Защитник Монолита

10. Колония

Спустя несколько часов, ближе к вечеру Егор очнулся. Темнота была практически полной, несколько минут он соображал где что находится и пользуясь дарованным ему зрением осматривал ходы и шарящих повсеместно грызунов. Мелкий сидел напротив собрав комбинезон в кучу, видимо сохраняя его от пробующих все своими двухсантиметровыми резцами тушканов. Тряхнув головой Бобр подумал, что теперь на его счету было наверное практически половина группировки Долг. Действительно это была не их игра. Но теперь ему нужно убедится что и сам он еще в игре.

Он находился в земляной пещере, то мягкое что было у него под ногами оказалось широким диаметров под полтора метра низким, светящимся синим светом грибом, который не столько разгонял мрак, сколько указывал центр пещеры. По стенам и на полу в других частях комнаты также росли эти широкие мясистые грибы, которые видимо не мешали тушканам и не представляли для них пищевой ценности, кроме того вероятно эти грибы питались продуктами жизнедеятельности тушканов, таким образом поддерживая подземелье в сравнительной чистоте и избавлял от избытков изливающейся из небес влаги. Резкий кислый запах уже приелся и практически не шибал в нос, неторопливые в своих пенатах мутанты шурша шкурками спокойно курсировали в пробитых со всех сторон норами стенах, ползали по полу, при этом не нарушая условную границу около метра вокруг снорка и человека. Открыв рюкзак Мелкого, порадовавшись, что у него хватило ума использовать снорка для переноса большей части груза он достал налобный фонарь. Примостив его на голову и настроев минимальную яркость и широкий конус он включил фонарь. Многие десятки малиновых глаз со всех сторон но большей частью сверху в тот же миг отразили его свет, дополняя мрачность картины своими размытыми силуэтами, но ясно указывая на то что несколько метров над ним полностью заселены ими, на разной высоте от пола в стенах виднелись гигантские дыры, в которые Бобр мог бы протиснуться не только ползком но и на четвереньках. Но организм человека требовал калорий, что-то случилось с ним в последнее время он все неохотней и неохотней терпел голод, а мысли о том что рюкзак Мелкого забит консервами самого разного содержания вызывал у него резь в желудке, вот и сейчас не удержавшись он вытащил флягу с водой и жадно припал к ней, опустошив на половину, вторую половину снова допил снорк. Просканировав пространство, и убедившись что грызуны не интересуются им более положенного и вообще воспринимают его более как предмет интерьера чем как биологический объект сталкер посидев неподвижно с десяток минут, а затем повинуясь крутящему его организм голоду собрался перекусить. «Вот уж не думал что когда-нибудь преломлю хлеб с мутантом» — глядя на снорка подумал Егор, доставая при размытом луче фонаря пару мясных консервов и пару каш, хлеб в пластике для себя и снорка. Поставив все это на гриб, теперь выполнявшего роль импровизированного стола он еще раз всеми своими чувствами просканировал пространство, внезапно с беспокойством обнаружив, что атмосфера поменялась. Шорохи вокруг стали резче, а количество наблюдающих за ними из стен напротив малиновых бусинок уменьшилось, а вверху наоборот увеличилось, словно зрители собрались на задние скамейки стадиона, разве что стадион был очень закрытый, очень тесный и сужался к верху. И дело было не в выставленных продуктах, которые могли бы взволновать тушканов, что-то другое поднималось откуда-то издалека и как будто — бы снизу. Решив, что сопротивляться и нервничать в принципе бесполезно, сталкер сел на один из грибов лицом к поднимающемуся из недр земли ощущению дискомфорта, высвечивая фонарем несколько огромных дыр. Постепенно ощущение дискомфорта переходило в то, что ранее было бы пережито им как неописуемый ужас, даже снорк, неуверенно притянул одну руку к груди насторожено вглядываясь в черные дыры. Еще через пару минут едва заметное шуршание усилилось теперь оно явно издавалось крупным существом и на тусклый свет фонаря вышло чудовище, одного вида которого хватило бы на то чтобы заорать не своим голосом и поджать обе ноги отгребая руками в подальше от порождения недр.

Огромная помесь крысы и тушкана, размером с человека, но явно тяжелее его, невероятно древнее, с размытыми бельмами глаз, за которыми светился огромный малиновый огонь, приоткрытая или не закрывающаяся пасть без резцов из которой вырывалось тяжелое, хриплое дыхание дряхлеющего существа. И самое главное за секунду до того как оно вывалилось из норы и встало на задние лапы осматривая своими жуткими глазами гостей, Егор почувствовал что от него, от существа веет дремучим холодом, холодом многих смертей, многих застывших жизней, словно сама средневековая чума обрела оболочку и явилась с нему. Чувствуя как мурашки покрывают его тело, как не ведающий инстинкта самосохранения Мелкий испугавшись монстра прижался к ногам сталкера Бобр закрыл глаза и открыл свой ум, предоставляя чудовищу ковыряться в его чувствах, мыслях, ощущениях. Но такой процесс не мог быть односторонним, волей не волей и разум чудовища проявился стал виден и для человека.

Это было очень древнее существо, наверное один из первых тушканов появившихся и адаптировавшихся в Зоне. Самка, давшая начало самой большой колонии грызунов на пустоши, она была стара настолько, что ее вечно растущие резцы перестали расти и стерлись до коротких пеньков, короткая шерсть выпадала клочьями, оставляя проплешины с редким толстым волосом, зрение с трудом пробивалось через растущие бельма. Ее кормили новорожденными детенышами тушканов, которые были достаточно мягки для ее челюстей, приносили воду в желудках, отрыгивая в лужу в ее скальной опочивальне, другие тушканы, пси-тушканы единичные среди многочисленных отпрысков, с даром контакта приносили известия передавая ей собранные образы телепатически, а она… Она правила всей колонией, ее глаза и уши располагались везде, ее звериная мудрость позволяла колонии расти и преумножаться, совершать разорительные набеги на любые территории, совершать самоубийственные набеги на периметр высылая туда едва ли одну десятую часть, когда их становилось слишком много, и Зона повелевала избавиться от части старых и больных. Это была империя тушканов, а перед ним поднявшаяся из далекой глубины царица пустоши.

Но вместе с тем Бобр проносясь через весь опыт и переживания чудовища понял, что Зона не может лишить ее воли и повелевать ею. Проносясь через опыт и животную мудрость древнего существа, сталкер понял, что Зона вообще не может и ни когда не попытается сломить ни одного мутанта, поскольку мутант и есть часть Зоны, ее дите, через которого Зона познает мир и себя. Человек понял, что у каждого ее ребенка есть свобода, свобода выбора и Зона не карает и не судит никого за их выбор, только человек вне системы, пришедший снаружи без приглашения, со своими чуждыми правилами делает так, что выбор ее детей исключал человека из их будущего. Это стало так просто и понятно, что у сталкера казалось остановилось сердце, настолько сокровенным моментом наградило его существо. Ни о каком страхе уже не могло быть и речи. Он не нашел ничего лучше, как достать из рюкзака банку сгущенки, открыть ее одним движением и поставить перед мутантом на пол. Неожиданно он понял, что прошел церемонию принятия колонией и преподнес дары ее главному обитателю. Дар был принят, мутант опустившись на четыре конечности сел глядя на человека. Егор не стал задерживаться и тоже сел, осознав что не помнит каким образом он оказался на ногах, снорк остался в стороне чуть позади сталкера. Тушкан почесал передней когтистой лапой за ухом, с треском выбивая пыль тупыми когтями, не удовлетворившись итогом он подняла правую ногу и с еще большим треском принялся расчесывать зудевшее место, на стол отчетливо видимые даже в тусклом свете фонаря полетели клочья шерсти. «Хорошо, что свои консервы не открыл» — подумал Егор. Мутант окончив чухаться, вдруг снова превратился из царственной особы в животное и, высунув длинный язык, громка чавкая, начал лакать сгущенку из банки, придерживая ее передними лапами. Мелкий, видя такое дело схватил одну из консерв со стола, открыл, дернув за кольцо и отвернувшись в своей манере к стене ссутулившись начал есть. Бобру не оставалось другого варианта, как присоединится к трапезе, правда по человечески, используя походную вилку-ложку. «А я еще удивлялся что буду есть со снорком»- усмехнулся он, оглядывая всю его компанию и сотню светящихся глазами свидетелей.

Когда с трапезой было закончено, царица, волоча переломанный и безжизненный хвост уползла тем же путем, каким и явилась. Все остальные дыры кроме одной застолбили тушканы, ясно показывая что путь из холма для него выбран. Вздохнув, отряхнувшись, чувствуя себя намного лучше и одев комбинезон сталкер двинулся в одну из нор. Бобр секунду колебался, а затем снял рюкзак с Мелкого и привязав его к своей ноге, пустил снорка вперед, здраво рассудив, что снорк и помельче и в случае чего руку помощи подать сможет, что будет лучше чем дружественный пинок ногой сзади.

Итак, подсвечивая себе фонарем, опустившись на четвереньки они двинулись по не рукотворному тоннелю, имевшему множественные меньших ходов, в которых сновали, то и дело показываясь в свете фонаря остроносые мордочки мутантов. Бобр видел впереди себя только разбитые ботинки Мелкого, которые быстро удалялись на несколько метров вперед, а затем останавливались дожидаясь хозяина. Количество отрезков когда ботинки снорка удалялись и дожидались сталкера давно слетело даже с приблизительного счета, а нора тем временем и не думала подниматься к поверхности, мало того, постепенно она начала полого спускаться вниз, принося запахи сырости. Немилосердно работая руками и ногами, с относительным комфортом ползя на четырех точках опоры Бобр даже прикинул что научился расслаблять ранее напряженные группы мышц спины, напрягая их теперь кратковременно подтягивая привязанный к правой ноге рюкзак, далее сталкер понял что ползти легче если чуть-чуть наклониться вперед, а когда устают руки нужно ставить кисти пальцами не вдоль курса, а поперек, пальцами друг к другу. Нехитро развлекая себя таким образом, они проползли по соображениям Бобра пару километров, что потребовало передышки, теперь в этой норе стало гораздо меньше боковых ответвлений, значит они отползли на приличное расстояние от мегаполиса тушканов. Отдышавшись и пролежав с десяток минут светя фонариком в низкий потолок, и порадовавшись, что не страдает клаустрофобией Егор, продолжил путь по постепенно снижающемуся тоннелю, стараясь не думать о толще земли над его головой с долей юмора уповая лишь на то, что тушканы строят качественные норы. Продвинувшись еще на дистанцию измеряемую по ощущениям сталкера минутами тридцати, сорока ходьбы на карачках Мелкий неожиданно исчез из виду. Добравшись до места исчезновения снорка Бобр обнаружил свежий пролом в полу, который судя по всему образовалась под весом Мелкого, поскольку сам тоннель без изменений продолжал двигаться прямо, настроив фонарь на большую яркость сталкер осторожно заглянул в провал. Луч фонаря уперся в бетонный пол, с тянущемуся по нему проводами рядом с которыми сидел снорк, встретившись взглядом с хозяином он обрадовано заухал подпрыгивая на месте.

— Ну что, Мелкий, нашел куда свалить от строевой службы? — осведомился Егор, прикидывая спускаться ли вниз, или пробовать поднять снорка обратно в нору. Нора почему-то теперь казалась предпочтительнее чем неизвестный рукотворный коридор внизу. — Давай, Мелкий, лезь обратно! — скомандовал Бобр, отползая немного назад, чувствуя как нога уперлась в привязанный к ней и всю дорогу волочащийся рюкзак. Снорк, раскачавшись совершил высокий прыжок, но зацепившись руками до края норы, он вызвал обрушение значительного куска земли, чем еще более расширил провал. Теперь и Бобру не было возможности перелезть образовавшуюся дыру. — Тьфу. — в сердцах сплюнул Егор. — Не было у бабы хлопот, купила баба порося. — пробурчал он понимая, что теперь ему точно придется спускаться вниз, прыгая неизвестно как с трехметровой высоты. «В крайнем случае, найдем какой-нибудь трос или кабель и вернемся обратно» — успокаивая себя и примериваясь как лучше спуститься успокаивал себя Егор. — Рюкзачок прими! — крикнул он, кидая его вниз. — Так, а теперь меня, и по аккуратнее там! — с трудом разворачиваясь в тесном проеме ногами вперед. — Товар штучный, на гарантии! — после этих слов пласт земли под сталкером провалился и он в положении лежа на спине, с перехватившимся от неожиданности дыханием полетел вниз. Негромкий рык, и его тело было сбито в полете снорком, который моментально среагировав не дал хозяину ушибиться об пол, а придав некоторое горизонтальное усилие заставил тело прокатиться по полу, плавно гася скорость падения. — Ну спасибо, Мелкий. — удивленно отозвался сталкер, через пару секунд как пятно света слетевшего фонаря перестало крутиться перед глазами. Снорк радостно ухнул и постучал костяшками пальцев по груди.

Теперь предстояло выбрать куда идти. Обе стороны полукруглого тоннеля шириной около четырех и высотой около трех метров были захламлены человеческим мусором, остатками кабелей, ржавым железом, осколками химической посуды. Посмотрев наверх, Егор понял, почему они смогли провалиться сквозь бетонный потолок рукотворного тоннеля. Что-то обладающее невероятно высокой температурой прожгло дыры во многих местах в потолке, в стенах, даже в полу, выкрошив бетон и испарив арматуру. Чувствуя себя не в своей тарелке, без оружия, в совершенно незнакомой для него и главное искусственно созданной среде Бобр двинулся в том же направлении куда бы они и двигались по норе тушканов. С облегчением заметив и здесь в тоннеле катышки помета этих грызунов успокоился, в конце концов после часового или более лазания на карачках от которых уже саднили колени, так приятно пройти как человек на двух ногах. Темный тоннель неохотно показывал свое нутро лучу фонаря, открывая картины хаоса и запустения, хрустевший под ногами хлам делал невозможным бесшумное передвижение, возможно поэтому сталкер не сразу заметил не свойственный Зоне шум, позабытый шум покрышек на асфальтированном шоссе.

Тоннель через пару сотен захламленных метров заканчивался металлической дверью, из- за которой все явственней издавались звуки явно указывающие что прямо за дверью проходит оживленная трасса. Сталкер снизил ход, «ерунда какая-то» — подумал он прислушиваясь, но по мере приближения звуки становились все четче и определенней, вот раздалось несколько сигналов автомобильного клаксона, затем низко грохоча двигателем проехал какой-то грузовик…шум ветра, листвы деревьев. Егор опешил. Он находился в Зоне, на глубине десятков метра под землей без всяких признаков живых объектов в радиусе десятка метров больше чем тушканы, и пялился на двустворчатую металлическую дверь, больше похожей на гаражную, правда из более чем толстого металла из-за которой слышны были звуки Большой Земли. Не веря себе он посмотрел на снорка, тот тоже явно прислушивался к тому что происходило за дверью, значит это не было галлюцинацией или по крайней мере не только галлюцинацией. Пожав плечами и покрутив по сторонам головой, убедившись что другого пути в эту сторону нет, сталкер толкнул дверь, которая имея немалый вес неохотно начала сдвигаться с места. Из-за двери полился синий, неоновый свет, по сравнению с которым луч налобного фонаря стал тусклым и ненужным. Мелкий засунув голову в открывающийся проем настороженно заухал и прополз мелкими шажками внутрь.

Обнаруженное Егором было вне всякого его понимания. В просторном круглом помещении, не имевшем других дверей кроме той в которую он вошел, по периметру стояли непрерывный ряд столов с высившимися над ними частично разбитыми, частично оплавленными, но также и без повреждений мониторами. Стоящие и опрокинутые возле столов стулья создавали ощущение панического бегства персонала, лежащие по полу словно змеи кабели тянулись к испускавшей синее свечение и находящейся посреди всего этого хаоса полусфере, высотой около четырех метров и метров восемь в диаметре. Вот из нее то и исходили поразительно реалистичные звуки Большой Земли. Поверхность сферы непрестанно шевелилась, словно состояла из воды, а человек смотрел на разделительную грань воды и воздуха снизу, при усилении шума ее поверхность начинала издавать характерную рябь, словно звук ударялся об ее чувствительную поверхность. Бобр в недоумении смотрел на шевелящуюся поверхность, вот шикнув перепускным клапаном пневматической системы проехал еще один грузовик, на фоне непрекращающихся перекатываний колес легковых автомобилей, вот порыв ветра донес издалека звуки музыки из орущих динамиков видимо пролетевшей в другую сторону автомобиля. Сталкер поднял один из опрокинутых стульев и сел на него находясь на расстоянии в пару метров от светящегося и постоянно колышущегося явления, недоумевая и одновременно наслаждаясь такими забытыми и родными звуками, а что делает сталкер когда хочет понять что перед ним? Конечно, кидает болт. Подобрав с пола кусочек пластика он метнул его в сферу, тот без видимого сопротивления влетел в нее и исчез. Звуки не поменялись. Бобр поднял еще больший обломок, как оказалось небольшую колонку от компьютера, зашвырнул ее в сферу. Послышалось отчетливый стук падающего предмета на асфальт, который находился судя по всему как раз в четырех, пяти метрах от сидящего сталкера и звук переезжающей пластиковый корпус колонки автомобиля. Легкий удар в подвеску, хруст колонки и движение продолжилось дальше.

— Это кто тут балует?! — раздался мужской голос из сферы. Егор, сидящий на стуле, от неожиданности подскочил на метр в воздух. Своим прыжком показывая, что он недалеко ушел от сидящего рядом снорка, который глухо зарычал. «Черт!! — подумал Егор, чувствуя как испарина появилась на его пуганном-перепуганном за последние несколько часов лбу, — надо отвечать…»

— Я… — хриплым, сорвавшимся голосом ответил он. И поняв, что сказано слишком тихо, добавил громче: — Сталкер Бобр.

Из сферы ничего не ответили. Раздался милицейский свисток и скрип тормозов.

— Старший лейтенант, Харов. Ваши документы. — раздался другой голос из сферы, уже подальше, и звук отходящих от сферы шагов по придорожному щебню.

— В чем дело, начальник? — раздался прокуренный голос другого мужчины, хлопнувшего дверью легковушки и видимо вышедшего из машины.

— Номера грязные, стекло в трещинах, фары почему не включили? — спросил голос представившийся Харовым.

— Дык эта… — замялся прокуренный.

— Нехорошо Константин Викторович, аптечка, огнетушитель, трос имеются?

— Да.

— Показывайте.

Скрипнула дверь багажника. Послышался шорох раздвигаемых предметов.

— Вот, аптечка, не распакована, трос, огнетушитель…

Минуту было слышно только звуки шоссе. Инспектор изучал документы.

— Ладно, Константин Викторович, обойдемся предупреждением. Фары включите, номер очистите. Счастливого пути!

— Ага, спасибо. — с облегчением ответил прокуренный голос. Еще через пару минут, машина рыкнув двигателем завелась, и пискнув проскальзывающим ремнем генератора тронулась с места. Шаги двух пар ног по гравию приблизились к краю сферы, близко к тому месту где сидел Егор, насторожено уставившись в светящуюся и подвижную поверхность сферы.

— Вот, я тебе говорю Саня, чертовщина тут какая-то творится. Не надо тут стоять. — сказал первый голос, который услышал сталкер.

— Ты опять за свое, Степа? Угомонись, какая чертовщина на Успенском шоссе? — ответил явно отмахиваясь от своего напарника старлей.

— Э-э-э, мужики! — заорал сталкер, подбегая к краю сферы, и силясь что-нибудь разглядеть в ней. Мелкий проследовал за ним, держась ближе к правой ноге хозяина.

— Только что, кто-то хлам кинул вот сюда прям на трассу. Вон видишь осколки! — говорил невидимый гаишник, не обращая внимания на Бобра.

— Степа, ну что ты как маленький? Кто — то из окна выбросил, а тебе тут мерещится.

Бобр, подобрал с пола горсточку грязи и навесом бросил ее в сферу, на голоса.

— Не понял… — сказал старлей, — что за…

— Вот! — явно довольный произошедшим сказал Степа, — а откуда вылетело? Вот прям отсюда, раздался шорох одежды, на поверхности сферы появилось некоторое волнение. — А на прошлом, дежурстве, я тебе говорил, отсюда такая крыса выпала, мама не горюй! С кота размером, и прыгучая зараза, как скакнула, так под колеса крузака залетела. Я потом смотрел, даже фотку сделал, на смотри. — Раздался звук клавиш сотового телефона.

— Да, ладно… — неуверенно раздался голос старлея. — С интернета скачал… небось.

— Какой на хрен интернет, вон пятно от крысы на асфальте. Видишь? Вот я тебе, и говорю, чертовщина, на этом километре. Портал!

— Дурак, ты Степан, какой портал? Ну-ка, дай проверю! Эй, есть тут кто? — раздался резкий голос старшего лейтенанта Александра Харова.

Мелкий, повинуясь каким-то внутренним побуждениям стремительно приблизился к сфере и засунув голову по ту сторону, оглушительно зарычал.

— А-а-а-а-а!!! — дурными голосами заорали два мужика по ту сторону. — Демоны!!! — послышался топот убегающих, ног, синхронное топанье дверцами автомобилей и пронзительный свист покрышек по асфальту.

— Куда, вы мужики? — к в панике покинувшим чертово место гаишникам со смехом обратился сталкер. Постепенно его смех смолкал, а в голову приходили невеселые мысли. Учитывая что сфера находится в какой-то заброшенной лаборатории, она скорее всего была создана человеком, лучшее средство для шпионажа наверное трудно было бы представить, размести такое в белом доме или на военной базе противника и пожалуйста, хоть диверсантов, хоть бомбу, а хочешь и просто сиди слушай. Но важнее другое, Зона показала ему дорогу домой, на Большую Землю. Значит ли это что он выполнил свою задачу и может вернутся, вот она Большая Земля, сделай пару шагов и ты на Успенском шоссе, без всяких кордонов, первого и второго оцепления, без документов и денег. Официально он числится мертвым, стало быть с Сидоровича ничего не получишь, пока не появишься пред его барыжными очами, а появишься снова в Зоне из Большой Земли, так и не вылезешь опять… только через пустошь. Нет. Нет смысла покидать Зону, здесь Егор чувствует себя лучше, а там кем он будет там? Бомжом? Риск погибнуть здесь для Егора, намного меньше, чем истлеть в виде сумасшедшего или раба на вечных стройках там. Не лучше ли остаться в Зоне, с которой он перестал бороться, и начал жить ею, чем бесконечно бороться за существование там на Большой Земле, где слишком много людей борятся с тобой за каждый луч придуманных ими солнц? Здесь, солнце Зоны светит всем и каждому, кто признает себя ее частицей, для которой равны все и вверенные ей мутанты и люди, и где она делает из людей мутантов или просто выбивает действительную человеческую натуру из данного ей материала. Сталкер присел на стул, глядя на сферу из которой неслись звуки шоссе, который становились для него все более и более чужеродными, отталкивающими. Он покачал головой, и едва сдерживая отвращение, борясь с нахлынувшей на него тошнотой покинул комнату.

Теперь предстояло исследовать другую часть тоннеля. Пройдя по нему с пол километра, все так же заваленного различным хламом, среди которого нет-нет да мелькали тела тушканов. Сам коридор имел несколько заваренных где изнутри со стороны коридора, а где вероятно просто запертых с противоположенной стороны металлических дверей выводящих к боковым ответвлениям, в самом конце Бобр наткнулся еще на одну двустворчатую дверь, такую же как и в противоположенной части тоннеля. Прислушавшись и подспудно ожидая каких-либо шорохов или необычных звуков, он толкнул и эту дверь. Снаружи ее подпирало что-то мягкое, но тяжелое, так показалось Егору, по крайней мере дверь образовав щель из которой пахло незнакомым и неприятным, каким-то резиновым запахом и подчиняясь усилию с той стороны отжималась обратно. Задраив Севу, подключив к процессу Мелкого, они наконец-то смогли приоткрыть ее достаточно для того, чтобы заглянуть внутрь. Но небольшого участка выхваченного фонарем картины, хватило сталкеру, чтобы отказаться от вхождения в это помещение. В свете фонаря через приоткрытую дверь было видно, что все помещение обросло каким-то коричневым мхом, или грибами, или вообще чем-то что сумело найти достаточно питания чтобы заполнить собой все внутреннее пространство. Это нечто выглядело как длинные, круглые двадцатисантиметровые стебли, толщиной с палец, на конце которых находился шарик более светлого оттенка, более того эти грибы или корни, или щупальца влажно поблескивающие при свете начали тянутся в сторону фонарика загибаясь внутрь приоткрытого дверного проема. Сталкер с испугом отпрыгнул от дверей, и дверь снова закрылась, обрубив несколько цилиндриков, упавших внутрь коридора, который тут же обмякли и перестали блестеть. — Тьфу, мерзость. — не сдержался Егор. Снорк поддакнул ему харкающими звуками. — Что же вы тут жрете чтоб так вырасти? Не годится, пошли назад.

Сталкер развернулся и пошел в обратную сторону, подсвечивая себе фонарем в гулкой тишине тоннеля, изредка дополняемой кроткими шорохами передвижения тушканов. «В самом деле, что это было, плесень?» — озадаченно думал сталкер, крутя фонарем и разглядывая стены и потолок. «Это ж надо было так вымахать… а запах, резиной какой-то прямо прет… или пластиком. Может на пластике она так выросла? Хотя нет пластик пока ничто не жрет… хотя почему ничто, в той комнате если она как первая пластика под потолок должно быть… да… Если такой гриб приспособится, да на свободу в цивилизацию вырвется хана человечеству. Пожрут на хрен оплетки от кабелей, платы пластиковые да мало ли… сейчас все из нефти делается… и кто ты человек искусственный, без электричества и электронных устройств?»

Вернувшись обратно по тоннелю к провалу откуда они выпали, по пути подобрав гнутый кусок арматуры, вполне подходящий на роль кошки и кусок кабеля, Бобр соорудил зацеп, которым он благополучно зацепился до уцелевшую часть бетонного свода и, пропустив Мелкого первым полез следом. Став на карачки, привязав рюкзак к ноге, они снова отправились в путь. Тоннель постепенно сужался, что было плохо, на зато постепенно перестал снижаться и начал подниматься вверх, сначала сталкер ползя на четырех конечностях просто опустил голову, исподлобья следя за снорком, затем ему пришлось согнуть сильнее руки в локтях, но долго двигаться он так не смог и через час такого хода, от которого ломило все тело он скомандовал передых, после которого теперь уже действительно тесный тоннель, где в свете фонаря оседающие пылинки казались ночным дождем под светом прожекторов, заставил Егора ползти по нему на животе, Мелкий тоже перешел на движение ползком, но для него все движения были легче. «Вот я дурень — то, Севу, тоже надо было привязать, да раздеться, а то застряну тут» — подумал сталкер прикидывая, что выбраться из комбинезона в нынешних условиях можно будет только при помощи Мелкого, а если тоннель будет сужаться и дальше, то уж лучше вылезти из него сейчас. Тем временем нора продолжалась и продолжалась, хуже всего были плавные повороты, которые заставляли сталкера переживать не свойственные ему приступы клаустрофобии, когда казалось, что тоннель сдавило сверху или сбоку, а Мелкий исчез из виду. Сталкер с трудом боролся с раздражением, даже снорк нервничал и издавал негодующие звуки, рюкзак, который казался приемлемой обузой, теперь как будто бы кто-то тянул на себя, как только Бобр хотел двинутся вперед, пот заливал глаза от вдохнутой пыли, которая через время перестала высмаркиваться пересохло в носу и стало трудно дышать, попробовав отдохнуть сталкер понял что на душе становится только хуже, «черт, неужели нельзя было лезть через холм наверх?… Хотя может и нельзя, может быть там ждали и ждут…». Наконец не веря своим глазам сталкер разглядел корень дерева в стене норы. — Мелкий, мы уже близко, давай поднажми! — обрадовано крикнул он вперед. Мелкий рыкнул. Постепенно запахи с поверхности начали докатываться до человека, запах гнили, разложения… «похоже на черную клетку» — озадаченно размышлял Егор вдыхая тяжелый воздух. Последние метры усилий, снорк исчез из виду, а нора казалось не просто стала узкой, а живой, она как будто всасывала сталкера обратно и на каждое его вымученное движение она словно делала глотательное движение и проталкивала его на столько же назад. Бобр шипя и извиваясь, с трудом контролируя приступы бешенства прорывался сквозь ее объятья. Наконец цепки руки ухватили его за плечевые накладки и сильно потянули.

— Ура — только и смог сказать вымученный сталкер, глядя в рассветное небо. Да они находились в черной клетке Рыжего Леса. Он вылез именно из той дыры в центре поляны, где он несколько дней назад набирал добровольцев в свой отряд с Лесником. Тот же самый уже практически не светящийся в свете рассветных сумерек гриб из дыры посередине поляны образованной вкруг поваленными деревьями. — Все Мелкий, жрать, и спать. Ты караулишь. Что-то нынче я без кормежки плохо соображаю. — распорядился Егор вытягивая за веревку худеющий рюкзак с провиантом.