Заложник ведьмы (СИ)

Глава 4

Волк привел Арлена к старому домику лесничего. Внутри было темно, но когда Арлен зашел в сени, он услышал голос ведьмы. Она говорила на незнакомом языке, с дрожью выплевывая слова.

— Ведьма, ты тут? — громко спросил Арлен, чтобы она точно услышала. Прислушался. Голос ведьмы стих. Он прошел в дом, споткнувшись о порог, выругался себе под нос.

Света из окошка не хватало, и Арлену пришлось продвигаться к столу на ощупь. Наконец, он добрался, нашарил рукой скамейку и сел на краешек.

— Зачем вернулся?

Арлен задержал дыхание, не позволяя себе дергаться. Слова прозвучали слишком близко, почти у самого уха. Ему даже показалось, что на коже осел след от влажного воздуха. Он растер шею ладонью, сгоняя прочь непрошенные мурашки.

— А мог не вернуться? — переспросил он, усмехнувшись.

— Мог.

Арлен повернулся на голос. Ночная темень полностью скрывала ведьму, и оставалось лишь догадываться, где находится ее лицо.

— Не верю, — прошептал он. — Сама же говорила, что не отпустишь. Соврала? Или врешь сейчас?

— Не вру, — ответила она после недолгой паузы. — Я расстроилась и совсем забыла про тебя. Ты ведь ушел обратно в деревню. Зачем вернулся?

Зачем? Арлен и себе не мог ответить на этот вопрос. Да, волка надо было похоронить, но потом… Потом он мог спокойно вернуться домой и забыть про ведьму. Или мог сбежать прочь от деревни и леса, чтобы ведьма не могла его вернуть силой. Действительно, зачем он вернулся?

— Не знаю, — признался он. — Я даже не подумал о таком.

Ведьма неопределенно хмыкнула.

— Вижу, послушался моего совета. — В ее голосе послышалась улыбка.

— Издеваешься?

— Слегка.

Сбоку послышалось движение, зашуршала ткань, а затем на плечо легла тонкая рука. Зубы снова коснулись шеи. На этот раз не больно, но все еще ощутимо. И опять головокружение. Уши тоже заложило, приглушая звуки. Арлен каким-то внутренним чутьем понял, что он заваливается набок. Руки ведьмы подхватили за плечо, помогая удержаться и не плюхнуться на пол.

Губ что-то коснулось, и Арлен приоткрыл рот. Внутрь потекла жидкость со знакомым вкусом меда и трав. Прямо как утром. Вскоре все прошло.

— Зачем снова кусаешься? — с хрипом спросил Арлен.

— Захотелось, — ответила ведьма.

Не было никакого смысла спорить или возмущаться, потому Арлен мысленно махнул рукой на ее странные привычки. Ведьма же, вот и ведет себя не по-человечьи.

Довольно скоро его начало клонить в сон. Ведьма будто почувствовала это, перелезла через него и за руку отвела к той скамье, на которой он спал прошлой ночью. Арлен не сопротивлялся, позволяя укладывать свою голову на мягкий тюк с соломой. Его разморило настолько, что он почти сразу заснул.

Ему снова снилась мама и лес. Возможно, то были воспоминания из детства, когда они гуляли вдвоем среди деревьев, собирали коренья и травы и играли в догонялки. То время было по истине счастливым и очень непродолжительным. Потому эти сны были светлые, но вместе с тем и печальные.

Арлен по привычке встал на рассвете. В доме лесничего было пусто. Правда, на столе теперь стоял кувшин с медовой водой. Он сделал несколько глотков из горла и вышел на улицу. Рядом с порогом лежал волк. Серый посмотрел на него, стоило только Арлену ступить шаг наружу.

— Ты теперь меня стережешь? — спросил он в шутку.

— Он присматривает, — послышался из-за спины голос ведьмы. А потом и она сама вышла из сеней. — Ты его волчицу хотел добить, и теперь он следит, чтобы ты не повторил попытку.

Арлен посмотрел на ведьму, потом ей за спину, пытаясь понять, откуда она появилась. Ведь точно никого там не было. Хотя чего с ведьмы взять. Наверняка, что-то наколдовала, чтобы его обмануть.

— Там, — ведьма указала себе за спину, — есть спуск в подпол. А ты себе уже чего-то напридумывал, да?

Деревенские иногда говорили, что у Арлена все мысли на лице видать, да только всегда ошибались. Но ведьма не ошиблась. Либо она умнее деревенских, либо все-таки в мысли залезла.

Она тяжело вздохнула, обошла его и направилась прочь, вглубь леса. Арлен какое-то время смотрел ей вслед, а потом догнал. Волк тоже не отставал. Они шли все дальше, и вскоре Арлен перестал узнавать деревья вокруг. Он точно никогда так глубоко не заходил, боялся ведьмы. А теперь она сама вела его в самое сердце леса.

Иногда ведьма останавливалась, прислушивалась к звукам вокруг, а затем снова продолжала путь. Иногда она начинала что-то тихо говорить на том же непонятном языке, иногда останавливалась, чтобы погладить зверюшек.

— Куда мы идем? — спросил Арлен, когда ведьма принялась наглаживать очередного зайчонка. Она вздрогнула и резко обернулась на него.

— Напугал, — еле заметно выдохнула ведьма и отпустила зайчонка с рук. — Хочу дойти до материнского древа.

— Материнское древо? Это что?

— Это самое важное дерево в лесу. От него родился этот лес. И оно питает… — Она запнулась, посмотрела на Арлена, а потом отвернулась и продолжила шагать. — В общем, оно очень важно для леса и зверей, которые здесь живут. Для вашей деревни оно тоже важно. Без леса у вас не будет урожая.

— Странные вещи ты говоришь, — сказал Арлен, но расспрашивать дальше не стал.

Они все шли и шли, иногда сворачивали, иногда останавливались. Арлен следил за ведьмой. Наверняка, никто из деревенских никогда не видел ее настолько близко, а ему такой шанс выпал. И любопытство было таким же сильным, какое бывает у маленьких детей.

И потому он наблюдал. Как она шла, иногда приподнимаясь на носочках, как поправляла растрепавшиеся волосы, как приседала, собирая травы небольшую суму. И как оглядывалась через плечо, встречаясь взглядами. Тоже следила и наблюдала. И эти яркие зеленые глаза явно видели больше его собственных.

Ведьма повернула голову и немного приподняла подбородок, будто специально показывала профиль лица. Мол, разглядывай на здоровье. И Арлен не сразу понял, что она напряженно всматривается куда-то в кроны деревьев. Сбоку раздался шелест крыльев, а сразу за ним натужное карканье. Старый ворон присел на ветку, теряя на ходу перья. Он голосил, насколько ему хватало сил, а ведьма внимательно его слушала.

— Так долго каркает, будто рассказывает что-то, — в полголоса произнес Арлен. — Будешь его слушать?

Ведьма кивнула, даже не обернувшись. Она продолжала смотреть на ворона. А когда он затих и принялся чистить облезлые перья, она тяжело вздохнула, словно только что взвалила на плечи огромную тяжесть.

Ничего не говоря, она пошла в обратную сторону. Арлен не отставал. Ведьма больше не оборачивалась, и их странные переглядки прекратились. На мгновение ему причудился вкус горечи на языке.

— Что-то случилось? — спросил он.

— Случилось, — коротко ответила ведьма.

Больше не говорили. Так и дошли до старой ветхой хижины с вросшим в стену дубом. Его мощные ветви раскинулись аккурат над крышей, будто прикрывая от непогоды и невзгод. Вокруг росли вьюны. Они взбирались по бревнам, обходя стороной оконца, и от того хижина казалась сплошь зеленой. Увидеть ее издалека сквозь деревья было невозможно. Ведьма тут же скрылась внутри, а Арлен с волком остались снаружи.

Хижина ведьмы настолько отличалась от домика лесничего, что любопытство подталкивало сравнить и внутреннее убранство. Но он боялся нарушить уединение этого места. Оно было не для людей и точно не для него.

Арлен решил, что не будет сам себя провоцировать, и отвернулся. Волк сидел рядом и смотрел в сторону. Ему явно было интересно что-то другое.

— К своей волчице хочешь? — спросил Арлен. Серые уши дернулись на звук его голоса, а затем он поднял и морду. Живые и умные глаза смотрели прямо и очень красноречиво. — Иди, серый. Я все равно никуда не денусь.

Волк посмотрел еще несколько мгновений, коротко взмахнул хвостом и помчался прочь.

Арлен же остался неприкаянный рядом с хижиной. Он уселся на завалинку, привалился спиной и прикрыл глаза. Все-таки в лесу было хорошо. И воздух, и звуки, и запахи. Все такое родное и привычное, прямо как в детстве.

Он не заметил, как задремал, и потому не ожидал увидеть лицо ведьмы, когда открыл глаза. Он дернулся и чуть не заехал рукой по ее бледной щеке.

— Подъем, соня. Нам пора в путь, — скомандовала она и только после этого распрямила спину. В руке у нее была сума, и как только Арлен встал, она тут же подняла ее повыше. — Держи, понесешь поклажу.

— Ты куда это собралась? — спросил Арлен, забирая ношу из девичьих рук и закидывая себе за спину.

— Придем, увидишь, — уклончиво ответила она и потопала прочь от хижины. — Ты, наверное, есть хочешь. Сможешь сам кролика разделать да зажарить?

— Конечно, смогу. Только я не охотник, кроликов ловить не могу.

— У меня тут другие охотники, — обернулась и подмигнула ведьма.

Они шли, не останавливаясь, не меньше мили, когда из кустов вышел волк с кроличьей тушкой в зубах. Это был явно другой зверь: и шерсть у него была темнее, и глаза другие, и даже форма носа отличалась. Он вальяжно подошел к ведьме, явно гордый и довольный собой. Она забрала кролика из окровавленной пасти и погладила волчью голову промеж ушей.

— А вот и обед подоспел, — сказала она и протянула тушку Арлену. Он лишь вздохнул.

Устроили привал. В суме оказалось все необходимое, чтобы приготовить похлебку. Волку тоже досталась часть его добычи.

— И все-таки, куда ты на этот раз меня ведешь? — снова попытал счастье Арлен. — Путь явно не близкий, раз ты столько всего взяла в дорогу.

— Какой ты догадливый, — ведьма сощурила глаза и улыбнулась. — А похлебка просто замечательная! Не знала, что из крольчатины можно приготовить такую вкуснотищу.

— Не увиливай от ответа. Ты потащила меня непонятно куда, а ведь даже не сопротивляюсь! Хоть расскажи, куда путь держим.

Ведьма посмотрела в глаза, потом отвела взгляд в сторону. Отвечать она не хотела, но и Арлен не намерен был отступать. Он продолжал смотреть на нее, почти не мигая. В конце концов ведьма тяжко вздохнула, опустила плечи и голову и опять посмотрела в глаза.

— Вот упрямец, — пробубнила она под нос и уже громче добавила. — Мы идем в сгоревший лес в двадцати милях отсюда.

— Это еще зачем?

— Надо.

И ведьма снова уткнулась в тарелку.

— На кой меня тогда тащишь, если говорить не хочешь?

— Не могу я сказать, — выпалила вдруг ведьма. Подскочила, принялась ходить в разные стороны. — Вот вечно вам, людям, все знать надо. Так вы ведь потом эти знания во вред используете! Вот расскажу я тебе что-то сокровенное, а ты в деревню свою побежишь и там всем расскажешь. — Она говорила все громче и быстрее, махала руками, тыкала пальцем Арлену в грудь. — А потом мужики пойдут меня убивать, чтобы не мешала зимой охотиться. Хотя вам эта охота и не нужна. Ваша деревня никогда с голоду не помирала. А коли до мяса жадные, так забивайте свою скотину, а не на моих зверей охотьтесь!

Арлен слушал ее внезапную гневную исповедь. Она ругалась, била воздух наотмашь, будто дает кому-то пощечину, топала ногами, пинала трухлявый пень. Волк лежал под ближайшим кустом и тоже наблюдал за своей хозяйкой.

Когда ведьма устала ругаться, она рухнула обратно на пень и запустила руки в волосы. Она снова шептала под нос непонятные слова и слегка покачивалась взад-вперед. Разговаривать с ней сейчас было делом гиблым, поэтому Арлен принялся убирать посуду и тушить остатки костра. Он собрал все обратно в суму, взвалил на спину и встал рядом с ведьмой.

— Пойдем уже, а то до темна так никуда и не придем, — сказал он и протянул ей руку. Она вскинула голову, посмотрела в лицо, потом на руку. Брови на девичьем лице слегка приподнялись. Она снова посмотрела в глаза и наклонила голову вбок. Арлен повторил, тряхнув протянутой рукой. — Пойдем.

Ведьма пожала плечами и схватилась за ладонь.

Сначала шагали молча, а потом ведьма снова принялась рассказывать про лесника и его пьяные истории да небылицы.

Они шли до позднего вечера, и когда стемнело, ведьма свистом призвала светлячков. Они маленькими звездочками парили кругом и освещали путь. Наконец, решили остановиться. Арлен хотел было приняться за костер, но ведьма его остановила. Она покопалась в суме и протянула Арлену сухари, вымоченные в медовой воде. После нехитрого ужина со всех сторон к ним начали подходить волки.

— Будем спать, — объявила ведьма. Она схватила Арлена за руку и резко потянула на себя. Он напрягся всем те, чтобы не упасть на нее. Ведьма ойкнула, повиснув на его руке. — Зануда ты. Тут же земля мягкая, а трава еще мягче. Падай, будем спать.

— Ты на земле спать собираешься?

— Ну не на деревьях же спать, — парировала ведьма, задорно улыбаясь. — Давай, падай, — упрямо велела она, продолжая дергать руку. Прямо как маленькая.

Арлен тяжко вздохнул, а потом подался вперед. Ведьму он дернул на себя и перевернулся вместе с ней. В итоге он упал спиной на траву, а она упала на него сверху, ойкнула и рассмеялась.

Как ни странно, тело не рвалось исполнять команду. Он действовал сам, по собственной воле. Может, потому что команда была шуточная? Или действие последнего укуса закончилось так скоро?

«А если укусить ее в ответ?» — стрельнула в голове шальная мысль. Арлен осмотрелся кругом. Волки вовсю устраивались на ночлег. Наверное, вредить их хозяйке у них же под носом не лучшая идея.

Один из волков подошел вплотную, ткнулся мокрым носом в щеку, понюхал, фыркнул и развернулся задницей. Пришлось повернуть голову, чтобы увернуться от этой лохматой задницы и она не приземлилась на лицо. Ведьма снова рассмеялась, погладила серый бок и улеглась на Арлене поудобнее. Еще один волк примостился с другой стороны, другой улегся между ног, еще двое — с боков. Арлен оказался окружен волчьей стаей. Они были теплые и мягкие. Размеренное дыхание успокаивало и убаюкивало. Арлен даже не заметил, в какой момент заснул.

Пробуждение вышло неожиданным и неприятным. Кто-то пнул его под ребра, а по лицу ударил меховой жгут. Распахнув глаза, Арлен увидел траву и волчью морду. Спросонья даже испугался и дернулся, но быстро вспомнил, как заснул и успокоился.

Вокруг все еще была темень. Ведьмы рядом не оказалось, как и большей части волков, но двое все еще следили за ним.

Арлен потер ушибленные ребра, провел руками по лицу. Неприятное чувство раздражало кожу. На пальцах осталась пара травинок и несколько грубых волосков. Наверное, волчья шерсть.

— Эй, серые, — обратился к своим «стражникам» Арлен. — Где здесь ближайший ручей? Умыться надо, а то весь в вашей шерсти после ночи.

Волки посмотрели на него, переглянулись, встали и побрели в сторону густых зарослей. Арлен был уверен, что они его поняли, и пошел за ними. Продираться сквозь ветки было трудно, но возможно. Рубаха цеплялась за кусты, и приходилось останавливаться, чтобы не порвать ткань. Волки учтиво ждали, правда, один из них подтолкнул Арлена пол колено, когда он слишком долго отцеплял намотавшуюся нитку.

Вскоре Арлен уловил постепенно нарастающий шум воды. Видимо, ручеек был быстрой речкой. Один из волков разбежался и резво выпрыгнул из зарослей прямо в воду. Второй последовал за ним. Арлен задумался всего на мгновение, а потом начал быстро снимать рубаху и штаны. Он оставил одежку прямо на ветках и тоже разбежался. Ветки царапали неприкрытую кожу, но это были мелочи. Прыжок, и прохладные воды обхватили все тело, мгновенно прогоняя остатки сонливости. Арлен окунул голову для пущего эффекта, а когда резко вынул, тряхнул волосами, убирая лишнюю воду.

Он стоял по пояс в воде в небольшом озерце, а немного поодаль с невысокого обрыва лился водопад. Под его струями стояла ведьма. Темные волосы, почти черные от воды, облепляли белую спину, тонкие руки тянулись к небу.

' Она же…'

Он не дал себе закончить мысль и отвернулся, чтобы не видеть.

Один из волков наскочил на него, пошатнув. Арлен попытался устоять, переставил ногу, но поскользнулся и грохнулся в воду. Ругаясь себе под нос, он поднялся, стараясь не смотреть в сторону водопада. За спиной помимо грохота воды раздался уже знакомый заливистый смех. Вскоре он затих.

— Чего отвернулся? — раздался совсем рядом вопрос.

— Потому что ты бесстыдница, — выпала Арлен, а потом чертыхнулся и поправился. — То есть я… Не бесстыдник, чтобы смотреть на незамужнюю… Ну… Это…

— На голую женщину? — подсказала ведьма. В ее голосе все еще слышалось веселье. — Ну так и ты не одетый. Мы в равных условиях.

Спины коснулась рука. Охлажденная кожа резко контрастировала с теплом ладони, и по всему телу пробежала мелкая дрожь.

— Бесстыдница, — процедил сквозь зубы Арлен. И уже громче добавил. — Не трогай меня, ведьма.

— Почему? — с искренним удивлением спросила она, а на спину легла вторая ладонь.

Воздух камнем встал поперек глотки, и Арлену больших усилий стоило медленно выдохнуть через нос.

— Потому что. Я. Мужчина, — сжимая кулаки по слогам выдавил он.

— Я знаю, — шаловливые ручки погладили спину кругом и медленно двинулись вниз.

Все тело напряглось, мышцы обратились железом, не позволяя двинуться.

— Прекрати, — велел Арлен.

Руки двинулись вверх, остановились на лопатках и надавили.

— Не хочу.

Шепот теплом осел на загривке, снова вызывая дрожь.

— Прекрати, — снова велел Арлен.

Ответа не было. А руки снова опустились ниже, огладили ребра, щекоча и будоража.

— Прекрати, — прорычал он.

Нежные ладони то массировали, слегка сжимая, то гладили круговыми движениями, но неумолимо спускались все ближе к поверхности воды.

— Прекрати, — почти проскулил Арлен, когда теплые пальцы опустились под холодную воду.

Движение прекратилось.

— Умолять положено на коленях.

Арлен резко сел, погружаясь в воду по грудь. Камни под коленями скользили, но ему удалось удержаться и не упасть. Руки ведьмы легли на плечи и снова нежно погладили.

— Хороший, — похвалила ведьма. Зубы уже привычно вонзились в основание шеи.