Звездные Морпехи

Том Луэллин, советник президента по вопросам национальной безопасности, стоял на трибуне, высоко воздев руки, - то ли чтобы показать, что сдается, то ли чтобы восстановить в зале порядок.

- Прошу вас! - повторял он. - Прошу вас, соблюдайте порядок, пожалуйста!..

Постепенно гул голосов смолк. Луэллин прочистил горло и продолжил:

- Леди и джентльмены! Как сказано в полученной вами повестке дня, мы собрались, чтобы заслушать отчет МЗЭП-1.

После чего перейдем к обсуждению возможности переселения в туманность Андромеды. Голосование по этому вопросу назначено сегодня на пятнадцать часов. И хотя результаты голосования на данный момент не имеют обязательной силы, они будут представлены Федеральному Сенату для окончательных дебатов и повторного голосования, которое состоится на следующей неделе.

<Где наверняка поддержат любые решения, принятые сегодняшним утром>, - подумал про себя Ли. Большая часть сенаторов, которые примут участие в голосовании, присутствует в этом зале, и полковник не сомневался, что они пристально следят за настроением всех, кто сегодня пришел сюда.

Хуже другое - результаты этого голосования отменят те. что получены ранее, в феврале этого года, на заседании военного совета. Всемирный союз потребовал голосования по вопросу о том, вкладывать или нет средства в создание кораблей-астероидов для массового исхода землян в иные галактики.

И Федеральный союз Северной Америки поддержал это решение. Если Всемирный союз проголосует за поспешное переселение в туманность Андромеды, морпехи это решение поддержат. Даже если большинство из них в душе осуждают такое бегство. У корпуса морской пехоты существовала давняя традиция оказывать поддержку политическому курсу гражданских властей, вместо того чтобы самим формировать этот курс.

- Накал страстей по этому вопросу беспрецедентный, - продолжал Луэллин. - В целом, перед нами открыты два возможных курса действий - назовем их так: вариант <Андромеда> и вариант <Гарроуэй>. Мадам Фортье, высокочтимый сенатор независимого Квебека, выступила с предложением, чтобы мы приняли совет и помощь, которую предлагают нам наши друзья Номмо. По ее мнению, мы должны построить как можно больше кораблей-астероидов, имеющих на своем борту кибернетическое оборудование для погружения в длительный киберсон как можно большего количества людей, и переселились в туманность Андромеды. При скорости, близкой к скорости света, это путешествие займет примерно два миллиона триста тысяч объективных лет, однако на борту такого корабля благодаря эффекту сжатия времени пройдет лишь двадцать семь. Беженцы вернутся к жизни, преодолев расстояние более двух миллионов световых лет, в отдаленном от нас более чем на два миллиона лет будущем. Мы надеемся, что они сумеют обрести для себя новый дом и тем самым обеспечат дальнейшее существование человечества.

Совершенно иной вариант предложил генерал Клинтон Гарроуэй. Согласно его мнению, мы должны остаться на Земле и использовать имеющиеся средства обороны для предотвращения повторного вторжения в нашу Солнечную систему боевого флота ксулов.

Насколько мне известно, имеется новая информация, касающаяся этого второго варианта. Сегодня на нашем заседании присутствует командир четвертого полка первой дивизии морской пехоты полковник Роберт Ли. Полковник Ли, прошу к микрофону! - с этими словами он отступил от трибуны.

Ли поднялся на подиум и повернулся лицом к аудитории. Несколько мгновений он изучал лица - лица сотен мужчин и женщин, на которых застыло ожидание. Присутствующих было поровну, пятьдесят на пятьдесят - гражданских и людей в военной форме. Большую часть правительственных и военных чинов удалось наконец вызволить из подземной западни, куда они угодили во время Армагеддона, и теперь они все присутствовали в этом зале, как, впрочем, и другие члены гражданской администрации США и Федеративной республики. Последние за несколько месяцев до этого чудом спаслись во время пожаров. Многие из них, в том числе президент

Рейли и ее приближенные, наблюдали за событиями посредством частично восстановленной глобальной сети. Информационной сети было далеко до себя прежней, однако ее мощности хватало, чтобы поддерживать в рабочем состоянии ИскИны и связывать между собой людей. В течение предыдущих месяцев стараниями флота удалось восстановить на околоземной орбите коммуникационные спутники, а также наземные серверы и узлы связи.

Согласно статистике, которую он только что извлек из сети, к этому совещанию на данный момент подключились примерно десять тысяч человек плюс восемь тысяч непосредственно присутствующих в этом зале, причем с каждой секундой подключалось все больше и больше людей. Несмотря на разницу во времени, на связи также находился расположенный на Фобосе штаб, а также не столь отдаленные виртуальные сети на Луне и околоземной орбите.

Что ж, неплохо. Совещание - и полковник Ли в этом ничуть не сомневался - станет судьбоносным событием.

Правда, ему не давал покоя один вопрос - почему именно его выбрали в качестве оратора. В конце концов это ведь идея генерала Гарроуэя, а вовсе не его собственная. Именно генерал, а вовсе не он, должен был в эти минуты стоять на подиуме и пытаться склонить военных и политических шишек на свою сторону. Ли чувствовал себя на чужом месте едва ли не самозванцем. Он еще раз внимательно пробежал взглядом зал и наконец обнаружил в десятом ряду самого Гарроуэя.

Подумать только, этот наглец даже улыбнулся, словно радуясь, что поставил его в дурацкое положение.

- Дамы, - проговорил Ли, - и господа, ИскИны и, разумеется, наши высокочтимые гости Номмо. Рад приветствовать вас в этом зале.

Он выждал еще мгновение, пока зал окончательно не стих, плюс для того, признался он себе, чтобы создать пусть небольшое, но напряжение. Ведь ему требовалось внимание всех и каждого.

- Благодарю вас за то, что почтили это совещание своим присутствием как физическим, так и виртуальным. Думаю, вам будет интересно узнать, что скажет разведка сегодня, тем более что во второй половине дня каждому предстоит сделать свой выбор. Короче, нам известно, с достоверностью примерно в шестьдесят процентов, откуда в нашу систему прибыли ксулы, каким курсом они прилетели сюда и даже кое-что про их собственную звездную систему. Мы можем, если того пожелаем, нанести ответный удар в соответствии с планом операции <Морской огонь>, предложенной генералом Гарроуэем.

Это заявление, сделанное едва ли не походя, вызвало в зале фурор. Многие вскочили с мест - одни с негодующими криками, другие с радостными возгласами. Ясно одно - реакция была самая противоречивая. В зале находилось немало тех, кто возражал против нанесения по ксулам ответного удара, предпочитая скорейшую эвакуацию землян на новое место жительства, где-нибудь в укромном уголке галактики, чтобы там начать все сначала.

Ли открыл ментальное соединение, чтобы приступить к загрузке данных. Позади него высокая, высотой в два этажа, стена потемнела, и на ней выступили звезды. Одновременно в сознании каждого человека в зале открылось ментальное окно, и между всеми присутствующими установилась виртуальная связь.

- Думаю, эту информацию лучше всего проиллюстрирует тот, кто ее обнаружил - ИскИн нашего МЗЭП-1 по имени Квинси.

- Спасибо, полковник Ли, - ответил в головах присутствующих голос ИскИна, спокойный и размеренный. - Я рад присутствовать среди вас.

Ли призадумался. Интересно, это он сам придумал, или такие слова просто заложены в его программу? Может ли ИскИн испытывать положительные эмоции? Вопрос, конечно, бессмысленный. В конце концов любой человек в такой обстановке сказал бы примерно то же самое, независимо от того, что думает на самом деле - скажем так, необходимая смазка для колес общения.

Вполне вероятно, что искусственный разум в этом отношении мало чем отличается от естественного.

- Мы завершили тщательный анализ данных, полученных от одной из моих ипостасей во время вражеского вторжения в нашу звездную систему, - продолжал тем временем Квинси. - Данный анализ был проведен лингвистическим ИскИном в аналитическом центре обработки разведданных в Форт-Миде при штабе сил космической обороны во Фра Мауро, на Луне и в разведцентре морской пехоты на базе Стикни на Фобосе. Нам в известном смысле повезло. Мы получили в свое распоряжение большое количество архивных данных, самые ранние из которых относятся к нашей первой встрече с искусственным разумом ксулов, так называемым <Певцом>, обнаруженным на Европе в 2067 году. Как вы сами понимаете, переводить чужую операционную компьютерную систему с нуля практически невозможно. Однако существенную помощь нам оказали коллеги Номмо, а также архивы Древних, замурованные в пещере Чудес в Сидонии, на Марсе.

Изображения, которые вы видите, извлечены из системы, которая, на наш взгляд, является навигационным компьютером, установленным на борту космического корабля ксулов. Перед вами участок неба, каким его видели ксулы.

В следующее мгновение Квинси резко поменял угол изображения. Звезды начали перемещаться слева направо, и вскоре на экране возникли три солнца из пояса Ориона. Затем движение камеры вновь замедлилось, и вскоре она замерла в том месте, где на фоне космической бездны чуть ниже и восточнее Ориона выделялась особенно яркая звезда.

- Альфа Большого Пса, - произнес Квинси, - более известная как Сириус. Тип А-0, расстояние от Солнца 8, 6 световых лет. Мы знакомы с ее системой как местом расположения звездных врат, где в настоящее время находится последняя из некогда многочисленных колоний Номмо.

Камера резко приблизилась к звезде, и та сделалась еще ярче. Вскоре рядом с ней появилась еще одна световая точка, вторая звезда системы, белый карлик Сириус В, а вслед за ним и третья, которая превратилась в гигантское обручальное кольцо, плывущее в бездне космоса. Сириус С, о существовании которого люди подозревали уже давно, оказался искусственным сооружением. Это был огромный обруч, примерно двадцати километров в диаметре. Внутри него располагались, вращаясь в противоположных направлениях на скорости, сопоставимой со скоростью света, две черных дыры. Гравитационного напряжения, создаваемого их массами, было достаточно, чтобы сжимать близлежащее пространство. Таким образом открывался проход, который давал возможность мгновенно преодолевать расстояния в десятки световых лет.

- По словам Номмо, в распоряжении ксулов имеется целая сеть таких Врат, разбросанных по всей галактике, которые позволяют практически в мгновение ока перемещаться в пространстве на несколько тысяч световых лет. - Квинси на мгновение умолк. - Кажется, я слышу вопрос?

- Да, Квинси, -ответил из зала женский голос. Ли проверил, кому принадлежит голос, и уже собрался было сказать, что все вопросы следует задавать в конце заседания, но передумал, когда увидел, что говорит доктор Елена Маргин, старший советник президента Рейли. Кое-кто из сидящих в зале обладал реальной властью и соответственно правом задавать вопросы, когда сочтет нужным.

- Зачем ксулам понадобились звездные врата, если их корабли способны перемещаться в пространстве со скоростью, превышающей скорость света?

- Резонный вопрос. Согласно имеющимся у Номмо сведениям, двигатели вражеских кораблей позволяют использовать искривления нормального пространства, сжимать его на несколько порядков, создавая тем самым так называемое парапространство. Минуя, таким образом, наше с вами четырехмерное пространство-время, они способны развивать скорость равную пятистам с. Должен добавить, что земные физики до сих пор спорят по поводу терминологии. Ведь перемещение со скоростью, превышающей скорость света, в нормальном пространстве до сих пор остается недосягаемой мечтой. Думаю, правильно будет сказать, что корабли ксулов развивают параскорость в пятьсот раз превышающую скорость света.

И хотя эти скорости велики, они все-таки конечны. По нашему мнению, корабль ксулов вынырнул из врат Сириуса примерно за шесть с половиной дней до его появления в Солнечной системе. Вполне вероятно, что Номмо, обитающие у этих Врат, в принципе могли послать нам предостережение, но даже при скорости, равной скорости света, потребовалось бы еще около восьми лет, прежде чем мы его получили бы. Иными словами, Ксулы преодолели расстояние в восемь целых шесть десятых световых лет за шесть дней, что дает нам параскорость примерно в пятьсот с.

Хотя такой двигатель и делает возможным практически моментальное перемещение между близлежащими звездными системами, такими как Сириус и Солнце, кораблю, даже при скорости в пятьсот с, потребуется два столетия, чтобы пересечь по диаметру нашу галактику, ведь это означало бы преодолеть расстояние в сто тысяч световых лет от одного края до другого.

Нашим друзьям Номмо известны лишь несколько космических Врат, однако мы полагаем, что их гораздо больше, и они разбросаны по всей галактике, причем каждые такие Врата отстоят от ближайших не более чем на сто световых лет.

- Вы говорите, что ксулы способны пересекать галактику, двигаясь от одних Врат к другим, - вставил слово адмирал Джейсон Колби, находившийся на Фра Мауро, - причем перелет между двумя такими Вратами занимает не более чем два-три месяца? Но ведь это им мало что дает! На то, чтобы пересечь галактику, потребуется более двух столетий.

- Нет, адмирал, - возразил Квинси. - Теперь нам понятно, что Врата можно настраивать. Для этого достаточно изменить вибрационную частоту вращающихся черных дыр. Настроив пару Врат на одинаковую частоту, вы можете соединить их между собой. Теоретически любые Врата можно таким образом соединить с любыми другими. Это означает, что ксулы способны достичь любой точки галактики в течение всего двух с половиной месяцев.

До людей стал доходить смысл сказанного, и полковник Ли едва ли не кожей ощутил пробежавшее по залу напряжение. До сих пор было принято думать, что ксулы имеют в своем распоряжении продвинутые технологии и потому имеют возможность беспрепятственно бороздить просторы космоса. Однако никто не задумывался о том, с какой скоростью они могли это делать.

Номмо правы. Чтобы избежать угрозы со стороны ксулов, человечеству придется переселиться в иные миры, в другую галактику. Такой перелет потребует скоростей, приближенных к скорости света, и перенесет человечество на миллионы лет в будущее - это просто не укладывалось в голове.

Пока шло обсуждение вопроса, на экране за спиной полковника, равно как в ментальных окнах каждого присутствующего, оставались видны элементы системы Сириуса - ослепительный Сириус А, крошечная, но яркая точка Сириуса В и сияющее кольцо Сириуса С. Правда, теперь картинка была немного сдвинута ближе к Врагам, которые под этим новым углом казались идеальным обручем серебристого света.

- Эти Врата, - продолжил свою речь Квинси, - могут помочь нам проникнуть ко всем остальным в любой точке галактики. Правда, нам пока неизвестно, каким образом можно настроить Врата так, чтобы попасть туда, куда нам нужно. Номмо утверждают, что им известен принцип настройки Врат и они готовы поделиться с нами этим знанием.

Судя по навигационным данным, которые мы сумели получить с борта вражеского судна, можно предположить, что этот корабль прибыл... вот отсюда.

Точка обзора устремилась в глубь Врат; на мгновение картинка звездного неба стала размытой, однако тотчас вернула себе прежнюю четкость. В просторах бескрайнего космоса повисли звездные облака: примерно половину видимого пространства занимало звездное скопление, вторая половина оставалась темной. С этой новой точки обзора могло показаться, что оно повисло над плоскостью галактики. Впереди красно-оранжевыми угольками, по которым растекались темные завихрения туманности, светилось галактическое ядро. На переднем плане один из спиральных рукавов развертывался бледным, холодным бело-голубым светом.

Одно из оранжевых солнц отделилось от остальных и стало расти, постепенно делаясь ярче. Появился полумесяц, яркий серп, наклоненный прочь от солнца, его ночная сторона была усеяна огнями, как будто на ней разместились десятки гигантских городов.

- Как видите, - произнес Квинси, - эта система расположена выше плоскости спиральных рукавов нашей галактики. Подобно кластерному пространству, в котором полтора столетия назад побывали наши морпехи, эта система находится на самой окраине Млечного Пути.

Мы назвали ее Край Ночи, - продолжал Квинси. - Один из аналитиков-людей, занятых в этом проекте, решил, что немного романтики не повредит. Эта звезда расположена выше плоскости галактики и чуть ближе к ее ядру, нежели мы с вами. По нашим прикидкам, нас от нее отделяет Расстояние примерно в пятнадцать тысяч световых лет.

Проведенный анализ позволяет предположить с вероятностью в тридцать пять процентов, что Край Ночи представляет собой место дислокации крупной группировки вооруженных сил ксулов, а также транспортный узел. Кроме того, именно здесь расположена космическая база, откуда в нашу систему в феврале прибыл вражеский корабль. Наше предложение следующее - отправить части МЗЭП-1 на Сириус. Там мы сможем проконсультироваться с теми из Номмо, что еще остаются в той системе, прежде чем окончательно ее покинуть. Думаю, мы подтвердим полученные нами данные.

Операция будет проходить в двух фазах. Первая - разведывательная, ее выполнят снабженные ИскИнами зонды. В зависимости от того, с какой информацией они вернутся к Сириусу, мы перейдем ко второй фазе - то есть пройдем Врата, с тем чтобы осуществить операцию <Морской огонь>.

И вновь аудитория разразилась криками, среди которых, однако, слышались и редкие аплодисменты. Полковник Ли в очередной раз ощутил разницу в реакции присутствующих: одни встретили предложение с энтузиазмом, другие бурно выражали негодование.

Надо сказать, что, когда дело касалось эмоциональной реакции, Квинси и другие ИскИны были явно не на высоте. Здесь требовалось срочное вмешательство человеческого разума.

- Мадам президент, мадам сенатор, - произнес Ли. - Квинси только что сообщил нам факты и дал анализ информации, которую удалось получить с борта вражеского корабля при помощи наших самых передовых технологий. Однако то, что предстоит решить нам теперь, выходит за рамки понимания любого искусственного разума. Именно поэтому мы собрались в этом зале.

Генерал Армитедж считает, что задуманная нами операция <Морской огонь> не принесет особых успехов. По его мнению, она не способна предотвратить вторичное вторжение врага. Объективно экспедиционному корпусу морской пехоты понадобится десять лет, чтобы достичь Сириуса. К сожалению, не в наших силах сократить время перелета. И, как сказал генерал, не исключено, что неделю назад с Края Ночи уже отправлена повторная экспедиция в нашу систему. Вполне возможно, что к этому моменту она уже преодолела звездные врата и будет здесь завтра рано утром.

Сенатор Фортье, вы также правы. Экспедиционный корпус морской пехоты насчитывает лишь тысячу морпехов, несколько сот душ навигационного персонала и по крайней мере восемь-десять крупных кораблей, главным образом транспортных. Нам понадобится поддержка - скажем, боевые крейсеры и как минимум пара-тройка истребителей.

Но спросите самих себя. Может, действительно куда разумнее перенести боевые действия на вражескую территорию? Даже если тем самым мы не остановим врага ни на один час, неужели это лучше, чем сидеть здесь, бессильно сложив руки, и ждать собственного конца? Не лучше ли умереть сражаясь, чем в страхе зажмурить глаза и делать вид, будто это наваждение, дурной сон, и что рано или поздно все пройдет? Не лучше ли нанести ответный удар, чем позорно бежать в другую галактику в надежде - вполне возможно, наивной и призрачной, - что враг нас там никогда не найдет... Не случится ли так, что он уже будет ждать нас там, когда спустя два миллиона земных лет мы наконец доберемся до места? Мы обсуждали возможность строительства кораблей-астероидов, которые со скоростью света перенесут нас в туманность Андромеды. - Ли пожал плечами. - Номмо неизвестно присутствие ксулов за пределами нашей галактики. Так что, возможно, беженцам действительно ничего не грозит.

Но с другой стороны, кто поручится, что ксулы не освоили эту другую галактику уже миллион лет назад или же в течение ближайших двух миллионов не решат переселиться туда и подождать, пока там не окажемся мы. Потому что все сводится вот к чему. Независимо от того, какое решение сегодня примем мы в этом зале, нет никаких гарантий... кроме как, пожалуй, одной-единственной. Если мы решим ждать здесь, когда в нашем небе вновь появятся вражеские корабли, и если даже мы встретим хотя бы одно их судно, оснащенное супердвигателем, во всей нашей боевой мощи, объединив усилия флота и сил космической обороны, мы все равно обречены на поражение. Хотя точные оценки невозможны, в плане технологий ксулы опережают нас как минимум на тысячу лет, хотя кто поручится, что на самом деле эта разница не составляет сотни тысяч, если не миллионы лет. Если мы встретим агрессоров на их условиях, мы проиграем. Мы уже проигрываем. Напоминаю, на карту поставлено выживание homo sapiens как биологического вида.

Так почему бы в таком случае не вложить средства в строительство десяти новых космических кораблей и отправку пары тысяч добровольцев. Кто сказал, что, нанеся врагу ответный удар, мы не причиним ему ущерба и еще на несколько столетий не оградим себя от повторного вторжения? Ксулы считают, что мы по какой-то причине представляем для них угрозу, по крайней мере в длительной перспективе. Что ж, давайте докажем им, что это так, давайте продемонстрируем им наши силы, чтобы они призадумались о том, стоит ли пытаться уничтожить нас.

Ли вновь вспомнилась анимационная картинка, которую продемонстрировал генерал Гарроуэй, когда впервые выдвинул идею ответного удара, - пещерный человек крадучись подбирается сзади к солдату в боевой броне, чтобы оглушить его каменным топором.

- Для нас дать отпор ксулам равносильно попытке пещерного человека сойтись в схватке один на один с закованным в бронекостюм морпехом. В таком поединке мы, как и он, обречены на поражение. Но если мы предпримем неожиданный маневр, если найдем способ обойти их линию обороны и нанесем всего один, но сокрушительный упреждающий удар, тем самым мы выиграем время, чтобы вернуть нашу родную планету к прежней жизни... А также поднять наши военные технологии на одну ступеньку выше - на уровень, который позволит нам сражаться с врагом почти на равных.

Ли не стал добавлять исторические подробности, которые он накануне извлек из компьютерного архива. По мере того как политические дебаты - улетать или не улетать - разгорались в последние месяцы с новой силой, небольшая группа офицеров, как на Земле, так и в околоземном пространстве, начала все чаще упоминать в разговорах некий выбор Дулиттла.

Три с половиной века назад, во время Второй мировой войны, Соединенные Штаты оказались в крайне невыгодном положении, сражаясь в Тихом океане с Японией. В начале войны японцы имели ряд значительных технических преимуществ - их торпеды были лучше, чем у американцев, лучше были их надводные суда, а неожиданный удар по военно-морской базе США в Перл-Харборе практически уничтожил весь американский тихоокеанский флот, что дало Японии значительное превосходство по части эсминцев, авианосцев и других боевых кораблей.

Однако спустя четыре месяца после нападения на Перл-Харбор подполковник Джеймс Дулиттл, имея шестнадцать бомбардировщиков, обычно взлетающих с наземных баз, организовал и лично возглавил воздушный налет на Японские острова. Для этого каждое авиакрыло прошло курс специальной подготовки и научилось взлетать с авианосца.

Этот налет обернулся невиданным успехом, хотя ни один из самолетов не долетел до Китая, где планировалась посадка, а ущерб, нанесенный японцам, был незначителен. Однако истинная ценность <налета Дулиттла> - именно под таким названием эта операция вошла в историю - состояла не в том, чтобы добиться военного преимущества, а в том, чтобы поднять боевой дух у себя на родине, в Америке. Надо было, чтобы американцы, которые устали слышать об одном поражении за другим - от Перл-Харбора до Филиппин и Голландской Ост-Индии, - воспряли духом.

Военные историки с тех пор не раз писали о том, что тот налет вынудил японцев к эскалации усилий по уничтожению американских авианосцев - тех, которые избежали гибели по время трагедии Перл-Харбора, - с тем, чтобы предотвратить вероятность его повторения.

Что, в свою очередь, явилось причиной знаменитой битвы при Мидуэе два месяца спустя, когда американцам наконец удалось остановить натиск японских морских исполинов в Тихом океане, что позволило Соединенным Штатам догнать, а затем и перегнать противника в объемах производства военной техники.

Операция <Морской огонь> имела немало общего со знаменитым налетом. Нанести врагу серьезный урон она не могла, на это даже не приходилось рассчитывать. Кроме того, разница в уровне технологий была явно не в пользу землян.

Тем не менее она существенно изменила бы стратегический расклад. Земляне выиграли бы время для того, чтобы прийти в себя, перевооружиться и создать надежную линию космической обороны.

И вновь аудитория разразилась криками. Ли попробовал угадать, у какой из сторон численное превосходство или на худой конец которая из них кричит громче. Голосование назначено на вторую половину дня. Судя по всему, все решит перевес в считанное количество голосов.

Значительное число землян стояло за то, чтобы покинуть планету, и это несмотря на то, что согласно самым скрупулезным подсчетам корабли-астероиды могли забрать с собой лишь несколько сот тысяч человек, то есть совершенно ничтожную часть по сравнению с несколькими миллиардами, уцелевшими после космической бомбардировки. В предыдущие недели эта информация просочилась из Вашингтона - сначала своим согражданам, потом и остальному миру, вслед за чем повсюду вспыхнули беспорядки. Кантон и Северный Китай пригрозили начать против Федеративной Республики войну, а Всемирный союз во время очередной ассамблеи в своей новой столице Сиднее первым делом принял декларацию, в которой Федеральный союз и США осуждались за <односторонний акт, направленный в ущерб всему человечеству>.

Если США или Федеративная Республика решат, так сказать, прыгнуть на борт космического корабля, остальное человечество захочет сделать то же самое.

- Прошу еще минутку вашего внимания, - произнес Ли и умолк, чтобы дождаться тишины в зале. Постепенно шум утих, и взгляды всех присутствующих устремились в его сторону.

- Благодарю вас. Я всего лишь хотел добавить, что две недели назад в первой дивизии морской пехоты начался процесс отбора желающих. У нас уже есть более чем достаточно добровольцев, чтобы мы могли приступить к формированию экспедиционного корпуса. Мы также начали создавать на Л-4 необходимый запас техники и продовольствия, а также приступили к модификации и перестройке нескольких космических кораблей, способных принять участие в экспедиции в звездную систему Край Ночи.

Я хотел бы призвать вас, членов гражданского правительства, ибо от вас зависит принятие окончательного решения... Даже если вы решите спасти несколько сот тысяч душ и навсегда покинуть Землю, помните, что здесь останутся миллиарды тех, кому не найдется места на ваших кораблях, и они достойны того, чтобы за них сражаться. Отправьте морпехов к Краю Ночи! У тех, кто останется на Земле, других шансов на спасение нет!

На этом я хотел бы завершить свою речь.

Ли спустился с трибуны и прошел по проходу к пустому креслу. Зал тем временем разразился криками. Люди громко спорили, пытаясь перекричать друг друга. Место полковника Ли на трибуне занял Том Луэллин. В ментальном окошке Ли увидел его лицо - советник по вопросам науки тщетно пытался призвать зал к порядку.

Каждый голос будет на счету, подумал Ли, однако теперь можно надеяться, что правительство предпримет правильный шаг. Ли был в этом почти уверен. Некоторые из тех, кому повезло остаться в живых после астероидного Армагеддона - богатые, сильные мира сего, политическая элита, - вполне могли с пеной у рта отстаивать план <Андромеда>, озвученный сенатором Фортье. Поскольку Армагеддон существенно подорвал их влияние и могущество, они вполне могли решить для себя, что им нечего терять, зато, перебравшись подальше от Земли, они смогут начать все сначала. В конце концов, как только будет основана новая колония, власть тотчас вновь перейдет в их руки.

<Скатертью дорога, - подумал Ли и сам удивился собственной злости. - Обойдемся и без них>.

Однако до того как паникеры покинут Землю, им придется дать тем, кого они готовы бросить здесь на произвол судьбы, хотя бы один шанс, даже если этот шанс подвергает серьезному риску всю военную мощь землян.

Лишь время, причем немалое, окончательно рассудит, кто в этой ситуации прав, а кто нет. Только оно даст ответ на вопрос, какая судьба ждет человечество.

Полковник Ли знал, какое решение примет он сам.

Как знал он и то, какое решение примут морпехи - мужчины и женщины, которые приносили присягу Соединенным Штатам и Федеративной Республике. Они будут на его стороне.

А все вместе они будут с генералом Гарроуэем, человеком, которому принадлежит идея операции <Морской огонь>. А за этим человеком, как известно, любой морпех, не раздумывая, последует в любую часть галактики.

Глава 15

25 марта 2314 года, Кэмп-Хоуп, Ринг-Сити, Виргиния, США/ФРА, 18:15 по восточному времени

Гарроуэй поставил поднос на свободный столик, сел и вновь посмотрел на брусок высушенной коричневой грязи в своей тарелке. Это был его обед.

- Можно к тебе? - спросил за спиной знакомый голос.

- Эй, привет, Кроум, - ответил он. - Конечно. Бери стул.

- У тебя такой вид, будто ты потерял последнего друга.

- Да нет. - Он провел пальцем по пластиковой упаковке и тупо уставился на тарелку, глядя, как пища начала готовиться сама по себе. - За то, что нас ждет...

- Хватит ныть, - перебила его Кроум. - В доисторические времена морпехам приходилось промышлять охотой и самим добывать себе жрачку.

- Это верно. Думаешь, нам подали б что-то повкуснее, если бы мы пошли к Потомаку и сами поковырялись в грязи?

Кроум поморщилась.

- Особенно если вспомнить, сколько мертвых адвокатов и политиков там накрыло водой.

- Ты права. Эти дармоеды - не слишком аппетитное блюдо.

- Согласна. Предпочитаю питаться кем-то, кто занимает в пищевой цепочке более высокое место. Так что давай ешь свою кашу.

<Казарменный юмор, - подумал Гарроуэй, - последнее время стал откровенно мрачным. То и дело можно было услышать шуточки про каннибалов и конец света. Кто знает, может, у людей съехала крыша, а может, это единственный способ не сойти с ума>.

Гарроуэй взял ложку и поднес ко рту. В принципе вполне съедобно... вкуса, правда, никакого, слегка похрустывает на зубах. Но если на этом не особенно зацикливаться, то есть можно.

- Как тебе ребята, что проявили себя сегодня утром на стадионе? - спросила Кроум.

- Ишек?- Он кивнул. - Молодцы ребята. - Он поднес ко рту очередную ложку каши. - Я представил их к награде. К морскому кресту.

- Он им не светит. Чтобы его получить, нужна рекомендация от офицера. Когда дело касается наград, нашего брата сержанта никто не слушает.

- Хейнс сказал, что поддержит меня. - Капитан Теодор Хейнс командовал их ротой здесь, в центре Файрфакса. - Я сегодня прокрутил ему запись утренних событий. Она его впечатлила.

- Классно. Что ж, может быть, и пройдет.

- Они того заслуживают. Черт. Они ведь еще совсем мелюзга зеленая. Только-только прошли курс начальной подготовки. Более того, они понятия не имеют, как вести себя в цивилизованной жизни.

- И ты называешь это цивилизованной жизнью?

- Я знаю, что говорю. Они представители примитивного племени, всю жизнь прожили там у себя в джунглях. Для них самый большой город - это Новый Шумер. Возможно, они записались в морпехи лишь потому, что увидели полубогов или что-то в этом роде.

- А может, для них записаться в корпус значило вырваться из джунглей? Или своего рода знак благодарности за то, что мы освободили их?

Гарроуэй пожал плечами.

- Может, и так. В принципе какая разница. Дело в другом. Ты вспомни, как красиво они взяли грузовик. Для этого нужно иметь стальные нервы.

- Согласна. - Кроум задумалась. - Мне кажется, что некоторые слишком сильно нажимают на то, что, мол, они <дикари>, какой бы смысл ни вкладывался в это слово.

- Это ты к чему?

- Просто дело в том, что они... тоже люди. Точно такие же, как мы с тобой. Согласна, люди иного воспитания, иной культуры, иного уровня развития техники. Но они не глупее нас. А может, даже в чем-то умнее, ведь они не привыкли полагаться на всякие там штучки... - С этими словами Кроум постучала пальцем по виску. - Вроде имплантатов и загруженной в готовом виде информации. Всю свою жизнь им приходится довольствоваться гораздо меньшим.

- Возможно. Последнее время много говорят о том, что древние люди нуждались в помощи внеземных цивилизаций. Сама знаешь, египтяне и шумеры не сдвинулись бы в своем развитии с мертвой точки, если бы им не помогли Номмо. Пришельцы словно дали им крылья.

- Интересная мысль, если учесть, что у Номмо нет никаких крыльев. Вообще никаких конечностей. По крайней мере у взрослых особей.

- Верно. Но наши предки были такие же умные и с той же легкостью перенимали все новое, что и мы сегодня. Согласна, может, Номмо и дали их цивилизации первоначальный толчок, но наши предки и без того сумели выжить после того, как ксулы уничтожили Анов.

- И теперь перед нами стоит та же задача - выжить.

К ним подошел с подносом еще один морпех в зеленой повседневной форме.

- Не против, если я к вам подсяду?

Гарроуэй поднял взгляд и, увидев серебряные полосы на его петлицах, тотчас подскочил с места.

- Сэр!

- Сидите, сидите. - В голосе лейтенанта звучала усталость. На вид он тоже был молод - лет двадцати с небольшим, подумал Гарроуэй. - Мне просто нужно куда-то припарковаться.

Гарроуэй обвел глазами столовую - в ней оказалось полно народу. Мимо окошка раздачи двигалась офицерская очередь, и каждый получал свой нанопаек.

- А что, в столовой для неженатиков уже нет места? - поинтересовалась Кроум.

- Нет, нас отправили сюда.

Столовая для неженатого офицерского состава была жутко тесной. <Даже в солдатской казарме, - подумал Гарроуэй, - и то больше места>.

- Как я понимаю, вы у нас здесь недавно? - спросил Гарроуэй.

Лейтенант улыбнулся.

- Можно сказать, пролетом. Только что прибыл сюда с Тихоокеанского побережья.

Все тотчас встало на свои места.

- Так вы один из <Небесных драконов>?

- Так точно. - Лейтенант протянул руку.

- Друзья называют меня Маверик.

- Рад познакомиться, сэр.

Гарроуэй пожал руку и вместе с рукопожатием получил информационный пакет лейтенанта, который включал его имя, звание и номер части - своего рода электронную визитку.

- ВМА-412?

- Да. Только что с Марса.

- В последний раз наша часть стояла там же, - добавила Кроум.

Маверик тем временем изучил электронный информационный пакет, который вместе с рукопожатием передал ему Гарроуэй.

- Так вы из первого полка! Вы те самые парни, которые брали ксулов?

- Это мы, - подтвердил Гарроуэй.

- Отличная работа, сержант.

- Спасибо, сэр.

- Когда агрессор вошел в систему, нас тотчас подняли по тревоге, - произнес Маверик. - Предполагалось, что мы должны вылететь наперехват ксулов, но вы, ребята, показали им что почем еще до того, как мы взяли с места. Знали бы вы, как мы обрадовались, когда узнали, что не нужно никуда лететь!

- Вот как? - удивленно спросила Кроум. - Вы извините меня, сэр, за такие слова, но мне почему-то казалось, что вы из другого теста, только и знаете, что вечно рветесь в бой.

- А, понятно, мол, нам не сидится на месте, и мы вечно ищем на свою задницу приключений. Мол, вперед и с песней. Нет, это не про нас, это про зуми.

Зуми - так называли пилотов аэрокосмических сил, и это прозвище всегда было уничижительным. Аэрокосмические суда морской пехоты назывались быстроходными катерами, а сами морские пехотинцы питали особую любовь к тем, кто стоял за их штурвалами. Со времен Второй мировой войны летчики морской пехоты обеспечивали своим наземным товарищам отличную поддержку с воздуха, не в последнюю очередь по той причине, что и тех и других связывал общий боевой дух.

- Каждый морпех - стрелок, - процитировал Гарроуэй старое изречение, возникшее еще в те времена, когда каждый морпех действительно был стрелком, даже если на самом деле он орудовал в солдатской столовой половником, раздавая миски с кашей, или сидел в кресле сверхзвукового истребителя.

- Согласен, - подтвердил Маверик.

- Вы, ребята, показали сегодня высший класс, - сказала Кроум.

- Это точно, ввалили этим подонкам по первое число. В следующий раз не будут высовываться.

Маверик усмехнулся.

- Что-то я не заметил с их стороны особого сопротивления. Кстати, что это было? Обыкновенные грузовики?

- Это вам с воздуха легко говорить, а нам на земле пришлось потрудиться, - возразила Кроум. - Думаю, местные бандиты теперь дважды подумают, прежде чем связываться с нами.

Маверик кивнул.

- Мы получили приказ передислоцироваться сюда к вам, по крайней мере на какое-то время. В качестве места дислокации выделили аэропорт имени Рейгана к югу отсюда.

- Что ж, добро пожаловать на борт, сэр - произнес Гарроуэй. - Кстати, как вам здешняя кормежка?

Маверик тем временем вскрыл брикет с нанопайком, подождал, пока тот разогреет сам себя, после чего попробовал первую ложку. И тотчас состроил кислую мину.

- Черт, что это?

- Прошедшие вторичную переработку адвокаты, политики и прочие дармоеды, сэр.

- Что ж, по крайней мере теперь от них есть какая-то польза. - Он посмотрел на Кроум. - Прослушайте, может, вы, ребята, мне поможете?

- С чем, сэр?

- Просветите меня насчет корабля ксулов. Он такой, как про него говорят?

- Как вы сами видите, мы вернулись оттуда живыми, - пожал плечами Гарроуэй. Ему не хотелось вспоминать самые последние мгновения, когда вокруг них при взлете модуля кружился рой боевых роботов. Наверное, такого ужаса он не испытывал ни разу в жизни, даже позднее, когда они плыли в глубоком космосе без всякой надежды на спасение. Даже эта безысходность была не так страшна, как тот рой жутких исчадий ада, что преследовал их по пятам...

Гарроуэй тряхнул головой и постарался избавиться от гнетущих воспоминаний.

- Мне кажется, сэр, в чем-то они намного опередили нас, но по большей части это вариации того, что уже имеем мы. Лучи заряженных частиц. Лазеры. Нанотехнологии. Пока мы находились внутри корабля, я заметил целый рой... Не знаю, что это было. Машины... роботы... они двигались так, будто ими руководил разум - например, взялись латать пробоину в корабельном корпусе.

- Ребята из 0-2 считают, что ксулы располагают по крайней мере ограниченной способностью восстанавливать свои крупные суда сразу после повреждения, - добавила Кроум, имея в виду разведотдел их дивизии. - Не исключено, что они создают их из астероидов или других подручных материалов. Стоит пробить такой корабль, как они тотчас латают пробоину, вернее, она зарастает сама. Впрочем, У нас тоже уже появляется нечто подобное.

- Интересно, а как выглядят их города?

- Может, у них вообще нет никаких городов, - предположил Гарроуэй. - Или же, кто знает, они просто приспосабливают целиком всю планету под свои нужды. Перекраивают весь ландшафт. Эх, хотел бы я на это взглянуть! Но самое большое отставание между ними и нами в том, что они умеют вытворять с каэф.

- Не понял. С чем?

- Каэф? Ка-Эф. Квантовой физикой. Ребята из разведки говорят, что ксулы в буквальном смысле умеют менять законы физики.

- Ни фига себе! Например?

- Например, то, как они обстреливали Землю астероидами, - ответила Кроум. - Номмо знают, как уменьшать инерцию конкретной массы вещества, верно я говорю?

Маверик кивнул.

- Отлично. Ксулы делают то же самое... с той разницей, что они умеют сообщать телу любую инерцию по своему усмотрению. Например, могут задать совершенно новый вектор движения в две тысячи километров в секунду.

- И как они это делают, черт возьми?

- Эх, если бы знать, сэр! - покачал головой Гарроуэй. - Тогда бы не слишком заморачивались из-за этих ублюдков. Но главная фишка в том, что эти твари умеют манипулировать виртуальными частицами квантового моря.

По крайней мере так было принято думать. На протяжении уже трех столетий, с начала развития современной физики в середине двадцатого века, ученые признавали тот факт, что вакуум на самом деле отнюдь не пуст, а представляет собой принципиально иной, фундаментальный уровень бытия. Оказалось, что так называемое пустое пространство в буквальном смысле кишит элементарными частицами, которые словно по мановению волшебной палочки то и дело возникают ниоткуда, причем всегда парами - частица и античастица, - и тотчас же снова исчезают, аннигилируя одна другую. Поскольку это не приводит к общему увеличению энергии, закон ее сохранения остается в силе. И действительно, нечто не получается из ничего. По крайней мере в реальности. Тем не менее в двадцатом веке было доказано существование так называемых виртуальных частиц - что, казалось бы, противоречило здравому смыслу. Две металлические пластинки, расположенные параллельно друг другу, причем очень и очень близко, демонстрировали наличие слабой силы притяжения. Это был так называемый эффект Казимира, возникающий в результате небольшого избытка энергии, которая появляется с внешней их стороны, по сравнению с той, что имела место между ними.

Живший в двадцатом веке физик Ричард Фейнман рассчитал, что виртуальная энергия, содержащаяся всего в одном кубическом сантиметре жесткого вакуума, если ее высвободить, способна довести воды Мирового океана до точки кипения. Вакуумные электростанции использовали эффект Казимира для выработки энергии - разумеется, лишь малой толики той, что в принципе имелась, однако даже этих <крох> хватило, чтобы разгонять космические корабли до скоростей, близких к скорости света, что, в свою очередь, сделало возможным долгие межзвездные странствия.

Однако квантовая физика предполагала гораздо большие перспективы, чем просто получение из жесткого вакуума невообразимо огромной энергии. Среда, в которой рождались виртуальные частицы, их первичное состояние, известная под поэтическим названием квантовое море, порождала также частицы реальные. Так, например, электрон можно представить себе как последовательность пар частиц, молниеносно возникающих друг за другом - своего рода постоянная волна, которая дает жизнь и материальность электрону.

Уже давно никто не спорит о том, что материя и энергия - отнюдь не те материальные сущности, какими они представали в классической ньютоновой физике. Материя, как оказалось, столь же призрачна, как и мечта. Атом - по больше части пустота. Даже частицы его составляющие - электроны, протоны, нейтроны - скорее представляют собой бесплотную информацию, нежели твердые шарики, <кирпичики> вещества, как считали непосвященные. Квантовые частицы могут вести себя как частицы, но стоит взглянуть на них под другим углом, и они начинают вести себя как волны. Более того, то, как вы их измеряете, или даже то, как вы о них думаете, влияет на то, какую форму они принимают.

Материя - на глубочайшем уровне бытия - не более чем идея и столь же бесплотна, как мысль.

- Они говорят, - добавила Кроум к тому, что уже сказал Гарроуэй, - что если вещество на самом деле всего лишь постоянные волны в квантовом море, если это информация, то нельзя исключать возможность того, что в него можно запустить руку и поменять информацию. Часть информации и будет тем самым, что составляет блок данных, который мы называем инерцией... то есть массой элементарной частицы, вектором ее движения. Она же будет определять и то, сколько кинетической энергии несет в себе эта частица.

- Я слышал, то же самое делают демпферы на судах Номмо, - произнес Маверик и улыбнулся. - Не будь этой маленькой хитрости, меня всякий раз, когда я завожу двигатель моего <Дракона>, размазывало бы в тонкий слой красного желе.

- Это точно, - согласился Гарроуэй. - Квантовое море также позволяет объяснить такую вещь, как отсутствие местоположения в пространстве, так как любой точке нашей вселенной соответствует вселенная базового состояния. Как следствие, отпадает необходимость в таких понятиях, как пространство и время. Что, в свою очередь, помогает понять, каким образом Древние могли создать банк коммуникационных экранов на Марсе. С реальными временными соединениями и с точно такими же экранами в других звездных системах. Объектам, не имеющим местоположения в пространстве, это местоположение не нужно, из чего следует, что к ним вообще не применимо понятие скорости, превышающей, скажем, скорость света.

- Возможно, этот принцип и положен в основу двигателей их космических кораблей, - заметила Кроум. - Достаточно добраться до квантового уровня бытия, переписать информацию, которую несут в себе волны некой массы - скажем, космического корабля, - и в этой вселенной такая масса моментально исчезает в одном месте, зато тотчас появляется в другом, отделенном от первоначального расстоянием в десятки световых лет.

- Похоже, что так. Только с помощью чего они достигают этого? - задумался Маверик.

Гарроуэй пожал плечами.

- Как я уже сказал, сэр, будь нам это известно, эти ублюдки не застали бы нас со спущенными штанами.

- Наш ИскИн успел побывать внутри их корабля, прежде чем мы разнесли эту лохань к чертовой матери, - добавила Кроум. - Возможно, он смог извлечь кое-какие технические данные, например, как им удаются такие фокусы.

- Было бы здорово, - ответил Маверик и вновь задумался. - Интересно.

- Что интересно, сэр?

- Скажите, ребята, как я понимаю, вы проходили стандартный курс вейджи-до?

- Конечно. В учебном лагере, - ответил Гарроуэй.

Вейджи-до - или Путь Обнаружения - вид боевого искусства, которому обучали морпехов. Физический бой не имел с ним ничего общего. Вей Джи - так называлась одна из гексаграмм в древнем китайском искусстве предсказаний, в книге под названием <И Цзин>. Согласно этой системе то, каким образом упадут брошенные монеты или палочки, символизировало собой завершенность или пустоту. Однако именно пустота, хаос являются тем, из чего затем рождается упорядоченность. Даже полный хаос, согласно этой системе мышления, правильнее было бы назвать возможностью. Или потенциалом.

А это в соответствии с положениями современной квантовой физики и есть то самое квантовое море - то есть состояние беспорядка и хаоса, таящее в себе безграничные возможности. Нужно только, чтобы ваше сознание проникло в него и обнаружило в нем реальность.

Гарроуэй никогда не задумывался о том, верить ему или нет, а если верить, то до какой степени, в эту псевдомистику. Существовала даже целая философская школа, основанная на том, что человеческий разум сам творит реальность от одного мгновения к другому уже тем, что наподобие Творца наблюдает ее. В некотором роде это было продолжением выдвинутого Гейзенбергом Принципа Неопределенности, гласящего, что в мире нет ничего реального, что все, что мы видим, есть лишь вечно накатывающиеся друг на друга волны возможности - до тех пор, пока Наблюдатель с большой буквы не заметит их, и тогда они обрушатся Реальностью.

Реальность? Кто бы объяснил, что это значит.

Сказать по правде, Гарроуэй был убежден, что вера во что-то, желание, чтобы нечто было реальностью, и само это нечто - совершенно разные вещи. Достаточно взглянуть на просто невероятное разнообразие религиозных систем. Которая из них истинная? Например, члены церкви Серого Искупителя верили, что крошечные серые инопланетяне с огромными черными глазами и есть Бог. Но разве их вера делает этот факт реальностью?

И все же теория вейджи-до изучалась морпехами на протяжении вот уже примерно столетия - как дисциплина, призванная научить рекрута думать. Как это далеко от военной техники, имевшейся в распоряжении корпуса - бронекостюмов и лазерных винтовок, коммуникационных каналов и аэрокосмических истребителей. И вместе с тем, чтобы правильно обращаться со всем этим, требуется в первую очередь ясность ума, поскольку общение происходит посредством личных наноимплантатов. Морпех не может позволить себе роскошь думать о чем-то постороннем в бою или же при выходе из мертвой петли при перегрузке в 10 g. Вейджи-до предполагала овладение техникой медитации и ментальных упражнений в сочетании со сложными, напоминающими танцевальные па движениями, заимствованными из древнего боевого искусства тай-чи, призванными направлять мысли в нужное русло. В основе этой дисциплины, вспомнил Гарроуэй, лежит идея о том, что каждый человек посредством мысли и веры создает собственную реальность. Он как бы вызывает ее из Неявленного Хаоса квантового моря. Чем сильнее ваша власть над мыслями, говорил тогда наставник, тем лучшую Реальность вы создаете.

- В лагере и потом провели еще несколько тренировочных сеансов, - уточнила Кроум. - Попахивало шаманством.

- Меня давно мучает вопрос, - сказал им Маверик, - действительно ли Реальность вейджи-до такова, как нас учили, что является что-то вроде ключа к постижению явленной реальности. Но ведь это то же самое, чему учит квантовая физика, верно я говорю? То есть наше сознание каким-то образом воздействует на реальность, действуя на базовом уровне, на уровне квантового моря. Мы верим. Так оно и происходит.

- Будь оно так, - скептически заметила Кроум, - нам было бы достаточно убедить себя в том, что никаких ксулов нет. И их бы не стало.

- Но что, если ксулы при этом убеждены, что они никуда не делись? - с улыбкой спросил Гарроуэй. - Выходит, что их убежденность победила нашу.

- Так что же получается? Реальность - это результат голосования?

- Физики говорят, что реальность есть результат консенсуса, - сказал Маверик. - Нечто такое, что мы творим все вместе. Или что-то в этом роде.

- Знаете, - произнес Гарроуэй, - имеется немалое число свидетельств тому, что паранормальные явления реальны. По сути своей они не что иное, как эффект отсутствия местоположения. То есть происходят на уровне квантового моря.

- Ты о чем?

- Знаете старую поговорку: <Более или менее продвинутая технология неотличима от магии>?

- Конечно знаем, Кларк. Философ, живший в двадцатом веке.

- Хорошо. Нельзя исключать, что ксулы умеют вносить нужные им изменения в квантовое море одной только силой мысли. Вам хочется долететь до другой звезды со скоростью, превышающей скорость света? Достаточно подумать, что вы уже долетели и... вжик! Вы там. Хотите швырнуть астероид? Представили - и он уже несется в пространстве.

- Страшно подумать, - заметила Кроум. - Как же тогда сражаться с таким врагом?

- Ксулы не всесильны, - ответил Маверик. - Будь оно так, им было бы достаточно подумать, и нас бы с вами уже не было. Или наше солнце взорвалось бы, или мы провалились бы в другое измерение, или что-то еще там. Зачем напрягаться, швырять астероиды, когда достаточно щелкнуть пальцами - или что там у них вместо пальцев - и готово. Были мы, и нас нет.

- Должны же быть какие-то пределы, - задумчиво произнес Гарроуэй. - Возможно, Кроум права. Реальность - это результат голосования. Шестнадцать миллиардов землян против пятнадцати целых девятисот девяноста девяти сотых миллиардов ксулов. Мы выиграли. Правда, куда более вероятно, что на самом деле все гораздо сложнее. Может, все дело в том, каким образом мы думаем, или же в том, что даже если мы во что-то верим, под этой поверхностной верой, как бы мы ни старались, скрывается неверие. Как бы то ни было, все это заставляет нас призадуматься по поводу магии, даже если от нее, по словам Кроум, веет шаманством.

Большинство морпехов верили в существование паранормальных явлений на основе собственного опыта. Частью этого опыта был и пресловутый мандраж. Военные психологи уже давно пытались поставить тонкое воздействие экстрасенсорных явлений на службу боеготовности, но безуспешно. Ментальные феномены типа видения на расстоянии, судя по всему, реально существовали, однако плохо вписывались в имеющиеся технологии, так что эту работу куда лучше и надежнее выполняли такие вещи, как разного рода зонды-разведчики.

- А как работает этот самый инерционный демпфер Номмо? - спросила Кроум у Маверика. - Что это? Магия? Или игра воображения?

- Трудно сказать. Наши физики по-прежнему пытаются разгадать, как это им удается, но даже будь у нас рабочие модели, которые мы могли бы разобрать на отдельные винтики, в нашем понимании квантовой физики пока еще зияют пробелы, и немалые. Говорят, что это эффект поля, нечто такое, что воздействует на каждый атом более крупной массы. Короче говоря, мы не знаем. По крайней мере пока.

- В таком случае это вполне может быть игра воображения, - произнес Гарроуэй. - Как хотите, но я не могу взять в толк, каким образом ксулам удается провернуть свои магические трюки путем переписывания информации в базовой реальности... Откуда им знать, что и как они, собственно, делают?

- А почему ты так говоришь? - поинтересовалась Кроум.

- Подумай сама. Им по силам такие вещи, как, например, изменить инерцию астероида, чтобы тот сорвался с орбиты в сторону Земли со скоростью две тысячи километров в секунду. И при всем при этом они не смогли воспрепятствовать нам, когда мы проникли на борт их судна. Что ни говори, а мы сумели оставить им на память парочку взрывпакетов, чтобы их посудина взорвалась к чертовой матери. Они могут в мгновение ока преодолевать десятки световых лет - опять-таки путем переписывания их базовой реальности, - зато наши лазеры застали их врасплох, прожгли в их боку дырку, лишили зрения, в результате чего и стал возможен наш десант. Впечатление такое, что они владеют кусками некой большой картины, но только кусками, которые не могут сложить в единое целое.

- Хм, - скептически отозвалась Кроум. - Может, они слишком продвинуты и потому даже не представляют, как работает наша техника.

- Возможно, - согласился Маверик. - Вполне возможно, что они унаследовали свои технологии, а не разработали их сами.

- Что вполне вероятно, - ответила Кроум. - Мы считаем, что они неорганического происхождения. Машины. Черт, кто-то когда-то ведь должен был их изобрести. Кто-то органический. Камни и металлическая руда не в состоянии реорганизовать себя в компьютер, да еще такой, в который загружены терабайты информации. Так что наши друзья-ксулы наверняка позаимствовали все свои штучки от органических предшественников и потому не понимают, как и отчего все работает. Например, "Как устроена наша вселенная.

- Не понимают? - задал вопрос Маверик. - Или им это до лампочки?

- Какая разница, - ответил Гарроуэй. - Главное, какая от всего этого польза нам?

- Лично я не вижу никакой пользы, - заметила Кроум.

Маверик посмотрел на свою миску дымящейся каши.

- Ну, если можно изменить реальность одной только силой мысли, я бы предпочел бифштекс. С кровью, с молодым картофелем и зелеными бобами. Плюс бокал красного вина урожая девяносто восьмого года.

- А как насчет всей нашей планеты? - спросила его Кроум. - Давайте представим, что она уже восстановилась. Города на месте. Наши близкие все живы.

Она не ожидала от Маверика такой реакции. Казалось, ему нанесли удар в самое сердце. В глазах его мелькнула боль.

- Что с вами, сэр? Все в порядке?

- Да-да.

- Вы кого-то потеряли?

- Пока... не знаю, - ответил он и положил ложку. - Может, вы мне чем-то поможете. Вы случайно не слышали что-нибудь про Майами? Остался ли там кто-ни-будь в живых?

- Нет, сэр, - ответил Гарроуэй. - Но с другой стороны, мы вообще мало что знаем.

- В глобальной сети сейчас пытаются вывесить списки погибших, - сказала Кроум. - Но на это уйдет время.

- Я слышал, что в Джорджии устроили два больших лагеря для тех, кто остался без крова, - произнес Гарроуэй. - Насколько мне известно, там теперь половина Флориды. Вы кого-то ищете? Где жили ваши близкие?

- В Майами, - ответил Маверик. - Точнее, в башнях комплекса <Гелиос>.

Гарроуэй попытался сделать бесстрастное лицо. Башни комплекса <Гелиос> представляли собой колоссальный инженерный проект, своего рода ответ на глобальное потепление и, как следствие, неуклонный подъем - вот уже на протяжении пары столетий - уровня Мирового океана. Большая часть старого Майами уже несколько десятилетий лежала под водой. На берегу высились только обнесенные высокими дамбами районы и высотные здания. Пресловутые башни вырастали почти из воды - серия небоскребов-кондоминиумов, этакий дерзкий вызов постоянно ухудшающемуся климату.

После возвращения на Землю Гарроуэй не раз слышал, - разумеется, слухи и ничто другое, - будто башни <Гелиос> приняли на себя удар грозовой бури, предшествующей Армагеддону, и что остальная часть Майами была смыта в море приливной волной.

Он переглянулся с Кроум и понял, что она думает о том же. Сказать или не сказать? Или все же не стоит отнимать у человека надежду?

- Я даже не знаю, что вам ответить, сэр, - наконец произнес он, понимая, что молчание затягивается - Флорида сильно пострадала. Кстати, кто это? Жена? Подруга?

- Обе мои жены, - ответил тот. - И наш муж. Моя дочь. Двое сыновей. Парочка других родственников. У нас были апартаменты в западной башне. Потрясающие террасы. Даже своя собственная взлетно-посадочная площадка, - казалось, он пытается стрясти с себя грезы. - Что ж, надежда умирает последней. Будем надеяться, что они живы.

- Мы тоже будем надеяться вместе с вами, - произнес Гарроуэй. - Чудеса случаются.

Правда, в данный момент он сильно в этом сомневался.

Глава 16

16 августа 2314 года, Центр подготовки морской пехоты Кэмп-Пендлтон, Калифорния, 10:05 по тихоокеанскому времени

- Действуя в лучших традициях морского корпуса Соединенных Штатов, рядовой Наль ил-Эн Шра-дах взял на себя командование группой таких же, как он сам, рекрутов и повел их за собой против банды мародеров, которые проникли сквозь заграждение морской пехоты. Понимая, что оружие бесполезно против бронекостюмов, в которые были облачены мародеры, и не думая о собственной безопасности, он прыгнул с мостика прямо в кузов бронированного транспорта, двигавшегося под ним, и вступил с одним из мародеров в рукопашную схватку. И хотя последний, в отличие от него самого, был закован в боевую броню, рядовой Шра-дах сумел нанести мародеру серьезные ранения, в то время как его товарищи атаковали других бандитов и сумели убить или вывести их из строя.

В результате действий рекрута рядового Шра-даха небольшая группа морпехов, следившая за раздачей гуманитарной помощи мирному населению и численно уступавшая силам бандитов, сумела отбить бандитское нападение. Сведения, добытые у захваченных в плен боевиков, оказали неоценимую помощь в нанесении на протяжении нескольких последующих недель ответных ударов с земли и воздуха, в результате чего силы бандитских группировок в районе Вашингтона и Ринг-Сити оказались сломлены.

Я горд тем, что имею честь вручить сегодня рекруту рядовому Наль ил-Эн Шра-даху Серебряную звезду за проявленный им героизм. Кроме того, департамент морского флота уполномочил меня объявить о его немедленном повышении до ранга младшего капрала.

Стоящий перед Налем офицер наклонился вперед и прикрепил к гимнастерке Наля медаль. Наль все это время стоял, вытянувшись по стойке <смирно>, и лишь когда Серебряная звезда заняла свое законное место на его груди, он осторожно - как его учили - протянул для ответного рукопожатия руку.

- Поздравляю вас, младший капрал Шра-дах!

- Сэр! Спасибо, сэр!

Как только офицер отпустил его руку, Наль отдал салют. Генерал отсалютовал в ответ. Наль развернулся - кругом! - и вернулся в строй.

Казалось, что здесь, под куполом Кэмп-Пендлтона, собрался весь корпус. Наль еще ни разу не видел такого обилия парадной формы, традиционных сине-красных кителей с высоким воротником, многочисленных медалей. На фоне такого зрелища самому получить медаль - такое бывает, наверное, только раз в жизни.

А если учесть, что медаль и повышение в ранге он получил не от кого-нибудь, а лично от генерала Джона Р. Дюмонта, командующего корпусом морской пехоты США, который специально ради церемонии вручения прилетел в Калифорнию... нет, это просто невероятно.

Наль вновь сделал поворот кругом и занял свое место в строю между Чакар Наль-ил Хавааем слева и Дерел ти-Хадж Вах-гур - которая еле сдерживала на лице счастливую улыбку - справа.

- Так держать, - прошептала она по виртуальному каналу связи. Наль уже заметил, что она успела взять на вооружение словечки землян и использовала их при первом случае. - Да здравствуют морпехи с Иштар!

- Это точно! - поддакнул Чакар.

- Прекратить разговоры в строю! - цыкнул на них Наль. - Поговорим позже.

Сейчас перед ними, заложив руки за спину, стоял генерал Дюмонт и говорил о доблести, о преданности воинскому долгу, о традициях морского корпуса. Позади него на расстоянии нескольких сот метров виднелся полупрозрачный купол, на который падал снег.

Снег продолжал идти вот уже несколько недель, однако Наль всякий раз смотрел на него как завороженный. На Эндуру - вернее, на Иштар, хотя он никак не мог привыкнуть к этому названию - населенные людьми города и анклавы располагались в умеренной зоне, между огнем и льдом. Иштар по размерам была сопоставима с Землей, с той разницей, что вращалась она не вокруг центра системы, а вокруг газового гиганта, превосходящего по размерам Юпитер. Смену дня и ночи определяло далекое и тусклое солнце, красный карлик, так называемый Ллаланда-21185, однако источником тепла служили приливные силы, напрягавшие поверхность планеты, и частично инфракрасное излучение газового гиганта, который навечно повис над западным горизонтом - кряжистыми, поросшими непроходимым лесом горами. Именно из этих лесов и другие были родом.

Иштар всегда повернута к Мардуку - так земляне называли газовый гигант - одной стороной. Эта сторона, известная как Пылающее Лицо, представляла собой пустыню, голое и безжизненное пространство с температурами, Достигавшими сорок градусов по Цельсию и выше. В отличие от нее противоположная ей сторона, или Ледяное Лицо, закована в вечный ледяной покров, и здешние температуры редко поднимались даже до нуля. Если верить землянам, снег - то есть замерзший дождь - падал на этот ледяной панцирь. Последний по мере своего медленного сползания в промежуточную зону начинал таять, и благодаря этому возникли мелкие иштарийские моря.

Зато промежуточная зона была по большей части тропически теплой, так что Наль и его друзья ни разу не видели ничего подобного мохнатым белым хлопьям, которые все падали, и падали, и падали со свинцово-серых небес.

По словам их товарищей землян, зрелище это из ряда вон выходящее, потому что раньше в этой части Калифорнии никогда не видели снега, разве что на вершинах самых высоких гор. Наль до сих пор привыкал к самым разным вещам - не то чтобы другим, а откровенно чужим, не похожим на то, к чему он привык на своей родной планете.

Налю в целом понравились вторая и третья фазы его подготовки. Из Вашингтона иштарийцев перевели в Калифорнию. Это случилось буквально через считанные недели после знаменитой схватки на стадионе, в честь которой его грудь теперь украшала лента с пятиконечной звездой. Старый тренировочный лагерь в Кэмп-Пендлтоне сильно пострадал от приливных волн, обрушившихся с Тихого океана, однако вскоре на удалении от берега были отстроены новые корпуса, точнее, к югу от озера О'Нил, в месте, которое называлось каньоном Гремучей Змеи.

Наль горел желанием как можно больше узнать про свой новый дом. Вскоре по прибытии на Землю он загрузил файлы с описанием местной фауны, в том числе о существе под названием гремучая змея. Дома на Эндуру не было ничего даже близко похожего, и ему не терпелось увидеть это существо живьем. Правда, его друзья-земляне сказали, что гремучие змеи не переносят снега.

Из-за снега и низких температур большая часть подготовки проходила в закрытом помещении. Подземные туннели и высокоскоростной транспорт в мгновение ока доставляли их по территории лагеря от одного купола к другому. Их рота совершила также пару продолжительных марш-бросков по глубокому, высотой по колено снегу с полной выкладкой и в боевом бронекостюме. Ему никогда не забыть обе эти вылазки, хотя бы из-за ослепительной, белоснежной красоты окружающей природы.

Снег!

Церемония вручения свидетельств состоялась пятого августа, после чего их перевели в постоянную роту. Новые казармы были выстроены чуть выше взлетно-посадочной полосы. Все до одного иштарийцы получили свидетельства о прохождении учебного лагеря и теперь числились рядовыми первого класса.

Налю была оказана высокая честь - он ходил в рядовых менее двух недель, после чего его с почетом повысили до младшего капрала. Правда, младший капрал это еще не офицер, так что ему пока не положены заветные голубые полоски вдоль бокового шва брюк. Зато повышение в ранге принесло ему большее доверие и ответственность, а это уже первая ступенька вверх по служебной лестнице. Наль твердо решил для себя, что корпус - это его родной дом как минимум на тридцать земных лет вперед.

Тридцать субъективных лет, потому что Наль уже подал рапорт на участие в операции <Морской огонь>, и тот был принят.

Скоро он полетит к звездам.

* * *

Рядом с <Лицом> Сидония, Марс 17:45 по Гринвичу

Трэвис Гарроуэй стоял на вершине невысокого хребта, глядя, как внизу под ним, среди рыжих песков, трудится автоматическая техника.

Кроум стояла с ним рядом. Оба были в легких герметичных костюмах и прозрачных шлемах, предохранявших их от холодного дыхания разреженного углекислого газа, который здесь на Марсе считался атмосферой.

Миллиард лет назад здесь бурлил океан, а воздух был почти такой, как и на Земле. Увы, с тех пор воздух сделался разреженным, океан успел высохнуть, а сама планета превратилась в красную, холодную пустыню. Впрочем, примерно полмиллиона лет назад - правда, лишь на короткое время - здесь вновь появилась вода. Гарроуэй повернулся вправо и внимательным взглядом посмотрел на кряжистый профиль длинной столовой горы в восточной части горизонта. Они это сделали, правда, ненадолго!

- Как я понимаю, твой предок сражался здесь? - спросила Кроум. - Гарроуэй по прозвищу Пески Марса?

- Верно, так оно и было. Во время Четвертой мировой войны. Правда, тогда ее называли войной ООН.

- И как оно, оказаться на том самом месте? Впечатляет?

Гарроуэй пожал плечами, однако тотчас сообразил, что этот его жест остался незамеченным из-за бронекостюма.

- Впечатляет. Я даже не знаю, повезло мне с именем или нет. Ведь оно ко многому обязывает.

- Да ладно тебе, - ответила Кроум. - Надо жить прежде всего для самого себя, оставаться верным себе, а не каким-то там предкам. Или, если на то пошло, родственникам.

Он посмотрел на нее. Интересно, знает ли она, что ему постоянно приходится бороться с самим фактом существования дяди-генерала, или же просто случайно попала в самую точку? Иногда эта особа умеет читать самые сокровенные мысли, подумал он. Она что, вылавливает их прямо из эфира?

- Ты права. И все-таки иногда меня так и подмывает сменить имя.

- Ты лучше перестань на нем зацикливаться. Подумаешь! - Кроум взяла его за локоть, а другой рукой указала вдаль. - Смотри! Готовят очередной пуск!

Примерно в нескольких километрах от них почти у самого горизонта пролегала монорельсовая дорога. Начиналась она у скопления пирамидальных гор, известных под названием Город, и уходила почти прямо на юг, так далеко, что дальний ее конец уже не был виден из-за горизонта. Эта дорога появилась всего несколько недель назад. Для ее сооружения использовались специально запрограммированные нанороботы. Они извлекали железо из красной марсианской почвы и придавали ему нужную форму. С того места, где стоял Гарроуэй, была видна пролегшая вдоль дороги серебристая полоса шириной примерно тридцать метров. Непривычный для здешних мест цвет указывал на то, что железа в почве уже не осталось.

Неподалеку тракторы-роботы и экскаваторы перелопачивали песок, упаковывая его в огромные пластиковые контейнеры, укрепленные для прочности железными обручами, после чего осторожно грузили их на монорельс. Сверхпроводимые цепи ловили ток словно в капкан, создавая эффект левитации: каждый такой контейнер зависал в нескольких сантиметрах над монорельсом.

- Похоже, что они вот-вот запустят еще кого-то, - заметила Кроум.

- Это точно, - согласился Гарроуэй. - А вот и сигнал.

Над их головами мелькнула неслышная вспышка, которую сопровождало ментальное предупреждение для всех, кто находился на открытой местности.

- Тридцать секунд до старта!

Морпехи находились в нескольких километрах от места пуска. Так что волноваться было не о чем.

На какой-то момент механизмы в котловане прекратили работу, и поднятое ими облако красной пыли успело за это время отплыть в сторону. Управлявшие ими операторы под куполом Сидония-Сити на секунду отключились от связи - якобы для того, чтобы дать облаку время рассеяться, а на самом деле, чтобы посмотреть на запуск зонда.

Так называемый <Сокол> А-40 несся на юг на высоте десяти метров над монорельсом. Далекое солнце играло тусклыми бликами на кабине пилота. Морпех за приборной доской наверняка проверяет, чтобы никто из людей или механизмов случайно не пропустил мимо ушей предупреждение и не забрел в опасную зону. В разреженной марсианской атмосфере, близкой к вакууму, в момент, когда зонд начнет ускоряться, невозможно включить никакую сирену.

Продолжая полет уже у самого южного горизонта, за пирамидальным силуэтом горы, <Сокол> неожиданно взял влево и, описав полный круг, начал набирать высоту.

- Предупреждаем: остается десять секунд, - объявил ментальный голос. - Пять секунд... четыре... три... два... один... пуск!

Мощнейшие магнитные поля монорельса пришли в движение, а вместе с ними и грузовой модуль - сначала медленно, затем все быстрее и быстрее, затем еще быстрее, пока наконец не понесся вдоль путей со скоростью примерно пятьсот километров в час. Спустя несколько секунд Гарроуэй услышал резкий щелчок - в разреженной марсианской атмосфере это был эквивалент звукового барьера, ударная волна, которая двигалась гораздо медленнее, чем то обычно бывает при давлении воздуха в одну атмосферу.

Модуль пролетел мимо них, и они обернулись ему вслед. Еще мгновение - и он, играя красными и зелеными бортовыми огнями, промелькнул сквозь длинную тень, отбрасываемую горой. Где-то дальше на юг, у горизонта, монорельс уходил вверх, между острых кряжей столовой горы. В окрестностях кратера Кюри дорога делала плавный поворот, хотя и продолжала неуклонно идти вверх, направляя траекторию модуля к небу и дальше в открытый космос. Когда его скорость достигла километра в секунду - для Марса это уже была орбитальная скорость, - поля, поддерживавшие модуль, отключились, и он по-настоящему взмыл вверх, устремляясь в южное небо и на полярную орбиту.

Правда, к этому моменту модуль уже исчез из виду. Механизмы вернулись к привычной работе - то есть вновь принялись рыться в красном марсианском песке. По соседству в ожидании, когда их наполнят, выстроились в ряд пустые пластиковые канистры. Пока что пять канистр, каждая весом пятьдесят тонн, были выброшены на полярную орбиту, где тягачи и транспортные суда собирали их в единый орбитальный комплекс и производили погрузку на борт межзвездного грузового судна недавно переименованного в <Бесстрашный>.

Работы шли полным ходом. Два дня назад один такой запуск контейнеров прошел неудачно. Из-за неполадок в цепи один контейнер не удалось разогнать до орбитальной скорости. Канистра развила суборбитальную скорость и вышла за пределы атмосферы, однако тотчас начала падать вниз и вскоре взорвалась. Правда, была у этой неудачи и своя положительная сторона - жители небольшого исследовательского поселка Аргайр Планития в Южном полушарии стали свидетелями потрясающего фейерверка, когда пятьдесят тонн марсианского песка вспыхнули ярким пламенем при входе в верхние слои атмосферы.

Тем не менее пять из шести - все равно неплохой результат, так что работы были продолжены. Бригады операторов, управлявших техникой, сменяли друг друга каждые шесть часов.

- Похоже, нам пора возвращаться, - сказала Кроум. - Следующий старт будет только на закате.

- Угу. Только подожди секунду.

Он вновь повернулся и бросил взгляд на северо-восток через красно-оранжевую пустыню.

Лицо почти скрылось из виду.

Кстати, ксеноархеологи до сих пор с пеной у рта спорили о том, является ли марсианское лицо лицом, в том смысле, что оно искусственного происхождения, а не естественного. На самых первых фотографиях, сделанных с борта <Викинга> в 1976 году, просматривалось загадочное, чем-то напоминающее сфинкса лицо шириной примерно в милю. Казалось, оно обращено от марсианской пустыни вверх, к небу. Ученые на Земле, изучавшие эти переданные с борта космического корабля изображения, отмахнулись от него как от случайного совпадения. Нечто подобное - так называемые ярданги - можно встретить и на Земле, в пустыне Сахара, где ветер и песок сотворили за миллионы лет отдельные столовые горы. Любое сходство с лицом приписывалось особенностям человеческого мозга, запрограммированного узнавать лица среди других случайных сочетаний света и тени.

Однако когда в 1980 году эти фото стали достоянием публики, лицо захватило всеобщее воображение. Предположения высказывались самые невероятные - люди были склонны видеть в гигантской геологической структуре творение разума, титаническую скульптуру, искусственно созданную на марсианской поверхности. И если правительство до сих пор утаивало от народа эти фото, значит, здесь что-то нечисто. По соседству с лицом были обнаружены и другие загадочные формы, что тотчас вызвало к жизни разговоры о том, что это могут быть руины древнего марсианского города.

В 1998 году другой орбитальный робот сделал новые фотографии лица с разрешением в десять раз лучшим, чем то было возможно для <Викинга>, и ученые какое-то время торжествовали - мол, что мы вам говорили! Мало что на этих новых фото столовой горы напоминало человеческое лицо. Теперь вы сами видите, что никакое это не лицо, заявили ученые с нескрываемым апломбом, а прихоть природы, игра света и тени, доказательство того, как легко человек поддается внушению.

И все же, и все же...

Когда в первой половине двадцать первого века исследователи высадились в Сидонии, они действительно обнаружили там следы древней цивилизации и гигантских инженерных сооружений. Городской комплекс включал в себя горы, в которых при помощи древних орудий труда были сделаны пустоты. Правда, создавалось впечатление, что позднее все это рухнуло во время некой массированной агрессии. Был также найден пустой, изуродованный, изъеденный песками корпус космического корабля, а по соседству с ним в огромном количестве и другие обломки. Лицо, по всей очевидности, также являлось искусственным объектом: уж очень правильную форму имели пологие края у его основания. В конечном итоге удалось обнаружить вход, а в глубине под лицом так называемую пещеру Чудес.

Постепенно, осколок за осколком, ксеноархеологи начали восстанавливать картину случившегося.

Вот как это было. Разумные создания, которых за неимением лучшего обозначения стали называть Древними, прилетели на Марс примерно полмиллиона лет назад. Это они вырыли для своего проживания пустоты в пирамидальных горах. Это они построили подземные сооружения, в которых было полно каких-то экранов - большей частью неисправных, - передававших, причем в реальном времени, изображения иных миров. Судя по всему, эти картинки не подчинялись правилам, касающимся скорости света. Пришельцы также приспособили под себя климат планеты, сделали его более теплым и влажным, в результате чего моря, исчезнувшие за миллиард лет до их прибытия, вновь наполнились водой, например, впадина в Северном полушарии. В результате некогда Красная планета вновь стала голубой и зеленой. Что еще интереснее, с третьей планеты системы пришельцы завезли гоминидов - представителей вида, который в один прекрасный день получит название homo erectus, которые уже умели делать орудия труда и добывать огонь.

В Сидонии, как, впрочем, и по всей планете, удалось обнаружить - причем в большом количестве - скелеты как представителей homo erectus, так и homo sapiens. На них были остатки формы, а в мумифицированных руках - какие-то высокотехнологичные приборы. Исследования этих останков, включая полный анализ их ДНК, однозначно доказали верность старой, подвергавшейся нападкам гипотезы. Пришельцы из другой части галактики не только изменили марсианский климат, они также изменили генетический код гоминидов вида homo erectus, который до этого медленно развивался в земных условиях на протяжении примерно полутора миллиона лет. Практически мгновенно на сцене появились два новых вида - один, который позднее получит название неандертальца, и второй, его ближайший кузен, древняя версия homo sapiens.

Иными словами, современный человек был продуктом генной инженерии.

Затем спустя несколько тысяч лет разразилась катастрофа. Космический корабль, принадлежащий другому виду инопланетного разума, так называемым Охотникам Рассвета, обнаружил марсианскую колонию Древних. Судя по скелетным останкам, конец наступил с ужасающей быстротой. Астероидный удар в мгновение ока испарил искусственно созданную атмосферу. Возрожденных к жизни морей как не бывало, и жизни на планете настал конец. Древние сумели повредить один из кораблей агрессора, который и угодил в ледяной капкан на спутнике Юпитера Европе.

Как ни странно, не было найдено никаких скелетных останков самих Древних - ни на Марсе, ни на какой другой планете иных звездных систем, в том числе и на Хироне, спутнике Альфы Центавра. Среди руин нескольких ныне мертвых, а некогда цветущих миров нашли десятки тысяч осколков металлокерамики, которые, судя по всему, когда-то давно были чем-то вроде роботов. Возникла даже такая теория, что Древние были всего лишь технологически продвинутыми ИскИнами, машинным разумом, который пережил своих первоначальных создателей.

Но кто теперь докопается до истины? Древние, кем или чем бы они ни были, исчезли навсегда.

Гарроуэй частенько задумывался над тем, а не ждет ли человечество та же судьба.

- Только не по моим часам, - прошептал он.

- Ты о чем? - не поняла Кроум.

- Это я так, - ответил он. - Ладно, пошли внутрь.

Вскоре он уже лежал с Кроум в постели, крепко прижимая ее к себе. База на Сидонии была большая и по марсианским меркам даже шикарная. Предназначалась она в первую очередь для того, чтобы дать крышу над головой небольшой армии ксеноархеологов, которые время от времени сменяли друг друга на раскопках. Нанотехнологии позволили вырастить здесь сотни соединенных друг с другом герметичных куполов, снабженных необходимым набором мебели. Кроме того, здесь, на Марсе, даже младшие офицеры получали отдельные квартиры. Комнаты крошечные, обстановка спартанская, зато никаких соседей.

Так что если кто-то и знал, что Гарроуэй и Кроум спали вместе, этот кто-то делал вид, будто ничего не происходит. Впрочем, они были здесь не одни такие, чего раньше, до прилета ксулов, начальство не потерпело бы. Теперь же на такие вещи смотрели сквозь пальцы. Армагеддон привел на Марс самую разношерстную публику - тут были морпехи, представители флота, армии, куча гражданских лиц. Все понимали, что человечеству как виду светит исчезновение, и потому предпочитали держаться вместе.

- А что, если ксулы вернутся до того, как мы закончим приготовления? - спросила Кроум. В ее голосе слышалась не свойственная ей ранее тревога.

- В таком случае мы просто выполним нашу миссию. Тогда и будет видно, останется для нас еще какая-то работа или нет. - Гарроуэй пожал плечами. - Не стоит браться за решение всех проблем разом.

- Говорят, уже начали строить астероидный флот. Ковчеги.

- Пусть себе строят. Наш долг - находиться здесь. А также на Краю Ночи.

- Интересно, что они найдут на Андромеде?

- Это ты к чему? Тоже хочешь туда?

- Почему бы нет? <Морской огонь> рассчитан исключительно на добровольцев. Ты сам слышал вчера приказ генерала. Мы можем отказаться, если хотим. К тому же на ковчегах тоже нужны морпехи.

Гарроуэй отстранился от нее.

- Ты подумай, что говоришь? Решила сбежать отсюда на М-31?

- Не знаю... не знаю, сможем ли мы чего-то добиться. Может, крачки и правы.

В данный момент на Земле и по всему освоенному космическому пространству шли ожесточенные дебаты, и обе стороны удостоились язвительных кличек. Те, кто ратовал за бегство на М-31 в туманности Андромеды, получили прозвище <крачки>, в честь птиц, известных своими продолжительными миграциями. Тех, кто стоял за нанесение превентивного удара, называли <ястребами>, впрочем, эти птицы уже давно стали символом милитаристских устремлений.

- Но ведь мы с тобой прошли через все, - произнес Гарроуэй. Черт, смена ее настроения, ее взглядов пугала его. А ведь ему казалось, что он успел изучить Кроум как свои пять пальцев. - Мы должны охранять жизнь миллиардов тех, кто останется на Земле, а не жалкой горстки бюрократов и политиков.

Кроум явно не ожидала от него таких слов.

- Но ведь речь идет о том, Триггер, чтобы взять с собой представителей всех групп землян. Чтобы там на новом месте были и художники, и ученые, и...

- Не сомневаюсь. И каждый из них захочет, чтобы ему предоставили личную кабину для киберсна. А принимать решения будут все те же...

- Политиканы, - закончила его мысль Кроум.

- Ты верно меня поняла. Если человечество желает спастись, оно должно спастись все целиком. Иначе мы с тобой имеем типичную иллюстрацию к теории Эдельштейна. Помнишь Эостре?

Кроум задумчиво кивнула.

На протяжении последних трехсот лет человечество медленно, но неуклонно осваивало иные миры. Тем не менее это переселение происходило отнюдь не так, как это виделось мечтателям прошлого. Сорок лет назад Виктор Эдельштейн объяснил почему.

Во второй половине двадцать первого века большая часть космических исследований как внутри Солнечной системы, так и за ее пределами, касалась проблемы происхождения. Человечество было создано - или по крайней мере возникло не без посторонней помощи - на основе вида homo erectus около полумиллиона лет тому назад. То есть предыстория и ранняя история людей сформирована пришельцами, явившимися откуда-то из-за пределов Солнечной системы. Аны колонизировали отдельные районы Земли и возвели титанические каменные сооружения. Последние разбросаны в самых разных точках планеты - от озера Титикака до ныне затопленных водой участков побережья Окинавы и Индии, не говоря уже о Ближнем Востоке, Средиземноморье, а также поверхности Луны. Более того, Аны возвели себя в ранг божеств и заставили своих рабов-землян поклоняться им. В конце последнего ледникового периода ксулы уничтожили колонии Анов, а вместе с ними и большую часть человечества. Вскоре после этого на Землю прибыли Номмо. Это они помогли тем, кто пережил катастрофу, заново освоить азы науки и техники, возродить сельское хозяйство, математику, письменность, медицину. Однако новое вторжение со стороны ксулов положило конец этому возрождению, что нашло отголоски в легенде об Атлантиде.

Человеческие колонии в космосе были основаны главным образом для проведения археологических экспедиций и научных исследований. Когда на Иштаре обнаружили колонию Анов, земляне и там основали свое поселение с целью развития торговли и дружеских отношений. Немалое число колоний основали в ближайших звездных системах, на планетах с условиями жизни близким к земным - на Хироне, на Тау Кита, на Эпсилоне Эридана, даже в таком адском месте, как Волк-359, и в других мирах.

Однако социальные порядки на Земле постепенно менялись. Кризис Всемирного банка, разразившийся в 2145 году, вызвал к жизни невиданную доселе централизацию власти. То и дело раздавались призывы покончить с <межзвездным авантюризмом>, как тогда называли колонизацию миров за пределами Солнечной системы. В результате землянам пришлось покинуть несколько колоний - уж слишком разорительно стало искусственно поддерживать их жизнеобеспечение. Осталось лишь несколько колоний, в которых работали ксеноархеологи, однако и эти получили статус научно-исследовательских станций. Таким образом, планам создания межзвездной империи с центром на Земле был положен конец.

Как ни парадоксально, часть землян встретила эти меры с одобрением. Земля перенаселена, ресурсы истощены, а между отдельными странами то и дело вспыхивали военные конфликты... И все-таки это был дом, и большая часть людей предпочитала бороться за существование в обжитом мире, нежели переселяться невесть куда. Кто скажет, что ждет в новых мирах бесстрашных колонистов - невиданные монстры, наполненная ядовитыми газами атмосфера, перепады температур и прочие <прелести жизни>, к которым среднестатистический землянин никогда не привыкнет.

Однако, как и во все времена и в любом человеческом сообществе, всегда найдется горстка тех, кто не вписывается в существующий социальный порядок, кто не может или не хочет в него вписываться, кто, не желая уподобляться толпе, настаивает на своей индивидуальности, кто не хочет растворяться в безликой массе других, кто отказывается подчиняться диктату общества, которое решает за своих членов, что является нормой, а что нет. Это неисправимые индивидуалисты, изгои, бунтари, и как и в любой другой предшествующий период истории именно они готовы бросить вызов неизвестному, причем любой ценой, чтобы на новом месте создать новое общество и испробовать новые средства создания социального порядка.

Хотя правительства Земли не могли позволить себе такую роскошь, как содержание колоний, они не противились исходу их основателей, более того, поощряли его. Оно даже к лучшему. Пусть все эти бунтари и недовольные проводят свои эксперименты подальше от Земли, где-нибудь за пять-шесть, а то и двадцать световых лет от родной планеты. Главное, чтобы они не вносили смуту в головы законопослушных граждан, которые безоговорочно принимали спускаемую им сверху идею стабильности и социального порядка. Если принять во внимание перенаселенность планеты, шестнадцать миллиардов ее населения, то исход недовольных стал тем предохранительным клапаном, который позволил устранить экстремистские элементы, постоянно грозившие сокрушить шаткое общественное равновесие.

В 2158 году первая свободная колония отбыла к Посейдону, планете, где когда-то располагалась научно-исследовательская археологическая станция, правда, давно заброшенная за отсутствием средств к ее содержанию. Корабль переселенцев назывался <Новая надежда>. Это был списанный военный транспорт, приобретенный на средства активистов партии <зеленых> из Калифорнии. Пассажиры в кабинах для киберсна на его борту - общей численностью более тысячи человек - придерживались принципов Зеленого фундаментализма. Навсегда покидая Землю, они надеялись создать в своем новом месте обитания общество, которое будет жить в полной гармонии с природой.

Колония процветала на протяжении тридцати семи лет, однако затем была стерта с лица планеты безжалостным ураганом. На Посейдоне с его безбрежным Мировым океаном и высокими температурами такие катаклизмы - обычное дело и по своей разрушительной силе сравнимы с тем, что обрушился на восточное побережье Америки после падения астероида.

Тем не менее партии колонистов продолжали покидать Землю, исполненные решимости обрести новый дом и лучшую жизнь в иных мирах. Что вполне объяснимо, поскольку большинство таких колоний основаны приверженцами различных религиозных взглядов либо социальных доктрин, которые надеялись претворить свою утопическую мечту в жизнь. В 2175 году группа неокоммунистов отбыла на Рианнон, находящийся в системе Эпсилон Эридана. Реформированные католики обосновались на Янусе в системе Дракона, а представители Первой Церкви Серого Искупителя в качестве места обитания выбрали Дагду в системе Эты Кассиопеи А. Исламские фундаменталисты, которые не могли смириться с сокрушительным поражением джихада в 2140 году, также приобрели космический транспорт и отбыли на Идун, переименованный ими в Джанни, в системе ДМ+6398.

А в 2250 году представители доктрины Основание Разума отбыли на Эостре, исполненные решимости построить там новое общество, основанное на принципах строгой научной рациональности и евгеники.

Виктор Эдельштейн, социальный психолог из Института развития человечества в Берне, убедительно продемонстрировал, что космические колонии, эти новые форпосты земной цивилизации, чаше всего заселялись небольшими, однородными группами приверженцев той или иной идеологии либо философской или религиозной доктрины. Как правило, взгляды этих людей имели крайне мало точек соприкосновения с традиционными, хотя и довольно пестрыми, воззрениями, разделяемыми теми, кто предпочел остаться на родной планете. В большинстве случаев это были маргиналы, или, как их вскоре стали называть, <свихнувшиеся>, те, кто занимал в своих убеждениях крайние экстремистские позиции. Изолированные от остальных, избегающие контактов с миром, они в соответствии с доктриной Эдельштейна, известной как Математика Хаоса Социальной Динамики, подчас преподносили немало сюрпризов.

По крайней мере лучшего объяснения тому, что произошло на Эостре, пока еще никто не предложил.

И Гарроуэй, и Кроум были на Эостре четырнадцать объективных лет назад в 2300 году, до того как их передислоцировали на Марс для прохождения учебных сборов. Тогда их экспедиционная часть получила назначение в систему Эпсилон IV Индейца - разобраться с представителями Основания Разума и их <евгенически чистыми> избранными. Обычно свободная колония жила - и выживала - собственными силами, полагаясь только на себя, однако в данном случае правительство Эостре во имя достижения расовой чистоты начало целенаправленное уничтожение жителей Куей Ху, китайской колонии, расположенной на южном континенте планеты. Поскольку в конфликт оказалась вовлечена делегация союза мировой торговли, для восстановления порядка пришлось срочно откомандировать туда морпехов. К моменту когда десант прибыл на место назначение, то есть через тринадцать лет, большинство китайцев уже погибло... зато порядок был восстановлен.

- Знаешь, - обратился он к Кроум, - надо в первую очередь подумать о том, кто будет говорить от нашего имени. Если Земля погибнет, если ксулы проглядят существование каких-то колоний, как они в свое время проглядели Аханну на Иштар, то выживут и начнут плодиться и размножаться в первую очередь такие ублюдки, как монстры из Основания Разума. Скажу честно, от одной только этой

мысли мне становится не по себе. Что касается <крачек>, они тоже превратятся в маргиналов - что им еще остается? Бюрократы, политиканы, законники - любой из них в состоянии зарезервировать себе кабину с капсулой киберсна. И никаким представительством всех социальных групп здесь не пахнет. Даже не надейся, ведь на борт возьмут всего несколько тысяч человек! - Гарроуэй на мгновение умолк, а потом попытался перевести все в шутку. - Противно подумать, какое у них по прибытии на место возникнет общество.

- Но при чем тут мы с тобой, Тригг? Зачем нам взваливать на себя эту ответственность?

- Затем, что люди на Земле заслуживают того, чтобы вновь встать на ноги.

- Брось! Откуда нам знать, что эти усилия снова не навлекут на наши головы ксулов?

Кроум даже передернуло от ужаса и омерзения, но уже в следующее мгновение она разрыдалась и бросилась в его объятия.

Что касается Гарроуэя, то он, по правде говоря, не знал, как ответить на этот ее вопрос.

Глава 17

30 сентября 2314 года, Палуба младшего офицерского состава, Межзвездный транспорт <Джон А. Лежен>, 14:30 по Гринвичу

Цепляясь за поручни на переборке, Трэвис Гарроуэй вплыл в свою каюту. Их корабль все еще находился в режиме невесомости. Это позволяло ускорить процесс погрузки снаряжения и погруженного в киберсон личного состава.

Вот уже четыре недели на пункт сбора прибывали морпехи - кто с перевалочной базы на Луне, кто с Марса, все как один упакованные и герметически запечатанные в коконы жизнеобеспечения. Это делалось для того, чтобы свести к минимуму потребление невосполнимых запасов воды и продуктов. Операция <Морской огонь>, которая, как первоначально предполагалось, потребует участия лишь нескольких сотен морпехов, сопровождающих пару космических транспортов, за последнее время разрослась до невообразимых размеров. Число погруженных в киберсон морпехов, которым предстояло проделать космическое путешествие на борту <Лежена> и второго судна <Арчибальд Гендерсон>, теперь достигало тысячи восьмисот человек и продолжало неуклонно расти. Поскольку вращение обитаемых зон корабля было отключено, невесомость давала возможность оперативно загрузить капсулы с телами в соответствующие ячейки, где их пассажиры проведут в глубоком сне десять объективных лет, пока корабль не прибудет в район Сириуса.

В отличие от других морпехов Гарроуэй прибыл на борт транспорта в полном сознании. Ему предстояло проконтролировать ряд организационных моментов, а также исполнить такой бюрократический анахронизм, как заполнение разнообразных бумажек, необходимых тем не менее, чтобы рота <Альфа> в составе первого батальона первой штурмовой группы предстала боеспособной боевой единицей, по крайней мере в глазах начальства. Каждые несколько лет поступали предложения, чтобы корпус наконец отказался от всей этой бумажной канители, чтобы все формы, справки, рапорты, планы и запросы оформлялись только в электронном виде. На сегодняшний день попытки претворить в жизнь это предложение вылились в заполнение еще большего числа бумаг. Поклоняющиеся бумажному богу бюрократы теперь со злорадством доказывали, что Армагеддон подтвердил их правоту. Когда рухнула глобальная сеть, вместе с ней погибло и огромное количество переведенных в электронную форму данных, зато архивы, в которых хранились бумажные документы нескольких предыдущих столетий, практически не пострадали.

Один из плюсов назначения на службу за пределы Солнечной системы, по крайней мере для Гарроуэя, заключается в том, что там не придется заполнять никаких бумаг, хотя бы потому, что каждый кубический дециметр пространства на борту транспорта ценится на вес золота.

К счастью, большую часть бумажной работы можно исполнять виртуально, в том смысле, что заполнять формы можно и через ментальный интерфейс. Гарроуэй потому и прибыл на палубу офицерского состава, чтобы подключиться к виртуальному офису. Он подтянулся в кресло, сел, пристегнулся и провел ладонью по контактной панели. Это обеспечило ему моментальный доступ в базу данных корабля, в частности, к файлам, касающимся личного состава их штурмовой группы.

- Привет, комендор-сержант Гарроуэй! - отозвался в его мозгу голос Квинси, как только был установлен контакт. - У меня для вас важное сообщение.

Странно, что оно дожидается его в сети, а не было загружено непосредственно через имлантат.

- От кого, если не секрет?

- От генерала Клинтона Гарроуэя.

Чего-чего, но этого он никак не ожидал. Насколько ему было известно, его дядя сейчас занимался разработкой деталей операции <Морской огонь>. Ведь идея в конце концов принадлежала ему. Кстати, совсем недавно пришло подтверждение, что он получил в свои руки совместное командование - в паре с адмиралом Хью Грэшемом. И хотя дядя и племянник несколько раз за последние месяцы обменялись электронными письмами, они ни разу не встречались лично.

- Принято.

- Трэвис! - раздался ментальный голос генерала. - Рад тебя видеть! Подожди, я сейчас подключусь!

И Гарроуэй получил доступ к личному каналу связи своего высокопоставленного дяди. Генерал Гарроуэй вошел в виртуальное пространство, чтобы пообщаться с племянником. В его сознании открылось окно, и по мере того, как оно расширялось, его мысленному взгляду представали все новые и новые детали виртуальной картинки. Дядя восседал в своем кабинете. Обшитые красным деревом стены, на полу толстый ковер, дорогой коммутатор перед настенным экраном, на котором в данный момент застыла идиллическая картинка: тихая гладь лесного озера в солнечный день.

Правда, в данную минуту дядя находился отнюдь не на Земле. Разница во времени между Землей и Марсом составляла более десяти минут, и то, что предстало взгляду Гарроуэя-младшего, было не чем иным, как виртуальной декорацией для приема таких же виртуальных гостей.

Клинтон Винсент Гарроуэй сидел в кресле за рабочим столом, однако тотчас встал, обошел стол и протянул племяннику руку.

- Рад видеть тебя, сынок! Давненько мы с тобой не общались! Я так хотел повидаться с тобой, но сам понимаешь, дела, будь они неладны!

Хотя генерал и обратился к нему словом <сынок>, хронологически он был с племянником примерно одного возраста - своеобразный хронологический парадокс, возникающий вследствие длительных космических полетов. Со-гласно личным данным, генерал Клинтон Гарроуэй родился в 2201 году. Его родителями были Джон Эстебан Гарроуэй и Кэт Винтон. Трэвис появился на свет в 2228 году. Он был сыном Катрин, старшей сестры генерала, так что по меркам объективного времени Клинтону уже стукнуло сто тринадцать лет, а Трэвису восемьдесят шесть.

И тот и другой были морпехами, и тот и другой успели побывать в межзвездных экспедициях, что означало длительные перелеты на скорости, близкой к скорости света, во время которых время ползло черепашьим шагом. Так, например, перелет в один конец до Сириуса занимал десять объективных лет, то есть в системе отсчета земного времени. Однако в зависимости от того, насколько скорость судна близка к световой, для тех, кто путешествовал на его борту, проходило всего два-три года. Плюс тот факт, что естественное старения организма существенно замедлял киберсон.

В целом генерал Гарроуэй провел более шестидесяти пяти лет своей карьеры, бороздя просторы космоса, - побывал на Иштаре, в системе Сириуса, и на Посейдоне. Старший сержант Гарроуэй принимал участие лишь в двух операциях за пределами Солнечной системы. Сначала это был полет на Эостре, длившийся двадцать пять объективных лет, затем - десятилетний бросок на Хирон и обратно. В результате благодаря растяжению времени обоим Гарроуэям, и дяде, и племяннику, хронологически было под пятьдесят - независимо от записей в свидетельствах о рождении.

В общем, если пренебречь периодами киберсна, возраст дяди сейчас исчислялся в сорок восемь биологических лет, в то время как племяннику уже стукнуло пятьдесят один - ситуация вполне возможная, однако довольно редкая.

Гарроуэй знал случаи, когда морпехи проводили так много времени в состоянии киберсна, что биологически были моложе собственных детей.

- Рад видеть вас, сэр.

- Только давай без формальностей, Трэвис. По крайней мере в этом кабинете. Сам понимаешь, это не сеанс официальной связи, не совещание. Или... - Генерал наклонил голову и пристально посмотрел на племянника. - Впрочем, почему бы нет. Как идут дела с формированием твоей роты?

- Ну, если не принимать во внимание отсутствие командира, то все нормально. Мы взяли старое подразделение <Альфа>, вернее, то, что от него осталось, добавили свежие силы, в том числе несколько новых ребят с Иштара. Но капитан Феттерман не подал рапорт об участии в миссии, а лейтенант Уилки... - Гарроуэй не договорил.

- Знаю. Феттерман потерял во Флориде всю свою семью. Погибли все - его жена, оба мужа, двое детей, родители. Ему сейчас не до нас, сам понимаешь.

- Черт. Я не знал.

- Такие случаи теперь сплошь и рядом. - Генерал покачал головой. - Собственно говоря, его кандидатура все равно не прошла бы для такой миссии, как эта. Семейный статус номер пять.

В графе семейное положение имелись данные на всех близких родственников того или иного морпеха: жен, мужей, родителей. Для межзвездных операций корпус, как правило, останавливал выбор на мужчинах и женщинах с минимальными семейными связями - семейным статусом номер один или два, поскольку, как правило, такие миссии длились двадцать, а то и более объективных лет.

- Беда в том, что хотя сейчас у Феттермана семейный статус номер один, он не в том состоянии, чтобы участвовать в боевой операции. Правда, насколько мне известно, к нам уже откомандировали нового офицера с Земли. Капитан Мелер. Он и займет место Феттермана.

- А как у него по части боевого опыта?

Виртуальный образ генерала задумчиво поджал губы.

- Дальше Солнечной системы не был, хотя и участвовал в боевых операциях. Аргентина в восьмом году, а до этого Харбин.

- И на том спасибо, хотя никакой опыт земных боев не идет ни в какое сравнение с тем, что человек приобретает в космосе.

- А ты думаешь, зачем нам понадобился опытный младший офицерский состав? Кто-то ведь должен давать ЦУ неопытным капитанам.

Что ж, может, оно и к лучшему, если, конечно, этот самый капитан прислушается к советам сержантов и капралов.

- Понял.

- Я хочу, чтобы ты и старший сержант О'Меара взяли его в руки и постоянно держали в поле зрения.

Гарроуэй не сразу понял, о каком таком старшем сержанте О'Меара идет речь. Ах да, это же Кроум.

- Слушаюсь, генерал.

- И еще одна вещь, сынок. Похоже, мы имеем дело с правилом Салливанов. Как ты на это смотришь?

Гарроуэй пожал плечами.

- Никак. Правило Салливанов касается тех, кому есть кого терять, у кого есть семья. А кого терять мне? Кроме кузины Лу и еще пары-тройки троюродных? Насколько мне известно, кроме нас с вами больше никого нет, вы и я. Или я не прав?

В 1942 году пятеро братьев - Альберт, Фрэнсис, Джордж, Джозеф и Мэдисон Салливаны - проходили службу на борту одного и того же судна, крейсера <Юнона>. Правда, трое из них пошли во флот с тем условием, что будут проходить службу на одном и том же корабле, что и их старшие братья. Когда в том же году во время одного из морских сражений <Юнону> пробило торпедой, она затонула неподалеку от острова Гвадалканал. Погибли все пятеро братьев.

Вопреки распространенному мнению на тот момент не существовало никакого закона или акта Конгресса США, запрещавшего близким родственникам прохождение службы на одном корабле или военной базе. Тем не менее спустя годы на флоте и в морской пехоте стали придерживаться иных, хотя и негласных, правил. Теперь считалось нежелательным, чтобы во время военных действий дети от одних и тех же родителей, равно как родители и дети, несли службу на одном корабле или одной военной базе. Это негласное правило впоследствии стало известно как <правило Салливанов>.

Надо сказать, корпус прикладывал немалые усилия к тому, чтобы пополнять свои ряды одиночками, не обремененными на Земле семейными узами. Именно их в первую очередь отправляли в межзвездные миссии. Впрочем, случалось, что в космос отправляли и близких родственников. Как правило, это были люди, у кого на Земле никого не осталось.

Но даже в этих случаях приходилось преодолевать бюрократические препоны - никто не хотел нести ответственность за гибель последних представителей той или иной семьи. И если кто-то из пехотинцев опасался такого исхода событий, он вполне мог сослаться на <правило Салливанов>. Согласно архивных данным, за последнее столетие такой отказ имел место восемь раз.

Правда, в данный момент сказать что-то определенное было трудно. Многие морпехи потеряли близких родственников во время Армагеддона, то есть погибли не те, кто был в космосе, а кто оставался на Земле.

- По крайней мере с иштарийцами такой проблемы не возникнет, - продолжил генерал, - иначе бы их здесь просто не было. Кстати, как они?

- Отлично, - ответил Трэвис. - Лучше не бывает. Некоторые из них уже успели показать себя настоящими героями, когда дали отпор мародерам. Хотя скажу честно, если бы не этот случай, я бы дважды подумал, прежде чем направлять их в эту операцию, когда у них практически нет боевого опыта, - добавил он и пожал плечами. - Разумеется, с их точки зрения, они уже и без того приняли участие в космической операции. Ведь до Иштара лететь и лететь.

- А когда мы будем у Сириуса...

Он не стал добавлять очевидное. Как только они пройдут космические врата, и Сириус, и система Ллаланде - как, впрочем, и Солнце - будут уже далеко-далеко, за пятнадцать тысяч световых лет.

- Знаешь, - произнес Трэвис задумчиво, - эти иштарийцы - ходячий пример близкой родни. Ведь корпус для них - единственная семья. Впрочем, и для нас остальных. Мы теперь все одна семья.

Корпус как одна семья. Эта мысль уже давно - примерно пару столетий - витала в воздухе, просачивалась по неофициальным каналам, высказывалась во время ночных попоек. Самое больное место для десятков мужчин и женщин - это их оторванность от своих корней. Эффект растяжения времени приводил к тому, что за время космических странствий люди теряли родных и близких, что не могло не угнетать их психику.

От этого не застрахован никто. Морпех погружался к киберсон и спал до следующей звезды - будь то Сириус или какая другая, - пока корабль летел сквозь пространство со скоростью, близкой к скорости света. Обычно такой полет длился лет девять-десять, хотя благодаря кибер-сну и растяжению времени морпех этого не замечал.

Он просыпался на другом конце пути, выполнял свою миссию - как правило, на это уходил год, - вновь погружался в киберсон и летел домой.

То есть по возвращении с Сириуса домой морпеху кажется, что он отсутствовал всего год, тогда как на самом деле Земля постарела на двадцать лет, а то и больше. Останься он в свое время на Земле, проживи эти двадцать лет, он заметил бы лишь небольшие перемены, потому что они происходили бы постепенно.

Но вернуться домой через двадцать лет - это вернуться в другое время, в другую культуру, в другое общество, к другим, более продвинутым средствам связи. Даже язык, и тот успевал за двадцать лет уйти вперед. Как следствие - культурный шок, ощущение неприкаянности, бездомности. Мало кто из звездных морпехов, как называли тех, кто выполнял миссии в других системах, чувствовал себя на Земле как дома.

Трэвис Гарроуэй родился на Земле в Пенсильвании в 2228 году. Его детство и юность прошли там же, а когда ему стукнуло восемнадцать, то есть в 2246 году, он пошел служить в корпус морской пехоты.

Его отец давно жил отдельно, так что особой привязанности между ним и сыном не было, как, впрочем, между Трэвисом и его двумя отчимами. Мать умерла за два года до его совершеннолетия, то есть на тот момент он был обладателем семейного статуса три. А когда ему удалось добиться от отца отказа от отцовских прав, то его первый семейный статус изменился до второго, и он мог спокойно подавать прошение об отправке в межзвездную миссию.

В 2249 году он участвовал в своей первой межзвездной операции - миссии на Хироне, в четырех с небольшим световых годах от Земли. На Землю он вернулся в 2260 году.

Все его воспитание - то есть то, как он воспринимал общество и мир вокруг себя, - уложилось в небольшой отрезок времени между 2228 годом и 2249 годом. Когда он вернулся на Землю, многое успело измениться, даже такая вещь, как секс. Виртуальный секс был известен уже несколько столетий, но к 2260 году в моду вошла такая вещь, как виртуальная память, для человека его поколения немыслимая. Было в этом нечто извращенное: при желании вы могли купить воспоминания другого человека о его сексуальном опыте, но Гарроуэй находил омерзительной даже мысль об этом. Впрочем, бывали вещи и похуже. Правда, существовали и новые правила закачки материалов из сети, и новые способы общения с агентами. Например, было невозможно определить, с кем вы вошли в контакт - с живым человеком или ИскИном-секретарем, ловко имитирующим речь, манеры и привычки своего хозяина.

Что же касается религии, особенно тех ее разновидностей, что черпали вдохновение в контактах с Аханну, Номмо и ксулами. Самые что ни на есть экзотические верования плодились и размножались, порождая все новые и новые доктрины и догмы, до неузнаваемости меняя культурный ландшафт. Для мужчин и женщин, получивших назначение в недавно открытые миры, будь то Иштар или врата Сириуса, ни в Аханну, ни в Номмо не было ничего экзотического, тем более божественного. Однако для миллиардов землян эти создания символизировали собой неведомую, трансцендентальную, внушающую благоговейный трепет силу незримого мира. И эта вера тянула за собой и заставляла буквально на глазах меняться и другие культурные воззрения.

За двадцать лет мир мог измениться до неузнаваемости.

На протяжении последующих двадцати семи лет Трэвис все так же нес службу - иногда в космосе, на Марсе, Луне, Европе, иногда на судах космической обороны, однако постоянно возвращался на Землю. С 2280 по 2283 год он был прикомандирован к лагерю Лежен. Именно там он и познакомился с Кроум. В 2287 году они вместе взошли на борт космического транспорта <Вандергрифт>, чтобы отправиться в составе экспедиционного корпуса к системе Эпсилон Индейца, удаленной на расстояние почти двенадцати световых лет. Через двадцать пять объективных лет, в начале 2313 года, они вернулись на Землю. Родная планета показалась им населенной едва ли не инопланетянами. Трэвис мог только догадываться, как все это воспринимал его дядя, который отсутствовал дома шестьдесят пять лет - теперь это был совершенно иной мир. Первую свою экспедицию за пределы Солнечной системы он предпринял в 2225 году, то есть за три года до появления на свет Трэвиса. Судя по всему, проведя в космосе более полувека, генерал чувствовал себя еще более чужим, нежели он сам. По сути дела, у него не было ничего - ни дома, ни семьи, ни душевной привязанности. Одиночка, привыкший бороздить просторы бескрайнего космоса.

Неудивительно, что большинство звездных морпехов считали своим домом и семьей корпус морской пехоты. Это была не похожая ни на что культура, образ жизни, резко отличный от образа жизни тех, кто жил на Земле. Конечно, те морпехи, что оставались нести службу в Солнечной системе, постепенно менялись по мере того, как менялась культура на Земле. Даже они были подвержены влияниям новых воззрений, привычек и вкусов. Но в первую очередь они оставались морпехами, поэтому в целом разрыв социальных связей и изменение культурных предпочтений сказывались не так сильно.