Здесь вам не клан

Глава 21

Знаете, есть тип девушек, кажущихся неприступными. Когда с вами рядом оказывается нечто подобное, сразу возникает мысль: она никогда не будет моей. Или: она даст кому угодно, только не мне.

Гоните прочь от себя эту ересь.

Я был знаком с девочками, которые изо всех сил позиционировали себя в качестве королевы мира, а потом оказывались в постели с сантехником, рожали по залёту, хоронили свою жизнь и к тридцати годам превращались в нищих жиробасин с замашками «яжмать». Знал и таких, что расцветали постепенно, не совершая досадных промахов.

Моя мысль тривиальна.

Всё не так, как на самом деле.

Блондинка класса «ноги от ушей», почти одного со мной роста, загорелая до черноты, с пышными бедрами и обалденной грудью, выдвинулась из лифта. Иначе не скажешь. Ультракороткие шортики, откровенный топ. Волосы у девушки были льняными, почти белыми. Распущенными и длинными, аж до середины спины. На ногах — туфли с целой системой переплетающихся ремешков. Под мышкой — крохотная косматая собачонка. Ума не приложу, как ТП проникла с этой животиной в общагу.

Впрочем…

Про собак в правилах проживания ничего не сказано.

Досадный пробел.

— Хай, — блонди расплылась в обезоруживающей улыбке. — Мои милые соседи.

Краем глаза замечаю, что Саймон поплыл. Пялится на живот и сиськи девушки, бросает озабоченные взгляды на бедра. И совершенно не замечает подвоха. А дьявол кроется в мелочах. Сейчас, например, Аццкий Сотона притаился внутри лифта, приняв облик трех объемистых чемоданов. Вряд ли наша соседка тащила их самостоятельно.

— Привет, — выдохнул матёрый неформал. — Ты…

— Лана, — представилась блондинка. — Не поможете?

Я уже начал открывать рот, чтобы ответить вежливым отказом, но меня опередил Саймон.

— Конечно! — воскликнул гитарист, не сводя горящего взгляда с сисек Ланы. — Без проблем.

Девушка посторонилась, пропуская незадачливого миньона внутрь кабины. При этом Лана технично застопорила лифт, проведя ладонью перед глазком датчика.

Две секунды — и Саймон вытащил наружу чемоданы нашей новой соседки.

— Куда теперь? — уточнил рокер.

— Сорок шестой блок, — ответила девушка. — Какое счастье, что я вас встретила.

Тебе даже на его имя насрать, подумал я.

Саймон подхватил два чемодана и скрылся за поворотом стены, бросив на меня укоризненный взгляд.

— Как тебя зовут, красавчик? — Лана бросила косой взгляд на последний баул. Я даже не шевельнулся, чтобы его поднять, и девушка нахмурилась.

— Виктор.

— А дальше?

— Корсаков.

— Твоё лицо мне показалось знакомым.

— Вряд ли.

— Ты из рода Корсаковых.

— Нет, это не я.

— Шутник, — девушка рассмеялась.

Из-за угла вырулил Саймон.

Подхватил третий чемодан и снова исчез.

— Хороший у тебя друг, — решила пожурить меня блондинка. — Деликатный.

— Я его первый раз в жизни вижу.

Честность — мой конёк.

Блондинка потрепала тявкнувшую собачку за ухом и, не спуская с меня заинтересованных глаз, выдала:

— Ещё увидимся.

— Это точно.

Я вновь не соврал. Раз уж мы соседи, то Капитан Очевидность одобряет любые банальности.

Саймон вновь нарисовался в поле нашего зрения.

— Нам пора, — я ненавязчиво втолкнул рокера в кабину. — Рад был познакомиться.

Девушка что-то собиралась ответить, но ее отсекли створки.

— Ты с ней познакомился? — охренел Саймон.

Жму кнопку первого этажа.

— Скорее, она со мной.

— Ну ты даешь!

— А что такого?

— Она… такая классная…

— Семен, — я добавил в голос немного жесткости. — Очнись.

— Да со мной всё в порядке.

— Нет. Не всё. Она тебя использовала. И даже именем не поинтересовалась. До тебя она использовала кого-то у портала. И на первом этаже.

— С чего ты взял?

— У нее три чемодана и две руки.

Рокер задумался.

Я же с удовольствием проследил за тем, как с его лица стекает блаженное выражение.

— Сиськи, — вбил я последний гвоздь. — Это всего лишь сиськи.

На сайте Магикума я изучил план территории более досконально. И теперь знал, что столовая у нас не одна. Если уж быть совсем точным, их две. Студенческая и преподавательская. Первая находилась в трехстах метрах к северу от нас. Ближайшие ориентиры — искусственный пруд и баскетбольная площадка. Там же, насколько я мог судить, расположены буфет и почтовое отделение.

Я выбрал оптимальный маршрут — через лесопарк.

— Ты знаешь, куда идти? — Саймон шагал бодро, уверенно.

Уважаю людей, привыкших к пешим прогулкам.

— Изучил карту.

Мы углубились в хвойную тишину.

Как санаторий, честное слово.

— Что у тебя за Дар? — нарушил затянувшуюся паузу гитарист.

— Останавливаю время.

— Редкая магия, — оценил Саймон.

— Угу. А ты?

— Биомаг.

Вот это уже интересно.

Я успел кое-что почитать про местную магическую систему, да и память Корсакова содержит подсказки. Основополагающих стихий для колдунства четыре — огонь, вода, земля и воздух. От этих первооснов ответвляются прочие виды магии — льда, цепей, пепла и света. Это лишь малая часть. Из общей классификации выпадают артефакторы, портальщики и биомаги. Последние совершенствуют свои и чужие тела, конструируют управляемых хищников. Из биомагов получаются отличные воины, пластические хирурги и фитнес-скульпторы. Многие работают в индустрии красоты, но хватает и тех, кто делает карьеру в порубежье, натравливая одних тварей на других.

Вот вам еще интересный факт в копилочку. Использовать можно только одну разновидность магии. Какую — станет ясно после обряда инициации. У родовичей есть преимущество — сила крови. Потомственный аристо с детства готовится к прохождению инициации. Фокус в том, чтобы получить именно ту технику, которую культивирует род. Простолюдины такой возможности не имеют — их Дар становится результатом рандома.

А как быть с предрасположенностью, спросите вы?

Рядом со мной топает в столовую биомаг. Сегодня я познакомился с целительницей и адептом пепла. Все они — потенциалы. Как и я. Неужели им не дано сохранить свои нынешние способности? Еще как дано. Сконцентрироваться и всеми силами удерживать свой Дар во время обряда — это целое искусство. Одни к этому готовы, другие — нет. Поэтому обряд преподнесет студентам Магикума кучу сюрпризов.

После обряда станет еще веселее.

В Академии студенты заводят себе гримуары, в которые старательно записывают заклинания по своей специализации. Это делается на дополнительных занятиях с выбранными преподавателями. Во время заполнения гримуара одаренный впадает в транс и чертит символ, который в будущем позволит быстро активировать ту или иную технику.

Это лишь малая толика фактов, которые я знаю.

Благодаря Информу и памяти Корсакова, разумеется.

Общее впечатление от всей этой темы со сверхспособностями… такое себе. Много вещей, которые невозможно предугадать. А я не люблю случайности. Всю жизнь делал акцент на планомерном развитии.

— Ты уже думал над отрядом? — спросил Саймон, когда среди деревьев засеребрилась гладь пруда. — Ну, тут же все на подгруппы делятся.

— Уже? — охренел я.

По небу носились обрывки туч, влекомые ветром.

Кроны деревьев шумели, предвещая дождь.

— Что, не знал? Завтра нам куратор это всё задвинет, но аристо всё заранее спланировали. Многие еще до поступления решили, кто с кем будет сражаться.

Нежданчик.

Батя мог бы и предупредить.

С другой стороны… Кто станет объединяться с таким, как я? Родовые способности нераскрыты, так что я не очень-то отличаюсь от простолюдина. Магия времени? Обряд может всё перекроить. Да и нельзя на каждом углу применять запрещенный подтип колдунства. Если останавливать хронопоток часто, окружающие начнут подозревать, что я повязан с местными спецслужбами. Без надежной «крыши» такое не вытворяют.

А еще вокруг расползаются нехорошие слухи об опале.

Якобы Корсаковы не оправдали доверие и утратили авторитет в государевых глазах. Нас постепенно отлучают от двора. Представители уважаемых домов скоро руки нам не подадут.

Процесс ускоряется.

Больше слухов — ниже авторитет.

— Ладно, — буркнул я. — Подумаем после инициации.

— Уверен?

Мы обошли искусственный пруд по левой стороне.

И уперлись в приземистое двухэтажное здание, на первом этаже которого располагалась почта, а на втором, судя по запахам и звону посуды, — столовая.

— Да. После обряда многое изменится, Семён. И нам не обойтись без портальщика. У тебя есть на примете кто-то, умеющий открывать порталы?

Биомаг сокрушенно покачал головой.

— И у меня. Надо искать, знакомиться с людьми.

Хочется верить, что способности Саймона не исчезнут после инициации. Биомаг в команде мне бы пригодился, но если рокер превратится в мастера рунных цепочек… Ума не приложу, как это использовать в боях с дрянью, которая лезет в красные дистрикты из параллельных миров.

Саймона придется слить.

Поэтому я не хочу давать никаких обещаний раньше времени.

Мы поднялись на второй этаж здания, пересекли компактный холл с неработающим гардеробом и через двустворчатую деревянную дверь проникли в царство манящих запахов.

Столовая была громадной.

Мне доводилось бывать в похожих местах на предприятиях «Ростехно». Так вот, масштаб вполне сопоставим. Необъятный зал с высоким потолком, длиннющая раздача, десятки столиков, рассчитанных на шесть человек. Слева — широкие окна с видом на стадион.

Обеды, насколько я понял, здесь организованы по принципу шведского стола. Ходишь, набираешь в тарелку что понравится. Поскольку кормежка бесплатная, то и кассы нет. Никто никого не задерживает. Вместо длинной очереди — группки студентов, выбирающих себе блюда по вкусу.

В столовой многолюдно, отметил я.

Поскольку обязательное условие обучения в Магикуме — это жизнь на территории комплекса, многие заселились именно сегодня.

Шум-гам.

Звяканье посуды.

Я взял большую квадратную тарелку и отправился в увлекательный гастрономический трип. Повара расстарались на славу — чего здесь только не было. И диетические блюда, и морепродукты, и обилие всевозможных салатиков, гарниров, котлет, тефтелек, биточков…

Махнув рукой на осмысленный выбор, я положил на тарелку то, что мне показалось знакомым и полезным. Плов, салат из морепродуктов, кусочки рыбного филе, овощное ассорти. Прихватив стакан с гранатовым соком, осмотрелся в поисках свободного столика.

— Витя! Давай к нам!

По голосу я узнал Гордея.

Комков помахал мне рукой из середины зала. Рядом сидели Молчун Прохор и вездесущая Любочка, а вот Инны я не заметил.

— Твои друзья? — рядом возник Саймон, прихлебывающий кофе из пластикового стаканчика.

— Знакомые, — поправил я. — Идем.

Мы двинулись по проходу, держа курс на столик, за которым собрались ребята. Я шел первым, рокер старался не отставать.

И в этот момент я почуял неладное.

Фигура в соседнем ряду.

Крепко сбитый хмырь поднялся и неспешно двинулся к нам наперерез, огибая столы. Я понял, что столкновение неизбежно. Хмырь сидел за одним столиком с Громовым, Троекуровым и Ветвицким. Выглядел этот чувак отбитым старшекурсником, проучившимся в Академии года три. Несложно догадаться, что Громов втянул в конфликт дружка-соклановца, поступившего в Магикум раньше него.

Саймон ничего не заподозрил.

Я же быстро просчитал варианты.

Против нас выдвинули тяжелую артиллерию. Не похоже, чтобы этот тип собирался шаманить — рассчитывает на мышечную массу. И боевой опыт, он ведь уже прошел через практику.

Всё указывало на серьёзность противника.

И какая тактика наиболее эффективна в подобных случаях?

Бей первым.

Слегка замедлившись, я поставил тарелку и стакан на один из незанятых столиков, ловким движением спрятав вилку в кулаке.

— Шнурок развязался, — бросаю через плечо Саймону.

Рокер остановился.

Чего не скажешь о старшекурснике — тот с кривой ухмылкой направился в нашу сторону. Присев на одно колено, я сделал вид, что завязываю шнурок на кроссовке. Когда ноги противника выросли прямо перед моим лицом, я понял, что надо действовать.

Резкий взмах.

Я воткнул вилку в матерчатый мокасин старшекурсника.

Острые зубцы пропороли ткань, вошли в стопу крепыша и вынудили того взреветь раненым быком на всю столовую. Навалившись на вилку всем весом, я вогнал ее поглубже. Зубцы пробили кожу, плоть, сухожилия, резиновую подошву и заскребли по каменному полу. По ткани расплылось багровое пятно.

— Урооод!!! — ревел старшекурсник.

Я не стал дожидаться возмездия.

Сотворив зло, отскочил в сторону.

Волна сжатого воздуха ударила в то самое место, где я находился секунду назад. Незримый сгусток, столь мощный, что по притихшей столовой прокатился гул, а из точки удара разбежалась сеть трещин. Да меня бы расплющило к хренам собачьим!

Упырь окутался зеленым свечением.

Сука.

Шаг, прыжок, оттолкнуться от выставленного в проход стула. Обхватить руками лысую голову придурка и со всей мочи рубануть коленом в челюсть.

Честно — не думал, что сработает.

У нас чудовищная разница в весе. Это как Моська против Слона. Как Тарзан против Кинг-Конга. Или как анорексичная замухрышка против суровой двухсоткилограммовой бодипозитивщицы.

Кулаком такого кабана не свалить.

Тем более, что я дрищ.

Шкаф клацнул зубами и начал заваливаться назад. Вместе со мной. Вцепившись клешнями в мои хилые предплечья. Подвох в том, что противник в падении пнул меня здоровой ногой в живот. Тело пронзила судорога — к пинку добавился какой-то магический урон. Превозмогая боль, я ударил головой в переносицу бугая. Тот увернулся, но я зацепил ему бровь. И зацепил удачно, с рассечением. Кровь начала заливать глаз супостата.

Жесть какая-то.

День удался.

Мы раскатились в разные стороны, тяжело дыша.

Вокруг творилось нечто невообразимое. Студенты орали, выкрикивали имя хмыря, требовали «валить его», снимали происходящее на телефоны. Девушки визжали.

Я сумел подняться первым.

Лысый, размазывая подошвами кровь, начал выпрямляться, но поскользнулся. Взревев, он тут же выбросил руку, целясь в меня. На инстинктах я пригнулся — нечто гудящее пронеслось сквозь проход, сметая на своем пути тарелки, стаканы, вилки и стулья. Бухнуло в дальнюю стену.

С грохотом начала падать грязная посуда.

Что-то разбилось.

А в следующую секунду быка обездвижило серым коконом. Нечто подобное я видел в исполнении Комкова. Пространственное сдерживание.

Второй кокон припечатал меня.

Ни рукой шевельнуть, ни ногой.

В проходе нарисовался очередной участник спектакля — пятидесятилетний мужичок с окладистой седой бородой, лихо закрученными усами и короткой стрижкой. Мужичок показался мне хлипким, но веяло от него такой запредельной мощью, что стало жутко.

— Что здесь происходит? — рявкнул бородач.

Я догадался, что в столовую непостижимым образом прокрался препод.

Ответа мужик не дождался.

Зеваки быстро попрятали телефоны. Больше никто не орал, ничего не скандировал, не подначивал. Громов со своими приспешниками наблюдал за стремительно развивающимися событиями.

Бородач вытянул руки — в них тотчас материализовался планшет.

Дорогой, рунический.

С многоуровневой защитой от высокорангового колдунства.

— Так, — вслух произнес преподаватель. — Владислав Самсонов, третий курс. Виктор Корсаков, первый. Обряд инициации не пройден. Жетон не выдан. Вторая драка за день. Посмотрим на записи камер.

Думаю, всё это произносилось для нас.

Мол, глядите, какая у нас администрация вездесущая.

Смотри, родной. Ты увидишь, как Самсонов намеревался толкнуть меня плечом, одновременно укрепив левый кулак тускло мерцающим серебристым щитом. Я просто атаковал первым. Не знаю, откуда Громов выкопал этого тупого кабана, но академические правила ему не писаны, это точно.

— Всё понятно, — бородач швырнул планшет через плечо.

Призванный гаджет растворился в воздухе.

Меня отпустило.

Сведенные судорогой мышцы оттаяли. То же случилось и с моим противником. Самсонов уставился на бородача, затем — на меня.

— Оглашаю вердикт, — в наступившей тишине голос преподавателя прозвенел церковным набатом. — Владислав Самсонов, третий курс, факультет обороны дистриктов, отчисляется из Академии Магикум без права на восстановление. Соответствующий приказ будет оформлен сегодня после обеда. Любые возражения клана Стерх будут отклонены.

Я не сдержал ехидной усмешки.

— Виктор Корсаков, первый курс, потенциал, — бородач заметил и мое присутствие. — В случае успешного прохождения инициации и выдачи студенческого жетона вы получите тридцать часов принудительных общественных работ. Сведения об отработке появятся в вашем личном кабинете.

— Почему Самсонов отчислен?! — не выдержал блондинчик.

— А потому, — глаза бородача выхватили бунтаря из толпы, — что несанкционированные магические поединки в Академии запрещены. Еще вопросы?

Громов промолчал.

— Очень хорошо, — улыбнулся препод. — Вердикт вынесен профессором Арнольдом Николаевичем Вольским и обжалованию не подлежит. Честь имею, господа.