Звезда YouTube. Назад в прошлое. Россия 2007

Глава 8

— Аня, Аня, скорее! Началось! О-о-о! Какой Пореченков красавчик! Аня, ты все пропустишь!

Выглянула из кухни, надкусывая яблоко. Если честно, смотреть не хотелось.

— Ну что ты там спряталась? Иди уже сюда! Все-таки обиделась на них? И правильно! У-у! — Рита погрозила кулаком телевизору, — Вздумали Анюту мою обижать! Все первые места должны быть твои!

— «Нет, я не плачу, это просто дощщь», — процитировала известную фразу, подошла к дивану и плюхнулась между девчонок.

Пореченков, еще на фоне осенней слякоти зябко ежился и зачитывал набивший оскомину текст.

— Как он рассказывает интересно! — Соня следила за каждым шагом ведущего.

— Ага его тогда восемь раз переснимали. Ветрище бешеный. То фоновый шум, то порывы ветра всякий мусор таскают, то слова перепутал.

— Так много! Ничего себе…

— А оператор симпатичный?

— Нет.

Соня даже обернулась.

— Совсем, совсем?

— Да хватит уже галдеть! Дайте посмотреть! Смотри! Аню показывают! Бомба! Ты какая красивая в моем платье — девушка резко повернулась ко мне, потрясла меня за руку и вернула внимание экрану, — Так классно!

— Ты лучше скажи, ты серию пишешь? — обернулась я к слегка возбужденной, но вполне вменяемой Рите.

— Обижаешь, мать! Я уже даже из рекламных тизеров надергала фрагментов, где ты есть, и запилила анонс на нашем канале! Тысяча просмотров. Люди ждут мяса и кровавых подробностей. Так что после просмотра тебя ожидает интервью из серии «Как это было». Я лишь вздохнула.

— Тяжела и неказиста жизнь народного артиста…

— Как думаешь, а нас не забанят, если мы после выхода передачи видео это продублируем?

— С чего бы? Сейчас никто с этим точно не борется. А если когда и поднимут вопрос — уже неактуально будет.

— Супер! Тогда сегодня же опубликую. И ещё! — она опять схватила меня своими цеплючими пальцами, — надо интервью снять! Тебя же уже ничто не обязывает хранить молчание. Серия-то вышла.

— Ага. Самая умная? Сто процентов они наш канал мониторят. Вкатают штраф. Ты платить будешь?

— А что такого? Ты же по этой передаче пояснения дашь, а не будешь спойлерить и раскрывать закулисные тайны.

Раздался звонок в дверь.

Мы втроем переглянулись. Я начала вставать.

Теперь уже Соня вцепилась мне в руку.

— Не открывай!

— Да угомонитесь вы! Нацепляли меня за руки до синяков! Больно же!

— Аня! Мы никого не ждем, а у Сенсея ключи есть!

— Вы чего? Паранормальных передач пересмотрели? — пошла спокойно в прихожую.

Девчонки меня смутили. Кого там реально принесло? И глазка дверного нет. Нужно видеодомофон поставить. Интересно, изобрели его уже? По идее, должны…

Звонок повторился.

— Кто? — и почему голос у меня как-то предательски дрогнул?

— Из-за двери донеслось какое-то невнятное шебуршение и тихое бормотание.

— Кто там? — повторяю уже громче.

— Девочки, это я, ваша соседка, Дарья Ивановна. Анечка у вас же живет? Я к ней.

Так ничего и не поняв, оборачиваюсь на девчонок. Те жмут плечами в ответ.

Распахиваю дверь, пропуская женщину в квартиру.

Выглялит та ухоженной, даже, я бы сказала, с иголочки. Хотя, она всегда так наряжается. Несколько старомодно, но очень опрятно. Я ее сразу узнала.

Одинокая старушка из тридцать восьмой квартиры мялась на пороге. На руках она держала крохотную собачку. Помню я ее. Целыми днями с этой мохнатой метелкой соседние дворы «подметают». За всеми соседями бдит, кладезь информации, так сказать. С такими соседями ссориться никак нельзя.

Собачка старая, страшная, с глазами навыкате. Один плюс не заливается припадочным лаем и не воняет, оттого даже сойдет за милое, терпимое создание.

— Анечка, спасай! По телевизору сказали ты экстрасенс. — Мы с девчонками переглянулись. — Ты должна мне помочь.

— Ну, я не совсем…

— Умоляю, на тебя вся надежда!

— Да что случилось-то?

— Я потеряла кольцо!

Выдохнула. Тоже мне… Я-то уж перепугалась, думала что-то серьёзное.

— Не вздыхай! Для меня это вопрос жизни и смерти. Помоги. Тебе же несложно?

Я опустила глаза. Мне-то несложно, но ты же на весь дом растрезвонишь — соседи прохода не дадут.

— Простите, Дарья…

— Ивановна.

— Понимаете, мой дар — это не игрушка, это не интернет, в который можно посылать миллион запросов и ответам не будет конца. Дар свой я собираю с огромным трудом, по капле. И тратить его на поиск предметов, которые найдутся и сами по себе, спустя некоторое время — расточительно.

Женщина понурила голову.

— Да… я понимаю, — и такой в ее голосе прозвучал надрыв и отчаяние, что мое сердце дрогнуло.

Подошла ближе и погладила ее по плечу.

— Дарья Ивановна, я не отказываю вам в помощи. Я постараюсь вам помочь. Мы с девочками молодые, зрение у нас хорошее, мы обязательно ваше кольцо найдем. Да же, девочки?

Те с готовностью закивали.

— Вот видите?

Старушка утерла скупую слезу и поманила нас за собой.

— Да мы уже всю квартиру три раза на корячках пролазили. Нет его здесь. Потеряла в другом месте. Забыла просто, — жарко мне шепчет Рита в ухо.

И я ей охотно верю. Полчаса уже здесь торчим.

Девчонки ищут глазами, а я решила все же попрактиковаться, не оглашая старушке о содействии каких-либо высших сил в моем лице. Меньше знает — крепче спит.

Сняла с шеи кристалл и зажала его в руке. Постаралась сосредоточиться, представив себе кольцо. Прошла в спальню, встала в центре, прислушалась к ощущениям. Камень в кулоне, кажется, слабо, но потеплел. Открываю глаза, оглядываюсь, мебели в помещении минимум, чистый пол, линолеум. Даже и закатиться-то некуда.

Только собака стоит и молча на меня смотрит, словно с укором, мол, ищи давай, а не придуривайся и прикидывайся не пойми кем.

Вздыхаю.

Обошла кровать, отодвинула свободной рукой шторы. Вроде опять камень стал теплее?

Пустой подоконник, за окном солнце светит, дети гуляют.

Вздыхаю. Оборачиваюсь.

И вновь этот усталый взгляд, полный печали. Собака даже громко вздохнула.

Вздохнула и я.

— Нет ничего, — в комнату вошла Рита. — Кровать перетряхивала?

— Может спросить?

— Зачем? И так очевидно, что здесь искать элементарно больше негде. Заправим потом. Пусть лучше чай заваривает. Там такие ватрушки крышесносные у нее на столе стоят. А Сонька сегодня еще ничего не готовила. Помоги с той стороны.

Вешаю кулон на шею, и присоединяюсь к вандализму подруги.

Кожа груди у меня оказывается прохладнее ладоней, и кажется, что кристалл реально теплый.

И как это понимать? Он нагрелся от ладони или я на верном пути.

— Рит. — тихо говорю девушке, которая всерьез раздумывает, не вывернуть ли матрац.

— Что? — та говорит в полный голос и чуть запыхавшись.

— У меня кристалл нагрелся.

Рита замирает с подушкой в руках.

— Дай потрогать!

— Тише ты! Бабка растрезвонит. Весь двор потом будет бегать: то заначку найди, то прошлогодний снег.

— И правда горячий! Так от тела точно не нагреется. Значит, мы на верном пути?

— Без понятия. Ну куда оно здесь могло укатиться?

Слышится шкрябание когтей по полу. Переваливаясь и кряхтя, к нам подходит псинка.

Мы вместе поворачиваем голову на звук, и смотрим друг на друга.

Понимание приходит к нам одновременно. Ритка улыбается до ушей.

— Элементарно, Ватсон, — Ритка уже ржёт.

— Я чувствую себя обманутой. Мой первый заказ попахивает дурной репутацией.

Смеясь поправляем постель и идем на кухню, где нас уже ждет чай с ароматной выпечкой.

Соня немного грустная и растерянная. Женщина сидит, опустив голову.

— А мы, кажется, нашли потерю!

— Да вы что? — Подскакивает с места Сонька, а Дарья Ивановна устремляет на меня взгляд, полный надежды.

— Собачка съела, — Рита еле сдерживает смех.

— Монечка? Да что ж она совсем дурная? Сроду не замечала за ней такого баловства. Моня! Ты что же это натворила?

Собака, молчаливо следовавшая все это время за нами следом, смотрела на хозяйку самым честным взглядом, на который была способна.

Женщина вздохнула.

— Звучит настолько нелепо, что я даже верю в такую вероятность. Спасибо вам, девочки. Кольцо мне дорого, как память о муже. Он умер. Десять лет уже прошло. Ношу обычно не снимая, кручу его иногда на пальце, успокаивает. Своего рода талисманом стало. И без него словно голая. Ни о чем думать не могу, постоянно за пустой палец хватаюсь. Извелась уже.

Бабку жалко, конечно, но ситуация от этого менее комичной не становится.

Пьем чай в уже более приподнятом настроении, а выйдя в подъезд и попрощавшись, вовсе начинаем ржать.

— Ой я не могу, — Соня сгибается и бьёт себя в приступе смеха по бедрам. — Собачка съела.

Думала, что мы уже отсмеялись, но истеричный смех накрывает нас вновь.

Спускаемся к себе веселой гурьбой. И даже не обращаем внимание, что дверь в квартиру не заперта…