Запретный плод

Глава 29

Стернин довольно усмехнулся, положил трубку на аппарат, стащил тренировочные брюки и лег рядом с женой.

— Что, Ваня? — встревоженно спросила она.

— Получилось так, что лучше и не придумаешь. Артист в наручниках, сидит под охраной в нашем доме, а Хайрутдинов вот-вот приедет. И заберет его. Что и требовалось доказать, Лиля!

— Ничего у тебя не получится, идиот! Только опозоришься на всю Москву! Да плевать мне на твоих следователей! Где Маринка? Ты это можешь сказать?

— Лиля, теперь этим занимаются самые компетентные, так сказать, органы. Эта фирма веников не вяжет. Я думаю, Марина скоро появится дома, а если нет — они выяснят, куда она могла направиться.

— Ты совсем дурак, да? А если она попала в беду? Сбежала от охранника, из дома, а дальше что? Господи, какой же ты придурок! Я еще надеялась, что Муравьев ждет ее с машиной, увезет в Москву, оказывается — нет! Он сидит под охраной в нашем доме, а девочка где?!

— Домой едет, Лиля, домой, — не совсем уверенно сказал Стернин. — Но я контролирую ситуацию, если в течение этого часа не появится дома, будем думать.

Лилия Максимовна со злостью двинула мужа локтем в бок, потом спихнула его с кровати на ковер.

— Идиот самый настоящий! Иди, занимайся поисками дочери! И если не найдешь ее через полчаса, я буду звонить… в милицию! В МЧС! Пусть всех поднимут на ноги, но найдут мою девочку! А если с ней хоть что-то случится!.. Пеняй на себя!

— Истеричка, — пробормотал Стернин, поднимаясь с ковра. — Дура самая настоящая.

Снова надел тренировочный костюм и пошел в свой кабинет.

То, что хотел, — получилось, артист попал за решетку. Он еще пожалеет, что возомнил себя выше Стернина, что может спать с его дочерью, не спросив разрешения! Но теперь на повестке дня другой вопрос: где Марина? Пора бы ей уже появиться дома, пусть злой, обиженной, ладно, он потерпит ее упреки, но — живой и здоровой.

Стернин пошел в свой кабинет. Лилия Максимовна схватила пульт, принялась нервно переключать телевизионные каналы.

В кабинете Стернин долго сидел в кресле за рабочим столом, потом взял трубку, набрал номер.

— Саша, это Стернин. Извини за беспокойство, отплачу, сам знаешь. Все получилось так, как я и думал. Козел попытался пробраться на дачу, задержан охранником.

— Иван, мы с тобой со школы друзья, и главная плата — устроишь шашлыки на даче, снова встретимся семьями. Ты знаешь, кто он, этот злодей? — спросил генерал ФСБ Писарев.

— Актеришка какой-то. Скажи своему Хайрутдинову, пусть посадит козла хотя бы на несколько дней и создаст ему такие условия!..

— Равиль — умный мужик, сам знает, что делать. Шашлык за тобой, Ваня.

Стернин хотел сказать, что надо бы подключить все службы области к поискам дочери, но не смог этого сделать. Марина бежала с дачи, добирается домой, чтобы… обвинить его во всех смертных грехах. Ну, поднимет он все службы на поиски дочери, а она тут же появится… Глупо. Попрощался с Писаревым, положил трубку. Нужно ждать. Ох, сколько же неприятностей от этого подлого артиста!

Майор Хайрутдинов с удивлением смотрел на Муравьева.

— Игорь Муравьев? Как вас угораздило вляпаться в эту историю?

— А вы кто такой? — спросил Муравьев.

Он сидел за столом и с неприязнью смотрел на невысокого человека лет тридцати пяти в короткой кожаной куртке. Человек стоял прямо перед ним.

— Старший следователь ФСБ майор Хайрутдинов, для вас — просто Равиль. Можем общаться на ты.

— Да все нормально, Равиль, — с важностью сказал охранник Боря. — Он не буянил, ничего такого.

— Заткнись! — жестко приказал Хайрутдинов. — Для тебя я — товарищ майор. Хочешь посидеть три дня в КПЗ за… грязь под ногтями? Сядешь! Все понял?!

Боря мрачно усмехнулся, нехотя кивнул. Хоть босс и был доволен его действиями, с ФСБ спорить — себе дороже. Ну их всех на хрен! Он свое дело сделал, а там… пусть сами разбираются, козлы!

— Суровый ты мужик, Равиль, — сказал Муравьев.

— Приходится. Так что тебе тут понадобилось? Кстати, моя жена очень уважает тебя как актера, ни одного фильма не пропускает.

— Передай привет жене, Равиль, — холодно сказал Муравьев.

Жена охранника Бори тоже обожала его как актера, однако же ее супруг не отпустил его. Достали уже своими благостными речами. А что в итоге?! Он сидит тут, с руками, скованными за спиной наручниками, а они толкуют про обожание!..

— Сними «браслеты», — приказал Боре Хайрутдинов.

Охранник подчинился, снял наручники. Муравьев с видимым удовольствием вытянул вперед руки, несколько раз сжал пальцы в кулаки и снова разжал их.

— Пошли в машину, там все и расскажешь, Игорь, — сказал Хайрутдинов.

— Руки за спину или как? — мрачно поинтересовался Муравьев.

— Да перестань дурачиться, — сказал Хайрутдинов. — Тут серьезные люди замешаны, разобраться нужно во всем. Надеюсь, ты мне поможешь.

Муравьев встал из-за стола, пошел к двери. Не очень-то верил этому Равилю, прислал-то его, наверное, Стернин. Где это видано, чтобы дочку, сбежавшую от охранника папы, приехал искать майор ФСБ?

— Я тоже не враг тебе, Игорь! — крикнул вослед им охранник Боря. — Если что — извини!

В черной «Волге» сидел парень в камуфляже и с автоматом на груди. Хайрутдинов приказал ему пересесть на переднее сиденье, сам вслед за Муравьевым уселся на заднее, махнул рукой водителю. «Волга» выехала в открытые настежь ворота. В доме остался охранник, и его дело позаботиться о закрытии ворот.

— Рассказывай, Игорь, все, что знаешь, — сказал Хайрутдинов. — Понимаю, что дело это сугубо интимное, деликатное, но нужно как-то расхлебывать его.

Муравьев пожал плечами.

— Тут и расхлебывать нечего, — сказал он. — Ну ладно, попробую, хотя… Ты, наверное, и сам все знаешь даже лучше меня.

— Почему лучше?

— Те, кто послал, дали нужную информацию… с нужными им акцентами.

— Ты рассказывай, а я сам решу, где ставить акценты.

Хайрутдинов слушал его внимательно, иногда качал головой, выражая сочувствие, а когда Муравьев умолк, минуты две раздумывал, а потом решительно сказал:

— Кое-что я начинаю понимать. Похоже, есть люди, которым очень не нравится то, что ты живешь с дочкой Стернина. А этот синяк у девчонки… Где-то я уже про такое слышал. Ладно, потом вспомним. Адрес Сушиной знаешь?

— Конечно. А Марину ты будешь искать?

— Нет. Официального заявления о ее пропаже от родителей не поступало. Думаю, она попросила кого-то из соседей подбросить до ближайшей станции метро в Москве и уже дома. Или в твоей квартире. У нее есть ключи?

— Есть, я сделал.

— Понятно. Отложим этот вопрос до завтра. А пока… Ты подсказывай водителю. Михайлов, врубай сирену и — полный газ! Вопросы есть?!

— Никак нет, товарищ майор, — ответил водитель.

Черная «Волга» с сиреной промчалась по темной бетонке, вырулила на федеральную трассу и, распугивая другие машины, на полной скорости рванулась к Москве.

— Знаешь, Равиль, ты кажешься вполне нормальным мужиком, — после долгого молчания сказал Муравьев. — Хочется верить, но почему-то не получается. Тебя же Стернин послал?

— Нет, генерал Писарев. А он не просто друг Стернина, они в одном классе в школе учились.

— Значит — Стернин. А ему хочется одного — избавиться от меня, хоть на время. А ты собираешься во всем разобраться, даже помочь мне… Где логика?

— В друзья к тебе набиваюсь, не понимаешь? — с ироничной усмешкой сказал Хайрутдинов.

— Начальство не этого от тебя ждет. Могут возникнуть проблемы с повышением… Да и гонорар солидный Стернин не за это готов заплатить.

Теперь Хайрутдинов немного помолчал, а потом, опустив голову, сказал:

— Все мы не без греха, но ты уж совсем за козла не держи меня, лады? Генерал — друг Стернина, вместе шашлыки едят на даче, но он мне только спасибо скажет, если разберусь в этом деле. Кстати, он мне никакой информации о тебе не давал и тем более акценты не расставлял. Более того, Стернин мне спасибо скажет, если найду того, кто затеял все это.

— Да он же и затеял.

— Слушай меня внимательно, Игорь, — неожиданно жестко сказал Хайрутдинов. — Если бы Стернин что-то подобное предпринял, он бы никогда не обратился за помощью к Писареву. Это раз. И второе — он уверен, что ты поставил синяк девчонке, а сегодня помог ей бежать. Он сильно удивится, когда узнает, что все не так было.

Муравьев пожал плечами. Чем больше он слушал майора, тем больше доверял ему. Может, и вправду найдет его невидимого врага? Ну, тогда, конечно, станет другом.

Черная «Волга» с включенной сиреной миновала Зеленоград.

Марина в волнении ходила по даче Страхова. Пять минут назад они вошли в дом, Котович и Гена позвонили в Москву и помчались в ванную, отогреваться. Попросили что-нибудь сообразить на закуску, когда выйдут. Марина тоже позвонила в Москву, хотя и знала, что Игоря дома нет, но… его и не было там. Он был, наверное, у нее на даче, здесь, в Агаповке. Но как это узнаешь?

Самой идти туда нельзя, все равно что добровольно возвратиться в тюрьму! Она достала из холодильника бутылку водки, банку шпротов, из морозилки — батон сырокопченой колбасы, покрытый инеем. Открыла шпроты, с трудом настрогала мерзлой колбасы.

Из ванной, обернув полотенца вокруг бедер, выскочили Котович и Страхов.

— Ну вы даете! — сердито сказала Марина. — Двое голых мужиков, и я тут, в чужом доме! Оделись бы!

— Так мы ж в полотенцах, — сказал Котович. — А во что одеться, в мокрые джинсы? Бр-р-р!.. Давайте по рюмочке, самое то от простуды. Молодец, Маринка, разобралась в ситуации правильно.

Котович уверенно разлил водку по чайным чашкам, поднял свою.

— За то, что живые?!

Все чокнулись, выпили.

— Славик, — сказала Марина, закусывая шпротами, — ты должен пойти к моему дому, номер сорок пять, и выяснить, был там Игорь или нет.

— Как он там мог быть, если… — сразу помрачнел Котович.

— Ты пойди и спроси. Можешь это сделать быстро? — с досадой сказала Марина.

— Могу, но… Гена, у тебя есть какая-то одежда?

— Какая-то есть, — сказал Гена. — Но не очень… Ты думаешь, я тут свои костюмы храню?

— Дай то, что есть, и хватит болтать! — резко сказала Марина. — Славик, охранника зовут Боря, вызови его и спроси, был там Игорь или нет.

Пока Котович отсутствовал, она выпила с Геной еще водки, на сей раз из хрустальных рюмок, которые хозяин дома принес из гостиной. Гена рассказывал о том, каким замечательным парнем оказался Игорь Муравьев, как ему приятно было познакомиться с ним. А Марина чувствовала, как страх заполняет ее душу. А что, если Котович вернется и скажет — Игоря там не было? И значит, не он бежал ей навстречу, а… да не важно, кто! А он лежит в холодной мутной воде Клязьмы… Скоро туда приедут менты, МЧС… Гена сказал, что отец уже поднял всех на ноги. А ей-то что? Ей как после этого жить, смотреть на родителей?..

Котович вернулся минут через пятнадцать. В чересчур тесных и коротких джинсах, свитере, заляпанном цементным раствором, он выглядел комично, но Марине было не до смеха. Котович прошагал к столу, плеснул себе в чашку водки (третью рюмку Гена не догадался принести), выпил и лишь после этого вскинул вверх кулак и издал торжествующий крик.

— Что, Славик? — с тревогой спросила Марина.

— Он жив, Маринка! Вау! Он был там! — Котович обнял ее, обнял и Страхова, и они все трое запрыгали на месте. — Ну, Игореша, супермен ты наш! Был, но задержан. Приехал майор ФСБ и увез его. Да плевать нам на этих майоров! Главное — жив Игорек! Слушай, а этот охранник Боря такой вежливый! Все объяснил, даже сказал, что майор проникся симпатией к Игорю, как и он сам, понятное дело.

Марина с облегчением вздохнула. Ну, слава Богу, жив! Она верила в это, но в глубине подсознания жил страх. Теперь его нет. И значит… что она делает здесь?

— Гена, у тебя есть машина? — спросила она.

— Есть, но утопла, правда, не совсем, — сказал Гена.

— А другая?

— Да откуда? Хотя… в гараже стоит старый «Москвич», пахан катается на нем иногда, говорит, что кайф ловит от этого, вроде как молодость вспоминает.

— Заводи, поехали! — приказала Марина.

— Нет, погоди… Я вообще не знаю, заведется он или нет, есть ли там бензин… Минут через двадцать папаша приедет и…

— Мне нужно срочно в Москву. — Марина достала из внутреннего кармана куртки стодолларовую купюру, протянула Гене. — Еще столько получишь, когда приедем. Ну?

— Ладно, посмотрю, что там с машиной.

— Я с вами, — сказал Котович. — Давно не ездил на «Москвиче». Но сначала еще выпью.

Марина и Гена пошли к выходу, а Котович торопливо наполнил свою чашку до краев, залпом выпил, сунул в рот несколько кусков колбасы и пару шпротин и побежал за ними.

Через пять минут белый «Москвич-408» выехал за ворота дачи и вполне уверенно побежал к КПП элитного поселка.