Замок Расколдованный

Библиотека

Осмирик устал. Он потерял счет времени. Ему казалось, что он заперт в хранилище до конца дней. Бедняге так и не удалось поспать, и его веки отяжелели, словно налитые свинцом. Но он заставлял себя читать. Выбора не было. Что, если судьба замка зависела от той информации, которую он сумеет извлечь из груды необычных томов, лежавших на столе? Но до сих пор ему не везло. Читать дневник Эрвольда было нелегко. Важным оказывалось не то, что писал древний король, а как раз то, что он опускал как не имеющее значения или выходящее за рамки интересов читателя. А то, что для Эрвольда было существенным, ученому казалось ненужными деталями. Правда, очищенное от шелухи, изложение становилось кратким и впечатляющим. Осмирика привел в восторг рассказ короля о том, как он поймал в ловушку демона Рамтонодокса и превратил его в великий замок. Но какой именно сверхъестественный способ он использовал, чтобы совершить сей подвиг? Эрвольд просто написал: «Заклинание обладало свойствами, заставлявшими мозг действовать быстрее. Я не стану утомлять читателя, приводя здесь его описание».

Подобное «утомление» пришлось бы весьма кстати! Правда, это было не то заклинание, которое искал Осмирик. Имелось и другое упоминание в разделе, где Эрвольд описывал свою магическую конструкцию, замок Опасный. Первая из этих глав начиналась с типичного предисловия: «Я обнаружил, что замок обладает множеством специфических черт».

Да уж… Далее Эрвольд пустился в описание опасностей, таящихся в необычной структуре замка. В Опасном имелось сто сорок четыре тысячи открытых окон, сквозь которые могли проникнуть любые захватчики. Затем следовал перечень тех миров, которые король успел исследовать, перечислялось обнаруженное там и просчитывался потенциал угрозы. Список был весьма кратким. Безусловно, Эрвольд хотел лишь привести образцы того, что он нашел. «Год и три четверти пробирался я сквозь те места. Многое я увидел». Очевидно, король исходил немало миль.

Эрвольд подробно описал некоторые особенно неспокойные миры, уточняя, до каких пределов он дошел, желая выяснить, не представляют ли они опасности для замка. Один портал особенно обеспокоил короля.

«Затем я открыл Вселенную, подобной которой никогда не видел. Огромной, и мрачной, и пугающей она была, обитель темноты и отчаяния. К тому же существа, обитавшие там, имели столь ужасные черты и отвратительную наружность, что я припомнил демонов, встречавшихся среди самых жутких Духов Ада. Я покинул это место, спасая свою жизнь, и наложил Заклинание Погребения на Путь, ведущий туда, и Боже сохрани вас от разрушения его, ибо сие сулит опасность для мира — о нет, для всего Сущего! Говорю я вам: остерегайтесь сего места, в котором слишком много губительных ловушек».

Это была единственная ссылка на Духов Ада и на природу заклинаний, используемых для блокировки особенно опасных порталов. Осмирик пролистывал том за томом, разыскивая заклинания с подобными названиями. Он нашел сдерживающие, связывающие, обездвиживающие и пленяющие заклинания, но не было ничего, связанного с хапланским глаголом «тюмбит», который Осмирик перевел как «поместить в гробницу или могильник». Беглое упоминание, сделанное Эрвольдом, предполагало, что заклинание это общеизвестное, одно из тех, что можно найти в стандартных магических руководствах тех дней. Король упоминал и другие виды заклинаний, которые Осмирик без труда находил. Но он не мог отыскать и следа заклинания, специально созданного для изоляции чего-то или кого-то в могильнике или гробнице.

Странно. Зачем бы Эрвольду использовать заклинание подобного рода?

Для чего, в самом деле, вообще могло быть полезно столь странное заклинание? Зачем кому-то запирать мертвецов в их могилах? В те времена места захоронения обычно снабжались магической защитой, чтобы помешать вурдалакам и осквернителям гробниц, но это, разумеется, не должно было препятствовать мертвецам подниматься и выходить наружу…

Осмирик протер глаза и оглядел крошечную, освещенную свечой комнатку. Он сложил в ней почти две сотни книг и пролистал уже большую их часть. Бедняга вздохнул, откинулся назад и потянулся, с удовольствием ощущая напряжение мышц. Затем библиотекарь сладко зевнул. Как бы хорошо было опустить голову на стол, просто на минуточку, хотя бы чуть-чуть отдохнуть…

Нет. Лорд Кармин возложил на него жизненно важную миссию, и он не мог подвести своего господина.

Осмирик покопался в сумке в поисках еды, достал буханку хлеба и головку сыра. Кинжалом он нарезал сыр, а кусок хлеба оторвал руками. Под столом имелась ещё бутылка вина, но книжник поостерегся открывать её. Несколько хороших глотков, и он оплывет, как свеча.

Вначале Осмирик жадно набросился на пищу, но постепенно челюсти его начали двигаться все медленнее, он мысленно возвращался все к той же проблеме. Было ли общепринятым наказанием в древние времена захоронение заживо? Тогда это могло послужить объяснением, почему Эрвольд не беспокоился по поводу специфики использования метода. Ему хотелось сохранить заклинание в тайне, чтобы никто не использовал его во зло.

Конечно. Именно это могло оказаться причиной. И значит, заклинание могло быть простым и общеизвестным…

Что-то словно щелкнуло у Осмирика в мозгу. Единственным объяснением того, что это заклинание применялось к захоронениям, мог стать чрезмерный страх перед мертвецами. Некрофобия была широко распространена в древние времена и нередка даже сейчас. Древние хунранцы, которых в дни Эрвольда называли трифозитами, исповедовали культ покойников — вернее, некую его противоположность, поскольку трифозиты верили, что умершие становились злыми духами, иногда возвращавшимися на землю, чтобы причинять зло живым.

Да!

Он отложил в сторону хлеб и сыр. Если Эрвольд использовал существующее заклинание, он мог позаимствовать его у трифозитов, чью магию, вероятно, изучал.

Осмирик стукнул костлявым кулаком по столу. В библиотеке была книга по магии трифозитов. Но ему придется покинуть убежище, чтобы отыскать её. Подобный поступок воистину можно счесть подвигом. Синекожие Духи Ада, безусловно, находились снаружи. И все же он должен сделать это. Должен пойти на риск потерять свою бессмертную Душу.

Что-то беспокоило его, сущая мелочь. Синие твари выглядели не совсем так, как полагалось истинным демонам. Они были мерзкими, чудовищными и страшными, как смертный грех, но все же не настолько, как можно было ожидать от подлинных злых духов.

Не важно. Они были достаточно отвратительными. Значит, нужно действовать.

Осмирик поднялся и направился к внешней стене, ощупывая ребристую поверхность в поисках рычага, который заставит каменную плиту отъехать назад из своего паза в стене. Найдя рычаг, он положил на него два дрожащих пальца.

Холодный пот струился по лбу. Едва касаясь пальцами рычага, он нагнулся и задул свечу.

В темноте стало ещё хуже. Осмирик не знал, как заставить себя совершить задуманное. Сможет ли он встретиться лицом к лицу с самим Злом? По силам ли это вообще кому-либо из смертных? Он стоял, раздираемый мучительными сомнениями. Затем опустил руку.

На ощупь добравшись до стола, он нашел огниво и высек искру. Пропитанный маслом фитиль вспыхнул, и пламя свечи чуть рассеяло темноту.

Он имеет право поесть в последний раз, затем оторвется от своих томов и выйдет из убежища навстречу судьбе. Разумеется, никто не требует, чтобы он встретился с вечными муками на пустой желудок. К тому же ему необходимо время для размышления. Должно существовать иное решение, которое до сих пор не приходило в голову.

Да куда же, черт побери, подевалась бутылка вина?