Змеиный лицей

Глава 2

Зеленоглазая прикрыла дверь и медленной, вальяжной походкой подошла к моей кровати, рассматривая меня с каким-то даже удовольствием. Как бутерброд, который она только приготовила и сейчас с наслаждением съест. Я думал, как же на это ответить, но ни до чего нормального не додумался. Просто поковырялся пальцем в носу, сделал вид, что вынул оттуда козявку, и щелчком пальца отправил в девушку.

— Фу! — воскликнула девушка, отскочила и с брезгливым выражением на лице стала стряхивать козявку со своей одежды.

Я только ухмыльнулся на это, а она отошла к своей постели и стала раздеваться, аккуратно складывая вещи на кровати. Вела она себя вообще более сдержанно, чем в столовой. Это, наверное, тот самый эффект, когда в толпе человек себя ведёт глупее и неадекватнее, чем наедине. Каждый же хочет выделиться из этой самой толпы, и зачастую это делают не мозгами или ещё чем подобным, а насмешками над другими, жестокостью и жесткостью. А в домашней обстановке эта вот Катя может быть лапочкой и няшкой. Наверное.

— Ко мне должны прийти мои подруги. — внезапно подала голос предполагаемая лапочка и няшка. — Надеюсь, ты понимаешь, как должна будешь себя вести в это время?

— Нет, как?

— Постарайся сделать так, чтоб мы тебя не замечали! А лучше вообще уйди! — Катя успела раздеться так, что на ней остались только довольно симпатичные бежевые трусы и лифчик. Она повернулась ко мне и вздохнула. — Как же было хорошо, когда я одна жила!

Она вынула из шкафа полотенце и ушла в ванную комнату, а я остался лежать на кровати. Мда, мне типа указали, что я должен быть пустым местом. Обидненько. С другой стороны, а будь я на её месте — как бы я себя вёл? Она всё же из младшего боярского рода, а значит, её предки были аристократами сотни, а может, и тысячи лет. У них высокомерие уже в крови! И тут вдруг в её мир вторгается какая-то почти что бомжиха и занимает жилплощадь, которая до этого была безраздельно её. Ну кто бы на её месте не злился? Я бы тоже воспринял соседку в штыки. Хотя всё равно мне обидно.

Тоже, что ли, в душ потом сходить? Я стянул с себя платье и беззаботно бросил его на спинку кровати. Или сначала извиниться перед соседкой? Всё равно надо, как бы я ни убеждал себя, что правда на моей стороне. Этим миром правят аристократы в массе своей. Вся власть, вся сила в их руках. И ссориться с их молодыми представителями — идиотский поступок. Будь я сам каким-нибудь наследником аристократов в сотом поколении, то можно было бы понять. А так я просто змейка без роду и племени. Сожрут, как караси червяка, и имени не спросят.

Тем временем из ванной вместо плеска воды стало раздаваться гудение фена, а потом какие-то жирные звуки, которые я не сразу определил. Только по пришедшему запаху понял, что девушка там кремами мажется. Ага, значит, скоро выйдет.

Да, через полчаса моя соседка вышла, завёрнутая в полотенце, и прошла к своей постели. Бросив презрительный взгляд на меня и фыркнув, она улеглась, разметав волосы, с тала читать какой-то журнал под названием «Коготки и колготки».

— Катя! — окликнул я соседку, но та проигнорировала, только громко перевернула страницу.

Ладно, если гора не идёт к серпенте — то серпента пойдёт к горе. Мы гордые! Я сполз с кровати и направился к этому чудовищному сердечку.

— Катя, можно тебя? — попытался я ещё раз, но девушка только повыше подняла журнал, чтоб вообще меня не видеть.

Ладно. Я заполз на её кровать, чуть не свалившись — покрывало оказалось таким скользким, что чешуя просто проскальзывала на нём, будто я на льду. Будто специально для издевательства надо мной придумано!

— Катя! — в третий раз повторив я, выглянув из-за этих «Трусов и носков».

— Аааааааааа! — заорала девушка и так дёрнулась, что вырвала страницу из журнала. — Что ты тут делаешь⁈

— Я пришла мириться. — улыбнулся я, не показывая зубов. — Мы как-то слишком резко начали…

— Да мне плевать! Свалила с моей кровати! Быстро! — соседка кинула в меня журналом, но я уклонился.

— Я не уйду, пока ты меня не простишь! — решительно заявил, помня, что девушки любят настойчивых. По крайней мере, они сами не раз такое при мне заявляли.

— Да не буду я тебя прощать! Уйди, пошла вон! — Катя повернулась ко мне ногами и стала угрожающе крутить ими «велосипед».

Нет, ну что такое? Я же из самых лучших побуждений, а она что⁈ Я это так не оставлю! Изловчившись и помогая себе руками, я нырнул под её ноги, а потом ещё раз, беря их хвостом в кольцо. Я-то уже вешу килограммов семьдесят, а она от силы сорок пять, никуда не денется!

— Мы должны помириться! В конце концов, нам ещё полгода вместе жить! — заявил я, поднимаясь вверх и упирая руки в бока.

— Нннне хочу! — завопила соседа и упёрлась в мой хвост.

Я потерял равновесие и свалился на неё сверху, она тут же схватилась за мои руки, пытаясь перевернуть, я схватился за её — и так мы некоторое время пыхтели, лёжа друг на дружке. Полотенце на соседке развязалось и слетело, а под ним она оказалась без ничего. Впрочем, меня это не смущало — я-то тоже был одет разве что в чешую.

— Что… что это вы тут делаете⁈ — внезапно донеслось от двери.

Мы повернули туда головы, громко отдуваясь. В дверях стояли все три давешние Катины подружки, с выпученными глазами таращась на нас. Ну да… Я только сейчас понял, как это двусмысленно со стороны смотрится — две голые девушки сплелись ногами и хвостом, тяжело дышать и почти соприкасаются покрасневшими лицами.

— Вы не так всё поняли! — выпалила мне в ухо Катя, но подружки уже успели сделать свои выводы.

— Мы не знали, что вы… э-это… так всё! Простите! — пискнула одна из них, и все трое вывалились в коридор, захлопнув за собой дверь. Раздались быстрые шаги, вскоре стихнувшие.

— Маша! Нет! — успела пискнуть Катя, но было поздно. Она вдруг расслабилась и откинулась назад, потом пихнула меня рукой в плечо. — Слезь с меня!

Я и слез, свернувшись кружком на краю кровати. Мне тоже было немного не по себе. Стыдно, да и вообще. Что-то я перегнул палку с этой прям таки дракой. Хотелось сделать как лучше, а получилось через жопу.

— Зачем ты ко мне подошла⁈ Вали отсюда! — сразу же заорала Катя.

— Я уже говорила — извиниться!

— Так, по-твоему, надо извиняться⁈

— По-нормальному же ты мне не давала это сделать!

— Дура!

— Сама дура! Закрыла бы дверь — ничего бы не произошло!

— Ах, так это я во всём виновата⁈ Мне кажется, это ты на моей постели, а не я на твоей!

— Да пошли на мою, мне-то что, если тебе так хочется!

Мы отвернулись друг от друга и некоторое время молчали. Но я решил, что должен сделать первый шаг — всё же я взрослый человек, а это пятнадцатилетняя девочка.

— Катя. Давай всё же проясним всё друг для друга.

— Нечего тут прояснять!

— Мы в любом случае ещё полгода будем жить рядом! — выкатил я свой аргумент. — И это будет намного приятнее делать, если мы не будем всё делать так, как сегодня!

Соседка только сопела, видимо, не зная, что на такое ответить, чтоб полностью перебить этот аргумент.

— Катя, прости меня, пожалуйста, что я не была достаточно вежлива и учтива с тобой. — выдавил я из себя через силу. — Я росла не в самых лучших условиях, признаю, а потому привыкла довольно грубо отвечать на все поползновения в мою сторону. Это моя вина!

Некоторое время девушка молчала, то гневно смотря на меня, то на входную дверь. Наконец, с видимым усилием пересилив себя, выдавила:

— Я принимаю твои извинения. — и всё. Судя по всему, за свои действия она извиняться не жаждала. Ну ладно, учту. — Но как мне теперь с подругами себя вести⁈ Они же подумали… всякую гадость подумали!

— Пф, и что? — махнул я рукой. — Отвечай на все их вопросы и намёки, что у меня язык в пятнадцать сантиметров и всё. А всё остальное они придумают за тебя и даже будут завидовать.

— Пятнадцать сантиметров⁈ — Катя посмотрела на меня большими круглыми глазами. — Серьёзно?

— Вот. — я высунул язык на полную длину и покрутил им из стороны в сторону. — Видела? Ну вот, теперь с полной уверенностью говори про него. А объяснять ничего не объясняй, пусть всё будет покрыто пеленой загадочности.

— А если они начнут… рассказывать всякое? Если ты не в курсе, то я не простолюдинка, у нас, аристократов, с этим всё гораздо строже!

— Если они начнут болтать, то какие же они тебе подруги? А если не подруги, так не всё ли равно, что там болтают три озабоченные дуры? — я развёл руками. — Ты-то знаешь правду, остальное просто ветер в облаках.

— Ладно. — в кои-то веки она слабо улыбнулась. — Но с моей кровати всё равно слезь!

Ой, не очень-то и хотелось на ней сидеть!

Я сполз на пол и направился к своему шкафу, откуда, порывшись, достал полотенце и тоже пошел в душ. Так, с соседкой разобрались, теперь надо бы наладить отношения с другими тремя девами. А если не получится — то разобраться с ними уже проверенными в детдоме методами!

В кабинете, обставленном солидной мебелью из полированного дуба, с книжными шкафами, занимающими целую стену, за рабочим столом размером в небольшие ворота сидела, свернув хвост, красивая, но уже слегка немолодая серпента. Она внимательно смотрела видео на экране ноутбука, попеременно хмурясь и улыбаясь. Видео было короткое, но женщина смотрела его не единожды. Потом посмотрела ещё несколько, даже не видео, а небольших вырезок. Эти заставили её только хмуриться. Она взяла телефон со стола и выбрала абонента в телефонной книге:

— Лиза? Зайди ко мне. Сейчас.

— Да, мама, что такое? — вскоре в кабинет вползла серпента, в которой Света узнала бы свою мать.

— Вот что. — ответила «мать» и повернула к Лизе экран ноутбука, на котором проигрывалась запись её свидания с дочкой.

— Я просто хотела её увидеть. — поджала губы Лиза.

— Да не это важно! Ты посмотри на неё! Она же вылитая ты! Даже у лица такой же овал, как и у тебя! Я уже не говорю про цвет глаз, который у всей главной ветви семьи! Понимаешь, что это значит⁈

— Не совсем… — неуверенно мявкнула молодая серпента.

— В столице уже задаются вопросами, кто же эта третья серпента, что смогла пробудить свои магические способности. Журналистам доступа в лицей нет, но уж фотографию-то её они добудут. А там недолго сравнить её и нас и найти родственные черты!

— Ну и что? Это же необязательно относится ко мне…

— Необязательно было бы, если бы ты не единственная за пять лет бывала там, где живут мечеспины! — хлопнула по столу мать. — А так всё укажет только на тебя! В общем, с девочкой надо что-то делать, чтоб она не бросала тень на нашу семью. Иначе то, над чем мы работали столько времени, будет поставлено под угрозу!

— Мама! — выпрямилась и даже поднялась повыше на хвосте Лиза. — Ты же не хочешь убить свою внучку⁈

— Хочу — не хочу, неважно! Главное — семья! Поняла⁈ У тебя неделя, чтоб что-то придумать. Иначе я возьму дело в свои руки!