Запасной вариант

Глава 8

Руби захлопнула дверцу машины бедром — не слишком изящно, зато сильно. Можно было просто нажать кнопку на брелоке, но тогда пришлось бы куда-то убирать стопку документов, которую она держала в руках. Она представила, как бумаги разлетаются от ветра по всей округе, и решила, что в такой глухомани ее машину никто не угонит.

Она привезла на площадку исправленную версию сегодняшнего сценария. Поправки были напечатаны синим.

Съемки проходили в старом фермерском доме. Его пришлось перекрасить, а в паре комнат сделали перестановку. После того как они отснимут сцены в доме, все будет восстановлено. Но сейчас, взбежав по ступенькам, Руби как будто перенеслась на машине времени на двести лет назад.

Ей всегда нравилось наблюдать за тем, как возникает этот обман. Она не уставала удивляться, видя результат на экране. Она удивлялась и восхищалась, хотя точно знала, что красивая лестница никуда не ведет, а старинный каменный дом — на самом деле картонная декорация. В мире кино все реально — поэтому и она верила в происходящее.

Она осторожно переступала через толстые кабели, змеями вьющиеся по полу, и грелась в лучах софитов. С трудом найдя в толпе линейного продюсера, она вручила ему исправленный сценарий. Он в ответ стал рассказывать новости.

Дев тоже находился в павильоне. Руби сама составляла вызывной лист и помнила, кто сегодня задействован в съемках.

Она была готова к встрече с ним. Утром она встречала его, когда он приезжал на площадку. Руби, как всегда, напоминала, чтобы он обращался к ней за помощью. Но сегодня его в машине не оказалось — как и в его вагончике. Вместо Дева ее там ждал телохранитель Грейм. Он объяснил, что Дев приехал заранее и ему больше не нужна ее помощь на площадке. Вспомнив, что он всю неделю приезжал минута в минуту, Руби кивнула. Приятно сознавать, что ей не придется целыми днями сталкиваться с ним на площадке.

Она рассчитывала, что отреагирует на него совершенно хладнокровно. И все же, увидев его, почувствовала внутри какой-то толчок… Сердце забилось чаще, и ее снова обдало жаром. Она ощутила его еще на расстоянии.

Он сидел за грубо сколоченным кухонным столом, вытянув ноги, пил кофе из бумажного стаканчика и о чем-то беседовал с режиссером.

Если Дев ее и заметил, то не показал виду. В своей мягкой кремовой рубашке, закатанной до локтей и расстегнутой на шее, он выглядел олицетворением спокойствия. Его совсем не волновало, что в пяти метрах от него стоит женщина, с которой он переспал всего сорок восемь часов назад. Может быть, он вообще ее не заметил?

Да кому какая разница?

Руби уже выполнила все, ради чего приехала сюда, но медлила, не спеша уходить.

Она обошла главного осветителя и главного оператора, увлеченных жарким спором об освещении комнаты, и вышла в коридор. Дев ни разу не посмотрел в ее сторону, и ей стало неприятно.

Она заставила себя быстро вернуться к машине. Ей в самом деле пора возвращаться. Села на сиденье и захлопнула дверцу.

Но вместо того чтобы вставить ключ в зажигание, она, к собственному удивлению, какое-то время сидела на месте, глядя на дом.

Чего она ждала? Чтобы Дев бросился за ней следом, вытащил ее из машины и заключил в объятия? Конечно нет. Никто не должен знать, что между ними произошло. Никогда!

Даже хорошо, что он не обратил на нее внимания. Отлично! Ничего другого ей не нужно. Утром, когда он отказался от ее услуг, она вздохнула с облегчением. Что же изменилось сейчас?

Может быть, утром ей легче было рассуждать логически, потому что она не видела Девлина Купера?

Руби завела мотор и осторожно тронулась с места, выглядывая ямы и рытвины. Губы изогнулись в грустной полуулыбке. Какая нелепость! Почему ей так обидно? Естественно, он теперь будет ее игнорировать. Она внушила себе, что Девлин Купер глубокий, чуткий и заботливый. Конечно, все это неправда, такая же, как кухня начала девятнадцатого века, в которой он сидел.

Неожиданно скрипнула дверь, и Руби чуть не упала со стула. Она покосилась на громко тикающие настенные часы: семь минут десятого.

Поздно. Очень поздно. Даже Пол ушел двадцать минут назад. Должно быть, кто-то из охранников проверяет, здесь ли она. Придя к такому логическому выводу, Руби вздохнула и с улыбкой покачала головой. Конечно, охранник, кто же еще? Страшное чудовище?

— Крэг, я здесь! — крикнула она, слушая приближающиеся шаги. — Через несколько минут ухожу!

На мониторе замигал конвертик: новое сообщение. Руби посмотрела на монитор. Дверь распахнулась…

— Крэг пьет пиво с моим водителем, но я ему обязательно передам.

Руби быстро обернулась. Правда, голос она узнала сразу.

Он стоял, непринужденно прислонившись к дверному косяку. В джинсах и черной толстовке он выглядел вполне на месте в новой обстановке.

В первый миг она отреагировала так же, как утром в доме фермера, — все ее тело напряглось, потянулось к нему. Губы сами собой растянулись в улыбке.

Потом она все вспомнила, перестала улыбаться и вскочила с места — так резко, что стул полетел на пол.

— Что ты здесь делаешь?

— Пришел к тебе, — удивленно ответил он.

— Зачем?

Дев скрестил руки на груди:

— Захотелось.

Сообразив, что ломает пальцы, Руби плотно прижала ладони к бедрам.

— Но ведь утром… — Она не договорила.

Он пожал плечами:

— Я решил, что правила сохраняются… и ты по-прежнему не хочешь, чтобы о наших отношениях знал кто-либо из съемочной группы.

Она покачала головой:

— Не важно. То есть… конечно, я не хочу, чтобы о нас ходили слухи… Не думай, что я на тебя обиделась, потому что ты не обратил на меня внимания. Наоборот, даже хорошо. — Она говорила путано, бессвязно и вздохнула, проведя рукой по волосам.

Дев отошел от двери.

— Я сразу тебя заметил, Руби, — сказал он, подходя к ней и понижая голос. — Тебя трудно не заметить…

Он остановился по другую сторону ее стола, наблюдая за ней.

Она невольно вспомнила ночь с субботы на воскресенье, хотя потом заставляла себя забыть о ней. Вспомнила его руки, ласкавшие ее, исследовавшие самые потаенные места…

Она затрепетала — и сразу вспомнила, где находится.

— Уходи, — велела она очень хладнокровно.

— Почему? — удивился он.

Она рассмеялась:

— Перестань, мы с тобой оба взрослые люди. Я прекрасно понимаю, что произошло в субботу. Можешь не говорить…

— Что мне не говорить? — Он наморщил лоб.

Она шумно выдохнула:

— Что продолжения не будет.

— Значит, ты решила, что я специально заехал к тебе, чтобы предупредить об этом?

— Зачем же еще?

— Не знаю. — Его взгляд переместился на ее губы. — Может, надеялся на еще один поцелуй.

От неожиданности Руби буквально онемела. «Еще один поцелуй»… Как романтично… Почему-то он запомнил их короткую близость, которую ей и в голову не приходило связывать с чем-то чистым и невинным… и снова хочет поцеловать ее.

— Но ведь поцелуй — это шаг назад, — нарочито грубо ответила она. В конце концов, та ночь ничего другого не заслуживает…

Он шагнул назад, как будто она оттолкнула его не только словами. Она заметила изумление в его глазах. Дев как будто хотел что-то сказать, но потом передумал. Он помрачнел и замкнулся.

— Не засиживайся допоздна, — сказал он с порога.

Всю неделю ему звонила мама. И всякий раз он не отвечал на ее звонки. Она оставляла сообщения, но он их не слушал. Не мог себя заставить. Он догадывался, почему мама звонит. После похорон прошло уже три месяца. И тогда он все узнал не от матери, а от Джареда… старшего брата. Джаред стал врачом, хирургом; он разговаривал привычным «докторским» голосом. Как всегда, Дева охватило раздражение. Он привык к тому, что брат разговаривает с ним покровительственно и приказывает чаще приезжать домой. Мама по нему скучает. Об отце речи не шло.

Но в тот день Джаред не читал ему нотаций. И Дев понял: случилось что-то очень, очень плохое.

Инфаркт… Ничто не предвещало. Спасти его не удалось.

«Отец умер. Похороны на следующей неделе. Можешь пожить у мамы. Ей будет полезно, она сейчас… потеряна».

Дев не собирался ехать на похороны. И не поехал.

Не отвечая на мамины звонки и не слушая ее сообщения, он чувствовал себя последним подонком, ничтожеством. Но он просто не находил в себе сил, ничего не мог с собой поделать.

Телефон звонил и сейчас, как звонил каждый день после того, как он приехал в Австралию. Придя в отчаяние, Дев сбросил вызов.

Он бесхребетный. Бесхарактерный.

Он вышел в ванную. Снотворных таблеток заметно поубавилось. Он помнил, что их нельзя принимать каждую ночь, врач предупредил его о побочных действиях. И все же, помня, что случилось на съемках предыдущего фильма, он понимал, что не имеет права рисковать. Тогда каждую ночь он был полон решимости на следующее утро успеть на площадку. Он заводил будильник «с запасом», перед тем как лечь, перечитывал сценарий… А потом ворочался без сна и пропускал время приема таблетки. Принимал снотворное гораздо позже, чем требовалось. И просыпал. Или, хуже того, просыпался вовремя, но ему было все равно, что с ним будет. Он не видел смысла вставать и ехать на съемки. Ему на все было наплевать.

Сейчас все по-другому. Правда, по утрам ему по-прежнему тяжело. Он часто не слышит звонка будильника или машинально отключает его. Хорошо, что есть Грейм. После стука телохранителя Дев заставлял себя встать и вспомнить, что он должен делать.

Он должен сниматься, играть. У него главная роль… Черт побери, он хороший актер! И его ждет вся съемочная группа.

Приехав в Австралию, он с энтузиазмом приступил к съемкам. Но последние несколько дней ему все труднее вставать по утрам. Он литрами заливает в себя кофе. И даже не удивился, когда в его вагончике неизвестно откуда появилась кофемашина.

Дев сунул таблетку в рот, набрал в сложенные руки воды из-под крана. Струйка воды потекла по шее. Он наклонился вперед, посмотрелся в зеркало. Под лампочкой особенно заметно, какие у него красные глаза, хотя гримеры капают ему специальные капли. Лицо осунулось, кожа обвисла… Пора взять себя в руки! Завтра все будет по-другому.

Дев выключил свет и плюхнулся на постель. Сбросил простыню.

Завтра все будет иначе.

Надо повторять одно и то же почаще, тогда он, может быть, сам себе поверит.

Руби стучала в дверь домика Дева. Дверь была очень красивая, со вставками из витражного стекла, и она боялась разбить витраж. Но гораздо важнее, чтобы Дев, наконец, явился на съемочную площадку. Срочно!

— Не беспокойтесь, — сказал стоявший рядом с ней Грейм. — Не разобьется.

Он шагнул вперед и уверенно, выдавая большой опыт, забарабанил в дверь. Та зашаталась под его мощными ударами.

Хрупкое стекло выдержало, хотя шум стоял оглушительный. Но никаких признаков жизни они не услышали.

— У вас есть ключ? — спросила Руби, стараясь рассмотреть что-нибудь сквозь цветное стекло.

— Нет, — ответил телохранитель.

Руби прищурилась, оглядывая дом.

Пол вызвал ее к себе в кабинет полчаса назад; она вылетела оттуда и успела в рекордный срок добраться до дома Дева. К сожалению, Дев должен был явиться на площадку за десять минут до того, как Пол заорал:

— Где Девлин Купер, черт его дери?

Время идет… а до площадки ехать еще двадцать минут… Но вначале нужно вытащить Дева из дома и затолкать в машину.

Сбоку только два окна. Оба закрыты. Судя по всему, открыть их снаружи не получится.

Сзади к дому пристроили современное крыло и террасу, откуда открывался вид на горы. Правда, Руби было не до красивых видов. Она заметила, как колышутся светлые занавески в крошечной щели между раздвижными стеклянными дверями. Наверное, Дев не закрыл их, уходя… Или после того, как вернулся?

Где же он? На съемочной площадке его нет, на ее звонки он не отвечал. Если его нет в домике, она понятия не имеет, где его искать.

Она раздвинула двери пошире и вошла, отодвинув шторы. Внутри царил полумрак, хотя снаружи ярко светило солнце. Ее поразила тишина — полная тишина.

Впервые Руби пришло в голову, что Дев, возможно, не ночевал здесь. Она сразу же решила, что он где-то шатается, что у него есть дела поважнее этой… как ее… работы.

— Дев! — Ей хотелось громко крикнуть, но с губ слетел тихий шепот. Она откашлялась и попробовала еще раз: — Дев! — Ответом была тишина. Уж если он не слышал, как они с Греймом чуть не сломали дверь… Руби заволновалась.

Что, если слухи о нем правдивы?

Она знала, что многие знаменитости тщательно скрывают свои пристрастия, хотя редко кому это удается. Но Дев… Трудно поверить. Она провела с ним ночь… Неужели она бы не догадалась?

Оглядевшись в гостиной, Руби стала открывать все двери подряд. В столовой пусто. В кабинете пусто. Да что ей на самом деле известно о Деве? Она вспомнила, какое мрачное у него иногда бывает лицо, какой пустой, остановившийся взгляд. Правда, не в те минуты, когда он смотрит на нее… Нет. Надо прекратить, перестать воображать то, чего нет. И забыть все, что было, как можно скорее. Сюда она приехала по делу. Ей поручили найти Дева и доставить его на площадку.

Зажужжал телефон — пришла новая эсэмэска, но она не стала смотреть, от кого. И так ясно — от Пола. Продюсер рвет и мечет. Где она и почему до сих пор не привезла Дева? Она должна была быть на площадке пять минут назад!

Еще одна комната, побольше. Тоже пустая.

Дальше — спальня. В ней кто-то был…

Скрипнула дверь на старых петлях. Она распахнула ее и задела вазу на прикроватной тумбочке.

Вскочив на постель, она изо всех сил потрясла его за плечо:

— Дев! Просыпайся!

В ногах у него валялась смятая простыня. Руки и ноги покрылись «гусиной кожей». В спальне холодно, потому что кондиционер работает на полную мощность.

— Дев!

Сердце у нее бешено билось, дыхание перехватило.

Неожиданно он перевернулся на спину и медленно открыл глаза.

Руби вздохнула с облегчением и уронила руки на колени. С минуту она сидела молча, тяжело дыша. Потом с трудом выговорила:

— Ты меня до смерти напугал!

Он с трудом вытер глаза; все его движения были нарочитыми и скованными. Повернул голову, чтобы посмотреть на нее; губы изогнулись в улыбке.

— Доброе утро! — хриплым, низким голосом произнес он, и в животе у нее снова стало тепло…

— Ничего подобного! — воскликнула Руби. — Утро совсем не доброе, мистер Купер. Вы проспали!

Он растерянно прищурился, потом потянулся к ней, погладил бедро:

— Иди ко мне!

Она отпрянула, но, видимо, не так быстро, как следовало. Он притянул ее к себе, проявив неожиданную силу. А может, все дело было в том, что она не сопротивлялась.

Она очутилась на нем верхом и смотрела сверху вниз на его невероятно красивое лицо. Мысли в голове путались; она совершенно забыла, что собиралась сказать.

Дев не выпускал ее руку и гладил пальцем тыльную сторону ладони. Руби хотелось отбросить его руку, но не было сил. Вторая рука ласкала ее запястье, предплечье… Потом он обхватил ее за талию и потянул на себя.

Руби ахнула. Он успел согреться, и от него волнами исходил жар, передаваясь ей. Его глаза уже не были сонными. Она прочла в них вопрос и желание…

До поцелуя оставалось всего несколько миллиметров…

Усилием воли Руби заставила себя спрыгнуть с кровати. Отвернувшись, она несколько раз глубоко вздохнула.

Так нельзя… Она не может… не имеет права так поступать!

Сзади послышался тихий смех, эхом отдавшийся во всем ее теле. Она круто развернулась, впившись ногтями в ладони:

— Над кем ты смеешься?

Он успел сесть, прислонившись к кованому изголовью кровати. Окинул взглядом ее всю — от высоких сапожек, в которые она заправила джинсы, до тонкого шерстяного джемпера поверх нескольких футболок, помогающих согреться в промозглый весенний день.

— Над тобой, — ответил он. — Что с тобой?

— Со мной?! — Руби шумно выдохнула. — Со мной все в полном порядке! Зато тебя ждут на площадке… — она выхватила из кармана телефон, глянула на экран, — уже больше часа.

Глаза его сверкнули, а лицо стало другим. Руби не поняла, что вдруг изменилось. Что его так разозлило или… разочаровало.

Вскоре она увидела знакомое высокомерное выражение. Он запрокинул голову назад, потом медленно повернулся к ней, всем существом выражая полнейшее равнодушие. Все, что он делал, казалось… отрепетированным.

Прищурившись, Руби смотрела на него в упор, стараясь понять, где же настоящий Дев… Нет. На это у нее нет времени.

— Мистер Купер, вам пора ехать. Тогда мы не потеряем все утро.

Он кивнул:

— Да. Понимаю, как тебе это нужно. — Он не двинулся с места.

Руби шагнула вперед. Дев покосился на ее руки, по-прежнему стиснутые в кулаки.

— Вы плохо себя чувствуете, мистер Купер?

Он покачал головой:

— Кому как не тебе знать, что я совершенно здоров.

Руби обдало жаром, но она продолжала, подойдя к самой кровати:

— Тогда вставайте немедленно. Вас ждет вся съемочная группа.

Он пожал плечами, снова посмотрел на ее кулаки, которые она даже не пыталась разжать. Руби так злилась… она была готова в самом деле его ударить!

— Мистер Купер, не сомневаюсь, вы помните о своих обязанностях по контракту.

— Конечно, — кивнул он, но продолжать не стал.

Руби вздохнула. Он прекрасно все понимал. Они уже отсняли много материала, кроме того, скоро Аризона уезжает. Надо спешить. Продюсеру уже не удастся заменить исполнителя главной роли, тем более на другую звезду мирового масштаба.

— Ладно, — сказала она. — Ближе к делу. Ты должен как можно скорее явиться на площадку. Непонятно, почему сегодня ты решил остаться в постели, отлично понимая, что от успеха фильма зависит судьба многих людей.

— Согласен, — сухо ответил Дев, по-прежнему не шевелясь.

— Тогда объясни, — Руби больше не изображала из себя крутую профессионалку, — что мне сделать, чтобы вытащить тебя отсюда?

Наконец-то он улыбнулся. По-настоящему, радостно. От такой улыбки что-то екнуло у нее внизу живота. Она презирала свое тело за его первобытные реакции, с которыми у нее не было сил справиться при всем желании. Неожиданно до нее дошло: Дев с самого начала ждал от нее этого вопроса.

— Окажи мне услугу, — сказал он, не сводя с нее пристального взгляда, который она даже не пыталась истолковать. Да и зачем? Разве она не решила, что он — просто актер, способный прекрасно изобразить любое чувство, любую эмоцию, нужную в тот или иной момент?

— Что за услуга?

Он снова пожал плечами:

— Я еще не решил.

— Неужели ты серьезно думаешь, что я соглашусь? — возмутилась она.

Он продолжал молча пожирать ее взглядом. Потом равнодушно улегся на подушку и отвернулся от нее.

Мысли путались у Руби в голове. Что делать? Может, привести Грейма? Вдвоем им удастся кое-как запихнуть Дева в машину… Она покосилась на Дева. Не получится. Он не слабак. А если позвонить Полу? Пол поручил доставить Дева ей. Пол ждет, что она все устроит. Как только он все ей объяснил, задача перестала быть его головной болью. А ей выкручиваться!

— Услуга не должна быть связана с нарушением закона, — сказала она наконец.

Повернувшись к ней. Дев снова улыбнулся своей обезоруживающей улыбкой. Руби готова была возненавидеть себя. Ее тело снова стремилось к нему, хотя время казалось самым неподходящим.

— Все совершенно законно.

— И еще… — Отвернувшись. Руби принялась разглядывать красивый карниз. — Услуга не должна быть связана с поцелуями… и прочим.

Он быстро встал. Руби повернулась к нему. Его глаза больше не были пустыми, но она не могла понять, о чем он думает.

— Значит, ты так легко?.. — начал он и осекся. По его лицу пробежала тень. — Согласен, — глухо проговорил он.

Руби попятилась.

— Значит, ты поедешь на съемку? Сейчас, сию же минуту?

Он кивнул.

— Ладно, — вздохнула она. — Услуга… Договорились.

Ей показалось, что Дев снова улыбнется, но он не улыбнулся. Продолжал смотреть на нее с совершенно непроницаемым видом. Она пятилась до тех пор, пока не очутилась в коридоре, откуда громко крикнула, чтобы слышал телохранитель:

— У вас две минуты! Встречаемся у входа. — Она снова была координатором производства. Не дожидаясь ответа, она просто ушла. Подальше от него, от собственных смущения и желания — адской смеси, которая поднималась в ней всякий раз, как она видела Дева.

Выйдя на террасу, Руби посмотрела в безоблачное небо. Интересно, на что же она только что согласилась? Что она натворила?