Забывая О Войне

Глава 25

Двадцать девятое октября. Мэйсон

Планы сорвались сразу, как только я их придумал. Через два дня должен был быть день рождения Элисии, а я просто хотел сделать ей подарок и устроить сюрприз. Впервые в жизни. Без какого-то подвоха. Просто подарок от всего сердца. Слишком уж долго мы не ладили.

Я слишком сильно недооценивал дядю. Думал, что он не знает о традициях ведьм. Но, похоже, ничего о нём не знал я. Он ведь держит у себя полукровок уже долгие годы. Я даже не пытался им помочь и высвободить, потому что знал: он не простит. И плевать он хотел на то, что я его племянник. Он убьёт любого, кто подойдёт близко к темнице…

Сидя в столовой, я рассматривал коробочку с подарком. Хотелось сделать хоть раз Элисии приятно, подарив на этот раз нормальный подарок.

Когда собирался выходить из дворца, услышал голос дяди. Он опять орал на кого-то, но в этот раз это был истошный вопль. Насторожившись, я решил посмотреть и узнать в чём дело. И лучше бы я не делал этого…

Как только я вошёл в «тронный» зал, что-то тяжёлое упало на мою голову. В глазах начало темнеть, а последнее, что я увидел, дядю, подходящего с абсолютно спокойным лицом ко мне. Я погрузился в сон…

Открыв глаза, я не сразу понял, что нахожусь в подвале дворца. Здесь я частенько бывал. Искал приключения.

Мои руки были связаны, и я бы с лёгкость мог выбраться, если бы эти цепи были не из магии дяди. Но что произошло? Почему я сижу тут, привязанный к стулу? Что задумал дядя?

Дверь со скрипом открылась и в комнатку вошёл дядя с тремя накаченными мужиками. Я посмотрел на него с непониманием и уже хотел спросить что тут происходит, как он приказал им развязать меня и держать.

— Что происходит? — спросил я, когда мужики наконец-то освободили меня и грубо подняли со стула.

— Я хотел это узнать у тебя, паршивец! Значит, прикрываешь её, да? — спросил дядя, подходя ближе.

В его глазах читались гнев и раздражение. И я все равно не мог понять чем вызвал у него такие чувства. Я всё пытался вспомнить что сделал не так, но в голову ничего не приходило.

— Я не понимаю…

— Ах не понимает он! Всё время крутишься вокруг той дуры, а теперь решил в глупыша поиграть? Спрашиваю в первый и последний раз, — он угрожающе посмотрел мне в глаза. Или в душу. — Что она задумала? Не скажешь — я из тебя отбивную сделаю, ясно?

Вот в чем дело… Но я не смогу. Не смогу сделать этого. Предать её. Теперь окончательно понимаю, что дядя неправильно поступает…

— Я ничего не знаю. Она мне не рассказывала ничего. — Очередная ложь, но так нужно.

— Врёшь! — сильная пощёчина прилетела незаметно. Я даже не успел подготовиться, и если бы не эти крупные мужики, я бы упал на пол прямо лицом. — Неблагодарный мальчишка! Шестнадцать лет растил, кормил и одевал, чтобы ты мне врал и помогал девчонке? Выкладывай, иначе будет как несколько лет назад.

Дядя отошёл на два шага и сложил руки за спину. Всем видом показывал, что готов слушать, а в случае отказа — наказать.

— Я ничего не знаю. — Упрямо повторил я, уверенно и с ненавистью глядя на дядю.

— Паршивец! — он повернулся к рядом стоящему мужику. — Ты знаешь что делать. Посмотрим как он не знает. Лицо не трогать, потом разговоры пойдут.

Дядя отошёл ещё дальше, а мужик подошёл ближе. Он сложил руку в кулак и ударил мне прямо в солнечное сплетение. Я бы согнулся от боли, если бы меня не держали. Ещё один удар пришёлся мне прямо по ребрам. Было больно до едва слышного стона, но говорить я ему не мог ничего. После такого уж точно. Как слеп был я четырнадцать лет. Как пуглив и труслив…

Удар по животу, нитями боли по запястьям, удары по ногам… Но я упрямо молчал. Эта боль незначительна против той, что будет после того, как я ему расскажу её секрет. Я не мог так её подставить под удар. Элисия не будет страдать из-за меня. Я и так много боли причинил ей почти всю её осмысленную жизнь.

— Отставить! — разозлился дядя. — Похоже, таким тебя не заставишь говорить, неблагодарный мальчишка.

— Я. Ничего. Не знаю. — Тяжело дыша сказал я и опустил голову. Силы почти закончились. Я даже не пытался выбираться из рук мужиков.

— Сейчас парни кое-что сделают с этой девчонкой, и узнаешь это ты. Мы оба знаем, что она сейчас беспомощна. Я даже готов пожертвовать её силой, чтобы тебя проучить, поганец.

— Не трогай её, я ничего не знаю! — крикнул я дёргаясь. Силы будто вернулись ко мне. Я снова попытался встать и если что сам начать драку, но всё равно не смог.

Сердце бросилось вскачь. От одной мысли о том, что Элисии может быть больно, становилось плохо. Дыхание сбивалось, будто в груди что-то останавливалось и со скоростью света начинало биться. Мне было легче умереть, чем видеть её, такую чистую и невинную, в том виде, как описал дядя.

— Вот твоё слабое местечко, — он ухмыльнулся. — Бери Моргана и за девчонкой. Она будет одна дома. Можете и убить, хорошо проведя время. Тело не забудьте прихватить.

Нет, нет, нет! Они не имеют права! Они не посмеют её тронуть!

— Я убью каждого, кто к ней притронется! Глотки вырву и матерям подарю с письмом! — силой заорал я, всё сильнее дёргаясь, чтобы выбраться из плена.

Но всё без толку. Они оба наделены малой силой дяди и этим они вместе сильнее меня.

— Какой же ты глупый… Неблагодарный паршивец! Парни, за дело! Узнаю, что она жива и здорова, украшу вашими головами свои покои! Ясно вам? — заорал он и мужики тотчас смело кивнули, уверенные в своих силах.

Нет! Нельзя делать ей больно! Я этого не вынесу. Не смогу жить с мыслью, что ей может быть больно от того, что я промолчал. Я просто сойду с ума, если с ней что-нибудь случится и она пострадает с рук этих животных.

— НЕТ! Я скажу всё. Только не трогайте её… — из моих глаз чуть не пошли слезы от безвыходности. Хотелось кричать и убивать всех, кто был здесь. Никогда мне не было так больно. Так, что я готов был даже пустить слезу. Сердце разрывалось в груди, колотилось так сильно, будто я пробежал марафон.

— Стоять! — приказал дядя мужикам, которые уже были готовы к веселью. На их лицах появилось непонимание и разочарование. Они уже были настроены на… веселье. Ур-р-роды. — Я тебя слушаю.

Двадцать первое ноября.

Поездка в Аделари стала для меня глотком свежего и нового воздуха. Впервые за последние два-три месяца я чувствую себя лучше. Свободней.

За последние два часа мы уже успели зайти в разные магазинчики и купить много-много всего. Мэйсон даже подарил мне новое платье. Зелёное, ниже колен, с белыми горошками. И я не стала его сразу надевать, решив оставить для лучших времён (если они будут).

Сейчас мы сидели в парке и ели фруктовые рулетки в бумажном пакетике, что продавалась почти на каждом шагу. С разными добавками и сиропами. Аманда настояла на том, чтобы вместе позже поужинать, а мы лишь кивнули, доедая: я — яблоко в карамели, Мэйсон — клубнику с растопленным шоколадом.

— Сегодня полнолуние. Поэтому повеселись в последний раз как беззаботный человек. Тебе придётся много работать, — сказала Аманда, когда мы наконец-то нашли местечко для ужина.

— Да, я помню… — ответила грустно я, доедая свой кусок мяса.

— Я… чувствую себя предателем, но дядя узнает сразу о том, что ты возвращаешь силы. Он по любому появится там, где будет проходить церемония, — присоединился Мэйсон.

Честно говоря, будь я на его месте, поступила бы также. Нужно иметь смелость, чтобы встать перед злом, защищая других, если ты, конечно, уверен кто в истории антигерой, а кто герой…

— Ты весь день какой-то хмурый. Что с тобой? — спросила Аманда у Мэйсона.

— Всё в полном порядке. Я… я просто волнуюсь перед церемонией. Дядя точно придёт…

— Он не успеет. Церемония пройдёт здесь. Я уже рассказала ведьмам об этом. Они принесут платье матери Элисии и мы начнем церемонию. Оно продлится минут десять. Джонатан Старший либо не успеет, либо его отвлекут ведьмы.

Слова Аманды успокоили нас обоих. Надеюсь, он просто не успеет, потому что ведьмы нарочито слабее него, и не хотелось бы ими рисковать.

До восхода луны оставалось менее десяти часов. Я пыталась не думать об этом и не забивать голову лишними мыслями. После обеда мы не долго думая поехали к тому самому фонтану, о которым рассказывали мне Аманда и Мэйсон.

— Бросим узорный камень на удачу? — предложил Мэйсон, глазами пробегая по дороге, где валялись кучами камни.

Аманда в это время разговаривала с каким-то знакомым продавцом, что торговал фруктами. Наверное, они были знакомы. Мне понравилась его предложение. Это, конечно, может быть бредом, но веселья ради попробовать стоит. Да и в Риме мы монетки в фонтан бросали.

— Тут тоже по числам? Сколько бросишь, разное будет? — спросила я, ища тот самый узорный камень мне по душе.

— Тут таких правил нет. Сколько бросил, в столько раз удача взрастет в нужный момент, — разъяснил Мэйсон.

— Это же чушь. Камней миллиард. Можно собрать и бросить хоть миллион таких же.

— Ты же ищешь камень по душе? Так вот все вне зависимости от возраста, пола и расы, сами не задумываясь об этом ищут тот, который им по душе. Не многие могут найти более трех таких камней. И никто не пытается бросить туда миллион.

Ухты… Я даже не думала о том, почему ищу именно по душе. Казалось, просто ищу красивый или менее грязный, но оказалось все не так просто.

Аманда всё ещё разговаривала с торговцем, а мы искали по всей улице камни. Мы были не одни такие здесь. Многие глазами пробегали по дорогам.

В конце концов тот самый камень нашёлся. Плоский, с узорами и даже чуть синего цвета. Он бросился мне в глаза почти сразу, как только я посмотрела в сторону жилых домов.

— Я нашла его. — Сообщила я Мэйсону и побежала туда, откуда увидела лучи света.

Мэйсон побежал за мной. Я остановилась там, где меня с трех сторон окружали здания. Парень встал прямо рядом со мной. Подняв камень, я широко улыбнулась и показала вещь Мэйсону. Он взял его в руки и начал рассматривать. Похоже, для него это был самый обычный камень.

Он обнял меня одной рукой, не давая выбраться, а сам рассматривал вещичку. Затем он перевёл взгляд на меня и улыбнулся, смотря на меня с щемящей нежностью в глазах. Мне захотелось стукнуть ему по носу, чтобы он перестал так нежно смотреть, но сама я не могла оторвать от него глаза. Улыбка не сходила с моего лица. Я обняла его обеими руками и стала рассматривать его лицо. Каждый маленький шрам казался мне произведением искусства. Его глаза, похожие на хамелеона, что при любом удобном случае меняет цвет, губы, манящие поцеловать…

— Хочешь проиграть спор и разрушить договор? — спросил ухмыляясь Мэйсон.

— Да. — Честно ответила я, чувствуя как пульс участился.

— Так начинай. Я-то сам не…

Я не стала слушать что он там говорит. Накрыла его губы своими и чуть расслабилась. Такие знакомые губы. Такие знакомые поцелуи…

Свободной рукой он прошелся по моей шее до щеки. Сердце колотилось просто бешено. Я чувствовала поцелуи на щеках, скулах, на подбородке и ниже.

Мы отстранились друг от друга одновременно. Нам обоим не хотелось переходить ту тонкую грань, после которого следовало либо небо, либо бездонная прóпасть.

— Договор нарушен.

— Просто заткнись, ладно? — в шутку грубо сказала я и ударила его по плечу. На самом деле мне было так хорошо, что я даже забыла о камнях и полнолунии.

Мэйсон тоже нашёл свой камень. Мы вернулись к фонтану, где нас уже ждала Аманда. Она смотрела на нас с прищуром и хитрой улыбкой.

— Даже спрашивать не буду где вы были. Бросайте уже свои камни. Я в свое время бросила больше ста. — Она выдохнула и отошла в сторону.

Мы с Мэйсоном кивнули друг другу и одновременно кинули камешки в фонтан. В воздух взлетели водные бабочки, закружились вместе и вернулись в воду. Я читала о них. Их видят только те, кто в жизни испытал боль и страдание. Они появляются для них, чтобы принести в жизнь хоть каплю радости и света.

— Какие красивые бабочки… — почти шёпотом сказал Мэйсон и я поняла, что он тоже много боли получил в жизни.

— В прошлые разы я тоже их не видела. Элли, мы связаны с тобой, поэтому теперь видим их. Эльфы идут сразу за ними. — Рассказала Аманда.

— Мне жаль, что из-за меня вы видите их… — грустно шепнула я и почувствовала, как меня обняли. С одной стороны Аманда, с другой — Мэйсон. Мне и в правду жаль, что они столько терпят только из-за того, что я какая-то особенно-не-такая.

— Ты не виновата в том, что являешься существом сильнее дракона, — также тихо высказалась Аманда и обняла меня чуть крепче. Её сила передалась и мне. Боль пропала, пропуская вместо себя радость и спокойствие от того, что у меня есть такие люди, которые поддержат меня в любой момент.

Мы ещё недолго смотрели на бабочек, что раз в пять секунд вылетали из фонтана, танцевали и возвращались обратно. Так продолжалось ещё минуты три. Они были такими красивыми, что на секунду я забыла о том, кто придёт после этих прекрасных существ.

В следующую секунду они появились. Каждый ростом в девяносто сантиметров. С разноцветными шляпками, красного цвета глазами и костюмами коричневых тонов.

— Возвращаетесь завтра, принцесса. Мы не в состоянии выполнять приказы и желания гибрида без способностей, — писклявым голосом сказал тот, кто был чуть выше остальных.

Эта новость ни разу меня не обидела. Мы поговорили с ними ещё минут десять и ушли оттуда. Они были очень дружелюбные и весёлые. Рассказали разные истории и даже о том, как сорок лет назад моя мама чуть не взорвала этот фонтан. Разумеется случайно.

Позже и Аманда рассказала много интересного из прошлого. Столько я не смеялась никогда. Как мама могла перепутать оборотное зелье с любовным. Так она и узнала о чувствах отца…

В этот момент жизнь казалась такой беззаботной. В душе будто играла приятная музыка. Вокруг самые дорогие мне люди. Они смеются, а от этого сердце даже улыбается. Правда… Вспоминая сегодняшний день, сложно сильнее прочувствовать эйфорию. Сегодня тот самый день, когда моё сердце либо разобьётся на тысячу мелких осколков, либо лично для меня зацветёт весна с прекрасной сакурой и падающими с неба лепестками.

Этого уже я не узнаю до самого полнолуния. Когда кольцо станет моим, а силы наконец-то вернутся ко мне и я смогу стереть с лица земли Роберта Джонатана Старшего и его дочь.

— Ты чего зависла? Идём, Аманда сказала скоро ведьмы будут здесь.

Из мыслей меня вытащил Мэйсон. Он схватил меня за запястье и потянул вперёд. Там уже шла наставница с пакетом в руках. Странно, что я раньше не замечала его.

— Я сделаю всё, чтобы он даже магией к тебе не прикоснулся, не то что руками.

Парень внезапно остановился и обнял меня так крепко, как мог. А мне захотелось плакать от того, что пришлось пережить ему за все эти годы. Я обняла его в ответ, желая, чтобы его боль ушла и вместо него пришла любовь. Она спасёт мир в конце концов. И если кто-то говорит, что любовь это лишь притворство, тому разбили сердце на кусочки. Но искренняя любовь… Она и в правду сильнее любой магии, раз нет любовного зелья, заставляющего влюбиться…