Заблудшая душа (СИ)

Эпилог — Интерлюдия

Всюду клубилась безбрежная тьма. Воистину всепоглощающая и бесконечная. Для неподготовленной души она была даже опасна — на низших слоях мироздания водились не самые приятные зверушки — но для местных обитателей они были не страшны.

Хэйя — измерение богов на глубинных слоях Астрала — было тем ещё гадюшником. Оно сочетало в себе одновременно главную политическую и торговую арену мира, зону подковёрной возни и просто место проживания всех небожителей и нескольких хтоников.

В центре одного из многих осколков сидел уставшего вида мужчина. Под его глазами цвели синяки, лицо заросло щетиной и опухло, когда-то разукрашенная тога сейчас представляла из себя грязную, замызганную тряпку серо-коричневого оттенка с редкими вкраплениями прошлого белого оттенка и пятен вина.

Мужчина сидел во главе основательного мраморного стола и крепко о чём-то думал. Компанию в этом нелёгком деле составляла пузатая бутылка, наполовину заполненной переливающегося всеми цветами напитком.

Сам же остров был относительно невелик — где-то километр на километр. Его поверхность была усыпана пеплом и редкими островками жёлтой травы. То там то здесь стояли оплавленные белоснежные колонны, а по земле были раскиданы куски мраморных крыш и статуй.

Из общего печально-меланхоличного вида выбивался только одноэтажный сруб из окаменевших брёвен, стоящий в сотне метров от стола. Из его окон бил свет, а неподалёку дымила банька из того же материала.

Тут мужчина, до этого будто застывший в одной позе, зашевелился и тяжело вздохнул, протирая глаза.

— Отстань, старуха, я в печали, — устало пробасил он.

Прямо на столе из лёгкого тумана начала собираться фигура лежащей на нём миниатюрной девушки. Когда туман чуть уплотнился на её голове проявились два светящихся глаза и рот.

— Ну, Стеф, — прошептала девушка, неестественно широко улыбнувшись и обнажив треугольные зубы. — Хватит уже дуться, столько лет прошло…

— Я не дуюсь, Тиф. Я просто устал, — мужчина оторвал руки от лица и, ещё раз вздохнув, приложился к бутылке. Оторвавшись от горлышка, он протянул её собеседнице. — Будешь?

— Нет, моя душонка просто не выдержит такого пойла, — хмыкнула туманная фигура, тряхнув живущей своей жизнью полупрозрачной причёской.

Хозяин острова просто пожал плечами и убрал бутыль под стол, взамен достав оттуда противень полный пирожков. А вот отказаться от них гостья уже заставить себя не смогла.

— Этот мир прогнил, — произнёс мужчина, жуя пирожок с картошкой. — Он несправедлив и жесток. Пусть с ним разбираются детишки, а такому древнему монстру как я там делать нечего.

Тифея саркастично осмотрела «древнее хтоническое чудовище» мирно жующее выпечку и запивающее её материализовавшимся в руке морсом.

— Дорогой мой муженёк, а ведомо ли тебе, что к нам опять наведались старые знакомые? — девушка сменила позу и туман перетёк в фигуру, сидящую на краю стола.

— Кто на этот раз? — в голосе Стефана послышалось раздражение, смешанное с лёгким интересом.

— Думаю, прибытие хаоситов и порядчиков тебя не удивит.

— Угу, удивлён, что они раньше не припёрлись… Главное, чтобы Систему нам не подсунули — с остальным Младшенькие и сами справятся. Та же Лео и Гранд подают большие надежды. А если вдруг подсунут, то тут такое начнётся… и без того за последние десять веков слишком много Богов появилось, только толпы бесшабашных богоубийц и героев нам не хватало.

— Не подсунут и на то есть важная причина — последователи Двуединого это не все новоприбывшие в наше скромное прибежище, — Тифея многозначительно замолчала.

— Ну давай, удиви меня, кого там ещё нелёгкая принесла, — Стефан подпёр голову руками и упёр взгляд покрасневших глаз в женственный сгусток тумана, которая по стечению обстоятельств оказалась его женой.

Гостья снова неестественно широко улыбнулась и тихо произнесла два слова.

Мужчина завис. Тифея, хихикнув, спустилась со стола и, обойдя его, достала из пустоты бутыль с антроцитово-чёрным напитком и разлила его по двум объёмным стаканам, состоящих из плотного тумана.

Через минуту в утративших любую мысленную деятельность глазах Стефана появилось странное выражение и он, подхватив стакан, одним движением опрокинул его в себя. С грохотом опустив туманную кружку на пошедший трещинами стол, Бог дрожащими руками выудил из складок тоги дымящуюся трубку и затянулся.

— Надо… — начал было он, но Тифея, маленькими глотками цедящая амброзию, перебила его.

— Ничего не надо. Наши уже взяли их в оборот. Один поклялся в верности Ялейлу, а другой якшается с Шу́той. Правда, третья послала Лео и Грисия в пешее эротическое, да и вообще предвзято относится ко всем Богам, но на неё положил глаз Им, а он своего не упускает.

— И как только у них получилось, — покачал головой Стефан, слегка приведя нервы в порядок. — Эти же фанатики до усрачки верны своему «милорду».

— По полученным мной данным, эта троица потеряла память, а ты знаешь насколько гибким материалом после этого становятся смертные, — Тифея замолчала, явно обдумывая что-то.

— Ладно, тогда у нас ещё есть время. А с Имом я потом поговорю отдельно, думаю, мы найдём общий язык с этим рогатым, — прервал повисшую тишину Стефан, поднимаясь со своего кресла и являя миру большущее пузо. — А сейчас предлагаю в баньку, а потом завалиться к Ивве. План принимается?

Светящиеся глаза Богини Случая и Удачи сощурились, но в итоге она хмыкнула, кивнула и направилась в сторону бани, мало-помалу наращивая плоть на тело из дыма.

Стефан задумчиво щёлкнул себя по круглому животу, отозвавшемуся мелодичным звоном, и одним усилием воли скинул себе килограмм тридцать. Выхватив из-под стола переливчатый напиток, глава Пантеона лёгкой трусцой двинулся за своей женой.

*В это же время в другом конце Хайи*

Из золотистой арки портала чуть ли не в обнимку вывалились две побитого вида фигуры.

Первая представляла из себя шикарную блондинку, в латных доспехах без единой царапинки и со всегда строгим лицом. За ней тащилась трёхметровая грива волос, сейчас слегка дымящаяся и грязная от пыли.

Вторая, опирающаяся на неё фигура, была тщедушного вида пареньком с только-только начавшей намечаться растительностью на лице. На его голове сверкал съехавший со своего законного места золотой обруч, а одет он был в небрежно заправленную рубашку с оторванными пуговицами, жёлто-золотые брюки и мокрое, дырявое пальто в пол.

Помещение, в котором они оказались, можно было описать одним словом — помпезность. Нет, не просто помпезность, а ПОМПЕЗНОСТЬ. Дворец Пантеона был выстроен на гигантском острове и представлял из себя уходящую вверх на десяток километров собор с куполами из чёрного, поглощающего свет металла, белоснежными шпилями и отделанным тоннами драгоценных металлов убранством. Стены его были возведены из светящегося камня из-за чего Дворец был своеобразным маяком для всех жителей Хэйи. Однако выжигающий глаза свет не мог скрыть гигантскую колоннаду, охватывающую Дворец двумя перпендикулярными восьмёрками, где он был местом их пересечения.

Но Ялейл и Леонида оказались не в главном зале и даже не каком-нибудь другом месте для официальных совещаний. Они вывались из портала посреди зала отдыха с искусственными генераторами энергии для подпитки эфирного тела. Всё-таки подавляющую часть Пантеона составляли не древние хтонические чудовища, а относительно молодые Боги, которые не то что аватары создать не могут, а просто должны следить за своей физической оболочкой, чтобы не отлететь к Оку. Да, их тела крепче и выносливей жалких смертных, но у всего есть предел. А предел конкретно этих двух божков только что прошёл испытание на прочность.

Ялейл смотрел вокруг дикими глазами, а Леонида старалась сохранить образ «железной леди», но в её глазах застыло странное выражение и пальцы заметно тряслись.

— Эт вы откуда такие красивые? — к ним повернулся гладковыбритый мужчина лет тридцати с завязанными в конский хвост смольными волосами.

— Бурая ночка? — задумчиво предположила девушка, сидящая напротив мужчины, затягиваясь синим дымом из папиросы в левой руке, а правой перебирая веер карт. Закончив, она отправила косяк за ухо и, чуть-чуть поколебавшись, кинула на стол несколько карт и скосилась на парочку, хмуро смотрящую на неё. — Совсем ты, Лео, парня не бережёшь. Я знаю, что ты девушка с характером, но хоть иногда давай ему передышки.

Надо сказать, что Шу́та была вполне симпатичной девушкой (угу, покажите мне не симпатичную Богиню). На бледном лице виднелись следы небрежно смытого грима. Глаза серые и невзрачные, но где-то в их глубине танцевал живой озорной огонёк. Белоснежная монолитная маска с вырезанными на ней чёрными провалами глаз сейчас была сдвинута на макушку. Серые короткие волосы как всегда были растрёпаны и непричёсаны, а шутовской колпак, который должен прикрывать их, сейчас висел на ручке кресла. Ну не любила она этот свой атрибут и всё тут. Впрочем, арлекинский наряд Шута носила и сейчас сидела в нём, подвернув штанины до самых бёдер.

Мужчина, не глядя, достал из своей колоды необходимое количество карт и побил атаку оппонентки. Увидев ответную атаку, девушка недовольно запыхтела и, закусив губу, начала усердно думать, как бы отбиться.

В этот момент Ялейл окончательно потерял контроль над собой и, покачнувшись, чуть не поцеловал носом застеленный коврами пол. Но Леонида сумела поймать его и, взяв на руки полумёртвую тушку, нетвёрдым шагом направилась к большому круглому столу, за которым расположились «коллеги».

Положив бывшего императора Империи откисать на диванчик, Богиня Справедливости развалилась на одном из кресел.

— Ну так что там у вас случилось? — слегка перефразировал свой вопрос Грандрис.

— Делили сферу влияния, — коротко ответила Лео, ментально отсылая заказ на кухню.

— А потом потра… — начало было Шута, но воительница с каменным лицом перебила её.

— А потом открыли портал через Лив.

Бог Разрушений закашлялся, стараясь сдержать смех.

— Не самое удачное ваше решение, — задумчиво протянула Шута, машинально потянувшись к косяку, но в последний момент отдёрнула руку и тихо буркнула: — Чёрт… Хм, действительно чёрт, кстати, иначе я не знаю, кто вас мог заставить пойти на столь изощрённый метод самоубийства.

— Грисий, — раздался слабый голос со стороны Ялейла. — Если бы не он, то мы бы прошли напрямую через Астрал… ещё и моего архиепископа забрал, падла.

Последнее он добавил едва слышно, но никто в помещении не жаловался на плохой слух.

— Ну да, он тот ещё чертила, — согласно закивала Шута, задумчиво прикусив губу. — Чертовски горячий чертила…

Тут лицо девушки просветлело, и она с торжествующей улыбкой в один ход побила атаку Грандриса, а после контратаки осталась без единой карты на руках.

— Ха! Я победила, — самодовольно декларировала она.

— Хм… действительно. Тогда вот твой выигрыш, — Грандрис одним щелчком пальцев (впрочем, и тот был явно лишним) испарил все карты и, сняв правый ботинок, движением фокусника достал из него початый бутыль с переливающимся всеми цветами пойлом.

После этого Бог Разрушений быстро кинул туфлю на стол.

Вовремя, ведь вслед за бутылкой оттуда вылезло две руки, но, пошарив вокруг и ничего не нащупав, они быстро сдались. Миниатюрная серая ручка, показав средний палец быстро шмыгнула обратно, а та, что побольше и поволосатей, подняв вверх большой палец медленно опустилась вниз.

В комнате отдыха повисла почти звенящая тишина. Почти, потому что она нарушалась кряхтением Грандриса, старавшегося нацепить ботинок на ногу обратно.

Шута в этот момент пришла в себя и акробатическим сальто оказалась возле приватизированной бутыли.

— Хе-хе, элитное бухло Главы, хе-хе, — почти маниакально пробормотала она, стараясь засунуть объёмный бутыль в свой почти отсутствующий бюст через воротник костюма. Что удивительно, в конце концов он туда реально залез и будто испарился, не оставив никаких выпуклостей на наряде.

— Как дети малые, — вздохнула Леонида, массируя виски.

— Учитывая, что мы подобрались к бессмертию ближе любых существ этого мира, то наше поведение вполне оправдано… в отличии от твоего, ханжа старая.

Поймав ледяной взгляд Леониды, Шута проворно спряталась за спиной растёкшегося в блаженной улыбке идиота Грандриса, наконец-то натянувшего туфлю на ногу, и показала оттуда воительнице язык.

Тут двери комнаты распахнулась и внутрь залетели несколько комков густого, но не слепящего света, несущие на себе несколько подносов с едой и миниатюрный чайник. Буквально через секунду подносы оказались на столе и все обиды были забыты… ну, или перенесены на неопределённый срок.

Четыре Бога — двое почти дошедших до ступени Старших и двое сложно подгоняемые под какие-либо рамки — уселись на своих местах и воодушевлённо принялись за еду.

Чуть позже Ялейл первым сыто откинулся на спинку дивана и, поковырявшись в зубах, ненавязчиво произнёс:

— Знаете, а ироничная сложилась ситуация, — дождавшись момента, когда все присутствующие подняли на него вопросительные взгляды, Единый Бог Ксанийский Империи (у кого-то явно проблемы с самооценкой) пояснил: — Ну, смотрите. Не более суток назад мои воины сражались против стихийного мага. Первый звоночек. Этого мага обучил небезызвестный всем нам Архимаг — думаю, пояснять, кто конкретно не нужно. Это второй звоночек. Ну, а уже этого полоумного дедка обучил вот этот уважаемый Бог. Третий звоночек.

— Он не полоумный, а… замотивированный, — вступился за ученика Грангрис, помотав вилкой в воздухе. — Неужто опять всплыл один из слепков его сознания?

— Только полоумный может наклепать кучу своих слепков, наделяя каждый кусочком собственной души, — поморщилась Леонида. — Отвечу за Яла. Да, всплыл. Причём в худшей для нас конфигурации — в одной из тех… подселенцев, назовём их так. И если доставшиеся Ялу и Шуте вполне себе адекватные, то моя просто… полоумная, прям как её учитель.

— Два дебила — это сила — нет мозгов, зато красиво, — жуя кусок пирога, с важным лицом заявила Шута, вспомнив одну из любимых фраз Тихеи и Стефана.

— О! Это мы, — с туповатой улыбкой выдал Грандрис, переводя палец с себя на Шуту. Та важно кивнула, соглашаясь с другом.

— Ребячество, — в очередной тихо вздохнула Леонида, но быстро взяла себя в руки. — Как в прошлые разы уничтожить эту копию не получится — эта полоумная уже успела сделать привязку кровью…

— А этот слепок предприимчивый, — хмыкнул Бог Разрушений.

— Только не говори, что «этот точно можно оставить», — закатил глаза Ялейл. — Я, конечно, уважаю Венседуса и безмерно ему благодарен, как и всем стихийникам, но мы уже прошли через это. Его слепки — это не он.

— Не спорю, но, может, на этот раз получится… — задумчиво-печально протянул Грандрис, уставившись на надкусанный лимон в руке.

— С вашего позволения — продолжу, — холодно сказала Леонида, но её веко непроизвольно нервно дёрнулось. — Привязка — лишь первая из причин, так как можно элементарно уничтожить носителя, но тут встают три пункта почему этого делать нельзя. Она начинает приобретать известность среди определённых слоёв населения, ей заинтересовались Пять Башен и, по моим измышлениям, скоро заинтересуется ССМ… и она приглянулась Имаргрингису. Если на первых можно наплевать, а с магами договориться, то этот козлорогий от неё уже не отцепится… Однако, если мы все дружно придём к единогласному решению, то я с радостью возьму на себя роль исполнителя. Пусть все знают, что если ты самая слабая карта, то тебе чревато дёргаться в планах Богов, особенно когда ты уже официально причислен к одному из них, а потом показываешь ему дулю!..

Тут Леонида осеклась и, удивлённо посмотрев на тугую косу волос, начавшую отливать чёрным, прикрыла глаза, успокаиваясь.

— Хочу напомнить, что двойка — единственная карта, которая бьёт туза, — Грангрис постучал пальцем по столу, подперев щёку ладонью.

— Я говорила не про эти карты и вообще, они дурацкие, — огрызнулась Леонида, чьи волосы вернулись к изначальному оттенку.

— Но это всё лирика, — будто не заметив слов девушки, продолжил Гран. — Знаешь, я согласен с тобой по всем статьям — если подать это под правильным соусом, то это неплохо так поднимет наш престиж, может, даже эльфов тогда подомнём… — повисла многозначительная пауза и троица Богов ждала, что скажет их неформальный мозговой центр.

Где-то через минуту Грангрис резко хлопнул ладонью по столу, отчего все вздрогнули, и чётко произнёс:

— Но я против этой идеи. Я понимаю чувства Лео, но это идентично тому, чтобы «Армагеддоном» глушить рыбу. Портить отношения с Имаргом однозначно не стоит, да и начальство по головке нас за это не погладит. Ладно Грисий — всё-таки он один из нас — но ссориться с демонами не стоит. К тому же, уж извините, я не могу упустить такую прекрасную возможность возродить стихийных магов.

— Поддерживаю, — кивнул Ялейл уже окончательно переставший выглядеть, как мертвец. — Да и стоит признать, что эта стихийница хоть и та ещё мегера, но мегера полезная — без неё передача Марьенера прошла бы гораздо болезненней для наших церквей.

— А мне во-о-обще пофиг, — с довольным лицом протянула Шута. — Своего стихийника я и без того урвала, а получать нагоняй от начальства как-то вот вообще не хочется. Поэтому мутите эти мутки без меня.

Леонида с лёгкой улыбкой склонила голову.

— Признаю, вы правы.

Но всегда стоит помнить, что по правую руку от судьи всегда стоит прокурор, а по левую палач. А справедливость не всегда бесстрастна и объективна…

— Кстати, — вдруг сказал Грангрис, разливавший по чашкам зелёный чай, прервав мыслепоток Леониды, — а как так вышло, что ксанийцы напали на эту стихийницу? Ты ведь отдавал приказ беспрепятственно отпустить её, я точно помню.

— Там всё сложно, — поморщился Ялейл. — Сначала мы не разобрались что к чему. Потом, когда она убила моего боевого монаха и осквернила артефакт, её, наконец, опознали. Я даже не осуждаю её — мои люди сами нарвались, хотя импульсивность её действий отрицать не стоит. Мы попытались отослать ей несколько отрядов парламентёров, но их всех перебили, даже не выслушав. Ну, а потом нам с Лео оставалось только минимизировать ущерб, расчищая дорогу этой девушке по профессии лом, а по хобби пироманьяк. На самом деле, мы уж думали, что она разменная монета, но мало того, что она унизила Зеурга, послала нас в пешее эротическое, так ещё потом одного моего верующего в нежить превратила.

— Ля, какая женщина. Я б себе такую не прочь в верующие заиметь, — прицокнул Грангрис, слегка удивлённый такими подробностями и беря чашку.

Шута согласно замотала головой, чуть не пролив свой чай, а Ялейл неопределённо пожал плечами, педантично взяв чашку и оттопырив мизинец.

— Удачи, — с ядовитой улыбкой сказала Лео, поднимая чашку вверх. Все повторили этот жест за ней.

Дзинь!

Сюрп-сюрп-сюрп…

Конец первого тома