Законы Нижнего мира (СИ)

Глава 1

Морские волны лениво лизали галечный пляж, заунывно напевая свою вековую песню. Шуму моря подпевали суетливые чайки, бестолково носившиеся по округе и радовавшиеся наступлению теплых деньков. Яркое весеннее солнце окончательно отогнало, затянувшуюся зиму, и нежно баюкало в своих объятьях, оправляющуюся после спячки, природу. Светило игралось блестками в морской воде, грело прибрежную гальку и булыжники, разбросанные по пляжу, отражалось в окнах симпатичного двухэтажного домика с просторной, белоснежной верандой и небольшим вишневым садом в дворе.

На берегу резвились обитатели дома. Две хорошенькие девочки лет восьми — десяти, очень похожие, но у одной волосы цвета воронова крыла, другая же была пепельной блондинкой. Брюнетка внешне была постарше.

— Рика! Ну чего ты там? — в нетерпении звала младшая девочка сестру, которая стояла у самой кромки моря и, надувшись, смотрела вдаль.

Пепельноволосую звали Камина или сокращенно — Ками, она стояла возле гнедой, молодой кобылки, нежно поглаживая ее по загривку, и тревожно смотрела в сторону сестры, искренне не понимая, почему та ушла. Но Рика никогда бы и не призналась в причине, потому что та была банальна и постыдна. Зависть.

Каково это, иметь младшую сестру, у которой получается все лучше, чем у тебя? Да и к тому же Ками была обаятельна — любимица публики. Никого не оставит равнодушным эта не по годам мудрая, милая девчушка. Нет, Рика тоже не являлась посредственностью, она была умна, красива, не лишена талантов, имела твердый характер. Но все, что у младшей получалось естественно, играючи, для старшей — требовало усилий и старания. Отличало сестер еще и то, что Рика была несколько угловатой, резкой, прямолинейной. А эти качества не слишком нравятся окружающим.

Но, несмотря ни на что, сестры были очень дружны. Любили друг друга: Ками — самозабвенно и безотчетно, Рика, на правах старшей — степенно и ответственно. Она всегда считала своим долгом защищать и оберегать младшую сестру. И, может, оттого Рике было еще больнее, что помимо зависти к успехам Ками, она понимала — сестра все меньше и меньше нуждается в ее помощи.

Каждый год с началом весны, семья — девочки с отцом, мама умерла четыре года назад, перебиралась в свой особняк на берегу моря. Старое родовое поместье, построенное почти полтора века назад, напоминало домик сказочных эльфов и очень нравилось Рике и Ками. Все здесь было ярким, легким и воздушным: пестрая, диковинная мебель, полукруглые дверные проемы, фантазийные витражи, вишневый садик с белой беседкой. А в этом году радость от поездки приумножилась оттого, что отец подарил сестрам лошадку. Началось их обучение верховой езде.

Собственно, с этим и связанно было нынешнее плохое настроение Рики. Шел только четвертый день обучения, а Ками уже сидела в седле, как будто всю жизнь верховой ездой занималась. Старшая же сестра как бы не торопилась за младшей, как бы не старалась, пока выходила не очень. А сегодня упрямая Ряска (так назвали лошадь) скинула Рику с седла. Ничего серьезного, отделалась ушибом, но было до слез обидно. Винить в этом некого, сестра уж точно ни в чем не виновата. Но на душе кошки скреблись. И Рика выбрала лучший, по ее мнению, вариант — отойти в сторону, в надежде, что чувства постепенно успокоятся.

— Рика! — не унималась Ками. — Ну, ты что, на Ряску обиделась? Она же не со зла, глупая еще. Мы ее воспитаем! Ты очень плотно ноги сжимаешь, нужно… — девочка осеклась, увидев, что сестра резко обернулась, взгляд Рики был холодным и острым, так бывало, когда она сдерживала злость.

— У меня идея, — старшая сестра улыбнулась и зашагала к Ками. — Давай поиграем в атаку на логово ужасов.

«Логово ужасов» — это каменная россыпь в форме гнезда, на противоположном от дома конце пляжа. Девочки все время придумывали, что там живет различная нечисть и монстры. И отважные рыцари должны были уничтожить их базу. Рыцарем, правда, предпочитала быть младшая сестра, старшая непременно выбирала роль волшебницы.

— Хорошо, — неуверенно протянула Ками. Ей очень не нравилось это хищное выражение лица сестры, обычно оно не сулило ничего хорошего окружающим.

— Только так, — Рика подняла палец в воздух. — Я, как всегда — волшебница, а ты — рыцарь кавалеристского полка, — девочка многозначительно взглянула на лошадь.

— Что? — растерялась Ками. — Но Рика, нам не разрешают ездить верхом без инструктора!

Их учитель — старый отставной офицер, много лет служил семье кем-то вроде мажордома. В летнее время он управлял прислугой, в зимнее — следил за поместьем. А в этом году согласился обучать девочек верховой езде. Каждое утро, два часа. После того, как Рика упала с лошади, мужчина объявил перерыв и удалился в дом по своим непосредственным обязанностям.

— Ой, да брось ты! Морти вернется еще не скоро, ему нужно распорядиться по обеду, к отцу сегодня приезжают важные гости! Ну, что? Испытание! Кто доберется быстрее? Обворожительная колдунья, с помощью своей магии, — Рика очертила руками над головой полукруг. — Или отважный рыцарь на самом быстром в королевстве скакуне.

Ками исподлобья смотрела на сестру. Отказывать не хотелось — Рика надуется еще больше и будет дразниться, но и нарушать запрет чревато — Мортид человек суровый и строгий, узнает — мало не покажется.

— Ну, что? — подзадоривала старшая сестра. — Струсил что ли, отважный рыцарь?

— Ничего не струсил, — пробубнила Ками и неохотно полезла в седло.

— В атаку!

Рика не стала дожидаться сестру и с места рванула в сторону камней. Ками устроилась в седле и осторожно пришпоривала лошадку, двигаясь следом. Девочки никогда не упускали шанс посоревноваться. Зачинщицей почти всегда была Рика, Ками же, хоть и неохотно принимала вызов, но очень быстро входила в азарт и не за что не хотела уступить сестре. Вот и сейчас, видя, что соперница оторвалась на приличное расстояние, а до камней осталось всего ничего, Ками все больше подгоняла лошадь, пока та не пошла галопом.

Рика услышала хруст гальки под копытами совсем близко, а камни вот они, рукой подать. Нужно поднажать. Здесь она проиграть не может. Уж в физических соревнованиях Рика почти никогда не уступала, потому как была сильнее, ловчее и выносливее.

Ноги уже двигались сами собой, подгоняемые мыслью о победе. Быстрее, быстрее. Храп лошади чуть не над самым ухом. До импровизированной базы монстров оставалось метров десять. Но вдруг левая нога Рики потеряла опору. Ступив на скользкий камень, девочка полетела куда-то в сторону и вперед. Ободрать руки и колени о камни и гальку не так страшно. Самое ужасное — девочка падала прямо под копыта.

Послышалось шуршание гальки, истошное ржание лошади, что-то прокричала Ками. Рика в ужасе зажмурилась, не в силах пошевелиться. Но вдруг все затихло. Снова только плеск волн и крики чаек. Через минуту Рика осторожно приподняла голову и осмотрелась. Ряска недовольно прогарцевала полукругом и подошла к лежащей на камнях Ками, виновато ткнув ее мордой в плечо. Девочка не шевелилась, лишь тихонько постанывала. Рика рывком поднялась с земли и побежала к сестре.

— Ками, ты как? Не расшиблась?

— Я… — слабо ответила Ками и со слезами в глазах посмотрела на Рику.

Внешне вроде все было не очень плохо. Разодранные руки, ссадина на подбородке — все это ерунда. Почему же в глазах сестры столько страха?

— Ну, ты что? — нежно проговорила Рика, протягивая руку. — Испугалась, дуреха. Давай помогу встать, нужно пойти, промыть ссадины.

Но Ками не пошевелилась, слезы потекли по ее щекам, она разомкнула слипшиеся губы и все так же тихо сказала:

— Рика… Я не могу встать.

— Ну так, говорю же, давай помогу.

— Нет, я… я не чувствую ног.

Рика несколько секунд не могла осознать, что сказала сестра, затем в ее глазах тоже появился ужас. Девочка стала медленно, спиной, отходить от Ками.

— Я… я за помощью, — срывающимся голосом заговорила она. — Лежи, не двигайся.

— Рика, нет, — прошептала младшая сестра, сдерживая рыдания. — Не оставляй меня…

— Я мигом. Ты только не двигайся.

— Сестренка, пожалуйста…

Но Рика уже со всех ног неслась к дому. Никогда ей еще не было так страшно. Происходящее казалось не реальным — дурным сном. Девочка мало, что понимала. Не соображала, что говорит слугам, а потом отцу. Не осознавала себя в поднявшейся суматохе. Помнила только страх в глазах окружающих и холодную пустоту в груди.

Вечером приехал доктор. Они с отцом пошли в комнату Ками и не выходили оттуда вот уже два часа.

В доме воцарилась зловещая тишина. Пустые коридоры, оранжевые блики заходящего солнца и мерный стук часов. Рика стояла в холе у лестницы и неотрывно смотрела на портрет своей прабабушки. Цельсия Рай-Лин. Для Рики она была словно богиня: красивая, властная, волевая. Портрет это хорошо передавал. Девочка не знала, какой прабабушка была при жизни, отец не слишком охотно рассказывал о ней. И потому, Рика, очарованная, внешним видом предка, сама придумала себе героя. И в любой сложной ситуации молилась прабабушке словно святыне.

Но сейчас взгляд с портрета не обещал облегчения, не обещал помощи. Глаза смотрели строго и осуждающе. Рика знала, прощения ей не будет и жизнь уже никогда не станет прежней.

Цельсия и сама не заметила, как задремала под мерное покачивание фургона. Последние дни были напряженными. Со времен Обетованной суматоха в жизни шпионки не прекращалась ни на минуту. И, видимо, это напряжение перекочевало в нервное состояние. Главным его признаком были сны.

Цельсия приложила лоб к холодному стеклу окна. Когда она последний раз просыпалась не в разбитом состоянии, полном мрачных мыслей и плохого предчувствия? А сны и размышления о прошлом всегда вызывали такой эффект. Травма Ками по ее вине, скорая смерть отца от туберкулеза, долги. В то время только Мортид от них не отвернулся. Старый, верный Морти… Сейчас и его уже нет в живых. Страшно подумать, как бы все обернулось, сложись судьба Цельсии по-другому. Став шпионкой, она смогла спасти от продажи последнее имущество — фамильный дом у моря. Смогла оплачивать содержание и ремонт, прислугу, врачей. Многое смогла, не смогла только вернуться. Посмотреть сестре в глаза. Она безумно скучала по ней, но боялась встречи. После травмы, они толком и не общались, а когда умер отец, Цельсия вовсе покинула дом и больше не видела Ками.

Это были тяжелые воспоминания. Конечно, странный алхимик прав — эту пропасть Цельсия создала сама. Но так много времени прошло. Что будет, если она сейчас вернется? Как посмотрит на нее сестра?

Шпионка оторвала голову от стекла и посмотрела в окно. Подъезжали к городу.

Каменные дома, большинство в несколько этажей, башенки, маленькие фабрики, мастерские, причудливые магазины. Многие города Инамии были промышленными, но, не смотря на это, выглядели они, по большей части, не как заводской цех со всеми своими трубами, механизмами, скрипами, лязгами, маслянистым чадом, как это было заведено в промышленных центрах Адэ и Верисии. Нет, в Инамии с незапамятных времен, считалось, что любое людское поселение должно приносить радость. Поэтому в городах, в большом количестве, цвели парки, насколько позволял климат, конечно. Дома и улицы регулярно мылись специальной техникой. Фабрики и заводы, которые по роду своей деятельности не могли не портить экологию, выносились далеко за черту городов.

И пусть многим не нравились инамийцы за их безэмоциональность, чопорность и фанатичное следование правилам, что, впрочем, было несколько надуманно и отражало скорее отношение жителей Инамии к иностранцам, но города «страны севера» никого не оставляли равнодушными своей замысловатой и необычной красотой. Сложные технологические механизмы, заменили здесь магию и подарили жителям удобство и комфорт. Эстетика архитектуры — своеобразное смешение металла, камня и дерева, обилие мелких деталей, сочетание стилей разных эпох и уют.

Цельсия с удовольствием потянулась, наконец-то можно будет немножко отдохнуть, снять дорогой номер, принять ванну или сходить в купальню, затем в ресторан. Эх…

Но фургон, огибающий город окраинными улицами и не думал останавливаться. Женщина недовольно потянулась к окошку, отделяющему ее от кучера.

— В чем дело? Давай остановимся, поздно уже, утром поедем.

— Приказ, госпожа, — не оборачиваясь, ответил извозчик. — Всех, оказавшихся рядом агентов, доставить срочно.

Цельсия задумчиво опустилась обратно на сиденье. Странно это все.

Пять дней назад ей так и не удалось выйти на след группы перехватившей Камень страданий, поэтому девушка приняла решение возвращаться в особняк Канора — единственную известную Цельсии базу организации. На почтовой станции, в паре десятков километров от Сторна, взяла дилижанс с несговорчивым бородатым кучером. Мужичок был не простой — один из нанятых организацией наемников, не посвященных в ее дела. Нужны были такие люди для выполнения мелких поручений, чтобы не привлекать внимание посторонних, например, когда нужен был номер в гостинице, срочная медицинская помощь или, как сейчас — перевозка. Спрашивать возницу о том, что происходит, бесполезно — сам ничего не знает. Однако и так было понятно одно — что-то значимое случилось, похоже план организации вступал в завершающий этап.

Цельсию привлекло движение на улице. Какое-то время за дилижансом бежал мальчишка, продающий газеты. Девушка открыла окно.

— Отстань, — прогремел грубый голос извозчика. — Не надо нам!

— Госпожа! — оживился паренек, увидевший, появившуюся в окне Цельсию. — Купите газету. Свежие новости Инамии!

— Давай, — лениво махнула рукой шпионка. Взяла газету и кинула продавцу монетку. Мальчик поклонился и тут же убежал по делам. Цельсия, конечно же узнала паренька, за долгое время нахождения в этой области, она обзавелась маленькой агентурной сетью.

— Хочу посмотреть, что нового случилось, пока меня не было, — весело сказала девушка, хмуро смотрящему вознице.

— Да, че у нас нового, — буркнул тот. — Все, как всегда.

Цельсия спряталась в кабину спешно стала распаковывать газету. Из нее вывалился маленький листок. На нем короткая запись: «Ты больше не нужна. Уходи».

Девушка смяла записку и приложила ее к губам. Плохо. Предупреждение от кого-то из дружественных агентов было однозначно — ее двойную игру раскрыли. Убивать, похоже, не собирались, по крайней мере, пока. Везли на базу, видимо, хотят допросить. О чем? Или о ком? Наверняка о Лексе.

Цельсия хмуро посмотрела в окно. Дилижанс выезжал из города. Надо решать, что делать. Шпионка, как всегда, выбрала рискнуть. Она достала из кармана два камня: один — круглый зеленый, другой — розовый, в форме подковы. Провела рукой по полукруглому артефакту и убрала его назад, в карман. Над зеленым стала долго колдовать, нашептывая разные формулы, если бы в кабине был алхимик, он бы увидел, как десятки золотых нитей тянутся от камня ко лбу волшебницы. Нити переплетались, завивались в спираль, пока не соединились в один плотный пучок. Только после этого Цельсия открыла глаза, взяла артефакт в руки, намереваясь тоже убрать в карман, но в этот момент карета остановилась.

Девушка выглянула в окно. Так, слева — ничего, а справа, на лесной опушке, полукругом выстроилось пятеро наемников, главаря, стоящего в центре, Цельсия знала, видела в особняке.

Шпионка на мгновение задумалась, затем быстро спрятала зеленый камень под скамейкой и пошла наружу.

— Мальчики, вас подвести? — томным голосом начала она.

— Что вы?! — безуспешно, копируя тон Цельсии, ответил главарь. — Это мы имеем честь, вас сопроводить.

— О-о, — наивно пропела шпионка, внимательнее разглядывая наемников. — В смысле, дальше — я с вами?

Двое — волшебники, причем с заряженными боевыми заклинаниями. Один, самый юный, с неестественно синими глазами, несомненно — алхимик. Юноша подошел к главарю и что-то прошептал на ухо, видимо заметил магический след, тянущийся от Цельсии к фургону. Шпионка, не давая обстановке накалиться, тут же проговорила:

— Ладно, мальчики, у меня там, — она махнула рукой на дилижанс, — багаж. Поможете? Только, осторожнее, на нем защита.

Видно было, как наемники несколько расслабились. Один из мужчин показушной, вальяжной походкой направился к Цельсии.

— О, надо думать, самый сильный?

Шпионка обворожительно посмотрела на наемника, положив руку ему на грудь. Когда мужчина самодовольно усмехнулся, Цельсия ребром ладони ударила его в шею, а затем — ногой в пах. Не теряя времени, побежала за карету, но, сделав пару шагов, остановилась и резко обернулась. В руках у нее сиял розовый камень. Рой парализующих игл растворился в нескольких метрах от шпионки. Та же участь постигла и магическую сеть, пущенную следом. Артефакт стал нестерпимо горячим, Цельсия, поморщившись, бросила его в снег и скрылась за дилижансом. За спиной послышались крики:

— Че встали? За ней! А вы готовьте защитные заклинания!

Отбежав от дилижанса метров тридцать, Цельсия остановилась и развернулась. Успела заметить испуганное лицо извозчика, который полез прятаться под повозку. «Не поможет», — лениво подумала девушка и выставила перед собой руку.

Из-за дилижанса выбежали наемники, сначала командир, следом алхимик. Цельсия послала магический импульс. Один из волшебников неправильно оценил ситуацию и накрыл алхимика оболочкой, второй маг не поспевал. Но Цельсия не атаковала нападающих, даже не целила в них. Поток измененной энергии звезд, серебреными струнами протянулся к повозке. Наемники на секунду растерявшись, остановились. Алхимик своим зрением видел магический импульс, но объяснить происходящее не мог. Внутри дилижанса растеклось изумрудное свечение, поднялась вибрация. Энергия, накопленная в артефакте, который Цельсия оставила под скамейкой, сдетонировала от простенького заклинания шпионки. Взрыв был такой силы, что части дилижанса раскидало по всей поляне. Волшебник, главарь и еще один солдат, погибли на месте. Алхимик лежал в лужи крови и постанывал, даже не пытаясь подняться. Второго волшебника, поскольку он стоял дальше, просто контузило. Маг бестолково протягивал руки, пытаясь создать заклинание. Цельсия прошептала формулу, сделала два паса руками, и волшебника сшибла с ног шаровая молния. Шпионка подошла к алхимику, схватила его за грудки и строго спросила:

— Куда вы должны были меня отвезти?

— Не… знаю… — простонал юноша.

— Я могу сделать так, что твои мученья продлятся очень долго, — сладко пообещала Цельсия.

— На север, — выдавил из себя алхимик.

— Куда?!

— В Ринт… дальше — не знаю…

В руках Цельсии сверкнул кинжал. Юноша резко вздохнул и через мгновение глаза его стали стеклянными.

Шпионка оттерла об одежду убитого кинжал, убрала оружие за голенище и медленно поднялась, задумчиво глядя вдаль. Что ж на север, так на север. В Ринт.

***

— Навевает воспоминания.

Лекс оторвался от блокнота и удивленно посмотрел на Эмилию. Девушка положила голову на ладонь и мечтательно смотрела в окно поезда. После встречи в деревеньке Мита, они отправились в Атиа-Мин. Решение было принято, несмотря на риск быть пойманными. Время играло против Лекса. Он рассчитывал, что из-за всей этой суматохи с Камнем страданий, его преследование отойдет на второй план. И так уже организация наделала шумихи в Адэ. Что же касается Эмилии, ее вообще, вряд ли кто-то будет искать, по крайней мере, пока. Лекс хотел посадить графиню на поезд до Мисурии, но та наотрез отказалась, сказав, что пойдет с ним дальше, пока не разберется со всей этой историей. Девушка неожиданно проявила, несвойственное ей, мрачное упорство, и Лекс сдался, взял ее с собой.

Алхимик посмотрел по сторонам, взглянул в окно и тут до него дошло: Эмилия говорит о времени, когда они познакомились. Поездка на поезде со станции Рапана. Действительно, вагон выглядел так же, хотя они почти все однотипны, юноша и девушка заняли примерно те же места, и пейзаж за окном был очень похож, особенно, если убрать снег.

— Да, — улыбаясь, ответил Лекс. — Только, надеюсь, с поезда прыгать в этот раз не придется.

— Угу, — Эмилия вернула улыбку.

Лекс внимательнее присмотрелся к девушке. На протяжение двух дней после их встречи, она почти не разговаривала, была уныла и задумчива. События последних недель сильно на нее повлияли. Эмилия кратко рассказала обо всем, что с ней случилось. О хитрости Сельтуса, о встрече с сумеречными, о том, что учитель отправился к Атонским горам, искать убежище организации, о их нелегком путешествии с Эркатой. После рассказа девушка замкнулась и больше почти никаких разговоров не начинала. Лекс не настаивал. Так было до настоящего момента. Сейчас Эмилия напоминала себя прежнюю: немножко наивную, романтически настроенную, любопытную, открытую девушку. Только глаза очень грустные.

Эмилия заметила взгляд Лекса, и алхимик, смущенно почесав пальцем щеку, отвернулся к окну.

— Эм, знаешь, — через минуту заговорил он. — Я все хотел спросить, но как-то… Эрката… мм… — алхимик повернулся к Эмилии, но взгляд его все равно бегал. — Перед смертью она сказала… назвала свое имя?

— Да, — тихо ответила графиня. — Лина.

— Лина, — прошептал Лекс и снова уставился в окно.

Теперь уже Эмилия принялась рассматривать алхимика. Лицо его, вроде бы, ничего не выражало. Девушка вдруг вспомнила рассказы о Лексе Риона, Альта и Эркаты. Что скрывает эта легкая улыбка и задумчивый взгляд? Что он чувствует? Может, ничего…

— Лекс, — неожиданно сказала Эмилия. — Кем для тебя была Эрката?

— Мм, кем?

Поезд стал с противным визгом тормозить. «Станция Ришира», — неразборчиво объявил динамик.

— Ладно, — вздохнула Эмилия, вдруг передумав услышать ответ. — Выходим? — вставая с места, спросила она и направилась к выходу. Лекс кивнул и пошел следом.

Поскольку на станцию прибыли утром, задерживаться не стали, позавтракали и отправились в путь. Прямых поездов до Сторна не было — какие-то неполадки на путях. Услугами почтовых станций тоже решили не пользоваться. Хватит испытывать удачу, тем более под носом у врага. Пошли пешком.

Лекс с беспокойством, украдкой, поглядывал на Эмилию. Девушка по-прежнему была молчалива, правда, в глазах появился живой огонек. Некоторые люди, пережив травмирующую ситуацию, никогда уже не смогут оправиться и, в худшем случае — изменятся навсегда, забьются в панцирь, в лучшем — не найдут в себе сил приблизиться к источнику травмы. Другим нужно время, чтобы забыть и оправиться. Эмилия, несомненно, относилась ко вторым. Пока алхимик думал над этим, девушка вдруг сказала:

— Эм, Лекс, а сколько нам идти до Сторна?

— Дня два, если нигде не задержимся, — растерянно ответил юноша, не понимая, к чему ведет Эмилия.

— А до того места, которое указала тебе твоя шпионка?

Лекс тоже рассказал графине о результатах своих приключений, умолчав, правда, о случившимся в верхних кварталах Мисурии и, не сильно углубляясь в свои собственные выводы по поводу целей организации и способов их достижения.

— Не знаю, это я планирую выяснить в городе. Но полагаю, плюс-минус, столько же, — алхимик остановился и внимательно посмотрел на девушку, призывая, говорить дальше.

— Просто я подумала, может быть, в свободное время, на привалах, например, ты будешь обучать меня драться? — Эмилия потерла пальцем висок, скосив взгляд в сторону и вверх.

— Драться? — изумился Лекс.

— Ну, да. Я понимаю, мое основное оружие — магия. Но для нее нужно время и… дистанция. А ждать нас может всякое. Вот я и подумала, неплохо было бы научиться защищать себя в разных ситуациях. Меня, конечно, учили основам фехтования и некоторым приемам ближнего боя. Но это было давно и занятия те малопригодны к использованию в жизни. А твоя техника не раз показывала свою эффективность…

— Ах, вот оно что, — Лекс слегка расслабился и возобновил путь. — Понимаешь, проблема в том, что моя техника фехтования требует длительной предварительной подготовки, да и, строго говоря, мой уровень владения ей, оставляет желать лучшего.

— Ты учился ей в Альдире?

— Да, — Лекс удивленно обернулся.

— Эрката рассказывала мне, — пояснила Эмилия.

— А-а, ну да, мы познакомились с ней, когда я ехал встретиться с мастером.

— Он умер?

— Его убили, — кивнул Лекс. Лицо опять ничего не выражало, сложно было понять, что он чувствует. Трогают ли его несчастья, случившиеся с близкими ему людьми. Считает ли он вообще кого-то близким человеком? — Амон-ри — сложная техника, требующая системы.

— Амон-ри, — мечтательно протянула Эмилии. — Танец ласточки, кажется. Красиво…

— Угу.

— Как насчет интенсивного курса. Я старательная ученица — схватываю на лету!

— Хм, — невесело усмехнулся алхимик. — Ты сейчас как раз говоришь с жертвой интенсивного курса. Нет, Эми, боюсь, не выйдет. Это требует много сил и времени. К тому же, я и сам не овладел толком техникой. Как я могу учить?

Минуту шли молча. Эмилия опять приуныла. Лексу было жаль, что ее первый за долгое время эмоциональный порыв так быстро угас, и он, немного подумав, сказал:

— Амон-ри я тебя, конечно, не обучу. Но некоторым приемам… — алхимик немного сбился, столкнувшись с восхищенным взглядом Эмилии. — Пару советов могу дать, — еле слышно закончил он.

— Отлично, то, что надо! — Эмилия по-мальчишески махнула кулаком.

Солнце, завершая свой по-зимнему короткий путь по небосводу, окрасилось в оранжевый цвет и потихоньку клонилось к горизонту, делая окружающий пейзаж таинственным и даже зловещим. Могучие ели, вековые валуны, цепкий, колючий кустарник, унылые белые просторы — все казалось чужим миром. Лекс вспомнил, как когда-то десять лет назад, он пробивался сквозь эту суровую, дикую природу к центральной части Инамии, более дружелюбную к путникам, не только благодаря климату помягче, но и развитой инфраструктуре со всевозможными благами цивилизации.

Погруженный в свои мысли, Лекс не сразу заметил отсутствие звука шагов за спиной. Он обернулся. Эмилия стояла на месте со смесью страха и удивления на лице, взор ее был направлен куда-то наверх.

— Лекс… — только и смогла сказать она.

Алхимик проследил за взглядом девушки. На вечернем, темно-синем небе, по-прежнему сияла печать Ааса, только вот ее всегдашние нежно белые и голубые линии, были испещрены зловещими красными точками. Большие, маленькие, светлые, темные, насыщенные и еле заметные — их было около полусотни.

— Проклятье, — одними губами произнес Лекс.