За гранью разумного

Глава 6

Ровно через два года и полтора месяца от даты мобилизации, в начале июня, меня, все-таки, демобилизовали. Ну вот не пришло к нам вовремя пополнение. Пришлось немного задержаться. И это с учетом того, что после года службы нихрена нам отпуск не дали. Хотя и обещали. Ну вот так вот. «Русич»! Спецназ! Хоть на руках до ворот части донесли, спасибо традициям. От парадки с беретом я сразу отказался. Тем более краповый не поимел, хотя не очень-то и хотелось. Так что возвращался в повседневной, каптер по такому случаю новую нашел, естественно, да я еще и ушил по фигуре. Ну и с обычным кепариком. Никаких шевронов типа «спецназ», как наши дембеля, я на форму не пришивал. Кстати, откуда только брали. Даже эмблему «Росича» не нашил. Разве что скромную лошадку к рукаву присобачил. Кому надо — тот поймет.

Повезло, что уезжали с московским СОБРом. Ибо в Москве, на вокзале, ко мне тут же попытались доеба… докопаться местные менты. Парни просто удостоверения сержанту с летёхой показали, а в СОБРах служат исключительно офицеры и скомандовали: «Кругом! Шагом нах отсюда марш», после чего все вопросы со стороны правоохранительных органов ко мне волшебным образом исчезли.

После того, как вылез из электрички, захотелось пройтись по улицам пешком. Что нам, коням, пять километров до своего микрорайона? Я шел, наслаждаясь теплой погодой и мирной обстановкой. Не надо прилипать к стенам зданий, хотя и очень хотелось. Не надо опасаться из каждого окна автоматной очереди. Ляпота!

— Гарик! — раздалось сзади.

Оглянувшись, я увидел соседа по дому, в соседнем подъезде живет. Вовка. Мы даже с ним дружили класса до второго. Потом как-то пути-дорожки разошлись. Разные учебные заведения. Разные интересы. Разные компании. Никогда не конфликтовали, я вообще человек так-то бесконфликтный, но и сблизится уже не удалось. Так, «привет-пока».

— Привет! — Вовка осмотрел меня сверху до низу — Ты чего это так вырядился? И вообще, куда на два года пропал? Юлька, вон, тебя бегала искала. Погоди… Ты что, в армии был?!

— Нет, я просто так этот камуфляж на себя напялил. — сарказм в моем ответе прямо лился сквозь губы и разъедал асфальт.

— Да ладно! — не поверил Владимир — Реально долг Родине отдавал?! Зачем?!

— Что бы потом должен не был. — пояснил я — Вот женишься ты, детишку заведешь. А тут к тебе из комиссариата — будьте любезны, на два годика. Что, не желаете? Ну так мы не гордые. С милицией к вам придем. И поедешь ты, мой разлюбезный Вова, куда-нибудь в Забайкалье, жопу в тулупе морозить.

— Не, я как-нибудь и без этого обойдусь. — заржал Володька.

— Ню-ню… — ответил я.

— Смотрю, ты на службе лычек не заслужил…

— Чистые погоны — чистая совесть. — ответил я. Крест «За службу на Кавказе» и орден Мужества я на форму не прикручивал, в бауле лежали. Как-то не хотелось привлекать к себе повышенное внимание. — Армейская мудрость.

— Ну, наверно… — хохотнул Вовка и продемонстрировал знания армейского сленга: — Где хоть лямку тянул?

— Я? — ненадолго задумался — Да на югах пузо грел.

— Уууу… Повезло… — произнес Володя.

— Да уж… Повезло… — согласился я, вспоминая эти два года…

Сначала дрючили в учебно-боевой группе. Полгода. Из двадцати восьми только девять курсантов прошли. Потом их распределили по боевым группам и снова начали дрючить. Только уже не офицеры-инструкторы, а деды-старослужащие. Так что дрючить начали намного жестче. Пока ты год не оттянешь — ты никто. Молодой? Лови пробой фанеры. Пробой пресса. Шурши резче. Не знаешь где достать? Роди! Казалось бы, издевательство… Но нет. На самом деле это воспитание бойцов. И старшие товарищи ни за что не отправят тебя на самоубийственную миссию. И будут за тебя стоять горой. Если встрянешь, иногда бывает такое на боевых — вся группа придет отбивать тебя одного. Спецназ своих не бросает! И я потом с такими же мыслями шел на выходы, когда уже немного мудрее стал. Повторяю — спецназ своих не бросает!!! Снимали с поля боя тела. Не повезло им. Погибли. Даже соседи. Морпехи. Армейская разведка. Просто мотострелки. Капитан из ПАН (передовой авиа-наводчик) в развороченном бэтере. Хорошо, что не сгорел, опознать можно. Замелькали флэш-бэки.

«Молодого» никто не направит в головняк и вообще в ядро, сначала. Да, нагрузят патронами, минами, и прочими, необходимыми для выполнения задания ништяками. Аккумуляторы к Р-153 — это пиздец по весу. Тем более, с каждым пройденным километром. А ты их минимум три штуки тянешь. Засунут куда-нибудь в зад группы. Но при этом, защищать тебя будут весело, с задором. Твоя задача — подтягивать к основному составу боеприпасы, если с кем-нибудь закусились. Рявкнут, конечно, если затупишь. Могут даже и пинка отвесить. Но то такое. Полезное. И вплоть до полного года. Когда дембеля уже уходят, а ты становишься на ступень выше.

И тут становится страшно. Потому как появляется ответственность. Хотя бы за тех, которым ты был еще вчера. А мы не хотим своих терять. И приходится, демонстрируя некую жестокость по отношению к своим, вытягивать их на свой уровень. Вот тогда и понимаешь, что не хотели твои старшие сослуживцы унизить тебя. Они тебя таким образом защищали. И если ты выжил в боестолкновениях. Вовремя поднес боеприпасы. Прикрыл отход своих, значит не зря тебя учили.

Работали мы и с СОБРами, и с ОМОНами. И с ФСБ, их РОСНами (Региональными Отрядами Специального Назначения), которых в командировки направляли. И даже с легендарным «Вымпелом» поработать пришлось и провести с пятерку тренировок. Ушатали они нас. Хотя, казалось, «Мы же спецназ»! Сразу признаюсь. Это не просто люди, это какие-то роботы. С управлением «А» пересечься никак не пришлось. Хотя и очень хотелось.

Пусть мы зашли и позже активных боевых действий на территорию Чеченской республики, работа не прекращалась. Пускай активные боевые действия сошли на нет, но отдельные личности оставались…

Вот «тяжелые» из ФСБ отправляют местного участкового к кирпичному коттеджу. На самом деле страшная вещь ведь. «Ты сходи, а в случае чего мы за тебя отомстим». Дают команду оцепить периметр. Что происходит там, у дома, мне неизвестно. Раскладываю пацанов. Через десять минут бегут три бородача. Дистанция — метров двести. Связи нет вообще. Наше командование не отвечает. Просто не отвечает на вызов. У фейсов свои частоты и скрэбберы. Они нас вообще не слышат.

— Бешенный Ветке. Трое. Уходят из поселка. — доложился наш штатный снайпер.

— Наблюдаю. Оружие?

— У первого СВД. Второй с РПК. Третий автоматчик.

— Принял, Ветка. Бери первого на прицел. После поражения цели — перенос огня на второго.

— Принял Бешенный. — буркнул снайпер. Он вообще у нас не особо разговорчивый.

— Звезда. — вызвал я свое подразделение — Цели наблюдаем?

— Бизон. Так точно! — отозвался командир группы, а я был всего лишь рядовым, просто рядом оказался.

— Бизон Бешенному. Жду указаний. Еще пару минут и уйдут. — поторопил я командира.

— Не могу с фейсами связаться.

— Командир, принимай решение! Еще секунд тридцать, и мы уже не сумеем их сложить. Дальше уйдут в зеленку.

— Распределить цели! — принял решение капитан — Слева направо: Сало, берёшь левого и отрабатывай по всей линии направо.

— Принял. — ответил пулеметчик с позывным «Сало». На удивление, довольно худощавый тип.

— Остальные помогают. Ветка Бизону.

— Ответил.

— Первый снайпер на тебе.

— Принял, командир.

— Остальным — огонь на подавление. На счет «Три». Иии… Три!

Бах! Хлопает СВД нашего снайпера. Бегущий впереди бородатый с подозрительной винтовкой закувыркался в траве. Есть контакт!

Почти сразу раздалась длиннющая, патронов, наверное, на сто очередь из ПКМ, которая накрывает бегущих следом. Через долю секунды к ней присоединяются очереди из АКС-74М. Всё. Готовы. Не видели даже откуда прилетело.

— Бизон Главному.

— Ответил Бизон. А кто у нас Главный? У меня нет такого позывного в сетке.

— Региональный представитель ФСБ!

— Ах!!! Уже испугался. — не повелся наш командир.

— Да я!!! Да у меня!!!

— Конец связи.

— Вологда Бизону.

— Ответил.

— Говорит подполковник ФСБ Синельников. Отряд СпН «Вымпел».

— Вы у меня в сетке, товарищ подполковник. Третья группа седьмого отряда СпН ВВ «Росич». Сидим на северной оконечности населенного пункта. Контролируем. Капитан Колесников.

— Что у вас там за трескотня только что была?

— Докладываю: пресечена попытка прорыва вражеских сил в виде трех боевиков. Предварительно вражеские силы уничтожены. На контроль еще не ходили. Но и дальше никто не пополз.

— Принял тебя, капитан. Бизон. Через десять минут начинаем работать. Ща там толпы побегут. Готов встретить?

— Так точно!

Как ни странно, за всё время службы я призраков видел дай бог, чтобы раза три. Нехрен им было шататься по тем безлюдным местам, где мы работали. Оппоненты, те практически сразу на перерождение улетали, вожделея о гуриях. Наши тоже особо не задерживались, как только осознавали, в каком состоянии тут очутились. Если кому-то и хотелось задержаться на этой бренной земле, то делали это поближе к своим родным.

А может быть виной было и моё постоянное чувство усталости. Ибо, если спецназ не выполняет боевые задачи — он тренируется. Лозунг «Солдата надо заебать» тут было возведено в абсолют. Парашютно-десантная и горно-стрелковая подготовки. С выездом на соответствующие полигоны. «Дружеские» визиты в другие отряды спецназа внутренних войск. Да в тот же «Витязь». Где из нас в течении двух недель отбивную делали, обучая рукопашному бою. Тут бы голову до подушки донести, какое уж тут общение? Опять же, подготовка для сдачи на краповый берет и само мероприятие. Которое я сразу же запорол, благо, уже дембелем был. Соответственно, жопу рвать ради головного убора бардового цвета мне уже ну никак не хотелось. Хотя у нас в группе были довольно мотивированные парни, которые лосями ломанулись на трассу прохождения. И двое даже получили вожделенный головной убор. Ну… Не знаю. К тому времени у меня уже были «черный крест» и орден Мужества, так что был полностью удовлетворен. И подрывать здоровье на трассе был вообще не готов. Мысли уже были только о доме…

Непринужденно болтая, мы добрались с Вовкой до нашего дома. Я старался поменьше говорить, дабы не сболтнуть чего лишнего, и побольше слушать. Такое впечатление, что за эти два года моего отсутствия вообще ничего не поменялось, что было для меня немного диковато. Ну да, сменились у знакомых названия учебных заведений. Практически все в институты поперлись. Периодически менялись имена в любовных парах. А так… Как было всё, так и осталось. Ну вот разве что компаниями собираться намного реже стали.

Распрощавшись с Вовкой у своего подъезда, я взошел по такой родной лестнице, чего-то я после армии слишком сентиментальным стал, зашел в лифт и поднялся на свой этаж. Позвонил в квартиру… И обломался на всем скаку.

— Дома никого нет. — сообщил Тимофей из-за двери. Хорошо, что хоть он был сейчас в квартире.

— Как нет? — не понял я, даже не представляя такую возможность. Как же так? Я же с армии вернулся?! Ну да, никому не сообщал. Хотел сделать сюрприз… Походу, сделал. Себе. Ключей-то у меня нет.

— Каком кверху. — охотно пояснил Тима — Отец на дежурстве. Мать — в школе. У нее сейчас как раз экзамены в выпускных классах.

— Ваще зашибись. — расстроенно произнес я глядя на свой баул — И чо сейчас? Либо в больницу, либо в школу?

— Получается, что так. — подтвердил кот.

— Баул этот таскать… — с досадой пробормотал я.

— Можешь у Юли оставить. — посоветовал Тимофей — Она сегодня дома.

— Ты-то откуда знаешь? — спросил я.

— Ну ты про слух-то не забывай. — возмутился кот — Я мышей под метровым сугробом слышу. Юля сегодня из квартиры не выходила. Мама ее ушла, Юля дома осталась.

— Думаешь, закинуть баул Юльке? — с сомнением посмотрел я на мешок.

— Или с ним иди.

— Знаешь, лучше с ним. — решил я — Ежели Юля меня сейчас увидит, апосля двух лет отсутствия. Не отпустит ведь.

— Факт. — подтвердил Тимофей.

— Так какого хрена ты меня к ней пихаешь?! — возмутился я.

— Ну… — ловко ушел от ответа кот.

— Знаешь, я в армии много чему научился. — зловеще пообещал я — Скоро я вернусь с ключами, возьму тапок, или веник, и тогда пощады от меня не жди.

— Бить говорящих котов Женевская конвенция запрещает! — заверещал из-за двери кот.

— Хех! А ты, я смотрю, эти два года тоже зря не терял. — восхитился я — Самообразовывался. Про Женевскую конвенцию услышал или прочитал. Вот только там про говорящих котов ни одной статьи нет. Вы вообще не существуете.

— Игорь!!! — возопил Тимка, только я его уже не слушал. Подхватив баул, сбегал по лестнице.

Естественно, никаких телесных наказаний Тимофею не грозило. Разве можно тапком шлепать кота, который понимает человеческие увещевания? Если бы он совсем вредным был — другое дело. А так, вполне вменяемый кот.

— Игорь! — кинулся ко мне с объятиями батя, как только я появился в его поле зрения на третьем этаже Первой городской больницы, где располагалось терапевтическое отделение — Ну-ка поворотись, сынок. — начал крутит меня в разные стороны.

— Пап… — поморщился я — Хватит из себя Тараса Бульбу изображать и его цитатами сыпать. Чай не из семинарии в Запорожскую Сечь приехал. Скорее, наоборот.

— Дай хоть полюбоваться. — не отпускал меня отец — Экий ты стал… Прям совсем взрослый.

— А до этого взрослым не был? — поморщился я, заметив улыбки практиканток, слишком молодые для действующего персонала, которые кучковались в коридоре — Блин! Пап, перестань! — под прожигающими взглядами девушек я уже готов был под землю провалится от стыда.

— Да, действительно. — отряхнул себя ладонями глава отделения терапии — За ключом?

— Угу.

— Матери еще на глаза не показывался? — уточнил батя.

— Зачем? — ответил я — У нее же сейчас экзамены, насколько я понимаю…

— Ну да. — подтвердил папа.

— Вот и зачем ее с рабочего ритма сбоить? Вечером домой придет — вот и будет радость.

— Возможно, ты и прав. — почесал переносицу батя, сняв очки. Зрение уже давно до идеала дошло, и даже немного перешагнуло этот порог. Но вот отказ от очков коллегам так просто объяснить было затруднительно. Так что шифруется, заменив стекла с диоптриями в оправе на обычные.

— Я пойду? — вопросил я.

— Да… Давай. — немного растерянно ответил папа — Вечером отметим.

— Баул свой оставлю? — уточнил я — А то таскать его замудохаешься.

— Конечно! — подтвердил батя — Оставляй.

— Ах да! — спохватился я — Ключи-то от квартиры дай. И это. Военкому позвони. Лучше сразу вопрос закрыть.

Отставив баул с вещами в кабинете бати, сразу же направился в военкомат, под насмешливыми взглядами практиканток. Вот блин, батя собрал тут цветник под своим крылом, а ты мучайся…

— Погоди, солдатик. — придержала одна из них, наверное, самая смелая — Неужели с девочками не хочется пообщаться?

— Очень хочется. — признался я, сохраняя суровую мину на лице — Но с обидчиками поквитаться хочется намного больше.

— Прям настоящий мужчина! — ахнули в глубине практиканток.

— Держи номер телефона. — совсем уж соблазнительным голосом произнесла девушка, непозволительно близко склонившись к лицу — Звони, когда всех врагов победишь.

И его этим девкам неймется? Им что, парней мало? Прорвав кольцо девичьего окружения, я стремительным броском, по всем учебникам тактики, вырвался на оперативный простор. А именно, в коридор.

Визит в военный комиссариат затягивать не стал. Сразу же направил свои стопы к нему. С веселой улыбкой оглядел почти голых призывников, стоящих вдоль стеночки, и направился в кабинет военкома. Шикнул по дороге на секретаршу, пытавшуюся меня задержать. Обложился, понимаешь, помощницами, хер проберешься.

— Ну что, Савелий Петрович. Здравствуйте, дорогой. — произнес я, проходя в кабинет и без спроса усаживаясь за стол.

— А… Э… — произнес военный с полковничьими погонами, отрываясь от важнейшего занятия — чаепития.

— Не узнаете? — уточнил я — Ну конечно. Ведь за два года столько изменений могло произойти. — и рявкнул: — За что тебе деньги были плочены, морда?

— Так! — быстро оправился полковник. Этого у него не отнять. Уважуха — Ты кто такой вообще? Если призывник — иди в общую очередь.

— Призывник? — прошипел я сквозь зубы и швырнул на стол военный билет — Ты, крыса, сейчас мне закроешь воинскую службу. А вечером вернешь бате деньги, с процентами за два года, которые ты взял с него за мою, цитирую: «не службу, а курорт». Вот только не говори, что не говорил такого

— Ты кто такой вообще, рядовой? — повторил полковник.

— Военник открой и читай. — посоветовал я.

— В\ч 3719 — прочитал полковник — Старший разведчик. — дошел до ВУС — И что?

— А то, что ты, морда, с моего бати деньги нехилые взял. Пообещав ему, что сын будет служить как у бога за пазухой. — еле сдерживаясь ответил я.

— И чо? — в очередной раз ответило это непуганое тело.

— И то, что если ты этого не сделаешь, то твой сынок, живущий по адресу в москве улица Чапаева, дом семнадцать, квартира тридцать пять, до дома не дойдет. Будет где-нибудь возле дома или на лестничной площадке лежать, пока его сотрудники милиции не найдут и скорую не вызовут. Если успеют, конечно.

— Ты не посмеешь. — побледнел полковник.

— Неужели? — хищно оскалился я — Благодаря твоими стараниями меня засунули туда, где этому очень неплохо обучили. И даже поощрили за отличную службу.

— Игорь. — прочитал в билете военком, перевернул несколько страниц, дошел до сведений о государственных наградах. Хмыкнул и, наверное, поверив, что я могу что-то такое сотворить, посмотрел мне в глаза: — Не трогай сына.

— Закрывай. — кивнул я на военник.

— Сейчас всё сделают. — заверил полковник.

— Бате деньги вернуть не забудь.

Разобравшись с военкоматом, наконец-то отправился к дому. А ведь полкан реально испугался за сына. Конечно, разговаривал я с ним довольно нагло, да и отметки об участии в боевых действиях его, скорее всего, немного напрягли, наверняка с Чечни приходили наглухо отбитые пацаны, но ничего я его сыну не сделал бы. Из нас, конечно, лепили убийц. Да и психика удивительным образом меняется после первого-второго боестолкновения. Особенно когда ты трупы первые увидишь. Причем не важно, оппонентов или коллег. Но, все-таки я не был, надеюсь, контуженным на всю голову отморозком, который сможет хладнокровно отправить на тот свет невиновного гражданского.

Размышляя таким образом, я добрался до своего дома. Не успел дойти каких-то трех метров до подъезда, как был снесен в сторону. Хорошо, на газон спиной приложился. И придержал навыки, желающие прибить нападавшего в жестокой, рукопашной схватке. Нет тут смертельных врагов! Я с удовольствием смотрел снизу-вверх на оседлавшую меня валькирию, отмечая, как она выросла за эти два года. Пожелавшая таким оригинальным способом поздороваться со мной Юлька вцепилась в горло и принялась вбивать мою голову в газон с каждым новым словом:

— Я! Тебе! Тридцать! Тридцать!!! Писем! Написала! Хоть! На одно! Мог бы ответить!?

Переждав вспышку гнева, осторожно приобнял сестренку:

— Извини, не получал. Да даже если и получил бы — не было у меня времени ответить. Не давали нам его.

— Дурак! — из девчонки как будто вынули позвоночник. Расплылась медузой на моей груди и начала хныкать: — Я же реально думала, что ты погиб!

— С чего бы вдруг? — удивился я — Нам давали несколько раз сотовые родным позвонить. Сообщить, что все в порядке. Вот ты меня чуть не прибила — это да.

— Ой! — опомнилась девчонка и сползла с меня — Извини.

— Ты меня извини. — отозвался я, ища свой улетевший кепарик — Сам себе такой режим выбрал. Письма с гражданки не поступают. Так что если и получу — то через пару недель на домашний адрес.

— Нет! — заалела краской вполне сформировавшаяся девушка — Не читай!

— Что значит «нет»? — деланно удивился я — Ты же мне писала?

— Тебе. — подтвердила Юля.

— Хотела, чтобы я эти письма прочел? — уточнил я.

— Хотела. — кивнула Юлька, и тут же затараторила: — Это же было тогда. Сейчас не надо читать. Ну пожалуйста! — прижала кулачки к груди.

Глядя в это умильное личико со вздернутыми бровями, я не мог не расхохотаться, за что сразу же получил кулачком по лбу. Хорошо, что тыльной частью. Вновь оседлав меня, Юлька принялась мутузить находящееся под ней тело приговаривая:

— Ах тебе смешно? Получай! На! Я тут о нем беспокоилась! А он там развлекался! — и так далее.

Вяло отбиваясь, я так и не смог сдержать ржач. Девушка выглядела настолько нелепо… В принципе, наверное, как и должна выглядеть обычная девушка. А не обученный боец, к которым я за последние два года привык. Так что в последующие две минуты я испытывал истинное удовольствие, уклоняясь и закрываясь от атак Юли. Выдохнувшись, девочка опять ткнула меня кулаком в лоб и удовлетворённо произнесла:

— Воть!

— Довольна? — попытался я скрыть смеющиеся глаза.

— Нет! На тебе, напоследок!

— Может, разрешишь в квартиру уже подняться?

— А ты что, в квартире до сих пор не был? — мигом слезла с меня Юля.

— Благодаря твоим стараниям. — как можно язвительнее ответил я.

— Там же Тимофей. — всполошилась Юля.

— Ну… Кот. — подтвердил я.

— Вдруг не поест во вовремя?

— Тимофей? — уточнил я.

— Ну да. — подтвердила Юля.

— Пожрет не вовремя?

— Ага.

— Ага… Тимофей! Если ты меня слышишь — я иду домой! Ключ есть и очень большие вопросы по поводу твоей диеты. — я стремительно направился в подъезд.

— Ну что могу сказать. — Тимофей забавно потер лапой за ухом — Армия пошла тебе на пользу. Вес, вон, скинул.

Это правда. Перед призывом я весил сто восемь, при росте в сто девяносто. На дембель уходил при весе в восемьдесят три. За два года моего отсутствия эта харя, кот, который, разожралась до немыслимых пределов! Взвешивать его, ясно дело, никто не пробовал. Но габариты-то.

— Как ты до таких размеров умудрился раздобреть?! — поразился я — У нас даже хлебопёки такими не были.

— Ну так-то у вас… — мурлыкнул кот.

Тимка был довольно крупным котом. В длину, наверное, около метра без хвоста. Но при этом поджарым. Хищным. За два года моего отсутствия его умудрились раскормить в эдакого увальня, который не то что мышку не поймает, он сам себя с трудом с места на место переносит. И сам этому не рад, похоже:

— Забери меня отсюда. — пожаловался кот — Закормят ведь до смерти. Давай опять рванем на дачу! Там только травы, кстати, которые надо собирать, между прочим. Свобода. Свет солнца… И писк мышки.

— Которой ты, при своих габаритах, не поймаешь. — я язвительно завершил этот пафосный спич Тима.

— О том и речь! — кот коварно пробрался на спинку дивана и полуобнял меня за шею — Представь. Далекая дача. Почти никого вокруг. Только ты и я. Ну и мыши.

— Гейская какая-то тема. — ответил я, сдирая Тимофея со своей головы.

— Давай самок пригласим. — не сдавался Тима — Юлька по тебе до сих пор сохнет. Уж я-то знаю. Из-за этого у нее и пошел конфликт.

— Что за конфликт? — немедленно среагировал я. Юлька девочка правильная. Проблемами делится не будет. Пока в полный рост не встанут. Тоже дура.

— Ну… — многозначительно промурлыкал котяра — Есть тема для разговора…

Спустя четыре дня.

Молодая девушка выходит из подъезда жилого дома. К ней подкатывает Мэрс с бородатыми внутри.

— Эй дэвушка, не хочешь покататься?

Не успев произнести эту фразу, горец поимел спереди машину ДПС, с включенными проблесковыми маяками. А сзади микроавтобус с сотрудниками подмосковного СОБРа, которые нихера не собирались шутить. «Лежать, сука! Морду в пол!» — это самое вежливое, что можно было слышать от них. Как уж помяли при задержании — об этом в суде не упоминали. Тем более, что в машине нашлось и оружие, и патроны, и наркотики.