Законы Рода. Том 7

Глава 17

— Отец, всегда хотел спросить… — говорил я, оглядывая весьма уютную, хоть и слишком тёмную комнату. — А что это за место?

Камин согревал душу своим видом. Мои руки не имели шрамов, которые я получил этой безумной ночью. Моё тело здесь было избавлено от всех следов суровой борьбы.

— Это место — своеобразная проекция дома нашего рода. Иное пространство. Оно было создано первым Верховным Архимагом Берестьевых. Его звали Анду. А после того как Русь впервые появилась на картах Европы и мира, после того как пришла новая религия на смену язычеству, он взял имя Кирилл. Он же был в числе первых людей новой веры на Руси. Давно это было… Многие законы он тогда заложил вместе с первым правителем большого славного государства русичей и других славян. С тех пор многое изменилось… Сам мир изменился. Но некоторые законы, что он установил для рода, остались. Как и это место. Я не знаю, как он смог это сделать. Как и преобразить родовую печатку таким образом, чтобы это место стало пристанищем для душ всех ушедших глав рода, что должны… Обязаны передать наследие и истину следующему.

— Магия пространства? Есть ли вообще хоть что-то, что неподвластно эфиру?

— Хороший вопрос… И ответа на него у меня нет. Я многое знаю о достижениях наших предков, и кажется, что эфиру всё подвластно… Но я вижу, как низко мы пали, и недоумеваю… Если мы так сильны, то почему же всё это произошло? Почему наши источники деградировали поколение за поколением, что даже базовые магические техники рода, которым в давние времена обучали детей, пришлось отбросить и забыть?

— Отец. Всё может быть намного сложнее… Позволь рассказать, где я сейчас и как сюда попал. Мне кажется, существует кто-то ещё, помимо императорского рода, кто враждует с нами. И этот враг скрывается в тени. Могущественный враг…

Я вспомнил слова и странные магические техники печатей переноса мага, что выглядел в разы опаснее любых Архимагов, которые мне встречались до этого.

— Внимательно тебя слушаю, сын.

Я начал с того самого момента, как мы с отцом виделись в последний раз. Рассказал о том, что в итоге стало с родом и куда отправился Владимир, о том, что я в столице и как поразительна полезна стала магия подчинения фамильяров. Рассказал о поступлении в академию и встречах со Стефанией. Ознакомил с планами и надеждами на завоевание власти и сотворение нового княжества, от которого будет зависеть безопасность империи. Рассказывал быстро, опасаясь пустой траты времени, но уделял внимание важным, на мой взгляд, мелочам.

Я понимал, что мне предстоит долгий путь и что последствия моих действий могут быть неожиданными. В империи, само собой, найдутся противники, что будет против моих замыслов. И это без учёта психа, который отправил меня забавы ради и какого-то теста на оккупированные территории Болгарии. И ведь, сволочь такая, знал откуда-то, что я буду из кожи вон лезть, чтобы выбраться и спасти своих. Даже Джуди потребовала сохранить жизни людей, что попали сюда вместе со мной. И это, кстати, странно… Какое Собирателям дело до всего этого? Постараюсь разговорить её в час нашей будущей встречи.

Отцу о Джуди и космической базе, что занимается изломами, я, конечно же, ничего не сказал. Если бы он знал о них, уже сам рассказал бы. Чего бояться мертвецу, который находится в месте, недоступном никому живому. Даже я могу попасть сюда лишь при стечении обстоятельств. А раз он не знает, то и вряд ли поверит. Доказывать, что над Землёй есть что-то или кто-то могущественный, чьё технологическое превосходство позволяет приказывать даже величайшим из одарённых и воителей? Я бы и сам не поверил, услышь подобное от кого бы то ни было.

Отец задумчиво почесал бороду, когда я закончил рассказ, и заговорил:

— Помнишь историю о семи великих родах прошлого, что повелевали эфиром? Шестеро развеялись пылью по векам. Даже воспоминаний о них практически не осталось. Они погибли так быстро, так стремительно… Сделать это было под силу лишь кому-то столь же могущественному…

Он вздохнул и продолжил:

— Я не знаю, как погибали эти рода. От предков к нам пришли лишь знания о том, какая судьба их постигла. Но я подозреваю, что в мире до сих пор существуют те, кто стремиться нас уничтожить. Эфир — могущественная и опасная сила. Она возвышается над всей стихийной магией. И не только над ней… Многогранная, податливая, словно пластилин, она может принять любую форму. Если человек, который ею управляет, достаточно талантлив и изобретателен… Мне вспомнился случай… — Отец потупил глаза и слегка улыбнулся. — В детстве, где-то пять лет мне было, и родители подарили щенка. Борг… Я назвал его Борг. Отец велел следить за ним и не отпускать с поводка. Но я не послушался, и щенок попал под повозку. Он дрожал, цеплялся за жизнь. Я с криком и слезами бежал от дороги к нашему поместью, держа его на руках. Я хотел, чтобы Борг выжил. Я влетел в дом и своим криком поднял всех на уши. Отец выбежал из кабинета, остановился возле меня, и я протянул ему щенка, умоляя спасти. Но Борг…

— Умер?

— Нет. Наоборот. Он был жив и здоров. Спрыгнул с рук и побежал на кухню, чтобы подкрепиться. Лишь кровь на шерсти говорила, что с ним что-то случилось. Я так и не понял, что произошло и почему он выздоровел за эти пару минут. Отец сказал, что это чудо… Сейчас же я понимаю, что это была одна из граней эфира, которой я случайно коснулся. У меня было не так много возможностей познать грани своей силы. Наш источник в разы уступал другим магам. И чтобы преодолеть пропасть силы, приходилось много работать с тем, что есть. Доводить до автоматизма все техники, что были доступны с такими объёмами. Возможно, твоё чудесное исцеление — тот самый поворотный момент, который зажжёт новую звезду величия и удивительных открытий в магии. И конечно же рядом появятся те, кто из зависти или опасений не захочет с подобным мириться. Не приняли эту абсолютную власть в стародавние времена, не примут и сейчас. Человеческая природа не изменилась за эти века. И лучшее, что ты можешь сделать, — стать сильнее и опаснее для наших врагов. Постигни то, что когда-то давно знал каждый из Берестьевых. Знали наши предки ещё до того, как в этом мире появились фамилии. Стань тем, против кого будут бояться даже пискнуть. Фамильяры — это то преимущество, которого нет ни у кого. Они могут стать твоими слугами и соратниками. Твоей стражей и свитой. А вот людей берегись… Чёрная зависть сожгла множество сердец и разрушила ещё больше человеческих судеб.

Внимал словам отца, в большинстве своём соглашаясь с ними. Многое хотелось обсудить… Особенно Законы Рода, которые в основном звучали как классические добродетели: не убей родичей своих, не предавай Отчизну, береги дом, следуй данному тобой слову, стереги заветы предков и многие другие. И пусть не сразу, но я смог перейти к давно интересующему меня вопросу. В нынешней ситуации он казался таким мелочным, не стоящим даже упоминания. Но если я вернусь в столицу, вернусь в Россию, то он вновь будет занимать мою голову и отнимать драгоценное время. Уж лучше сейчас с этим вопросом разобраться.

— Отец. Я хочу обсудить ещё один Закон Рода. Закон святого брака… Закон, который запрещает вне зависимости от законов империи после венчания и свадьбы иметь связи с какими-либо другими женщинами и утверждает, что лишь единожды выбранная супруга может вынашивать потомков основной ветви рода. Нас практически не осталось… Все наши многочисленные родичи — дети, рождённые до брака, или же бастарды… Они даже фамилию нашу не носят. Столь консервативный подход… Он убивает нас не хуже наших врагов.

— Да. Я и не ожидал, что ты поймёшь. У меня и у самого были те же мысли… Как и у наших предков. Многие из них пытались противиться этому закону. Искали женщин на стороне, заводили любовниц, наложниц, даже вторых жён! Но только вот неспроста это всё было заложено нашим предком. Неспроста…

Отец сложил пальцы в замок и задумчиво посмотрел на камин.

— Проблема в магии? Я не слышал, чтобы среди нашей родни хоть кто-то родился с «силой яда Берестьевых», не считая основной ветви семьи. То есть за пределами основной ветви семьи, которая и без того была очень малочисленной всегда…

— Именно так. Больше чем на два поколения от обладателя перстня главы рода не родится маг эфира. И за тысячу лет исключений не было. Либо не одарённые, либо маги других стихий, в зависимости от супруги, родившей ребёнка, и её талантов. И сила их обычно была посредственной, а источник — меньше стандартного. Проклятие нашего рода добиралось и до них. В нашей же главной ветви семьи тоже всегда были проблемы с магией детей…

Отец повернулся ко мне и продолжил:

— Так как ты глава рода, то действительно должен знать. Мы, Берестьевы, не такие, как все прочие. Маг, обладающий эфиром, угроза другому. Даже если это их избранник. Причём неважно, будь то глава рода или же его близкий родич, например, твой брат, или даже женщина с силой нашего рода. Поэтому наш давний предок наложил этот запрет. Создал этот Закон, во избежание трагедий. И уж не знаю, какой ценой и каким способом, но он слегка изменил наш самый первый перстень, символ главы рода, что стал оберегать вторых половинок наших магов. Кого бы ни выбрал маг эфира в качестве спутницы или, хоть это и редко бывало, спутника. В случае с женщиной из нашего рода: она не сможет забеременеть от мужчины, который не даст клятву верности.

Отец прочистил горло и продолжил:

— Кольцо главы рода и обычные кольца членов рода обладают встроенным заклинанием защиты. Неконтролирующий себя в момент близости маг может вырвавшимся эфиром убить любовь всей своей жизни. Но стоит клятве быть произнесённой, как заклинание в перстне активируется и дарует хрупкой избраннице защиту, которая ещё и будет укреплять её тело, чтобы она смогла выносить и родить мага эфира. И на эту защиту уходит очень много энергии. И зачатие ребёнка требует от отца огромных запасов эфира… В это время мы становимся слабее. Но такова цена. Иначе практически все дети наших магов были бы мертворождёнными. Всем прочим женщинам, если таковые появятся, будет слишком тяжело выжить даже после одной-единственной ночи с магом эфира без «благословения». Ну а избраннику только защиту даст. Ему вынашивать и рожать не надо.

Отец взял небольшую паузу, а потом продолжил:

— И чем дальше от главы рода маг эфира на родовом древе, тем хуже эфир передаётся наследникам. И если рождённый ребёнок не обладает силой рода, то всё, он более не Берестьев, ибо не носит нашу магию.

Слова отца разливались по древнему залу, созданному нашим предком, а я слушал, поражённый этими словами. Значит, перстень, что я ношу на пальце настолько могущественный, а я даже и не знаю об этом? И действует он сам по себе, уже более тысячи лет?

— Эфир, словно водица, растворился в них и не смог подарить своё благословение… — продолжал тем временем отец.— Так бывает. Таких людей, что не несут силу Берестьевых — нельзя подпускать близко к тайнам нашего рода. Если он, обозлённый, решит предать нас однажды или продать о нас информацию, это может стать слишком сильно ударить по нам. Но он всё ещё один из нас, пусть и лишённый прав на великую магию. И даже отказываясь давать им хоть какие-то права на богатства основной семьи, мы должны нести это бремя ответственности. Теперь ты должен позаботиться о будущем наших родичей, в чьей крови более нет эфира. Дети, рождённые без благословения нашей магии, всё ещё нуждаются в нашей поддержке. И пусть они уходят искать своё счастье, когда вырастут, мы должны заботиться о них, хоть и не можем дать многого.

— Знаешь, отец… Мне кажется, это всё уже не так актуально… Мир изменился, да и нас всё равно столкнули с обочины истории. Теперь думают, что мы заурядный мелкий род на задворках империи. Этот Закон Рода надо менять. Мы всё равно на дне… И сотни, и даже тысячи кровных родственников, что разбросаны по городам империи, — это не то, что нам поможет…Свою кровь даже без эфира не стоит отпускать на все четыре стороны.

— Возможно… Но есть нюанс, сын мой…

— Постой! Если эфир должен был защищать дитя и мать, то почему же я родился калекой?

— Вероятно, из-за того, что я оказался слишком слаб, и эфира не хватило, чтобы даровать защиту и тебе… А Вова, родившись, выглядел таким богатырём! Словно воплощение моего деда. Великого и могучего Верховного Архимага, который не дожил всего год до рождения Вовы… Вот я и назвал его в честь деда.

Взгляд отца говорил о том, как он горд за Вову. И судя по всему, и мной гордится он не меньше с недавних пор.

— Потенциал Владимира был куда выше, чем мой. Это признала вся родня, понимающая в Законах Рода хоть что-то. И я, и мой отец были рады его появлению. Мы надеялись, что наше древо величия вновь воссияет. Но вскоре начались смерти… Один за одним погибали все старшие члены рода. Мои братья, сёстры, дяди и племянники. Мы даже свои регулярные зачистки изломов по всей России прекратили, чтобы минимизировать риски. Но в конце концов, к твоему рождению уже практически никого и не осталось…

— Значит, всё дело в том, что силы перстня главы рода и эфира в телах отцов недостаточно для защиты матери и ребёнка? Из-за этого мы стали столь малочисленными? И это проблема, что была из года в год, веками перед нашими глазами? И чтобы не тратить силы на бастардов, главе рода и другим членам семьи запрещались связи на стороне? Ибо тогда был высок риск того, что родятся… такие, как я? — внезапная догадка заставила меня широко раскрыть глаза и посмотреть на отца. — Ты… изменил маме?

— И да, и нет… — с грустью покачал он головой. — Изменой это не назвать. Но праведность моя была расшатана, а силы мужские растрачены… Я пять лет после того проклятого случая соблюдал обет, ждал, надеялся, что ничего не случится. Но проиграв единожды и нарушив Закон Рода, получил своё наказание: ты родился неполноценным магом. И я годы отдал на поиски лекарства, которое помогло бы излечиться. Я поклялся найти способ исправить собственную слабость, собственный грех, чтобы ты смог жить полноценно. Но умер, так и не найдя способ… А очнувшись душою в этом месте, увидел, что ты более не калека. Ты так и не хочешь рассказать мне, как это произошло?

— Магия, отец… Магия Сибири. Что за поражение такое ты допустил, что совершил грех? Ментальная магия?

— Откуда ты?.. — удивился отец, но позже опустил голову. — Да. Я всё понимал. Я кричал внутри себя. Но был просто игрушкой в чужих руках.

— Кто это был? Она ещё жива? Я убью её за оскорбление нашего рода!

— Сын… Мстить больше некому. Я же говорил, что после клятвы — любой другой женщине тяжело выжить с нами в одном ложе. Я убил её в тот самый миг, как она в экстазе потеряла голову и ослабила свою хватку. Правда, с тех самых пор нас не очень любят во дворце псиоников… Её ученица, ставшая вскоре главой дворца, по приказу императора закрыла на это всё глаза, но позднее тайно послала весточку, рекомендуя избегать посещения столицы. Ажарова — мстительная сука…

— Это да… А ещё мёртвая. Её тоже убили… В столице она напала на меня. Правда, как на Краста, но тоже решила отомстить. Небольшое ДТП и кинжал в сердце закончили историю этой стервы. Я даже не знаю, кто теперь правит Дворцом псиоников вместо неё.

— Эта старая потаскуха сдохла? Отличные новости! Вот это мой сын! Вот это ты молодец! На тебя хоть охоту не объявили?

— А? Нет. Мои руки чисты. Она сама виновата: пошла против разведки и регента. Столкнулись, так скажем, интересами две дамы… — с холодной ухмылкой произнёс я. — Ещё я успел достать Худопалова… Мерзкий и жалкий трус не справился даже с моими людьми. Сильный он, только в тайных атаках на уставшего после долгой битвы противника. А сам по себе ничтожество. И у меня теперь есть его признания. Однажды, когда настанет время, я использую эти знания…

— Не спеши, сынок. В первую очередь познай себя и свои возможности. А с этими уродами мы всегда успеем поквитаться. Князья, графы, бароны… — всё это временные фигуры на большой шахматной доске. Реально важными противниками будут лишь «король и королева». Действовать с регентом и её сыном, а также их роднёй надо осторожно. Без них всё рухнет…

— Знаю. Понимаю. Поэтому она до сих пор дышит. Возможностей задушить её у меня хватало. И даже её телохранители, великие мастера магии, сильнейшие воители не смогли бы отреагировать настолько быстро, — ответил я отцу. — Кстати, думаю, что проклятье Берестьевых на меня больше не работает. Эфира во мне больше, чем во Владимире в разы. У меня второй по объёму источник во всей Империи. И он вырос после этих измерений… И, возможно, это не предел.

— Хочешь взять несколько жён?

— Если честно, не очень… Это море мороки и головной боли. Но наша магия эфира… Она должна жить и дальше. Это будет сделать куда проще, если у меня будет больше пары детей от одной избранницы.

— Если на то пошло, то знай, моё отцовское благословение ты получишь, что бы ты ни решил, какую бы дорожку ни избрал. А Законы Рода… Они на то и законы, что описывают постоянное, неизменное, вечное состояние, которое невозможно опровергнуть. Но если они вдруг перестают работать, если над тобой более не довлеют ограничения нашей семьи, то и смысла в них более нет. Ты сам хозяин своей судьбы в этом вопросе. И сам сможешь их изменить…

Отец хлопнул в ладони, и пламя камина усилилось, даруя свет всей комнате, заставленной старой мебелью. Я обернулся и увидел стену с каменными табличками, на которых были высечены Законы, о которых говорил отец и которые он и все мои предки соблюдали.

— Самый первый Закон в самом верху. Я о нём тебе не говорил, но, думаю, ты и сам догадывался… Прочитай.

Я посмотрел на каменную табличку, на которой едва угадывались буквы. Очень уж за века они изменились. Даже письменность трансформировалась, доказывая, что ничто не вечно в этом мире.

«Истинно лишь то, что Законом Рода указано. Законы те высечь в камне лишь тот достоин, кто достиг высочайшей вершины, следуя по стезе праведности и добродетели. Перстень откроет дверь, если ты будешь этого достоин, мой дражайший потомок», — помог прочитать эту древнюю надпись отец.

— Кольцо откроет дверь. Дверь в это пространство? И я смогу исправить Законы Рода по своему усмотрению, когда достигну вершины развития?

— Возможно… Я не дошёл до этого и не знаю, как оно всё будет… Но на всякий случай знай, что перстень открывает этот путь. И закрывает. Так же, как он передаётся достойнейшему из наследников. Если ты не будешь следовать Законам Рода, он может посчитать тебя недостойным… Тогда сюда ты не попадёшь и ничего не изменишь. Лишь как я, призрачным духом, в момент смерти…

Слова отца заставили меня глубоко задуматься над тем, как именно мне стоит проходить этот путь к славе и величию собственного рода. Стать великим реформатором и сделать всё по-своему, силой формируя новый порядок вокруг себя, или же остаться верным традициям и сохранить верность заветам предков?

Смотря на это пространство, вспоминал истории Джуди о выживших и передавших спустя тысячелетия искусство рун иранских отшельников, понимая, что сказки о колдунах и шаманах Амазонии — лишь наполовину вымысел, ведь они всё ещё живут там, где остальные даже пролетать боятся, а изломы открываются и исчезают без посредничества вооружённых и опасных соседей из числа цивилизованных государств… Вспомнил и о таинственном маге, что заклинанием с магической печатью, основанной на крови мутантов, сумел отправить толпу магов за тысячи километров. В этом мире всё ещё слишком много тайн, которые я не понимаю. И не факт, что смогу понять настолько, чтобы действовать необдуманно.

Менять мир вокруг себя — идея хорошая. Но делать это лучше тогда, когда ты этот самый мир понимаешь. Чтобы не наломать дров… Мне думалось, что я уже на половине пути. Но мне лишь показалось. Среди множества тайн магии хватает таких загадок, о которых не знают даже величайшие маги.

— Давай поговорим о том, как мне стать сильнее… — обратился я к отцу и, пользуясь возможностью, начал демонстрировать ему все свои заклинания, которым обучился самостоятельно либо же следуя его наставлениям.

— Неплохо… Очень даже неплохо. Ты уже превзошёл меня. И показать тебе что-то новое я не смогу. Но зато я могу рассказать тебе, что видел, наблюдая за битвой наших предков. Слушай внимательно, сын мой. И пусть на тебя снизойдёт озарение, что осветит твой путь…

В центральном столичном управлении полиции отдел по особо важным делам не спал уже третью ночь кряду. Пожалуй, сегодня у них был худший день за все последние десятилетия…

После бесплодных поисков, несмотря на множество улик и свидетелей, пятьдесят шесть человек были объявлены в розыск по всей империи. Сам факт применения непонятной запретной магии, в основе которой лежали магия крови и непохожая ни на что ранее зафиксированное магическая печать, которую преступник, объявленный террористом и исчезнувший с места событий, сразу же подорвал.

— Где мой сын?

— Где мой наследник⁈

Родители, могущественные люди империи, прибывшие сюда вместе с гвардией, требовали ответа, но его не было. Никто не знал, куда пропали дети и преподаватели.

А между тем в соседнем кабинете это дело под личный контроль взяла государственная разведка.

— Эх, а ведь я говорил ему, что не стоит брать с собой других студентов… — тяжело вздохнул Бортников, сидя на лавочке напротив полицейского управления.

— Извините, дядечка… Ваше благородие, да? — К нему подошёл мальчуган лет десяти и неуверенно протянул конверт. — Вот это вам.

— Что это? — удивился Архимаг. — Где твои родители?

— Папа улетел на вахту, а мама в школе преподаёт. А это письмо вам другой дяденька передал, и мне за это пять рублей дал. Сказал, что ещё пять рублей оставит под лавочкой, где он сидел, если я передам. Извините, я побегу…

— Хм… Подожди секунду. Как выглядел тот дядя?

— Ну, он старый, как вы. Выглядит таким… большим. Два кинжала за поясом. Тоже, наверное, аристократ…

— Не убегай, может быть, вспомнить лицо надо будет…

Бортников прислушался к своим ощущениям и, не ощутив угрозы, открыл конверт.

Внутри была лишь маленькая записка, набросанная корявым почерком.

«Сперва Берестьевы, теперь и Краст. У меня есть информация. Приятель из Новосибирска, с благодарностью за бокал пива».

— Хм… Спасибо, парень, можешь бежать, — сказал Бортников, вставая с лавочки.

В Новосибирске он угощал пивом только одного человека — бывшего дворецкого и слугу рода Берестьевых, что отправился на помощь Владимиру на другой край империи.

«Раз Морозов оказался в столице и действует тайно, значит, что-то случилось. И очень, очень неординарное… А с учётом того, что Красты и Берестьевы — это один и тот же род…»

— Он должен быть где-то рядом… — исчезая в тенях, прошептал Архимаг и начал поиски своего «приятеля».