Звездная дочка. История одной фанатки (СИ)

Глава 14

Пришли подруги, под предлогом того, чтобы составить список для предстоящего пикника. Хотя, это была не главная их задача, а проверить Райса. Света с ухмылкой кивает на куртку Жени.

— Не соврала Света. Он правда живет с вами? — киваю, не могу скрыть счастливой улыбки.

— И где же наша знаменитость сейчас? — мы идем в гостиную.

— У него встреча с адвокатом.

— Райс и правда собирается разводиться?

— Он так говорит, — а я так боюсь, что все это рассыплется как карточный домик. И снова я окажусь дурочкой, которая так верит в сказки.

— Ты не уверена?

— Штампа то в паспорте нет. Официально он все еще женат.

— Правильно, — соглашается Света. — Пусть сначала разведется, а там посмотрим.

— Какая ты зануда, Света! — протестует Таня. — Нельзя так не доверять мужикам.

— Я не зануда, а реалистка. А ты законченная оптимистка. Тебе ли не знать, что если парень переночевал несколько раз у тебя, это еще ничего не значит. Вспомни своего Гарика. Он тоже клялся, что подал на развод, что с женой почти не общается, а в итоге она пришла к тебе беременная, и потребовала не липнуть к мужу, — от слов Светы внутри разливается горечь. Часто ли любовницы перерастают свой статус? Это мне Женя говорит, что у них все плохо, а как на самом деле?

— Гарик скотина! А Женя не такой! — мой внутренний ребёнок, который так хочет верить в светлое будущее, согласно кивает.

— Тесть ему устраивает проблемы, — я падаю головой на Танино плечо. Она успокаивающе поглаживает меня по голове. — Я боюсь, что он передумает. Сергей заберет его имя, лишит карьеры, половины имущества. Там у него красивая жизнь известного певца, поклонники, французский повар. Стоит ли ради нас все это терять? — Таня возмущенно фыркает.

— Сергей этот не последний продюсер в нашей стране. Не так много певцов, у которых есть талант, огромная аудитория. Людям не важно как зовут его, кто продюсер Жени. Они хотят слушать его песни. Я и сама часто слушаю его треки. Найдутся другие продюсеры, которые захотят заработать на Жене. Я в журнале читала сколько Сергей срубил с Райса! Он просто золотая антилопа для него. Все будет хорошо, Юльчик, — успокаивает подруга. — Надо только верить и бороться за свое счастье.

— Угу, — согласно киваю. Понимаю что будет непросто. Нам нужно очень постараться, чтобы пережить все это.

Эти несколько дней, которые мы провели вместе, стали глотком свежего воздуха. Я никогда себя не чувствовала такой живой. Самые простые вещи приобрели новый смысл. Совместный завтрак, мытье посуды, его поцелуи тайком в шею, пока Настя не видит и горячие ночи. Считала секунды до конца рабочего дня, чтобы быстрее увидеть его. Выходила из больницы, а его машина уже ждала меня на парковке. Бежала к нему, висла на шее и целовала, не обращая внимания на проходящих мимо коллег и уличных зевак. Плевать, что за моей спиной все шушукаются и теперь я сплетня номер один во всей больнице.

Стоило прозвучать дверному звонку, кровь в венах забурлила быстрее, а сердце пустилось вскачь.

«Он пришел!» улыбкой расцветало на лице.

Соскочила с кресла, под задорные смешки подруг.

— Беги, встречай своего Женю.

Но Настя оказалась более проворной. С воплем «папа пришел!» — пронеслась по коридору.

— Надо ж как Настя быстро к нему привязалась, — прокомментировала Света.

— Не говори. Наверняка забралась к нему на руки и держит в коридоре.

Я поспешила на помощь своему мужчине. Но замерла на пороге.

— Здравствуй, Жужу, — с ухмылкой пропел женский голосок. Нежданная гостья поправила идеальные локоны, смотрела уверенным взглядом.

Чувство вины росло под ложечкой неприятным комком.

— Так значит тут вы живете? — окинула небольшую прихожую. — Да уж. Не богато, — провела по небольшому столику пальцем. — Но чисто.

Я, конечно, понимаю, что я виновата перед Милой, но не слишком ли много она себе позволяет?

— Что вам здесь нужно?

— Анастасия, — она присела на корточки перед дочерью. — Ты помнишь меня? Мы познакомились с тобой на концерте Жени.

— Помню, — Настя насупилась.

— У меня для тебя подарок, — она достала из пакета коробочку. — Это набор детской косметики. Прямо из Франции. Лимитированная коллекция, — взгляд Насти загорелся радостным блеском, но она лишь протестующе мотнула головой.

— Нам не нужно от вас ничего! — задвинула дочь за спину.

— А я не с тобой разговаривала! — Мила выпрямилась.

— Настён, иди к себе в комнату. Мне нужно проводить тетю.

— Пойдем, моя хорошая, — Света посмотрела на Милу с презрением, прежде чем увести Настю.

— Гонор свой поумерь, Жужу! — продолжила Мила. — Такую косметику ты никогда не сможешь подарить Насте. Она стоит больше, чем твоя халупа.

— Я — мама Насти, и именно я решаю с кем она может разговаривать, и от кого принимать подарки.

— Не надолго мать.

— Что?

— Скоро ты лишишься этого звания.

— Вы бредите? С какой, собственно, стати?

— Так мы решили. Женя и я.

— Ложь, — я отступила назад, к горлу подкатывал колючий ком.

— А почему ты думаешь он здесь торчит? Он хочет, чтобы Настя к нему привыкла! Хочет расположить ее к себе. Он возит Настю в садик, его уже обожают все воспитатели. Дарит подарки, которые ты бы не смогла подарить. Как например коллекция кукол, — откуда она все это знает?

— Вы же разводитесь, — неуверенно пробормотала я. В ушах шум, и я даже слышу звон разбивающихся розовых очков. — Мы же…

— Что? Спите? Я знаю. Жене приходится идти на жертвы. Знала бы ты с каким омерзением он со мной этим делится.

— То есть он рассказывает вам про нас? — я чувствую себя оплеванной и грязной.

— А ты думала он с тобой от большой любви? Ты себя, вообще, в зеркало видела? Так посмотри! А потом на меня. Неужели думаешь, что топ модель можно променять на такое убожество? — смерила меня с ног до головы презрительным взглядом.

— Вы хотите сказать, что легко отпускаете Женю сюда, зная про его «жертвы»?

— Не легко. Я люблю его. Поэтому я здесь. Хочу тебе сделать очень выгодное предложение, — она достает из сумочки картонку с цифрами и протягивает мне. — Столько ты получишь, если отдашь нам Настю добровольно. Без участия знаменитых адвокатов и купленной опеки, — буря ярости взорвалась во мне. Да как она смеет? Чтобы я продала свою дочь?

— Пошла вон! — указала на дверь.

— Послушай, идиотка! Мы все равно заберем Настю. Но так хоть ты получишь некую компенсацию. Или тебе так понравилось спать с Женей? Так приди в себя! Он с тобой только из-за дочери!

— Топай отсюда, — Таня вытолкала Милу за дверь. — Пока жива!

— Дуры неадекватные! С вами опасно оставлять ребенка! — раздавалось из-за закрытой двери. — Я сейчас же вызову полицию!

— Да хоть ОМОН! — бью со злостью по двери.

Меня в буквальном смысле колотит от возмущения. Руки трясутся, а все тело словно судорогой стянуло.

Неужели она права и все так и есть? Женя со мной, потому что хочет забрать дочь?

— Тихо, Юлечка, — обняла меня Таня. — Неужели ты веришь этому бреду? Что Райс спит с тобой только из-за того, чтобы втереться в доверие?

— Я не хочу в это верить, а вдруг?

— Глупости! Хотел бы забрать, так просто бы это сделал. С его то возможностями.

— Умеешь же ты успокоить!

Женя

Красный свет бьет по глазам, душный смрад дыма, дорогих духов и эксклюзивного алкоголя ударяет в нос. Оглядываюсь ночной клуб, ищу Джема и Флайя. Они, как обычно, в центре зала.

На черном глянцевом столике танцуют полуголые девицы, друзья сидят лениво развалившись на диванах и меланхолично наблюдают за танцами девочек. Падишахи мать их.

Обычно парни приходят в мужской клуб, когда настроение самое паршивое. Знаю что нам предстоит непростой разговор и мысленно готовлю себя к этому.

— Вы звонили — я пришел, — плюхаюсь на диван напротив. Мелькают длинные стройные ноги на высоченных каблуках закрывают обзор на друзей. — Погуляйте, девочки, — кидаю купюры на стол. Брюнетка, извиваясь, садится, собирает причитающееся и исчезает вместе с подружкой виляя бедрами. — Поговорим? — Джем стреляет в меня взглядом, залпом выпивает коричневую бурду. Флай подается вперед, опираясь на колени локтями сверлит меня уничтожающим взглядом. Они на взводе и даже компания красивых девочек не помогла снять напряжение.

— Серый отменил все концерты. И запись нового альбома.

— Я в курсе.

— В курсе он! Ты все похерил, Женя! Из-за кого? Девчонки! Мимолетного увлечения. До свадьбы с Миланной такие сотнями проходили через твою постель. Что изменилось? Что? Приличным папашей решил стать? Так будь! Мила же не против твоего общения с дочерью. Она готова тебя во всем поддерживать. Разводиться то зачем? Красивая жена, звезда всех журналов и рекламы. Нет мужика, который бы тебе не завидовал. Что ты выпендриваешься? Рушишь свою жизнь и нашу карьеру! — обидно, что они на стороне жены. Говорит Флай, но и Джем согласно молчит.

— Я должен отчитываться? — говорю тихо, а внутри все клокочет от нарастающей ярости.

— Должен! Не ты один вкалывал на проект «Женя Райс»!

— Хорошо. Объясню, — поддаюсь вперед, зеркаля позу Флайя. — Не причем тут Юля и дочка. Дело в том, что Мила долгие годы делала из меня идиота. Таскала по клиникам, где мне твердили что я бесплодный. И это при том что моя, пока еще, жена знала, что я терпеть не могу врачей после смерти родителей и очень хочу ребенка. И я все эти годы жил с мыслью, что я ущербный. Корил себя, что порчу ей жизнь. А потом, когда я сказал Сергею о желании развестись, он захотел меня прогнуть как продюсер. Ни во что не ставя долгие годы нашей совместной работы. Попытался принудить жить с его дочерью. Я раб его что ли? Или терпила?

Я знал о капризном характере Миланы, но всегда полагал, что чтобы между мной и женой не случилось, это никак не повлияет на наши с Сергеем рабочие отношения. Настоящего бизнесмена, прагматичного, с холодным сердцем и здравыми мыслями. Я всегда воспринимал его как равного. А он, как оказалось, нет.

— Для меня имя Женя Райс значит куда больше, чем для вас. Я готов оставить все песни, которые написал сам, половину имущества Миле, заплатить неустойку. Но я никому не позволю указывать, как мне жить и что мне делать. Даже вам. Друзья!

Резко встал с дивана.

— Я готов оплатить неустойку досрочного прекращения контракта с Сергеем за вас.

— Себе оставь. Благодетель! — зло выплюнул Джем.

Кивнул. Слова горечи застряли в горле. Шел к выходу тяжелым шагом. Джем и Флай слишком много значили для меня. На душе погано и тяжело. Они не обязаны были меня поддерживать, но я на это рассчитывал.

Встреча с адвокатом меня вымотала, честно говоря, мне жаль расставаться со всем тем, на что я так вкалывал. Все, заработанные женой деньги, она складывала на счет папочки. А я же мужик. Квартиру в центре купил на свои, как и загородный дом и наш автопарк. Наверное я плохой человек, что мне не хочется делиться. Из отношений с Милой я выйду с солидными финансовыми и имущественными потерями, а она останется при своем. Хотя для жены было бы идеальным вариантом, чтобы я вообще остался с голой жопой. А еще лучше, чтобы я как побитая собака приполз к ней моля о прощении.

Теперь еще Флай и Джем ведут себя так, словно я враг номер один. Я опустошен. Устал от всего этого. Не могу лететь к Юле и дочери в таком состоянии. Мне нужна передышка и возможность выдохнуть.

Те несколько дней, которые я провел с Юлей и Настей стали для меня отдушиной. Все было как я о том мечтал. Семейные завтраки, блестящий взгляд Юли, стоило ее встретить после работы. Меня там ждут, любят просто так, ни за что. Я им должен за все то время, что меня не было рядом, а они ничего не требуют. Просто счастливы, что я рядом.

Такая ерунда, но так ценна ее реакция на букет цветов, положенный на подушку рядом с Юлей. Наблюдать затаив дыхание, как она просыпается и шокировано берет его дрожащими пальчиками. Слушать робкое и удивленное: «Это мне?» Как будто я ей планету подарил. Как будто она не достойна дешёвого букета цветов. Мила ювелирные украшения принимала как само собой разумеющееся. А тут такая реакция и счастливая улыбка, от которой что-то огромное растет под ложечкой. Неясная тревога, что это все ненадолго и однажды пройдет мой интерес к ней. Или навалившееся неприятности разрушат наш маленький и хрупкий мирок. Пропадет некая окрыленность, когда я спешу к ней, вижу Юлю. Давно не испытывал этого чувства. Разве что там, сидя на дереве в парке, когда ее щеки заливались румянцем, а зеленые глаза блестели так же ярко.

Прошло время. Она изменилась. Прежняя Юля лишь иногда мелькает в ней. Я узнаю новую версию и она мне нравится не меньше прежней.

Я жутко устал. Все, о чем я сейчас мечтаю, бухнуться на огромную кровать на втором этаже и забыться сном. Поднимаясь по стеклянной лестнице, думаю о том как же вовремя благоверная жёнушка свалила в Милан. Еще стычки с ней я бы просто не выдержал. Но радость моя недолгая. На втором этаже, в каплевидной ванне плещется Мила.

— Здравствуй, дорогой, — улыбается самоуверенно.

— Не знал, что ты вернулась.

— Я и не уезжала. Передумала. Звонил адвокат. Говорит, что ты хочешь отдать мне лишь одну четвертую этой квартиры.

— Согласись. Это не мало.

— Не знал, что ты такая скряга, любимый!

Милана резко встает. По идеальной фигуре стекает пена.

— Подай полотенце, — принимает выгодную позу, подчеркивающую осиную талию и высокую грудь. Ее взгляд победоносный. Она уверена, что я кинусь на нее как оголодавший зверь. Но для меня она стала чужой. Я смотрю на нее как на древнегреческую статую. Красивая, но больше не греет. Я знаю, что внутри она такая же холодная как мрамор.

— Держи, — протягиваю полотенце.

— А может ну его этот развод? — гладит себя, чуть склонив голову набок.

— Я все решил, Милана.

— Это все из-за нее? — взвизгивает она. — Как ты мог променять меня на эту мещанку? В ней ни красоты, ни породы! — не хочу ничего объяснять. Да она и не поймет. Милана считает себя богиней красоты. И нет на Земле равной.

— Я лучше посплю внизу.

— Ты не можешь так уйти и отказаться от меня! — летит мне в спину.

— Ага. Конечно!

Устроившись на сером диване, желаю Юле сладких снов. На мое сообщение, тут же приходит вызов от нее.

— Без тебя сон не будет сладким. Как оказалось, я быстро привыкла к тому, что ты сопишь под боком. И вечно прижимаешь меня к себе. И сейчас ворочаюсь, не могу уснуть.

— К хорошему быстро привыкаешь, — смеюсь я.

— Какой же ты, Костров!

— Какой? Скажи проще. Скучаешь по мне, — после непродолжительной паузы Юля отвечает серьезным голосом.

— Скучаю, Жень. А ты?

— И я, — прислушиваюсь к себе. И правда. Скучаю. Тоскую.

Сейчас бы зарыться в шелк пшеничных волос и меня бы отпустило.

— Но будь я там, ты бы так устала, что молила о сне, — на другом конце тяжелое молчание.

Юля шутит и флиртует, но между тем я чувствую некую недоговоренность.

— Что-то случилось?

— Да. Но я не хочу говорить об этом по телефону. Давай обсудим это лично. Когда ты вернешься.

— Я вылечу утренним рейсом.

— Ты… — она нерешительно молчит.

— Продолжай.

— Да ну! Брось!

— Юль. Спрашивай, что хочешь.

— И ты честно ответишь?

— Да.

— Ты сейчас в вашей квартире? — ее голос охрип.

— Да.

— Мила там? — я размышляю не слишком ли я погорячился, обещая правдивый ответ.

— Да.

— Ясно, — резко обрывает она. Я даже знаю, что Юля опять грызет ногти и нервно ходит по спальне.

— Юль. Не выдумывай там ничего лишнего. Хорошо?

— Ты не спишь с ней? — надтреснутым, полным боли выпаливает она.

— Нет. Я на диване, Мила втором этаже. Я не сплю сразу с двумя.

— Серьёзно? А как же то, что было до того как ты женился?

— Я им ничего не обещал. У меня не было отношений ни с одной из девушек.

— А сейчас есть?

— А сама как думаешь?

— Не знаю.

— Глупенькая моя. Я приеду завтра, и буду очень долго тебя убеждать.

— Буду ждать.

Мы прощаемся.

После разговора с Юлей не могу уснуть. Сон и усталость как рукой сняло. В груди разливается тепло. Желание оказаться с ней рядом, обнять вызывает глупую улыбку. Будь моя воля, я бы уже прыгнул в такси и ехал в аэропорт, несмотря на позднее время.

Закидываю руку за голову. Любуюсь стеклянным потолком и ночным небом. Я влюбился в эту квартиру еще на стадии проекта. Вкалывал как проклятый, чтобы купить ее. Огромные потолки, окна до пола, открывающие вид на ночной город. Стильный дерзкий дизайн и столько простора! Юле и Насте здесь бы понравилось.

Представляю, как Настя бы радостная бегала по мраморному полу. Я бы показал ей свою студию, находящуюся в одной из комнат. Юля бы готовила нам обед на самой современной кухне. А я бы иногда ловил ее и целовал, пока Настя не видит. А еще тут отличная столешница на которой бы мы могли…

Мои мечты прерывает стук каблуков. Я тяжело вздыхаю, понимая что даже в квартире на тысячу квадратов у меня не получится сбежать от Миланы.

— Жень, — она присаживается на диван рядом со мной. — Давай поговорим?

— Мне казалось, что мы все обсудили. Поговори с моим адвокатом.

— Неужели ничего нельзя вернуть? Я готова простить тебе твою интрижку с этой медсестричкой. Готова принять твою дочь. Мы можем ее забрать себе. Подумай! Это отличное решение! Выплатим ее матери деньги. Отец бы мог помочь, чтобы она взяла их не сопротивляясь.

— Нет. Я сказал! Оставь Юлю в покое. Я не из-за нее развожусь. Вернуть ничего не получится. Я просто не хочу и не могу с тобой жить, — она гладит меня по груди и призывно улыбается.

— Уверен?

— Абсолютно. Ты мне не интересна как женщина, скидываю ее руку.

— Ну, Костров! Ты еще пожалеешь об этом! Приползешь ко мне на коленях, моля о прощении, а я еще подумаю, прощать, или нет! — она фурией уносится наверх, громко топая каблуками и сыпя проклятья на мою голову.