Земля родная

СЛАВНЫЙ ЮБИЛЕЙ

10 ноября 1955 года Шадринский драмтеатр был заполнен гостями не только из Курганской, но Омской, Свердловской, Новосибирской областей, Алтайского края и Москвы. Люди съехались сюда на торжественное заседание, посвященное 60-летию колхозника артели «Заветы Ленина», директора опытной станции при колхозе — Терентия Семеновича Мальцева.

Директор Курганского сельскохозяйственного института т. Бугаев подробно рассказывает о замечательном пути, пройденном юбиляром — от сына крестьянина-бедняка до выдающегося ученого, известного теперь не только в нашей стране, но и за ее пределами.

Оглашается Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении Т. С. Мальцеву звания Героя Социалистического Труда. Юбиляра приветствуют и поздравляют секретарь Курганского обкома КПСС, представители Алтайского крайкома партии, трудящиеся Новосибирской, Тюменской, Свердловской и других областей, сельхозартели «Заветы Ленина». Ему вручается Почетная грамота Курганского облисполкома, большое количество почетных адресов, ценные подарки. В его адрес поступило более 150 поздравительных телеграмм, в том числе от Совета Министров РСФСР, Министра сельского хозяйства СССР, академика Т. Д. Лысенко, от колхозов, совхозов, машинно-тракторных станций, научных учреждений страны.

На трибуну поднимается Терентий Семенович. Взоры присутствующих устремляются на этого высокого, сутуловатого человека с мягким, типично русским лицом, без бороды и усов, с крупными чертами и большими светлыми глазами. В его густых темных волосах, зачесанных назад, заметны первые серебряные нити.

Что-то горьковское, близкое чувствуется в несколько угловатой фигуре Мальцева, в его светлом и ясном взгляде. Он обладает необыкновенной одаренностью, неуемной пытливостью ко всему окружающему и неутомимой жаждой к новым знаниям, несмотря на свой уже преклонный возраст. Терентий Семенович взволнованно благодарит партию, ее Центральный Комитет и Советское правительство, которые помогли ему, рядовому советскому крестьянину, овладеть марксистско-ленинской наукой о законах развития природы и общества. Он благодарит своих односельчан-колхозников, которые доверили ему самое ценное — землю и неустанно помогают ему в поисках путей к высоким урожаям.

Зал тепло рукоплещет выдающемуся новатору колхозной земли.

МАЛЬЦЕВСКИЙ САМОУЧКА

Тяжелым и безрадостным было детство Терентия Семеновича. На низеньком отлогом пригорке речки Канаш раскинулась деревня Мальцево. Рядом с двухэтажными домами и каменными кладовыми богатеев приютились жалкие лачуги бедняков. Кучка кулаков владела половиной земли, а третья часть хлеборобов была безлошадной. На одной из трех улиц стояла ветхая, крытая щепами, избенка Семена Мальцева, с оконцами, заклеенными бумагой и затыканными тряпьем. Вокруг — повалившийся тын, сарай и пригон для лошади и коровы.

Семилетний Тереша, одетый в лохмотья с отцовского плеча, бегает во дворе. Хорошо здесь — за сараем, на солнышке. На голых ветвях черемухи неугомонно чирикают воробьи. Ослепительно сверкает только что выпавший снег. Мальчик с увлечением занят любимой игрой: тонкой длинной палочкой он старательно выводит буквы и целые слова — «у миня бумаги нету. егорку дали фшколе книшку петка деретца».

Буквы большие, раскарячистые, смешно валятся во все стороны, цепляясь друг за друга. Однако каждая вновь написанная буква приводит в неописуемый восторг; большие голубые глаза Терешки светятся радостью. Вот ежели бы руки да ноги не мерзли, можно писать целый день.

Окоченевший от холода Тереша возвращается в избу. Под порогом теленок, в переднем углу стоят кросна́, на которых ткут холст. Мамка возится у шестка. Тереша лезет на печку. Там у него припрятаны береста и уголек. Здесь тепло, жаль только — на бересте мало помещается букв.

Под вечер Тереша снова выходит на улицу. Там его ждет Федька — первый друг и приятель, который уже ходит в школу. У Федьки есть книжка с картинками, тетрадка и карандаш, и еще такая доска, на которой особой палочкой можно писать сколько хочешь, как на снегу: напишешь, сотрешь и опять можно писать.

Но тятька и мамка не любят Федьку и его отца, говорят, что Федька «мирской» — православный, отец его курит табак и пьет чай, молятся они кукишем. Терешины тятька и мамка «двоеданы» — старообрядцы. «Мирские» — все нехорошие, с ними вместе нельзя ни пить, ни есть — грешно. Но ведь Федька — хороший, не дерется, показывает Тереше буквы.

Друзья встретились. Федька рассказал про школу, показал, как пишутся цифры. А потом они долго перегоняли глызку.

Дома Терешу ожидал ужин из картофельной похлебки и черного хлеба.

— Ешь да ложись, спи, — говорит мамка.

— Нет, я спать не хочу, дождусь тятьку, он опять расскажет про теплые страны.

Семен Мальцев с полуночи ушел на работу. Он поденно молотил у кулака Прокопия Потаповича. С полуночи до позднего вечера бьют цепом батраки по тяжелым снопам. Это страшно утомительная работа. Даже такой широкоплечий и сильный мужик, как Семен Мальцев, приходит домой поздним вечером, шатаясь от усталости.

— Тереша, ты еще не спишь? — спросит отец, входя в избу и снимая чекмень. Он горячо любил единственного сына, с трех лет живущего с мачехой.

— Тебя жду, тятя. Расскажи про теплые страны.

Семен Мальцев восемь лет отслужил в царской армии. Был он в Туркестане и часто рассказывал сыну об этой солнечной стране, о нравах и обычаях тамошних жителей, о жестокости офицеров, тяжелой доле солдата. Сын слушал отца с затаенным дыханием. Детская фантазия рисует Тереше новый, сказочный мир, который существует где-то далеко… И мальчику хочется узнать о нем все больше и больше. Но отец устал, а в полночь ему снова идти на гумно — молотить кулацкий хлеб.

— Тятя, а я пойду в школу?

— Что ты мелешь?! — строго отвечает отец. — О школе не смей и думать. Эта школа «мирская», туда грех ходить.

— Тятенька, отпусти!

Федька тоже учится.

— Грамота мужику не нужна, — твердо говорил Семен, укладываясь рядом с сыном на полатях. — Ты думай, как бы побольше робить. Вот вырастешь, женю тебя… Заведем вторую лошадь, может дадут еще землицы… справимся, поставим новую избу…

Но не удалось Семену Мальцеву «справиться». Однажды летом, когда маленький Тереша сидел на улице и по обыкновению писал на песке, подошла к нему женщина.

— Вот какой грамотей! — удивилась она. — На бумаге надо писать, а не на песке, — и погладила его вихрастую голову.

Тереша сказал, что у него нет ни карандаша, ни бумаги, что в школу его не пускают, а учиться ему шибко хочется.

— Постой, парень, кажется, у меня карандаш есть, — и она подарила Тереше маленький огрызок карандаша. Это событие он запомнил на всю жизнь.

Как-то Федька сказал своему другу:

— Айда к нам в школу… Тихонько, вечерком, когда стемнеет. Отец не узнает. А учитель, он хоть строгий, но хороший, тебе книжку даст.

— А не врешь? — Тереша стоял с широко раскрытыми глазами. — Нет, тятька заругается…

Но жажда знаний была сильнее страха наказания, и Тереша решился пойти в школу. Учитель удивился просьбе мальчика, но книжку дал. С трепетным волнением мальчик возвращался домой. У него в руках была книжка сказок, и Тереша с увлечением прочел ее. Потом он принес вторую книжку, третью. После сказок учитель дал рассказы, а потом и научные книжки, в которых описывалось, отчего происходит дождь, снег, гром, молния. Перед ребенком открывался новый, бесконечно интересный мир. И чем больше Тереша читал, тем больше тянуло его к книге.

Однажды отец захватил его с книжкой, очень рассердился и строго наказал сына.

Но Тереша книжек не бросил. В школе он не учился ни одного дня, но в девять лет уже бойко читал и писал и скоро прослыл по деревне грамотеем.

— Счастье другим отцам, — с горечью говорил Семен Мальцев, — у них ребята о книгах не думают.

Всполошившись не на шутку, отец пошел за советом к кержацкому начетчику. Тот заинтересовался Терешей и решил принять в его судьбе «горячее участие».

— Приспособим его в молельню.

Отец купил Тереше «псалтырь», и мальчик вскоре выучил его наизусть. Но «приспособить» мальчика к поповским делам так и не удалось.

Суровая школа жизни окончательно сформировала мировоззрение мальцевского самоучки. В 1916 году отец провожал сына в царскую армию.

А в январе 1917 года часть, в которой служил Мальцев, попала в немецкий плен. Здесь, в лагерях для военнопленных, за колючей проволокой, на тяжелых изнурительных работах, в тайных кружках русских солдат, впервые узнал Мальцев о большевиках, о Великой Октябрьской социалистической революции. Перед Терентием Семеновичем открылся новый, до сих пор неведомый мир.

НА ШИРОКОЙ ДОРОГЕ

Вернувшись домой в 1921 году, Терентий Семенович принялся за хозяйство. Он много читает сельскохозяйственной литературы, заводит знакомство с агрономами, завязывает переписку с редакциями газет и журналов. Покончить со старыми способами земледелия, с нищенскими урожаями — вот какую задачу ставит перед собой Мальцев.

Первым в деревне он начинает применять раннюю весеннюю подборонку с целью задержания влаги, углубление пахотного слоя, сортирование семян, применение лапчатой бороны для борьбы с сорняками и другие агротехнические приемы. На маленькой грядке своего огорода опытник проводит испытание и изучение различных сортов зерновых культур.

В 1925 году Мальцев организует первый в Шадринском округе сельскохозяйственный кружок, члены которого в складчину приобретают сельскохозяйственные машины. А в 1930 году по почину членов кружка во главе с опытником организуется колхоз «Заветы Ленина». Терентий Семенович становится колхозным полеводом.

Вот только здесь, в колхозе, и началась настоящая научная деятельность Мальцева. В 1931 году он побывал в г. Козлове (ныне Мичуринске) у великого преобразователя природы И. В. Мичурина. Три дня пробыл Терентий Семенович в гостях, а сколько нового узнал за это короткое время! Тогда и родилась у зауральского опытника мысль, которая больше уже никогда не давала ему покоя: научиться применять метод Мичурина в зерновом хозяйстве для выведения новых сортов яровой пшеницы. И следующей весной он впервые на опытном участке колхоза проводит скрещивание различных сортов яровой пшеницы, а еще через год высевает свои первые гибриды и становится селекционером.

В 1935 году Мальцев избирается делегатом II Всесоюзного съезда колхозников-ударников и встречается с академиком Т. Д. Лысенко, который дружески беседует с опытником, дает ему ценные советы, а главное, подсказывает, как надо учиться, овладевать марксистско-ленинским диалектическим методом, без которого нельзя успешно распознать тайны жизни, нельзя переделывать природу.

И колхозный полевод начинает изучать марксистско-ленинскую философию. Он читал «Анти-Дюринг» и «Диалектику природы» Ф. Энгельса, с особо страстным увлечением — ленинский труд «Материализм и эмпириокритицизм». Он находит твердую почву под ногами: нет в мире ничего непознаваемого, а есть еще непознанное. И он, Мальцев, не пожалеет своих сил, чтобы познать побольше из того, что еще не познано.

С новой силой закипела работа в колхозной хате-лаборатории. С весны до осени, с восхода солнца до темна Терентий Семенович в бригадах, босый, закатав штаны до колен, бегает от одного участка к другому, руководит полевыми работами. На его опытном участке испытывается более тысячи сортов яровой пшеницы, вики, нута и других зернобобовых.

В эти годы Т. С. Мальцев работал и успешно применял в своем колхозе целый комплекс агротехники, обеспечивающей ежегодные высокие урожаи при самых неблагоприятных природных условиях. Опытник правильно определил, что главная и самая ценная зерновая культура Зауралья — пшеница. В колхозе широко стали применять черный пар для уничтожения сорняков и накопления влаги в почве.

Мальцев оригинально разработал способ борьбы с одним из самых злейших сорняков — овсюгом. После ранней весенней подборонки поле остается не засеянным. Как только наступает тепло, оно покрывается густой щетиной всходов овсюга. Тогда пускают культиваторы, уничтожают овсюг и пускают сеялки.

Мальцев отлично изучил почвенно-климатические условия колхоза. Лето здесь сравнительно короткое, очень часто засушливое. Ранние посевы попадают под июньскую засуху. Растение, страдая от недостатка влаги, быстро «стареет» и выбрасывает тощий колосок. В первой декаде июля выпадают дожди, но они уже не могут поправить дело. Поздний же посев может погибнуть от ранних осенних заморозков, которые иногда начинаются в конце августа.

Вот почему надо сеять в лучшие агротехнические сроки в почву с большим запасом накопленной влаги, чистую от сорняков. Сокращению сроков посева помогает применение двух сортов яровой пшеницы — позднеспелого и скороспелого. Если весна ранняя, сухая, то большую часть пшеницы можно посеять позднеспелым, наиболее урожайным сортом. При запоздалой, сырой и холодной весне — увеличить посев скороспелым сортом.

В 1939 году Т. С. Мальцева приняли в члены Коммунистической партии. Он неустанно и повседневно учится, изучает Маркса, Энгельса, Ленина, Дарвина, Тимирязева, Вильямса, читает художественную литературу.

На его рабочем столе стоит фотография, на которой он снят в 1937 году вместе с Т. Д. Лысенко. На оборотной стороне ее написано:

Слова академика полностью подтвердились. За выведение нового, улучшенного сорта яровой пшеницы Мильтурум-553-С Мальцеву присуждена Сталинская премия. В том же 1946 году он впервые избран депутатом Верховного Совета СССР, а затем избирается во второй и третий раз. Ныне Т. С. Мальцев — почетный член Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук имени В. И. Ленина.

Тесными узами колхозный ученый связан со своим народом. Он ежегодно получает тысячи писем со всех концов страны.

НОВАЯ СИСТЕМА ОБРАБОТКИ ПОЧВЫ И ПОСЕВА

27 лет существует колхоз «Заветы Ленина». За это время бывали всякие годы — сухие и «мокрые». Но не было еще случая, чтобы артель не выполнила своих обязательств по хлебосдаче государству или не обеспечила бы колхозников хлебом, а посевную площадь — семенами.

Больших успехов в борьбе за урожай новатор добился благодаря упорной борьбе против косности и рутины, против сторонников старого.

Шла весна 1948 года, колхоз только начинал сев. В первой декаде мая участок в 450 га был подборонен. Ожидались всходы овсюга. Предполагалось уничтожить их путем культивации, а затем засеять пшеницей. Чинуши и бюрократы, для которых важен был не урожай, а сводка о досрочном завершении сева, принудили председателя колхоза немедленно засеять этот участок. Понятно, что сорняки загубили пшеницу. На этом поле собрали только по 4 центнера с гектара.

Но Мальцев выделил на участке два небольших клочка в несколько гектаров, на которых тощие всходы пшеницы, заглушенные буйным овсюгом, были продискованы, уничтожены и после этого опытник снова произвел посев, но уже по своему методу. Здесь он получил урожай по 19,5 центнера с гектара, то есть в 5 раз больше, чем при посеве по старой, шаблонной агротехнике. Получив такие результаты, Мальцев написал об этом в Центральный Комитет партии. Его поддержали. Постановление Центрального Комитета партии и решение правительства об организации Шадринской опытной станции при колхозе «Заветы Ленина» создали для новатора самые лучшие условия в его работе. Как раз в это время стали оформляться теоретические положения новой системы обработки почвы и посева, и Мальцев приступил к практической их проверке.

Еще в 1943 году, проводя большой и разносторонний опыт по борьбе с овсюгом, Терентий Семенович произвел посев на небольших участках без пахоты, по взлущенной почве с осени и по весенней лущевке. Результаты поразили его. Урожай здесь был выше, чем по зяби и весновспашке.

Другой мог бы пропустить такой случай без внимания. Но не таков Мальцев. Он стремится выявить причину, почему урожай по дискованию выше, чем по зяби и весновспашке? Он подмечает и ряд других интересных фактов на полях колхоза. Так, в 1948 году, когда летом 50 дней не было дождя, часть посевов, особенно там, где почва была очень рыхлой, стала подгорать. А рядом, на дороге, росла и нормально развивалась совершенно зеленая пшеница. Оказалось, когда весной агрегат сеялок переводили с одного участка на другой, семяпроводы случайно не были закрыты и пшеницу посеяли на дороге.

Кто из хлеборобов, агрономов, научных работников не видел такого явления! Но никто на это никогда не обращал внимания. Мальцев же глубоко задумался. Он взял лопаточку, откопал несколько стеблей на поле и на дороге. В первом случае почва потеряла структурное строение: у растений корней меньше, они, находясь в мягкой распыленной почве, не смогли брать влагу из нижних слоев. Во втором случае почва была структурной, у растений корней больше, они уходят глубже.

— Чем больше живу, учусь, познаю, тем больше убеждаюсь, как я мало знаю! Как жаль, что у меня нет образования! — однажды заметил Мальцев.

И он снова перечитывает труды корифеев науки. В трудах великого русского ученого Д. И. Менделеева он встречает высказывания о том, что в земле

Для чего же люди веками пашут землю? Менделеев отвечает: для уничтожения сорняков, чтобы облегчить доступ воздуха в почву, лучше заделать семена, правильнее распределить почву и влагу на поле.

Оказывается, что много веков тому назад римлянин Плиний писал в своей «Естественной истории»:

Все это очень интересно! И Мальцев штудирует сочинения В. Р. Вильямса.

Василий Робертович утверждает, что однолетние травянистые растения всегда разрушают структурность почвы и ни при каких обстоятельствах не могут ее восстановить и что восстановить структурность можно только введением в севооборот многолетних трав.

Много бессонных ночей проводит колхозный ученый над книгами, много размышляет над высказываниями виднейших ученых.

Почему однолетние растения не могут, а многолетние могут создавать структурность почвы? Какая тут разница? В чем она? Многолетние растут в иных условиях: почва не пашется. Однолетние же всякий раз засеваются по снова взрыхленной почве, когда в нее свободно проникает воздух, и корни их, потом вывернутые кверху, минерализуются и вымываются.

Нередко, встревоженный этими вопросами, он встает с постели, включает свет и опять садится за книги. Деревня спит. Ни огонька! Ни звука! Даже собаки не Лают. Хорошо читается и думается в эти часы.

Интересно и мудро сказал И. В. Мичурин:

Да, только так и можно двигаться вперед! Мичурин призывает к творческому освоению его колоссального научного наследства!

В декабре 1948 года Мальцев выезжает в Москву. Для него дорога, даже самая длительная, не скучна. В дороге можно несколько отдохнуть, а главное — о многом подумать. И он думал. А что, если однолетние растения поставить в те же условия, как и многолетние? То есть не пахать почву. Но как сеять? Пахать под пар, а потом несколько лет применять лишь поверхностную обработку почвы? Тогда корни и однолетних будут создавать структурность, плодородие почвы. Иначе и быть не может!

Так постепенно складывались у Мальцева новые теоретические выводы. И если раньше он часто делал их уже в результате своих опытов, то сейчас уверенно закладывает свои новые опыты после того, как его теоретические взгляды в основном уже сложились. Марксистско-ленинское учение об объективности законов природы помогло колхозному ученому сделать эти выводы. Нельзя отменить зиму и засуху, но надо приспособиться к ним.

Осенью 1949 года в колхозе «Заветы Ленина» впервые вместо зяблевой пахоты на землях, чистых от сорняков, на площади в 450 гектаров производится лущение стерни дисковыми лущильниками. Весной следующего года, после закрытия влаги, на этой площади был произведен посев без пахоты. Практика полностью подтвердила теорию. Лето было богатое осадками. Вызревание посевов на парах затянулось, кое-где пшеница вылегла. На лущевке она прочно стояла, созрела раньше, а урожай был от 20 до 40 центнеров на гектар. В последующие годы в колхозе смело стали заменять зяблевую пахоту лущевкой.

В это же время зародилась мысль и о глубокой вспашке пара на 50—60 сантиметров плугами без отвала, которая так же успешно была осуществлена. Сначала ее производили обычными тракторными плугами, отнимая от них отвалы. Позднее, по просьбе Терентия Семеновича, на заводе были изготовлены специальные плуги без отвалов с несколько измененной стойкой.

Одновременно создавались и другие новые почвообрабатывающие орудия.

Мальцев заметил, что предпосевная обработка дисковыми культиваторами образует слишком глубокий и рыхлый верхний слой, который в засушливые годы глубоко просыхает и задерживает поступление влаги к корням из нижних слоев почвы. Получается странное положение: посев страдает от недостатка воды в то время, как под ним, в нижних слоях почвы, накоплен большой запас влаги. И опытник сконструировал свою лапчатую борону, которую колхозники называют «Смерть овсюгу», а применение этих борон — «артиллерийской подготовкой», начисто уничтожающей сорняки и подготовляющей поле для посева.

Мальцев немало задал работы конструкторам сельскохозяйственного машиностроения. Так, у него давно родилась идея создать почвообрабатывающий комбайн — такое широкозахватное орудие, которое может, не оборачивая пласта, рыхлить почву на любую глубину, в пределах 50—60 сантиметров, и одновременно выбирать из нее крупные посторонние предметы, вносить удобрения и семена. Он говорит:

— Земледелию коммунизма нужен свой инвентарь, построенный на иных принципах, чем у нынешних почвообрабатывающих орудий, прадедом которых был плуг эпохи рабства.

Много важных изменений внес Мальцев в конструкцию уборочного комбайна, особенно увеличения объема соломокопнителя.

Терентий Семенович разработал и новые севообороты с укороченной ротацией.

Научные работники подсчитали, что применение новой системы обработки почвы и посева на 44 процента снижает себестоимость центнера зерна, производительность труда повышается на 43 процента против обычного. Сейчас Мальцев пришел к выводу, что достаточно глубины вспашки 30—35 сантиметров, это еще более уменьшит себестоимость центнера зерна.

НОВОЕ ПОБЕЖДАЕТ

7 августа 1954 года в деревне Мальцево царило необычайное оживление. И по улицам, и около нескольких десятков палаток, выстроившихся правильными рядами за околицей, где сооружалась тогда электростанция, и во дворе школы — всюду можно было видеть группы людей. Вон поблескивают на солнце около сотни легковых автомашин различных марок, десятки грузовиков, множество автобусов.

В этот день в Мальцево приехали более тысячи гостей со всех концов страны: из Алтая и Казахстана, из Ставрополя и с Поволжья, из Крыма и Херсонщины, из Челябинской, Свердловской, Тюменской областей и из всех районов Курганской области.

В 10 часов утра гости собрались в наскоро сооруженном огромном брезентовом зале, который своей высотой соперничал с новенькой двухэтажной школой.

За столом президиума члены Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза и колхозники, академики и председатели колхозов. Открывается Всесоюзное совещание по изучению новой системы обработки почвы и посева, разработанной Шадринской опытной станцией при колхозе «Заветы Ленина», созданной по решению ЦК КПСС. Впервые такое совещание собирается в колхозе. Да оно и понятно, участники его обсудят такие вопросы, которые поставлены и доказаны на полях мальцевского колхоза, а их не свернешь, не уложишь в портфель и не увезешь в Москву.

На трибуну поднимается полевод колхоза «Заветы Ленина» и директор единственной такого рода в стране опытной станции Терентий Семенович Мальцев. Он склоняется над конспектом, потом рывком поднимает голову, смотрит в притихший зал, делает жест рукой и начинает доклад.

По общему мнению присутствующих ученых-агробиологов, крупных партийных и советских руководителей, журналистов и колхозников, доклад Мальцева, его убедительные доводы потрясли всех. Седовласые ученые и колхозники слушали доклад колхозника, ставшего ученым нового типа, с необыкновенным вниманием и интересом: говорил человек, пришедший в науку от практики, сливший ее воедино с наукой.

Мальцев докладывал о новой системе обработки почвы и посева, оснащенной совершенно новой агротехникой. Дело было не в частных поправочках, а в коренном изменении того, к чему люди привыкли веками, в полном потрясении основ старого и замене его новым.

Веками наука считала, что однолетние зерновые культуры истощают почву, уменьшают плодородие и что восстанавливать ее можно только путем посева время от времени многолетних трав.

А Мальцев утверждал, что земля оскудевает не от урожая, а от частых перепашек. Урожай же не только не уменьшает плодородия почвы, но, наоборот, увеличивает его, так как растения берут из земли меньше, чем дают ей. Иначе не было бы и почвы, которая создана миллионами поколений растений в течение веков. Почва, как и вселенная, не нуждается в отдыхе.

Так колхозник Мальцев поправил, дополнил, развил учение Вильямса, доказал, что плодородие почвы создают не только многолетние растения, но и однолетние и что речь должна идти не о восстановлении, а о непрерывном нарастании, Так сказать, расширенном воспроизводстве плодородия.

Это открытие родилось не в тиши кабинета, а возникло из колхозной практики, оно не было плодом догадки или случайной находкой. Оно было строго и научно обосновано.

Как создавалась почва? Путем вечного отмирания растений и разложения их стеблей на поверхности земли и корней там, где они росли. Надо перестать пахать каждый год, прекратить насильственное нарушение объективного закона, в силу которого плодородие создается лишь в том случае, если корни и стебли растений отмирают и разлагаются там, где они растут. А ведь хлеборобы до сих пор заботились только о том, как бы нарушить этот закон!

— Все это так просто! — воскликнул один ученый, прослушав доклад Мальцева.

И самое убедительное: все теоретические положения подтверждались практикой колхоза «Заветы Ленина», урожаями по 20—30 центнеров с гектара по непаханной почве в течение 3—4 лет подряд. И не только в этом колхозе, а во всем Шадринском районе, в десятках других колхозов Курганской области.

«Первоклассный биолог и теоретик», — сказал о Мальцеве на совещании его учитель Т. Д. Лысенко — президент Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук имени В. И. Ленина.

Более 30 лет неутомимого труда отдал Т. С. Мальцев поискам путей к высоким урожаям. Они не были для него безмятежными, а прошли в беспрестанной борьбе с рутиной и косностью, тупостью и жестоким сопротивлением старого и отживающего. И всегда он черпал свои силы в непоколебимой вере в победу нового, в победу марксистско-ленинской науки. За последние годы колхоз «Заветы Ленина» посетили несколько членов Президиума Центрального Комитета КПСС, а незадолго до совещания — первый секретарь ЦК КПСС Н. С. Хрущев.

Доклад окончен. Зал содрогается от грома рукоплесканий. А после перерыва участники совещания поехали на поля. Там их ожидало как бы продолжение доклада, наглядная иллюстрация к нему: не диаграммы и сводки, а живой урожай на полях колхоза.

Привольно раскинулись тучные нивы среди дремлющих на солнце березовых рощ. Типичный зауральский пейзаж. Длинной вереницей, более чем на километр, растянулся на дороге, вьющейся среди изумрудных массивов зреющих хлебов, этот невиданный поезд автомашин, окутанный пылью.

Вот передняя машина остановилась. Из нее вышел Терентий Семенович. Подтягиваясь к ней, останавливаются и остальные. Гости выходят и восторженно смотрят на открывшуюся перед ними картину. Безбрежное море царицы полей — пшеницы. Напоенное солнцем, оно плещется и шелестит от ветра. Гости трогают колосья, вымолачивают на ладонях уже зреющее зерно и пытаются определить урожай. У всех у них: и у коренных хлеборобов, и у представителей науки, и у партийных работников в этом богатый опыт.

— Центнеров двадцать пять, не менее, — говорит один.

— А то и все тридцать, — добавляет другой. — На пару наверное посеяны.

— Это поле не пахано с 1951 года, — громко возвещает репродуктор, установленный на специальной автомашине.

Мальцев, взяв в руку портативный микрофон, рассказывает о том, как создавался этот урожай.

Вот уже третий год участок не пахали, а проводили только поверхностную обработку. В 1950 году, когда поле принадлежало колхозу имени Ленина, Ольховского района, влившегося потом в артель «Заветы Ленина», тут красовались все сорняки, какие только есть в Зауралье. А пшеница дала урожай по 4 центнера с гектара. В 1951 году оно паровалось по новому, мальцевскому способу и его точно подменили: сорняки исчезли, урожай почти удесятерился. И так третий год подряд.

— Это самый убедительный довод в пользу новой системы обработки почвы и посева, — говорит украинский колхозник своему соседу из Алтая. — Надо будет и нам ее применить.

— Да, это лучший агитатор! — подтвердил алтаец.

Мальцев особой трубкой берет почву и показывает ее гостям. И все видят антрацитовый блеск черной земли, которая стала структурной, мелкокомковатой. Распыление, получившееся в течение частых перепашек, исчезло.

Гости осматривают чистый, без единой травинки пар, в который, как в масло, деревянная палка углубляется на полметра. Они наблюдают пахоту плугом без отвала, рассматривают дискованные лапчатые бороны, кольчатые катки, бороны с ножевидными зубьями и другие, новые, нигде еще не виданные орудия обработки почвы, созданные Шадринской опытной станцией.

— Все это до крайности просто и талантливо, — заметил после осмотра Т. Д. Лысенко.

А кругом снуют озабоченные кинорепортеры. Несколько десятков журналистов, видных советских писателей торопливо делают записи в своих блокнотах.

— Этот колхоз — народный университет! — воскликнул директор какой-то машинно-тракторной станции.

И это верно! Только за последние два года здесь побывало более двух тысяч экскурсантов со всех концов страны.

И как бы подтверждая то, что науку творит народ, а ученые только обобщают опыт масс, кругом на полях в это время работали колхозники. Они сегодня были безгранично горды за своего колхозного новатора Т. С. Мальцева, которого всегда поддерживали и которому всегда верили, ибо с ним они никогда не были без урожаев.

Заботясь о всенародном деле подъема целинных и залежных земель, Т. С. Мальцев заложил интересный опыт на полях Шадринского конесовхоза. Своей целины в колхозе «Заветы Ленина» не оказалось. Несколько гектаров целинной земли в конесовхозе он обработал по-своему: не стал ее пахать, а сделал только поверхностное рыхление. Урожай в первый год был не хуже, чем на целине, вспаханной на 22 сантиметра с предплужником. Зато состояние почвы, обработанной по-мальцевски, более структурное. Это значит, что запас плодородия здесь со временем не только не выпашется, не уменьшится, а станет еще больше.

Открытие Мальцева сделало бы честь любому ученому. Всех поражает его необыкновенная скромность. Ни в своем докладе, ни в беседах в поле, он ни разу не сказал: «я открыл», «моя система», «мой метод». Он говорит: «наша станция», «мы думаем», «в нашем колхозе». Весь свой поистине богатырский труд он сливает с трудом народа, с титаническими подвигами Коммунистической партии.

И еще одно важное обстоятельство. Мальцев — враг всякого шаблона. А поэтому призывает всех творчески применять новую систему обработки почвы и посева, не копировать слепо опыт колхоза «Заветы Ленина», а строго учитывать особенности местного климата, почвы, высеваемых культур.

Участники совещания посетили и другие колхозы Шадринского района. Были в Понькинской МТС. И всюду они убеждались, что на полях, обработанных по-мальцевски, растет чудесный урожай. Нет, не упрощением, не примитивом является то, что создается на шадринской земле; это — сложная и стройная новая система обработки почвы и посева!

Старое, как известно, не уходит со сцены без борьбы, оно еще цепляется, старается удержаться. Совещание в Мальцево показало блестящую победу нового над старым. Это была награда новатору за все его труды, невзгоды и переживания, порой прямую травлю, которую он претерпевал в течение многих лет от приверженцев старого, от чинуш и бюрократов.

И он, достойный этой награды, подлинный Мичурин в зерноводетве, неутомимый искатель, немало утомленный в дни совещания, но радостный и помолодевший, был счастливейшим из счастливых советских людей.

Впрочем, у Мальцева в этот момент не было и тени самоуспокоения. Он знал, что разработка новой системы еще не закончена, она только начата. И в его голове рождались новые дерзновенные творческие планы дальнейших работ.

СЕГОДНЯ И ЗАВТРА

За эти годы новая система обработки почвы и посева широко изучается в различных зонах страны. Опытные станции при колхозах, так же как в д. Мальцево, организованы на Украине, в Молдавии. К посеву 1957 года в стране по-мальцевски обработано свыше двух миллионов гектаров. Книга Т. С. Мальцева «Вопросы земледелия» вышла в Москве, а объемистый том «Через опыт — в науку» дважды издавался в Кургане.

В речи на Всесоюзном совещании комсомольцев и молодежи, отличившихся на освоении целинных и залежных земель, 21 января 1956 года Н. С. Хрущев сказал:

По сообщениям печати, всюду, где эта мальцевская система применяется, на целинных землях в Казахстане и на Алтае она дает хороший результат.

Большой интерес работа Мальцева вызвала и за границей. Новатор-ученый получает письма из Китая, Чехословакии, США и других стран.

Тихое утро. И деревья, и земля, кровля построек припудрены изморозью. Но вот поднялось солнце, изморозь исчезла, стало по-летнему тепло.

В полях утихает неугомонный грохот машин. С каждым днем все исчезает и исчезает желтая пожня и все больше становится необозримый пласт черной земли, которую готовят труженики деревни под урожай будущего года.

То и дело снуют грузовики, доверху наполненные зерном, картофелем, овощами. Неумолчно стучат топоры: заканчивается строительство скотных дворов.

Быстроногий «ГАЗ-69», плавно скользя, мчится по мальцевским добротным дорогам. Ласково пригревает солнце погрустневшую природу. Черемуха и тополь уже уронили свой роскошный летний наряд и стоят обнаженные, стыдливо прижимаясь друг к другу. Неумолимый октябрь дерзко срывает последние изумрудные и золотисто-пурпурные одежды с березы и осины.

— Я — больше колхозный полевод, чем директор опытной станции, — рассказывает Терентий Семенович. — В кабинете редко бываю.

Да, трудно представить Мальцева — этого неутомимого опытника и искателя — сидящим в кабинете за составлением каких-либо инструкций. Его привыкли видеть шагающим по полям, где он маленькой лопаточкой ковыряет землю и долго, внимательно рассматривает ее на ладони; или метровой остроконечной палкой измеряет глубину вспашки; или рассматривает созревающий колос пшеницы, зерно; или, наконец, откапывает и изучает корни растений, а потом беседует с бригадирами, трактористами, прицепщиками там же в поле, на стане, а чаще всего в борозде, у трактора, комбайна.

На одном предвыборном собрании в деревне, где избиратели встречались со своим кандидатом в депутаты Верховного Совета СССР Т. С. Мальцевым, выступил председатель колхоза и сказал:

— Надо просить Терентия Семеновича, чтобы он оставил работу в своем колхозе и ездил бы как инструктор по всем колхозам и учил нас, как надо выращивать высокий урожай.

Терентий Семенович справедливо ответил:

— Если я, товарищи, буду ездить по колхозам учить, то мне нечему будет и учить.

В пути Мальцев рассказывает о том новом, над чем сегодня работает творческий коллектив станции и над чем он будет трудиться завтра.

Из всех особо злостных сорняков упорно не сдаются полевой овсюг и березка (вьюнок). Овсюг удается заманить на майский солнцепек и уничтожить одним ударом. Пырей можно за одно лето начисто разгромить беспрерывной канонадой дискований в пару. Путем осады в течение парового сезона научились изгонять с полей и осот. А нагловатая березка устояла и при глубокой пахоте. Наоборот, она как будто чувствует себя даже лучше, веселее.

И в самом деле. Подрезанный и сдвинутый с места на глубину 50 сантиметров вьюнок в этом влажном слое быстро выпускает дополнительные корни и развивается благополучно. А его основной корень с такой глубины успевает выгнать на поверхность новое растение.

Сейчас опытник решил доконать этого врага измором. В колхозе по предложению Мальцева применяется занятой ржаной пар. Сразу после уборки, совсем без обработки, прямо в стерню, поле засевается озимой рожью, а еще лучше в смеси с озимой викой. Стерня предохраняет молодые растения от вымерзания. В начале июня посев скашивается на сено, а потом участок подвергается глубокой вспашке на 45—50 сантиметров плугами без отвалов.

Рожь сильно угнетает березку, и она идет под укос крайне истощенной. Почва к этому времени очень просыхает. Некоторое время после вспашки она не подборанивается и просыхает еще больше. Березка частью погибает. Кое-где она еле выбивается на поверхность лишь через шесть недель и уничтожается последующей обработкой.

Но как быть с влагой? Начиная с июльских дождей, ведется подборонка пара с целью закрытия влаги. И ее в течение осени и весны можно запасти вполне достаточно для доброго урожая.

Мальцев привык всегда подтверждать слова жизнью, практикой. Машина останавливается. У дороги большое черное поле. Опытник заходит на полосу и сгребает лопаточкой верхний сухой слой почвы.

— Вот она, влага! — говорит Мальцев. — Стоит такая сушь, а влага есть. — Он берет влажную почву рукой и сжимает ее в комок. — А вон и стоги сена. Это будет новый кормовой резерв. И березку уничтожили. Важно так же и то, что сенокос теперь можно начинать на две недели раньше обычного.

Новым в работе станции является и глубокое дискование. До сих пор почву лущили на 5—6 сантиметров. В этом слое и располагается значительная часть корней. А что если слой расположения корней увеличить? Скажем, удвоить глубину дискования?

Попробовали, осеннее дискование провели на 10—12 сантиметров, а предпосевное — обычно, на 5—6 сантиметров. Предположение подтвердилось. Для развития растений, для урожая появились новые благоприятные условия: сверху — рыхлый слой, он предохраняет почву от высыхания; затем слабо уплотненный, где воздух встречается с влагой; потом уплотненный — хранилище воды, и на глубине 50 сантиметров — плотный. Количество корней у растения, то есть потенциальный запас органических веществ в почве, создающих плодородие, значительно увеличивается. Все это обеспечивает лучшее сохранение и использование почвенной влаги для создания урожая.

Много внимания Т. С. Мальцев уделяет разработке такого способа использования целинных и залежных земель под яровые, при котором плодородие почвы не только не уменьшилось бы, а нарастало.

Машина снова останавливается. По обе стороны дороги жнивье. Это поля Шадринского конесовхоза. Два года тому назад здесь была поднята двадцатилетняя залежь. Но по одну сторону дороги она была вспахана обычным способом, а по другую — только продискована по методу Мальцева. Как в прошлом, так и в этом году, урожай на обоих участках был, примерно, одинаковым.

Терентий Семенович заходит на поле, подкапывает большой кусок почвы и выносит его на дорогу. Затем он такой же кусок подкапывает с другого участка и кладет его рядом.

— Ну, смотрите, смотрите! — говорит он. — Одинакова ли почва там и тут? Нет, она совсем неодинакова! Там, где находилась залежь, обычно почва рыхлая, рассевается, как мука. С участка же, где проведено было дискование, у нее совсем иной вид. Сверху на 5—6 сантиметров перепревший дерн, с большим количеством корней, а ниже нетронутая, как кусок антрацита, девственная почва. Ясно, что здесь плодородие не оскудевает и не оскудеет.

Обочиной дороги недавно прошел трактор, четко отпечатав гусеницами свой след. При этом верхний слой почвы, нетронутый плугом, разрезался на ровные сдвинутые с места кирпичики толщиной в 3—4 сантиметра. Терентий Семенович берет один из них и говорит:

— А вот это — работа природы. Целина! — Он отряхивает почву с корней растений. — Что мы здесь видим? Сверху сплошной войлок из корней растений, толщина его 2—3 сантиметра. Он покрыт тоненькой пленочкой, образовавшейся от разлагающихся стеблей, а еще выше живые растения.

Опытник долго, пытливо разглядывает дернину, ощупывает ее, как бы стараясь проникнуть в тайну почвообразования.

— Почва, ее плодородие создаются сверху, — продолжает Мальцев. — Вот нам надо найти такие способы увеличения плодородия, которые создавали бы его быстрее, чем в природе. Для этого надо познать объективные законы природы и суметь использовать их в своих интересах, для повышения урожая. Мы это можем и должны сделать.

Мальцев полон новыми планами большой, смелой, творческой работы.

— Мы открыли пока как бы одну крышку: путь увеличения плодородия почвы, — говорит Мальцев. — Там мы увидели и открыли еще несколько крышек: пути накопления влаги, экономия на обработке почвы, необходимость и пути выведения новых, более крупнозерных сортов хлебов. А сколько еще надо открывать этих крышек!

Открывать все новые и новые пути к крутому подъему сельского хозяйства, находить новые резервы увеличения урожаев, неустанно творить для счастья своего народа, для блага социалистической Отчизны — в этом величайшая сила колхозных масс, народа-богатыря, единственного творца истории, в этом непобедимость руководства Коммунистической партии и залог победы коммунизма.