобы найти верный тон взаимоотношений со своими взрослыми детьми. Ох, как мы заблуждаемся, когда считаем, что дети наши - только наши и будут ими всегда.

Смею вас уверить, что лишь до свадьбы будет действовать ваша семейная педагогика, а дальше начнут проявляться ваши успехи или неуспехи. Ошибки своего воспитания вы будете постоянно чувствовать на себе.

…Бегаем мы с Антоном, прыгаем, веселимся - полный контакт и понимание. А так как его родители все время стараются сохранять серьезную мину, то мне, наоборот, хочется все время шалить с ним, баловаться, нарушать запреты, мне нравится роль доброго Карлсона, потому что очень ясно вижу, как коротко и неповторимо, невосполнимо детство, как важно накопить в ребенке запас радости и игры. А играть я люблю самозабвенно, входя в роль не понарошку. Мы понимаем друг друга в игре, мы понимаем друг друга в жизни, мы вообще с ним большие друзья. Я не могу быть объективна в отношении внука, это просто магия какая-то - он мне кажется самым красивым! И самым обаятельным! Что делают они с нами, наши внуки? Что это за эликсир бодрости, их любовь? И почему она нам так нужна?

Конечно, глупо так влюбляться в собственного внука, еще смешнее выглядит ревность или обида на него. Но ведь это все существует в жизни - в нашем, в вашем доме. Рано или поздно мы все равно становимся, хотим мы того или нет, бабушками. Это новый жизненный этап, новая социальная роль, новый и возрастной рубеж. Я не говорю - старость. Это просто не подходит сегодня к нашим современницам, работающим в полную силу на производстве и живущим насыщенной творческой жизнью.

Но что же все-таки делать? Изучать жизнь и делать выводы для себя.

Ребенок ничем не виноват, что родился на свет. Он здесь, и нечего обвинять дочь, что рано вышла замуж. Теперь надо найти тот добрый компромисс, на котором и держатся большие дружные семьи. И перестраиваться придется нам, а не молодым. И отступать, и уступать придется нам. Трудно это? Конечно! Нужно ли это? Даже необходимо - такова на сегодняшний день диалектика жизни.