Забывая О Войне

Глава 2

В небольшом пригороде находился огромный дворец полностью состоявший из чёрного золота, дворец принадлежал Роберту Джонатану Старшему. Он жил там со своим племянником. Но теперь он не помнил ни себя, ни дядю. Мужчина сидел на своём большом троне с чёрными бриллиантами и думал о том, в каком мире мог бы быть Мэйсон Дэвид Паркер. Но в то же время тот гордился племянником, ведь он смог пойти за ней туда и, наверняка, уже убил Элисию, а сейчас думает как вернутся обратно. Но тот не знал, что всё пошло не по его плану. Теперь племянник думает, что женат на той, кого должен считать врагом и даже не задумывается о том, что она ему вовсе не нравиться. Как он может думать, что женат на ней, но не подумать о том, что он не любит её вовсе?

— Льюис! — прокричал мужчина и через огромную серую дверь быстро прибежал паренёк лет двадцати, с щетиной, голубыми глазами и белыми волосами. Одежда на нём была изящной, на плечах были расположены значки с его достижениями, а на груди большими буквами было написано имя его короля: «Роберт Джонатан Старший. Наш Король!».

— Я в вашем распоряжении, мой господин, — со страхом в голосе проговорил Льюис и поклонился королю, сидящему около большого гобелена с собственным портретом.

— Как можно скорее разузнай в каком измерении находится Мэйсон Дэвид Паркер. У тебя двенадцать часов. Время пошло. Не узнаешь в течение этого времени — твоя голова будет украшать мою комнату!

— Я вас понял, мой король. Эта информация слишком простая. Я найду за пятнадцать минут, — со смесью страха и уверенности в себе сказал красавец и покинул тронный зал Роберта.

В большом городе немаленькой страны, сияло сентябрьское солнце. Так, что даже пекло. Ничего не меняло то, что время было семь тридцать утра. От ослепляющих лучей солнца, я приоткрыла глаза и потянулась в разные стороны. Полностью открыв свои очи, я не нашла рядом с собой Мэйсона, который почти всю ночь не давал мне спать своим храпом. Надев жакет, который был на мне вечером прошлого дня, я нехотя вышла из комнаты и медленными шагами направилась в зал. Там был Мэйсон. Он спал на диване, с открытым ртом и рукой над головой. Он даже одеяло не взял…

Вчера мы быстро провалились в сон. Я до конца не понимаю что происходит. Но почему-то интуиция то и дело говорит о том, что всё не так просто. Я даже не могу сказать, привыкла ли прислушиваться к ней или нет…

— Эй! Ты почему спишь здесь? Почему не в комнате? — тряся его, говорила я и не понимала суть его действий. Я не знаю подробностей, но нам сказали, что мы, возможно, женаты. Так почему он тут спит? Он что-то вспомнил?

— Я ночью заметил, что ты не можешь уснуть. Подумал, что это из-за моего возможного храпа и пришёл сюда. Не хотел, чтобы ты не выспалась из-за меня… — бурчал он сонно, протирая глаза.

— Ну уж это точно. Я правда не могла уснуть. Не помню как уснула, но это было сложно… даже не заметила, как ты ушёл, — на этих словах я даже посмеялась со своей глупости.

— Давай сделаем так… по очереди будем спать в комнате. Одну ночь я, другую ты. Как тебе такая затея? — предложил парень и легко подпрыгнув, сел на диван.

— Это хорошая идея. Так и сделаем. Значит, сегодня я сплю здесь! Но…

— Что? Что не так? Что за «но»?

— Давай постараемся вспомнить кто мы есть. Это поможет нашему лечению. Мы знаем лишь имена друг друга. Мэйсон и Элисия, — сказала с разочарованием я и села рядом с Мэйсоном на диван.

Это было правдой. Мы помнили лишь свои имена. Хотя в первые минуты, когда я проснулась, я даже этого не помнила. Да ещё и вела себя как маленькая. Много болтала, брыкалась…

Но та медсестра сказала, что это было из-за стресса и долгого нахождения в больнице без сознания. Трое суток без сознания — долгое время.

Над нами повисла гробовая тишина, в которой слышались лишь наши дыхания. Каждый из нас погрузился в свои мысли и мы оба начали вспоминать, что же с нами произошло. В глазах парня читалось непонимание, он смотрел в одну точку и связывал все события, которые помнит, объясняя это тем, что так будет легче вспомнить прошлое. Я же пыталась подражать ему и давила на голову руками, чтобы что-то пришло в голову. Согласна, бредовая идея.

— Маленькая негодяйка! — прокричал Роберт после того, как я отбросила его назад своей мощной магией, — ты заплатишь за это! — Злился Джонатан Старший, вставая с жёсткого тротуара.

— Ты никогда не получишь мою силу! Я не допущу этого! — отвечала я, готовясь к очередному бою. Это было не впервой. — То, что у тебя сила троих таких же детей как я, не меняет того, что я сильнее. Моя сила во мне, и поэтому, я сильнее. У тебя чужая сила, ты ничтожество передо мной! — Кричала громко я, далеко стоящему врагу.

Мы неподвижно стояли друг против друга и каждый из нас ожидал удара, от которого оба готовы были увернуться. В глазах нас обоих пылал огонь. В них читались готовность и искры. Первый удар сделал Роберт. Голубой шар молнии полетел прямо на меня, но я ловко успела увернуться, отбежав влево. Сделав огромное облако дыма, я сделала так, что полностью исчезла из виду Джонатана и оказалась у себя дома. Я всегда так делаю. Он думает, что я буду бороться, а я просто веду его за нос. Я бы могла ударить его до летального исхода, но хотелось стать старше и только потом такое провернуть.

— Есть! — Проговорила тихо я, подпрыгнув на месте и отдышавшись, легла на кровать. Я попыталась погрузиться в сон, не думаю о том, что произошло до этого, ведь такое происходило со мной почти каждый день.

По прохождению пяти минут, я первая вышла из своих фантазий и задумалась о реальности. В голове то и дело появлялось одно имя. Роберт. Откуда оно и зачем, я пока ещё не знаю, но уверена, что была знакома с таким человеком. В доме было очень тихо, так как никто не хотел разговаривать. И я, и Мэйсон были заняты, пытаясь вспомнить себя и своих родных.

— Это и в правду странно. Мы не помним абсолютно ничего, — начал он, протирая пальцами подбородок.

— Я не уверена, но, возможно, после такого люди не возвращают память. Хотя я в этом даже не уверена. Это кажется чем-то волшебным, — ответила тихо я и уселась удобнее на диване.

От одной мысли о том, что наша память может не вернуться — становилось тревожно. А что, если мы навсегда останемся здесь, даже не познакомившись снова с нашими родственниками?

Пока мы оба снова были в своих мирах, в дверь некто постучался и от этого стука мы вернулись к реальности, а я пошла открывать дверь. За порогом стояла та самая медсестра, которая нас сюда привела. Сегодня она выглядела просто прекрасно. Легкий пучок и распущенные с обеих сторон пряди. Свободная чёрная футболка и белые штаны с разрезами. В руках у неё были два больших пакета с продуктами, а на запястье висел белый кошелёк. Попросив разрешение войти, девушка мигом направилась на кухню и положив пакеты на стол, начала разбирать продукты и расставлять всё в холодильник. Закончив дело за пять минут, она предложила приготовить нам завтрак, опираясь на то, что никто из нас не помнит даже то, как управлять ножом.

— Я приготовлю вам овсянку с фруктами. Мои умения в готовке не так хороши, но удовлетворительны, — с тихим тоном проговорила медсестра и повернулась к нам с Мэйсоном, стоявших у прохода в кухню и наблюдая за ней.

— А… что такое овсянка? — непонимающе спросила я, разглядывая продукты перед собой и пытаясь вспомнить, где бы я могла услышать такое слово. Или название блюда.

— Это то, что едят очень многие утром. И… зовите меня иногда по имени. Я вчера забыла представиться… Я Каролина Мэй. У вас есть успехи? Вы уже узнали хотя бы имена друг друга? — спрашивала она, доставая фрукты из пакетов с разноцветными рисунками.

— Да… Это единственное, что мы знаем… Я Элисия Блэк, а он Мэйсон Паркер, — с ноткой грусти проговорила я и села за стол, рядом с Каролиной.

Мне было интересно. Почему эта девушка так заботится о нас? Разве можно так быстро начать доверять людям? Она невероятна. Невероятно добрая.

— Ничего более вы не вспомнили?! Как же глупо! Легче бегемота приручить, чем кому-то память возвращать! — стиснув зубы пожаловалась медсестра, но продолжила разрезать на дольки банан.

На эту картину молча смотрел Мэйсон. Он с утра вёл себя странно. Хотя, откуда мне знать, странно это или нормально? Он подсел к нам поближе и стал смотреть в окно. Взгляд был пустой. Может, задумался о чём? Прошлое вспоминает?

— Знаете… ночью мне приснился странный сон. Я не помню конкретно что там было. На ум то и дело приходит одно имя… — задумчиво бурчал Мэйсон, смотря то на меня, то на Каролину.

— И какое же имя? Это точно что-то нам даст! — быстро пробормотала Каролина и, бросив нож и фрукты, быстро уселась между мной и Мэйсоном.

— Роберт… я не знаю чьё это имя, но оно не давало мне нормально спать после пробуждения. Я уснул только под утро…

Роберт? Это не совпадение? Я тоже помню это имя. Мы думаем об одном и том же человеке? И я почему-то точно уверена, что ничего хорошего он мне не делал…

— А со стороны так не казалось, — от тревоги пошутила я, но легче не стало.

— Возможно, этот человек был причастен к вашей потере памяти. Или он сам это мог устроить. А может… отец одного из вас, — предположила Каролина, рассматривая удивлённое лицо Мэйсона.

Опять все замолчали и в комнате было слышно только кипение воды, да тиканье настенных часов у плиты. Странно, вчера я не заметила часы на стене.

Все мы погрузились в свои мысли и начали думать о сне Мэйсона, что могло бы произойти с нами, как, а главное зачем? Пока мы думали, лишь Каролина заметила, что вода почти испарилась. Она встала и быстро подбежала к кастрюле с водой. Выключив газ, она засыпала в воду овсянку и начала мешать. На это смотрели Мэйсон и я, не понимая всего происходящего. Вся эта техника была нам незнакома, хотя по сути мы должны были знать как всё работает. Или элементарно: как её включать.

— Каша почти готова. Осталось нарезать фрукты. Ещё можно натереть немного тёмного шоколада. Это сделает кашу вкуснее, — с восторгом говорила медсестра и накрывала на стол посуду.

— И что такое этот шоколад? Наверное, это из-за потери памяти, но я правда не знаю, что такое шоколад, — с непониманием бормотал Мэйсон и разглядывал продукты Каролины.

Даже я это помню. Это ведь еда. Как я могу не знать эту вкуснятину? Я помню только название, но это не мешает говорить, что это вкусно.

— Ты будешь в восторге! Держи, — она потянула парню кусочек шоколада и стала с интересом глядеть на его дальнейшие действия. — Попробуй!

С небольшим страхом посмотрев па чёрную штуку в руке, парень сделал глубокий вдох и откусил кусочек. Разжевав шоколад, было заметно как на лице Мэйсона плавно появлялась улыбка и искры в глазах. По такой реакции, я и Каролина поняли, что он влюбился в это лакомство по уши.

— Это лучшее, что я пробовал когда либо. Хотя я не помню, что я пробовал когда-либо… я влюбился! Так это называется, ведь так? Когда что-то тебе нравится с первого взгляда! Хотя с едой получается «с первого укуса», — с полным ртом и восторгом мямлил Мэйсон и смотрел на нас, которые смеялись над ним. — Что? Что не так? Почему вы смеётесь?

— Ты весь в шоколаде сейчас, — смеясь проговорила медсестра и подала ему влажные салфетки, чтобы тот вытер лицо, — каша готова. Не обожгись. — Пробормотала Каролина и подала тарелку парню. Через секунду, та опять подошла к плите и принесла оттуда тарелку уже для меня. Мы смотрели на блюдо с восхищением и нам хотелось поскорее это попробовать. Медсестра подошла к своим вещам и, достав из большого чёрного пакета серебряные ложки, подошла к нам с Мэйсоном.

— Я надеюсь, как надо есть, вы не забыли? — с усмешкой высказала Каролина, держа в руках ложки.

При виде серебра, во мне что-то будто заискрилось. Организм будто предупреждал не брать это в руки. Но… Зачем? Послушать ли интуицию или нет? Я не понимаю. Желудок начал будто тяжелеть и болеть. Значит ли это, что брать в руки ложку не стоит?

Не обратив на это внимание, мы с Мэйсоном одновременно взяли из рук подруги ложки и тут же от жуткой боли бросили серебро на пол. Что это может быть?! Рука горела так, будто мне дали раскалённый уголь в ладонь. Думаю, Мэйсону та же участь настигла. Он также протирал руку и долго дул, чтобы жжение пропало. Похоже, всё безрезультатно. Он все дул и дул. А у меня боль прошла. К счастью. Только непонимание осталось. Что это было? Болезнь ли это? И самое главное: нормально ли это?