Звезда YouTube. Назад в прошлое. Россия 2007

Глава 20

Утром меня ждал сюрприз! Новый костюм от нашего юного кутюрье Софии Корниловой!

Я обомлела:

— Да ты просто кудесница! Какой, к чертям, видеомонтаж? Сонь, да тебе надо учиться на дизайнера или модельера. Ты пойми, жизнь у нас одна. Надо заниматься тем, что любишь всей душой. Сейчас ты в самом начале пути. А есть люди, которые находят смелость себе признаться, что занимаются фигней, лишь в шестьдесят. Слишком поздно осознавая чему хотели бы реально жизнь посветить! И ведь плюют на все, начинают жизнь заново! Потому что жизнь одна. А у тебя опыта-то сколько? Лет пять? Но сшитые тобой вещи круче любой дизайнерской коллекции. Сонь! Я, правда, в восхищении. И я настаиваю, чтобы ты в этом направлении развивалась. Мы, знаешь что? Все, сшитые тобой вещи подготовим, приведем в идеальный вид, Рита забабахает нам шикарную фотосессию. У тебя портфолио будет — закачаешься. С молотка будут вещи улетать. Я тебе помогу. Ты чего?

Чем больше я говорила, тем сильнее девушка опускала голову. А на последних словах и вовсе всхлипнула.

— Эй, малыш, ты чего? — шагнула ближе и обняла девушку, — Сонечка, я же от чистого сердца. Поверь, я очень много видела… — я снова запнулась, но быстро исправилась, — коллекций, когда с Кириллом по бутикам ходили. И твои наряды идеальные, честно слово. Я так счастлива, что у меня самый крутой личный кутюрье. Давай подбирай сопли, а то творение свое зальешь.

Соня еще раз шмыгнула и рассмеялась. Смахнула несуществующие пылинки с моего плеча. Брючный костюм сидел на мне как с иголочки. И это без единой примерки. Фантастика!

— Ты права, Ань. Я всю жизнь об этом мечтала, но не всерьёз, словно это какая-то далекая, несбыточная мечта. Закрывала глаза и представляла, как выхожу на подиум в окружении моделей, одетых в мои наряды. А ты говоришь, что все реально. Я просто растерялась. С ума сойти!

— Все будет! Главное, лежать в правильном направлении. Ну, все я побежала! Вернусь поздно. На ужин не ждите.

— Да что ж такое! Вернись, возьми пакет, — Соня моментально переключилась на больную тему, — Я тебе еды с собой собрала. Перекусишь хоть!

— Да ты что! Где мне там с бутербродом в зубах сидеть? Не надо, Сонь.

— Тебе гастрит нужен к двадцати? Бери, давай! Что за режим дебильный? Весь день на пустом кофе и на ночь потом метаешь все, что плохо приколочено. Нельзя так, Ань!

А я уже выбегала из квартиры и улыбалась. Так классно, когда кто-то о тебе заботится и на тебя ворчит. По-семейному, по-домашнему… Я быстро спустилась по лестнице. Из предыдущего печального опыта я сделала верные выводы и сегодня обулась в удобные ботиночки, а туфли прихватила с собой.

Во дворе уже стоял знакомый черный автомобиль. Олег приехал один. При моем приближении, он распахнул для меня переднюю дверь. До этого я ездила сзади, и стало сразу как-то неловко. Ведь сидя впереди, нужно как-то поддерживать беседу. А она не клеилась… Мужчина пытался шутить, где-то даже флиртовать, было видно, что я его заинтересовала. Или мне только так казалось? Но адекватно оценить все равно не получалось, хоть симпатия и была взаимной, я ни на минуту не забывала где и на кого тот работает.

Кремлевская больница встретила меня спокойствием и монументальностью. Казалось, даже время течет здесь иначе: размеренно и степенно, словно заставляя задуматься о вечном. Но эта нега длилась недолго. Сегодня меня ожидал новый виток издевательств и мытарств. Не успела я назваться, как меня взяла в оборот юркая медсестра, провела в кабинет, где выдала обходной лист с, казалось, тысячей направлений. УЗИ, МРТ, ЭКГ и прочие страшные пытки, ладно хоть здесь не знали слова «очередь». Вот только зачем столько обследований в моем юном возрасте — непонятно. Для медкомиссии не нужна и треть из перечисленных в списке! Как будто меня на космонавта принимали!

Несколько часов спустя, я обессиленно опустилась на диванчик в коридоре. Нужно было свериться с обходным: что уже пройдено, а какие развлечения все еще впереди. Поскольку народа в коридорах было действительно мало, мое внимание привлекла молодая девушка. Выглядела она, честно, неважно. Худующая. Тонкая, молочная кожа, давно не видевшая солнечного света, подчеркивала синяки под глазами. Только яркие веснушки проступали на бескровном лице. Из-под широких рукавов шелкового, длинного халата выглядывали хрупкие запястья. Когда-то густые, длинные волосы, сейчас тусклые и безжизненные, были заплетены в косу. Отсутствующий взгляд. Вид ее мне не понравился. Неужели настолько все плохо, что не могут помочь даже здесь?

— Привет, — так-то у меня и своих забот хватало, но остаться безучастной я не смогла, — Э-эй?

Ответа не последовало.

— Ты как, нормально?

— Да, — голос ее был настолько тихим, что я не удержалась, протянула руку и коснулась ее запястья. Рука у нее была просто ледяная. Кошмар!

Вдруг словно изнутри что-то толкнуло меня. Я поняла, что я должна сделать. Сконцентрировала свою силу и отправила тонкой струйкой, также, как это делала ранее с кулоном, направив в солнечное сплетение девушки, туда, где находился основной энергетический центр человека.

Что это было? Что толкнуло меня на это? Казалось, белые тонкие нити, что выходили из моего тела, вихрем засасывало в страшную беспросветную воронку черной мглы.

Сначала ничего не происходило, как вдруг глаза девушки широко распахнулись, словно она увидела приведение. Ее рука, до того вялая и безжизненная крепко схватилась за меня. Причем с такой силой, что я всерьез испугалась, не сломает ли она мне пальцы.

Я перепугалась, потеряла концентрацию и ток магической энергии прервался.

Судорога, сковавшая тело девушки, начала отпускать. Ее бледные щеки приобрели розовый оттенок, она часто задышала, словно пробежала марафон.

— Вот ты где! Что здесь происходит? — раздался громкий женский голос.

Мы резко отпрянули друг от друга, расцепив руки.

— Юля! Да разве так можно делать? Я по всей больнице бегаю, ищу тебя. Ну, я же тоже человек. На пять минут отошла. Сколько ты еще будешь от меня бегать? Выгонит меня твой отец. Не стыдно тебе? Чем же я тебя обидела, за что ты так со мной?

При виде, судя по всему, сиделки, девушка подскочила. От нотаций она как-то сразу понурила голову и молча принимала отповедь. Ничто не предвещало, но вдруг Юля как-то протяжно выдохнула и начала оседать в обморок.

Женщина кинулась ей навстречу и подхватила под руки. Сама же она закричала, что было мочи.

— Врача! Помогите! Срочно врача!

Я испугалась и заметалась, не зная, куда бежать. Как назло, коридор был девственно пуст.

Но дверь, под которой я «дежурила», резко распахнулась и оттуда выглянул невысокий мужчина, довольно крепкого телосложения, в белом халате и шапочке. Он технично отобрал Юлю у опекунши, усадив обратно в кресло. Приподнял веки, пощупал пульс, пошлепал аккуратно девушку по щекам.

— Алла Ивановна, вы присядьте. Ничего страшного. Очередной голодный обморок. Сейчас я вызову бригаду. Юленьку на носилках отнесут в палату, введут ей смесь, пока она без сознания и не бунтует. Как она вообще здесь оказалась? Неужели сама дошла?

— Да, опять сбежала. — Женщина была не на шутку взволнована, хоть и понятно было, что подобная ситуация не нова.

Я отошла в сторону. Только и делая, что водя головой от одного к другому, да грея уши. А что мне еще оставалось? Врач вернулся в кабинет, сделал звонок, и в течение пары минут явились санитары, унесли пациентку, сопровождающая ушла следом.

Мужчина, проводивший их взглядом, покачал головой, и тут заметил меня.

— Вы ко мне?

Я молча кивнула.

— Так что же вы сидите? Проходите, проходите.

Я бросила недоумевающих взгляд в конец коридора, где скрылась процессия. И также молча прошла следом. Протянула свои карточку и направление. Осмотр не занял много времени, и вскоре я уже была свободна.

Странная ситуация, произошедшая в больнице, оставила в душе какое-то непонятное тянущее чувство. Словно я была обязана вернуться и завершить начатое. Меня тянуло туда, как магнитом. Но как это адекватно организовать и сделать, я не представляла, как и не знала, где искать эту самую Юлю.

Что вообще это было? Я поделилась с ней силами? И сколько тех сил ушло? Чувствовала-то я себя нормально, но не опасна ли для меня такая перекачка? Как же тяжело быть самоучкой, всего и вся бояться и двигаться вперед как слепой котенок. С такими невеселыми мыслями я закончила медосмотр и двинулась на выход.

У входа в здание на лавке грелся в лучах весеннего солнышка Олег. Мужчина открыто улыбался, словно меня не два часа не было, а пару минут. Похоже, он был искренне рад меня видеть.

— У нас есть еще полчаса. Здесь за углом чудесная кофейня, может слышали, «Шоколадница». Я вас приглашаю позавтракать. Вы не против?

Я немного растерялась.

— А как же время? Нас Ирма Богдановна не потеряет?

— Со временем, как раз полный порядок, раньше двенадцати нас не ждут.

Посмотрела на мужчину с недоверием. Очередная проверка? Или я уже с ума схожу от своей мнительности? Но что поделать? В «Шоколадницу» мне хотелось, поэтому я лишь молча кивнула.

Олег, будь он дураком, а он явно им не был, вряд ли дослужился бы до своей должности. А то, что там и погоны, и место не из последних, из разговоров, из его поведения, было сразу понятно. Да и язык у него был подвешен неплохо. Пока пили кофе, с удовольствием слушала байки из жизни «Кремля», в основном ляпы и истории нерадивых туристов. Хохотала от души. Олег и рассказчиком оказался отличным.

Никаких убогих подкатов или намеков не было. Зря я опасалась непонятно чего. Чтобы ни говорили, человек человека чувствует даже на этапе взглядов, жестов, запахов. Либо человек приятен, либо нет. А начав общение, если понимает, что интересы звучат на одной частоте, то приязнь перерастает в заинтересованность.

Торт оказался — пальчики оближешь. И это было, пожалуй, лучшее, что со мой сегодня могло произойти. О поездке в кафе я не пожалела.

Ирма Богдановна сегодня выглядела на все сто. Я даже поразилась таким кардинальным переменам. Вчерашнего невзрачного клерка сменила роковая женщина в красном. Приталенный пиджак и узкая юбка-карандаш, шпильки, алая, кричащая помада. Войдя в кабинет, я аж потеряла дар речи. Интересно, что сегодня за праздник такой?

Дама была явно довольна произведенным эффектом. Я же непроизвольно задвинула пакет с Сониной едой себе за спину.

— Явились, наконец! Я уже думала, вы нас больше своим присутствием не почтите. Столь ценный кадр наверняка нарасхват. — криво улыбнувшись, она прошла за свой стол, и медленно опустилась в кресло.

Олег как-то неуверенно хекнув, что-то пробубнил и вышел из кабинета.

Хитрый.

Мне же оставалось только принимать удар на себя. Хотя, в отсутствии благодарного зрителя, наверняка, такого удовольствия грымза не получит.

Ирма открыла папку и протяжно вздохнула.

— Что ж, я изучила ваше ре-зю-ме. Алексей Алексеевич очень меня просил, чтобы к работе вы приступили уже сегодня. — еще один взгляд-лезвие в мою сторону, — Поскольку никаких достижений у вас нет. Как и нет должно образования. Могу предложить лишь вакансию уборщицы. Хотя, даже уборщиц в нашей структуре с улицы не берут. Причем пока ваши анализы не готовы, даже к уборке привилегированных залов допустить я вас не могу. Будете мыть крыло для прислуги.

Осматриваю свой белоснежный костюм. Смотрю в ее глаза, полные превосходства. Да она издевается!

Бешенство поднимается волной, грозя вот-вот плеснуть через край ураганом. Стараюсь глубже дышать и сжимать кулаки, в попытке успокоиться. Главное, не наговорить лишнего. Да и что тут скажешь? Если она сказала, по сути, правду? Послать все к черту? Нет. Нельзя! Здесь и сейчас мне нужно искать выходы наверх. Я слишком близка к своей цели, чтобы сдаться.

Кулаки разжались сами собой, а я успокоилась. Подняла взгляд на празднующую победу женщину. Даже любопытно, в чем я так умудрилась перейти ей дорогу?

— Хорошо, — мило улыбаюсь, — но начать работу я смогу лишь завтра.

От моего доброжелательного тона довольная улыбка стекает с ее лица, как мороженое из рожка в жаркий день.

— Почему завтра?

— В клинике мне сказали, что я обязана появиться сегодня еще раз после обеда, врач принимает с двух часов. Нужно досдать последние анализы, чтобы получить полную картину обследования.

Ирма недобро щурится, но, в итоге, крыть ей нечем, и ничего не остактся, кроме как согласиться.

Моя же душа ликует. Пусть маленькая, но победа.

Вышла из автомобиля возле больницы, несмело обервшись на Олега.

— Олег, вы знаете, мне утром сказали, что там долго будет. Живая очередь по талонам и все такое, не ждите. Езжайте. Я же не маленькая, сама прекрасно доберусь, — и видя его смятение, дожимаю, — У вас и своих дел полно, я же все понимаю, меня также напрягает сложившаяся ситуация. В случае чего, у меня с собой телефон, не потеряемся.

Против таких доводов мужчина пасует и соглашается.

Для пущей убедительности отправляюсь в фойе больницы, намереваясь переждать отъезд моего надсмотрщика. В холле довольно оживленно. Видимо, именитые больные наконец-то проснулись и соизволили явиться на оздоровительные процедуры. Чего только стоила дама с собачкой сплошь в розовых одеяниях, причем и она, и собачка. Да, в двадцатых этим мало кого удивишь, а вот здесь и сейчас дама явно производила фурор.

Чтобы не привлекать лишнее внимание, мельтеша на входе, решаю пересидеть около получаса на знакомом мне уже диване. Но планам моим сбыться не суждено. Навстречу, распахнув объятия, как при виде старой знакомой, ко мне спешит тот самый врач.

— Надо же! Вот она где! Ее по всей Москве с собаками ищут, а она бродит тут как тень отца Гамлета. Позвольте вас проводить, сударыня, — он подхватывает меня под локоток, уводя вглубь коридора.

Недоуменно смотрю на врача. Что происходит? Невозможно и пять минут провести в одиночестве!

— В чем дело? — стараюсь, чтобы мой голос звучал увереннее.

— Не переживайте, душенька. Солдат ребенка не обидит. Пошли, пошли, — он ведет меня, чуть подталкивая в спину и задавая направление, через коридор, по лестнице на второй этаж, вдоль вереницы палат и далее в недра здания.

Всюду стоит тишина. Теплые оттенки стен, мебели, большие окна с занавесками и цветами в красивых, одинаковых горшках. Окружающее пространство, скорее напоминает престижное офисное здание или холл гостиницы, но никак не больницу. Ни запаха хлорки, ни вареного минтая, ни даже кособокой, засушенной герани на окнах. В целом, довольно уютно.

Если навстречу и попадались пациенты, то, как наподбор: сплошь представительные, в длинных, расшитых халатах с отложным воротником, красивых новых тапочках, причесанные, сопровождаемые запахом парфюма и сиделок. Чувствовалось, что случайных людей здесь не водилось, разве что я, в качестве счастливого исключения.

Наконец, мы подошли к палате. Сопровождающий меня доктор, даже не дав мне опомниться, резко распахул дверь и буквально втолкнул меня внутрь.

В нос ударил тонкий, отвратный запах болезни. Пусть комната и была такая же светлая, как и весь интерьер больницы. В вазах стояли цветы, а на столике сидела пара игрушек. Гнетущую атмосферу было не спутать ни с чем.

В комнате находились какие-то люди. Я перевела взгляд на единственную кровать, стоящую в центре комнаты. Увидела знакомую мне девушку, сидящую среди подушек. И тут наши взгляды встретились. Мое дыхание сбилось. Меня затягивало в эти черные, бездонные омуты. Радужка ее глаз была полностью черного цвета. На меня вновь смотрела сама бездна!