Звезды в твоих глазах

Глава девятнадцатая

Кей и Гордон Слейд сидели на скамейке в углу теннисного корта и внимательно следили за игрой двух пар.

— Хорошая игра, Гордон, правда?

— Да, Гамильтон просто ас. Миссис Смолл, несмотря на свой вес, играет неплохо. Они заставили попотеть Чикиту и фон Хааса в последнем сете. Кей, мы первый раз за двое суток моего пребывания здесь остались наедине. Могу я задать вам один вопрос?

Кей кивнула.

— Как могло случиться, что, едва зная Гамильтона, вы вышли за него замуж?

— Давайте отнесем это за счет его привлекательности. Он необычайно красив, и я влюбилась в него.

— Я этому не верю. Гамильтон, как я знаю, даже не видел вас раньше. Я уверен, что он не собирался жениться на вас. Ради Бога, поймите меня правильно, но мне думается, что вы узнали какой-то его секрет и вынудили его жениться.

— Другими словами, я шантажировала его?

— Не обижайтесь, я просто хочу понять причину этого поспешного брака.

— Причину! Если бы были ясны причины, по которым люди вступают в брак, не происходило бы так много разводов. Возможно, я соблазнилась его огромным состоянием.

— Вы не меркантильны, Кей. Кроме того, вам известно, что, если Гамильтон женится не на мексиканке, он теряет свое состояние.

— Но не деньги.

— Я слышал, он вложил их в дело в Штатах. Дрекс унаследовал также драгоценности своей матери. Им нет цены. Но я не верю, что вы из тех девушек, которые вступают в брак без любви.

— Возможно, романтизм ситуации подкупил меня…

— Вас, но не Гамильтона. Когда он любит…

— Кто кого любит? — спросила миссис Смолл, подходя к скамейке и опускаясь рядом с Кей. — Дрекс, — обратилась она к подходящему к ним Гамильтону, — если вы так же хороши в браке, как в теннисе, вам нет цены.

— Спасибо. Позвольте вернуть вам комплимент. Вы хороши в обеих играх. Но я слышал, что кто-то влюблен в кого-то.

Миссис Смолл, улыбаясь, посмотрела на Кей и Слейда и продолжила:

— Итак, дети, кто в кого влюблен? Неужели вы, Гордон, очередная жертва сеньоры Кей? Сердце сеньора Кастелло разбито, и герр фон Хаас смотрит на Кей, как на землю обетованную, с которой его согнали. Но не позволяйте ему дурачить себя, Кей. Его специализация — замужние женщины.

Кей покраснела, выслушивая язвительные выпады миссис Смолл.

«Конечно, она имеет в виду не только Бланш, но и меня», — подумала девушка.

— Почему вы вмешиваетесь в разговор, который вас не касается, миссис Смолл? Я бы попросил…

— Не нервничайте, Гордон, — прервала его Кей, — почему мы не можем рассказать, что вы пытались выяснить у меня причину столь поспешного нашего с Дрексом брака? Вы утверждали, что деньги здесь ни при чем и что решающее значение имела любовь. Может быть, Гордон прав, Дрекс, и нами руководила любовь?

Кей посмотрела на Гамильтона, ища его поддержки. С той ночи, когда она выставила его из своей комнаты, его отношение к ней стало прохладным.

— Вы совершенно правы, Кей, только любовь по-настоящему соединяет людей, — холодно ответил Дрекс. — Если допрос закончен, я приглашаю вас всех в дом на чай. Вашу руку, партнерша, — закончил он, подавая руку миссис Смолл. Кей и Слейд последовали за ними.

— Минуточку, Кей! — Слейд схватил ее за руку. — Итак, это любовь. Вы просто сразили меня. Я очень сожалею, что вовлек вас в разговор с этой сплетницей миссис Смолл. Я не ожидал, что она сунет свой нос в чужие дела. Но она не оставит вас в покое. Она явно сомневается, что ваш муж любит вас.

— Мой муж? Вы имеете в виду Дрекса?

— Я надеюсь, у вас один муж?

— Много, Гордон, много. В каждом порту по мужу, а у него по жене.

— Я рад, Кей, что к вам вернулось веселое расположение духа. Я заметил, что вы в последнее время живете как во сне. Хочу заметить, что миссис Смолл была права относительно Кастелло и фон Хааса. Кастелло просто пожирает вас глазами, а для фон Хааса вы первая незамужняя женщина, которой он уделяет столько внимания. На месте Гамильтона я выбросил бы их из дома. Но если я могу чем-то помочь вам…

— Нет, Гордон, никто и ничто мне не поможет в той неприятной ситуации, в которой я оказалась здесь, — прервала его разглагольствования Кей, совершенно забыв о своей роли счастливой новобрачной.

— Вы хотите сказать, что несчастливы?

— Конечно, я счастлива, но беспокоюсь о Хью. Я полагала, что, приехав сюда, помогу ему забыть о его несчастливом браке, что он воспрянет духом и…

— Вот мы и подошли к самому главному. Я никак не могу понять, почему он послал меня сюда вместо себя. По вашей просьбе или здесь замешан Гамильтон?

Кей посмотрела на Слейда и увидела, что его глаза были холодными, оценивающими.

— При чем здесь Дрекс? Он самый честный человек на свете.

— Честный? Тогда почему он женился на вас? Он дал слово сеньорите Мансилла, и они собирались подписать брачный контракт. Кроме того, он так погряз в заговорах и интригах, что правительство собирается выдворить его из страны.

— И это вы говорите о человеке, в гостях у которого находитесь?

— Я понимаю, что это непорядочно с моей стороны, но я хотел бы понять, какая уготовлена мне роль в этой игре.

— Господи, Гордон, мы не в Голливуде. Расслабьтесь и наслаждайтесь отдыхом. Все очень просто. Бывшая жена Хью захотела забрать часть принадлежащего ей имущества и потребовала от Хью, чтобы он присутствовал при этом. Просто Гамильтону нужна была замена. Он хотел иметь человека, хорошо играющего в теннис и хорошо танцующего, и Хью рекомендовал вас. Это ясно, как дважды два — четыре.

— Если это так, то я рад.

Когда они вошли в сад, Кей обратила внимание Гордона на гостей, сидящих за чаем.

— Эта группа напоминает мне сцену из спектакля.

И действительно, картина была живописной — на зеленой лужайке, в тени деревьев, за столом, сверкающим серебром, сидели гости Гамильтона. Кастелло сидел рядом с Чикитой, прекрасной в своем светло-зеленом, отделанном кружевом платье. В отдалении от них сидел фон Хаас, задумчиво вертя в руке монокль. Амелия Мансилла что-то сердито выговаривала Гамильтону.

Миссис Смолл, сидящая в кресле-качалке, старалась справиться с одолевающим ее сном. Ее муж, сидя вместе с Джилл за низеньким столиком, помогал ей раскрашивать картинки. Мистер Пиквик, далматинский дог, следил за каждым движением своей хозяйки. Из открытого окна дома доносились звуки музыки: скрипка вела основную мелодию под тихий перебор гитарных струн. На деревьях щебетали птицы.

Увидев Кей, Дрекс поднялся и пошел ей навстречу.

— Наконец, Кей. Мы уже начали подумывать, что вы со Слейдом убежали в горы. Хотите чаю?

Кей села, и тотчас же Кастелло вместе со стулом придвинулся к ней.

— Да, чай с лимоном и кекс. От вчерашнего красного соуса у меня до сих пор горит во рту.

— И поэтому ты плакала, когда укладывала меня спать, Кей? — вмешалась Джилл.

Семь пар глаз впились в Кей. Рука фон Хааса с подносом, уставленным тарелочками с кексами, которые он хотел предложить Кей, застыла.

— Да, именно поэтому, дорогая. Я думала, что уже привыкла к мексиканской кухне, однако вчера было что-то особенное. Ты не хочешь погулять с мистером Пиквиком?

Но Джилл упрямо продолжала:

— Когда я спросила Бени, почему ты плачешь, она сказала: «Второпях вышла замуж и теперь раскаивается».

Все присутствующие продолжали с любопытством смотреть на Кей. Кастелло нежно дотронулся до ее руки и тихо спросил:

— Так вы плакали, красавица?

В это время в комнату вошел Джуан и что-то сказал Дрексу по-испански. Дрекс, который тоже не отрывал от Кей любопытного взгляда, сообщил, что ее просят к телефону.

— Это, должно быть, Хью. Куда мне пройти, Дрекс?

— В мой кабинет.

«Интересно, это действительно звонит Хью или просто Дрекс решил избавить меня от вопросов ужасного ребенка?» — думала Кей, входя в кабинет Дрекса и снимая трубку.

— Хэлло! — Трубка молчала.

«Значит, Дрекс специально попросил Джуана вызвать меня», — решила Кей, направляясь в свою комнату.

Ее просто тошнило от томных взглядов Эдуарда Рафаэля Кастелло. Его внезапно вспыхнувшая любовь удивила Кей, и она временами поощряла его, чтобы вызвать ревность Дрекса. Внимание фон Хааса было ей понятно. В основе его лежало желание поближе сойтись с Кей, чтобы выведать у нее секретную информацию, которой располагало консульство.

Кей взбежала по лестнице и рывком открыла дверь своей комнаты.

— Моя дорогая, что с вами: вы ворвались, как ураган?! — услышала Кей голос Чикиты, которая ждала ее, удобно устроившись в глубоком кресле. — Мне не терпится узнать, когда приедет ваш брат. Он так мне нужен.

— Никто не звонил мне. Просто Дрекс решил избавить меня таким образом от Джилл.

— А вы действительно плакали, дорогая? — спросила Чикита с нежностью в голосе.

— Первый раз за многие годы, — ответила Кей, думая о том, можно ли доверять Чиките и как много она знает. — Я не могу объяснить причину. Возможно, это действительно соус. Я читала, что иногда острая пища вызывает слезы.

— Вы можете довериться мне, Кей. Дрекс рассказал мне все, что случилось с вами в Каса-Фреско, а также о вашем ответе Кастелло в ресторане, когда, увидев газету в его руках, вы решили, что он уже в курсе.

— Как хорошо, Чикита, что вы все знаете и мне нет нужды притворяться перед вами, — с облегчением сказала Кей. — Я так несчастлива!

— Но почему? — спросила нежно Чикита.

— Как я могу быть счастливой, когда вышла замуж за человека, которого никогда не видела раньше и который никогда не видел меня? Я не могу быть счастливой еще и потому, что своим ответом Кастелло разрушила жизнь другого человека.

Чикита рассмеялась.

— Не смейтесь, Чикита. Все это трагедия для меня.

— Вы хотели бы выйти замуж за Билла Хьюинза?

— Вовсе нет, я даже не люблю его. Но я лишила Дрекса его состояния и женщины, на которой он собирался жениться.

Чикита подошла к Кей и погладила ее по низко опущенной голове.

— Не терзайте себя, дорогая. Дрекс не мог поступить иначе. Он самый благородный на земле человек. У него сердце рыцаря. Я хорошо его знаю и уверена, что он найдет выход из сложившейся ситуации. Хорошо, что вы открыли мне свое сердце. Теперь мне многое понятно. Думаю, Кастелло не поздоровится. Дрекс не любит, когда вмешиваются в его дела.

С этими словами Чикита вышла из комнаты. Приняв душ и одевшись к обеду, Кей решила, что бриллиантовые сережки, подаренные ей матерью, очень подходят к кольцу Дрекса. Она достала шкатулку, в которой хранила драгоценности, и открыла ее. В шкатулке лежал сложенный вчетверо грязный листок бумаги. Разгладив его, Кей прочитала:

«Завтра утром приходите в церковь к ранней мессе. У меня для вас есть что-то интересное. Я видел вас с парнем в хаки. Приходите одна, иначе будет плохо. Джо.

Это будет стоить вам 100 песо. Принесите их».

Сердце Кей упало, из груди ее вырвался стон.