Змеиный факультет

Название: Змеиный факультет

Автор: Krokozyabra.

Персонажи (пейринг): Драко Малфой/Гарри Поттер, Северус Снейп, Драко Малфой/Маркус Флинт

Рейтинг: NC-17.

Тип: слеш.

Жанр: Drama/Romance

Размер: макси.

Статус: в работе

Дисклаймер: ни на что не претендую, всё принадлежит Джоан Роулинг.

Аннотация:Восьмой год в Хогвартсе. Живой Снейп. Взрослеющий Малфой.

Предупреждение: ООС, AU, Мат

* * *

Часть первая. Странный май.

Глава первая. Драко.

Потом меня то и дело спрашивали: почему вы сразу же не покинули Британию? На что надеялись? На милосердие Ордена Феникса и нового министра, смешно спросить?

Действительно. Смешно было бы рассчитывать на подобное.

Мы и не рассчитывали. Просто у нас не было палочек, у всех троих. И, покинув Хогвартс, мы с отцом и мамой не могли даже попасть домой иначе, как добредя пешком до Хогсмида и воспользовавшись камином в какой-нибудь харчевне.

Но нам и этого сделать не удалось. Хогсмид был полон аврорами, опоздавшими к сражению, и со всем нерастраченным пылом они поспешили нас арестовать. Вся новообретенная свобода длилась от силы полчаса. Право, это даже забавно...

Впрочем, аврорам мы, конечно, этого не рассказывали. Иначе, надо думать, только отсутствием палочек они и объяснили бы наше неучастие в финальной битве. А это было едва ли не единственным смягчающим обстоятельством для нашей семьи на суде. Это, да ещё тот факт, что мама не выдала Поттера Лорду, когда тот прикидывался мёртвым. Негусто, правда?

Меня в аврорате даже не допрашивать не стали. Заперли в тесной и душной камере, где я благополучно заснул, едва упав на узкую жесткую койку. Сколько удалось проспать, я не знаю. Помню только, что ничего мне не снилось. Никаких огненных кошмаров о Выручай-комнате, которые терзали меня почти весь следующий год. Темнота, беспросветная, как моя усталость.

Разбудили меня те же авроры. Объявили, что до окончания следствия все ученики Слизерина будут находиться в Хогвартсе. Всё равно что под домашним арестом, под ответственность учителей и лично директора.

Да. Так я и узнал, что Снейп всё-таки жив.

О, если бы не Снейп, для всех наших серебристо-зеленых гадёнышей война имела бы куда более серьёзные последствия. Даже для тех, кто никогда не был связан с Лордом. Наш факультет в глазах окружающих всегда был символом коварства, вероломства и изворотливости. Теперь же гриффиндорцам ничего не мешало начать полноценную травлю тех, кто олицетворял проигравшую сторону. Не мешало бы... Слагхорн всегда был слабовольным тюфяком, и рассчитывать, что ему хватит смелости - не говоря уж о силах, - встать на защиту своих питомцев, не приходилось.

Но Снейп выжил. Более того, он до сих пор оставался директором. После сенсационного заявления Поттера, подтвержденного Уизли и Грейнджер - да, ежеминутно рискуя жизнью, шпионил в пользу Ордена, и Волдеморт его лично чуть не убил, сами видели, - профессор приобрел романтический флер героя войны, едва ли не переплюнув в этом Великого Поттера.

Сказать, что Снейпа это раздражало, было бы чертовским преуменьшением. Но, так или иначе, он был выпускником Слизерина и директором Хогвартса, и только это спасало наш факультет от расформирования, а нас - от многих неприятностей со стороны победителей.

Но всё это было потом. А тогда - полуразрушенный замок, мертвые тела во дворе и презрительно поджатые губы МакГонагалл, встречающей меня у камина.

- Следуйте за мной, мистер Малфой. Я провожу вас в подземелья. И запомните: до поступления соответствующего распоряжения, всем ученикам вашего факультета запрещено покидать жилые комнаты.

И я покорно поплёлся за ней.

* * *

Наши комнаты, как и следовало ожидать, остались нетронутыми при штурме замка. Тогда как башни Гриффиндора и Равенкло посыпались, как карточные домики, до подземелий Слизерина не так-то просто было добраться. С трудом высвободившись из объятий рыдающей Пэнси, мне удалось попасть в свою ванную.

Горячий душ!.. Ме-ерлин, если и было что на свете, способное вернуть меня к жизни, так это горячая вода, льющаяся сверху, стекающая по моим волосам и коже, смывающая гарь и смрад битвы, вонь камеры аврората, брезгливость МакГонагалл и холод моих предчувствий.

Жаль только, маме и отцу в аврорате явно не предоставят таких удобств, как мне в школе.

Выйдя из душа в теплом халате, я упал прямо на застеленную исполнительными домовиками кровать, лицом в подушку. Спустя пару минут в дверь настойчиво поскреблись. Так я и думал...

- Входи, Блейз, - пришлось встать и начать одеваться. Негоже наследнику древнего рода встречать гостей в халате.

Совсем другое дело - голым, правда? Блейз, не отрываясь, таращился на мою задницу, пока я не надел брюки. И только потом перевел дух.

- Дрейк... Я тут подумал - может, у тебя жуткий стресс, который можно снять только сексом?

- И пришёл предложить свои услуги? - хмыкнул я. - Определенно, не сегодня. И Пэнси можешь передать то же самое.

- Сам передашь, - Блейз не слишком огорчился. Видимо, изначально не рассчитывал на успех. - Вообще-то, я пришел позвать тебя в общую гостиную.

... И немного отвлекся, ага. Иногда мне кажется, что он просто помешан на сексе. В любой ситуации не упустит возможности забраться к кому-нибудь в койку. Впрочем, сейчас это была намеренная провокация с моей стороны.

Блейз же, напротив, утверждает, что это я вырезан из цельного куска мрамора, а у него - нормальный юношеский темперамент. Это он мне объяснял на четвертом курсе, неторопливо застегивая брюки, в то время как незнакомая мне хаффлпаффка, полыхая щеками, ушами и, кажется, готовая сгореть от позора, улепетывала со всех ног из наших подземелий. Так и закончился наш с Блейзом недолгий роман: никто не рыдал и особо не огорчался. Мы даже остались приятелями, а близкой дружбы между нами всё равно никогда не было. Какие могут быть близкие друзья у Малфоя?.. Таких наивных простачков в Слизерин не берут.

В гостиной уже собрался весь факультет. Все, кто уцелели...

Никаких новостей никто сообщить не мог: связи с внешним миром у нас не было, совы даже газет не носили. Да и сов, говорили, после Битвы почти не осталось, когда обрушили совятню.

Палочки у всех отобрали, из подземелий не выпускали. Даже завтракать, обедать и ужинать приходилось не в Большом Зале, а прямо в гостиной - эльфы притаскивали еду сюда. Они и сейчас приволокли полные подносы всяческой снеди, и я запоздало вспомнил, что последний раз ел около двух суток назад. Зато Пэнси, и не ожидавшая уже увидеть меня живым, выставила давний запас: три бутылки виски и четыре - вина из семейных подвалов. Немного, если угощать весь факультет, но мы и этому были рады.

Едва только все наелись, выпили по чуть-чуть и расслабились, начали громко болтать и смеяться, как заявилась МакГонагалл. Было сущим наслаждением смотреть на безмолвное негодование старой кошки. Ну надо же: такое вопиющее нарушение школьных правил - и ни тебе баллы снять, ни отработку назначить...

Только оказалось, что нам и без отработки скучать не придётся. Заместитель директора пришла сообщить, что с завтрашнего дня наше заключение в собственных комнатах заканчивается. Вероятно, территорию Хогвартса окружили магическим барьером, потому что теперь слизеринцам разрешили выходить из замка.

Не подумайте только, что этим МакГонагалл - или тот, кто это придумал, - пыталась облегчить наше заключение. Всё дело было в неубранных трупах, кучей валявшихся во дворе замка. Своих мертвецов победители благоговейно погребли. Побежденных хоронить было некому.

- Вынесете все тела на южный склон холма и закопаете, - безапелляционно заявила МакГонагалл.

- У нас нет палочек, - хмуро напомнила Пэнси.

- Лопаты и носилки возьмёте у мистера Филча, - отрезала старуха.

На том наша внезапная вечеринка и закончилась.

Глава вторая. Драко.

Девчонок мы сразу отправили подальше от южного склона, к озеру. Не их это дело - возиться с трупами.

Можно подумать, это моё дело. Или, может, Бэддока?.. Харпера?.. Или тех сопляков, которых я даже по имени не знаю, и вся их вина - только в том, что их тоже угораздило учиться на Слизерине?

Выйдя во двор, мы минут пять бессмысленно топтались на небольшом пятачке земли, свободном от обломков стен и мертвых тел. Чем дольше длилось это топтание, тем яснее я понимал, что помощи ждать не от кого.

- Итак, парни, - наконец выдохнул я. - Надо приступать.

Теодор Нотт окинул меня холодным взглядом и тихо сказал:

- Малфой, ты ещё не накомандовался? Тебе-то сейчас самое время помолчать. Это твои художества мы сейчас расхлебываем.

Я не нашёлся, что ему ответить. Вероятно, - судя по тому, что ни Блейз, ни Гойл ни слова не сказали в мою защиту, - отвечать и не стоило.

- Вся мелкота, с первого по третий курс - быстро отправились к девчонкам, - велел Нотт. - Вам тут делать нечего.

Младшекурсники послушно и с явным облегчением ушли - они и смотреть-то боялись в ту сторону, где лежали тела, кое-как вытащенные из-под обломков.

Я тоже боялся. Да и у других энтузиазма явно не наблюдалось.

- Гойл и... Малфой, - продолжал распоряжаться Нотт. - Дуйте к Филчу за носилками и лопатами. Сколько нас? Семнадцать? Значит, четверо носилок и десяток лопат. И рукавицы брезентовые, на всех! Не голыми же руками их ворочать...

Подчиняться чужим приказам оказалось неожиданно легко. Знать, что ответственность несёт кто-то другой. Может быть, это называется «сломался», а может быть - «поумнел».

Принесли инструменты, распределились. Одни - таскать трупы со двора на склон, другие - копать общую могилу. Мне дали лопату.

Ну да, мне доводилось видеть, как рабочие копают землю. И на Гербологии нам всем случалось использовать лопату, пересаживая растения в грунт. Но выкопать огромную яму в отроду некопанной-непаханной земле? Да Рита Скиттер продала бы собственную бабушку за возможность сделать пару колдографий, где цвет и гордость магической аристократии Британии - слизеринцы! - сражаются с лопатами.

- Интересно, - задумчиво поинтересовался я, с трудом разгибая спину. - А что будет, если мы откажемся их хоронить?

- Малфой, я, кажется, велел тебе заткнуться, - мрачно проронил Нотт.

И опять никто не возразил.

Я заткнулся. Но мысли завертелись быстро-быстро.

Раньше мы с Ноттом не сталкивались. Делить было нечего? Вряд ли... Судя по агрессии, которой он сегодня так активно брызжет в мою сторону, его всегда интересовало влияние на факультете. Та власть, которую раньше все безоговорочно уступали мне.

Тед - умный парень. Пока мой отец был в силе, он и не пробовал показывать зубы. Но теперь...

Теперь меня интересовало, почему молчат все остальные. Дают возможность разобраться самим, на равных? Если так, то я сливаю всухую.

Но есть и другой вариант - они действительно считают, что всех нас держат взаперти в Хогвартсе из-за меня. Не из-за Темного Лорда, не из-за Лестрейнджей, не из-за Кэрроу и многих прочих, когда-то учившихся в Слизерине. Из-за единственного из присутствующих, кто не снял водолазку под жарким майским солнцем, и даже не закатал рукава.

И тогда ты попал, Драко Малфой...

* * *

К полудню я стёр ладони в кровь.

И не я один. У половины ребят на руках вздулись и полопались водяные пузыри. Самое время было положить лопаты и сделать перерыв.

Девчонки и младшекурсники уже устроили пикник у озера - попросили у домовиков притащить обед прямо сюда, на расстеленную поверх травы скатерть.

Есть не хотелось совсем, несмотря на пропущенный завтрак. С утра аппетита не было из-за предрассветного кошмара. Возможно, стоило всё-таки вчера позвать Пэнси или Блейза, чтобы спать не одному.

Сегодняшнее занятие тоже к еде не располагало. Вероятно, на мертвецов были наложены какие-то мумифицирующие чары, потому что, несмотря на жаркую погоду, тела не разлагались и не смердели. Но всё равно, меня изрядно мутило.

- Надо было поберечь алкоголь до сегодняшнего вечера, - я криво усмехнулся Пэнси.

- Для тебя у меня ещё найдётся, - спокойно отозвалась она.

Потом она мазала мои ладони пахучей мазью цвета болотной тины, обматывала их бинтами из специально прихваченной аптечки. Потом я валялся на траве рядом с Пэнси, а она пропускала мои волосы сквозь пальцы. Солнце било прямо в лицо, и даже сквозь опущенные веки - красное, красное, нестерпимое...

Я всегда был уверен, что после школы женюсь на Пэнси. Нет, никаких африканских страстей, просто мы с ней очень похожи. Она во всем поддерживала меня и чётко различала, где - Драко Малфой, а где - аристократ, наследник старинного рода, единственный сын богатых родителей. Когда восхищаться и аплодировать, когда - сочувствовать и подставлять плечо.

Мне как-то приходило в голову, что я не знаю, кто ей нужен - Драко или будущий лорд Малфой. Но какая разница? Я не думаю, что мой отец знал ответ на этот вопрос, когда женился на моей матери. Так или иначе, мне предстояло стать лордом Малфоем, и Паркинсон всё равно получила бы желаемое - так стоит ли выяснять, какую часть меня она в действительности желала?

Что же до меня самого, всё обстояло ещё проще. Мне нужна была жена: а - чистокровная, бэ - благовоспитанная, цэ - красивая. Пэнси соответствовала всем этим требованиям; кроме того, она была умна и разделяла мои увлечения. Нет, я не об увлечении стройными брюнетами с красивыми руками, я о квиддиче и зельеварении.

Однако теперь я уже не был уверен в том, что семикурсник Слизерина Драко когда-нибудь станет лордом Малфоем и хозяином Малфой-Мэнора. И Паркинсон прекрасно это осознавала. И всё же бинтовала мои ладони и трогала тонкими пальцами мои волосы.

-... Ну, хватит валяться, пошли работать, - Нотт встал с травы, одёрнул футболку, отряхнул джинсы. - За сегодняшний день не управимся, так хоть завтра к закату бы успеть.

Ребята неохотно вставали. Я поцеловал Пэнси в запястье и тоже поднялся. Она негромко рассмеялась, будто услышав забавную шутку. Я ухмыльнулся ей в ответ, без труда расшифровав её смех: такой жест мог позволить себе влюблённый, а Пэнси прекрасно знала, что я никогда не был в неё влюблён.

...После обеда копали уже лениво, вполсилы. Всё равно торопиться некуда. Трупы кучей лежали на траве, во дворе никого не осталось. Людей там почти не было: великаны, акромантулы, оборотни.

Забини и шестикурсник Марк Стоун то и дело устраивали перекуры - смолили вонючие маггловские сигареты. Я заметил, что и одеты мои чистокровные однокурсники, в-основном, по-маггловски - джинсы, футболки, кроссовки, кепки или банданы. Гриффиндор был бы счастлив. Кстати, мне придется выбросить свои брюки и водолазку, когда мы наконец закончим погребение. Вряд ли я смогу их ещё когда-нибудь надеть.

- Забини, угости сигаретой, - пробасил за моей спиной Гойл, когда Блейз в очередной раз потянулся за пачкой.

- Гре-егори, ты же спортсмен, - укорил его Забини. Сигарету, впрочем, дал, и поднес зажигалку.

- Какой я теперь, нафиг, спортсмен, - хмуро буркнул Гойл, неумело затягиваясь. - В Азкабане в квиддич не играют.

- Не надо про Азкабан, - коротко сказал Нотт.

Его отец тоже был Упивающимся. Но самого Теодора никто не смог бы обвинить в пособничестве Темному Лорду, и ему-то точно Азкабан не светил ни при каком раскладе. Видимо, сейчас он думал о своих родителях.

- А ты меня не затыкай! - резко выпрямился Гойл. Он был на полголовы выше Нотта и гораздо шире. - Я тебе не Малфой, я и врезать могу!

Дальше молчать было уже невозможно.

- Я смотрю, об меня сегодня только ленивый ноги не вытер, - я воткнул лопату в землю и подошёл к Гойлу и Нотту. - Ну давай, Тедди, расскажи, какие у тебя ко мне претензии? И где они раньше были?

- Надо же, какой смелый стал... - презрительно процедил Нотт. - А Грег отойдёт - обратно заглохнешь?

Наивный мальчик. Будто я его боялся.

То есть я его опасался, пока думал, что остальные ребята разделяют его мнение. Против всего Слизерина мне не выстоять, и я не самоубийца. Но как только стало ясно, что личная неприязнь Нотта - это ещё не единодушный бойкот всего факультета, позволить оскорблять себя дальше я не мог.

- С тобой я и без Грега разберусь, - пообещал я, прищурившись.

Вот разобраться с Грегом было бы проблемой, добавил я мысленно. Но ты меня от неё избавил.

Гойл исподлобья глянул на меня:

- Драко. Я думал, ты уж не проснёшься.

- Всё в порядке, Гойл. Я сам.

* * *

Драться по-маггловски, без палочки, я никогда не умел. Да мне особо и не приходилось, на этот случай всегда за спиной были Крэбб и Гойл. Но и у Нотта тоже вряд ли был большой опыт по этой части.

Забини, самостоятельно провозгласивший себя арбитром, признал за нами боевую ничью. Парни, которые ради такого зрелища побросали лопаты и расселись вокруг нас на травке импровизированным амфитеатром, снисходительно поаплодировали.

Малькольм Бэддок осторожно вытирал кровь с моего лица полой своей расстегнутой рубашки. Ради такого дела я положил голову ему на колени, и теперь он, кажется, боялся лишний раз вздохнуть. Этот застенчивый четверокурсник с первого своего дня в Хогвартсе не сводил с меня восторженных глаз, такие вещи я замечаю влёт. И, разумеется, использую по мере надобности...

- Малфой клеит малолетку, - громко сообщил Забини ближайшему облаку.

- Блейз, не надо врать, что ты ревнуешь, - назидательно сказал я, не вполне внятно из-за разбитой губы.

- Я - нет. А вот Паркинсон вполне может приревновать, - заметил Блейз, многообещающе подмигивая.

- Я понял, Забини. Ты не ревнуешь, ты завидуешь. Когда я напишу книгу «Секреты популярности от Драко Малфоя», обязательно пришлю тебе экземпляр с автографом.

- А первым пунктом там будет указано многомиллионное наследство? - гнусаво поинтересовался Нотт.

- Лечи нос, Тедди, - отозвался я. - Авось, и ты кому понравишься.

Нос у него был красивый: красный, распухший и слегка набок. А ещё глаз заплыл и на скуле голубел-наливался синяк.

На меня, наверное, тоже приятно было посмотреть, только зеркала не было.

Солнце неотвратимо катилось на запад.

- Будем ещё сегодня копать? - я приподнялся на локте.

Крепкие руки Бэддока притянули меня обратно, и он шепнул, пьянея от собственной наглости:

- Лежи давай...

И я лежал. Лежал и совершенно по-идиотски улыбался.

Не буду я сегодня звать ни Блейза, ни Пэнси. Буду засыпать в одиночестве и мечтать, что, может, хоть Бэддоку я нужен не для секса или удачного замужества.

Нет, я вовсе не собирался заводить интрижку с четырнадцатилетним пацаном. И даже целовать его не собирался, хотя гладкая чистая щека так и просилась лечь под мои распухшие губы.

- Спасибо, Мэл... - шепнул я в эту порозовевшую щёку.

- А здесь, как я вижу, работа в самом разгаре, - раздался непривычно тихий, но от того не менее язвительный голос со стороны замка.

Мы повскакивали с земли, как ошпаренные. Эти интонации нельзя было не узнать, они нам и через много лет будут сниться в страшных снах.

Глава третья. Снейп.

Со всей определенностью можно было сказать, что преподаватели не ожидали увидеть Снейпа так рано. Они бы, пожалуй, только вздохнули бы с облегчением, если бы директор и вовсе не вернулся. МакГонагалл чувствовала себя вполне комфортно в директорском кресле.

Шагнув из камина в собственный кабинет, Снейп с неудовольствием обнаружил в нём почти весь преподавательский состав. Кроме Хагрида, пожалуй - и на том спасибо.

- Добрый вечер, господа, - негромко сказал он в растерянные лица. - Рад снова видеть вас. Я надеюсь, вас собрало здесь не какое-нибудь экстренное происшествие?

Говорить было больно. Горло саднило, как при сильной простуде. Рану на шее в Мунго залечили, но связки восстанавливались медленно, а готовить строптивому пациенту требуемое зелье этот идиот Сметвик отказался. Сообщил, что он в этой клинике целитель, а многоуважаемый профессор - всего лишь пациент, поэтому устанавливать методы лечения Сметвик будет сам.

Впрочем, Снейп подозревал, что таким образом целитель мелко мстит за незаслуженно, по его мнению, низкий балл по зельеварению, полученный когда-то на С.О.В.

- Добрый вечер... директор, - медленно кивнула МакГонагалл. - Ничего не произошло, мы просто обсуждали планы в отношении ваших воспитанников... Простите. Воспитанников мистера Слагхорна.

Красноречивая обмолвка.

Снейп и сам признавал, что за год пребывания на посту директора не научился считать своими подопечными всех учеников. Только скользких и ядовитых слизеринцев.

- И где же сейчас ваши воспитанники, мистер Слагхорн? - поинтересовался директор у декана Слизерина.

Тот только хлопал белесыми ресницами.

- Они на южном склоне холма, - опять ответила МакГонагалл. - Хоронят погибших в битве.

Снейп вопросительно поднял бровь.

- Тех, кого некому было хоронить, - пояснила профессор Вектор. - Мы решили, что пусть лучше ученики займутся чем-нибудь полезным, чем сидеть без дела.

- Совершенно справедливо, - не смог удержаться от сарказма Снейп. -Гораздо полезнее отправить подростков закапывать трупы, чем заставить их посидеть день над учебниками. Тем более, что сейчас они не ученики, а арестанты.

На последнем слове голос профессора сорвался; правда, не от негодования, а от недолеченных связок.

По лицу профессора Синистры явственно читалось, что она уже имела спор на эту тему с заместителем директора, но к её мнению не прислушались.

Игнорировать же директора Снейпа МакГонагалл не смогла бы при всём желании.

* * *

Даже издали, от стен замка Снейп различал своих змеёнышей по силуэтам.

Конечно, лопаты они давно оставили и теперь валялись на весенней траве, подставляя лица закатному солнцу. Незахороненные пока тела громоздились тёмной кучей на изрядном отдалении.

Гойл, Забини и Стоун курят, пуская дым в темнеющее небо. Не забыть устроить выволочку и отобрать сигареты.

Белобрысый отпрыск Люциуса обжимается с Бэддоком. Мисс Паркинсон будет весьма огорчена... Хотя можно не сомневаться: был бы на его месте сам Люциус - вокруг слизеринского высочества вилась бы толпа томных нимф со всех курсов и факультетов.

Харпер и Вэйзи, судя по активной жестикуляции, обсуждают квиддичные стратегии.

Нотт осторожно, изучающе трогает переносицу. О, да тут было славное сражение. Интересно, кто второй участник...

Хммм. Кажется, губы Малфоя распухли вовсе не от поцелуев. И под глазом такой же красивый синяк, как у Нотта. Права была профессор Вектор, ученики с пользой проводят время.

Мальчишки всё ещё не замечали преподавателей, хотя те были уже метрах в десяти. Директор демонстративно откашлялся. Никакой реакции.

- А здесь, как я вижу, работа в самом разгаре, - с предвкушением произнёс Снейп, пробуя голос.

Приятно было видеть, как ошалело они вскочили и вытаращились на учителей.

Снейп критически оглядел скудные плоды их стараний - в выкопанную яму поместился бы, пожалуй, только Флитвик. Впрочем, зельевар и не ожидал от своего факультета ни мастерского владения лопатой, ни тем более трудового рвения.

Помещать Флитвика в яму не стали. Вместо этого учителя, дружно направив палочки на могилу, расширили и углубили её. Потом - так же, заклинаниями, - перенесли в неё тела и засыпали землёй.

- А мы весь день горбатились, - отчётливо шепнул Брюс Харпер. - Когда тут с палочкой дел - на две минуты...

Снейп даже бровь не стал поднимать. Именно так, мальчик.

- Через полчаса желаю видеть всех на ужине в Большом зале, - голос опять начал пропадать. - Передайте девушкам и младшим курсам.

* * *

После ужина Снейп зашёл в гостиную слизеринцев, остановившись на пороге.

- Кто мне скажет, что входит в состав основы регенерирующего зелья? - это вместо «добрый вечер».

Пауза. Опроса по зельеварению в подобной обстановке никто не ожидал.

Все взгляды от мастера зелий обратились к Драко.

Тот даже лба не наморщил:

- Корень мандрагоры - три унции. Листья горецвета - четыре штуки. Морская соль, сушеные цветки ромашки, родниковая вода. И непременно серебряный котёл.

- Сколько цветков ромашки и сколько унций морской соли? - вкрадчиво поинтересовался Снейп.

Мальчишка улыбнулся уголками губ:

- Сколько вам будет угодно, профессор. Это немагические ингредиенты, их количество не имеет значения. Если пересолить, будет горько, - добавил он, чуть подумав.

- Превосходно, мистер Малфой, - сухо сказал директор. - Через четверть часа я жду вас в лаборатории. Мне потребуется ваша помощь.

Сварить регенерационное зелье для связок профессор мог бы и без посторонней помощи. Вся сложность зелья заключалась в том, что основу и добавочную часть - для каждой части тела свою - надо было варить одновременно, в двух котлах, и сразу же после закипания добавочной части влить её в котёл с основой, которая к этому моменту должна кипеть ровно десять минут. Вероятно, это составило бы определённую трудность для неопытного зельевара, но Снейпу это было не сложнее, чем Молли Уизли - варить одновременно суп и соус к жаркому.

Но это был неплохой повод для разговора с младшим Малфоем. Снейп не сомневался, что никто из змеёнышей, кроме Драко, понятия не имел о регенерационном зелье. В школьный курс оно не входило, а собственной Грейнджер на Слизерине не водилось. Драко же должен был помнить если не точную рецептуру, то хотя бы состав: Люциус возлагал большие надежды на успехи сына в зельеварении, и Северус сам рекомендовал ему для Драко справочную информацию расширенного курса.

- Если пересолить, будет горько... - задумчиво пробормотал профессор. Почему-то ему казалось, что в этой фразе был ещё какой-то скрытый смысл. Глупость, конечно. Сентиментальная глупость.

Глава четвёртая. Снейп.

Драко расставил над спиртовками два серебряных котла, приготовил ножи и доски для нарезания, разложил ингредиенты для основы зелья, поставил на стол весы с чашечками и песочные часы на десять минут. Обернулся к Снейпу.

- Профессор?

- Хмм... Яд докси, листья перечной мяты, кора рябины, шкурка красноглазой ящерицы.

Ингредиенты для добавочной части были выложены перед котлом Снейпа.

- Профессор, сколько времени вам потребуется от начала варки до закипания?

- Семь с половиной минут.

Драко вынул из шкафа часы на две и полминуты.

- Я начинаю.

Из мальчишки бы получился незаурядный зельевар. Его движения напоминали... нет, не танец, скорее - музыку. Свою часть зелья он творил не сосредоточенно, а вдохновенно. Нож стучал о доску, нарезая корень мандрагоры, как неведомый музыкальный инструмент.

Вода в котле закипела. Драко перевернул большие часы - на десять минут, и поменьше, двухминутные. Щедрой горстью высыпал в котёл сухую ромашку. Осторожно опустил горецвет. Бросил щепотку соли. Серебряным черпаком три поворота против часовой стрелки - раз, два, три! - зелье меняет цвет. Мандрагора отправляется в котёл - и самое время перевернуть последние часы.

- Сэр, полминуты!

Снейп едва не пропустил свой выход, засмотревшись на его уверенные движения. Ему казалось, он слышит тонкий шёпот песчинок в часах.

Свою партию он тоже отыграл безошибочно. Последние песчинки в больших часах перетекли в нижнюю колбу одновременно с закипанием второго котла.

В тот же момент его содержимое было перелито в котёл с зельем-основой, перемешано черпаком - два оборота по часовой стрелке, два против, - и в последний раз поменяло цвет на молочно-белый. Снейп погасил спиртовку и оставил зелье настаиваться и остывать под закрытой крышкой. Устало опустился в кресло.

Драко убрал обратно в шкаф песочные часы, оставшиеся ингредиенты и весы.

- Я могу идти, сэр?

Снейп мотнул головой.

- Я хотел бы поговорить с вами, Драко. Если вы подождете десять минут, пока я приму зелье, у меня найдутся новости для вас.

Мальчишка кивнул и сел в кресло напротив. Минуты текли в напряжённом молчании.

Северус подумал, что так и не спросил ребят, как им удалось без магии перетащить туши великанов и акромантулов. Чертовски вымотались, должно быть. Ладно, не бодрящим же их пичкать перед сном. Эх, акромантулы, вздохнула внутренняя жадность глубоко в душе зельевара. Сколько драгоценного яда пропало зря...

- Драко, будьте добры, налейте мне полстакана зелья, - попросил Снейп по истечении десяти минут.

Получив стакан с обжигающим лекарством, мастер зелий остудил его палочкой до комнатной температуры и выпил залпом.

Горло тут же нещадно зачесалось изнутри - неизбежный побочный эффект быстрого заживления. Снейп вцепился пальцами в подлокотники кресла, чтобы не начать царапать горло ногтями.

Драко смотрел сочувственно. Он был непривычно забавен с подбитым глазом и корочкой подсохшей крови на губе. Профессор помнил, что Драко с трогательной серьёзностью относится к своим боевым ранениям, видимо, полагая, что раны придают ему мужественности. Так что Снейп даже не стал предлагать ему поправить лицо при помощи магии.

Зуд в горле поутих, перешёл в лёгкое поскрёбывание. Потом исчезло и оно.

- Кхм. Спасибо, Драко. С вами приятно работать, - признал Снейп.

Драко чуть заметно кивнул - благодарность принята.

- Я обещал вам новости. Но сначала мне хотелось бы выяснить одну вещь... Драко, я знаю вас самого вашего рождения. Мне казалось, я всегда по мере сил помогал вам и защищал. Объясните, почему сегодня вы разговариваете со мной, как с посторонним?

Малфой отвёл взгляд в сторону. Объяснений ему не хотелось, это было видно невооружённым глазом. Однако ради обещанной информации можно было и потерпеть.

- Сэр... Я никак не хотел вас оскорбить.

- Драко, мне нужны не извинения, а причина.

Тяжёлый вздох. Затяжное молчание.

- Профессор, мне тоже казалось, что я знаю вас всю жизнь. Но я ошибался. Человек, которого я знал, был другом и соратником моего отца. Этот человек действительно хорошо ко мне относился. Но он был сторонником Темного Лорда, а не шпионом Ордена Феникса.

- Вы меня упрекаете в этом?

- Нет. Я объясняю, что действительно не знаю вас, - глаз он не поднимал. - Я не знаком с героем войны и кавалером ордена Мерлина. И не исключаю, что ваше доброе отношение ко мне тоже могло быть частью легенды - так, кажется, это называется?

Снейпу было глубоко начхать, как это называется. Его только что дипломатично назвали двуличным гадом. Большое тебе спасибо, мальчик. Хоть ты и прав по всем пунктам.

- Я вас понял, Драко. Вам хотелось избежать фамильярности. Я принимаю ваши объяснения.

Заверять своего студента в том, что Снейп всегда искренне дружил с его отцом и опекал самого Драко, сейчас казалось неуместным. Хотя бы потому, что мальчишка мог спросить: и где теперь вы, а где - мои родители?..

Впрочем, на этот вопрос Снейп знал ответ.

- Драко, вашей матери не предъявили никаких обвинений, вернули палочку и позволили вернуться в Малфой-мэнор. Что касается Люциуса... Ничего определённого пока сказать нельзя. Вероятно, ему придётся вернуться в тюрьму. Он ведь ещё не отбыл предыдущий срок, не говоря уже о его последующих действиях. Но, в любом случае, - заговорил он быстрее, заметив болезненную гримасу мальчишки, - Министерство уже официально заявило, что ни к кому из обвиняемых, вне зависимости от тяжести содеянного, не будет применяться поцелуй дементора. Обещали, что все дементоры покинут Азкабан. Интервью Кингсли сегодня на первой полосе «Пророка».

Драко бесцветно улыбнулся:

- Спасибо, профессор. Мы не получаем почту.

- Ограничения на переписку снимут после судебного разбирательства, - Снейп был близок к тому, чтобы виновато пожать плечами.

Это было требованием Министерства - никаких сов, никаких писем. Вот и газет не было. Хотя - Северус не сомневался - следствия не велось. Ни к чему. Шеклболт встретится с Поттером, они вдвоём посовещаются и решат, что делать со слизеринцами. Возможно, даже поинтересуются мнением Снейпа, - как же, профессор, мы вас очень уважаем, вы ведь столько сделали для победы! - но с равной степенью вероятности могут и не поинтересоваться. Потом решение министра и героя магической Британии сообщат Визенгамоту, и на судебном заседании останется только озвучить это решение подсудимым.

Подобное ведение дел не было чем-то новым. И при Скримджере, и при Фадже суды вершились точно так же. Помнится, когда слушалось дело Поттера, Дамблдору достаточно было просто появиться на заседании, чтобы сорвать постановку. Люциус тоже умел поворачивать ситуацию в удобном направлении, занося приятно позвякивающие мешочки с галлеонами в нужные кабинеты.

Теперь Дамблдора не было, а Люциус не мог помочь ни себе, ни сыну.

Всё будет зависеть от того, что скажет Поттер.

Перед уходом Драко Снейп поинтересовался:

- А с Ноттом вы что не поделили?

Малфой нехорошо усмехнулся:

- Факультет.

Глава пятая. Поттер.

- Кингсли, нельзя судить людей только за то, что они учатся в Слизерине! Там училась четверть населения магической Британии, они все в Азкабан не поместятся!

- Гарри, я не собираюсь отправлять в Азкабан весь Слизерин! К профессору Снейпу у меня претензий нет!

Снейп коротко хмыкнул.

- И без профессора не поместятся!

Кингсли утомлённо выдохнул:

- Гарри, не передёргивай. Дело не в факультете. Дело в том, что во время сражения почти все ученики Слизерина примкнули к Волдеморту. А те, кто остались в Хогвартсе, пытались тебя убить. И мы не можем оставить это безнаказанным.

- Я думал, что задача наказания - предотвратить подобные действия в будущем. А не удовлетворить чувство мести. Волдеморт мёртв, так что встать на его сторону ещё раз они не смогут.

Поттеру и в голову бы не пришло, что когда-нибудь он будет заступаться за слизеринцев. Да ещё орать из-за них на министра магии в его собственном кабинете. А присутствующий здесь же Снейп будет молча потягивать горячий чай и с интересом наблюдать за дискуссией.

- А моя задача - защитить общество от опасных элементов! - возразил Шеклболт. - Кстати, ты не думаешь, что если оставить их безнаказанными, те, чьи близкие погибли во время войны, будут пытаться отомстить?

- Я не знаю! Это ещё не повод отправлять школьников в тюрьмы! Как вы себе это представляете - поколение волшебников, не закончивших школу, зато проведших пару лет в Азкабане? Наследники старейших магических родов, которые не могут устроиться на работу?

Спор был яростным. Министр магии и главный герой войны только и делали, что кричали друг на друга. Снейп, приглашённый как представитель интересов слизеринцев, судьба которых решалась в этой схватке, ещё не вставил ни слова. Вероятно, берёг недавно обретённый голос.

- А ты можешь предложить другой вариант?

- Надо думать... - чуть подостыл Гарри.

Шеклболт тоже сбавил обороты.

- Гарри, дело не только в абстрактной справедливости и милосердии. Дело в том, что мы не можем сказать людям: вот эти ребята - последователи Волдеморта, но мы их прощаем. Они воевали против нас и убивали наших друзей, но мы победили и мы их отпускаем...

- Они никого не убили, - резко возразил Гарри. - Они даже не участвовали в битве, они просто пришли к своим родителям!

- А Малфой? Крэбб и Гойл? Рон говорил, они хотели убить тебя.

- Крэбб погиб. Гойл... ну.. Он просто идиот. А Малфой даже пытался остановить их.

- Идиот - это не оправдание. И кроме того, Гарри, ты не думаешь, что пройдёт несколько лет - и они могут опять воздвигнуть на щит идею чистой крови?

- А вы думаете, что можете это предотвратить? - впервые подал голос Снейп. - Притом, таким сомнительным способом, как тюремное заключение в столь юном возрасте? Боюсь, министр, вы только подтолкнёте их в нужном направлении.

- Может быть, тогда вы, директор, что-нибудь посоветуете? - парировал Шеклболт.

Снейп выразительно вздохнул. Наивность гриффиндорцев не знала пределов.

- Министр, есть старый, как мир, способ удовлетворить жаждущую мщения толпу. Назначить парочку козлов отпущения и устроить...

Голос профессора оборвался на полуслове.

- Бренди? - сочувственно предложил Кингсли. - Или ещё чаю?

- Н-нет... Спасибо, - прокашлялся Северус.

- А вы правы, профессор, - невесело сказал Гарри после долгой паузы в разговоре. - Ну, то есть это, конечно, несправедливо - заставлять кого-то отдуваться за всех... Но это может быть меньшим злом.

- Меньшее зло - типично слизеринский выверт, - заметил Шеклболт. - Но, если я вас верно понял, Северус, проблемы с идеей о превосходстве чистой крови это не решит. Молодой Малфой выйдет из тюрьмы с ореолом мученика, и вся наша юная аристократия не замедлит провозгласить его преемником Темного Лорда. Или придумают ещё что-нибудь, столь же романтичное.

Гарри показалось, что он пропустил что-то в разговоре. Откуда взялся Малфой?..

Он перевёл взгляд на Снейпа и вдруг понял, отчего у профессора так внезапно пропал голос. Оба они - Шеклболт и Снейп - не сомневались, кто должен будет стать жертвенной пешкой для демонстративного наказания слизеринцев. Любимый ученик директора, разумеется. Клеймо Волдеморта на руке, неоднократные попытки убить Дамблдора, организация проникновения в Хогвартс Упивающихся Смертью - более, чем достаточно, чтобы быть избранным на эту роль.

- Мистер Шеклболт, мне кажется, идею о превосходстве чистой крови невозможно дискредитировать больше, чем это сделал сам Тёмный Лорд. И если уже сейчас вам понятно, что через несколько лет она выплывет снова, то надо искать другие пути решений.

- Дискредитировать потенциального лидера в глазах единомышленников, - кивнул Кингсли. - Но Азкабан для этого не подойдёт.

Снейп неприятно улыбнулся:

- Я знал, что министр магии не обязательно должен быть идиотом.

- Благодарю, - Кингсли был привычен к дурным манерам зельевара. - У меня сложилось впечатление, директор, что у вас есть готовое решение, а вы сцеживаете нам его по капле.

- У меня есть решение. Но меня не устраивает кандидатура.

- Кандидатура обсуждению не подлежит.

- Тогда нам нечего обсуждать.

- Тогда ваш ученик отправится в Азкабан.

- Мне кажется, министр, или это шантаж?

- Ничуть. Просто я не вижу других вариантов, а вы не считаете нужным их озвучивать.

Гарри вклинился в эту непринуждённую беседу:

- Профессор, вы говорили про парочку. Или вас интересует только Малфой?

- Да, мистер Поттер, - Снейп и не пытался выглядеть объективным. - Если бы я мог защитить весь факультет, не сомневайтесь, я бы это сделал. Но, поскольку такой возможности я лишён, то предпочёл бы жертвовать теми, кто мне относительно безразличен.

- Но вы уже не декан Слизерина. Вы теперь отвечаете за всю школу, а не только за них.

- Ну, что ты, Гарри, - с ласковым сочувствием произнёс Кингсли. - Слизерин - это не лечится...

- Кстати, министр, - Снейп демонстративно не услышал колкости. - Вам не кажется, что человек, близко общавшийся с Тёмным Лордом, вряд ли когда-нибудь захочет повторить его путь? Насколько помню, младший Малфой до дрожи боялся своего повелителя. Если уж пытаться определить потенциального лидера предполагаемых реваншистов из чистокровных, я бы остановился на Теодоре Нотте.

- Нотт? - удивился Гарри. - Мне казалось, он держится в стороне от Малфоя и его компании.

- Именно так. Хотя его отец был одним из первых последователей Лорда. Но Теодор имеет весьма смутное представление о... Волдеморте, - Гарри показалось, что профессору до сих пор трудно называть его по имени. - А сейчас он активно пытается завладеть влиянием на факультете.

- Я благодарен вам за информацию, директор. Непременно буду иметь в виду на будущее. Но если вернуться к нашим сегодняшним делам... - намекнул Кингсли.

Снейп выждал значительную паузу, ожидая продолжения.

Его не последовало.

- Хорошо. Вам нужно решение, которое бы удовлетворило все стороны. Наказание, которое не помешает студентам закончить школу. Кроме того, подчеркнёт их незрелый возраст и неполную ответственность за свои действия - это к вопросу о мести. Которое выставит их в невыгодном свете перед своими породистыми единомышленниками...

Кингсли усмехнулся:

- И вы отдадите нам для этого Малфоя?

- Нет, - спокойно ответил Снейп. - Если у меня есть выбор.

- Но у вас нет выбора.

- Тогда это лучше, чем Азкабан.

- Но прецедент...

- Мистер Шеклболт, я ведь уже говорил - это студенты. И все поступки, за которые они могут быть осуждены, были совершены на территории школы и во время учебного года. По крайней мере, формально. А в истории Хогвартса прецедентов более, чем достаточно. Возьмите хотя бы декрет Амбридж за номером двадцать девять.

- Декреты Амбридж упразднены, - вставил Гарри, так и не понявший смысла этого диалога.

- Мистер Поттер, вам знакомо слово «прецедент»? - ядовито поинтересовался Снейп.

И как я мог предположить, что со Снейпом можно находиться в мирных отношениях, кисло подумал Гарри. Но он хотя бы попробовал.

- Допустим, - согласился Кингсли. - Я даже думаю, что одного Малфоя будет достаточно. Хорошо, Северус. Я рад, что мы договорились.

- Мы ещё не договорились, - уточнил Снейп. - Вы должны обещать мне, что не позже июня всем ученикам вернут их палочки и отпустят по домам, так что осенью они смогут вернуться в школу и продолжить обучение.

- Вам достаточно будет моего слова или нужно письменное заверение?

- Мне достаточно устного обещания, министр.

Глава шестая. Снейп.

К ужину Драко тоже не вышел.

Сразу же после возвращения с заседания Визенгамота мальчишка заперся в своей спальне. К обеду Северус его и не ожидал, этому капризному ребёнку нужно было время, чтобы прийти в себя. Но когда оказалось, что он не появился в Большом зале и за ужином, Снейп решил сам нанести ему визит.

- Мистер Бэддок, - кого и спрашивать, как не последнюю пассию Драко. - Вы не знаете, мистер Малфой после возвращения из Министерства ещё не выходил?

- Нет, профессор, - испуганным полушёпотом соообщил Малькольм. - Не выходил. Мне кажется, у него истерика...

Мда. По части истерик мистер Малфой профессионал. С детства.

...Никаких звуков из-за двери слышно не было. Снейп громко постучал по двери костяшками пальцев. Потом ещё раз.

- Мистер Малфой! - громко позвал он. - Или вы сами мне откроете, или я войду с помощью Bombardo.

Что-то за дверью определённо зашевелилось... зашуршало, зашелестело... Прошлёпало босыми ногами к двери и открыло дверь.

- М-мм?..

Опухшие глаза за слипшимися ресницами, покрасневший нос... Долгие рыдания, потом крепкий здоровый сон, констатировал профессор. Можно было и не тащиться сюда через ползамка.

- Драко, я могу войти?

- Да, профессор, - машинально пробормотал Малфой, пропуская Снейпа в комнату.

Спальня выглядела так, будто по ней прошёлся смерч. Впрочем, поток неконтролируемой магической энергии был ничем не лучше. Пол устилали обломки стульев, разорванные книги и портьеры, разбросанные безделушки. Портрет Абраксаса Малфоя покосился так, что висел едва ли не вверх ногами. Неудивительно, что холст был пуст - обитатель портрета поспешил оставить непредсказуемого потомка в одиночестве.

- Я подожду, пока вы умоетесь, Драко, а потом мы сможем поговорить, - сообщил Снейп, осторожно покачав рукой спинку массивного кожаного кресла в углу комнаты.

Кресло, кажется, уцелело. Во всяком случае, не шаталось. Директор опустился в него и неторопливо вынул палочку.

Драко пару мгновений молча смотрел на него. Потом развернулся и скрылся за дверью ванной.

Пока мальчишка приводит себя в порядок, у профессора как раз хватит времени ликвидировать разгром в спальне. Снейп хмыкнул: всю жизнь мечтал работать домовиком у Малфоя...

* * *

Заседание Визенгамота было открытым. И, хотя обвинение было предъявлено только Малфою, половина факультета пожелала присутствовать на слушании. Препятствовать им в этом никто не стал. Всё равно никаких занятий в Хогвартсе у них не было, и даже самые занудные зубрилы уже смотреть не могли на учебники.

В зале суда обнаружилось, что судьба младшего Малфоя также интересует весь Орден Феникса и Армию Дамблдора. Что уж говорить о репортёрах...

Драко был неестественно бледен, но хоть руки не дрожали - Снейп заставил его перед заседанием выпить полный стакан успокоительного настоя. Никакой магии: мята, душица, валериана, пустырник, зверобой. Опять же, усмехнулся про себя профессор, будет лучше, если мальчишка во время суда немного отвлечётся от переживаний на требования своего мочевого пузыря.

Северус не ожидал от Кингсли никаких неожиданностей, и потому почти не прислушивался к разыгрываемому спектаклю. Когда подошла его очередь свидетельствовать, скупо ответил на заданные вопросы. Он ждал развязки.

Когда огласили приговор, в зале повисло молчание. Только репортёры бешено скрипели перьями и сверкали вспышками. Снейп, сам того не замечая, стискивал кулаки. Всё будет зависеть от реакции рыжих Уизли, потерявших одного из своего многочисленного семейства в последней битве. Если они не сочтут наказание слишком мягким, то и остальные не станут протестовать.

Ну же, гриффиндорцы, мысленно подбодрил он Поттера и компанию. Публичное наказание розгами чванливого выскочки Малфоя должно показаться вам очень забавной идеей. Подобное унижение будет достойной расплатой за всё, что он успел натворить, и отличным уроком на будущее. И за предстоящий год в Хогвартсе вы неоднократно сможете ткнуть его носом в этот фрагмент биографии.

Гриффиндорцы словно услышали безмолвное воззвание Снейпа. Насмешливо переглядываясь, они медленно поднимались со своих мест, и наконец устроили Малфою издевательскую овацию.

Ну вот и прекрасно... Значит, возражений не будет.

Снейп перевёл взгляд на Драко.

Побелевшие губы сжаты в нитку, на щеках - яркие пятна нервного румянца. Отец же тебя учил, Драко: чистокровному магу полагается быть выше всех на голову и обдавать толпу ледяным презрением. А невербальное silencio - это на всякий случай. Мало ли, что угораздит ляпнуть неуравновешенного юнца в состоянии шока. А вокруг журналисты кишат.

С исполнением приговора решили не медлить - порка была назначена через два дня здесь же, в Министерстве. Можно было не сомневаться, что публики наберётся предостаточно. Все слизеринцы обязаны были присутствовать в принудительном порядке.

Шеклболту нужно красочное шоу в духе французской революции. Символическое ниспровержение аристократии. Театральные постановки - это нестрашно. Слизерин это переживёт.

* * *

Малфой не появлялся долго. В спальне давно уже царил первозданный порядок. Снейп уже подумал, не началась ли там у Драко истерика по второму кругу, как дверь распахнулась и мальчишка вышел из ванной, порозовевший и с мокрыми волосами.

- Извините, профессор. Я заставил вас ждать, - без малейшего раскаяния в голосе сообщил юнец.

Снейп молча кивнул.

- А это же была ваша идея, да, профессор? - с весёлым отчаянием в голосе спросил Драко. - Я уверен.

- Моя, - согласился Снейп. - Вы предпочли бы Азкабан?

- Разумеется.

- Я так и подумал.

Помолчали. Драко сел на кровати, по-турецки поджав ноги.

- И полное восстановление в правах, да?

- Да. Через два дня после наказания вернут палочку. Вернётесь домой, к матери.

- Долго торговались?

Снейп усмехнулся:

- Вообще не пришлось. Поттер сам выбил из министра эти условия. У него что, невеста в Слизерине?

- Не представляю.

Напускной бравады Драко хватило ненадолго. Он ссутулился, передёрнул плечами.

- Профессор, я не смогу... Я лучше умру...

Вот только всхлипываний не хватало. Никакого самообладания. Совершенно непонятно, как этот слезливый балованный сопляк может быть сыном гордого сноба Люциуса.

- Мистер Малфой, возьмите себя в руки, - прошипел Северус. - Умереть вы сможете и потом, если уж так хочется. Ваших познаний в зельеварении вполне достаточно, чтобы сварить себе цикуту. Министерству требуется показательная порка кого-нибудь из старших слизеринцев, чтобы всех остальных можно было благородно простить. В силу объективных причин, и они вам хорошо известны, ваш зад интересует их в первую очередь. Но если это будет невозможно, следующая на очереди - мисс Паркинсон. Вам это безразлично, Драко?

Мальчишка пробормотал что-то неразборчиво.

- А судьба вашей матери вам тоже безразлична? А род Малфоев, которым вы так гордитесь? Оставите его без наследника?

- Как вы думаете, сэр, - мальчишка вскинул голову так стремительно, что слёзы, сорвавшиеся с его ресниц, долетели почти до Снейпа. - Найдётся ли после этого в Британии хоть одна чистокровная девушка, которая согласится стать моей женой?

- Я не исключаю этого, Драко, - сказал Снейп уже мягче. - А в семейном кодексе Малфоев записано, что вы можете взять в жёны только англичанку? Что мешает вам привезти невесту, например, из Франции?

Малфой не нашёлся с ответом. Но хоть всхлипывать перестал.

- Мистер Малфой. От вас требуется только красиво выйти перед публикой. Самому вам даже брюки расстёгивать не потребуется. Успокаивающее и обезболивающее примете заранее, за полчаса. Обезболивающее я сварю сам, боли будет ровно столько, чтобы наказание выглядело правдоподобно. И не нужно держать лицо, Министерству нужен не герой, а перепуганный ребёнок.

- Зачем?

- Очевидно, чтобы продемонстрировать публике, что вы не опасны.

Малфой фыркнул.

- Какая нелепость...

- О политике Министерства мы с вами поговорим в другой раз. А завтра с утра я желаю видеть вас на завтраке.

Драко кивнул.

Снейп мысленно поздравил себя с окончанием воспитательной беседы и протяжно вздохнул - тоже мысленно. Ему уже не впервые приходило в голову, что Амбридж во многом была права.

Профессор тоже терпеть не мог детей.

Глава седьмая. Драко.

Вопреки классической английской традиции воспитания детей с розгой в руке, отец меня никогда не бил. Смешно сказать, в Хогвартсе почему-то сложилось обратное мнение. Видимо, так было легче смириться с привилегиями и бонусами, данными мне вместе с фамилией: может, Малфой и родился с серебряной ложкой во рту, зато отец регулярно полирует трость о его нежную шкурку.

Полная чушь. У отца были другие методы воспитания.

Но его всегда раздражало, что я плохо переношу боль. Плохо - это ещё мягко сказано. Мой болевой порог был чуть выше нуля. Отец считал это проявлением изнеженности и безволия.

Хотя иногда от этой слабости бывали и плюсы. Тёмный Лорд, щедро угощавший круциатусами провинившихся приближённых, меня подобным наказанием не баловал. Пару раз попробовал, а потом перестал - я терял сознание, не успев даже мяукнуть. Никакого интереса... Так что дело было вовсе не в моих прекрасных глазах и не в отцовских заслугах.

После визита Снейпа рыдать мне расхотелось. Да и дед, вернувшийся на свой портрет, хмуро велел «подобрать сопли». С отцом у меня связи не было. Я решил, что если уж дед не кричит, что я должен скорее перерезать себе горло, чем подвергнуться публичной экзекуции, то и отец вряд ли упрекнёт меня в этом.

Выгоду надо извлекать из любой ситуации, даже из самой паршивой. И формировать общественное мнение лучше самому. За завтраком я пересказывал всем желающим вчерашний разговор с директором - разумеется, только те его фрагменты, которые были выгодны мне. Нещадно перевирая и приукрашивая.

В итоге, картинка выглядела уже не как «Малфой наконец допрыгался», а принципиально иначе - «благородный герой жертвует собой ради всего факультета». Однокурсников такой сказочкой не проведёшь, они меня неплохо успели узнать, а вот мелкота всё скушала, не поперхнувшись. Даже Пэнси, услышав, что её кандидатура на роль жертвы была в списке под вторым номером сразу после моей, в растерянности захлопнула рот и молчала до конца завтрака.

Снейп молча усмехался за преподавательским столом. До него, надо полагать, доносились фрагменты моей интерпретации событий. Но возражать он и не собирался, подобные мелочи его не волновали.

Заняться в школе по-прежнему было нечем. Толпа скучающих подростков могла додуматься бог весть до каких развлечений, так что Снейп велел нам идти на квиддичный стадион. Проводить отбор в команду на следующий сезон, раз уж придётся провести в школе ещё год, тренироваться, только не дурака валять. Мадам Хуч вызвалась приглядеть за нами, Флитвик и Синистра пошли просто так - тоже от скуки. Все, кто не пробовался в команду, заняли места на трибунах, а мы пошли переодеваться и за мётлами.

На место ловца в следующем учебном году пробовались трое: я, Харпер - он заменял меня как-то на шестом курсе, - и Мэл Бэддок. Отбор был в условиях, максимально приближенных к боевым: пока охотники, загонщики и вратари сражаются вокруг колец, мы гоняемся за снитчем. Кто больше снитчей поймает, тот и займёт место в команде.

...Увлеклись мы так, что пропустили обед. Но директор не стал нас дёргать из-за такого пустяка, хотя сам пришёл на стадион, не найдя никого из учеников в Большом зале. Сел на трибуне и наблюдал за отбором до конца.

Закончили мы со счётом шесть-четыре в пользу Мэла. Харпер так ни разу и не поймал снитч.

Бэддок с недоверчивым восторгом смотрел на меня:

- Чёрт... Я обыграл Малфоя... Я обыграл Малфоя!.. - завопил он на весь стадион.

Я невольно расссмеялся. Мне нечего было противопоставить этому ликованию. Оставалось только наплевать на собственный запрет целовать его и прижаться сухими губами к его вспотевшему виску.

* * *

- Малфой, - в раздевалке ко мне подошёл Рик Ургхарт, капитан нашей команды. - Ты продул отбор.

Я пожал плечами:

- Значит, у Слизерина теперь новый ловец.

- А ты уйдёшь из команды? - не отставал Ургхарт.

- А у меня есть варианты? - я решительно не понимал, чего он от меня хочет.

- Варианты всегда есть... - туманно высказался Рик.

О. Кажется, догадался.

- Что, команде нужна новая экипировка? Извини, мне уже не двенадцать лет, эти игрушки для меня уже не так важны.

Рик быстро оглянулся. В раздевалке, кроме нас, оставались только Гойл и Стоун - новый загонщик, - но далеко от нас, у самой двери.

Он наклонился к моему уху:

- Отсосёшь? Сейчас. Останешься в основном составе...

Бляяя... Меня будто по щекам отхлестали. Охуительная же у тебя репутация, Малфой...

Ургхарт ждал моего ответа. Без усмешки, слегка напряжённо.

- Харперу предложи, - я отодвинул его плечом. - Хотя за что я так Брюса... Он же не виноват, что ловец из него хреновый.

...А прежде Ургхарт бы скорее себе язык откусил, чем подойти с подобным предложением.

Думается, мне предстоит ещё долго ощущать разницу между «прежде» и «теперь». Пока не привыкну.

* * *

За час до визита в Министерства я стоял перед зеркалом и выбирал себе рубашку и запонки. Само собой предполагалось, что я должен быть в школьной форме, как и остальные слизеринцы, которым повезло остаться лишь зрителями. Но мне мантию придётся снять, поэтому к выбору рубашки я подошёл очень придирчиво.

Выбрал в конце концов самую дорогую, которую ещё ни разу не надевал. Всё как-то случая не было...

И запонки. Сапфировые. Изумрудные в серебряной оправе, пожалуй, лучше подошли бы к галстуку, но одну из них я потерял, помнится, как раз накануне сражения. Не самая большая потеря...

Так что пусть будут сапфировые.

Пижонство? Ха...

А хотя бы и так. Пикантность ситуации в том, что никакие мои слова и поступки не смогут сделать её менее эпатажной. Или более.

Просто я пытаюсь сохранить частичку самоуважения тем, что стою перед зеркалом и вдеваю в манжеты сапфировые запонки.

Победители этого не оценят.

А слизеринцы смогут заметить, что Драко Малфой перед позорным наказанием не бился в истерике, а крутился перед зеркалом.

...За завтраком все смотрели на меня, как на неизлечимо больного. Украдкой, исподлобья, краем глаза. Только Мэл таращился во все глаза, но ему не до деликатности, он тяжело влюблённый. Под такими взглядами мой и без того хилый аппетит и вовсе испарился. Я по глотку цедил чай, размышляя о предстоящем... мероприятии, как вдруг меня посетила простая и ужасная мысль. Мама...

Мама наверняка прочла обо всём в газетах. И... нет, я очень люблю свою мать, и был бы счастлив её увидеть... Только не сегодня. Только не там. Только не так.

Я резко поднялся и почти бегом направился к выходу. Времени ещё достаточно. Я должен успеть...

В свою спальню я ворвался запыхавшимся, тяжело дыша.

Лорд Абраксас Малфой, слава Мерлину, был на портрете. Увлечённо читал какой-то фолиант.

- Сэр... - торопливо обратился я к нему. - Сэр, вы не могли бы посетить свой портрет в Малфой-мэноре?..

- Что ты ещё выдумал, мальчишка? - сурово сдвинул брови старик.

- Моя мать... Леди Нарцисса... Она не должна сегодня появиться в Министерстве! - выдохнул я.

Лорд Абраксас уставился на меня пронзительными изучающими глазами.

- Да, пожалуй, - наконец согласился он. - Леди Нарцисса этого не заслужила.

Он повернулся ко мне спиной и скрылся в глубине портрета.

Обратно он вернулся нескоро, заставив меня понервничать. Зато принёс мне весть от мамы: она меня целует, она мной гордится, она ждёт меня домой.

Мама, я скоро вернусь...

...Я застегнул мантию. Всё, я готов.

- Отлично выглядишь, мальчик, - неожиданно сообщил с портрета дед.

- Спасибо, - слегка растерянно отозвался я.

- И не смей там реветь. Ты Малфой.

Это звучало, как неимоверно почётный титул. Раньше я никогда не удостаивался от портрета лорда Абраксаса подобного признания.

Обдумать эту мысль более подробно у меня уже не было времени. В дверь постучали.

Снейп. Пора.

- Драко, вы готовы? - спросил он мягче, чем обычно. - Выпейте это.

Он протянул мне флакон тёмного стекла. Я выпил. Поблагодарил его кивком.

- Теперь идём.

Глава восьмая. Драко.

Пока добирались до Министерства, зелье начало действовать. Успокаивало оно значительно лучше, чем то, которым Снейп поил меня перед слушаньем, а вот насчёт обезболивающего эффекта - я уже подумал, не перепутал ли профессор что-нибудь. Во всяком случае, восприятие звуков и запахов у меня сильно обострилось. Оставалось надеяться, что это за счёт угнетения осязания.

В вестибюле Министерства к нам сразу же подошли двое сотрудников, чтобы проводить к залу исполнения наказаний. Это была отнюдь не пустая формальность - без них нам вряд ли бы удалось пройти сквозь толпу журналистов, моментально окружившую меня и Снейпа.

Я надменно вскинул подбородок, неосознанно подражая отцу. Завтра мои колдографии будут на первых полосах, не стоит забывать о прямой спине и высоко поднятой голове. От вспышек, слепящих глаза, я только брезгливо морщился.

В лифте пахло пылью и потом. Сколько людей этот лифт перевозит за сутки, сколько запахов он впитывает?

Интересно, когда отец работал в Министерстве и ежедневно ездил в лифте, он тоже ощущал этот запах? Неудивительно, что везде, кроме дома, он носил перчатки...

Перед дверьми зала мы остановились. Я нервно переглотнул...

- Драко, всё в порядке? - спросил Снейп без привычной язвительности.

- Да, - не очень уверенно сказал я.

Один из конвоиров уточнил:

- Вы готовы, мистер Малфой?

- Да. Да...

Видимо, мой дрогнувший голос не слишком его убедил, потому что он перевёл взгляд на Снейпа.

Профессор молча кивнул. Двери открыли.

Я должен был идти первым, следом за мной - остальные.

Широкие, чёткие шаги, и подбородок повыше. Вы же все тут собрались из-за меня; вот и я, встречайте. Ох, как же вас много...

Огромный зал, полный людей. Слизеринцы отдельной группой. В центре зала - тяжёлый деревянный стол, а вокруг него полукольцом стоят преподаватели Хогвартса. По всей видимости, мне туда.

Драко-Драко... Ржавого кната не стоит твоё самообладание, даже с профессорским зельем и сапфировыми запонками.

Но я держусь, я с каменным лицом шагаю через зал. Я не смотрю по сторонам, мне и так известно: Пэнси прячет лицо на груди Блейза, тот покровительственно обнимает её. Мэл не отрывает глаз от меня. Дафна и Миллисент уже почти плачут. Парни насупленно сжимают кулаки. Младшие испуганно сбились в стайку.

Гриффиндорцы... да плевать мне на гриффиндорцев.

Я подхожу к столу. Рядом на стуле, невольно притягивая взгляд, лежат розги. Длинные, прочные прутья с блестящей кожицей. Совершенно не верится, что они могут иметь какое-то отношение ко мне. В следующий момент мне становится непонятно: а что я вообще тут делаю?

В это время кто-то громко зачитывает приговор, и я вспоминаю: да, точно... У меня тут одно неприятное дело, которое показалось любопытным почтеннейшей публике.

- Мистер Малфой, снимите мантию, - говорит мне незнакомая молодая ведьма.

Я смотрю на неё и снимаю мантию, которую тут же забирают у меня из рук. Она лет на пять старше меня, у неё строгие синие глаза и обручальное кольцо на руке. Мне кажется неправдоподобным, чтобы именно она приводила приговор в исполнение.

Оказывается, нет. Она всего лишь распорядитель. Блюститель протокола.

Один из моих конвоиров подходит ко мне и помогает расстегнуть брюки. Его пальцы обжигают мою кожу; вероятно, она холодная, как у лягушки. Брюки вместе с трусами нужно спустить до колен - они тут же съезжают на щиколотки и остаются болтаться там.

Тёплые ладони ложатся мне на плечи, согревая даже сквозь ткань рубашки. Укладывают меня животом и грудью на столешницу. Я ощущаю под щекой гладкое отполированное дерево. Прикосновения этих рук так бережны, что я неожиданно расслабляюсь.

Как говорил директор? «Красиво выйти...» Всё, я дошёл. Больше я ничего не могу контролировать. Обнаженные ягодицы бесстыдно выставлены на всеобщее обозрение, но у меня сейчас нет сил переживать об этом.

- Профессор Слагхорн, - звучит сзади голос девушки-распорядителя. - Вы можете приступать.

Значит, наказанием займётся наш декан... Наверное, это закономерно, но я никогда бы не подумал, что у него хватит решимости для подобного.

Судя по звукам, - а у меня нет ни малейшего желания выворачивать шею, чтобы оглянуться, - Слагхорн снимает мантию, чтобы не сковывала движений.

Розга рассекает воздух с отвратительным свистом и - мне не видно, но на моей заднице наверняка вспухает яркая полоса. По залу прокатывается дружный вздох.

Зелье профессора Снейпа действует.

Сперва мне кажется, что мой зад не более чувствителен, чем диванная подушка. Я только рефлекторно вздрагиваю под ударами и сжимаю зубы.

После первых десяти розог появляется боль. Вначале лёгкая, но с каждым ударом она растёт. Я кусаю губы всё яростнее, потом вцепляюсь зубами в руку. К концу порки я извиваюсь под розгами, уже не сдерживая криков и слёз. И когда в привычном ритме мои ягодицы вдруг не обжигает новая хлёсткая боль, я не сразу понимаю, что наказание окончено.

Несколько долгих, тягучих мгновений мне дают полежать. Потом подходит Снейп, осторожно берёт меня за плечи:

- Драко, вам помочь подняться?

Да. Мне помочь подняться. Мне помочь одеться и покинуть зал. Я вообще сомневаюсь, что смогу теперь ходить.

Рукавом вытираю глаза:

- Спасибо, я справлюсь сам.

Тем не менее, когда я осторожно отлепляюсь от стола, Снейп набрасывает мне на плечи мою мантию и даже, опустившись на колено, помогает подобрать и натянуть спущенные брюки.

Теперь я могу повернуться к публике.

Искусанные губы и мокрые ресницы - не правда ли, господа журналисты, они придают мне шарма? Да вы снимайте, не стесняйтесь. Впрочем, вы и не стесняетесь... Если колдографии моей исхлёстанной задницы ни одна газета в печать всё равно не поставит, то уж хотя бы моя физиономия с непросохшими слезами определённо будет украшать завтра страницы периодических изданий.

- Мистер Малфой теперь может идти? - спрашивает у распорядителя Снейп.

- Да, - бесстрастно отвечает та. - Послезавтра мистеру Малфою и остальным ученикам будут возвращены волшебные палочки. Для этого в Хогвартс прибудет специальная комиссия.

- Благодарю вас, - кивает Снейп и чуть подталкивает меня вперёд. Я шагаю.

Это не имеет ничего общего с моей гордой походкой, которой я шёл сюда. Я шагаю, стараясь держаться как можно ровнее и не спотыкаться. Мысль о прямой спине и поднятом подбородке ни разу не приходит мне в голову.

* * *

Из камина в кабинете директора я не выхожу, а скорее, вываливаюсь. Снейп едва успевает поймать меня за рукав. Он подводит меня к лестнице, ведущей из кабинета наверх, к небольшой двери:

- Поднимайтесь, снимайте с себя всё и ложитесь в постель.

- Это же ваша спальня... - не особо быстро соображаю я.

- Я в курсе, мистер Малфой. Давайте обойдёмся без дискуссий.

Но я всё-таки продолжаю сопротивляться:

- Сэр, я не могу...

- Прекрасно, - обрывает меня Снейп. - Тогда возвращайтесь в свою спальню. Но не рассчитывайте, что у меня найдётся время, чтобы навещать вас там и лечить.

И я понимаю, что один до подземелий не дойду.

Но всё же, он сам-то понимает, как это будет выглядеть? Как директор собирается объяснять преподавателям, что в его постели делает Драко Малфой? Скандал с участием директора и ученика приятно разнообразит его репутацию...

А. Ладно. Это не моя забота.

Я цепляюсь потной ладонью за перила и начинаю подниматься.

Глава девятая. Снейп.

Одним из главных неудобств своего пребывания на посту директора Северус Снейп полагал то, что алхимическая лаборатория осталась в подземельях. И дело не в том, что теперь её законным владельцем считался Гораций Слагхорн - в лаборатории он практически не бывал. У профессора Слагхорна были куда более важные дела: клуб Слизней, полный бар вкусных наливок, свежие сплетни.

Но теперь даже дойти до лаборатории было непростой задачей. Непременно встретится кто-нибудь с вопросом или проблемой. Да и времени стало значительно меньше...

С зельем для мальчишки что-то пошло не так. Промахнуться на четверть часа со сроком действия - такого с профессором ещё не случалось. Надо будет посидеть над рецептурой и разобраться, в чём ошибка.

Этот рецепт Северус составил сам, и испытывал его тоже на себе. Но ему вполне хватило времени, чтобы сунуть руку в огонь, дождаться серьёзного ожога и залечить его. Когда действие зелья закончилось, об ожоге напоминал только лёгкий зуд восстановленных тканей.

Сегодня почему-то зелье сработало не в полную силу. Однако этим можно заняться позже.

Эльф, которого Снейп оставил присматривать за Малфоем, сообщил, что Драко выпил предложенное ему горячее вино со специями и спит. Когда проснётся, нужно будет смазать рубцы хотя бы летейским эликсиром. И холодный компресс. И достаточно. В самом-то деле, ничего такого страшного с ним не случилось. В прежние времена, которые так любит вспоминать завхоз, на следующий день после порки ученики шли на уроки безо всяких поблажек.

Снейп усмехнулся про себя: ему самому повезло учиться не в те времена, а уже под директорством Альбуса. Дамблдор с глубоким отвращением относился к телесным наказаниям. Интересно, что он думает по поводу наказания Драко? Неужели скажет, что лучше было бы отправить мальчишку в тюрьму?

Он обернулся к портрету, но Дамблдора на холсте не было.

Зато на портрете Финеаса Найджелуса Блэка присутствовали сразу двое: сам Блэк и Абраксас Малфой.

- Добрый вечер, молодой человек, - приветствовал его Финеас. Абраксас учтиво кивнул.

Обращение впечатлило Снейпа. Его давно так никто не называл. Впрочем, если учитывать возраст Блэка, обращение можно было оставить без внимания.

- Добрый вечер, джентльмены, - согласился он.

- Досточтимый мистер Блэк сообщил, что мой внук сейчас находится на вашем попечении, - с вопросительной интонацией сказал Малфой.

- Да. Драко сейчас спит.

- Вы не могли бы вкратце рассказать нам про ваш сегодняшний визит в Министерство? - обтекаемо высказался старый лорд.

Снейп мысленно поморщился. Однако возражать покойным аристократам не стал. Рассказ его не занял и двух минут, но Блэк и Малфой долго молча переглядывались. Потом Блэк пожал плечами, обращаясь к Абраксасу:

- Что ж, мне кажется, наш потомок не безнадёжен.

Северус, скрывая удивление, спросил:

- Сэр, для ваших потомков в Хогвартсе давно уже можно завести отдельный факультет. Откуда такое внимание именно к мистеру Малфою?

- Чистота крови... - ностальгически вздохнул Блэк. - Сейчас очень немногие помнят о том, что это такое. Молодой мистер Малфой - как раз из этих немногих.

- Ещё бы он унаследовал от отца чувство собственного достоинства, - недовольно буркнул Снейп. - Насколько я могу сравнивать...

- А вы не можете сравнивать, - мягко перебил его лорд Абраксас. - Сколько лет было Люциусу, когда вы впервые увидели его?

- Семнадцать.

- А вам?

- Одиннадцать...

- И вы никогда не видели моего сына иначе, чем в наглухо застёгнутой парадной мантии. Как же вы его можете сравнивать с мальчишкой, который вырос на ваших глазах?

Снейп не нашёлся с ответом.

- Почему парадной? - только и смог спросить он.

- А других он не носит.

* * *

...Мысль о том, что он, оказывается, совершенно не знает Люциуса Малфоя, была для Северуса неожиданной. Как это может быть? Ведь столько лет... Двадцать семь, больше четверти века! - лет назад высокий и красивый светловолосый юноша покровительственно протянул ему руку. Столько лет Северус вхож к нему в дом, Люциус доверил ему единственного сына... Они всегда называли себя друзьями...

Но приходилось признать - Люциус так и остался для Снейпа тем высоким юношей. Недостижимо высоким. Богатый род, светские манеры, необозримая череда предков. То, чего никогда не было у Северуса.

Сына Люциуса Снейп знал намного лучше. Знал настоящим, не с парадного портрета. Одного сегодняшнего дня хватило бы с лихвой.

И уж совершенно невозможно было себе представить самого Люциуса в такой ситуации. Чтобы это Люц сейчас ёрзал распухшим задом по белоснежным простыням профессора...

От подобной картинки мастера зелий бросило в жар. Невозможно? А ведь представилось вполне реалистично...

Но предаваться фантазиям времени не было. Пора было идти на ужин. А там уж, без сомнения, возмущённые слизеринцы потребуют ответа, куда запропастился их ненаглядный Драко.

* * *

- А почему он спит не в своей спальне, а в вашей?

- Потому что ему требуется некоторое лечение, - терпеливо объяснил директор.

Бэддока было не так просто сбить с толку:

- А почему он тогда не в Больничном крыле?

- Потому что он не болен. Он наказан. И его наказание не предполагает медицинской помощи. Неофициально я могу несколько облегчить самочувствие мистера Малфоя, но помещение его в Больничное крыло будет прямым нарушением правил. А теперь, мистер Бэддок, мне наконец позволено будет поесть, или у вас есть ещё вопросы? - вскипел наконец Снейп.

Бэддок недовольно пробормотал:

- Извините. Спасибо, - и отошёл.

...«Интересно, Альбусу когда-нибудь приходилось оправдываться перед ревнивыми четверокурсниками? - подумал Снейп. - Или это моё специфическое везение?»

- А где же будете ночевать вы? - поинтересовалась МакГонагалл, заранее неодобрительно нахмурившись.

- Думаю, в лаборатории, - любезно отозвался Снейп. - Мне нужно составить список необходимых ингредиентов на следующий семестр, а это занятие может занять и больше времени, чем одна ночь.

- Но разве это не обязанность профессора Слагхорна? - удивилась МакГонагалл.

Снейп понизил голос:

- Профессор, я не думаю, что нам стоит обсуждать этот вопрос в присутствии студентов.

Профессор трансфигурации растерянно кивнула и отвернулась.

* * *

Главная слизеринская ценность и последняя надежда Финеаса Блэка развалилась среди мягких подушек в директорской постели и с очевидным наслаждением вкушала ужин, притащенный вышколенным домовиком.

Увидев Снейпа, Драко вздрогнул. Но с румяной куриной ножкой в зубах было уже поздно прикидываться умирающим страдальцем.

Впрочем, Драко не был бы Драко, если бы не попытался. Отдав поднос с остатками ужина эльфу, он сполз с подушек пониже и капризно сообщил:

- Мне больно.

- Лягте на живот, - равнодушно посоветовал Северус.

Драко послушно перекатился на живот и аккуратно расправил простыню, которой был укрыт.

- Если простыня мешает, можете её снять. Я уже видел вашу задницу.

- Ну и как? - живо поинтересовался Драко, скидывая тонкую ткань.

Снейп пожал плечами, опускаясь рядом с ним:

- Тощая. И вся в багровых полосах. Не дёргайтесь, сейчас смажу бальзамом.

Несмотря на предупреждение, мальчишка всё равно часто вздрагивал от щекотки. Эликсир был жидкий, впитываться в кожу не желал, а предпочитал стекать на простыни и впитываться уже в них.

- Полежите так полчаса. Потом сделаю компресс, - Снейп встал и пошёл в ванную мыть руки.

Когда он вернулся, Малфой снова заявил вредным голосом:

- Мне скучно. Дайте мне что-нибудь почитать...

Снейп развернулся и стремительно вышел из спальни.

Вернувшись, демонстративно хлопнул перед Драко толстую книгу.

Трансфигурация, седьмой курс.

Как неизбежной кары, он ожидал новой порции стенаний. Но Малфой молча открыл учебник и начал читать. Снейп зажёг для него свечи в большом канделябре в изголовье кровати.

Сам сел в кресло, спиной к окну. Развесил над своей головой дюжину горящих свечей, взял последний номер «Искусного зельевара».

Молчания хватило минут на пять.

- Профессор, - позвал Драко вполголоса.

Снейп поднял взгляд на него.

- У вас такая широкая кровать... Я думаю, мы здесь оба поместимся.

Северус встал и подошёл к нему. Присел на край кровати.

- Мистер Малфой. Помнится, вы совсем недавно говорили, что вам больно. Представьте, как вам будет больно, если я сейчас вас отшлёпаю. По-моему, вы именно этого добиваетесь?

Драко прикусил улыбку.

- Я вам не нравлюсь, да?..

Снейп вздохнул...

Звонкий шлепок - и оглушительный визг. Северус с трудом удержался от того, чтобы прижать уши ладонями.

- Я думаю, этого будет достаточно, Драко?

- Определённо, не нравлюсь, - заключил Малфой.

Глава десятая. Драко.

Когда-то мне казалось, что я знаю всё о своих сексуальных предпочтениях. Идеальный мужчина в моём представлении должен быть невероятно умным, желательно - брюнетом, и у него должны быть красивые руки с длинными пальцами. Стоит ли говорить, что в Хогвартсе был, по крайней мере, один человек, полностью соответствовавший этим запросам? Или нужно ещё уточнить, что ему не было ровным счётом никого дела до моих предпочтений?

Если же рассмотреть с этих позиций мою весьма небогатую интимную жизнь, приходилось признать, что мои увлечения под мои же собственные критерии попадали лишь относительно. Таланты Забини лежали всё больше в постельной сфере, и назвать его «невероятно умным» навряд ли смог бы даже Гойл.

Другой же мой... возлюбленный, назовём его так, ибо любовниками мы не стали, и вовсе до сих пор числился единственным второгодником в истории Хогвартса. Забавно, что с начала следующего учебного года второгодников будет целый курс. Вообще-то, в этом году ни один курс не прошёл требуемую программу больше, чем наполовину, но преподаватели отчаянно надеялись наверстать это за предстоящий год, продлив срок обучения только для выпускников.

Мои ожидания от девушек были кардинально противоположными. То есть я предполагал, что мозги для девушки - совсем не главное. В отличие от хорошенького личика и точёной фигурки. И что в итоге? Пэнси, конечно, вполне симпатичная, но далеко не первая красавица курса. Зато она умнее всех остальных девчонок на факультете. И единственная из девушек, с которой у меня что-то было.

Ну да, девчонки мне тоже нравились. Но, во всяком случае, в Слизерине отношения с девушками были значительно более сложным делом, чем с парнями. Чистокровной девушке из приличной семьи положено хранить невинность до свадьбы. Конечно, если помимо чистой крови и старинного имени семья обладает ещё и немалым состоянием, как Паркинсоны, то такой мелочью, как невинность новобрачной, можно и пренебречь. Уверен, что мама с отцом тоже начали встречаться ещё в школе. Но теперь это встречалось всё реже. Многие благородные семейства обеднели, и девственность была довольно весомым аргументом в выборе невесты.

Разумеется, эти правила никак не относились к полукровкам или грязнокровкам. И на нашем факультете хватало ребят вроде Блейза, которые этим активно пользовались. Но единственным полукровкой, который меня интересовал, был наш бывший декан, а нынешний директор.

Да, попытка соблазнения явно не удалась... Я шмыгнул носом - ладонь у директора была не только красивая, но и весьма тяжёлая. Честно говоря, и попытка-то была довольно чахлая - так, дань давней влюблённости. Маленькая шалость. Но с опытом соблазнения у меня вообще было туго. Блейз называл это эмоциональной пассивностью: Малфои первыми в любви не изъясняются. Предложения рассмотрят, могут согласиться или отказать. Но подойти первым - никогда.

Версия Забини мне импонировала. Хотя и не вполне соответствовала истине.

* * *

Растрёпанную «Трансфигурацию» я читал почти до трёх ночи. Не то, чтобы очень увлекательно, но выбирать не приходится - библиотеки у меня тут нет, а в следующем году всё равно пригодится. У нас с профессором МакГонагалл с первого курса сложились не самые тёплые отношения, так что нужно будет знать предмет на «превосходно», чтобы получить хотя бы «выше ожидаемого». А меньше мне нельзя.

Так что когда я проснулся, солнце стояло уже высоко. За окном в небе периодически мелькали тёмные фигурки. Значит, наши опять тренируются... Мэл на моём «Нимбусе» гоняется за моим снитчем.

Вообще-то, «Нимбус» никогда не был в полном смысле слова моим. Официально отец подарил мётлы команде, а я в команду уже не вхожу. А вот снитч я сам торжественно вручил Мэлу после отбора.

Мадам Хуч почему-то без особого энтузиазма выдавала нам инвентарь для тренировок. Мётлы у нас были свои, форма - тоже, а вот тренироваться без мячей было бы нелепо. Так что мячи мы себе тоже купили собственные. На Диагон-аллее в магазине «Всё для квиддича» стандартный комплект мячей стоил галлеонов двадцать или около того. Вполне доступная сумма для любого волшебника. Не считая Уизли, конечно... Но снитч я себе заказал персональный, с инициалами и гравировкой в виде перуанского змеезуба. Самый маленький и быстрый дракон. Чем не характеристика для ловца?

...Лежать мне ещё вчера надоело. Я собрался с духом и попробовал сесть.

Выдохнуть...

Приемлемо. Разумеется, стоит учитывать, что сейчас я сижу в мягкой постели Снейпа, а школьные скамьи и стулья будут куда более жёсткими. Теперь - встать и одеться.

Это тоже удалось сделать достаточно безболезненно. Надо будет узнать у профессора название бальзама. На всякий случай. И надеяться, что в будущем мне это знание никогда не пригодится.

Потом я умылся, привёл в порядок волосы. Очень хотелось принять душ, но ванная директора казалась не лучшим решением для этого. Доживу до своей, решил я.

Снейп появился в спальне как раз тогда, как я собирался её покинуть. Наверняка лопоухий доложил ему, что я выбрался из постели.

- Вы уже встали, Драко? Как вы себя чувствуете?

- Благодарю, вполне неплохо, - отозвался я. - Мне можно выйти на воздух?

- Конечно, Драко. Вы же не заключённый.

...Как отец, отозвалось внутри. Мне-то завтра вернут палочку и снимут все ограничения. А что будет с отцом - совершенно неизвестно. Это мы с мамой попытаемся разузнать, когда я окажусь дома.

- Кстати, вчера со школы был снят магический барьер, так что почта снова приходит. Для вас есть несколько писем. Внизу, в кабинете, - Снейп шагнул обратно из спальни на лестничную площадку. Я пошёл следом.

* * *

Письмо от мамы, банковские счета, письмо от управляющего - пока отец не вернётся, делами придётся заниматься мне. Всё остальное - шелуха, бумажный мусор. Злорадство и сочувствие по поводу вчерашнего инцидента. В-основном, надо признать, злорадство. Но меня это мало задевает: перешагнуть и жить дальше. Чего бы стоила родовая гордость, если бы Малфоя можно было так слегко сломать об колено?

Однако когда я добрался до квиддичных трибун, моей собственной гордости был нанесён серьёзный удар.

- ... Драко, - Пэнси стискивала руки и старательно отводила глаза. - Я должна тебе сейчас сказать... Он скоро сам всем объявит, но лучше я...

- Пэнс, не суетись, - я с неохотой отвёл взгляд от неба и взял её беспокойные руки в свои ладони. - Ну? В чём дело?

- Нотт сделал мне предложение, - Пэнси подняла голову и посмотрела мне в лицо. - И я сказала ему «да».

Я машинально прикусил губу... И едва не вскрикнул - искусанные со вчерашнего дня губы Снейп мне так и не залечил.

Пэнси заметила, как я дёрнулся, и приняла это на свой счёт.

- Драко, - затараторила она. - Ты же знаешь, отец бы мне не разрешил выйти за тебя после... всего этого... А ещё эти слухи; говорят, что у всех сторонников Лорда будет конфисковано имущество... А у Теда свой счёт в банке, отдельный от отца, и нас-то теперь уже трогать не будут!..

Это точно. Суд над слизеринцами уже был. Больше никаких мер к нам применить не могут, спасибо Снейпу. И Поттеру, как утверждает Снейп. И Драко, но это уж совсем необязательно...

Пэнси я очень хорошо понимал.

Само собой, у меня тоже был свой счёт в Гринготтсе. И ещё в парочке английских банков. А также в двух швейцарских и французском. Отец никогда не забывал подстраховаться - благополучие семьи не должно зависеть от политических веяний. Полагаю, что сейчас на отцовских счётах в Англии лежала какая-нибудь совсем невразумительная сумма, только для отвода глаз. Так что конфискации имущества можно было не опасаться.

- Такие новости, а я без подарка, - усмехнулся я наконец. Вышло криво и неубедительно. - Ну, ты не рыдай только.

- Драко, ты же не перестанешь со мной дружить? - напрямик спросила она.

- Дружить? Не перестану, конечно, - что ж мне теперь, войну тебе объявлять? - Если ты под «дружбой» не подразумеваешь секс. Извини, но этот аспект дружбы теперь отменяется. Твой жених может не одобрить.

Пэнси с облегчением рассмеялась, наконец вытаскивая ладошки из моих рук.

- Свадьба ещё нескоро, только через год, после окончания школы. Но я непременно пришлю тебе приглашение!

И на том спасибо...

Летали ребята красиво. По понятным причинам я редко видел нашу команду со стороны. Оказывается, с трибун даже Гойл и Вэйзи выглядели не скалоподобными троллями, а вполне себе спортивными и атлетичными ребятами. В слизеринской команде обычно все игроки, кроме ловца, отличались немалым ростом и размахом плеч. Но я вспоминал свой первый год в команде, когда рядом со мной носились в воздухе брутальные громилы Пьюси, Монтегю, Блечтли... И, разумеется, неподражаемый капитан Флинт.

Какие у них были мускулистые руки, плечи и спины... Мелкий и тощий второкурсник Драко таращился на них с молчаливым восхищением. А парни только ржали, заметив это: «Не ссы, ловец, и ты вырастешь!..»

Бэддок не столь разительно отличался от других игроков - почти пятикурсник уже. Но за снитчем носился, как привязанный. К концу тренировки вымотался так, что на ногах еле стоял. Я ждал его возле раздевалки, чтобы вместе идти на обед. Проходящие мимо ребята из команды говорили мне: «Здорово, Драко!» - и хлопали по подставленной ладони. Разве что с Ургхартом мы здороваться не стали.

Я подозревал, правда, что своим щедрым предложением вовсе он не собирался меня оскорбить. От чистого сердца, так сказать, предложил. Ну и ладно, в следующий раз будет держать при себе свои тайные фантазии.

... За обедом, когда в зале собрались все ученики и преподаватели, Нотт объявил о помолвке. Полсотни голов разом «незаметно» повернулись ко мне - наши отношения с Пэнси, пусть и неофициальные, были тем не менее известны всему Хогвартсу. Я улыбнулся Пэнси и отсалютовал кубком с соком. Она послала мне воздушный поцелуй. Нельзя же полностью разочаровывать публику - не скандал, так хоть лёгкая фривольность...

Мэл недовольно стиснул мою ладонь под столом.

Глава одиннадцатая. Драко.

После обеда мы опять поставлены перед вопросом: чем заняться? Собираемся в общей гостиной, и Дафна сообщает, что у её сестры сегодня день рождения. Эта новость вызывает всеобщее оживление и запускает обсуждение, как бы нам это отметить. Сама именинница скромно улыбается, опустив глаза. Я минут десять безрезультатно пытаюсь вспомнить её имя, а потом, сдавшись, шёпотом спрашиваю у Малькольма. Астория, удивлённо говорит он. По его лицу читается, что помнить имена таких красивых девушек должны все без исключения.

Я выбираюсь из кресла и встаю в центре комнаты. Слизеринцы заинтересованно смотрят на меня.

- У меня идея, - громко заявляю я. - Вполне вероятно, Снейп отпустит нас в Хогсмид. Так что день рождения нашей прекрасной Астории мы сможем отметить там.

Первый и второй курс разочарованно гудят: им-то запрещено ходить в деревню при любом раскладе. Остальным эта идея явно нравится.

- Если Малфой попросит, - уточняет Булстроуд. - Вряд ли Снейп кого-то ещё послушает.

Я соглашаюсь попробовать.

* * *

Снейп смотрит на меня, как на пятилетнего:

- Мистер Малфой, что за нелепая идея? Вы уверены, что в Хогсмиде обрадуются вашему появлению?

- Нас же восстановили в правах? - уточняю я.

- Да, но местное население может быть настроено агрессивно. А у вас даже палочек нет, чтобы иметь возможность защищаться в случае нападения.

- Профессор, нас много. Кто на нас нападёт? Или дайте нам сопровождающего, - внезапно придумываю я. - С палочкой.

В самом деле, наверняка ведь кому-нибудь из преподавателей тоже захочется прогуляться до Хогсмида. Отличная погода на улице и невыносимая скука в школе.

Снейп размышляет.

- Хорошо, Драко. Через полчаса во дворе. Разумеется, только те, кто не моложе третьего курса.

Через полчаса Слизерин с третьего по седьмой курс включительно ждал во внутреннем дворе замка. Отказавшихся не было. Пока сопровождающий не появился, все развлекались, кто во что горазд. Мэл, например, пытался как можно незаметнее запустить руку мне под мантию. Но эта коварная рука каждый раз безжалостно отлавливалась мною и извлекалась на свет. Наконец я пообещал надрать ему уши, если он немедленно не оставит эти попытки.

- Фу. Уши - это не сексуально, - буркнул обиженно Малькольм.

Я уточнил:

- А что сексуально?

- Ну, там, по задни... кхм...

- Ага. Кхм, - согласился я.

Мэл окончательно смутился.

Глупый мальчик. Он совершенно очаровательно смущался и краснел, и я сам толком не мог понять, что мешает мне сделать его своим любовником. Тем не менее, пожатие рук, объятия и поцелуи в щёку - самое интимное, что было между нами.

И что странно - мне это нравилось.

...А от ворот замка, пыхтя и отдуваясь, к нам уже спешил Слагхорн.

- Решили прогуляться? Отличная идея, - улыбаясь, объявил он на весь двор. - Мне, признаться, тоже надоело сидеть взаперти. Общение с молодёжью меня самого будто делает моложе. Мистер Малфой! Я надеюсь, вы не в обиде на меня?..

Я был готов к подобному вопросу.

- Отнюдь, сэр. Моё мнение о вас ничуть не изменилось.

Слагхорн озадаченно кашлянул. Ответ мой был двусмысленным и совершенно не дипломатичным. Но профессор предпочёл не вдаваться в нюансы.

- Вы знаете, молодой человек, директор рассказал мне, что вы помогали готовить ему зелье для восстановления связок. Я был очень удивлён, что он не обратился за помощью ко мне. Но профессор Снейп весьма положительно отзывался о ваших успехах в зельеварении...

Я вежливо слушал, кивал в нужных местах, но совершенно не собирался вступать в беседу. Приходилось брести по дороге рядом с деканом и внимать его пространным речам.

Сестрёнки Кэрроу перспектив не оправдали, они ему больше неинтересны. А будущий - теперь в этом сомнений нет - лорд Малфой может оказаться полезен. Хоть бы, право слово, к Забини приставал, Блейз к нему в клуб Слизней два года ходит.

Меня в прошлом году тоже сподобились всё-таки пригласить. Я гордо отказался. Слагхорну нужны выгодные знакомства, но мне-то от него ничего не нужно. Даже оценка на экзамене вряд ли будет зависеть от моих добрых - или не очень - отношений с деканом.

Профессор разливался соловьём, и видно было - готов петь так всю дорогу. Наконец Блейз поймал мой умоляющий взгляд и со скабрезной ухмылкой:

- Профессор, вы позволите, я отниму у вас Драко? - оттащил меня в сторону.

- Спасибо... - выдохнул я в ухо своему спасителю. - Просто клещ какой-то.

- Спокойно, Малфой, без объятий. Меня твой мальчик сожрёт, - предупредил Забини. - Он у тебя ревнивый, ты в курсе? Вчера Снейпу допрос с пристрастием устроил, куда он тебя уволок.

- Мэл?.. - не поверил я.

- А у тебя их много? - хмыкнул Забини. - Да, я помню, ты ещё книгу писать собирался...

Но мне сейчас было не до книги. Вокруг столько воздуха, неба и майских запахов. Прохладный ветер и солнечные блики с озера. И отсутствие жужжания Слагхорна над ухом - впрочем, вернее будет сказать, под ухом - несказанно украшало прогулку до деревни.

Бэддока держали под руки сразу две его однокурсницы, и он мог только улыбнуться мне издали. Я в ответ грозно сдвинул брови, но он не поверил моей суровости, а рассмеялся.

А со мной однокурсницы больше не обнимаются. И где мне теперь искать невесту, а? Хоть и впрямь в Европу поезжай...

* * *

«Три метлы» мы оккупировали полностью, и едва там поместились. Мадам Розмерта прожигала нас недружелюбными взглядами, но отказать в обслуживании не посмела. Слагхорн пришёл в паб вместе с нами, а ссориться с преподавателями Хогвартса ей было не с руки. Впрочем, декан удалился по своим делам, едва выпив кружку усладэля. А мы веселились ещё три часа.

- Потанцевать бы... - расслабленно заявила Пэнси после третьей кружки. - Не знаешь, Милли, где потанцевать можно?

- В школе, где ж ещё. Всё равно возвращаться пора, - рассудительно отозвалась Миллисент. - Возьмём с собой по паре бутылок и в гостиной продолжим.

Дафна оглянулась:

- А где Тори? Драко, ты не видел?

«Тори» - это, видимо, именинница. Ну, хоть не виги...

- Не видел. Пойду, поищу, - предложил я.

Дафна согласно кивнула.

...Астория нашлась на крыльце паба. Там она увлечённо целовалась с Бэддоком. Оглянувшись на стук входной двери, они тут же отпрянули друг от друга.

- Гринграсс, тебя сестра ищет, - сообщил я. - Бэддок, стоять на месте.

Астория моментально скрылась за дверью. Малькольм отчаянно хлопал тёмными глазищами, очевидно, с трудом сдерживаясь, чтобы не сорваться в беспорядочные оправдания...

Я молча обнял его за плечи. Он прижался ко мне, ткнувшись носом в мою ключицу. Чувство вины - весьма редкое для меня ощущение, кстати, - вознамерилось прогрызть во мне дырку.

...Ну ладно, Малфой, ты ледышка и деревяшка, тебе это уже говорили. А у пацана гормоны через край хлещут. Ему нужен если не жёсткий и горячий секс, то хотя бы поцелуи и откровенные ласки. Сказал бы ему сразу, что эротических притязаний не будет - у мальчишки не было бы пустых иллюзий.

Что ж, лучше позже... Я собрался с духом.

- Мэл...

Он отстранился от меня. Глянул незнакомо, с насмешливым прищуром:

- Что? Нам нужно расстаться?

- Вроде того, - выдохнул я. - Я не могу с тобой спать.

- Почему? - ожидаемо спросил он.

Ну что ему сказать? Правду? «Потому что я тебя не хочу»? Да пусть это будет сто десять раз правда, но Мэла она оскорбит.

И я говорю ему другую правду.

- Потому что ты ещё мелкий. Маленький и глупый... ловец.

Последнее слово я договариваю машинально, всего лишь повторяя дословно то, что было сказано мне четыре года назад.

Дежа вю.

Эта мысль обжигает меня холодом. И я нервно смеюсь, отвернувшись от Мэла. Смеюсь, закрыв глаза ладонью.

А когда оборачиваюсь - его уже нет на крыльце.

* * *

Вечеринка продолжается в слизеринской гостиной. К танцам все поторопились переодеться, да и музыки у нас оказывается вполне достаточно: музыкальные шкатулки, зачарованные флейта и гитара, на худой конец, радио. Паркинсон и Нотт открывают импровизированный бал, за ними включаются в танец старшая Гринграсс и Ургхарт, Булстроуд и Гойл, одна из Кэрроу и Стоун...

Мэл смотрит на меня. Я молчу и не двигаюсь. Тогда он подходит к младшей Гринграсс и протягивает ей руку. Она в ответ кладёт изящную ладонь ему на плечо, и они кружатся в вальсе.

Какая глупая история, думаю я. Завтра с утра нам отдадут палочки, потом мы сядем в Хогвартс-экспресс и поедем домой. Зачем всё это было? Почему в этом году такой странный май?

Я нахожу Блейза и прошу его о небольшой дружеской услуге.

Через пять минут я стою, прижавшись лопатками к каменной кладке стены в мужском туалете. Мои ноги широко расставлены, брюки расстёгнуты, а член находится глубоко в глотке Забини. Я лихорадочно сжимаю и разжимаю кулаки, царапая пальцами холодный камень, чтобы не вцепиться в его волосы, задавая нужный ритм... Нет, Блейз это переживёт, у него большой опыт подобного обхождения. Но я по себе знаю, насколько это неприятно. В приличном обществе так не принято, мысленно фыркаю я.

Забини, будто услышав посторонние мысли в моей голове, переходит к более активным действиям, так что очень скоро мыслей у меня не остаётся совсем, ноги подгибаются, а перед глазами вспыхивают белые и малиновые пятна...

Блейз с трудом удерживает меня в вертикальном положении, довольно облизываясь, как сытый кот:

- Дрейк, погоди, не падай... Если хочешь, пойдём к тебе, там будет удобнее.

Я мотаю головой. В горле совсем пересохло...

- Не хочу, - скорее шепчу, чем говорю я. - Спасибо, Блейз. Но мне на сегодня достаточно...

Он пожимает плечами.

- Если вдруг передумаешь, только позови.

Я киваю. Но я не передумаю.

Конец первой части.

* * *

Часть вторая. Желания и обязательства.

Глава двенадцатая. Поттер.

Из камина Гарри шагнул так осторожно, будто боялся ловушки. Здравый смысл подсказывал, что опасаться нападения ему не стоит - бывшие Упивающиеся Смертью должны быть счастливы уже тем, что им вернули палочки и оставили в покое. Но всё-таки, с Малфой-мэнором у Гарри были связаны довольно жуткие воспоминания...

- Поттер, - холодно констатировал Малфой. Он стоял посреди каминного зала и, по-видимому, ожидал его прибытия.

- Малфой, - эхом отозвался Гарри.

- Пойдём в кабинет. Там поговорим, - и, не дожидаясь ответа, развернулся и пошёл к выходу из зала.

Гарри оставалось только последовать за ним. По мрачному коридору, стены которого были полны портретов в позолоченных рамах. И ведь наверняка наследник Малфоев нежно любит своё родовое гнездо, но одному Мерлину известно, как это ему удаётся.

А вот в кабинете было довольно уютно. Большой письменный стол с аккуратной стопкой бумаг на нём, солидное кресло - перед столом и два других, поменьше - рядом с распахнутым настежь окном.

В одно из этих кресел Малфой сел сам, на другое кивнул Поттеру.

Под окном цвели кусты шиповника, так что кабинет был полон тёплого сладкого запаха и жужжания шмелей.

- Итак?.. - коротко поинтересовался хозяин.

Его требовательный тон был совершенно невыносим, с точки зрения Гарри. Но, как-никак, Поттер сам отправил ему письмо с предложением встретиться и обсудить судьбу Малфоя-старшего. Чего теперь жаловаться.

- На прошлой неделе я разговаривал с министром, - сухо сказал Гарри, решив не обращать внимания на бесцеремонное обращение. - Люциусу грозит от пятнадцати до двадцати лет Азкабана. Я пытался вмешаться, но мне дали понять, что хватит с меня и слизеринцев. Со старшим поколением Кингсли решил разобраться сам, и со всей суровостью.

Драко молчал. Ждал продолжения.

- Суд назначен на седьмое число. Так что надо успевать действовать раньше.

- Как действовать? - ровно спросил Драко.

Вот она - точка невозврата. Сейчас Гарри поделится с Малфоем своим планом, и обратной дороги уже не будет. Золотой мальчик, победитель Волдеморта и спаситель магической Британии станет предателем и государственным преступником.

- Его пока содержат в камере Аврората, - начал рассказывать Гарри после небольшой паузы. - В Аврорат у меня есть постоянный пропуск. По этажам разделения нет, так что в мантии-невидимке я куда угодно могу пройти.

- Ты уверен, что твоя мантия обманет тамошнюю защиту?

- В Гринготтсе защита не слабее стояла, а мантия сработала, как надо, - возразил Поттер.

- Ну хорошо. Давай дальше, - кивнул Малфой.

- Мимо охраны пройду. Ключи от камеры мне не нужны, там в дверях окошки для еды, маленький пакет вполне пролезет. А в пакете - портключ на континент.

- Не выйдет, Поттер. От портключей в Аврорате защита точно установлена.

- От той дешёвки, что на Дрянн-аллее продаётся - установлена. А от старинных родовых артефактов её фиг установишь, там везде индивидуальные принципы действия. Малфой, у тебя же наверняка темномагической дряни полные сейфы.

Драко оскалился, как мелкий, но опасный хищник:

- Не твоё дело, Поттер, что у меня в сейфах.

- Не моё, - согласился Гарри. - Если нет портключа - ничего не выйдет.

- Один портключ отслеживается за десять минут, - задумчиво произнёс Драко. - Нужны по крайней мере два. И незарегистрированная палочка. И денег хотя бы галлеонов триста.

Он явно составлял в голове список необходимых вещей.

- Ещё нужна записка с твоим почерком, чтобы он поверил, - вставил Гарри.

Лицо Драко неуловимо изменилось.

- А сейчас, Поттер, ты выпьешь веритасерум, и расскажешь мне, не собираешься ли ты меня с портключами и этой запиской сдать аврорату, - угрожающе тихо сообщил он.

Поттер попытался оскорблённо вскинуться:

- Можно подумать, это мне нужно вытащить твоего отца из тюрьмы!

- Тебе это определённо зачем-то нужно. А вот зачем - ты мне тоже расскажешь, - пообещал Малфой. - Иначе можешь шагать туда, откуда пришёл.

Оставалось только согласиться:

- Тащи свой веритасерум.

Щелчком пальцев Малфой вызвал маленького испуганного эльфа:

- Из моей лаборатории одну склянку веритасерума. Шкаф у южного окна, третий ящик.

Эльф почтительно склонился ушами до пола и исчез. Почти моментально вернулся обратно с маленьким пузырьком. Гарри испугался, что при таких нечётких инструкциях эльф вполне мог перепутать зелье, но на пузырёк была наклеена этикетка с надписью от руки: veritaserum.

Драко откупорил склянку и протянул Гарри:

- До дна, Поттер.

Гарри поморщился и выпил.

* * *

- Дементор тебя подери, Поттер. Если бы не я варил зелье, в жизни бы тебе не поверил.

Гарри злился и краснел. Малфой сам хотел правды, а теперь эта правда ему не нравится. Чего ж ему нужно-то?

- Значит, ты готов рискнуть расположением своих высокопоставленных дружков только ради того, чтобы трахнуть меня?

- Нет, не только. Я же сказал, мне не нравятся методы Министерства. Двадцать лет - это намного больше, чем заслужил твой отец. Малфой, я ничего не требую от тебя. Просто подумал, что, если бы мы перестали быть врагами… Ты же спишь с парнями, не так ли?

- Случается, - кивнул Драко. - Но не с гриффиндорцами. А у тебя, помнится, была невеста?

- Да, но… Джинни не хочет до свадьбы, - пробормотал Поттер неловко.

- О, - удивился Малфой. - Уизли вспомнили наконец, что они чистокровные?

- Прекрати. Твоя Паркинсон тоже чистокровная, а в невинности её сложно заподозрить.

- Моя Паркинсон уже не моя, это раз, - парировал Драко. - А во-вторых, если бы у Уизли было столько денег, сколько у Паркинсонов, твоей рыжей не было бы никакого дела до пустых формальностей. Кстати, Пэнси слышала что-то о конфискации имущества бывших Упивающихся. Не в курсе?

- Не будет никакой конфискации, можешь расслабиться, - Поттеру было приятно это сообщить. - Большинство высказалось против. Так что из этого склепа вас никто не выгонит.

- Вот уж об этом я не переживал, - хладнокровно отозвался Малфой. - Честное слово, для грязнокровок, а также некоторых полукровок из чулана, не мешало бы вместо маггловедения ввести маговедение. Тогда бы ты знал, что фамильный замок нельзя конфисковать. Родовые чары вплетены в стены поместья, в отсутствие наследника замок рухнет. И, если кто-то рискнёт поселиться в чужом замке, погребёт под собой этих невежд. Чаю хочешь?..

Предложение было неожиданным. Гарри с перепугу отказался.

- Ну ладно, Поттер, я тебе поверил. Тогда давай определимся с датой. Мне нужно будет успеть купить для отца палочку.

- Под оборотным зельем, - предупредил Гарри. - Потом наверняка будут опрашивать торговцев, следов лучше не оставлять.

- Поттер, я не могу сварить оборотное за два-три дня, на это нужен месяц. А покупать в лавке - оставить не меньший след. Придётся в борделе брать…

- Где? - изумился Гарри.

Малфой не ответил, только усмехнулся.

Поттер подумал ещё об одной вещи:

- Постарайся организовать себе алиби на день побега. Ты же понимаешь, кто будет главным подозреваемым.

- Тогда назначим побег на пятое.

- Почему?

- У меня день рожденья. Если устроить вечеринку в ресторане, свидетелей будет вполне достаточно, - Драко встал и шагнул к письменному столу, отыскал на нём перекидной календарь. - Смотри, это будет вторник. Ты сможешь попасть в аврорат во вторник?

Гарри зачем-то подошёл к нему и посмотрел на календарь через его плечо:

- Как и в любой другой день.

Внезапно Драко обернулся, положил ладони ему на плечи и потянул к себе, откидываясь спиной на стол:

- Тогда, может, сразу решим вопрос с оплатой?

Руки Гарри совершенно независимо от его головы легли на обтянутые лёгкими брюками бёдра Малфоя и скользнули по ним: вверх-вниз…

- Под-дожди, - Гарри нехотя оттолкнул его. - Не надо.

- Не надо - так не надо, - с неожиданной лёгкостью согласился Малфой.

Перевернулся на живот и, не вставая, распластавшись на столе, дотянулся до чистого листа бумаги и пера. Несколько строчек быстрой вязи:

- Держи. Прочитай и подпиши.

Гарри взял у него листок:

«Я, Драко Малфой, приношу Гарри Джеймсу Поттеру магическую клятву в том, что обязуюсь стать его любовником на год в обмен на то, что он поможет моему отцу, Люциусу Малфою, покинуть пределы Британии». Витиеватая подпись.

- Пиши: «Клятву принимаю». И подпишись, - велел Драко.

И Гарри, мысленно презирая себя за слабоволие, взял перо и написал то, что от него требовалось.

- Зачем ты это?.. - пробормотал он. - Я же и так…

- Чтобы ты был заинтересован в результате, - отрезал Драко. - Я не могу рассчитывать на благотворительность в данном вопросе.

- Ты же меня веритасерумом поил.

- Ага. И на вопрос «зачем тебе это нужно?» ты ответил, что хочешь меня трахнуть.

- А что будет, если ты не выполнишь клятву?

Драко усмехнулся:

- Ну, точно, мальчик из чулана столь примитивных вещей не знает. Лишусь магии, Поттер. Так что будет у тебя ручной Малфой, если только сможешь вытащить моего отца.

Глава тринадцатая. Драко.

На год - это я, пожалуй, погорячился, думаю я, как только Поттер уходит. Не такая уж и радость - согревать постель очкарику-полукровке. Тот явно согласился бы на меньшее. Но у меня нет никаких гарантий, помимо странной прихоти гриффиндорского выскочки.

Ведь совершенно непонятно, почему именно я ему понадобился. Слава Салазару, сообразил, что на его рыжей свет клином не сошёлся - ну так на родном факультете отыскал бы себе кого-нибудь. Золотой мальчик сейчас должен быть популярен, как никогда. Чего его на Слизерин-то потянуло?

Или дело не в Слизерине, а во вполне конкретном Малфое? Моего унижения в Министерстве ему мало показалось? Теперь бывшего врага надо ещё и раком поставить?

Ладно. Переживу и это. Я же скользкий и изворотливый. И ужасно живучий. А когда-нибудь потом, когда родители будут в безопасности, я буду ещё и очень-очень гордый.

Но пока я не могу себе этого позволить.

Мама спрашивает, зачем приходил Поттер. Я совсем забыл придумать для неё правдоподобное объяснение, поэтому приходится выложить часть правды:

- Он сказал, что суд над отцом состоится седьмого июня.

Мама не опускает вопросительного взгляда, ожидая продолжения. И правда, для получасовой беседы этой информации явно недостаточно. Но больше я ничего не могу ей рассказать, поэтому приходится врать.

- Поттер говорит, окончательное решение ещё не вынесено. Приходил поторговаться. Спрашивал, что мы можем предложить для облегчения его участи.

- Драко, - с неожиданной горячностью говорит мама. - Не играй в их игры. Я не верю этим людям. Я не могу потерять ещё и тебя…

Я осторожно обнимаю её и целую в щёку.

- Не бойся, мама. Я сказал Поттеру, что не буду сотрудничать с Министерством, что бы он ни обещал.

…Ага, так и сказал. И ещё расписку дал…

Как же неприятно, оказывается, врать матери.

- Мам, я пойду, прогуляюсь по Диагон-аллее. Принести тебе пирожных к чаю?

Мама слегка улыбается:

- Миндальных.

* * *

Драко Малфой идёт в бордель.

Первый раз в жизни. И то - не для того, зачем туда ходят обычно. Собственно, о самом том факте, что маленькая уютная гостиница «Домашний приют» - это публичный дом, я узнаю из рассказов Блечтли и Уоррингтона на третьем курсе. Они же рассказывают о том, что при помощи оборотного зелья клиент может получить во временное пользование хоть министра, хоть собственную прапрапрабабушку, давно лежащую в семейном склепе. Был бы волос или обрезок ногтя.

В гостинице меня сразу узнают. И, когда я прошу позвать управляющего, меня немедленно проводят к нему в кабинет.

Управляющим оказывается пожилая привлекательная ведьма. Она предлагает мне выпить, но я не настроен вести долгие беседы.

- Мадам, - я вежливо улыбаюсь. - Мне очень нужно приобрести одно зелье, которое позволит мне остаться неузнанным… Только так, чтобы об этом никому не стало известно.

Взгляд ведьмы становится сочувственным:

- Я сожалею, мистер Малфой. Но торговля зельями не входит в сферу моей деятельности.

Это что, отказ?.. Я молча смотрю на неё и жду.

Ведьма выжидает недолгую паузу.

- …А вот небольшой обмен мы с вами могли бы совершить. Мистер Малфой, вы, вероятно, не знаете, но ваша внешность довольно привлекательна для наших клиентов. К сожалению, достать ваш волос - неимоверно трудная задача…

Ещё бы не трудная. Каждый благоразумный волшебник знает, что его волосы и ногти могут быть использованы в совершенно отвратительных целях. Вроде подобной.

Я криво усмехаюсь. Вынимаю палочку и при помощи режущего заклятия отстригаю прядь волос. Получаю заветный пузырёк и покидаю заведение.

…Даже думать не хочу, какую прибыль старая шлюха извлечёт из этой сделки. А уж о тех, кто приходит в это заведение вообразить, что занимается сексом со мной, не хочется думать тем более.

…Ладно, в который уже раз за этот месяц говорю я себе. Наплевать.

Сейчас у меня есть более приятные дела. Я иду покупать маме подарок.

* * *

Когда я был ребёнком, я не понимал, почему каждый год на мой день рождения отец дарит маме какую-нибудь драгоценную безделушку. Ведь день рождения-то мой! Нет, конечно, меня совсем не обделяли подарками, скорее, - наоборот. Но недоумение оставалось.

Потом, когда я подрос и узнал, что детей вовсе не домовики приносят в дом и подкладывают в колыбельки, эта традиция стала казаться мне очень трогательной. Конечно, отец очень любит меня, если ежегодно благодарит маму за рождение наследника. Насколько я уже тогда мог сообразить, не такое уж это лёгкое и приятное дело - детей рожать.

И, поскольку в этом году отец не может сделать маме подарок, придётся взять это на себя.

Гоблины - искусные мастера не только в вопросах оружия. В ювелирном магазинчике, где продают украшения гоблинской работы, я выбираю для мамы удивительно изящную подвеску - чёрную жемчужину, обвитую спиралями белого золота. Эта вещь мне кажется достойной того, чтобы соприкасаться с нежной кожей моей матери. Расплачиваясь, я прошу седого гоблина за прилавком прислать украшение в Малфой-мэнор утром пятого июня.

Покупая миндальные пирожные и коробку швейцарского шоколада в кондитерской, я вдруг решаю, что, пожалуй, стоит распорядиться отправить сладости домой с доставкой. Сам же я могу прямо сейчас решить вопрос с палочкой - до Дрянн-аллеи рукой подать.

Наверное, это довольно рискованное мероприятие, и мой неожиданный единомышленник Поттер не одобрил бы подобное поведение. Но - я оглядываю свой наряд - на мне вполне обычная чёрная мантия, ботинки тоже без особых примет, а больше ничего под мантией и не различить. Человеческий материал для оборотного зелья у меня заготовлен заранее - волос девушки, чуть ниже меня ростом, зато с таким же размером ноги.

Я захожу в новое кафе, открывшееся на месте бывшего кафе-мороженого Фортескью. Там шумно и людно, в полном соответствии с моими ожиданиями. Можно надеяться, в общей суете никто не заметил, что в общий туалет вошёл высокий светловолосый юноша, а вышла пышногрудая шатенка. Рубашку под мантией пришлось расстегнуть, чтобы мой новый бюст поместился. Интересно, а если с меня сейчас снять волос, обращаться будешь в Драко или в эту девушку?..

На поиски палочки на Дрянн-аллее уходит довольно много времени. Я хочу, чтобы она была максимально послушна отцу, поэтому пытаюсь найди подобную той, что у него была - вяз и сердечная жила дракона. Когда я нахожу и приобретаю искомое, у меня остаётся не так уж много времени до окончания срока действия зелья.

Драко Малфоя не должны видеть здесь, так что возвращаюсь к суете и гаму Диагон-аллеи. И перед витриной «Флориш и Блоттс» едва не сталкиваюсь лицом к лицу со бывшим капитаном нашей школьной сборной.

- Маркус… - недоверчиво и восторженно выдыхаю я.

Флинт смотрит на меня и, разумеется, не узнаёт. Перед ним стоит совершенно незнакомая ему девица, а по фамильярному обращению он может сделать вывод, что это сумасшедшая квиддичная фанатка. «Сенненские Соколы», там он сейчас охотник…

- Вам автограф? - непривычно вежливо спрашивает он.

- Блядь, Флинт, раздающий автографы девушкам посреди Диагон-аллеи - предел моей сексуальной фантазии, - откровенно выдаю я, наслаждаясь недоумением, разливающимся на его скуластой физиономии.

Внезапно он начинает ржать, прижимая меня к себе:

- Ловец, ты что, пол сменил? Окончательно решил, что девушки тебя не привлекают?

- Тролль здоровенный, как ты меня узнал?.. - бурчу я ему в подмышку.

- А хуй знает, - откровенно признаётся он. - Я о тебе четыре года думал.

- Исключительно в порнографическом ключе, я надеюсь?..

- Не сомневайся.

И тут меня начинает плющить и корёжить обратная трансформация. Хорошо, что никто этого не видит - я по-прежнему утыкаюсь носом в грудь Флинта, а волосы прикрыты его необъятными лапищами.

Когда превращение заканчивается, Маркус чуть отодвигает меня от своей груди, берёт в ладони моё лицо и жадно разглядывает.

- Малфой. Настоящий… - тихо произносит он наконец.

И если бы это слово было уместно в отношении сурового и несгибаемого Флинта, я бы сказал, что в его голосе звучит нежность.

Глава четырнадцатая. Маркус.

Новые мётлы - потрясающие. Никакого сравнения с ободранными школьными «Чистомётами». Маркус делает четыре больших круга над стадионом, прежде чем начать первую в этом году тренировку. Когда он приземляется, на лице его написан неподдельный детский восторг.

Новый ловец - тоже нечто особенное.

Начать с того, что он никогда не приходит на тренировку вовремя. Правда, сказать честно, он ни разу не опаздывал больше, чем на пять минут, но Флинта и минутное опоздание выводит из себя. Сказано: начало в десять. Значит, без четверти десять вся команда стоит возле квиддичной раздевалки и преданно пожирает глазами капитана!

Когда Флинт объясняет бойцам стратегию игры, белобрысый не слушает и так откровенно скучает, что разве что не зевает.