Zona Incognita

1

Лиманск обхожу по восточной окраине, вдоль речки Вонючки, так я привычно зову это подобие водной артерии, и залегаю возле северной оконечности городских развалин. Раздолбанная подстанция, стоящая на холме в отдалении, выглядит мрачно и зловеще. Покосившиеся столбики бетонных опор, поваленные и сгнившие цилиндры масляных выключателей и торчащие из земли ржавые балки ЛЭП вперемежку со скоплениями аномалий. Плюс ко всему — логово матёрого кровососа, труп которого лежит сейчас под южным склоном холма. Ожидать засады в подобном месте никому не пришло бы в голову.

Мимо этой возвышенности скоро пройдёт небольшой отряд с курьером в составе. Он-то мне и нужен. Искомый курьер — последнее звено в цепи посредников всячески запутанной и перезасекреченной организации наёмников, «официально» в Зоне не существующей, маскирующейся под членов разных кланов. Гонец несёт флэшку с заказами. Ясен пень, что сам он знать не знает точного местоположения базы «диких гусей», а всего лишь следует к назначенному месту встречи… Только вот мне для выполнения задуманного более чем достаточно перехватить его. Впрочем, даже прознав местоположение базы наёмников, без полной активации моих эксклюзивных способностей я бы в неё сунулся разве что после нанесения точечного ядерного удара.

Недосягаемей, секретней и смертоносней наёмников — только ловчие. Но у перехватчиков желаний — постоянных баз никогда не было, нет и до самого Исхода сталкеров — не будет. Мне ли этого не знать…

На визоре мигает красный прямоугольный контур. Он обводит живые движущиеся объекты. Зуммирую картинку. В караване идут пятеро, все в одинаковых бронекостюмах. Прямо братья-близнецы, ч-чёрт, и стволы как пять капель — модель одна и тактические примочки одинаковые. Ну и кто из них курьер?!

Заминка может дорого обойтись. Начнётся стрельба, наёмники могут смекнуть, что к чему, и попытаться ускользнуть поодиночке. Кто-то из них получит шанс выжить. Тогда план не сработает. Чтобы замысел всё-таки осуществился, мне придётся заниматься охотой на «гусей», что тоже не есть хорошо. Нежелательно до такой степени экстремально вмешиваться в память Зоны о своём прошлом. Чревато. В таком случае светит как минимум совсем другие расчёты необходимых коррекций проделать. О максимуме пока лучше и не думать.

Потомок знаменитого РГ-6 мало чем отличается от своего прародителя — такой же гранатомёт того же револьверного типа. Именно им я и воспользуюсь. Некогда мне с ними церемониться, задание выполнять надо.

Первая граната разорвалась у ног ведущего, оторвало их ему по самые ягодицы. Широкое туловище бойца поглотило практически все осколки, в результате чего остальные четверо остались живы. Кто же из них курьер? Ответ на этот вопрос не заставил себя ждать, как я и рассчитывал. Трое бойцов не кидаются врассыпную, они залегают и открывают шквальный огонь, а четвёртый с высокого старта улепётывает, как напалмом ошпаренный. Спасает информацию, гадёныш. Ещё бы! Не донесёт флэшку до места, тогда не жить ни ему самому, ни всем тем, кто ему дорог. Если этот бегун свалит достаточно далеко — тогда уж точно хана простой, изящной схеме коррекции.

Значит, стоит рискнуть, приподнять маску. Альтернативы нет.

Присматриваюсь к бегущему, прислушиваюсь к Зоне. Ловко этот гад аномалии обходит, видимо, в его шлем интегрирован один из самых продвинутых детекторов. А вот тебе сюрпризик! Напрягаюсь и «усилием мысли» резко сдвигаю «дрожь земли», край которой расположен в добрых пяти метрах от беглеца. Оглушённый чел, как бежал пригнувшись, так и замер контуженный, согнутый, автомат свой бросил, за голову схватился. Теперь у меня есть минутка форы.

Растрачиваю её на отстреливающихся «диких гусей». Равномерно распределяю оставшиеся гранаты между тремя бойцами, пока не замолкает последний ствол. Бросаю пустой гранатомёт и трусцой чешу к опрокинутому курьеру по всклокоченной разрывами земле, мимо разорванных тел наёмников. Картина мира напоминает скотобойню, а именно разделочный цех. Война не манёвры, реалии тут соответственные. Не терпишь вида крови — в хирурги не иди. Но всё же напрягают эти виды, особенно в нескольких последних ходках. Устал я, похоже. В «белом свете» выслуга на войне — год за три. В Зоне же потянет и на все пять… если не пятнадцать…

Пока бежал к гонцу, почуял прикосновение пси-взгляда, в поле зрения которого неизбежно угодил, воспользовавшись способностями всерьёз. Подтасовка реальности не осталась незамеченной. А что я хотел? Остаться незамеченным? Ага, счас, разогнался. В Лиманске и вокруг него постоянно тусуются ловчие, кто-то среди торгашей, кто-то среди коллекционеров, кто-то просто так. Само собой, учуял меня один из случившихся неподалёку коллег. Для того они в многолюдной локации и патрулируют, чтобы перехватывать потенциалов.

Недовольный вынужденным осложнением, расстреливаю курьера в упор. Погорячился, конечно, убить его надо было после того, как… Шея с раздробленными позвонками обмякает, а голова неестественно запрокидывается назад. Тело прекращает дёргаться и замирает, распростёртое на пересушенной почве. Вернув аномалию обратно, на положенное ей местечко, обшариваю гонца в поисках флэшки.

Если бы я не знал их секрета, хрен бы нашёл этот проклятый носитель. На правом боку, между рёбер, нащупываю под кожей твёрдый прямоугольничек. Вот она где зашита, родимая. Цель моих действий заключается в том, чтобы подмены никто не определил. Для этого у меня специально припасён «бескровный скальпель». Таким словосочетанием я сам для себя назвал маленькое лезвие, сплющенный артефакт с лечебными свойствами, мощнее «пламени» раз в сто. Ништяк штучный, ясное дело, нет ни у кого в Зоне другого такого.

Прозрачное алое лезвие, по структуре своей напоминающее полированный сгусток янтаря, легко разрезает плоть. Серебристый корпус флэш-носителя резко контрастирует на фоне оголённого мяса. Разрез быстро затягивается без всякого следа, как только я вытаскиваю скальпель из межреберья.

Вставляю флэшку в мини-USB-разъём своего КПК, старый как этот мир. Сразу же вылезает надпись: «Введите пароль». Какой, на фиг, пароль в эпоху программных ультратехнологий! Взломщик паролей и кодов, дополнительно встроенный в мою операционку «МайкроЭппл», способен разметелить любые защиты в считаные секунды… ну, почти любые. Эту, во всяком случае, смог. В архиве шестнадцать файлов с данными о свежепоступивших заказах. Имена архивов не страдают оригинальностью, будто их создавал кондовый бухгалтер. Каждое имя файла — порядковый номер ликвидируемого в общей базе. Итак, наш номер 24503. Объект: Владислав Тимецкий.

Дисплей высвечивает фотку Влада с «деревянным», как на паспорте, лицом. Быстро пролистываю данные по нему. Мать моя женщина! Здесь про него почти всё, кроме точного количества справлений малой нужды. Оп-паньки! У него даже внебрачный ребёнок есть от Аньки Богонской, его бывшей подруги. Вот это, понимаю, добросовестный сбор информации. Сам-то он даже не знает, что папой стал. Но сейчас не это важно.

Меняю картинку и редактирую некоторые данные в файле. Теперь объект «Владислав Тимецкий», судя по чертам физиономии, парень явно выраженных неславянских кровей, этакий татарин, к тому же один из околпаченных сектантов, что зовутся «прозревшими». Натурально, эта личность на фото прозывается: Паладин Везувий. Именами, полученными от рождения, эти новые апокалиптики уже не пользуются, поддерживая традицию предшественников. Подмену будет нереально определить, хрен я им, уродам, дам убивать Тимецкого!!! Очень скоро, по базе данных, Владик будет мертвей мёртвых, и его «доброжелатели», бывшие конкуренты, захватившие монополию на использование целебных артефактов в Санкт-Петербурге, успокоятся.

Всё равно скоро амба этим вождям, что в своих корыстных целях используют вечную боязнь очередного расширения размеров Зоны. Секта одураченных борцов с концом света, что возродилась полтора десятилетия спустя, повторит судьбу своих предшественников. И она тоже будет поголовно вырезана, буквально через пару месяцев от этой даты, в которой я сейчас нахожусь.

Ещё раз погружаю бескровный скальпель между рёбер и возвращаю флэшку на место. На этот раз плоть затягивается куда медленнее, труп хоть и свежий, но всё же труп. Отвлёкся я, задумался, воспоминания всплыли очень некстати. Просчёт едва не стал серьёзным, а виной всему расшатанные нервишки. Потребовалось целую минуту держать артефакт прижатым к ране, пока она затянулась окончательно.

Дело сделано. Оно у нас правое! Мы победим.

Но как только я выпрямляюсь во весь рост — получаю пулю в левое плечо. Не выдерживает броня, и острая боль пронзает руку. Ого, знакомая тактика, из тяжёлой дальнобойной снайперки бьют! С востока быстро приближаются несколько бойцов. «Дикие гуси». Что-то они рановато. Или это я промедлил дольше предела допустимого?..

Очень желательно от них оторваться, выйти из поля наблюдения перед исчезновением из текущего времени! Не то матёрые киллеры заподозрят неладное, не поверят подменной информации, и вся операция насмарку. Пригибаясь к земле, я бегу по пересечённой местности на юго-запад. Как раз навстречу ловчему, учуявшему меня. Ничего-ничего, мне бы только до руин Лиманска добежать, а там пусть ищут-свищут, кому охота. Одиночные выстрелы подымают фонтанчики пыли рядом со мной, но что-то ни разу до сих пор не встречались чемпионы по стрельбе, способные попасть в меня бегущего.

Я мчался ломаными зигзагами несколько минут, пока достиг первых остатков строений. Здесь, прячась за железобетонными плитами бывшего здания, сложившимися карточным домиком, перевожу дух. Ржавая арматура торчит из больших отверстий, напоминая о том, что этот район некогда обстреливали танки.

Ну ладно, всем спасибо, все свободны. На секунду закрываю глаза, посильнее сжимаю веки… Без проблем ловлю волну, вход в нужное состояние духа отработан до автоматизма. Когда размыкаю веки, мир вокруг не просто изменился, он становится похож на шедевр сюрреалистического направления в искусстве. Невидимые подавляющим большинством сталкеров тонкоматериальные нити разного рода покрывают полупрозрачные силуэты руин, прошивают их насквозь и сплетаются в безумные узоры. Вот вдоль одной из них, этой, ярко-зелёной, как я сюда явился, так и обратно уйду. Кисть руки, касающаяся этой путеводной зелени, нагревается. Сейчас начнёт покалывать, тогда разорву её, и назад, в будущее. Есть контакт! Вот-вот, здесь и сейчас «это» сменится на здесь и сейчас «не это»…

Но вместо того чтобы разорваться и пронести меня сквозь пространство и время, нить в буквальном смысле прилипает к моей кисти. Столб, что торчал прямо на пути и который должен бы раствориться вместе со всей окружающей реальностью летнего месяца года две тыщи пятьдесят четвёртого, будто назло остался материальным. Твёрдым и незыблемым. Ка-а-ак долбанулся я об него — только искры из глаз посыпались!

Нить не разорвалась, она тягуче потянулась за моим падающим телом и исказила узоры, в которые была вплетена. Что за чертовщина?!

Вскакиваю на ноги, затравленно оглядываюсь назад. Живые твари выглядят сейчас в точности как в инфракрасном режиме визора. Сквозь полупрозрачные стены отчётливо просматриваются красноватые силуэты преследователей. Настигают.

Влип, красавчик? Отчаянно припускаю на юг по руинам Лиманска, горным козлом скачу по дроблёным элементам зданий. Нить перехода, подобно зелёной резинке, тянется, сука, тянется, но не рвётся. За нею растягиваются и все остальные нити, суть и назначение которых мне не ведомы — и не надо. Всё это макраме плетений спутывается в хаотичную бороду, и она волочится за мной, густеет…

Всё это ни в коем случае не есть хорошо!!!

И чтоб мне уж совсем мало не показалось, в спину впивается острый взгляд. На бегу заполошно оборачиваюсь и вижу… ловчего, конечно! Перехватчик желаний возник в щели между разошедшимися стенами. Вот уж точно беды в одиночку не гуляют. Засёкший меня охотник весь оплетён чем-то вроде ленточек, а на голове у него… Ч-чёрт! Лишь один-единственный ловчий может выглядеть подобным образом.

Джон-Зверь. Только его здесь и не хватало! Он больше не человек, вошёл в симбиоз с аномалией и мутировал в монстра, а значит, погнался за мной с той же целью, что и преследователи-убийцы. То есть уже не преследователи. Если Джон разгуливает в таком виде, значит, я «утянулся» по крайней мере на год вперёд. Несусветная аномалия «плащ» из уничтоженного кровососа — образовалась куда позже лета пятьдесят четвёртого.

Того самого лета, когда в Зону из вынужденного «отпуска» возвратился к этому времени уже патриарх старожилов Луч-Ник, мой незабвенный первый напарник.

Того самого лета, когда первую ходку в Зону совершил я…

Несколько пуль свистнули над моим шлемом, одна из них срубает выступ видеокамеры-кишки, осколки гаджета рассеиваются по гравию. А жить-то как хочется! Острее всего — когда смертушка дышит прямо в затылок.

— Да пошли вы все! Сволочи!!

Нервы не выдерживают, требуют хоть какой-то разрядки. Отчаянно ору и прибавляю скорости, выжимая из себя все силы. В попытке оторваться от свирепого мутного Зверя сдёргиваю все аномалии, до которых могу дотянуться, и рывком перемещаю их. Разнородные отклонения от законов нормальной природы смыкаются за моей спиной в непроходимое поле смерти.

Не оглядываясь — сделал что мог, и будь что будет! — бегу дальше, дальше по руинам, километров пять пробегаю, уже по «густонаселённым» сталкерами местам, и только потом оборачиваюсь. За мной давно никто не гонится. Все плетения тонкоматериальных линий дружно вытянулись в мою сторону подобно резиновым лентам, растянувшимся на дистанцию моего забега. Теперь все они сходятся к точке, в которой я остановился.

Чую, нагадил я отклонение крайне нездоровое… Никогда со мной такого не случалось в момент перехода. С чего бы это вдруг? Неужто возник неизвестный ранее фактор? И только успеваю продумать эти вопросы, как прилипшая к руке лента резко дёргается, обрывается, и я начинаю уходить прочь из этой сюрной ирреальности.

Наконец-то! Освобождённые из моего судорожного захвата сети перекрученных, сплетённых нитей ускользают назад, сокращаются, пытаются восстановить прежнюю конфигурацию. Неужели физическая реальность Лиманска из-за этого неожиданного казуса переместится на длину моего забега…

Но об этом нечаянном последствии «гусиной» охоты я буду уже потом думать. Миссия выполнена. Успешно ли, время покажет — в буквальном смысле. Когда я вернусь.

Что бы ни случилось со мной в Лиманске, я возвращаюсь. Меня кружит, кружит… Падаю в бездну, полную мерцания звёзд, вестибулярный аппарат, как всегда, отключился, чтобы даже не пытаться определить нормальное состояние верха и низа. Когда рвётся нить, во мне отключается всё, даже память теряется.

Лишь одно желание не исчезает никогда, именно оно не даёт мне пропасть в бездне.

Хочу домой. В единственное здесь и сейчас, где меня с неизменным постоянством любят и ждут. Если у солдата нет дома и семьи, ради защиты которых он воюет, тогда он уже не воин, а убийца.

Я-то не бездомный и не одинокий. Следовательно, я не…

2

Приблизиться к цели Штриху удалось не скоро. Он вбегал в различные даты, сканировал текущее состояние на предмет наличия горячего следа. Искомое не обнаруживал и бежал дальше. Пока напрочь не выдохся. Всё-таки невыразимо тяжёлое это занятие — кого-то нашаривать не просто в Зоне, а в разных периодах её существования. Сложно и придумать задачу потруднее, чем поимка того, кто тоже способен перемещаться во времени.

Потому хочешь — не хочешь, надо искать местечко для отдыха, и не короткого привала, а полноценного, длительного, чтоб поесть горячего и поспать минут шестьсот. Преимущество Штриха в том, что он себе может позволить не торопиться, когда цели нет в пределах видимости. Вот если наконец-то получится с объектом совместиться в одном и том же мгновении времени, тогда уж может начаться гонка — изнурительная, по всем зонным правилам сталкерских ходок…

Получилось! То ли отдых освежил мозги, то ли капризная удача внезапно улыбнулась, но пробная, фактически интуитивная перебежка в мгновение пятью месяцами раньше вывела на след. Да не просто горячий. Пышущий жаром, обжигающий лицо, образно говоря.

Штрих, следуя подсказкам ловчей чуйки, совершил ходку в пределы прямой видимости. Другой сталкер, способный перемещаться во времени — придётся его воспринимать условно человеком, а там посмотрим, чем или кем оно окажется! — опять охотился за людьми. Штрих не впервые заставал подобное зрелище. Это было одной из причин, которые удержали его от близкого знакомства. Казалось бы, для человека в его положении что могло быть радостнее, чем найти ещё одного, подобного себе! Но хроносталкер почему-то не поддался первому порыву. Затем, пронаблюдав действия этого типа, уже сознательно не захотел бросаться в объятия. Чем-то смертельно опасным, угрожающим, даже зловещим веяло от этого существа… помимо других сомнительных делишек, обожавшего охотиться за сталкерами.

Не раскрыв себя, помочь будущим жертвам у наблюдателя вряд ли выйдет. Хотя так и подмывало вмешаться, по принципу: враг моего врага — мой друг. У охотника за охотником оставалось лишь одно средство: изо всех сил хотеть, чтоб этот «мутный» не сумел выполнить задуманное, чтоб у него не получилось то, что планировалось.

Но откровенно, всеми фибрами души пожелать чего-то — Штрих себе позволить не мог. На подсознательном же уровне… поди узнай, что творится в глубинах разума! Возможно, глубинная молитва и будет услышана, недаром же считается, что в подсознании человек воспринимает окружающий мир на порядок мощнее и чувствительнее. Значит, и воздействовать способен. Он сам, ловчий и хроносталкер, живой ходячий, точнее, бегучий пример экстравозможностей.

И не только он один… другой, например, прямо перед носом. Самый что ни на есть наглядный, будь он неладен.

От намеченных жертв другого примера зонная удача сегодня отвернулась. Охотник беспощадно расправился с ними. Он обладал способностями, которые тем сталкерам и не снились. Хоть с ног до головы артефактами обвешайся — если нет в тебе необычайной силы, то и не прибавится.

«Этот другой — какой-то новый выкормыш Зоны, — подавленно, удручённо думал Штрих, когда убийца, сотворив своё чёрное дело, убрался восвояси. — Результат целенаправленной, тщательно исполненной мутации. Это чудовище не шатун, не зомби и уж тем более не проказник… не привычный урод, из мутных. Он другой. В натуре другой. Слишком человек, поэтому жертвы подпускают его вплотную, не распознают, воспринимают простым конкурентом. И поэтому он страшнее всех зомбированных, шатунов и призраков вместе взятых… Да уж. Нейтрализовать этого монстра… гм… проблематично, мягко говоря!»

Возможно, эта цель из тех, которые ни поразить, ни остановить при всём старании. Вот сейчас Штрих этого Другого только беспомощным взглядом проводил. Разве что ручкой вслед не помахал. А что оставалось делать? Ему-то самому не дано вытворять подобные трюки…

Снова потерян след. Другой взял, да и вывалился из текущего времени, а перед исчезновением с реальностью натворил жутких дел, Штриху и в голову не приходило, что такое возможно. Сомнений не осталось: Другого поддерживает сама Зона. Чёрная аномальность подыскала себе любимчика под стать. Наконец-то.

Штриху было известно о том, что Зона, похоже, в своё время «искала подход» к его первому напарнику. Являлась к тому во снах, производила материализацию, соблазняла… но — не сложилось. А вот с кем-нибудь другим вдруг сложилось?.. Срослось, слюбилось, сговорилось, снюхалось, сцепилось.

В принципе что и следовало ожидать.

Значит, вперёд. Снова бежать, бежать, бежать. Штрих привычный. Сколько их было уже, очередных поисковых экспедиций по Зоне. Ну что ж, ловчий. Теперь ты окончательно убедился, что вляпался, по самое не хочу вляпался.

В позапрошлой жизни, ещё там, на большой земле, у будущего Штриха был дружок, карточный «катала» и философ. Обожал толкать умные речи, особенно когда срывал куш. Так вот, шулер сказал однажды, что самая азартная игра начинается тогда, «когда на кону — твоё здоровье как минимум. А ещё прикольнее, если жизнь — можно давать в прикуп…».

3

Она далеко не сразу сообразила, что произошло. Напарник едва сумел вернуться домой!

Да, вернулся, и вот он уже здесь, в периоде времени, для простоты названном «закрытой зоной будущего». Задание успешно выполнено, а без накладок разве обойтись? Как ни планируй заранее, обязательно что-нибудь или кто-нибудь вмешается. Даже она не может предвидеть абсолютно всё! Тем более не исчезают досадные прорехи в памяти, несмотря на все попытки их как-то «заштопать».

Что же с ним случилось в этой ходке? И позже, в момент возвращения домой?

Никак не удаётся вспомнить, что тогда произошло и по какой причине…

Он подвергся некоему воздействию, поэтому и впал в нервическое, неустойчивое состояние, противопоказанное воину в боевой обстановке. Вдобавок пострадала телесная оболочка. Рану-то она вылечит, не проблема, её любовь и мёртвого с постели поднимет. А уж неглубокую ранку залечить любимому!.. Стоит лишь ей прижаться к нему тесно-тесно, обнять крепко-крепко и оказаться с ним глаза в глаза, уста в уста.

Только бы не проговориться случайно, что с её памятью не всё в порядке. Фундаментом осторожности напарника является его уверенность в том, что грубо вторгаться в её воспоминания нельзя, это чревато непредсказуемыми последствиями. Он изо всех сил, честно старается выглядеть обычным сталкером, по возможности ничего лишнего себе не позволять, держаться строго в рамках миссий.

Единственную тайну она от него вынужденно скрывает. Потому что веру в грядущий успех ничто не омрачит. Любимый человек не должен усомниться в её непобедимости.

Он свято верит в то, что она способна продумать все детали плана, учесть все факторы и не насмешить при этом богов. Что её дело правое и она, как никто на свете, ведает, что творит. На то и сверхсущность.

Сама себе богиня.