Забытые воспоминания

Глава 17

Аина шла куда-то по тёмному коридору, она ничего не видела вокруг, но чувствовала, что с каждым шагом стены сужаются, давят. Девушка ускорилась, вскоре перешла на бег, вдалеке стал виднеться свет, как от огня. Аина бежала и бежала, наконец, коридор закончился — она оказалась на поляне, всё пространство которой занимали горящие костры, они полыхали, устремив рыжие языки пламени высоко в чёрное ночное небо. Внезапно девушка заметила, что со всех сторон слышны крики. Аина стала осматриваться в поисках их источников и нашла — дикие крики принадлежали людям, горящим на кострах.

Вдруг на плечо Аины легла чья-то рука, она была точно железная и прижимала девушку к земле. Она обернулась — сзади стояла Карина, бесстрастно смотрящая на неё. Вмиг её лицо исказила гримаса жуткой ярости.

— Ты предала нас! Всех нас! — неистово закричала ведьма.

Аина оцепенела, не находясь в силах вымолвить ни слова.

— Предательница! Предательница! Приспешница инквизитора, — презрительно выплюнула Карина последнее предложение.

Затем огонь разом охватил всё пространство, истошные предсмертные вопли осуждённых оглушали. Аина всё ещё не могла пошевелиться, а пламя уже окружило её. В ужасе, что сгорит сейчас сама, девушка закричала.

— Аина! Аина!

Распахнув глаза, она увидела встревоженное лицо Рена перед собой.

— Рен! — Аина вскочила, оглядывая пространство вокруг себя и вспоминая вчерашний день.

— Кошмар приснился? — парень коснулся её руки.

— Да, — тяжело дыша, ответила девушка. — Можно мне воды?

— Конечно, — Рен встал и через минуту вернулся со стаканом прохладной жидкости.

Выпив её большими глотками, Аина слегка подавилась и закашляла. Наконец, придя в себя, она бросилась в объятия парня, тот нежно, но крепко прижал её к себе, шепча:

— Это только сон. Только сон.

Когда девушке стало легче, они легли обратно. Дыхание Аины вскоре выровнялось и синхронизировалось с дыханием Рена. Сонный туман уже почти заколок сознание девушки, как вдруг она услышала под своим ухом биение сердца — биение сердца бессмертного. Это было настолько парадоксально, что казалось нереальным и фантастичным. Его ритм был ровным и ритмичным, несколько замедленным — парень спал. Этот факт заставил Аину безмятежно улыбнуться, и вскоре сон окончательно поглотил её.

Девушка медленно открыла глаза. Яркие лучи солнца пробивались сквозь щели штор и падали на тёмно-синий коротковорсовый ковёр формы большого овала, на его поверхности были вышиты многочисленные тонкие серебристые узоры, походившие на рисунок мороза на зимнем стекле.

«Я в комнате Рена», — ещё не окончательно проснувшись, поняла Аина. Улыбка украсила её бледноватое сонное лицо, и девушка с наслаждением потянулась. Свечи были уже погашены, а вот дрова в камине всё также потрескивали.

Дверь осторожно открылась.

— Доброе утро, — радостно произнёс вошедший Рен.

— Доброе, — зевнув, отозвалась Аина. — Сколько времени?

— Одиннадцать, — опустив взгляд на наручные часы, ответил парень.

— Ого, долго же я спала, — слегка нахмурилась девушка, поджав губы.

— Главное, что ты выспалась, — тепло улыбнулся Рен. — Кошмары больше не снились? — он подошёл к окну и раздвинул шторы.

Комнату сразу же залил яркий дневной свет. Похоже, сегодня в Мракгарде была ясная погода.

— Нет, больше мне вообще ничего не снилось, — воспоминание о жутком сновидении отозвалось в девушке волной чувства вины, скрутившей голодный желудок.

— Отлично, тогда спускайся завтракать, и будем готовиться к фестивалю.

— Какому фестивалю? — удивлённо округлила глаза Аина, откинув плед и спустив ноги на пол.

— Фестиваль в честь дня города, — задорно ответил парень. — Когда весь день работает бесплатная ярмарка угощений, а вечером устраивается бал, для всех, у кого имеются старинные наряды. Будешь моей парой на балу? — улыбнувшись правым уголком губ, осведомился Рен и сел на край кровати, рядом с Аиной.

— На балу? — растерянно захлопала глазами девушка. — А где я возьму платье?

— Из вещей моей сестры.

— У тебя была сестра?

— Да, она была младше меня на два года. Её звали Александра. После всей этой истории в 1837 году, она уехала из города, — с тенью грусти рассказал Рен. — Но сестрёнка была ещё той модницей, поэтому в её гардеробе точно должно найтись подходящее платье для тебя.

— Как здорово! — восторженно воскликнула Аина. — Я буду твоей парой на балу, — сказала она и, игриво усмехнувшись, добавила. — И не только на балу.

Изумление отразилось на лице Рена, но затем его глаза осветились счастьем, в их глубине первым весенним цветком распустилась нежность. Он бережно взял руку девушки и, наклонившись, поцеловал её тыльную сторону.

— Я буду безмерно счастлив стать твоей парой в реальной жизни.

Рен и Аина сидели на кухни, завтракая.

— Тосты с авокадо и омлетом. Это моё любимое утреннее блюдо! — удивилась девушка. — Как ты узнал?

— Многозначительная улыбка парня помогла Аине обо всём догадаться самой.

— А точно, — смущённо опустила она взгляд. Перстень вернул ей воспоминания их с Реном любви, но полностью жизнь до поворота времени девушка не помнила. Воспоминания иногда всплывали в сознании Аины, но были блеклыми, как смутные тени, призрачными, как духи, и неуловимыми, как снежинки, тающие на тёплой ладони.

— Кофе с корицей я тебе тоже сварил, и у меня есть пирог с яблоками. Вчера испек.

— Правда? Как замечательно! Ты будто знал, что я приду, — улыбнулась девушка.

— Я просто каждый день жду, что ты придёшь, — просто ответил Рен, а потом встал и подошёл к столешнице, взять обещанные напиток и десерт.

От этих слов в груди Аины появилось приятное тепло, согревающее, обжигающее. Оно было таким сильным, что даже становилось страшно, как бы оно сейчас не вырвалось на волю полыхающим золотым пламенем, ведь казалось, если оно не вырвется, то сожжёт девушку изнутри.

Рен, видимо решив добавить ещё корицы, потянулся к верхней полке, где стояла баночка с приправой. Когда он достал её и поставил на стол, чтобы открыть, Аина неожиданно оказавшись за его спиной, нежно обняла парня, обвив руками его торс, прильнула корпусом к спине Рена. Девушка ощутила твёрдость его мышц, вдохнула такой родной, пьянящий запах, ставший в одну секунду необходим, как кислород. Парень застыл на мгновение, а затем аккуратно накрыл руки Аины своими. Потом Рен развернулся к ней лицом.

— Какая ты красивая, — он ласково обвёл указательным пальцем контур лица девушки, от виска до середины подбородка.

Сжигающее пламя внутри Аины разгорелось с новой силой, оно сию секунду готово было поглотить девушку, всю, без остатка.

— Спасибо, — голова её будто стала ватной, а тело словно переполнилось воздухом, став легче.

Аина потянулась к Рену и встретилась с ним губами. Поцелуй, сначала невесомый, как полёт птицы в вышине, затем чувственный, наполненный эмоциями, как вулкан с лавой перед извержением.

— Что…что было с тобой вчера, — тихо и хрипло спросил парень, взгляд его был затуманен. — Тебе было так страшно и больно, твоя душа была ранена. Кто это сделал? — в его голосе проскользнула угроза.

Аина замерла, опустив голову.

— Никто, — быстро ответила девушка.

— Аина, — Рен заглянул в её глаза.

— Рен, пожалуйста, можно я не буду об этом рассказывать? — робко попросила Аина, желая оставить вчерашний вечер как можно дальше в прошлом.

— Влад, да? — графитовые глаза парня потемнели, словно в их глубине сейчас же засверкает молния, губы сжались в тонкую прямую линию, точно струна.

— Рен…

— Он ответит за это, — он приподнял руку, готовясь телепортироваться.

— Нет, Рен! Подожди! Он ничего не сделал! Я просто…так получилось, что я увидела одну книгу, — девушка запнулась, но моргнув, продолжила, — в ней были записаны имена всех казнённых мракгардской инквизицией ведьм и колдунов.

Аина замолчала, сразу как-то ослабев, будто внезапно она стала маленькой и беззащитной.

— Имена в ней, — глухо добавила она.

— Написаны кровью жертв, — закончил Рен, вся злость в нём испарилась, уступив место горечи.

Он рывком прижал девушку к себе, заключив в объятия, защитив ото всех, от всего мира.

Слёзы снова непроизвольно полились из глаз Аины. Она спрятала лицо на плече парня.

— Я уничтожу эту книгу, — пообещал Рен. — Я сожгу её на том же самом месте, где Паниторы сжигали всех ведьм и колдунов.

Аина кивнула, прижавшись к парню ещё сильнее.

Они поднялись в комнату Александры. Та была больше по площади, чем у Рена и выглядела несколько светлее. Стены в ней, как и во всём замке, были выполнены иссиня-серым камнем, по периметру комнаты также расставлены свечи, их опорой служил специальный выступ у стен, на уровне полутора метров от пола, похожий на очень узкий подоконник. Окна скрывал прозрачный тюль и воздушные бежевые с цветочным узором шторы. Справа от окна находился туалетный столик с тройным зеркалом, рядом с которым на полу стояло большое. У стены располагалась кровать из светлого дерева, накрытая белоснежным покрывалом. Слева от окна стоял длинной во всю стену шкаф, его поверхность также была светлой. К нему и отправились Рен и Аина.

Девушка обратила внимание на большой кремового цвета коротковорсовый ковёр квадратной формы, лежавший на полу, с изящными, словно лианы, природными узорами.

Парень отворил дверцы шкафа, и Аина опешила от удивления — всё его пространство занимали платья самых разных фасонов и цветов.

— Да! Твоя сестра, действительно, была настоящей модницей! — девушка стала благоговейно перебирать пальцами наряды — шёлковые и льняные, нежные и строгие, простые и утончённые, различные по фактуре ткани струились по рукам Аины.

Рен ностальгически улыбнулся в ответ.

— Александра была красивой, доброй, — глаза Рена наполнились приятными воспоминаниями, черты его лица стали мягкими и расслабленными.

— Она была похожа на тебя, — улыбнувшись, подметила девушка.

— Да, — усмехнулся парень. — Мы и, правда, были очень похожи. Она тоже была брюнеткой, только глаза были светлее, как у мамы. Александра была весёлой и беззаботной, радовалась даже мелочам. Она напоминала мне о том, что жизнь не такая уж и сложная по своей структуре. Александра всегда шутила, что когда-нибудь всё-таки она будет самой старшей, — в голосе парня появились нотки печали. — И она стала, она взрослела и расцветала, потом умерла, а мне всё так же восемнадцать.

— Ты похоронил всех своих родственников, — внезапно осознала Аина.

Рен кивнул, помрачнев.

— Мне так жаль, — горечь пробралась и в сердце девушки.

— Такова уж участь бессмертного, — тяжело вздохнул парень. — Со временем к этому привыкаешь, — он пожал плечами. — Зато, я могу вернуть девушку из мёртвых, — шутливо добавил он.

— Это точно, — засмеялась Аина.

Её рука нащупала шёлковую ткань, и девушка вытащила платье. Восхищение отразилось в лиственно-зелёных глазах — наряд был просто бесподобен! Плотная, но нежная муаровая ткань василькового цвета с бледно-белыми волнистыми переливами, платье доставало длиной до пола, с открытым верхом, крой его был довольно простым, но это ни сколько не умоляло достоинств наряда. Короткие и пышные рукава, верх и подол отделаны лёгким чёрным кружевом. К наряду также прилагались перчатки длиной немного ниже локтя, сшитые из того же материала.

— Какое красивое, — с придыханием произнесла Аина.

— Думаю, оно тебе отлично подойдёт, — радостно отозвался Рен и помог ей достать платье.

— Я хочу его померить, — решила девушка, отложив в сторону перчатки и сняв одежду с вешалки. Тут Аина заметила плотный светло-бежевый корсет с лёгким узором, похожим на соцветия ромашки.

— Ой, — она ошеломлённо смотрела на утягивающее женскую фигуру приспособление, принёсшее так много боли девушкам в прошлых столетиях. Корсеты тогда носили с малых лет, считалось, что прочные конструкции необходимы для поддержания хрупкого женского тела.

— Ты можешь его не надевать, — предложил Рен. — Платье и так будет смотреться на тебе бесподобно.

— Да нет, я хочу его надеть. Так сказать, стать полноценной частью твоей родной эпохи, — подмигнула парню Аина. Потом её лицо стало серьёзным. — Но сама я так понимаю, я его не надену.

— Я мог бы тебе помочь, — он аккуратно посмотрел в глаза девушке. — Но или ты могла бы позвать Элизабет.

Необходимость принятия этого решения поставила Аину в затруднительное положение. С одной стороны, действительно, можно было бы позвать Лиз, и она бы с радостью помогла, но можно было и не звать. Этот вариант развития событий нравился девушке куда больше, хоть её и не переставали грызть сомнения.

Но, наконец, Аина ответила.

— Давай ты поможешь, — сказала она на одном выдохе и сразу же почувствовала определённость ситуации.

— Слушай, если тебе будет некомфортно, давай позовём Лиз…

— Нет, всё нормально, — заверила девушка Рена. — Я тебе доверяю.

— Хорошо, — кивнул парень. — Мне отвернуться или лучше выйти? — он сделал жест рукой в сторону двери.

— Отвернись.

Рен выполнил действие. Аина положила платье на табурет рядом, сверху корсет. Сняв ненужную одежду, девушка приложила корсет к обнажённому корпусу спереди, подбирая его удобное положение.

— Можешь повернуться, — голос Аины чрезмерно громко прозвучал во внезапно воцарившейся тишине.

Девушка стояла спиной к Рену, она услышала, как он сделал несколько шагов по направлению к ней и стал сзади, ощутила вибрацию его энергии. Аина держала корсет спереди, она почувствовала осторожное, даже робкое прикосновение пальцев парня к своей коже, от этого по всему телу девушки словно прошёл разряд электрического тока, в каждой клеточке её тела будто свернула маленькая молния. Аина замерла, стараясь не двигаться и не дышать.

— Вдохни, пожалуйста, — прошелестел парень, его голос был подобен короткому порыву ветра, тронувшего намокшие от дождя листья клёна.

Аина медленно втянула в себя воздух и ощутила, как затянулись ленты корсета.

— И выдохни. Подыши спокойно. Свободно дышишь?

Девушка сделала несколько дыхательных движений и особой скованности не почувствовала.

— Да, всё в порядке, — ровно произнесла Аина, хотя сердце её отчего-то колотилось как бешенное.

«Утихомиришься ты, а?» — обратилась она мысленно к главному органу кровообращения.

Девушка ощутила, как ленты затянулись туже в самом низу корсета, Рен завязал их.

— Всё. Как ты?

Аина немного покрутила корпусом.

— Нормально, всё хорошо. Спасибо, — она слегка повернула голову в сторону парня.

— Не за что, — добродушно ответил он.

Девушка чувствовала его взгляд на себе, словно энергия глаз Рена была чем-то осязаемым. Девушка чувствовала его дыхание на своей шее, ощущала, как колеблется от него воздух. Аина не шевелилась, она замерла, пытаясь предугадать, что же будет дальше. Она словно видела, как лихорадочно метаются мысли в голове парня, словно слышала частый стук его бессмертного сердца. Пальцы Рена скользнули по тыльной стороне руки девушки, дыхание переместилось к уху, обжигая теплом.

— С платьем справишься? — голос парня был приглушённый, как треск тлеющих углей в камине.

— С платьем? — на осмысление вопроса Аине понадобилось несколько секунд, она посмотрела на наряд и кое-что заметила. — Оно что состоит из двух частей?

— Да, юбка и лиф. Но они отлично соединяются.

— Слушай, Рен, откуда ты столько знаешь про надевание платьев и корсетов? — вдруг стало интересно девушке. — Или… — в её сознание сразу возникли фрагменты личной жизни Рена и Карины в ХIХ веке самого разного характера.

— Нет, нет, это не то, что ты сейчас подумала, — засмеялся Рен. — До этого уровня наши отношения с Кариной не дошли. Просто, как ты уже поняла, девушкам того времени часто требовалась помощь, чтобы надеть платье. И, когда мамы не было рядом, Александре помогал я.

— Прости, — неловко произнесла Аина.

— Ничего страшного, это моё прошлое, которое заметно отражается на нашем с тобой настоящем, поэтому ты имеешь право знать всё, что тебе покажется необходимым, — просто ответил парень.

Девушка радостно улыбнулась.

«Какой же он замечательный».

— Так тебе помочь с платьем?

— Да, я была бы тебе очень благодарна.

С помочью Рена, Аина довольно быстро справилась со сложным алгоритмом надевания старинного наряда, и вот уже девушка ХХI века была облачена в изящное муаровое платье василькового цвета. Оно так идеально село на Аину, точно было сшито для неё. Девушка подошла к большому зеркалу у кровати Александры, надела тонкие чёрные кружевные перчатки. Немного покружившись и разгладив пальцами некоторые складки на ткани, она, удовлетворённая своим внешним видом, повернулась к Рену и встретилась с ним взглядом. В нём была какая-то трепетное нежность, любовь, восхищение.

— Ты…просто очаровательна, — с придыханием сказал он, улыбнувшись и решив подойти ближе.

— Спасибо, — кокетливо сделала книксен Аина. Вот и пригодилось изучение бального этикета, которым раньше она так увлекалась. Девушке всегда нравилась атмосфера торжеств прошлых веков, какое-то время она наизусть знала «язык веера».

— Тут где-то должны быть веера, — парень подошёл к туалетному столику и открыл его нижний ящик. — Вот они.

Аина подошла и увидела десятки сложенных бальных аксессуаров самого разного типа — кружевные, шёлковые, перьевые с вышивкой. Рен достал чёрный кружевной.

— Думаю, этот должен подойти, — он протянул веер Аине.

Она раскрыла декоративный предмет — тот идеально подходил к её платью и добавлял образу элегантности.

— Немного согни руку в локте и работай кистью от себя, — Рен помог девушке найти нужное положение.

Аина взмахнула несколько раз веером, и её лицо ласково тронул лёгкий порыв ветра.

— Веером взмахивают часто в течение нескольких секунд, использовать его беспрерывно не следует.

Девушка кивнула и попробовала использовать аксессуар так, как сказал Рен.

— Да, ты просто молодец! — одобрительная улыбка тронула его губы.

— А можно мне где-нибудь поискать туфли?

— Да, конечно, — спохватился парень. — Погоди, стой пока на ковре или нет, лучше сядь на кровать, полы здесь холодные.

Подождав, пока Аина опустилась на мягкие перины, Рен прошёл к шкафу и стал искать подходящую обувь.

— Какой у тебя размер ноги?

— Тридцать восьмой.

— Это просто чудесно, у Александры был такой же, — усмехнулся он, доставая пару туфель.

— Как мне повезло, — обрадовалась девушка. Рен поднёс к её ногам две сшитые из чёрного атласа туфли на небольшом каблуке квадратной формы, их носы также были прямоугольными, а лоснящуюся ткань украшала серебряная вышивка.

— Красивые, — улыбнулась Аина. — Мне нравятся.

— Можно?

— Да.

Рен аккуратно надел туфли на ноги девушки. От прикосновения тёплых пальцев парня к холодной коже Аины, по её ступням прошли незаметные мурашки. Рен подал девушке руку, и с его помощью она встала. Пройдясь немного по комнате, Аина поняла, что обувь пришла ей в пору, туфли были мягкие, не давили и не натирали, правда подошва у них была чересчур тонка.

— Всё в порядке, они мне подошли, — тепло произнесла девушка.

— Хорошо, — радостно ответил Рен. — Теперь ты готова к балу, за исключением одного.

— Танец?

— Да.

— Нет, Рен, это плохая затея, — Аина подошла к подоконнику, краем пальца очертив его контур.

«Во всём замке нет ни пылинки. Интересно, как Рен его убирает?»

— Почему? Я научу тебя танцевать, у тебя всё получится, — она услышала, как парень подошёл к ней со спины.

— Нет, — девушка развернулась, встретившись с Реном лицом. — Для вальса нужна грация, а я…

— Ты грациозна, Аина, — уголок губ парня поднялся вверх в ласковой полуулыбке. — Ты даже ешь грациозно, — Рен заглянул в опущенные глаза Аины, ласково провёл рукой по её щеке.

«Какие же у него красивые глаза», — когда девушка смотрела в них, она как будто погружалась в туманный серый океан, где отражается дождливое небо.

— Ты действительно так считаешь?

Аина почувствовала, как рука парня обхватила её талию, а в следующую секунду её тело оторвалось от земли — девушка оказалась на руках у Рена.

— Что ты…, - она рассмеялась.

— Ты сейчас сама во всём убедишься, — с этими словами он бережно понёс Аину к выходу из комнаты.

— Рен, — весело окликнула девушка Рена, обхватив его за шею. Ей было по душе находиться на руках у парня, и Аина улыбнулась.

Они спустились по лестнице и направились в просторную залу. Здесь находился самый большой камин в замке, он располагался посередине стены слева от входа, в противоположном от него углу стоял прямоугольный деревянный стол, раньше, видимо, его место было в центре помещения. У камина находилось два кресла, дубовые, с тёмно-багровой тканевой обивкой, с золотистым узором, подобным виноградной лозе. Окна с двух сторон залы были распахнуты, плотные цвета тёплой охры шторы небрежно развевались от лёгких порывов октябрьского ветра, лучи солнца отражались прыгающими бликами на выступах каменного пола.

Рен опустил девушку в кресло, а сам подошёл к небольшому столику с граммофоном, находившимся слева от окна.

— Тоже антиквариат? — спросила Аина, внимательным взглядом изучая старинный экспонат: его основу составлял небольшой деревянный ящик насыщенного каштанового цвета, на который крепился сам рупор, откуда шёл звук, эта часть граммофона напоминала гигантский колокольчик красивого медного цвета.

— Ага, конец ХIХ века, — парень перебирал в руках чёрные тонкие блины пластинок.

— Ты же всё ещё любишь слегка меланхоличную романтическую музыку? Из-за поворотов времени твой вкус не изменился? — с саркастической ухмылкой, спросил Рен.

— Нет, — заверила его девушка.

— Прекрасно!

Пару нехитрых движений парня — и зал тут же наполнился ритмичной мелодией вальса. Она была неспешной, в ней присутствовала нежность, некая робость, иногда звучали нотки грусти, показывающие поток сложных рассуждений, терзания душевными переживаниями. Ускоряющийся бег клавиш фортепиано и играющая на струнах самой души скрипка рисовали танец подхваченных осеннем ветром берёзовых листьев — они порхали, словно золотые мотыльки, кружились в вихре воздуха, опускались и снова взлетали. Этот танец точно напоминал, что жизнь состоит лишь из мгновений — взлётов, полётов, падений, их длительность определяет время, ветер, свободная неукротимая стихия, не знающая преград. От его настроения зависел полёт листьев, ведь всё в этой жизни от чего-то зависит.

Рен подошёл к Аине.

— Станцуете со мной, госпожа Орехова? — элегантный поклон, лёгкая полуулыбка, протянутая рука с раскрытой ладонью и плотно прижатыми друг к другу пальцами.

— С удовольствием, граф Кустемп, — степенно присев в реверансе, девушка вложила свою руку в ладонь Рена.

Другую руку Аина опустила на плечо парня, а он обхватил её талию.

— Доверься мне, Аина, слушай музыку, позволь течению её мелодии нести тебя.

Движения девушки сначала были неловкими, спотыкающимися, но вскоре Рен и Аина в полной гармонии друг с другом плыли по просторной зале замка Кустемпов, точно два белых лебедя в пруду. Девушка всегда думала, что вальсу нужно учиться долго, она была уверена, что это сложная и кропотливая работа, но, выходит, всё становится гораздо проще, когда рядом человек, с которым ты чувствуешь, что способен на всё. Взгляд Аины, больше не следящий за движениями танца, был устремлен на парня, в его глаза, где гордость и восхищение смешалось с любовью и нежностью.

— Ты замечательно танцуешь, — Рен сказал это приглушенным шёпотом, и почему-то от этого сердце девушки забилось чаще, как птенец, желающий поскорее выбраться из клетки.

— Ты меня хорошо научил, — их руки слегка согнулись, они сблизились. Парень улыбнулся и ещё больше обхватил талию Аины.

— Прости меня, — вдруг произнесла она с явной виной в голосе.

— За что? — удивление отразилось на лице Рена.

— За то, что заставила смотреть, как я умираю, — девушка опустила глаза, горечь ядом кобры расползлась по душе.

Аина заметила, как дыхание парня участилось. Она посмотрела ему в глаза и увидела там столько боли, что захотелось закричать изо всех сил, срывая голос, выбивая весь воздух из лёгких.

— Всё хорошо, — их танец остановился. — Я больше никогда тебя не потеряю. Никому не позволю отнять тебя у меня, будь это инквизитор или вселенская Тьма.

Рен прижал девушку к себе с какой-то отчаянной лаской, в которой скрывалась тяготящая душу тоска, режущая сердце боль, и подчиняющий разум страх. И он был сильнее всего, он опустошал с каждым вздохом, поглощал с каждой секундой. Страх, что всё это окажется лишь длинным счастливым сном, иллюзией построенной его обезумевшим от горя сознанием. Как будто, если Рен сейчас отпустит Аину, то снова очнётся в сгоревшем дотла городе у мёртвого тела своей любимой. Он так сильно боялся этого, что готов был больше никогда ни на шаг не отходить от своей девушки. Страшился, что свет её лиственных глаз вдруг превратиться в сосновую хвою мёртвого леса, где больше никогда не пройдёт, не пролетит, не промелькнёт даже тень жизни.

— Ты не потеряешь меня, — Аина крепко обняла парня, и поклялась, что больше ни за что и никогда не позволит ему пройти через это снова.