Запоздалые рецензии

«Ночь» Антониони и «В конце ноября» Янссон

Буржуазия, бля, в своем репертуаре. Херово ж им живется — в натуре, не позавидуешь. Любовь?

Так и у нас, высокодуховных, любовь. Была, по крайней мере. Была тогда, когда мы гордились своим естеством и, захлебываясь в чудесной перламутровой жидкости — о, нет! — конечно, это никакая не гордыня. Тогда вроде бы умели любить.

Что бы ни говорили теоретики классового строя, любовь, увы, игра в одни ворота. Один любит, другой позволяет любить. Избитая истина.

Картошку сваришь?

Недостаток фильмов в прошлые времена компенсировался (вроде бы) критикой. Зашибись была литература. Как и все, я не имел возможности смотреть Запад, только лишь вздыхать, как он, этот Запад, загнивает.

Советская школа критики была великолепна. Что-то вроде прерванного оргазма.

Помнится, как ругали «Ночь» и Антониони вообще. Херня, одним словом. Типа, Антониони талантливый чувак, но деструктивен. Люди в его фильмах не люди, а попросту мудаки и муда́чки. Распад личности. Они ни хрена не делают. Вообще не понятно, о чем кино. Не происходит ничего.

У Янссон та же картина. Зачем? Во имя чего все это?

Бесполезно! Пытаемся сконнектиться, — так нам кажется, — ведем себя подобно идиотам — контакта нет и не будет никогда. У Янссон, что интересно, в этой сказке ничего сказочного нет. Выкинь из текста «лапы» и замени на «руки» — получится вполне реалистическая повесть о том, как мы любим себя.

Все бесполезно.

Вы что-то подумали, или хотели сказать о любви? К ближнему так называемому? Ну так сделайте хоть что-нбудь. Сделайте! Сделайте, твою мать, сделайте сейчас! Оторвите свою тщедушную попку от компьютера, либо выключите идиотский смартфон. Тут, знаете ли, люди…