Гарри хмурит брови. Потом быстро анализирует ситуацию.

- Малфой, я только что узнал. Я пришёл бы сразу, но ваши змеёныши берегут тайну твоего местонахождения, как хранители Фиделиуса. Мне их разве что пытать не пришлось.

Малфой чуть морщит нос.

- Действительно, как тут догадаться: где же может быть ученик, который не пришёл на занятия?

- Ладно, я идиот, - примирительно предлагает Гарри. - Не злись.

- Вот ещё… Ты принёс мне шоколада?

- А нужно было? - Гарри с сомнением смотрит на тумбочку, на которой шоколада столько, что хватило бы на весь курс.

- Нет. Не нужно, - признаёт Драко. - Почему-то мне сегодня все тащат шоколад. А я хочу маринованный огурец, Поттер. Его ты мне тоже не принёс?

- Увы. Могу сбегать на кухню и выпросить у эльфов, хочешь? - предлагает Гарри.

Малфой оживляется. Определённо, хочет.

Потом они сидят вдвоём на больничной кровати. Драко, прикрыв глаза от удовольствия, хрустит огурцом. Слизывает стекающий по пальцам маринад. Так соблазнительно, что Гарри отворачивается, переводя взгляд на что-нибудь другое.

Например, на скрещенные в щиколотках босые ноги Малфоя, торчащие из пижамных штанов. Узкие ступни очень хочется потрогать… Гарри осторожно накрывает рукой одну из ступней. Прохладная, гладкая…

Он медленно проводит ладонью по ноге Драко.

- Ты меня щупаешь, Поттер? - недовольно уточняет Малфой. - Перестань немедленно, мне щекотно.

- Потерпишь, - отзывается Гарри. - Могу я хотя бы такое удовольствие от тебя получить, если уж больше ты ни к чему не пригоден?

Малфой задумывается ненадолго.

- Пожалуй, можешь, - соглашается он снисходительно. Вытягивает ноги на колени Поттеру. - Так удобнее?

- Намного…

Гарри широко оглаживает ладонями ступни Малфоя и уже нарочно старается провести пальцами по самым чувствительным зонам, щекоча и дразня его.

- Так ты мне расскажешь, что с тобой произошло, или я зря на кухню бегал?

- Ничего особенного. Шарахнули Obscure и столкнули с лестницы. Ну, хватит, - наконец отдёргивает ноги Драко. - Щекотно же. Поттер, не пытайся, всё равно не вспомнишь, Obscure - это ослепляющее, недавно же проходили. А у меня сотрясение мозга, представляешь? Не у каждого бывает. Тебя вот, сколько бладжером по башке не бей, трястись нечему…

- И… кто это был? - возмущённо восклицает Гарри.

- Записки не оставил, - сдержанно отвечает Малфой.

- Но нельзя же так это оставить! Надо хоть… я не знаю, палочки досмотреть…

- Молодец. Будущий аврор, - хвалит его Драко. - Знаешь, Поттер, если бы я решил кого-нибудь прибить магией, на моей палочке невозможно было бы отследить это заклинание. Потому что после него я бы использовал сотню или две других заклятий, а Priori Incantatem имеет довольно ограниченные пределы. Хотя я верю, что если бы меня пытался грохнуть ты, твоя палочка спокойно дождалась бы проверки и разоблачения. А поить всех подряд веритасерумом - развлечение дорогое и незаконное.

Гарри недовольно хмурится - ему бы такого в голову не пришло, - и вдруг вспоминает:

- Слушай, Малфой. Я сегодня видел вашу тренировку. Там вместо тебя летал какой-то пацан… Так круто летал! Круче, чем ты, - не упускать же возможность подколоть давнего соперника. - Это ваш запасной?

Малфой усмехается одними губами:

- Это наш основной.

- А ты?.. - не сразу понимает Гарри.

- Я больше не играю.

- Почему?

- Поттер, ты совсем дурак? - раздражается наконец Малфой. - Потому что Бэддок летает круче, чем я. И снитч ловит лучше. Он выиграл отбор.

Гарри недоумённо пожимает плечами:

- Я думал, ты бессменно играть будешь.

- А ты, надо полагать, на место ловца никого не пробуешь? Сам играешь, и даже не думаешь, что может найтись более удачливый ловец? - искренне веселится Драко. - И команда тебе это позволяет, да? Верит, что лучше Поттера никого найтись просто не может?

- А у вас каждый год отбор проходит? - недоверчиво уточняет Гарри. - И до сих пор ты его выигрывал?

- Невозможно поверить, правда?.. - высокомерно переспрашивает Драко. - Представь себе, так и было.

- Ладно, не обижайся. У меня есть ещё один маринованный огурец…

- Хм…- задумчиво тянет Малфой. - Огурец… Давай сюда.

У него в ладони оказывается какой-то пузырёк.

- Снейп лекарство принёс, - объясняет он Поттеру в ответ на вопросительный взгляд. - Регенерационное. Сам сварил. Жуткая гадость, и голова будет дико болеть две минуты, зато потом всё проходит. И не нужно будет валяться в постели до следующей недели. Желаешь присутствовать?

Гарри желает.

Драко залпом осушает пузырёк и опускает голову ему на колени. Почти сразу же кровь отливает от его щёк, Малфой часто и шумно дышит сквозь сжатые зубы. Гарри не знает, как облегчить его боль и просто кладёт ладонь ему на голову. Лоб и виски Малфоя уже покрыты испариной. Он издаёт тихий стон, и Гарри низко наклоняется, чтобы легко коснуться его губ своими. Малфой неожиданно отвечает, и они целуются до тех пор, пока Драко не отпихивает Поттера:

- Всё, прошло уже. Спасибо.

- Обращайся, если что, - кивает Гарри.

Теперь Малфой впивается зубами в огурец, чтобы перебить вкус профессорского зелья во рту.

- И что теперь? - интересуется Поттер. - Ты здоров и можешь идти на все четыре стороны?

Малфой чего-то изображает глазами и бровями, но говорить с набитым ртом даже не пытается. Приходится Гарри ждать, пока он дожуёт.

- Если сейчас уйти, то завтра к двенадцати придётся топать на отработку у МакГонагалл, - поясняет Малфой. - Думаю, моё внезапное выздоровление наступит завтра после обеда. Хотя, конечно, кормят тут отвратительно…

- Завтра я тебе не буду огурцы таскать, - предупреждает Гарри. - Пойду в Хогсмид.

- Привет рыжей, - кивает Малфой.

Всё-таки ревнует, гордо думает Гарри. То, что он сказал Малфою про Джинни - мол, уже месяц назад, - не было ложью, но и полной правдой тоже не было. Ну да, месяц назад попробовали, только не очень-то у них получилось. А потом почти ничего толком и не было. Ну, то есть, было всего пару раз. Гарри было хорошо, только очень быстро, а Джинни, кажется, и не поняла ничего.

Вероятно, это вопрос времени. Надо чаще тренироваться…

- Поттер, если ты и дальше намерен мечтать о Уизли с такой физиономией, то лучше иди, - сообщает Драко. - Мне Лавгуд догадалась книжку притащить, я читать буду. Хоть одна умная женщина есть на курсе. Ты не знаешь, она не согласится выйти за меня замуж?

Гарри отрицательно мотает головой:

- За ней Лонгботтом ухаживает.

- Действительно, - сокрушённо соглашается Драко. - Кто такой Малфой по сравнению с самим Лонгботтомом?

Хотел бы и Гарри это знать - кто такой Малфой… В последнее время он совершенно перестал это понимать.

Глава сорок первая. Маркус.

Малфой не отвечает. Ни в четверг, ни в пятницу. Маркус уже устаёт дёргаться от каждого шороха за окном, ожидая сову с конвертом. Но хлопанья крыльев и стука клювом в стекло он так и не дожидается.

В субботу с утра Маркус до того утомлён молчанием белобрысого, что хмуро размышляет - не заявиться ли в Хогсмид самому, просто так. Может быть, удастся встретить там Малфоя и поинтересоваться причинами его молчания. Приятную тяжесть в яйцах вызывает мысль о том, чтобы крепко сгрести в ладонь его воротник и притянуть ловца к себе, к самому лицу, увидеть безмолвную панику в прозрачно-серых глазах… А потом поцеловать так, чтобы у того колени ослабели и ноги подогнулись.

Но эту мысль приходится выкинуть из головы как несостоятельную. Если мелкий не ответил - значит, ему это не нужно, и нечего лезть в его жизнь. Своих проблем, что ли, недостаточно?

Вообще-то, особых проблем у Флинта нет. Жизнь течёт, как река по руслу - можно особо не задумываться и никуда не сворачивать. И, если не считать Малфоя, то в его жизни есть всё, чего только можно пожелать: много-много квиддича в высшей лиге, чертовски сексуальный любовник, маленькая квартирка, вполне уютная для одного. Достаточно много денег и мало свободного времени, чтобы их потратить, так что счёт в банке неуклонно растёт. Перспектива владения семейным бизнесом в будущем, когда он станет слишком взрослым, чтобы гонять на метле. Многие только мечтать об этом могут.

А если считать Малфоя, то ни черта у Флинта нет. Ни письма, ни свидания, ни надежды.

И то подумать: кто Флинт, а кто мелкий. Охотник в квиддичной команде, пусть даже одной из лучших в стране, - и наследник Малфоев, который наверняка довольно скоро станет главой Рода. Близко не ровня. Да и сложно Малфою подобрать кого-нибудь вровень. Сколько старинных родов не оставили наследников после себя… Вот Блэки, например.

Маркус - совершенно нелогично в свете своих мечтаний о мелком - думает, что род Флинтов не такой уж древний и известный, но позаботиться о том, чтобы он не исчез, Маркус всё же обязан. Хотя, конечно, с этим можно пока не торопиться. Опять же, Дэйв…

* * *

Дэйв приходит, когда начинает смеркаться. Когда Маркус настолько погряз в своих унылых мыслях, что даже губы в улыбку не растягиваются.

Зато Дэвид разве что не танцует, скидывая ботинки в прихожей, проходя в комнату, подставляя Флинту шею для поцелуя под ухом.

- Привет, мрачный тип. Так весь день и просидел дома?

Маркус сегодня не выходил. Настроения не было.

- А тебя где носило? - спрашивает он без особого интереса.

- Шары катал, - охотно отзывается Дирк. - Сегодня такая игра была, ты бы видел! Я уже думал, продул партию, а потом он скиксовал на ровном месте, и я оторвался…

- И много шаров к тебе подкатило? - для порядка интересуется Флинт. Дэйв обожает, когда его ревнуют. - Так я и поверю, что «он» на ровном месте скиксовал. Наверняка на тебя пялился, аж руки тряслись…

У Дэвида новое увлечение. Флинт как-то раз ходил с Дирком в этот маггловский бильярдный клуб. И у него сложилось ощущение, что всё там пропитано идеей секса: и тяжёлый стол как раз подходящей высоты, чтобы подсадить на него Дэвида и опрокинуть на спину, и длинные тяжёлые лакированные кии с толстым основанием… И провокационные позы игроков. Не всех, конечно; Флинт совершенно не замечал, в каких позах бьют по шару толстые дядьки в полосатых костюмах. А вот Дирк, наклоняющийся над столом и призывно прогибающий спину, вызывал в Маркусе растущее желание отволочь его домой и стащить с него маггловские брючки и пиджак.

- …Так что я сегодня при выигрыше. Завидный кавалер, - завершает свой рассказ Дэйв. - Флинт, я приглашаю тебя в ресторан, слышишь? Ты же наверняка ужин не готовил?

Про ужин Маркус и не вспоминал.

- В маггловский ресторан? - уточняет он.

- Нет, я хочу в «Серебряный рог». Ты там бывал?

Маркус мотает головой. Он вообще нечасто бывает в ресторанах.

- Говорят, там неплохая японская кухня, но и англичанин найдёт, чем подкрепить силы. Во всяком случае, кусок мяса для тебя поджарят, - обнадёживает Дэвид. - Ну? Идём?..

…Дэвид так грохочет ботинками, спускаясь по лестнице, что на шум выглядывает из-за своей двери соседка, тощая женщина со строгим лицом. Дэйв весело здоровается с ней, та что-то негромко бормочет в ответ, кивая. Поравнявшись с ней, Маркус тоже выдаёт сдержанно-учтивое «добрый вечер, мэм», получив только неодобрительный взгляд. Кажется, в прошлый раз Маркус забыл поставить заглушающие… Никаких сомнений относительно истинных отношений Маркуса и Дэвида у соседки нет.

На улице сыро и пахнет скорым дождём. Дэйв берёт Маркуса за руку тёплой ладонью:

- Давай прогуляемся немного? Не хочу сразу аппарировать, тут такой воздух вкусный…

- Можно камином, - предлагает Флинт. - Дойдём до конца аллеи, там лавка зелий, каминная сеть открыта.

Аллея длинная, так что Дэйв соглашается. Можно неторопливо шагать под деревьями, держась за руки. Флинт останавливается и поправляет на Дэвиде шарф, прикрывая горло: теплолюбивый австралиец то и дело простывает в славящемся своей промозглостью английском климате.

- Скоро будет холодно, - замечает Дирк. - У вас тут отвратительные зимы.

Маркус пожимает плечами. Он привычный.

- Завтра тренировка в три, помнишь? - спрашивает Дэвид. - Ты не против, если я до тренировки у тебя останусь?

- Сколько угодно. Можешь и после тренировки оставаться. Только не забудь собраться, во вторник уезжаем на базу.

Почему-то Маркусу приходит в голову, что, если бы не постоянные разъезды, он вполне бы мог завести, например, собаку. Странно, но когда он был пацаном, у него не было такого желания. А сейчас подумалось, что если бы у него была собака, он был бы не один.

А сейчас он разве один? Вот же, Дэвид рядом, его тёплая рука во флинтовом кулаке, и даже разъезды им не помеха, потому что они играют в одной команде и выезды у них общие. Какая нахрен разница, будет ли база удобной и комфортной, или наоборот - щелястым курятником, если в любом случае Дэйв не даст ему одиноко замёрзнуть в постели.

* * *

Дэйв надолго ныряет в меню, выискивая там свои любимые лакомства, так что улыбка официанта, дожидающегося заказа, становится всё более натянутой. Флинт, наоборот, даже не открывает кожаную папку - стейк, свежие овощи, кружку светлого пива. Наконец и Дэвиду удаётся определиться с заказом, так что скоро Маркусу приносят его пиво, а Дэйву - кружку глинтвейна.

- Замёрз? - интересуется Флинт, глядя, как Дирк тянет горячее вино.

- Немного. Как расчихаюсь перед тренировкой… А на базу поеду с температурой, - грозится тот.

- Вылечим, - обещает Флинт. - Будем возвращаться камином через лавку - купим тебе перцового.

Дирку определённо нравится, когда Флинт говорит об их совместных планах. Это заметно по его смущённым взглядам и розовеющим ушам. В постели-то он не смущается…

Из-за соседнего стола кто-то машет, привлекая внимание Флинта, и тот обнаруживает недалеко от себя Оливера Вуда в компании миловидной девушки. Флинт разглядывает девушку. Вуд разглядывает Дирка и подмигивает Маркусу, украдкой показав большой палец.

Маркус торопливо трансфигурирует из вилки перо, расправляет салфетку и царапает на ней:

«Придурок, это наш ловец! Кстати, круто мы вас порвали в этом сезоне!»

Сложенный из салфетки голубь шмякается перед Вудом. Дирк требовательно поднимает брови, желая объяснений.

В это время приносят еду. Маркус внезапно обнаруживает, что вилки больше нет, и ему придётся есть стейк при помощи пера. Он спешно возвращает вилке прежний вид, а Дирк уже ловко орудует палочками.

- Это Вуд, вратарь «Паддлмир Юнайтед», - запоздало сообщает Флинт. - Был капитаном грифферов в школе, мы друг друга терпеть не могли. А теперь он бесится, что мы их уделали в августе.

Бумажный голубь прилетает обратно и клюёт стейк в тарелке Маркуса.

- Стоять, птица, это моя еда! - заявляет Флинт, цепляя голубка за крыло и разворачивая.

«У тебя всегда была слабость к светловолосым ловцам, - безапелляционно утверждает Вуд. - Радуйся, Флинт, вас спасла случайность! В следующем году всё будет иначе».

Переписку приходится продемонстрировать Дирку, чтобы тот не изводился глупой ревностью. И при упоминании блондинистых ловцов тот вполне ожидаемо мрачнеет и утыкается в тарелку.

Дэйва-то можно убедить в том, что Вуд просто стремится ляпнуть гадость, не задумываясь, соответствует ли она истине, и на самом деле Флинта и Малфоя ничего не связывает.

А вот кто бы убедил в этом самого Флинта…

* * *

Письмо от Малфоя приходит в воскресенье перед рассветом, и вместе с совой Маркус впускает в комнату зябкую утреннюю сырость.

Оказывается, на подоконнике четвёртый день ожидает пернатого вестника вазочка с печеньем, и Флинт, отвязав конверт от лапы, позволяет сове клевать столько, сколько ей захочется.

Нетерпеливо разворачивает письмо, подсвечивая себе палочкой.

«Привет, кэп!

Сразу не мог ответить - неудачно навернулся с лестницы. А в Больничном крыле совы не летают. Так что не вышло у нас субботней прогулки.

Я бы сам назначил тебе свидание, только представления не имею, когда ты бываешь свободен. Каково это - быть чемпионом, а, Флинт? Наверное, ни минуты свободной нет?

С Поттером у меня всё нормально, на удивление. До сих пор друг друга не убили.

Рад, что у тебя тоже есть, кого - зачёркнуто - обнимать в постели. По крайней мере, смерть от спермотоксикоза тебе не грозит, это было бы крайне огорчительно.

Драко Малфой.

PS: если ты продашь это письмо журналистам, тебя съест гиппогриф».

Флинт неслышно фыркает себе под нос и оборачивается к Дэйву. Тот безмятежно сопит под толстым пледом.

Маркус зябко переступает на полу босыми ногами. Сова всё никак не оторвётся от печенья. Приходится сгрести её в охапку и посадить на карниз. За это Маркус удостаивается презрительного взгляда. «Невоспитанный грубиян, - говорят жёлтые немигающие глаза. - И это - твоя благодарность за малфоевское письмо?..»

Ему немного стыдно, но выбирать не приходится - ноги мёрзнут всё сильнее.

Флинт закрывает окно.

Теперь можно вернуться под одеяло к Дэвиду и спать ещё, по крайней мере, пару часов, но Маркус идёт на кухню и ставит чайник на огонь. Только после того, как он закипает и толстая струя пара победно вырывается из носика, Флинт вспоминает, что можно было вскипятить воду простым заклинанием.

Конец четвёртой части.

* * *

Часть пятая.

Глава сорок вторая. Снейп.

- И всё же я не понимаю, - упрямо возразила профессор Вектор. - Почему вы уверены, что это было именно нападение, директор? Мальчишка мог сам выдумать всю эту историю, от начала и до конца, просто чтобы привлечь к себе внимание.

- Ну, конечно, мистеру Малфою сейчас решительно не хватает внимания, - кротко согласился Снейп. - Настолько, что он самостоятельно переломал себе кости и разбил голову.

- Но он действительно мог сам упасть, а уже потом…

- А если нет? - перебил Снейп уже серьёзно. - Если его и в самом деле столкнул кто-то из учеников? И теперь, оставшись безнаказанным, вполне может решиться повторить попытку. Как знать, может быть, в следующий раз ему повезёт…

- Мне кажется, вы преувеличиваете, - сухо сказала профессор МакГонагалл. - Но, даже если вы правы, как мы можем выяснить личность нападавшего - если он был? Не проверять же палочки у всех подряд.

Разумеется, производить досмотр палочек было бы бесполезно. В этом Северус согласился бы с Драко, если бы они разговаривали об этом. Только разводить панику и провоцировать обвинения всех и во всём.

Северус Снейп, сложив руки на груди, медленно прошёлся по своему кабинету, вдоль вереницы портретов своих предшественников.

Альбус, как обычно, добродушно поглядывал на него из-под очков, но советовать ничего не торопился. Армандо Диппет, Виндиктус Веридиан, Декстер Фортескью… Кто из бывших директоров Хогвартса сейчас смог бы подсказать нынешнему ответ на его задачу?

- Сэр, - Снейп остановился перед портретом Финеаса Найджелуса Блэка. - Вы же достаточно долго следите за нашей беседой?.. Мне не нужно объяснять всё с самого начала?

Блэк молча кивнул: вполне достаточно; спасибо, не нужно.

- Не могли бы вы узнать у портретов, охраняющих двери факультетов, кто именно из учеников вернулся в комнаты приблизительно в одиннадцать часов? Непосредственно перед отбоем или чуть позже…

- Неплохая идея, молодой человек, - одобрительно отметил сэр Финеас. - Допустим, мы так и сделаем. Но вы же понимаете, что таких студентов может быть дюжина-другая. А что потом?

- А потом… Если это не ученик Слизерина, то от лестницы, ведущей в подземелья, ему необходимо было пройти мимо Парадной лестницы и галереи портретов возле неё, - вслух соображал Северус, поворачиваясь к другому портрету. - Сэр Виндиктус…

Виндиктус Веридиан, второй портрет которого висел в той самой галерее, коротко кивнул. И назвал имя.

Профессор МакГонагалл застыла неподвижной статуей.

- Пятикурсник? - недоверчиво переспросила мисс Барлоу. - Но заклинание Obscure проходят только на седьмом.

- Отличник, - деловито прокомментировал Флитвик - Есть же учебники, конспекты лекций… Думаете, старшекурсники держат их под замком? В конце концов, есть библиотека. Но главный вопрос - что же мы теперь будем делать? Ведь вы, директор, затеяли это расследование не ради праздного любопытства?

- Думаю, для начала, - задумчиво отозвался профессор Снейп, - нам нужно пригласить его сюда.

* * *

- И почему вы решили, что это я? Это мог быть кто угодно другой, - Криви почти в точности повторяет слова Малфоя.

Драко тоже присутствует на педсовете. Сидит в кресле в дальнем углу кабинета и не проявляет никакого интереса к происходящему. Он занят исключительно своими ногтями и выглядит полностью поглощённым этим делом.

- Вас видели, - отвечает Снейп.

- Кто видел?

Директор не собирается отвечать на этот вопрос, но вместо него неожиданно отзывается МакГонагалл:

- Вы забыли о портретах, мистер Криви. Полная Дама подтвердила, что вы вернулись в спальню как раз после того времени, как было совершено нападение, а сэр Веридиан видел вас идущим от слизеринских подземелий.

- Это не доказательство. Да портреты вообще не могут быть свидетелями…

- …В суде, - договорил за него Снейп. - Но мы сейчас и не в Визенгамоте. Для нас этих доказательств вполне достаточно. Или вы желаете принять веритасерум и доказать нам, что всё было не так?

Нет. Веритасерум он принимать не желает.

- Ну и что? - с великолепным презрением выдаёт Криви. - Ну и сдох бы он под этой лестницей, кому бы стало хуже?

Снейп с трудом удерживается от ответа. Даже прикусывает губу, чтобы случайно не открыть рот. Письмо Люциуса лежит во внутреннем кармане его мантии и явственно греет грудь.

- И всё-таки, потрудитесь объяснить, - настаивает декан Гриффиндора. - Почему вы столкнули с лестницы мистера Малфоя?

- Да потому! - кривится Деннис. - Мой брат погиб из-за них. Его убил один из них. Колин мёртв, а этот жив. Это нечестно.

- Если я не ошибаюсь, мистера Малфоя судил Визенгамот и вынес своё решение. Вы не согласны с решением суда, мистер Криви?

- С решением суда? Это же… Это какая-то пародия на суд! Он убийца, а его приговорили к какой-то ничего не стоящей фигне! Подумаешь, отстегали прутом по заднице; он уже и думать забыл об этом, а Колина всё равно не вернёшь!

Драко не поднимает головы, демонстративно продолжая полировать ногти.

- Ничем не вернёшь, - соглашается Снейп. - Но мистер Малфой не убивал вашего брата. И никого не убивал, как бы вы ни были уверены в обратном. А вот вы, мистер Криви, едва не стали убийцей.

- Он - Упивающийся смертью. У него метка на руке, - объясняет Деннис.

Директор задирает рукав и показывает Деннису почти неразличимые бледные линии на своём предплечье:

- Видите? У меня тоже метка на руке. Меня вы тоже хотели бы убить?

Криви явно не готов к такому повороту.

- Но вы… Вы же были на наше стороне. Вы приняли метку, чтобы помогать нам…

Кому помогать? Тебе, сопляк?..

- А почему принял метку мистер Малфой, вы не интересовались? - вкрадчиво спрашивает Снейп. - И тот факт, что семья мистера Малфоя давно была бы мертва, если бы он этого не сделал - это тоже неважно?

- Мне плевать на его семью, - отзывается Деннис. - Для меня важна моя собственная.

- Я не вижу смысла в дальнейшей беседе, - вставляет профессор МакГонагалл. - Меня только интересует, откуда вам известно ослепляющее заклинание? Насколько мне известна школьная программа, вы пока ещё его не изучали.

- Семикурсники отрабатывали в общей гостиной, - нехотя поясняет Деннис. - Я видел. Ну и там ничего сложного не было…

- Похвальная тяга к знаниям, - иронично отмечает Флитвик. - А теперь я, пожалуй, повторю свой вопрос - что вы собираетесь делать дальше, директор?

- Что мы собираемся делать, - поправляет Снейп. - Я думаю, этот вопрос надлежит решать общим голосованием всех учителей. Лично мне кажется невозможным дальнейшее пребывание мистера Криви в Хогвартсе, но я допускаю, что у вас может быть и другое мнение на этот счёт.

- Исключение из школы кажется вам достаточным наказанием за покушение на убийство? - недоверчиво переспрашивает Аврора Синистра.

- Мистер Криви - несовершеннолетний, - напоминает директор. - В любом случае, в Азкабан его за это не отправят. А захотят ли родители мистера Криви самостоятельно ограничить свободу сына - это их личный выбор. У магглов на этот случай есть специальные школы для трудных подростков, но нам они до сих пор не были нужны.

- Тогда будем голосовать, - подытоживает МакГонагалл.

* * *

В понедельник перед занятиями на специальном собрании в Большом зале директор объявляет, что пятикурсник Гриффиндора Деннис Криви исключён из школы Чародейства и Волшебства Хогвартс за попытку убийства другого ученика. Имени Драко не звучит, но большинству учащихся каким-то образом и так известно, о ком идёт речь.

Снейп смотрит на гриффиндорцев. Те заметно шокированы и удручены, но на лице Поттера читается не особо скрываемое облегчение. «Рад, что не Уизли», - понимает профессор.

Что ж, не ему одному пришло это в голову.

Глава сорок третья. Снейп.

Северус Снейп обладает неимоверной силой воли. И железной выдержкой. И сильным характером. И Мерлин знает, чем ещё.

Только этим можно объяснить то, что письмо, полученное от Люциуса ещё утром, он таскает в кармане до самого вечера, не делая попыток вскрыть конверт и прочитать послание. И даже не думая об этом. Ну, хорошо, - думая, но не чаще, чем раз .. ну, скажем, в пять минут.

От писем, приходящих на имя Снейпа, но, тем не менее, предназначенных Драко, этот конверт отличается дополнительной припиской, помимо имени адресата, - «лично в руки». Это даёт Северусу возможность надеяться, что, развернув письмо, он не прочтёт там, как уже было однажды, «здравствуй, сын».

Только поздно вечером, когда студентам положено видеть сны в своих - ну, хотелось бы на это надеяться, - постелях, Северус позволяет себе сломать сургучную печать, открыть конверт и вытянуть из него узкий белый лист, сложенный в несколько раз. Следом за письмом из конверта выскальзывает ему на колени среднего размера колдография. Портрет Люциуса. Самодовольная усмешка, независимый прищур, чуть заметный наклон головы.

Павлин… Как есть павлин. Типичный Малфой. Ни Азкабан тебя не исправил, ни немилость Лорда. Так что вряд ли что-либо вообще способно сделать это. Тебе гораздо больше подошло бы имя твоей жены…

Плотная бумага приятно шуршит под пальцами и едва уловимо пахнет морем. А, может быть, Снейпу это только кажется: ведь он знает, что теперешняя обитель Малфоев находится на побережье.

Длинные нервные пальцы профессора осторожно разворачивают драгоценный листок, и взгляд нетерпеливо цепляется за первую строчку.

«Северус».

Только теперь, позволив себе едва заметный вздох, Снейп понимает, что последние пару минут провёл, затаив дыхание. Непозволительная сентиментальность для тридцативосьмилетнего мага, директора школы, бывшего шпиона и… Да чёрт с ним, неважно!

И он впивается глазами в письмо.

«Северус.

Здравствуй, мой скользкий друг… Какая ирония! Если бы Он только знал, кто на самом деле был достоин этого почётного звания!

Впрочем, если бы Он это знал, то сейчас уже не было бы в живых ни тебя, ни, скорее всего, меня. Впрочем, не льщу себя надеждой, что для того, чтобы уничтожить меня, Ему бы потребовался сколь-нибудь значимый повод - я уже и не рассчитывал на благополучный исход войны для моей семьи. Так что, пожалуй, я должен быть тебе благодарен.

Но, сказать откровенно, если бы не Драко, я бы вряд ли когда-нибудь собрался написать тебе. Сын же пишет, что Северус тоскует и чахнет без моего письма, не отводит глаз от нашего с женой колдофото. Чтобы ты не грустил, отправляю тебе другую колдографию. Можешь поставить на ночной столик. Неужели я могу допустить, чтобы столь искусный и ловкий двойной агент, герой Британии и кавалер ордена Мерлина умер от тоски из-за такой глупости, как невнимание беглого преступника?..

Ты намного раньше меня сообразил, во что все мы умудрились вляпаться, да, Северус? Сообразил и выбрал нужную сторону. В отличие от нас. Да я бы тогда и не поверил, вздумай ты и меня потянуть за собой. Но, по крайней мере, ты неоднократно спасал моего сына. Я надеюсь, что и теперь не перестанешь заботиться о нём.

Да, что у него происходит с Поттером? Из Драко лишнего слова не вытащишь, отвечает только, что «всё в порядке». Могу себе представить, какой там может быть порядок.

Поскольку в Англии я не смогу появиться ещё достаточно долго - впрочем, не люблю употреблять слов вроде «никогда», - пожалуйста, рассмотри для себя вероятность приехать во Францию, например, на рождество. Мне о многом нужно с тобой поговорить.

Жду ответа.

Люциус А. Малфой».

Снейп почти физически наслаждается этим неимоверным, бесстыжим эгоцентризмом. Пожалуй, я должен быть тебе благодарен, Северус; так что в знак особого расположения позволяю выполнить тебе несколько моих поручений… И ни малейших сомнений в том, что они будут исполнены.

А Драко заслуживает хорошей, тщательно выдержанной в уксусе нотации. «Северус тоскует», надо же.

Или благодарности.

Хотя в действительности Снейп, разумеется, и виду не подаст, будто знает, что Драко упоминал о его слабости в письме к отцу.

Он опять поднимает к глазам колдографию.

Кажется невероятным везением, что Малфой-младший не так уж сильно похож на отца, как могло бы быть. Иначе Северусу было бы крайне трудно раз за разом отвечать холодной и усталой насмешкой на нелепые, то и дело повторяющиеся притязания мальчишки.

* * *

Утренние дела директора Снейпа - как обычно, письма, счета и планы, - неожиданно прерывает стук в дверь. На пороге появляется Астория Гринграсс, префект пятого курса Слизерина.

- Здравствуйте, директор, - немного нервно говорит она. - У нашего курса сейчас должен быть урок зельеварения, а профессора Слагхорна всё нет. Мы сперва ждали, а потом пошли к нему, но там тоже никто не открывает…

Северус вспоминает, что и за завтраком Слагхорна не было видно. Он не придал этому значения - Гораций иногда предпочитал подольше понежиться в кровати и туда же потребовать у эльфов завтрак, нежели подниматься со всеми в Большой зал. Но прежде декан Слизерина не позволял себе опаздывать на занятия.

- Спасибо, мисс Гринграсс, - отвечает Северус. - Ступайте к студентам, я всё выясню.

У профессора Спраут сейчас нет лекции, и директор просит её спуститься в слизеринские подземелья вместе с ним. Если мистер Слагхорн действительно проспал собственный урок, декан Хаффлпаффа будет свидетелем того, что директор не впустую придирается к преподавателю зелий. Если же случилось что-то более серьёзное, то свидетель будет ещё нужнее.

Снейп сильно стучит в дверь комнаты - вернее, комнат, - Слагхорна. Ждёт некоторое время, но ответа так и не получает.

Тогда он предупреждающе оглядывается на профессора Спраут. Та делает шаг назад.

- Bombardo! - и тяжёлая дубовая дверь невесомым бумажным листком слетает с петель.

Профессор Слагхорн действительно до сих пор находится в собственной постели. На лице его застыла привычная доброжелательная улыбка. Глаза профессора закрыты, рука холодна и пульса нет.

Снейп медленно переводит дыхание.

- Профессор Спраут, - Северус надеется, что голос его так же твёрд и спокоен, как обычно. - Сообщите преподавателям. Я вызову авроров.

Они выходят за порог, Снейп возвращает дверь на место и надёжно запечатывает заклинанием.

* * *

- Всё чисто, - слегка недовольно говорит Робардс, без стука и прочих церемоний входя в кабинет директора. - Колдомедики говорят, сердечный приступ. Возраст, нервы… Так что нам здесь делать нечего.

- Благодарю вас, - сдержанно отвечает Снейп.

Подходит к камину и протягивает начальнику Аврората котелок с летучим порохом.

Робардс и не собирается задерживаться.

Наверняка надеялся на громкое убийство, неприязненно думает Снейп. Иначе - зачем бы сам примчался? Мало у него подчинённых? И целый факультет подозреваемых, выбирай на любой вкус…

Не убийство. Ужасно нелепо и цинично прозвучит, но - до чего хорошо, что это банальный сердечный приступ.

Впрочем, насчёт банальности директор, скорее всего, ошибается. Сказывается воспитание в среде магглов, где инфаркт миокарда является одной из наиболее распространённых причин смерти.

Но часто ли можно услышать о смерти мага в результате сердечного приступа? Несчастный случай, темномагическое заклятие, взрыв, встреча с драконом или другой опасной тварью…

- Можно сказать, что ему повезло, - в тон мыслям Северуса негромко говорит профессор Флитвик. - Наверное, он хотел бы умереть именно так - мирно и в собственной постели.

- Не думаю, что он вообще хотел бы умереть, - возражает Снейп. - Слишком уж он любил получать удовольствие от жизни.

- Завидное умение, - пожимает плечами Флитвик. - Не каждому дано.

Вот уж точно. Профессору Снейпу его явно не досталось.

Зато перед ним с неотвратимой ясностью встаёт осознание того факта, что нового преподавателя зельеварения посреди учебного года ему взять негде…

Глава сорок четвёртая. Драко.

Вот интересно, что мне будет, если прямо сейчас залепить в Поттера Silencio и Petrificus? Наверное, ничего хорошего, да? Это кое-как удерживает меня от того, чтобы схватиться за палочку…

Вода в моём котле вот-вот закипит, и нужно будет сразу же бросить туда глаза тритона, а ровно через четыре секунды кипения добавить унцию порошка из когтя дракона. Но рядом со мной вертится - по официальной версии, варит зелье, - лохматый очкарик Поттер, и за последние пять минут он умудрился несчётное количество раз «нечаянно» задеть меня то локтем, то плечом, то коленом, а один раз даже едва не опрокинул мой котёл. Рта же он при этом почти не закрывает, хотя ко мне обращается редко - в основном, к рыжему и грязнокровке.

Интересно, надолго ли хватит терпения Снейпа…

Надо полагать, это утренний минет на Астрономической башне так зарядил Поттера энергией. А между прочим, уже начало октября. Не самое подходящее время года для секса на открытом воздухе. Надо будет сказать ему, чтобы придумывал более подходящее место. Хотя, конечно, с точки зрения уединённости сложно придумать что-то лучшее - какой умник ещё до завтрака добровольно потащится на башню Астрономии?..

Вода наконец-то закипела. Я высыпаю в котёл заранее подготовленные глаза - триста семьдесят два. Триста семьдесят три. Триста семьдесят четыре. Триста семьдесят пять, - и порошок.

Теперь можно немного расслабиться до смены цвета зелья, а пока…

Я поворачиваюсь к Поттеру и, не особо сдерживаясь, рычу ему в лицо:

- Какого хрена ты тут творишь?! Сам не можешь что-то сделать, так хоть другим не мешай!

- Мистер Малфой! Мистер Поттер! - директор выбирает самое удачное время, чтобы наконец обратить внимание на то, что происходит в лаборатории. - Прекратите болтать.

Я от неожиданности просто теряю дар речи.

С каких это пор у меня отобрали привилегию вести себя на парах Снейпа так, как мне вздумается? Болтать, кидаться ингредиентами, портить чужие зелья?..

Я всегда считал, что Снейп - значительно более квалифицированный преподаватель, чем Слагхорн. Никакой неуместной в столь важном деле снисходительности, никаких послаблений. Достаточно в начале урока один раз чётко и внятно объяснить суть и последовательность действий, а те, кто не счёл нужным услышать, запомнить или записать - сами идиоты.

Ну и неизменно радовавшая меня привычка издеваться над Поттером, конечно, нравилась мне гораздо больше, чем покровительственное отношение к тому же Поттеру Слагхорна.

А покровительство Снейпа всегда было направлено только и исключительно на меня. В чём же дело? Кончилось?..

Поттер насмешливо подмигивает мне, как бы намекая - теперь мы в одной лодке, детка!.. Но я отворачиваюсь к зелью.

И вовремя, надо сказать. Зелье как раз начинает менять цвет. Убавляем огонь и мешаем. Три, четыре, пять… И один раз - против часовой. Теперь слизь флобберчервя. И ещё чуть-чуть…

- Мистер Малфой, вы добавляете ингредиенты в зелье на глаз? - Снейп ходит неслышно и сейчас внезапно оказывается у меня за плечом.

Я нетерпеливо киваю. Как нельзя более удачно выбрал время, чтобы поговорить... Мне сейчас никак нельзя отвлекаться. Семьсот сорок три. Семьсот сорок четыре. Семьсот сорок пять.

- Мистер Малфой, я, кажется, задал вам вопрос? - холодно настаивает профессор.

Я только дёргаю плечом. Семьсот сорок восемь. Семьсот сорок девять…

Кажется, все остальные студенты оставили без внимания свои котлы и, не скрываясь, наблюдают за уникальным зрелищем: профессор Снейп морально уничтожает Драко Малфоя.

Семьсот пятьдесят два.

Высыпаю в котёл пепел пера гиппогрифа, один оборот черпаком против часовой, закрыть крышкой. Погасить огонь под котлом. Всё.

Оборачиваюсь к бывшему декану.

- Да, сэр, я добавляю ингредиенты в зелье на глаз, - рапортую я подчёркнуто серьёзным тоном.

Но теперь Снейп отчего-то совершенно не интересуется моим ответом. Он выжидает некоторое время, потом снимает крышку с моего котла. Котёл до половины наполнен густой лиловой мазью. Кажется, что в её гладкую поверхность можно глядеться, как в зеркало.

- Рискнёте попробовать? - спрашивает у меня зельевар.

Мазь от ожогов моментального действия. Я уверен, что сделал всё правильно. Но для того, чтобы проверить действие мази, нужен ожог. А, как бы мгновенно ни действовало зелье, его ещё нужно нанести на обожжённое место. И есть подозрение, что всё время, которое для этого потребуется, боль будет достаточно сильной. А я не мазохист, уж в этом можно не сомневаться...

Снейп протягивает мне на раскрытой ладони что-то круглое, крохотное, песочного цвета. Свернувшаяся в кольцо сушёная жгусеница.

Я тут же ощущаю себя первокурсником-несмышлёнышем, ни разу не открывавшим учебника. Конечно, совершеннейшей глупостью было предполагать, что директор мне предложит прямо на уроке наносить себе повреждения. Ведь есть же старый примитивный способ проверять лекарства от ожогов - бросаешь туда сухую жгусеницу, и в правильно сваренном зелье она моментально оживает.

Я подхватываю черпаком немного мази. Она кажется такой густой, что жгусеница должна бы остаться просто лежать на поверхности. Но невесомая сухая козявка погружается глубоко в мазь, словно сделана из золота. И тут же разворачивается из клубка в длинное щетинистое существо с множеством ножек.

- Превосходно, мистер Малфой, - сухо говорит Снейп. - Двадцать баллов Слизерину. И ещё десять - за то, что не отвлекаетесь на пустые разговоры. Сосредоточенность во время работы должна быть присуща каждому более-менее приличному зельевару… Или хотя бы тому, кто планирует оставаться в живых.

Это следует понимать так, что он нарочно проверял, оторвусь ли я от котла, чтобы ответить на его придирки? Замечательный способ, что и говорить… Лучше бы он его на грифферах использовал - в любом случае есть, за что баллы снять. Не за испорченное зелье, так за недопустимое поведение на уроке.

Кажется, только теперь увлечённая этой сценой публика опомнилась и догадалась вернуться к собственным котлам. Бесполезно, Грейнджер; тебе ещё две минуты назад надо было слизь флобберчервя бросить. Я же не просто так секунды отсчитывал. Теперь мазь или совсем не загустеет, будет растекаться водянистой жижей, или, если бросишь побольше, осядет на стенках котла сплошным монолитом.

До конца урока ещё четверть часа. Нет, мне всё же нужно выяснить, изменилось ли отношение Снейпа к моим обычным выходкам, или это была проверка на стрессоустойчивость?

Я сгребаю в сумку учебник, тетрадь и перо, убираю со стола котёл и остатки ингредиентов, - котёл очищать не стоит, мою мазь Снейп наверняка после урока расфасует по банкам и отправит в Больничное крыло, чего добру пропадать, - и нахально усаживаюсь на стол. Буду болтать ногами, кидать в поттеровский котёл дохлых мух и наблюдать за реакцией Снейпа.

* * *

- Ты нарочно его испортил, - шипит Поттер, даром, что не на змеином факультете учится. - Что ты туда бросил?

Мне так смешно, что я даже толком возразить не могу.

- Поттер… Ты всерьёз воображаешь, что способен самостоятельно сварить приличное зелье? - сдавленно интересуюсь я. - Да его уже ничто бы не спасло, и пара сухих мух только украсили общую картину…

- Какую картину? - переспрашивает Поттер.

- Твоей полной несостоятельности в зельеварении, - любезно поясняю я.

- А если бы оно взорвалось?

- Я тебе что, Финниган? - я смертельно оскорблён. - Или Лонгботтом? У меня зелье взрывалось первый и последний раз в двенадцать лет!

Дома, в лаборатории. Кстати, Снейп меня тогда мазал как раз такой же лиловой дрянью.

На самом деле оправдываться мне не хочется. Я предпочёл бы, чтобы Поттер набрасывался на меня с кулаками, чем с поцелуями. Честно-честно, предпочёл бы. Но в последнее время этого совсем не бывает. Вот и сейчас он вталкивает меня спиной вперёд в первый подвернувшийся кабинет и захлопывает за нами дверь.

Кабинет, слава Основателям, пуст. А то хороши бы мы были, ввалившись на чей-нибудь урок. Я ставлю защиту, Поттер - заглушку.

Потом очкарик притискивает меня к стене и яростно, агрессивно целует, забираясь ладонями под мантию.

- Давай прямо сейчас, а? Драко? - выдыхает он мне в шею, оторвавшись от губ.

- Малфой, - резко поправляю я. Никаких фамильярностей.

- Ну, пусть Малфой, - неохотно соглашается Поттер. - Давай?

Зельеварение было сегодня последним уроком, так что время нам позволяет некоторые вольности. А минет утром был только для Поттера…

- Хорошо, - соглашаюсь я, и по моему тону всякий может понять, что я делаю этому придурку большое одолжение.

- Кстати, утром мне очень понравилось, - шепчет он, расстёгивая на мне мантию. - Что это было?

- Это был палец в заднице, Поттер, - хм, не думал, что возможна множественная трактовка такой простой вещи. - И твоя простата.

- И ты каждый раз такое испытываешь, когда я тебя трахаю?.. Да ты коварный лицемер, Малфой! Забрал себе самое вкусное, а потом ещё разыгрываешь смертельную скуку! - смеётся Поттер.

Мне приходится изобразить злодейскую физиономию. Нет уж, в отношениях с Поттером моё место - только снизу. Мало ли, что перемкнёт в голове у Героя; мне совсем не нужны обвинения в изнасиловании.

Глава сорок пятая. Поттер.

После быстрого и бестолкового «перепихона», как презрительно именует это действо Малфой, он уходит к себе в подземелья, сославшись на то, что нужно разобраться со счетами и написать пару писем. Гарри не может понять, действительно ли у Малфоя куча взрослых неотложных дел, или ему просто нравится корчить из себя сложную и непонятную личность. В отличие от того же Поттера.

Сам Гарри стоит перед неравным выбором: пойти в библиотеку и хотя бы начать писать эссе по заклинаниям - или же отправиться в башню Гриффиндора и… отдохнуть. Да. Думается, отдых ему не помешал бы. Ну, это ведь значительно приятнее, чем сидеть в библиотеке. А до заклинаний ещё три дня…

В гриффиндорской гостиной Гарри не находит ни Рона, ни Джинни, ни Гермионы. Зато в кресле перед камином обнаруживается Питер Финч с какой-то бумагой в руках. Судя по печати внизу страницы, бумага официальная.

- Привет, Гарри, - улыбается ему Питер. Впрочем, на его лицо сразу же возвращается серьёзное выражение. - Я получил письмо из Министерства Магии. Они пишут, что мои родители действительно погибли из-за несчастного случая. Это была автомобильная авария, и Волдеморт тут не при чём.

Непривычно слышать, как первокурсник спокойно называет по имени Того, кого взрослые опытные маги до сих пор упоминают с запинкой… Но, наверное, теперь так и будет. Дети ещё не научились бояться Тёмного Лорда. А теперь уже и не научатся.

- Ты не знал, как погибли твои родители? - переспрашивает Гарри, садясь в кресло напротив первокурсника.

- Не то, чтобы… В приюте мне говорили, что они погибли в аварии, но они-то не волшебники. Они же не знали про Волдеморта, - поясняет Питер. - Я просто думал… Ну, про Денниса. Он же это из-за того, что у него брата убили… И если бы мне написали, что маму с папой убили Упивающиеся Смертью, получилось бы, что я тоже должен ненавидеть, например, Драко...

Слова Питера слегка путаны, но Гарри понятно - он пытается объяснить себе поступок Денниса Криви. Но ненавидеть кого бы то ни было Питеру не хочется.

- Ты не должен его ненавидеть, - неторопливо говорит Гарри, словно распутывая клубок, петлю за петлёй. - И никого не должен. Ну, что за глупость - ненавидеть из чувства долга? Это можно понять, если бы он лично убил кого-то, близкого тебе. Но просто так, из-за того, что вы находитесь по разные стороны - нельзя. Это же не шахматы, где всё понятно, где есть чёрные и белые фигурки. Не каждый, кто находится по другую сторону - враг. Вот, например, мама Драко во время сражения спасла мне жизнь. И сам он, ещё раньше…

- Он же тебе нравится? - спрашивает Питер.

Гарри успевает мысленно вздрогнуть, прежде чем вспоминает, какой смысл он сам вкладывал в слово «нравится» в одиннадцать лет.

- Он… интересный, - Гарри с трудом подбирает нужное слово. - Мы долго враждовали, так что теперь нам сложно дружить, будто ничего не было. Но мы пробуем.

Ага. Вот буквально только что была ещё одна попытка дружить…

- А Долли говорит, что их всех ненавидит, - недоумённо отзывается Питер. - Только она же их не знает почти никого, даже по именам. Как можно ненавидеть незнакомых людей?

Долли - это, наверное, Долорес Уилликинс, соображает Гарри.

- Долли просто ещё маленькая, - предполагает он. - У неё есть дом и любящая семья, а каких-нибудь врагов нет и не было никогда. Скучно жить без врагов и без проблем, нет настоящих - так можно самой придумать. Это не всерьёз, Питер…

- Странно, - задумчиво говорит Питер. - Такая счастливая - и такая злая.

- Да она не злая, - Поттеру хочется в это верить. Маленькая девочка не должна быть злой. - Просто… не понимает, что счастливая. Не с чем сравнивать.

С Питером интересно разговаривать, даже несмотря на разницу в возрасте. Видимо, их объединяет схожая боль из-за потери родителей. Вряд ли с кем-нибудь из его однокурсников Гарри нашёл бы, о чём поговорить.

Но тёплую беседу прерывает разъярённый вопль красного от бега и возмущения Рона, возникшего на пороге гостиной:

- Гарри! У нас тренировка началась ещё двадцать минут назад! Ты что, забыл?!.

Гарри вскакивает и, как укушенный, несётся вслед за Роном…

Так вот куда все подевались, думает он на бегу. Малфой наверняка раздулся бы от самодовольства, узнав, что из-за него Гарри Поттер едва не пропустил квиддичную тренировку.

* * *

Почему-то сегодня, гоняясь за снитчем, Гарри никак не удаётся отделаться от мыслей о подсмотренной тренировке Слизерина. О том, как летал тот мальчишка - жаль, Гарри не догадался спросить у Малфоя фамилию. Интересно, получится ли у Гарри обогнать его на игре? Матч со Слизерином через месяц: с одной стороны, ещё целый месяц; с другой - всего-то…

Обидно, что первыми приходится играть со слизерами. Интереснее было бы встречаться с ними в последнем, решающем матче. Равенкловцы - не такие уж серьёзные соперники; да и вражда у них только на стадионе, а не в обычной жизни, как со змеями… «Мы сейчас и со змеями не враждуем,» - напоминает себе Гарри. Если уж он сам, организатор перемирия, периодически забывает об этом, чего же ждать от остальных?

- Гарри, о чём ты только думаешь?! - нервно кричит Джинни, когда квоффл, посланный ею в кольцо, едва не сбивает Поттера с метлы.

Гарри неловко улыбается. Вряд ли Джинни была бы рада узнать, что он думает о Слизерине и его ловцах.

Со снитчем у Гарри сегодня не ладится. Ещё этот мелкий моросящий дождь, практически незаметный, если смотришь на улицу из окна замка, но так противно норовящий забраться под воротник… Золотистый мячик всё время маячит где-то поблизости, но стоит Гарри заметить его - резко срывается с места и несётся в неожиданном направлении. Пока ещё ни разу схватить его не удалось. «Хвосторога» быстра, маневренна и послушна; вероятно, дело в самом Гарри. Поттер начинает впадать в уныние. Наверное, он уже слишком тяжёл для ловца. Может быть, всё-таки напрасно гриффиндорцы уже который год традиционно не проводят отбор на эту позицию, безоговорочно доверяя поимку снитча Поттеру?..

- …А у слизеров - новый ловец, - хмуро сообщает он, когда изрядно промокшая и замёрзшая команда бредёт к раздевалкам.

- Кто? - подскакивает к нему Рон.

- Не знаю, как зовут. Но видел, как он летал на тренировке.

- Ну и как он?

- Лучше Малфоя, - отвечает Гарри. Но чувствует себя при этом почти предателем.

- Ничего удивительного, - бросает Джинни вскользь.

Она выглядит очень хорошенькой - с раскрасневшимися щеками, блестящими от азарта глазами и слегка растрёпанными волосами. Но Гарри не чувствует обычного волнения, которое обычно сопровождало его восторженные взгляды на свою невесту…

Они уже дошли до раздевалок. Девчонки уходят в правую дверь, парни - в левую.

- А чего они Малфоя из ловцов выставили? - интересуется Ричи Кут, стаскивая тяжёлую от дождя форму.

- А он отбор проиграл...

Конечно, Малфой не для того рассказывал ему о своём проигрыше, чтобы Поттер передавал его слова гриффиндорской команде. Но это ведь не секрет, правда?

- У них, оказывается, каждый год отбор. Может, оно и правильно… - с сомнением говорит Гарри. - Это же справедливо - чтобы играл тот, у кого это лучше получается, а не тот, кто раньше в команду пришёл. И команде пользы больше.

- То-то они кубок по квиддичу ни разу не брали, как ты играть начал, - возражает Рон. - Тактика, отборы… Главное - чтобы ловец был удачливый, а в этом отношении круче тебя в Хогвартсе никого быть не может!

- Посмотрим, - недовольно говорит Гарри. - Вот на матче и посмотрим…

В душе Гарри делает воду погорячей, чтобы согреться.

…А ведь, помнится, ещё при первой встрече с Малфоем, в магазине мадам Малкин, тот рассказывал тогда ещё незнакомому мальчишке, что хочет играть в квиддич. Злился, что первокурсникам это не разрешают. Должно быть, не так-то весело ему теперь оставаться на земле, когда его команда взмывает на мётлах над стадионом.

Ну, конечно, не все желающие попадают в команду; большинство студентов и вовсе ни разу не играли. Только, наверное, вообще никогда не играть всё-таки легче, чем знать, каково это, и не иметь возможности снова выйти со своей командой на поле…

Гарри остаётся последним в мужской душевой. Выходить из-под согревающих и успокаивающих струй не хочется, но всё равно когда-нибудь придётся. Он уже собирается выключить наконец воду, когда дверь опять приоткрывается и в наполненную паром душевую проскальзывает Джинни.

- А я так и думала, что ты ещё здесь, - шаловливо говорит она. - Не бойся, все ушли, Рон мне ключ отдал…

На Джинни ничего нет - кто же ходит в душ одетым?..

Гарри гулко сглатывает.

- Молодец Рон, - хрипловато говорит он, когда Джинни оказывается совсем рядом и прижимается к нему всем телом.

Обнимает её и долго целует, скользя ладонями по гладкой мокрой коже.

Вкус предательства на губах становится всё более отчётливо различимым. Но кого именно он предаёт, Гарри пока ещё никак не может разобраться.

Глава сорок шестая. Драко.

Письма дописаны, счета проверены, конверты запечатаны и надписаны. Пора идти в совятню. А с неба сыплется мелкий противный дождик. Хорошо Снейпу - ему-то эльфы сов прямо в кабинет таскают…

Мне приходит в голову, что Паркинсон тоже может вызвать школьного эльфа и потребовать его притащить сюда сову. Есть у префекта школы такая возможность. Впрочем, куда я выпущу эту сову? В подземельях нет окон, а если совы начнут летать по нашим коридорам, Филч не замедлит выдать нам совки и щётки для уборки помёта. Так что остаётся только завидовать директору. Я рассовываю конверты по карманам мантии и выхожу в гостиную.

А Паркинсон-то тут как раз и нет. Есть полный набор первокурсников, есть Гойл, списывающий эссе у Булстроуд, сама Миллисент, почти вся квиддичная команда - кроме Бэддока, тот наверняка на свидании со своей Гвен. Гринграсс, кстати, обе здесь. В общем, полная комната народу, и только мне нужно идти в совятню под холодной моросью.

А вот гриффера в такую погоду ещё и тренируются, замечаю я, выпуская сов с письмами. Хотя, будь у меня возможность играть, я бы и в дождь согласился летать… Игроки видны отсюда только маленькими тёмными фигурками, но я всё равно стою и смотрю, пока у меня совсем не замерзают руки. Тогда приходится всё-таки возвращаться в замок.

В коридоре я встречаю Снейпа, и он приглашает меня зайти к нему.

- Я наконец закончил переписывать книгу, Драко, и мне хотелось бы вернуть вам её. Если, конечно, вы не считаете, что она будет сохраннее в моём кабинете. Или же вы сразу можете воспользоваться каминной сетью и отнести её в поместье, - предлагает директор.

Забрать книгу я соглашаюсь, но тащить её в Мэнор мне сейчас не хочется. У меня ещё не было возможности самому толком ознакомиться с рецептами, так что пусть «Зелья» лучше побудут со мной.

В кабинете у Снейпа я напрашиваюсь на горячий чай с целебными травами. Впрочем, мне для этого и рта не приходится раскрывать - всего лишь коснуться ледяными пальцами руки профессора, когда он передаёт мне книгу.

- Вы же совсем замёрзли, - раздражённо говорит он и вызывает эльфа.

Через пять минут я сижу в кресле, укрыв колени пледом, грею ладони о большую кружку с чаем и слушаю рассуждения Снейпа о Файерблуде. По его словам, в книге есть всего несколько рецептов, заслуживающих внимания зельевара в современном мире. Все остальные зелья требуют для приготовления либо очень дорогих, либо и вовсе запрещённых к продаже и хранению ингредиентов.

- Хотя, конечно, как опыт это было бы очень интересно, - заключает он, когда чай в моей кружке заканчивается. Руки тоже отогреваются, и можно надеяться, что смерть от простуды в окружении использованных носовых платков мне больше не грозит.

- Но всё же, вы сказали, есть несколько рецептов, - напоминаю я, одной рукой машинально поглаживая книгу, лежащую на моих коленях. - А нам в этом году время вполне позволяет на пару уроков отклониться от программы. Ведь программа седьмого курса нами уже наполовину пройдена в прошлом году…

Снейп смотрит на меня без какого-либо выражения. Обдумывает.

Будь он обычным профессором зельеварения - ему нужно было бы согласовать этот вопрос с директором. Но он и есть директор.

- Нет, Драко, - сообщает он после минутного раздумья. - Я не могу проводить такие опыты на учениках. Неопробованные методики; неизвестно, какие могут быть реакции, если зелье будет испорчено… Вы же знаете, чего можно ждать, например, от Уизли. У профессора Слагхорна были свои критерии отбора учеников, - не сдержавшись, желчно добавляет он. - А теперь заниматься этими недоучками, не сумевшими даже прилично сдать экзамен, приходится мне.

Стоит ли уточнять, что приличной оценкой по зельеварению профессор считает только высший балл.

- Но мы можем попробовать сами, вдвоём, - почти жалобно говорю я.

Ох. Вот последнее слово было лишним. Теперь он наверняка откажется.

Снова молчание.

Наконец Снейп отвечает:

- Я и сам планировал предложить вам должность своего ассистента. Ключ от лаборатории, некоторые привилегии, положенные сотрудникам. И даже, возможно, мои рекомендации в гильдию. После экзамена, разумеется. Только при одном условии, Драко. Вы больше не будете ко мне приставать.

Я опускаю глаза.

- Хорошо.

- Не только во время наших опытов. Вообще, - уточняет он.

- Хорошо, - повторяю я, хмурясь. Наверное, эта игра и впрямь слишком затянулась…

- Вы должны понимать, что ставите меня в крайне неловкое положение. И мне не хотелось бы думать, что вы делаете это сознательно. Вам известно, что отношения учителя и ученика должны быть безукоризненны с точки зрения морали. И у меня есть ответственность за вас перед вашим отцом…

Вот так. Даже не перед родителями - перед отцом. А Обет он, вообще-то, маме приносил.

- Я вас понял, Северус… - я смакую его имя, вновь поднимая взгляд на его лицо. Тёмная бровь изумлённо поднимается, но вся наша беседа слишком кулуарна, чтобы придавать такое значение отдельно имени. - Я больше не буду просить вас меня поцеловать. Или ещё что-нибудь подобное. Кстати, я очень рад, что отец вам всё-таки написал. Доброго вечера.

Не дожидаясь ответа, я подхватываю книгу, встаю из кресла, уронив плед на пол, и выхожу из кабинета.

* * *

Рекомендации Снейпа - это, между прочим, практически гарантированный вход в Гильдию зельеваров Британии. Звание Мастера зелий. Даже несмотря на Метку. Кстати, смотреть-то уже и не на что: теперь на моей руке почти неразличимы тонкие полосы, чуть светлее остальной кожи. Но дело не в этом.

Во-первых, всего в Гильдию сейчас входят не более десяти человек, включая того же Снейпа. Вообще, приличный зельевар - это большая редкость, и так было всегда. А зелья - основа не только колдомедицины и косметологии, но и многих других сфер магической жизни. Можно себе представить, какой у мастеров объём заказов, какие доходы и сколько подмастерий. И даже для того, чтобы стать подмастерьем у мастера Гильдии, нужно сдать экзамен, по сравнению с которым Т.Р.И.Т.О.Н.ы - детские игры в песочнице. Можно себе представить, что за проверку моих знаний и навыков устроит в таком случае Снейп…

А во-вторых, зельеварение традиционно было прерогативой выпускников Слизерина. Так что, даже принимая во внимание исход войны, в этом кругу можно рассчитывать на непредвзятое отношение к моим способностям.

Казалось бы - что мне даст членство в Гильдии, помимо приятной щекотки самолюбия? Работа не является для меня финансовой необходимостью, в отличие от подавляющего большинства магов.

Но отец тоже работал в Министерстве не из-за жалования. Это нужные люди, связи, информация; в конечном итоге - власть. Ещё неизвестно, кто обладает большей властью - отдел международного магического сотрудничества в Министерстве или Гильдия зельеваров. Я бы, пожалуй, поставил на Гильдию.

И потом, это интересно. Если учесть, что играть в квиддич мне, скорее всего, больше не придётся, остаётся полностью посвятить свободное время второму увлечению. Нечастое, должно быть, везение - сделать хобби профессией. Вот Маркусу повезло…

В таких размышлениях я возвращаюсь на факультет.

Смех Паркинсон слышен ещё из-за двери. В гостиной я обнаруживаю весёлую компанию: Блейз делится с девчонками подробностями личной жизни. Кажется, его последнее увлечение не только меня одного удивило до крайности: Забини умудрился влюбиться в нового преподавателя ЗОТИ.

- И что она тебе ответила?.. - просмеявшись, интересуется Пэнси.

- Выгнала, - ничуть не смущаясь, отвечает Блейз. - Сказала, что в таком случае отработок мне больше назначать не будет, а вот баллов снимет в два раза больше.

- Эй, ты поосторожнее с нашими баллами, - моментально серьёзнеет Пэнси. - Придумывай тогда другой способ к ней приставать.

- Она ведь даже не полукровка, - замечает Дафна. - Блейз, что ты будешь делать, если она вдруг согласится пойти с тобой на свидание?

- Целоваться, - мечтательно отзывается Забини. - Я же не собираюсь на ней жениться, в самом-то деле! Но она такая красивая…

Дафна пренебрежительно вздёргивает нос.

Сёстры Гринграсс в Хогвартсе - общепризнанные красавицы, и совсем не хотят делить это звание с какой-то магглорождённой Барлоу.

Тут наконец-то дорогие однокурсники замечают меня.

- Драко, иди сюда, - зовёт Пэнси. - Забини рассказывает, как ходил на отработку к Барлоу и пригласил её на свидание… Стоп, Малфой! Что это за книжка?

Я немедленно прячу книгу за спину, но уже поздно. Пэнси на мягких лапках подкрадывается ко мне.

Она довольно неплохо разбирается в зельеварении - на школьном уровне, конечно, - а уж легенды, ходящие о Файерблуде, мы с ней сами друг другу по десять раз пересказывали. И Паркинсон отлично знает, как выглядит эта книга… Пусть даже не эта, а та, что хранится в музее.

- Это то, о чём я думаю, да, Драко?.. - мурлычущим голосом спрашивает она.

- Откуда мне знать, о чём ты думаешь, - пробую возражать я, но цепкие ручки Пэнси уже обнимают меня и извлекают драгоценный том из-за моей спины.

- Ма-алфой, какая же ты редкостная гадость, - восхищённо восклицает Паркинсон, не отрывая взгляда от книги. - И хоть бы заикнулся… И хоть бы одним глазком дал полюбоваться…

Сопротивление бесполезно. Мне остаётся только сесть у камина и наблюдать за тем, как моего раритетного Файерблуда тискает женщина с фанатичным огнём в глазах. Впору вспомнить тётку…

Забини, Гринграсс и даже Нотт вскоре присоединяются к ней. Тесным кружком, плечом к плечу они сдвинулись над книгой и будоражат гостиную восторженными воплями.

- Смотри, это же один раз сварил, намазался - и больше никогда бриться не надо!..

- Ты сперва на состав посмотри! Тебе для того, чтобы это сварить, придётся поместье продать. Вместе с родителями…

- … Зелье долгой привязанности, представляешь? Амортенция сроком на год! Забини, а давай мы к тебе приворожим эту Барлоу? Пусть она тебе баллы начисляет за красивые глаза…

- Глаза у меня, положим, и так красивые, - строго возражает Блейз.

- Ого-го… Такого списка ядов наверняка даже у Медичи не было…

Длится эта феерия приблизительно полчаса. Пока не приходит время идти на ужин.

Книгу, конечно, нельзя оставлять в гостиной, и я решаю отнести её в комнату. Но открыть комнату у меня не получается - раз за разом картина, за которой скрывается дверь, отвечает мне, что пароль неправильный. Устав ругаться с портретом, я иду искать Эйвери, и нахожу его уже в Большом зале.

Тони, испуганно моргая, говорит мне, что пришлось сменить пароль, потому что он открывал комнату при гриффиндорцах, - можно не сомневаться, что «гриффиндорцами» был Финч, - «а потом я подумал, что надо поменять, наверное… а тебя нигде не было…»

И только когда он наконец сообщает мне новый пароль от спальни - Non bis in idem, любит молодёжь латинские афоризмы, - я вспоминаю, что книга так и осталась лежать в моём кресле у камина.

…Там она и лежит, когда я прибегаю в гостиную, перепуганный и совершенно забывший о невозмутимом виде, подобающем Малфою. Я беру «Зелья» в ладони и с облегчением перевожу дух. Даже представить не берусь, что сказал бы Снейп, если бы книга пропала. Наверное, холодно сообщил бы, что таких остолопов не то, что в Гильдию - в домовые эльфы не принимают. Мало ли, что они там могут натворить по рассеянности.

На ужин я решаю уже не ходить, Снейп и так меня чаем напоил. Так что иду в спальню.

- Non bis in idem* , - мрачно сообщаю я портрету перед дверью.

- Хотелось бы верить, - со вздохом соглашается тот.

А уж нам-то как бы хотелось…

* * *

Только перед сном, любовно перелистывая многострадального Файерблуда, я обнаруживаю, что одной страницы в книге не хватает. Она аккуратно, почти незаметно вырвана. И если бы в книге было оглавление, я бы даже мог определить, какие рецепты были на этой странице. Но теперь восстановить эту информацию можно только у Снейпа, при помощи его записей.

Но я ужасно не хочу признаваться Снейпу в том, что оставил книгу без присмотра, там, где её мог взять кто угодно. Может быть, потом… Когда-нибудь?

После окончания школы, например.

* * *

* Non bis in idem (лат. Не дважды за одно и то же) - принцип прав человека и уголовного права, согласно которому не должно быть двух взысканий за одну провинность; в расширенном смысле - довольно и одного раза. Источник: формула римского права Non bis in idem (никто не должен дважды нести наказание за одно преступление).

Глава сорок седьмая. Поттер.

Момент, когда эйфория от новизны сексуальных ощущений сменяется устойчивым чувством вины, Гарри не успевает заметить. Кажется, ещё недавно было забавно сравнивать: Драко целуется, словно поддаётся твоему напору, а Джинни - так, будто сама готова вспыхнуть и тебя поджечь; если поцеловать за ухом Джинни, то она коротко рыкнет и заберёт инициативу в свои руки, а если Драко - он чуть слышно вздохнёт и расслабится…

Теперь все поцелуи немного горчат. И предчувствие беды - едва уловимым налётом на нёбе.

Слово «выбор» мерещится Гарри везде - в монотонной лекции, в болтовне пробегающих мимо студентов, даже во сне. Выбор… Это такое многозначительное слово. Выбор между добром и злом, между светом и тьмой, между жизнью и смертью, между миром и войной…

Но выбирать между Джинни и Драко? Это же смешно.

Джинни - своя, родная, как сестрёнка. И Гарри не знает, смог бы он расстаться с ней или нет? Только в то же время он уверен, что отказаться от холодного, порой абсолютно невыносимого Малфоя точно не готов.

Но и продолжать эти двойные отношения невозможно. Внутренний дискомфорт от постоянного вранья сперва напоминал назойливый комариный писк в голове, но теперь он больше похож на басовитое гудение шмеля. Гарри думает, что скоро он перейдёт в рёв труб, и тогда ему останется только окончательно сойти с ума. «Я не должен врать», - неожиданно напоминает о себе шрам на тыльной стороне ладони.

Да, но что изменит его выбор? Допустим, он решит расстаться с Джинни, - странно, но от этой мысли почему-то впервые не становится холодно. С чего вдруг Гарри решил, что он хоть немного будет нужен Малфою после того, как истечёт срок их договора?

А если наоборот; если он добровольно разрешит Драко не исполнять свою клятву и позволит ему решать самостоятельно, нужен ли ему Поттер хоть для чего-нибудь, - достаточно ли этого будет, чтобы клятва посчитала долг Малфоя исполненным? Или же магический обряд требует особого ритуала расторжения?

«Мне нужен совет, - решает Гарри. - Самому мне со всем этим не разобраться».

Рон в качестве советчика сразу отпадает - всё-таки, дело касается его сестры. А вот Гермиона вполне могла бы помочь Гарри немного привести в порядок собственную голову…

Поэтому Гарри идёт искать подругу и находит её, как всегда, в библиотеке. Гермиона вдохновенно что-то пишет в тетради. Завидев Гарри, торопливо переворачивает страницу. По всей видимости, она увлечена вовсе не уроками - но не хочет раскрывать своё занятие.

Он и не спрашивает. Здоровается, садится рядом и, повздыхав, вполголоса признаётся:

- Гермиона, у меня проблема. Что делать, если я никак не могу определиться, кто из двух человек мне нужен больше?

- Монетку брось, - предлагает Гермиона.

- Да нет же, я серьёзно.

- Серьёзно? - переспрашивает она, понижая голос. - Вот это к Малфою у тебя - серьёзно? Гарри, как ты себе представляешь ваше совместное будущее? Ну ладно - в школе: ты развлекаешься, он развлекается… Но у него одних только семейных традиций и обязательств больше, чем у тебя - представлений о семейной жизни вообще. А дети?.. Ты же понимаешь, что Малфою белобрысый наследник нужнее, чем героический любовник?

Гарри раза три пытается заговорить, прежде чем у него это наконец получается.

- Давно ты знаешь?.. Откуда?

- Гарри, - почти жалостливо говорит Гермиона. - Об этом разве что слепой может не догадаться. А давно ли - может быть, когда ты решил опубликовать статью в защиту слизеринцев?.. Или когда ты среди ночи внезапно в Малфой-мэнор убегал? А может, когда он тебе в «Нору» гоночную метлу прислал ко дню рождения?

- А Рон? Он тоже знает? - упавшим голосом спрашивает Гарри.

- И Рон, - кивает Гермиона.

- И что он сказал? - вспыльчивость Рона всегда немного пугала Гарри, и невозможно поверить, что он не загорелся желанием тут же донести до друга своё мнение о коварных хорьках.

Гермиона чуть помедлила, вспоминая.

- Он сказал: «Джинни, если ты так и продолжишь пудрить Гарри мозги насчёт того, что до свадьбы якобы нельзя, то самой свадьбы может уже и не быть».

То есть Джинни тоже давно уже в курсе. С самого их первого раза. И первый раз-то случился только потому, что она знала…

- А есть в этом семействе хоть один человек, который не посвящён в подробности моей личной жизни? - нервно интересуется Гарри.

- Молли? - предполагает Гермиона. - И Артур. И Джордж, наверняка. Иначе он бы не замедлил высказаться.

Гарри готов проклясть тот момент, когда решил пойти просить совета у Гермионы.

- Все знают и все молчат, - беспомощно бормочет он.

- А ты сам-то нам многое сказал? - интересуется Гермиона. - Не говоришь - значит, не хочешь, чтоб нам было известно. Вот все и делают вид, что не в курсе.

- Ладно… - Гарри встаёт, чтобы уйти. Он-то надеялся, что после разговора с подругой порядка в его мозгах станет побольше. А вышло только наоборот. - Ладно, сам разберусь.

* * *

«Так ты со мной только из-за клятвы?» - пишет Гарри на листке и подсовывает его под локоть Малфою.

Сегодня он впервые решил плюнуть на то, что могут подумать однокурсники, и сел на Заклинаниях рядом с Малфоем. Какой смысл притворяться и скрываться от близких и друзей, если всё равно весь - как на ладошке? Слизеринцы, правда, такого нововведения не оценили, но Драко глянул равнодушно, бросил : «Пусть сидит, если хочет», - и от него отвязались.

Малфой читает записку и царапает ответ. Одно короткое слово.

«Да».

«А когда год закончится, у нас с тобой всё тоже закончится?» - настойчиво уточняет Гарри.

Ответ прежний.

Но Поттеру не хочется верить в это. Он сминает записку и суёт в карман. Конечно, ещё и половины назначенного срока не прошло, за оставшееся время Малфой может изменить своё мнение - если он вообще сейчас говорит правду. Только какой смысл продолжать эти неестественные, навязанные отношения, если можно выяснить всё прямо сейчас?

Профессор Флитвик собрал у восьмикурсников заданные к этому уроку эссе и уже хотел начать новую тему, когда Гарри поднимает руку:

- Профессор! Вы не могли бы рассказать про расторжение магической клятвы? Это в принципе возможно?

Малфой заметно напрягается. Флитвик же, наоборот, оживлённо спрашивает:

- Это чисто теоретический интерес? Или вы неосторожно принесли кому-то клятву?

- Теоретический, - не моргнув глазом, врёт Гарри. Выглядит это, конечно, неубедительно, и он начинает фантазировать. - Вот, к примеру, рыцарь спасает принцессу, и та приносит ему магическую клятву - выйти за него замуж. А потом рыцарь понимает, что жениться на принцессе не хочет, но ведь вины принцессы в этом нет. Будет ли это считаться нарушением клятвы? Есть какой-то выход из ситуации?

- Ну, во-первых, надо быть изначально осторожнее с магией, - качает головой Флитвик. - И с принцессами, разумеется. К чему тогда было клятву принимать, если обещанное условие никому не нужно? Но давайте разберёмся по порядку. Что представляет из себя магическая клятва?..

Неожиданно Малфой встаёт из-за стола, решительно закидывает сумку на плечо.

- Извините, - хмуро говорит он Флитвику и быстро выходит из кабинета.

Гарри остаётся только недоумённо проводить его взглядом.

Дьявол… Он что, вот эту всю дурь про рыцарей и принцесс принял на свой счёт? Будто Гарри решил от него отказаться? Так ведь не от него же, а всего лишь от навязанной Малфою обязанности - чтобы отношения могли быть только добровольными! Да Гарри придумал для примера первую попавшуюся чепуху, и сравнивать Драко с принцессой смог бы только идиот. Или Малфой считает его как раз таким идиотом?

Ну ладно, он потом найдёт Драко и всё ему объяснит. А сейчас лучше послушать Флитвика.

- Итак, - продолжает профессор, решив не обращать внимания на самовольный уход ученика с урока. - Магическая клятва - это обещание, которое один маг приносит другому. В отличие от Непреложного Обета, магическая клятва не отнимает жизнь у клятвопреступника, зато лишает его магии. Так что условно можно сказать, что последствия нарушения магической клятвы более гуманны, но для мага они всё равно выглядят неприемлемыми.

Гарри не терпится узнать про условия расторжения. Но для этого придётся сперва выслушать то, что он уже и так знает.

- Ещё одно отличие от Непреложного Обета состоит в том, что для магической клятвы не требуется свидетель, чтобы зафиксировать сделку. Если Обет скрепляет магия свидетеля, то скрепляющим элементом при принесении клятвы является кровь того, кто приносит клятву, и того, кто её принимает. Вероятно, отсюда пошло и маггловское представление о том, что наиболее важные сделки следует подписывать кровью. Хотя, конечно, в случае магглов этот ритуал не имеет никакого практического значения, так как смысл в том, что кровь мага является одним из источников его магических способностей.

…Так вот почему он сбежал, трусливый змеёныш. Рыцари и принцессы тут вовсе не при чём. Всё дело в том, что вот уже почти полгода Малфой ему непрерывно врёт. И только теперь Гарри узнал об этом.

Флитвик как раз переходит к вопросу, который и задавал ему Гарри:

- Расторжение магической клятвы тоже должны осуществлять оба мага, заключавшие сделку. Для этого необходимо уничтожить листок с обеими кровавыми подписями совместным Incendio. Прежде, когда для этих целей использовался пергамент, расторжение клятвы было куда более трудоёмким занятием, чем заключение - сжечь пергамент не так-то просто. Теперь обычно пользуются бумагой. Но, конечно, на пергаменте или на бумаге, а хранить текст клятвы с подписями надлежит чрезвычайно бережно. Ибо, как мы понимаем, при утере этого документа расторгнуть клятву становится невозможно.

Гарри понятия не имеет, куда делся тот листок, на котором Драко торопливо набрасывал своё щедрое обещание. Но это уже не имеет никакого значения.

Потому что подписывались они оба самыми обычными чернилами.

* * *

После урока, едва выйдя из кабинета, Гарри сразу же натыкается взглядом на Драко. Тот стоит, прислонившись к стене напротив двери, и испытующе смотрит из-под отросших волос, падающих на глаза.

Гарри подходит к нему и останавливается рядом.

- Слизеринцам ни в чём нельзя верить. Да, Малфой?..

Глава сорок восьмая. Драко.

…Идиот, бормочу я себе под нос, выходя из класса. Надо же быть таким идиотом…

Сам не знаю, кого я имею в виду - себя или Поттера. Наверное, себя-то в любом случае. Глупо было надеяться, что Поттер так и не узнает. Информация о том, как на самом деле приносят магическую клятву, является совершенно открытой. Да его подружка Грейнджер наверняка сразу помчалась бы в библиотеку и прочитала всё, что только смогла бы найти про все виды магических ритуалов. Про слизеринцев я даже не говорю - они и без библиотеки знают, что подписывать договор можно только после того, как твой адвокат внимательно изучил его вдоль, поперёк, наискосок и в обратном порядке. Моё безрассудное поведение можно оправдать только тем, что Поттер - не Грейнджер, его в библиотеку наверняка приходится силой тащить. Год вполне можно было и протянуть, а потом уже неважно.

Но и Поттер тот ещё придурок. Столько времени слепо доверять наспех придуманной мною сказочке, и только теперь догадаться спросить у кого-то более сообразительного - а что это вообще за вещь такая, под которой я свою подпись поставил?..

Вот сейчас ему Флитвик всё и расскажет. Может, кто-то сочтёт это трусостью, но я совершенно не желаю находиться рядом с ним в этот момент. Я и так знаю, что мозги - не самая часто используемая часть тела Поттера. Может ведь начать выяснять отношения прямо на уроке, на радость однокурсникам.

Настроение такое, что очень хочется снять с кого-нибудь баллы. Лучше всего - с гриффиндорца. Иду искать гриффиндорца, не зря же значок префекта на мантии привинчен.

Во дворе школы я нахожу искомое - праздношатающегося гриффиндорца, в компании такого же не обременённого уроками равенкловца, по виду - курс второй-третий. Меня они не замечают, будучи увлечены весьма захватывающим занятием - отработкой заклинания Engorgio на каком-то мальке. Увеличивают ему уши, нос, в данный момент собираются «подарить» ему огромную ногу…

Так. А на мальке-то слизеринский шарф.

- Стоять, - я подхожу к шутникам со спины, и сразу чувствую, как мой негромкий голос парализует их страхом. Вкрадчивые интонации Снейпа мне не даются, зато холодного презрения - хоть отбавляй. - Тренируемся?.. А как снимаются заклинания, хоть один из вас помнит?

- F-finite… - отвечает равенкловец, растеряв всю свою уверенность и весёлость.

Я киваю в сторону до неузнаваемости обезображенного первокурсника:

- Не стесняйся, продемонстрируй.

- Finite Incantatem, - уже без заикания провозглашает он, направив палочку в сторону пацана.

Надо отметить, заклинание у него действует идеально.

Мать в-вашу… Это не какой-то там малёк, это мой персональный малёк! Тони Эйвери, изволите ли видеть!

- Тридцать баллов с Равенкло, сорок баллов с Гриффиндора, - резко бросаю я значительно приунывшим шутникам. - Эйвери, ко мне. А вы - брысь отсюда, оба!

Повторять им не нужно.

Эйвери, вопреки ожиданиям, совсем не выглядит напуганным. Я зачем-то провожу ладонью по его взъерошенной макушке:

- Ты почему не на уроках? Прогуливаешь?..

- Выставили, - беззаботно отвечает Тони. - Ты тоже не на уроках.

- А я прогуливаю, - назидательно сообщаю я. - Откуда тебя выставили?

- С Трансфигурации.

- Радость-то какая… И за что?

Тони несколько теряет в жизнерадостности, но признаётся, наморщив нос:

- Я Уилликинс за шиворот двухголового таракана запустил…

Уилликинс… Я пытаюсь вспомнить. Где-то я слышал эту фамилию…

- А, это та первокурсница, которая на распределении заявила, что не будет учиться на Слизерине?

Тони кивает.

- И ведь правильно заявила. Не будет, - соглашаюсь я. - Молодец, пацан. И что же МакГонагалл, много баллов сняла?

- Десять.

- Ладно, десять баллов - ерунда… Но больше так глупо не подставляйся, пакостить надо с умом. Не так, как эти… - я брезгливо киваю в сторону, куда улепетнули оштрафованные мной студенты.

Тони улыбается. Видимо, развлечения этих двух умников не произвели на него большого впечатления. Хотя он наверняка и не ожидал от них страшных темномагических проклятий, с которыми не мог бы с лёгкостью справиться любой студент курсом старше.

Несмотря на общую спальню, мы с Тони не так уж и часто разговариваем о чём-нибудь. «Доброе утро», «спокойной ночи», «ты когда-нибудь выйдешь из душа, мокрая козявка?!». Да и какие могут быть темы для разговоров у восьмикурсника с первокурсником?

- Про отца слышно что-нибудь? - спрашиваю я.

Он сразу мрачнеет.

- Мама пишет, что суд скоро. Неизвестно, что там выйдет... Но, вроде, говорят, что таких сроков, как у Нотта с Мальсибером и Кэрроу, больше не будет. Будто всем, кто после них, уже помягче приговоры должны быть…

- Скорее всего, - только и могу ответить я.

Конечно, мне легко рассуждать. У меня и отец, и мама на свободе, в безопасном и комфортном месте. Драко Малфой - грёбаный везунчик, примерно так сейчас принято считать на факультете.

В мае-то они так не думали.

Да и везения там - на полтора кната. Всё остальное решил мой договор с Поттером.

Кстати, самое время перехватить Поттера, чтобы потолковать про тот самый договор. Если надолго оставить его наедине с собственными мыслями, он успеет напридумывать себе чего-то такого, с чем мне потом вовек не разобраться…

* * *

- Слизеринцам ни в чём нельзя верить. Да, Малфой?.. - спрашивает Поттер, и я чуть усмехаюсь.

- Никому нельзя верить, Поттер. Я предпочитаю деловые отношения, основанные не на доверии, а на личной выгоде. Ты желаешь обсуждать это в коридоре, или пойдём куда-нибудь в более тихое место?

Самым близким из относительно тихих мест оказывается Зал трофеев. Правда, здесь всегда немного пыльно, зато редко кому приходит в голову полюбоваться на чьи-то замшелые награды.

- И зачем ты мне врал? - спрашивает Поттер, едва за нами закрывается дверь зала. - Ведь нее было же никакой клятвы.

- Конечно, не было, - слегка удивлённо отзываюсь я. - А ты думал, я добровольно поставлю свою магию в зависимость от твоих капризов? Я похож на самоубийцу, Поттер?

Он вытаскивает из кармана мантии какой-то смятый листок и протягивает мне. Я разворачиваю его: это записка, которую он писал мне на уроке.

- А как же это, Малфой? Если не было клятвы, то почему ты выполняешь своё обещание? Тебя же ничто не связывает.

Я раздражённо фыркаю:

- Поттер, ты уже определись. Когда я вру, тебе не нравится. Когда выполняю обещание - тоже не нравится. Чего тебе нужно-то?

- Почему не нравится? - Поттер подходит совсем близко и обнимает меня за плечи. - Мне очень нравится… А тебе? Тебе ведь тоже это нравится, Драко?

- Нет! - я резко освобождаюсь из его рук. - И не зови меня по имени, я тебе не Драко!

- А кто ты мне? - Поттер тоже повышает голос. - Ты говоришь, что спишь со мной только из-за клятвы, но сейчас я узнаю, что никакой клятвы не было! Тогда почему? Если тебе это не нравится, то зачем?..

Вот только не хватало, чтобы кто-нибудь услышал его гневные вопли. Приходится потратить несколько секунд на установку заглушающих чар.

- Когда ты подписывал договор, тебя совершенно не интересовало, нравится мне это или нет, - упрямо говорю я, когда уверен, что нас никто не услышит. - Тебе просто хотелось меня трахнуть. Теперь этого недостаточно, тебе захотелось романтической любви, да, Поттер? Так ты всё перепутал, за этим - к Уизли! Я просто выполняю свою часть договора. Или ты думаешь, что договорённость, не скреплённая магией, ничего не значит?

- А ты сам как думаешь? - переспрашивает Поттер. - Мне вот кажется, Малфой, что ты совсем заврался, и сейчас придумываешь отговорки. Потому что иначе придётся признать, что тебе это тоже нравится!

- Хорошо, - я внезапно чувствую, что устал от этого разговора. - Если ты настаиваешь, что наш договор был только уловкой и ничего не значил, стало быть, я больше не обязан его выполнять. Всё, Поттер. Достаточно.

Очкарик недоверчиво мотает головой, но его мнение тут уже не учитывается. Действительно, достаточно. Наигрались…

Я ухожу, и он не делает попыток меня остановить. Видимо, решил, что истеричная барышня Драко Малфой и так к вечеру успокоится; стало быть, громкие заявления можно оставить без внимания.

Ну что ж, Поттер, посмотрим.

Я почти уверен, что моё решение не будет иметь отрицательных последствий для Слизерина. Всё-таки, у Поттера достаточно мозгов хотя бы для того, чтобы не ввязывать факультеты в свои личные разборки. Одно дело - попытаться примирить два враждующих факультета из-за любовника, это как раз соответствует высоким стандартам гриффиндорского благородства. И совсем другое - подбросить хворосту в костёр этой вражды.

Но это относительно остальных слизеринцев. От меня-то Поттер просто так не отвяжется.

Мерлин, Мордред и Моргана! Можно подумать, что если бы сразу после побега отца я внезапно «обрадовал» Поттера тем, что он жестоко лопухнулся с клятвой, он был бы более доволен, чем теперь!

Впрочем, может, и был бы. Тогда-то его интересовал только секс. А что ему нужно теперь, я боюсь даже предполагать.

Почему бы ему просто не поверить, что я действительно не хотел от него ничего большего, чем гарантия собственной безопасности?..

Глава сорок девятая. Поттер.

Малфой действительно отказывается от дальнейшего исполнения своего обещания. И даже не скажешь, что он бегает от Поттера или как-то подчёркнуто его игнорирует. Кивает при встрече и сдержанно отвечает на приветствия. Только как его равнодушное «привет, Поттер» может заменить торопливые встречи украдкой, от которых у Гарри, оказывается, выработалась устойчивая зависимость?

Джинни же, наоборот, проявляет всё больше интереса к физической близости. Найти место для секса с собственной невестой получается гораздо проще, чем с Малфоем - не нужно держать это в тайне, и друзья только рады будут помочь, уступить комнату, оставить их наедине... Но кажется, что столь вожделенная прежде близость уже не приносит той радости.

Гарри долго собирается с духом, чтобы поговорить с Джинни, однако решиться на это никак не может. Страшно представить себе, что он может сказать - и что услышать в ответ.

Но всё получается само собой, когда в разговоре о грядущем матче Джинни вскользь проезжается по квиддичным способностям Хорька.

- Джинни… - негромко говорит он. - А ведь ты знаешь, что я сплю с ним.

- С кем? - машинально переспрашивает она.

- С Малфоем. И с самого начала знала.

- Ну, допустим, знала, - независимо вскидывает голову Джинни. - И что?

- И ты сама стала спать со мной только после того, как узнала. Раньше ведь тебе не хотелось этого? - спрашивает Гарри.

- Не хотелось. Ты будешь меня в этом упрекать? Между прочим, девчонки говорят, что многие женщины вообще никакого удовольствия от этого не испытывают. А ещё они говорили, что это больно в первый раз. И… и мне было страшно, так что же теперь? - требовательно спрашивает Джинни. - Никого же это не интересовало. Тебе нужно - и всё, а мои желания значения не имеют!

- Я тебя не принуждал… - растерянно говорит Гарри.

- Нет, конечно. Ты просто к Хорьку начал уходить. Он-то тебе, надо полагать, не отказывал?

Он не отказывал… Кривился, морщил нос, цедил сквозь зубы колкости, но никогда не отказывал. Гарри думал - из-за клятвы. А что думать теперь?..

- И я решила: если тебе так нужен секс, что ты даже эту дрянь слизеринскую готов трахнуть, то пусть… Я тебя люблю, Гарри! Я просто хотела, чтобы ты был счастлив! Я решила, что всё равно ведь придётся, раньше или позже. А оказалось, что это не так уж и страшно, даже приятно. Только ты ведь всё равно не перестал с ним встречаться…

Вот такие дела, Поттер. Куда ни плюнь, во что ни ткнись, во всём виноват только ты, ты один. Не Джинни, не Рон с Гермионой и не Хорёк... - тьфу ты, чёрт! - Малфой.

Может быть, это оттого, что все остальные участники драмы отлично знают, чего они хотят. И только Гарри пребывает в кротком недоумении относительно своих действительных желаний и намерений.

* * *

Следующие несколько дней Гарри проводит в постоянной задумчивости, пытаясь понять - чего же он хочет?

Вопрос внезапно оказывается посложнее, чем любой экзамен. Экзаменационные ответы достаточно прочитать в книжке, а потом остаётся только вспомнить их в нужный момент. Но теперь Гарри не может вспомнить даже того, чего хотел раньше.

Когда-то он хотел жить вместе с Сириусом. Это понятно, детская мечта о семье, которой у него никогда не было. Ну, а теперешнее желание войти в семью Уизли - разве не продолжение тех же детских мечтаний? Семья; место, где тебя будут любить просто за то, что ты есть… Возможно, это - то, чего он всегда хотел. Только при чём тут Джинни?

Ещё Гарри хотел стать аврором. Даже продолжил ради этого изучать ненавистное зельеварение. Но сейчас, когда Волдеморт убит, а Упивающиеся смертью либо мертвы, либо под следствием, либо уже в Азкабане, Гарри не очень хорошо понимает, зачем ему нужно идти работать в Аврорат. Теперь это учреждение можно сравнить только с маггловской полицией, а туда его никогда не тянуло. Может быть, стоит выбрать дело, которое ему действительно по душе? Но ничего, кроме квиддича, Гарри в голову не приходит, а карьера спортсмена обычно быстротечна. Вряд ли в сорок лет Гарри всё ещё будет гоняться за снитчем; пожалуй, лучше сразу подыскать себе любимое дело, которому можно посвятить жизнь.

Он опять думает о каждой составляющей своей жизни с позиций любви? Любимая семья, любимое дело… Дамблдор не раз говорил о всепобеждающей силе любви. Только Дамблдор ничего не сказал о том, как расставить приоритеты в этой бесконечной любви к друзьям, врагам и всему остальному миру…

Джинни говорит: «Я люблю тебя, Гарри». Никто прежде не говорил этого. Ну, может быть, только мама, но Гарри был слишком мал, чтобы это запомнить. И Гарри действительно нужно, чтобы ему говорили эти слова. Только вот хочет ли он, чтобы это говорила ему именно Джинни?

Впрочем, других претендентов не наблюдается. Малфой не в силах сказать ему даже «Гарри», об остальном и вовсе лучше не заикаться.

* * *

- А чего бы ты хотел в этой жизни, Малфой? - спрашивает Гарри, почти растёкшись ленивой лужицей по столу и беззастенчиво разглядывая Драко, сидящего напротив.

- Я бы хотел, чтобы ты куда-нибудь отвалил и не мешал мне заниматься, - не задумавшись ни на мгновение, отвечает Малфой.

- Да нет же. Я про другое, - не смутившись, отзывается Гарри. - Как бы ты хотел жить? Чем заниматься? Вот мы закончим школу, и что дальше?

Драко закрывает книгу и отодвигает свиток с заданием.

- Поттер, я правильно понимаю, что ты всё равно не отвяжешься?

- Абсолютно правильно, - кивает Гарри.

В читальном зале почти пусто. Несколько малышей в другом конце зала, мадам Пинс возле дверей. Никто не подслушает, почему бы и не поболтать.

Но Малфой, кажется, считает иначе.

- А для тебя вообще существует такое понятие, как личная территория? - интересуется он.

- Не знаю, - задумывается Гарри. - Малфой, я был у тебя в постели. Я знаю, какова на вкус твоя сперма. Думаешь, твои желания - это более личное?

- Возможно… К тому же, ты не один знаешь вкус моей спермы, - отвечает Малфой. - А про желания меня обычно не спрашивают.

- Я понял, - кивает Гарри. - Обычно тебе молча делают минет. И всё-таки?.. Чего ты хочешь?

Малфой задумчиво прикусывает губу и некоторое время обдумывает вопрос.

- Я хочу… Я хочу, чтобы Снейп дал мне рекомендации в Гильдию зельеваров. Хочу знать, что я могу что-то такое, что недоступно большинству остальных. Хотя бы те же зелья. Ещё хочу жениться на красивой чистокровной девушке. Чтобы она родила мне наследника…

- Вот прямо так? - насмешливо уточняет Гарри. - Не сына, а наследника?

- А что, есть какая-то разница, Поттер? - поднимает бровь Малфой.

- Мне кажется, есть. Сына можно хотеть для себя. Наследника - для продолжения рода. Ты пробовал отличить свои желания от тех, что навязаны тебе родителями? - этот вопрос очень интересует Гарри, ибо он сам никак не может разобраться, где в его жизни собственные желания, а где - чужие.

Драко мотает головой:

- Я не вижу в этом необходимости, Поттер. Мои родители, мой род - это не что-то, навязанное извне. Это неотделимая часть меня. Ты бы понимал, если бы был… Да, неважно, - мотает он головой.

- Если бы был чистокровным? - спрашивает Гарри.

- Да. Но вы же считаете, что кровь - это что-то вроде воды. Ничего ценного…

Гарри не готов вступать с Малфоем в спор относительно важности чистоты крови. Честно говоря, у него попросту нет аргументов. А заученную им ещё в маггловской школе аксиому «у всех равные права» Малфой вряд ли воспримет за аргумент.

- Я бы, конечно, хотел ещё, чтобы родители жили вместе с нами в Мэноре, но это уже из разряда несбыточного, - с лёгкой горечью выдаёт Драко.

- Из несбыточного… Я бы хотел, чтобы мои родители были живы, - отвечает Гарри. - А чего бы ты ещё хотел из несбыточного?

Малфой недоверчиво косится на Гарри, будто тот спросил что-то само собой разумеющееся.

- Чтобы не было этой унизительной порки в Министерстве, - наконец зло говорит он, и так стискивает челюсти, что становится очевидно - для него это самая запретная и болезненная тема.

Обычно в разговорах он умудряется с удивительной гибкостью обходить всё, что касается этого вопроса; а когда оппонент не оставляет ему свободы манёвра, предпочитает скрывать эмоции за маской бесстыдного цинизма. Совершенно непонятно, как он решился сам это сказать. Может быть, дело в том, что боль, загнанная внутрь, никак не пройдёт, и требуется дать ей выплеснуться хоть на кого-то?.. Но Гарри чувствует, что развивать эту тему не стоит - Малфой готов взорваться и хлопнуть дверью от самого невинного замечания. Теперь, вспоминая глумливые аплодисменты после оглашения приговора Визенгамота, Гарри ощущает тошнотворный стыд. И он в этом участвовал… А ведь тогда казалось, что всё по справедливости!

- Чтобы Том Риддл никогда не появлялся на свет, - предлагает он. - Тогда всё наше несбыточное сбылось бы само собой.

Малфой кивает:

- Это звучит, как тост.

- Пожалуй, за это стоило бы выпить.

- С тобой? - тон Малфоя выражает сомнение.

- Почему бы и нет. В субботу. В Хогсмиде.

Малфой неопределённо пожимает плечами. Пожалуй, это согласие.

Вероятно, это даже можно будет назвать свиданием.

Если уж бодрое начало отношений в постели не привело ни к чему хорошему, может быть, стоит перестать изобретать велосипед и попробовать начать заново - с банального свидания?

* * *

Они договариваются встретиться в двенадцать в «Трёх мётлах». Но ни в двенадцать, ни в четверть первого Малфой не появляется. А спустя полчаса после назначенного времени Гарри и ждать перестаёт. Зато появляются Рон, Гермиона и Джинни.

- Ты чего один ушёл? - настороженно спрашивает Рон. - Мы думали, вместе пойдём, искали тебя…

- У меня была назначена встреча, - не пытается скрывать Гарри. Чего лицемерить, если и так все в курсе его дел.

- Не пришёл? - уточняет Гермиона.

- Ты же видишь…

- Мало ли. Вдруг вы уже поругаться успели, - рассудительно замечает она. - Но теперь-то, может, присоединишься к нам?

Других занятий у Гарри всё равно не запланировано. Так что он сидит с друзьями за столом, пьёт усладэль и пытается принимать участие в общей болтовне. И не думать о том, почему не пришёл Малфой.

Гарри только-только начало казаться, что наконец-то между ними не осталось вранья.

Глава пятидесятая. Маркус.

Команда возвращается с базы в пятницу вечером, и нет уже никакого смысла отправлять сову мелкому - она попросту не успеет вернуться. Маркус думает об этом, пока лениво разбирает сумку со своими вещами, пока жуёт безвкусный бутерброд, пока чистит зубы перед сном… И потом, валяясь на своём диване и закинув руки за голову, Маркус не перестаёт думать, с кем Малфой проведёт завтрашний день.

Конечно, будь здесь Дирк, он не оставил бы Флинту времени для подобных размышлений. Но за три недели, проведённые на базе, Маркус успел устать и от Дэйва, и от остальной команды, а больше всего - от невозможности хоть какое-то время побыть в одиночестве. Усталость эта была вполне привычной, она настигала его после каждой долгой поездки и проходила за пару дней. Зато теперь он валяется в своём столь желанном одиночестве и вот уже второй час безрезультатно пытается уснуть.

Утро не приносит ничего нового. Маркус, не вставая, таращится в окно, на серое, затянутое тучами небо. Над Хогвартсом, должно быть, такое же...

В субботу уроков нет, и студенты позволяют себе подольше поваляться в постелях. Многие даже предпочитают это занятие завтраку. А желудок можно будет набить попозже, в «Сладком королевстве» или в «Трёх мётлах». Маркус пытается вспомнить, во сколько студенты обычно отправляются в Хогсмид. Кажется, после завтрака, где-то в половине одиннадцатого?..

Маркус опускает руку под диван и нашаривает на полу маленький будильник. Десять ноль пять. Если быстро одеться, потом бегом - до лавки на углу и каминной сетью в Хогсмид… Вполне можно успеть встретить мелкого на полпути к деревне. А то фиг найдёшь его потом среди всех этих лавок и харчевен.

…Мысль о том, что Малфой вполне может пойти в Хогсмид и не один - вообще-то, во время учёбы Маркуса туда вообще редко кто ходил поодиночке - приходит ему в голову только тогда, когда на дороге, ведущей от замка к деревне, начинают появляться небольшие компании. Вот смеху-то будет, если он встретит здесь своего ловца в компании Поттера.

Или вовсе не встретит, подсказывает следующая мысль. Мало ли, из-за чего Малфой может остаться в школе. Отработка, болезнь, свидание, - да что угодно. Погода, опять же, преотвратная; моросит противный дождик и дорога раскисла.

Не пойдёт же Флинт в Хогвартс, объяснять бывшему декану, что ему просто жизненно необходимо увидеть мелкого.

Или пойдёт?..

Флинт торчит на дороге возле моста, сунув руки в карманы куртки, подняв воротник, чтобы дождь не стекал за шиворот, и тщетно пытаясь придать себе независимый вид. Хотя скорее всего, думает Флинт, он похож на пугало посреди огорода.

Он решает немного отойти от дороги. Но, оступившись, - нога поехала по грязи, - с громким плюхом вступает прямо в середину глубокой лужи. Разумеется, вид у Маркуса немедленно становится ещё более независимым. Он цедит сквозь зубы ругательства, отряхивая жидкую грязь с ботинка…

А когда выпрямляется, сразу же утыкается взглядом в изумлённо и недоверчиво распахнутые глаза цвета октябрьского неба.

- Флинт. Ты что здесь делаешь?

- А ты как думаешь? - огрызается Флинт от растерянности. - Грязевые ванны принимаю.

- Я вижу… - рассеянно говорит Драко.

Он и впрямь не один, вернее сказать - его окружает целая толпа ребят и девчонок в тёплых мантиях и слизеринских шарфах. Драко оборачивается к однокурсникам:

- Идите без меня.

- Но ты придёшь? - уточняет одна из девчонок. - Или…

- Да ты не видишь, что ли, - перебивает её высокий смуглый парень, окинув оценивающим взглядом Флинта. - «Или», разумеется. Иди, Дрейк, развлекайся…

Малфой не удостаивает его ответом или хотя бы презрительным взглядом. Больше не обращая внимания на приятелей, подходит к Флинту и протягивает ему руку. Флинт притягивает его к себе и, не задумываясь, аппарирует домой.

* * *

Целоваться с Малфоем кажется совершенно естественным занятием. Куда более естественным, чем не делать этого. Губы Драко безрассудно настойчивы и немного пахнут шоколадом. Флинт не думал, что с того невероятно жаркого июньского дня и до сих пор, оказывается, помнит их вкус.

Когда наконец становится возможным оторваться от жадного рта Малфоя и расцепить объятия, Флинту становится очень неудобно за свою квартирку, в которую он притащил мелкого. Мало того, что тесная и убогая, так ещё и в полном беспорядке. Постель с утра неубрана, сумка с вещами до конца не разобрана, чашка с недопитым с вечера чаем осталась на полу…

Малфою плевать. Он шалыми, помутневшими глазами обводит комнату и, нащупав взглядом раздвинутый диван, немного успокаивается: всё в порядке…

Слегка придя в себя, он абсолютно по-плебейски сбрасывает с ног ботинки, повозив ступнёй о ступню. Снимает мантию, забрызганную грязью с деревенской дороги. Маркус ловит его взгляд и понимает, что тоже стоит посреди комнаты в грязной обуви и верхней одежде. Забирает мантию и ботинки у Драко, уносит в прихожую. Обратно возвращается уже босиком и без куртки.

Малфой тем временем успел снять брюки и шерстяной джемпер, оставшись в рубашке, трусах и носках. Он призывно смотрит на Флинта, часто переглатывая и разве что губы не облизывая… Вытерпеть подобное зрелище совершенно невозможно, и Маркус опрокидывает его на диван, спиной на мятые несвежие простыни. Драко, словно получив разрешение, тут же расстёгивает ширинку джинсов Маркуса и запускает туда ладонь.

Флинт немного приспускает джинсы, облегчая ему доступ, и сам тянется рукой за резинку трусов Драко.

Член к члену, живот к животу. Ладонь Малфоя слишком узка, чтобы обхватить сразу два члена, и Маркус помогает ему своей ладонью, устанавливая собственный ритм. Быстрее. Ещё быстрее…

Он привычно зажмуривается, но вскоре опять резко открывает глаза, чтобы сфокусировать взгляд на лице Драко. Здесь. С ним. Не фантазия для вечерней мастурбации. Не Дэйв. Драко. Мелкий…

Впрочем, очень скоро обнаруживается, что Малфоя и с закрытыми глазами невозможно спутать с Дэйвом: запах его кожи и волос, низкие гортанные стоны, даже шелковистые волосы в паху, - Фли-инт… как ты мог… столько времени удовлетворяться суррогатом. Уже зная, каков он на самом деле, твой единственный настоящий ловец…

Драко кончает первым. Флинт немного запаздывает, но вскоре догоняет его на пути оргазма, смешивая своё густое горячее семя со спермой Малфоя. Переворачивается на спину и тяжело дышит, глядя в потолок.

- Блядь… - жалобно говорит он, не найдя в своей черепушке ни одного цензурного слова. - Блядь… Я тебя люблю, Малфой… Пожалуйста, сделай вид, что ты этого не слышал,- добавляет он чуть позже.

- После секса не считается, - снисходительно отзывается Драко. - Вот через пять минут уже пришлось бы отвечать по всей строгости закона.

Флинт принимает предложенный шутливый тон. Я не всерьёз, ты тоже не всерьёз, а если вдруг это и не так - зачем нам усложнять друг другу жизнь?..

- Слушай, - внезапно ужасается он. - Я же просто отвратительный любовник. В книжках пишут, что нежных амантов нужно выгуливать в театрах и ресторанах, а я тебя безо всяких реверансов в койку…

- Флинт, ты что, ещё и книжки читаешь? - вполне натурально удивляется Малфой. - В любом случае, оставь это для нежных амантов. Ещё ведь слово запомнил… В театрах и ресторанах я и без тебя бывал несчётное количество раз, так что предпочитаю койку.

- Можно не кормить, только трахать? - уточняет Маркус.

Драко хищно щурится:

- Нет уж, кэп, ты что-то перепутал… Ты меня трахал в прошлый раз. Забыл? Так что теперь твоя очередь - на четвереньки, жопой кверху, и ноги пошире…

Возмущение Флинта просто не с чем сравнить. Прежние любовники не раз пытались уговорить его на пассивную роль; без малейшего, впрочем, успеха. Но никому никогда не приходило в голову требовать этого, как своего законного права.

- Мальчик решил выяснить, кто здесь будет командовать? - негромко и вкрадчиво уточнил Флинт, плавно перекатываясь из лежачего положения в подходящую позу для нападения.

Молниеносный бросок - запястья Малфоя перехвачены, руки заведены за спину. Маркус неторопливо вытянул длинные ноги и уложил Драко животом к себе на колени. Подол рубашки задрать до лопаток. Запястья стиснуть в левой ладони, прижав к его пояснице.. Правой подцепить резинку трусов и медленно потянуть вниз…

Драко молча дёргается, пытаясь освободиться, и совсем стянуть трусы не удаётся - дорогая тряпка запутывается в ногах на уровне щиколоток. Но это неважно, потому что нужная часть тела полностью обнажена и доступна для любых действий.

Маркус медленно и любовно оглаживает ягодицы Драко мозолистой от метлы ладонью:

- Ну так что, малыш? Кто из нас тут злой и страшный доминант, а кто - маленький послушный мальчик?

- Я не люблю игр с плётками и наручниками, - сквозь зубы говорит Драко, повернув голову.

- Зато ты наверняка любишь сильные мужские руки, - усмехается Флинт.

И Драко не пробует возразить.

Что он возразит, когда ладонь Маркуса ласкает его задницу, а его член упирается Маркусу в колени. Скажет «не нравится» - кто ж ему поверит. От того, что не нравится, такого стояка не бывает…

От поглаживаний давно пора перейти к шлепкам - хотя бы с полдюжины крепких хлёстких ударов ладонью по ягодицам, в воспитательных целях, - но Маркус медлит.

- Драко, - зовёт он. - Да?..

- Нет, - яростно выдыхает Малфой.

И Флинт отпускает тонкие запястья, позволяя мелкому соскользнуть с его колен.

- Испугался? Извини, я не подумал…

Малфой неожиданно хмыкает:

- Хреновый из тебя доминант, а, Флинт?.. Ладно, эпизод с утверждением в статусе актива ты позорно слил. Так что повторяю своё предложение. Неужели страшно?

Ещё чего…

Маркус впервые задумывается: почему бы и нет?.. Вроде, у него были какие-то предубеждения на этот счёт, только вот так, навскидку - ничего не вспоминается.

- Никто не заставит тебя носить розовое платьице в рюшечках, так что твоя мужественность не пострадает, - подсказывает Малфой, выпутывая ноги из трусов. - А если ты не напишешь на лбу «меня трахнули в задницу», все так и будут пребывать в заблуждении, что ты - брутальный мачо с девственным анусом.

- Ты уверен? - со смешком уточняет Маркус.

- Главное - чтобы ты был уверен…

Колебания Флинта Драко решительно трактует в свою пользу и стаскивает с него джинсы.

Глава пятьдесят первая. Драко.

Валяться в чужой квартире голышом на скомканных простынях и жевать холодную пиццу - отличное занятие для субботнего дня. Флинт передаёт мне открытую жестянку с газировкой, и я глотаю эту гадость прямо из банки.

Он предлагал сходить куда-нибудь и нормально пообедать, но я меньше всего хочу покидать этот гостеприимный диван и выходить на улицу, под холодную морось. Я даже одеваться не хочу.

А вот Флинт первым делом демонстративно натянул джинсы. Под мои довольно беззубые комментарии о бесполезности этого запоздалого действия. Правда, против футболки я решительно возражал. Отобрал, скомкал и швырнул в противоположный угол комнаты. И ещё минут пять тёрся носом, губами и ладонями о рельефные мускулы его плеч и спины… Пока тот не заявил, что фетишизм тоже хорош в меру. Я просто теряюсь в догадках, каким ещё словам выучил моего, несомненно, мужественного и несгибаемого, но ни разу не интеллектуала Флинта его новый мальчик. Вероятно, он должен отличаться не только несравненной красотой и сексуальными талантами.

Всё-таки, сегодняшний Маркус - совсем не тот агрессивный самец, каким был капитан Флинт, едва закончивший школу. Я почти ничего о нём не знаю, но мне и не нужны какие-то особые знания, чтобы спать с ним.

Каменная физиономия Флинта, вероятно, призвана выражать полную невозмутимость и скрывать фонтан эмоций, вызванных неизведанными прежде ощущениями. Только, на мой взгляд, она как нельзя более полно отражает глубину его растерянности и смущения. Я посылаю Флинту скабрезную ухмылку: «А всё-таки я только что тебя трахнул, и мы оба об этом знаем!»

Против ожиданий, Маркус отвечает мне усмешкой.

- Не замёрз голым валяться? - спрашивает он.

- Нет… Я тебя смущаю?

- Ну конечно, ты меня смущаешь, Малфой, - отвечает он, лапая мои колени. - Но ты это не первый год делаешь. Я привык.

А я вот не привык. К такому Маркусу - довольно сговорчивому и, в общем, вполне вменяемому парню. Куда делся безбашенный варвар, капитан слизеринской сборной? Уж тот Флинт явно никому не уступил бы контроля в сексе; за один только намёк на то, что я проделал с ним сегодня, мог челюсть набок своротить…

- О чём задумался? - спрашивает Флинт. И, заметив моё недоумение от такого «девчоночьего» вопроса, поясняет. - У тебя такое лицо, словно ты задачу по арифмантике решить никак не можешь.

- А, ерунда… - отвечаю я. - А можно мне чаю? Горячего.

- Можно, конечно, - отвечает Флинт.

Забирает из-под дивана чайную чашку и уходит с ней на кухню. Оттуда уже громко говорит мне, перекрикивая шум льющейся из крана воды:

- А говорил, не замёрзнешь!

У меня действительно начинают мёрзнуть ступни и пальцы. Приходится одеться.

Я прохожу по маленькой комнате. Кресло, диван, два шкафа - книжный и гардероб. Больше здесь ничего и не поместится.

С порножурналами на подоконнике всё понятно, спортивная литература в шкафу - тоже ничего необычного, а вот две пухлые зачитанные книги, кажется, попали сюда совершенно непонятным образом. На корешке одной из них написано «Фармакология», и мне это слово не говорит ровным счётом ни о чём. А другая - точная копия той, что стоит на полке в моей спальне. «Полный справочник зельевара».

- Флинт, - спрашиваю я, когда он возвращается в комнату с двумя чашками горячего чая в руках. - Это твоего парня книги?

Он чуть заметно морщится:

- Нет. Мои.

- А зачем тебе это? - не могу представить себе Флинта в лаборатории над котлом. Хотя понимаю, что Снейпу, конечно, доводилось видеть подобное…

- Семейный бизнес, - Флинт даёт мне одну из чашек, я принимаю её сразу в обе ладони. - Приходится хотя бы немного вникать. Рано или поздно нужно будет самому браться за дело. И лучше к тому времени немного представлять, с чем придётся работать…

- И ты это читаешь?.. - в священном ужасе спрашиваю я.

- Так, понемногу, - отвечает Флинт, не догадываясь, что только что перевернул мою картину мира вверх дном.

К чаю мне дают песочного печенья в плетёной корзинке. Я сижу в большом кресле Флинта и пью чай с печеньем, обсыпая крошками кресло.

Флинт устроился на полу, возле моих ног, и периодически таскает у меня печенье.

- Слушай, мелкий, - говорит он, подняв голову.

Его лицо на уровне моих коленей… Кажется, у меня теперь появилось в два раза больше эротических фантазий.

- А давай я напишу Снейпу, что никуда тебя до завтра не отпущу?

По его лицу и голосу невозможно понять, говорит ли он серьёзно, или это очередная необдуманная шутка.

- Далеко… Сова к нужному часу не долетит, - отвечаю я.

- Хм. Обидно… У тебя же будут неприятности, если ты вернёшься, да?

Неприятности определённо будут. И сейчас я мысленно взвешиваю значимость этих неприятностей по сравнению с перспективой провести всю ночь с Флинтом.

- Ладно, не бери в голову, - говорит он, и мои романтические устремления моментально засыхают и осыпаются.

Уже не в первый раз за сегодня.

Маркус отбирает у меня опустевшую чашку, ставит на подоконник. Забирает моё лицо в ладони и спрашивает:

- Пять минут ведь давно прошли?

- Примерно полчаса назад, - киваю я.

- Если я теперь скажу, что люблю тебя, у меня уже не будет веских оправданий?

- Ни одного, - севшим голосом отвечаю я, не опуская глаз.

- Отлично… - Маркус целует мой подбородок и ямку под нижней губой. - Тогда слушай. Я тебя люблю, мелкий, хотя и совершенно не представляю, что мне с этим делать.

Ох. А уж я-то как…

- Флинт… А ты уверен? - глупо спрашиваю я.

Он кивает с мрачной решимостью.

- Я уверен. А тебе каких-то ещё доказательств нужно?

Я невольно улыбаюсь:

- Ну, если ты сам предложил…

Выражением лица Флинта хочется любоваться долго-долго. Но ответить он ничего не успевает. Хлопок аппарации - и нас уже трое в комнате.

* * *

- Кхм. Добрый день, мистер Малфой, - холодно кивает мне вновь прибывший. - Не ожидал, что нам доведётся познакомиться…

Это привлекательный светловолосый парень; пожалуй, даже слишком привлекательный, чтобы он мог мне понравиться. Впрочем, может быть, в других обстоятельствах… Не теперь, когда он застал своего парня на коленях передо мной.

Но обстоятельства выбирать не приходится.

- Petrificus totalus! - удивление пополам с испугом ещё успевает мелькнуть в его глазах, а потом застывшее тело валится на пол с глухим стуком.

Я встаю, подхожу к нему, сжимая в пальцах палочку. Оборачиваюсь к Флинту, который всё ещё не пришёл в себя:

- И правда, красивый… Это твой Дэвид, да?

- Драко, что ты делаешь?.. - отмирает Флинт.

Я пожимаю плечами. Сделать это выйдет намного быстрее, чем рассказывать. Вряд ли Маркус планировал, что у нашего свидания будут свидетели, да и мне не хотелось бы опять видеть свою фамилию в газетных колонках.

- Obliviate! - приказываю я, опять указывая палочкой на парня, распластавшегося на ковре.

Флинт выдыхает с явным облегчением:

- Я уж думал, придётся где-то прятать тело…

Скорее всего, это просто неуклюжая шутка. Но для меня она оказывается последней каплей: денёк и так выдался не из спокойных.

- Ты тоже уверен, что я убийца, Флинт?.. Те, кто носит метку - они же не знают других способов решения проблемы, верно?.. Всё в порядке с твоим любовником, даже не поцарапался! - я даже не замечаю, как повышаю голос. - Зато объяснять ничего не придётся, он даже не вспомнит, что тут увидел.

- Драко… - осторожно вставляет Флинт.

- И я не буду вспоминать, можешь не переживать!

- Драко, перестань, - Флинт пробует взять меня за руку, но я отшатываюсь.

- Ладно, я ухожу. А ты приведи мальчика в чувство и наври ему чего-нибудь; головой ударился или что…

- Мелкий! - рявкает Флинт. - Прекрати истерику!

Но я уже выбегаю в прихожую, быстро сую ноги в ботинки и хватаю мантию с вешалки. Прежде, чем Маркус успевает выйти вслед за мной, перешагнув через обездвиженного Дэвида, я аппарирую прочь.

* * *

Вываливаюсь из вихря аппарации где-то на окраине Хогсмида.

Пожалуй, не стоило этого делать в столь отвратительном состоянии духа. Совсем не помню, о чём я думал, когда задавал направление аппарации. Так что мне ещё повезло, что обошлось без травм.

ТЕЛЕГРАМ

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник

Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)

Поиск книг

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

О психологии, саморазвитии и личностном росте

Саморазвитие

Детективы и триллеры, все новинки

Детективы

Фантастика и фэнтези, все новинки

Фантастика

Отборные классические книги

Классика
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник
БИБЛИОТЕКИ

Библиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории

Любовные романы

Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров

Фантастика

Самые популярные книги в формате фб2

Топ фб2 книги