Засланец божий 6

Глава 14

— Леха, Ши, готовьте мухобойки. — пробормотал я сделал еще один шаг назад, когда Эдюффт подняла руки на манер богомола и сделал шаг в мою сторону, двигаясь при этом отрывисто и резко, словно марионетка.

— Ха. Ха-ха. — Ха— ха— ха— ха— ха— ха— ха— ха— ха— ха— ха-! — неожидано рассмеялась мелкая, сгибаясь пополам и гася сияние своих красных глаз. — Нет, видели бы вы свои морды!

— Вот и скажи на милость. — вздохнул я, мысленно утирая пот и унимая дрожь в коленках. — Стоила ли эта шутка тех пиздюлей, что ты за это получишь?

— Несомненно! — закончила хохотать недоделанная юмористка.

— Так. А она ведь может быть махохисткой, да? — осмотрел я монстродеров и, получив в ответ неуверенные кивки, продолжил. — Значит попозже придумаем наказание, чтоб реально наказанием было. Например, носки мои постирать, или Лехины сапоги, которыми уже тараканов травить можно, и рыбу в небольшом пруду.

— Ээээ! Я ведь даже никого не покусала! — возмущенно топнула ногой мелочь.

— И это хорошо. — кивнул я. — Иначе бы во рту стирать пришлось. Все, давайте освобождать территорию, а то уже новые дуэлянты на подходе. Кстати, молодец, что отвлекла растерянную толпу после амнезии.

— Ой, да это ж элементарно. — отмахнулась та от этого, как от чего-то обыденного. — Вот пересадят тебе магическую теорию в голову, сам будешь знать, что это основы обнуления памяти.

— Гаааарииик… — посетила меня смутная догадка, пока мы пробивались всторону через толпу зрителей. — А она точно только Валькину память читала в качестве учебника?

— А что такого? — флегматично пожал тот плечами. — Что-что, а психомагия у местных вообще в зародыше, вся на системе держится. А у нее и к этому талант. Пусть я и сам поверхностно с этим предметом знаком, но ей это точно пригодится, хотя бы теория.

— Психомагия? Это че такое? — зацепился я за незнакомую комбинацию знакомых звуков.

— Магия души. — пояснил дракон. — Поглощение душ, их разрушение, излечение душевных ран, управление памятью через душу, а не через мозг, манипуляции сознанием…

— В общем, психология, но с добавлением магии. — добавил Леха.

— Да, примерно так. — чуть подумав, согласился с ним Гарик.

— Кстати, а где Да Ня? — покрутил я головой по сторонам? — Тихая, блин, стала, незаметная. Так украдут и не узнаешь.

— Да вон она, у проигравшего дрессировщика берет. — кивнул Леха в противоположную от нас сторону арены.

— Что, прям при всех? — приложил я руку ко лбу на манер козырька, пытаясь разглядеть эту картину.

— Блин. Интервью берет. — мотнул головой паладин, поняв, что проебал слово.

— Аааа… — разочарованно опустил я плечи. — Тогда неинтересно.

И я перешел к созерцанию следующего поединка. Очередными покемонами оказались незнакомые мне виды животных. Лесной носорог и болотный варан. Первый выглядел как полутораметровый кабан, только с острым носом вместо пятачка, тремя мощными пальцами вместо копыт с огромными широкими и тупыми когтями, явно предназначенными для рытья земли, с густой серой шерстью и с двумя рогами на носу вместо расположенных по бокам рыла бивней, точь в точь как у африканского собрата. Мощный торс, расширяющийся к передней части и сужающийся к заду. В общем, носорог, но не африканский увалень, а лесной живчик с характером секача.

И его противник. Похож на комодского варана, которые по три метра вырастают и спокойно дают пиздюлей всем встречным. Только ласты пошире, с перепонками, да тело по бокам более сплюснутое. В воде себя чувствуют гораздо лучше и увереннее, чем на суше. Собственно, поэтому ящер весь раунд сидел в бассейне и пытался схватить и утопить носорожика, а тот бегал вокруг водоема и пытался выудить оттуда рептилию на сушу и показать ему, кто поляной правит.

Развязка боя наступила, когда варан применил магическое умение, наплескав предварительно воды на берег. Тоже весьма неплохая идея с точки зрения ящеровода. Заморозка по площади. Собравшись с силами, ящер-переросток высунул морду из воды и, видимо, нажевавшись стиморола с ментолом, выпустил такую мощную струю охлажденного воздуха, что за три секунды окружающая бассейн земля превратилась в ледяной каток.

Взявший разбег носорог сумел сообразить, что если он замрет, то просто примерзнет нахрен, и потому продолжил движение. Но, видимо, и зверь, и его дрессировщик были южанами. Потому что были незнакомы с таким явлением, как гололед и танцы на льду. А посему лесной носорог вполне закономерно потерял равновесие через несколько секунд и, плюхнувшись на пузо, превратился в огромный снаряд для керлинга, покатившийся прямо навстречу ящеру.

Но, стоит отметить, что магические козыри на то и козыри, что их применение может перевернуть ход сражения. Когда уже казалось, что вот-вот носорог попадет в плен к варану, и тот утащит его на дно, когти лесного жителя мягко засветились и он начал очень быстро перебирать лапами, разрывая замороженную землю со скоростью обожравшейся энергетиков хаски. Буквально за секунду каток вокруг зверя превратился в перекопанное картофельное поле после сбора урожая. Однако, рогатая морда оказалась в результате очень близко к краю бассейна.

Варан стремительной хищной тенью рванул и, схватив носорога за его чудесный носовой рог, потянул того в водоем. Попытался потянуть. Вонзив когти глубоко в землю, шерстяной зверь превратился в неподвижную статую, и попытки ящера сдвинуть его с места напоминали попытки выдернуть застрявший в болоте камаз жигулями. Носорог же, собравшись с силами, сгруппировался и, немного присев, резко рванул варана на себя. Сила рывка была настолько чудовищной, что ящерица вылетела из воды, как пробка от шампанского. И, даже не дав противнику упасть на землю, носорог вырвал у него из зубов свое главное оружие и прямо в воздухе, не давая варану упасть, нанес ему несколько быстрых движений в пузо. После чего повалил его на землю, не снимая с рога, и словно бульдозер, быстро набирая скорость, принялся толкать его в сторону костра. Раунд был прерван в тот самый миг, когда звери оказались на середине арены командой остановки боя со стороны ящеровода.

И еще пять достаточно скоротечных раундов, помимо этого. Итого, сто сорок очков призового фонда. В общем, только первое место достаточно выигрышное. Казалось бы, чем больше участников, тем больше бы был призовой фонд и странно, что мало кто решается вступить в турнир. Ведь тогда бы за второе место можно было бы отхватить больше, чем за первое даже. Но причина достаточно простая. Это я тут местная имба, и прокачка не соответствует моему небаррскому стажу, а потому я и ценности одного очка опыта ощутить не могу. А тут еще и выигрыш — питомцу! Это ладно, с этого года условия юный лорд решил поменять и убрать эту приписку из правил. Теперь победитель получал сотню очков на любые цели. Но все-равно, лишнюю свободную десятку себе очень мало кто мог позволить. И потому основной упор все делали на главный турнир — трое на трое, системно. Самые сильные питомцы, самые неожиданные козыри. А один на один, оказывается, для нубов и тех, кто сильного зверя себе позволить не может! Вот Юффт, например. Нуб с одиночным питомцем нескольких дней от роду.

И это было прекрасно видно по следующим боям. Достаточно грозные для крестьянина, повстречавшего в лесу гадюку сотого уровня за справлением нужды в кустах, например… Даже для моего Пушистика это был бы уже обычный завтрак. Да, была там и метровая черепаха, обросшая травами и опятами, встретив которую с похмела, бросишь бухать. И горбатый орел был из необычных существ, опиравшийся при ходьбе по земле на крылья, а от того похожий на миниатюрную пернатую виверну. Остальные звери были более-менее похожи на земных. Две большие змеи, три крупных собаковолка, метровая, но самая натуральная бурая крыса. Один полуметровый сухопутный краб, такие даже на Земле водятся. Пальмовый вор называется, где-то в тропиках обитает. Но, как выяснилось, умений у них было по одному-два, если не брать в расчет природных инстинктивных навыков, типа клеевого плевка у груллатов. И таким макаром победа мелкой в турнире была очевидной. Поскольку после битвы под Кравдой уровень у арахнида был ебанистический в сравнении с противниками.

А еще потому, что Миюффт, скучая от бессонницы, бродила ночью по гостинице в инвизе и от нифиганеделания рылась в головах окружающих, выискивая там практические советы по прокачке питомцев. Среди всей этой информации она сумела нарыть лишь то, что качать надо то, к чему от природы есть наклонности у зверей. А арахнидами никто ранее не занимался, так что и практических знаний ни у кого отыскать она не смогла. Зато полностью поняла принцип прокачки, но уж эту тему она изучила на пять с плюсом.

В общем, секрет ее она раскрыла только мне и только на ушко. Как королева-мать арахнидов может полностью брать под контроль тело подчиненного, дублируя туда свое сознание, так и она теперь сражается на арене вместо своего зверька. И часть очков опыта ушла на то, чтобы арена распознавала это как фишку насекомого и не блокировала такой финт ушами. Другая же часть ушла на усиление природных навыков, которые еще будут по мере роста Шихичи усиливаться. Например, полет. Ну, невозможно так, как этот жук, летать на таких культях, это за счет маны питомца уже осуществлялось. И кислотно-ядовитый удар саблями тоже оттуда. Немного подрастет, и появятся полноценные паутинные железы, можно будет усиленным шелком кидаться. И даже на ходу стрелять шелковыми сетями. И чем взрослее будет арахнид, тем больше и крепче будут эти сетки. А также усиление хитина панциря и магическая заточка режущей кромки верхних лапок по типу «адамантовых когтей» у Потапыча. Ну, сила и острота челюстей еще тоже усиливалась при необходимости. Преимущество прямого ментального контроля заключалось в том, что ликвидировались затраты времени на общение между зверем и хозяином, и Миюффт отдавала команды напрямую телу питомца. Пусть даже кто-то это делал телепатически, как, например, хозяин лесного носорога, это все-равно некоторую задержку сигнала дает.

Ну и собственно, вполне закономерно и по правилам местного алфавита, следующим противником Миюффт оказался носороговод. Поскольку уже оба противника вскрыли свои карты, демонстрировали умения и силу своих питомцев и видели, на что способны противники, никто не стал топтаться и в атаку пошли оба и сразу. Юффт-Шихичи продемонстрировали чудеса ловкости, подпустив мчавшегося арахниду навстречу зверя на минимальное расстояние. В последний миг, когда казалось, что носорог вот-вот раздавит насекомое, как таракана, Шихичи стремительно отбежал влево-вперед и запрыгнул на шкуру своего противника. И начал очень быстро карабкаться наверх, вонзая свои хитиновые серпы в шкуру, как ножи в масло.

Носорог вполне закономерно охренел от такого обращения и, встряхнулся, как мокрая собака, пытаясь скинуть паразита. Когда зверь, либо его хозяин, понял, что хватка у богомолообразного крепче, чем у блохи, то он просто упал на бок в попытке расплющить наглого наездника, но и это не принесло успехов. В последний момент Шихичи спрыгнул, оттолкнувшись всеми лапками от туши носорога, приземляясь чуть в стороне. И пока противник переворачивался и вставал, с места стремительным прыжком заскочил тому на шею и несколькими размазанными движениями в нескольких местах проткнул зверю артерии. Заревев раненным оленем, лесной носорог поднялся на задние лапы и яростно замотал головой, заливая арену своей кровью. Арахнид же либо не удержался, либо специально отцепился и отлетел в сторону, метров на пять. И, приземлившись на конечности, принялся стирать лапками кровь со своих глазищ.

Носорог, закончив выть и рычать, вновь встал на четыре лапы и, качнувшись, отыскал арахнида глазами. Насекомое спокойно сидело на земле и слизывало с лапок покрывавшую его красную жидкость. Признаюсь, если бы я такое увидел, меня бы это взбесило бы не меньше, чем рогоносого. Качнувшись, тяжело дыша, зверь пригнул голову к земле и начал разгоняться. Но, не добежав до цели метр, без сил упал на арену. На поле битвы вновь появилось замораживающее и исцеляющее поле, а над столбом-предохранителем возникла голограмма Шихичи. Только уже не метр, а полтора. Когда исцеляюще-тормозящее поле исчезло, лесной носорог спокойно поднялся, отряхнулся и пошел в сторону своего хозяина.

Шихичи тоже было засеменил в нашем направлении, но немножко не добравшись до края арены, запнулся и покатился по земле, оставляя за собой след из обломков частей тела. Миюффт же вылетела из своего транса так, словно ее пинком вышибли из тела арахнида. Даже на ногах не устояла. Ойкнув, мелкая принялась чесаться и растирать кожу рук и лица прямо на земле, не спеша подниматься на ноги. Толпа вокруг перестала восторженно гудеть и удивленно вздохнула.

— Что случилось? — помог я ей подняться.

— Не знаю. — растерянно посмотрела она на своего питомца, судорожно дергающегося на поле боя. — Я бежала, бежала, а потом с меня будто сапоги на бегу слетели, и я в них запуталась. Я так растерялась, что даже контроль сбился.

— Ну, пошли тогда посмотрим, что там в твоей игрушке сломалось. — вздохнул я и за руку потянул Юффт за собой, в сторону Шихичи.