Загорский историко-художественный музей-заповедник

ПРОИЗВЕДЕНИЯ ПРИКЛАДНОГО ИСКУССТВА XIV - XVII ВЕКОВ

Произведения мелкой пластики раскрывают перед нами сложный мир древних верований и представлений, где христианство перекликается с язычеством, где искусство мастеров-профессионалов стоит в тесной связи с искусством народным. Сохранившиеся от самых ранних эпох, эти произведения расширяют наши представления о древнерусской культуре.

Разнообразен мир образов в миниатюрной резьбе по камню, дереву и кости на древних иконках, крестах и панагиях XIV - XV веков. Их делали по разному поводу. Панагии чаще всего являлись принадлежностью представителей высшего духовенства. Нагрудные иконки, мощевики и кресты брали в военные походы или в опасные путешествия.

В зависимости от назначения вещи на ней изображались разные иконографические сюжеты. Как покровителей воинов в резьбе по камню или в серебряном и медном литье изображали Георгия Победоносца, Бориса и Глеба - охранителей русской земли, архистратига Михаила - представителя небесных сил. Иногда в резьбе выражали идею победы добра над злом, торжество жизни над смертью. Пример этому иконки с изображением Никиты, бьющего беса, гроба Христа (идея воскресения) и т. д.

Икона-складень работы Амвросия.

Богоматерь. Деталь иконы-складня.

В XV веке в Троицком монастыре возникли свои мастерские прикладного искусства. Из исторических источников известны имена некоторых мастеров. Это Степан Икон-ник, Ивашко Крестечник. Наиболее знаменитым был троицкий резчик и ювелир Амвросий, который создал ряд произведений с резьбой по дереву и кости и украсил их золотыми и серебряными окладами с искусной гравировкой и сканью.

В художественном отношении наиболее совершенна трехчастная икона-складень с резьбой по дереву в золотой оправе. На центральном вкладыше из орехового дерева Амвросий изобразил предстоящих у креста Богоматерь и Иоанна Богослова, а на створках - двенадцать праздников (правый вкладыш с изображением шести праздников утрачен). При изготовлении этой вещи мастер проявил виртуозное мастерство, сочетая блестящее умение резчика с профессиональной подготовкой художника.

Особенно хорошо исполнена Богоматерь на центральной створке складня. Мастер здесь прекрасно передал стройность женского тела и состояние глубокой грусти. Остальные фигуры в миниатюрах выдержаны в хороших пропорциях, композиции не перегружены второстепенными деталями. Эффектность изображений праздников подчеркивает подсветка золотой оправы, в которую вставлена деревянная створка.

Амвросий был не только резчиком по дереву и кости, но и ювелиром. Золотую оправу складня он украсил тонкой, искусно исполненной сканью. Ее расцвечивала разноцветная мастика, заполнявшая специально сделанные для нее крестики, лепестки и розетки. По боковым сторонам этой пышной оправы выгравирована длинная историческая надпись сложной вязью.

Икона-складень работы Амвросия в закрытом виде.

Ковчег-мощевик работы Амвросия.

Амвросий работал в Троицком монастыре всю вторую половину XV века. Он стал организатором целой школы резчиков и ювелиров. Многочисленные произведения искусства, сохранившиеся до наших дней, свидетельствуют о большом мастерстве замечательных русских умельцев.

В Троицком же монастыре в 1405 году было, очевидно, сделано «по замышлению» игумена Никона серебряное кадило в форме одноглавого храма с по-закомарным покрытием. Кадило является своеобразной архитектурной моделью типичного для раннего московского зодчества храма, как Троицкий собор и церковь Успения на Городке в Звенигороде.

Для игумена Никона местный мастер-серебряник выполнил панагию, украшенную литыми фигурками, которые образуют композицию Вознесения, и потир с тонким гравированным рисунком Деисуса. На рисунке изображен Спас и обращенные к нему в позах моления Богоматерь, Иоанн Предтеча и архангелы Михаил и Гавриил.

Ковчег-мощевик радонежских князей.

Фамильной реликвией радонежских князей, на земле которых был основан Троицкий монастырь, является ковчег-мощевик, на лицевой стороне которого прикреплены литые серебряные фигуры, составляющие композицию Деисуса, и два ряда фигур «святых» каждого из членов семьи радонежских князей. Фигурки были отлиты в искусно сделанных литейных формах и доработаны сверху резцом. Этот ковчег - редкий образец семейных реликвий, которые так бережно хранили в Древней Руси и передавали по наследству из поколения в поколение.

Уникально также произведение древнерусского искусства, сохранившее нам имя мастера и вкладчика, золотой потир (чаша для причастия) с красновато-желтым брекчиевым мрамором. Потир имеет простую и изящную форму, в которой тонко найдено соотношение частей сосуда. По краю мраморную чашу окаймляет полоса орнамента, выполненного сканью. Скань сделана настолько искусно, что нигде не видно следов припоя нитей, которые тонким и легким кружевом легли на гладкую поверхность металла. На золотом восьмигранном поддоне мастер награвировал длинную историческую надпись, из которой мы узнаем, что потир Троицкому монастырю дал Василий Темный, когда подходила к концу многолетняя феодальная война. На поддоне потира выгравирована другая надпись, к сожалению, очень редко встречающаяся на древних предметах: «А делал Иван Фомин». Мастер Иван Фомин был, по-видимому, москвичом и выполнял ответственные заказы московского князя.

В музее представлены редкие образцы прикладного искусства XVI века. Иван Грозный вложил в монастырь оригинальной формы кандило (подвесной подсвечник). Основой его служит серебряный шар, от которого отходят четыре золотые змейки, поддерживающие шандалы для свечей. Из пасти каждой из них свешиваются фигурные золотые плащики с царскими эмблемами и надписями вязью. К шару подвешена массивная кисть из нитей пряденого золота. Подобные осветительные приборы использовались не только в церквах, но и в царских хоромах.

Потир работы Ивана Фомина.

Бурная эпоха Ивана Грозного нашла своеобразное отражение в интереснейшем историческом документе - Синодике 1575 года. Ради сохранения древнего текста в 1680 году по инициативе боярина Богдана Матвеевича Хитрово он был переписан «на новые тетради». Обычно в Синодик записывали имена умерших для поминовения их. Но в этой книге не простой перечень имен. Она открывается рассказом о том, как в Троицкий монастырь приезжал Иван Грозный и «плакал и рыдал в середней церкви» после убийства своего сына Ивана. Над некоторыми именами и группами имен есть надстрочные пояснения, сделанные киноварью, какому роду принадлежат те или иные лица. Из этих надстрочных надписей явствует, например, что в Синодик были внесены имена многих лиц, казненных в эпоху опричнины, имена представителей знатных боярских и княжеских фамилий, погребенных на территории монастыря за богатые вклады, имена воинов, убитых во время Ливонской войны. Записи в Синодике вносились до начала XIX века.

Потир работы Ивана Фомина. Деталь.

После смерти Ивана Грозного вклады в монастырь продолжались. В 1597 году «конюший боярин и дворовый воевода» при царе Федоре Ивановиче Борис Годунов дал вкладом в Троицкий монастырь золотые церковные сосуды - потир и две тарели, украшенные гравировкой с чернью по золоту и драгоценными камнями в высоких золотых оправах, напоминающих коробочки распускающихся цветов. Вклады Годунова являются лучшими образцами искусства черни по золоту. Чернь на годуновских сосудах имеет глубокий бархатистый цвет и искусно наложена на гравированном рисунке по металлу.

Борис Годунов старался заручиться поддержкой влиятельного Троицкого монастыря в своих политических целях. Продолжая политику Ивана Грозного по ограничению и ревизии монастырского землевладения, он в то же время одаривал монастырь драгоценными вещами. По старой традиции московских государей, Годунов прежде всего украсил драгоценностями наиболее чтимую в монастыре «Троицу» Андрея Рублева. Старый золотой оклад с иконы «Троицы» вклада Ивана Грозного он приказал переложить на копию, а на подлинник надели новый оклад, украшенный великолепной чеканкой и чернью по золоту. Золотые венцы на ликах ангелов «Троицы» были усыпаны рубинами, изумрудами и сапфирами в высоких золотых оправах. К венцам были подвешены панагии с изображениями патрональных «святых» семьи Бориса Годунова. Впоследствии к окладу Годунова были добавлены золотые цаты (нагрудные украшения) 1626 года царя Михаила Федоровича и серебряная золоченая чеканная риза, сделанная в 1754 году.

Жемчужная пелена. Вклад царя Бориса Годунова.

К иконе «Троица» в те же годы подвесили пелену, украшенную золотыми дробницами разных форм и размеров, крупным жемчугом и драгоценными камнями - сапфирами, изумрудами, рубинами и топазами. Киот иконы закрывался живописными створками работы московских мастеров. На створках были изображены многочисленные сцены «деяний» «Троицы». К иконе же приставлялся серебряный подсвечник вклада Годунова, напоминающий по форме цветущее дерево.

Тогда же Борис Годунов вложил в монастырь драгоценную митру (головной убор архимандрита для богослужения) с золотыми дробницами, жемчугом и драгоценными камнями.

Вклады Бориса Годунова поражают не только обилием драгоценностей, но прежде всего большим художественным вкусом, виртуозным мастерством исполнения.

Большую коллекцию в музее составляют произведения бытового серебра - чарки, ковши, чаши и братины. Они имеют традиционные национальные формы, украшены чеканкой, гравировкой, а иногда и разноцветными эмалями. Для изготовления дорогой бытовой посуды использовались не только драгоценные металлы, но и разных пород камни - яшма, оникс, сердолик. Некоторые чарки (вклад старца Прокопия Дер-нова) сделаны из перламутра, а братины - из кокосового ореха. На многих вещах есть надписи о их принадлежности.

Братина Корнилия Апраксина.

Чарка XVI века с изображением Самсона, раздирающего пасть льву, имеет надпись о принадлежности ее стремянному конюху Ивана Грозного Петру Никифоровичу Никитину. Самсон изображен в ездовом русском кафтане XVI века. На ковше, принадлежавшем княгине Ки-ликии Ушатой, есть поэтическая надпись: «Ковш добра человека, а пити из него на здравие, моля бога, хваля государя, поминая друга милого». На нескольких чарках написаны имена Ивана Грозного и его сына Федора, а на братинах - имена Марфы Владимировны Старицкой и келаря Евстафия Головкина.

Замечательна чеканная братина с крышкой, принадлежавшая Корнилию Апраксину (1633 год). В сложном обрамлении растительного орнамента на ней вычеканены Самсон, раздирающий пасть льву, единорог, кентавр, лев с единорогом, геральдически противопоставленные друг другу. Такая нарядная братина предназначалась только для торжественных случаев.

Золотая цата, украшенная эмалью и драгоценными камнями. Вклад Ивана Грозного.

На большинстве чарок XVII века сохранились надписи с именами их владельцев. А на некоторых написаны и различные присказки: «При совету мудр, а при беседе буди смирен, смирение бо мати мудрости и всем добрым делам», «Злату сосуду николи же разбиение бывает, еще и погнется и потом исправится, а истинная любовь уподобится злату сосуду еще и полукавится и потом исправится».

Выдающимися образцами русского прикладного искусства XVI века являются золотые венцы и подвески к венцам (цаты), вложенные Иваном Грозным для украшения иконы «Троица» письма Андрея Рублева. Венцы имеют плотный растительный орнамент, наведенный искусной чеканкой по золоту. К ним прикреплены короны, украшенные накладными золотыми лепестками с разноцветной эмалью. С особым искусством сделаны цаты. Они имеют форму лунниц и украшены многочисленными накладными лепестками из золота, покрытыми эмалью. К каждой цате подвешены по три фигурных «плащика», также расцвеченных эмалью, наложенной между сканными нитями. Эмаль чистых и звучных тонов рассыпана по цатам, как мелкие весенние цветы. Венцы и цаты вклада Ивана Грозного не имеют себе равных по искусству исполнения: оно достигло здесь совершенства.

При Иване Грозном было выполнено и такое монументальное произведение из серебра, как чеканная рака для останков Сергия Радонежского. Крышка раки представляет собой надгробную икону с изображением Сергия, украшенную золотым окладом.

Оклад покрыт сложным чеканным узором из трав и цветов. По его краю расположены овальные и круглые дробницы с изображением «святых», наведенных чернью по золоту. Среди них есть и патроны царя Федора и царицы Ирины. А в верхних углах оклада укреплены древние византийские камеи, обнизанные жемчугом.

В 1584 году царь Федор Иванович наградил 14 мастеров Московского Кремля, русских и иностранцев, за выполнение этого ответственного заказа.

Во время борьбы с польско-литовской интервенцией многие культурные ценности в стране были уничтожены и расхищены. А Троицкий монастырь, выдержав 16-месячную оборону, не только не растерял своих богатств, но и сохранил исторические и художественные реликвии, связанные с периодом интервенции. В экспозиции музея представлены серебряные кресты с именами архимандрита Дионисия - автора патриотических троицких грамот с призывами объединиться против интервентов, и келаря Авраа-мия Палицына - автора «Сказания» об обороне Троице-Сергиева монастыря.

Митра вклада князей Мстиславских.

Прикладное искусство XVII века отличается красочностью и декоративностью. В это время очень большое распространение получает жемчуг, камни и цветные стекла.

Целой сокровищницей является митра 1626 года вклада князей Мстиславских. Ее поверхность сплошь покрыта золотыми дробницами с чеканными изображениями «святых» и «Троицы», с орнаментом, исполненным эмалью, ажурными дробницами в виде лепестков, на которых, как капельки росы, закреплены бриллианты. Между дробницами посажены крупные драгоценные камни. Все детали украшения обнизаны крупным жемчугом, а по краю митра имет опуш из нитей пряденого серебра. Эта вещь поражает совершенно сказочной роскошью. Она свидетельствует о том, что духовные феодалы не уступали в роскоши представителям царского двора.

В знаменитых мастерских Оружейной палаты Московского Кремля работали выдающиеся ювелиры, выполнявшие наиболее ответственные заказы царского двора, патриарха и представителей знати. Мастер Андрей Малов сделал чеканный золотой крест с надписью, исполненной чернью, Иван Леонтьев изготовил золотой потир с чеканкой и чернью по золоту - вклад думного дьяка Ивана Тарасьевича Грамотина. Ведавший Оружейной палатой боярин Богдан Матвеевич Хитрово вложил в монастырь золотую икону с эмалевым изображением Сергия Радонежского, также выполненную в Оружейной палате. Все эти произведения являются лучшими образцами чеканки и черни по золоту, гравировки, эмалей и скани XVII века.

Особой отраслью древнерусского искусства считалось низание жемчугом. Жемчугом украшали оплечья церковных одежд, пелены и плащаницы, митры и другие вещи. Наиболее типичными образцами жемчужного шитья XVII века являются епитрахиль (деталь облачения священника), оплечья стихаря (одежда дьякона) и фелони (одежда священника) вклада князей Трубецких. На епитрахили жемчугом исполнен весь орнаментальный узор, а на оплечьях одежд жемчуг обнизывает разной формы серебряные дробницы, украшенные гравировкой. Жемчуг придавал одеждам особую пышность и декоративность.

Таким образом, в отделе древнерусского искусства Загорского музея представлены наиболее характерные и высокохудожественные произведения темперной живописи, лицевого и орнаментального шитья, резьбы по дереву, кости и камню, изделий из драгоценных металлов. Непрерывная хронологическая последовательность этих произведений, связанных с реальными историческими лицами и событиями, создает наиболее яркую картину истории русской культуры, представленной здесь во всем ее многообразии.