За гранью разумного

Глава 9

В итоге, мы проговорили с Никитой остаток ночи, пока не пришло время собираться на смену в «Скорой», где я до сих пор подрабатывал. Подумаешь, ночь одну не поспал. Во-первых, в войсках приходилось и по трое суток не спать, при этом выполняя свои задачи, связанные с тяжелыми физическими нагрузками. А во-вторых у меня есть рецепт простенького бодрящего зелья, куда там энергетикам всяким до него. Часов семнадцать как тот заяц из рекламы батареек «Энерджайзер» носится будешь. И ингредиенты для него имеются, тем более, там ничего сложно нет.

Зато узнал очень многого о вампирах от, так сказать, первоисточника. Практически всё, что человеческая культура выдавала про упырей, являлось байками. Самими же вампирами и придуманными. В гробах они не спят. Дневной свет им действительно неприятен, но и не смертелен, примерно, как совам. Некоторые модники и модницы даже солярий посещают осенью-зимой. Бледную кожу не имеют. Предметы культа любых религий на них не действуют. Серебро тоже спокойно в руки берут. Чеснок трескают с удовольствием. Пищу, кстати, тоже спокойно потребляют, но, как люди энергию от нее почти не получают. Кровь им нужна. Причем, как я понял, не обязательно человечья. Просто у людей она вкуснее и «калорийнее». А так — почти обычные люди.

Почти. Ибо действительно имеют физическую силу и скорость намного превышающую человеческую. Потягаться с ними могут только маги, оборотни и ведьмаки. Последнему, как в произведении Анджея Сапковского, необходимо предварительно напиться зелий, чтобы быть с кровососом на равных, и обвешаться амулетами. Находящийся рядом Тимофей мстительно прочел небольшую лекцию об уничтожении этой нечисти. Не любил он это племя, как я заметил. Осиновый кол вампира не убьет, но сможет парализовать. Так же для этого подойдут специальные, «антивампирские» артефакты. Ну а маги просто воспользуются заклинаниями. С развитием огнестрельного оружия и артиллерии, клыкастого можно на время вырубить попаданием пуль, особенно с сильным останавливающим действием, или близким взрывом. После чего вампиру необходимо отсечь голову, а тело обязательно сжечь. В отличии от человеческих, вампирские тела горят очень охотно. Не как белый фосфор, конечно, но и тратить кубометры древесины, как для человека, не надо. Кстати, если упырю голову взрывом оторвет — тоже сгодится.

— Отсечь… — сказал я — Может в средневековье каждый второй с боевым топором или мечом ходил, а в наше время у ментов ну очень много вопросов к тебе возникнет, если поймают с такими предметами. Тут нож в магазине покупаешь для ежедневной носки — так длину лезвия тщательно измеряешь, чтобы под статью не попасть. И все равно докопаться могут. Кстати, Никита, а что это за охотники такие за тобой гнались?

— А! — отмахнулся Никита — Секта долбанутых. Книг про вампиров начитались, фильмов насмотрелись и возомнили себя охотниками на нас.

— Ты же мог запросто на скорости от них уйти. — удивился я — Или раскидать, как котят, пардон, Тимофей. Да просто выпить, в конце концов. Заодно бы и подкрепился.

— Зачем сумасшедшим давать лишний повод убедится в своей правоте? — спросил упырь — Кроме того, использование силы и ускорения требует повышенных затрат энергии. Потом ее нужно будет где-то восполнять. Флягу с кровью я сегодня, вернее, вчера, с собой не брал. А насчет «выпить»… Людей убивать, тем более невинных — нельзя.

— Почему? — заинтересовался я.

— Потому… — ответил за Никиту Тимофей — Что как-то упыри совсем обнаглели и перешли все границы, выедая людей целыми деревнями. В итоге началась такая резня клыкастых, что их дай бог один из сотни остался. Вишь, хорошо урок запомнили.

— Запомнили. — со вздохом подтвердил Никита.

— Это вы про графа Дракулу, что ли? — уточнил я.

— Не… — рассмеялся своим странным смехом Тимка — Влад III к упырям имел такое же отношение, как я к божьим коровкам. То есть — никакого. Это вот они… — кот кивнул на Никиту — Монстра из него сделали. Те события происходили задолго до времени рождения Влада.

Рассказал Никита и про свою магию, специфичную для их племени. Практически бессмертным вампирам стало очень неуютно в мире, когда он стал стремительно глобализовываться. Риск быть раскрытым возрастал многократно. Пришлось им срочно учить свои кадры на технических специалистов, юристов и управленцев, которые затем внедрялись в административные и надзирающие госструктуры. Ну и пользоваться своей магией, основой которой была та, что у меня в книге проходила под разделом «менталистика».

Сама эволюция, если можно это слово применить к таким существам, воспитала среди них довольно сильных ментатов. Прочесть даже не эмоции, мысли. Внедрить нужные тебе. Воздействовать на жертву так, чтобы она либо оставалась на месте, либо пришла в нужное тебе место, так называемый «зов», стала залогом выживания еще тех, первых вампиров. Не нужно было тратить крохи энергии на охоту. Но и помогла в современном мире. У ментовского патруля не возникал когнитивный диссонанс от того, что видели их глаза и тем, что они читали в документах при проверке. Дату рождения, например. Ну а за подчистку средств объективного контроля, выдачей новых документов и прочих сглаживаний острых углов отвечали уже внедренные агенты диаспоры.

— Вот за это я их и не люблю. — буркнул Тимофей — Мозгокруты… — если бы кот умел сплевывать с презрением, как человек — он бы обязательно это сделал. Кстати, за эти года его лексикон заметно обновился. Лишь иногда проскакивали старомодные словечки.

— Но это же еще не всё. — сказал я, рассматривая его ауру в истинном зрении — Это даже не основная причина. Тимофей, колись.

— Вот еще. — пробурчал кот — Буду я перед всякими кровососами душу изливать…

— Никита не показался мне неадекватным. — пояснил я — Не кидался с клыками наружу.

— Это потому, что защитные артефакты учуял. — упорствовал Тимофей.

— От тех фанатиков, которые за ним с дубинами гнались, тоже убегал. Что, они тоже обвешаны артефактами были? — уточнил я.

— За артефакты они осиновые колья считали. — уточнил Никита и, увидев мой удивленный взгляд, пояснил: —Там в головах у них много чего намешано. Не обращай внимания.

— А ты уверен, что он уже свою ментальную магию на тебе не применил? — проворчал кот — С чего ты стал ему вдруг помогать?

Действительно, с чего? Увидел ауру? Проникся жалостью? Я слабые метки одаренных в городе видел не так, чтобы уж часто, но и не совсем редко. Тем более, тени мертвецов.

Вот уж что я стал объезжать десятой дорогой, если это возможно, так это центр города и, тем более, Красную площадь. Тени захороненных в Кремлевской стене шлялись там толпами. С важными видами. Ну никак не хотели покидать эту бренную землю. Попытавшись первым заговорить с тенью Иосифа Виссарионовича, я наткнулся только на холодную стену. Чужих «Вождь всех народов» к себе не подпускал. И даже пионерки на руках были по сто раз проверены НКВД. Опыт Владимира Ильича прекрасно сработал.

Владимир Ильич был более экспрессивным. Любил выступать с пламенными речами перед скоплениями народа, который из десяти произнесенных им слов воспринимали дай бог, чтобы одно. За что и поплатился. Официальная версия — выстрел отравленной пулей из револьвера, которую в руке держала Фанни Каплан. Имя и фамилия уже на определенные размышления наталкивают. Ну да бог с ним.

— Успокойся Тим. Не враг он нам. — попросил я.

— Один из них… — начал кот — Еще когда я был обычным, пришел в нашу деревню. Убил моего знакомого и сестру.

— Ну так… — попытался возразить Никита.

— Тссс!!! — разъяренной змеей зашипел я на него.

— Он убил моих соседей. — закончил Тимка — Красавицу Амрр и красавца Гррру. Людей же нельзя убивать. А кошек можно. Это было еще до того, как меня первый ведьмак подобрал. Выходил. И обратил в Хранителя Знаний.

Молчание на кухне, где было откровение, сохранялось на протяжении аж минут десяти.

— Тимка… — попросил я кота — Пожалуйста, не надо. Это уже как говорят: «преданья старины глубокой».

— Да?! — злобно рявкнул на меня Тимофей — А тебе довелось близких терять?

— Не настолько близких, но довелось. — осадил я кота — И тела их потом на бэтэры эвакуационные грузить. И руки-ноги бинтами стягивать. Кот, ты не охамел?

— Извини, командир… — пришло от кота.

За долю секунды я передал ему мыслеобразы того, что навсегда впечаталось в мою память.

Вот мы закидываем трехсотых на броню бэтэра. Они уже перевязаны, кровотечение остановлено, полевыми медиками вставлено противошоковое, обезбол. На лбу черным маркером нарисовано время, когда был поставлен жгут. Ну или турникет, по-современному. Всё. Улетели. Госпиталь. Свежие простыни. Красивые сестренки в белоснежных халатах. Грёзы конечно. Но ведь хочется.

В то же время получаю от кота понимание, как лечили в средние века аналогичные раны. Ведьмаков местный люд не очень-то жаловал и откровенно боялся. Больных приносили тогда, когда воспалившаяся ранка переходила в полноценную гангрену. «Помоги господин ведьмак»! А как тут поможешь? Никакой отвар эту заразу уже не остановит. Тут либо ампутировать, если гангрена на конечности, либо смерть. Темное население потеря одной руки или ноги страшило больше, чем свидание с богами. И многие отказывались от ампутации. В итоге ведьмак, в глазах простого люда, и был повинен в смерти больного.

— Не командир я тебе… Партнер. Равноценный. — отвечаю Тимке, и он меня понимает.

По утру мы с Никитой ушли из квартиры, оставив Тимофея на хозяйстве. У метро обменялись номерами мобильных и разъехались каждый в свою сторону. Агрессии от него я не чувствовал, а терять союзника, обладающего такими свойствами, было бы глупо. С другой стороны — схрена ли он так резко стал мне союзником? И не прав ли в этой ситуации Тимофей? И не подвела ли зубастая диаспора ко мне своего агента? Или все-таки встреча была действительно случайной? Одни вопросы…

Всю смену думал, а вечером поделился своими думками с Тимкой. Тот тоже времени зря не терял, прошерстил всю свою память о вампирах и нашел-таки один интересный обряд. Практически трудовой договор, заключаемый между ведьмаком и вампиром. Обе стороны обещают не пытаться лишить друг друга жизни, а услуги честно оплачивать. Правда, есть один нюанс. Если услугу попросит вампир — ведьмак может отказаться. А вот если услугу потребует ведьмак — вампир отказаться уже не может. Эдакий завуалированный вариант рабства.

Созвонился с Никитой, обрисовал обряд и перспективы совместного сотрудничества и, закономерно, получил отказ… Никита не против был мне помогать, если его помощь понадобится, но только безо всяких кабальных договоров. Ну и за соответствующее вознаграждение, естественно. Так что ручного упыря мне приобрести не удалось. Придется довольствоваться Тимкой. А так хотелось… Эхх… Придется мастерить еще один артефакт на мое ожерелье из артефактов, замаскированное под хипповатую фенечку, с простыми деревянными фигурками, чтобы внимание грабителей не привлекать. Которое я не снимаю даже во сне. Артефакт с защитой от ментального вторжения. Давно он напрашивался, да все руки не доходили. А тут такой повод появился.

Отдохнув после смены, я отправился в аптеку. Надо было приготовить матери Дашки отвар посильнее, наподобие того, что пил я сам и чем угостил родителей. Не настолько сильный, конечно, а то всех клиентов растеряю. Полез за ингредиентами и тут обнаружил, что практически закончился запас вульгарной ромашки и шалфея. Неудивительно, расход у них был просто огромный. Использовались почти в каждом рецепте.

Попенял Тимке, что не предупредил вовремя. На что эта наглая морда, сидящая перед телевизором и внимательно отслеживающая напряженную мировую обстановку, заявила, что он помощник, а не кладовщик. И в очередной раз предложил мне завести домового. На что я в очередной раз отказался, аргументируя тем, что хата съемная. Вот обзаведемся своей — пусть своих друзей-приятелей тянет. Это у нас игра такая.

Вернувшись, кликнул помощника, и мы приступили к таинству зельеварения. Еще в квартире у Дашки, когда решил, что за отвар будет принимать ее мать, решил сделать его с привязкой по ДНК и снял с подушки несколько ее волос. В книге это по-другому называлось, конечно, но что это еще может быть, если не привязка по ДНК? Когда в отвар добавляешь части тела того, на которого этот отвар должен действовать и всё — для остальных он становится обычной водой, по части воздействия. Будь то лекарство, яд, или еще что-то. Так что сильные зелья у меня будут исключительно персонализированные.

Еще когда осматривал ауру матери Дарьи, взгляд царапнула какая-то неправильность. Нет, ее аура была далека от ауры идеально здорового человека, но было что-то еще. Встреча с Никитой отодвинула это легкое волнение на задний план и вот, когда я для больной готовил зелье, опять вылезло наружу. Пока наш отвар охлаждался, я присел на диван, закрыл глаза и вывел на внутренний взор ауру Дашиной матери. Так, вот оно. Небольшое темное облачко, которое попыталось спрятаться в серой зоне, сигнализирующей о проблемах с почками. Ба!!! Да это же проклятье! Вернее, судя по насыщенности тьмой и форме облачка, его более легкий вариант — порча или сглаз. Кто-то на маму Даши наложил порчу. Естественно, ей врачи не могут помочь. Ибо убирают симптомы, не понимая первопричины.

Не открывая глаз, раскрыл перед внутренним взором кладезь антинаучных знаний. На разделе посвященным проклятиям. Собственно, сами проклятья — это один из видов заклинаний. Придумка чисто человеческая и доступная исключительно нашей расе. Довольно сложное. Собирающийся наложить проклятие должен уметь оперировать большими объемами энергии. Так что доступно либо магам, начиная со среднего уровня, либо сильнейшим ведьмам. Мне, например, пока недоступно. Если только в артефакт какую-либо гадость запихнуть и подбросить недоброжелателю.

Естественно, лучи добра проклятия не несут. Делают только гадости, неизменно заканчивающиеся смертью того, на кого проклятие наложили. Тут вариантов как умертвить жертву и насколько долго продлится ее агония зависит только от фантазии того, кто решится применить это заклинание. Быстренько перескочил довольно объемный абзац, на десяток страниц, с подробными описаниями симптомов жертв проклятия.

Самое паскудное в этом заклинании было то, что оно могло распространятся на родню жертвы как по горизонтали. Про «до седьмого колена» все слышали? Так и по вертикали, на потомков проклятого. По вертикали еще и со всякими изподвывертами. Типа, действует только на первого сына. Или вторую дочь. Или работает через одно, два, три поколения. Все зависит от силы, злобы и больной фантазии мага или ведьмы. Сколько поколений может задеть — опять же, зависит только от силы мага.

Отдельной строкой стоят предсмертные проклятия. Могут маги и ведьмы, чувствуя, что их уже почти прибили и никак не уйти, вместо того, чтобы сдаться на милость победителя, наложить проклятье не просто на конкретную персону, а на площадь. Очень редко, но такое бывало. Обычно в древних битвах, когда простой люд был осведомлен о всех этих магах и так далее, которых потом записал в сказки для детишек. Сделать гадость напоследок. Выброс энергии после смерти подобной персоны такой, что только обладатели мощнейшей защиты выживали. А пораженную площадь можно было сравнить с зараженной местностью после подрыва ядерного заряда. Причем с периодом полураспада, который длится не просто веками, а эпохами.

Вроде бы такая же местность, как и вокруг. Та же трава. Те же леса. Но если внимательно приглядеться — то и трава тут чуть хуже. И лес мрачнее. И дичь страшнее. Посеянная на, казалось бы, плодородных почвах рож, овес и так далее дает чахлые всходы, грозя поселениям постоянным голодом. Да и сами поселения, основанные на таких замечательных, никем не занятых территориях, довольно скоро начинают чахнуть. Люди и скот начинают сначала болеть. Затем умирать. Лекари не помогают. Магов, ведьмаков, ведьм или волшебниц, что на самом деле одно и то же, которые иногда забредают в эти края и в истинном зрении видят, что тут сокрыто, провожают ехидными смешками, когда они пытаются объяснить простолюдинам об опасности нахождения в этом месте. Хорошо, что хоть не пинками. Боятся.

Разрушить такое проклятие можно только очень сильному магу. Ведьмы тут не котируются. Либо найти того, кто его наложил, и уговорить его снять. Добровольно, или под принуждением. Но, слава богу, или богам, судя по всему, я столкнулся с более легким воплощением этого заклинания, а именно…

Порча. Нормальные, даже начинающие слабые маги до такого не опускаются, а вот ведьмы пользуются очень активно. Да что там говорить, даже неинициированный, но обладающий даром человек может, неосознанно, конечно, навести порчу. Достаточно от всей души пожелать зла тому, который, по-твоему мнению, тебе что-то сделал плохое и пожелать ему в ответ не совсем доброе.

Примеров просто масса… В переполненном автобусе парень в простецких одеждах висит на турникете над фифой, разодетой как на королевский выход, минимум. На морде три тонны штукатурки. Немного презрительный взгляд на все это быдло. На повороте автобус мотыляет на выбоине и парень неосознанно выставляет опорную ногу, чтобы не упасть. Но стопа ноги парня, обутая в кондовые берцы, опускается на туфлю королевны… Королевна мигом превращается в дворовую хабалку. Следует перепалка уже всех со всеми, скромный парень пытается покинуть ставшим вдруг таким неуютным салон и получает от разъярённой, слава богу неинициированной, фурии посыл в спину «что бы ты свою ногу сломал». Сил маловато для полноценной порчи. Но злобы достаточно для того, чтобы парень, выходя из автобуса, споткнулся и упал на четвереньки. Ногу не сломал, но подвернул. Королевна уезжает удовлетворенной. Все довольны. Занавес.

Это я прям идеальную персонализированную порчу описал.

Тимофей, кстати, прочел мне многочасовую лекцию по этому поводу, когда я, по незнанию и от души, в самом начале обретении дара, пожелал сантехнику, нагло закрывшему перед моим носом дверь в мужской туалет фудкорта на обслуживание, чтобы там он и остаться, для оправления естественных надобностей до окончания смены. Объясняя, что это не игрушки. Но есть порча и наведенная. На локацию. Ведьмы виртуозно владеют этим искусством.

Бросил взгляд на часы… Всего восемь вечера. В прошлый раз мы с Дарьей столкнулись довольно поздно. Интересно, она всегда допоздна работает или учится? Сейчас и проверим. Я достал старую, надежную трубу Сименс и набрал абонента:

— Даш, привет, это Игорь.

— Здравствуй Игорь. Очень рада тебя слышать. — промурлыкала в ответ Дашка.

— Мне тоже очень приятно тебя слышать. Ты где?

— Дома… А что?

— У вас же внешняя дверь в квартиру мягкой обивкой отделана.

— Угу.

— Пожалуйста, выйди, посмотри есть ли в ней иголки.

— Иголки? — не поняла Даша.

— Да. — подтвердил я — Иголки. Обычные. Швейные. И такие… С кольцом в хвосте.

— Это булавки. — поправила меня Даша.

— Да хоть копья рыцарские… Ёбт… Есть, или нет?

— Хмм… — после пыхтения отозвалась трубка — А ведь ты прав. Есть в двери такие. Сидят крест-накрест. Вынуть?

— Не-не-не! Не надо. — запретил я — Возвращайся в квартиру и постарайся найти подобное внутри. Тщательно осмотри кровать мамы. Удели особое внимание входам-выходам в комнаты. Как все проверишь — перезвони.

— Хорошо. — покладисто согласилась Дашка. Судя по тону — напуганная.

Порча неплохо сочеталась с артефакторикой. И вот такие мелкие и малозаметные артефактики в виде иголок, незаметно воткнутые в разные места помещения могли превратить обычную квартиру в подобие нацистского газенвагена. Но только растянутого по времени. Нет возможности проникнуть в помещение, но входная дверь в квартиру позволяет разместить маломощные артефакты в виде иголок? Тоже выход. Жертву быстро в могилу убрать по естественным причинам не получится, но помучается от души. Что заказчикам, обычно, и требуется.

— Нет. Больше ничего не нашла. — перезвонила минут через десять Даша.

— Это хорошо. — обрадовал я ее — Дня через четыре загляну. Ок? Как раз у нас суббота будет. Ты свободна будешь часам к восемнадцати?

— Это сколько по-человечески? — уточнила Даша.

— Это к шести вечера. — пояснил я.

— Давай лучше к девяти. — попросила Даша.

— К девяти, так к девяти. — согласился я — Я с помощником буду. Вдруг что-то своими глазами пропущу. С котом можно?

Дашка задерживалась. Мы с Тимкой ждали ее на лавочке у подъезда. Возвращающиеся с работы люди бросали умильные взгляды на важно восседающего кота, породой и размерами неотличимого от мейн-куна. За те полчаса ожидания мой язык уже устал отвечать, что это не мейн-кун, просто похож, зовут Тимофей, погладить можно, но, если руку распахает до кости — я отвечать не буду, сами полезли. Тем не менее мои предупреждения не останавливали любителей и, в особенности, любительниц котиков, так что Тимка был основательно затискан. Неладное я почуял, когда в нашу сторону направилась группа детишек лет пяти — десяти и затравленно заозирался по сторонам, прикидывая пути отступления. На наше счастье, в последний момент появилась Дарья. Прям как герой в голливудском боевике. Сходу шуганула детей и пригласила нас в подъезд.

Оставив Тимку изучать входную дверь, я прошел в квартиру. Маме Даши явно похорошело после моего первого посещения, так как нас встречал не лежащий больной, а вполне себе нормальная молодая женщина. Прекрасно выглядящая. Полноватые губы. Курносый нос с легким разбросом веснушек. И огромный омут темных глаз, с веселым прищуром изучающим меня. Разница между той, с изнеможённой болезнью телом, лежащим на кровати, и встречающей сейчас нас в коридоре, была колоссальная. Я сначала подумал, что ошибся и принял сестру за маму Даши. Ан, нет. Взгляд на ауру убедил меня что передо мной именно ее мать.

— Здравствуйте, Мария Ивановна. — чуть склонился я в приветствии — Смотрю, вам похорошело. Надо бы вас осмотреть.

— Ах, доктор. — потянулась вверх женщина и, крутанувшись, позволяя осмотреть себя со всех сторон продолжила: — После вашего снадобья готова к любым осмотрам.

— Секундочку… — подцепив за локоть Дашку, я отволок ее в кухню — Твоя мама всегда такая… Настойчивая?

— Да я сама в шоке. — освободилась от моего захвата Дашка — Что это с ней?

— Хм… Возможно, побочка от первого отвара, хотя я с таким еще не встречался. Ладно, сейчас мы это поправим. Так. Вот тут колба с зельем. Дашь ей после того, как скажу, поняла?

— А что там? — всунула любопытный нос Дашка и попыталась открыть колбу.

— Для меня, тебя и любого другого — бесполезное. А вот для твоей мамы — не просто облегчение, а полное излечение. Ты же хочешь, чтобы она излечилась?

— Хочу.

— Вот и помогай.

Я позвал на кухню мать Дарьи и попросил подождать здесь, пока готовлюсь к лечению. Сам прошел в спальню Марии Ивановны и расположил по углам кровати четыре подготовленных артефакта. Которые должны будут снять порчу не только с человека, но и выжечь эту гадость в сфере, которая накроет всю квартиру, да еще захватит соседей сверху и снизу. Отступив на шаг, я придирчиво осмотрел получившуюся картину и удовлетворенно кивнул. Все как по учебнику.

После этого пригласил девушек, язык не поворачивался назвать помолодевшую маму Дарьи «женщиной», в комнату. Предложил Марии Ивановне расположится на кровати. Поставил артефакты на «боевой взвод» и дал отмашку Даше, что можно давать зелье. С последним глотком активировал артефакты. В обычном зрении ничего не изменилось, но в истинном было видно, как вокруг нас возникла полупрозрачная сфера. Внутренний объем начал медленно наливаться светом, с каждой секундой становясь все ярче. Когда свет уже начал резать глаза, сверкнула яркая вспышка и все пропало. Все. Дело сделано. Порча выжжена. Одновременно со вспышкой Мария Ивановна глухо вскрикнула и повалилась на кровать без сознания.

— Мама! — бросилась к ней Даша и начала трясти за плечо — Мамочка!!! Ты что с ней сделал, урод?!

— Порчу я с нее снял. — пояснил я, собирая артефакты — Порчу на нее навели. И вместо того, чтобы бесполезно трясти свою маман, постарайся вспомнить, с кем она могла поругаться так, что ее попытались если и не убить, то жизнь испортить капитально.

— Порчу? — растерянно проговорила Дашка.

— Порчу. — подтвердил я — А насчет того, что она в отключке — не волнуйся. Это нормально. Минут через пять очнется. Пошли, лучше, на кухню. Чаем угостишь и инструкции выслушаешь. Заодно я убежусь… убедюсь… Блин! Буду уверен, что с твоей мамой все в порядке.

Пока Дашка угощала меня чаем, я поведал ей о побочных эффектах принятого зелья. Организм будет омолаживаться и обновляться. А как старые клетки выводить? Так что возможна тошнота, диарея, галлюцинации в течении суток. После этого острая фаза обновления, когда активно замещаются наиболее пораженные ткани организма, перейдет в более щадящую. Придется потерпеть. Дашка потерпеть согласилась. Затем начнется этап выращивания новых клеток, а для этого требуется строительный материал. Так что пусть Дарья не удивляется возросшему аппетиту мамы и ее странным кулинарным предпочтениям. Диет никаких я давать не буду. Организм сам знает, что ему надо в данный момент. Если мама захочет молоко с селедкой — надо дать ей молоко с селедкой и не удивляться, тем более — не препятствовать. Дашка пообещала не препятствовать.

Дождавшись, когда на кухне появится Мария Ивановна, я внимательно осмотрел ее ауру и удовлетворенно кивнул. От облачка порчи не осталась и следа. После чего распрощался с мадам, натянул боты и отправился к лифту, сопровождаемый котом.

— Эй! — окликнула меня провожающая Дашка — А с иглами что делать?

— С иглами? — переспросил я — Ах, с иголками? Да что хочешь, они теперь не опасны. Хочешь — выброси. Хочешь — себе оставь.

— А ты не мог бы сам, ну, выбросить. А то я к ним прикасаться боюсь. — потупилась девушка.

— Ох уж эти девочки… Ладно. Сделаю. — сказал я, возвращаясь к двери. После извлечения иголок, помахал Дашке рукой и произнес: — Успехов! Вам предстоит веселенькая ночь, так что не буду обременять своим присутствием. Будут проблемы — звони. Номер ты знаешь.

— Ты тоже… Звони… — заалела Дашка — Если скучно вдруг станет. — после чего неожиданно подскочила ко мне, быстро клюнула в губы и юркнула в свою квартиру, захлопнув дверь.

— И что это такое было? — я ошарашено посмотрел на Тимофея.

— Что, второй десяток разменял, а так и не догадываешься? — ехидно осведомился Тимофей — Просветить?

— Да, в принципе, догадываюсь. В просвещении не нуждаюсь. — ответил я — Просто ее поведение… Ей лет семнадцать уже, судя па ауре, а ведет себя как десятилетняя. В наше врем девчонки в тринадцать — четырнадцать уже такими оторвами становятся — пробу ставить негде. А тут святое целомудрие прям.

— Радуйся. — ответил на это Тима — Хорошая девушка на тебя, такого обалдуя, внимание обратила.

— Хвостатым слова не давали. — уязвленно буркнул я.

На улице мы с Тимофеем поймали такси и, вяло переругиваясь, в шутку, конечно, поехали домой. Доехали до пункта назначения, где я нос-к-носу встретился с той, которую ну вообще не ожидал увидеть.

— Привет, Игорь. — скромно улыбнулась девушка, сложив на груди ручки и покачиваясь из стороны в сторону.

— Ты кто? — сначала не узнал я, потом присмотрелся: —Ю… Юля… Это ты?

— Узнал? — улыбнулась девушка.

— Юлька! Сестренка!

Я кинулся с распахнутыми объятиями … и уткнулся носом в асфальт, пройдя сквозь фигуру Юльки.

— Ты… — еще не веря себе, медленно разворачиваюсь — Ты…

— Увы, это так, Гарик. — девчушка усмехнулась — И я не хочу, чтобы меня нашли по весне «подснежником». Хочу красивых похорон. Поможешь?