Бастард

Глава 6

— Неужели ты действительно думал, что тебе удастся что-то сделать? Почему-то я думал, что ты умнее. Похоже, Клохариус всё-таки переоценивал тебя, — задумчиво проговорил Глава, рассматривая меня в подрагивающем свете факела.

— Он упоминал меня? — в моём голосе предательски прозвучало удивление.

— Да. Несколько раз, но так, мельком. Он называл тебя «нужным человеком». В последний раз он сделал это, когда я предлагал отправить своих людей на защиту принца в Султанате. Однако Клохариус отказался, и, должен признать, там ты справился отлично. Жаль, что я уже не смогу заполучить тебя в Гильдию, очень жаль. Ты был бы нам очень полезен.

— Почему это не можешь? Я всегда открыт для новых предложений. Всё равно мой основной работодатель уже умер.

— Потому что кое-кто в королевстве Хариот хочет лично увидеться с тем, кто сорвал его планы в Султанате.

— Вот чего я не понимаю, так это почему ты связался с такими идиотами, как малданцы. Если нужны были маги, то можно было бы поработать с Гильдией Дортеса. Да и у королевства Сарт куда больше влияния и связей, чем у почти карликового Хариота, хотя когда-то первое и было частью второго.

— У меня на это есть свои причины, — пожал плечами Глава.

— Дай-ка я угадаю. Этих причин четыре, они женского пола и славятся своей красотой на весь мир? Неужели самого Главу Гильдии Сейрам подкупили, всего лишь предложив аппетитненьких принцессок? — язвительно спросил я.

И вместо того, что бы разозлиться или хотя бы хорошенько приложить меня лежавшей здесь дубинкой, он рассмеялся. Искренне, громко, переливисто.

— Если бы всё было так просто, то я искренне радовался такому славному стечению обстоятельств! Но наш мир не столь благосклонен ко мне.

Я удивлённо смотрел на Главу.

— Кажется, тебе не совсем нравится то, что здесь происходит, а?

— Нельзя с этим согласиться, но и отрицать глупо. Не могу точно сказать.

— Кстати, куда твои бугаи дели мой обруч?

— А зачем он тебе? — безразлично спросил Глава. — Лично я не увидел в нём никакой ценности. Даже дворцовых стражников он не заинтересовал.

— Это памятная вещь, — быстро соврал я.

— Памятная? О чём? Или, может быть, лучше спросить о ком?

— О девушке, которая была в меня влюблена. А может, влюблена и сейчас.

— Вряд ли тебе понадобиться эта память там, куда ты отправишься.

— Но это было бы очень любезно с твоей стороны, — стараясь как можно меньше сарказма вкладывать в свой голос, ответил я.

— Хорошо, обруч тебе отдадут, когда будешь выезжать.

— И как скоро это будет?

Он хотел мне ответить, но его прервал один из гильдийцев, который вежливо звякнул стальной пластиной на наручи по решётке. Глава обернулся, снова приобретая вид властного и непроницаемого человека. Член Сейрам склонил голову, не смея взглянуть в жёлтые глаза своего Главы.

— Я же просил, чтобы меня не беспокоили. Что случилось? — громко, чётко и с расстановкой спросил он.

— Простите, но это действительно важно, сир. Меч принца пропал.

— Что значит пропал?

— Он просто взял и исчез. Никаких всплесков магии не было замечено.

— Бартас вас всех подери. Верни сюда стражников! — с этими словами Глава почти вылетел из камеры, в которой меня держали, после того, как поймали на попытке нанять убийцу, который мог бы сорвать казнь.

Я улыбался. Всё-таки правда оказалась моей. Вряд ли меч так быстро нашёл себе нового хозяина. Я был полностью уверен, что Диарнис просто вернулся к прежнему владельцу, пусть сейчас это и казалось совершенно невероятным. Пришли стражники и уселись на грубые деревянные стулья. Ещё один нудный караул в дворцовых застенках. Им это, наверное, уже порядком надоело, но, что поделать? Служба есть служба. Да и моя рожа за шесть месяцев тоже приелась, хуже дрянного эля в «Ложе Скомороха». Не понимаю, зачем Глава так долго меня тут держал? Вряд ли из-за того, что я интересный собеседник. Но сейчас не особо хочется думать об этом. Закрываю глаза. Мне нужно отдохнуть перед предстоящей поездкой в Хариот, вернее, лучше всего сказать: «доставке в Хариот».

«Помогите! Помогите мне кто-нибудь! Эти твари меня живьём съедят!», — откуда-то издалека доносится до Адриана. Он пытается подняться, но обнаруживает, что чем-то завален. Вдруг на него обрушивается ужасный холод. Ему удаётся пошевелить рукой, и тогда он слышит злое рычание где-то совсем рядом с собой. Адриан нащупывает меч и рывком садится, стряхивая с себя снег, успевший порядком его припорошить. Краем глаза успевает заметить волка и во время выставить меч перед собой. Юноша скидывает с себя мёртвое тело северного хищника. На ослепительно белый снег с лезвия стекает алая кровь, оставляя свежие горячие следы на девственно чистом снежном порывале. Адриан пытается размять окоченевшие конечности, но пока это у него плохо получается. Кажется, здесь он пролежал уже много времени, учитывая очень тёплую одежду, которая была на нём. Снова до его ушей доносится отчаянный крик о помощи. Только теперь Адриан замечает, что где-то в ста футах от него стоит человек, яростно размахивающий над головой факелом. К нему со всех сторон подходят волки. Животные не собираются рисковать. Они ждут, пока человек устанет, замёрзнет. Тогда они нападут. Всё равно они уже давно отвыкли от свежего, не промороженного насквозь мяса. Они почти физически чувствуют, как человека оставляют силы. И когда последняя их капля покинет его, уже ничто не спасёт двуногого от клыков и когтей стаи. Ни его стальной зуб, ни крепкая металлическая кожа.

Адриан начинает лихорадочно искать взглядом хоть что-нибудь, что поможет ему и тому человеку избежать участи обеда волков. Но глазу не за что уцепиться. На сколько хватает глаз, простирается белый простор, белая пустошь, ледяная пустыня с редкими снежными барханами. Но теперь волки учуяли свежую кровь. Некоторые из них начали водить носами, один даже развернулся и кинулся на Адриана. Пока волк преодолевал расстояние между ними, юноша успел подготовиться к прыжку хищника и, сделав шаг в сторону, пригвоздил волка к земле. Юноша направился прямиком к человеку, который уже вместе с факелом теперь в другой руке держал и боевой топор. Вот между Адрианом и ближайшим волком осталось всего порядка трёх футов. Хищник прижимает уши к голове и зло рычит, предупреждая противника о том, что будет, если он сделает ещё хоть один шаг. И Адриан его сделал, при этом запорошив глаза волка снегом, который поднял своей ногой. Диарнис пробил голову волка, не ожидавшего такой подлости от своего противника.

В это время человек, которого настигли волки посреди бескрайних снегов, уже избавился от факела, кинув его в одного из волков и поднял щит с гербом Дашуара, который, как оказалось, валялся в снегу совсем рядом со своим хозяином. Один из волков прыгнул на него, но мощный удар щитом отправил волка в снег со сломанными рёбрами. Хищники сгрудились в одну кучу. На них с двух сторон надвигались люди, которые уже преобразились из защищающихся в нападающих. Видимо, волки не хотели терять других из стаи. Им ведь не свойственна убийственная людская доблесть и мужество, ради которых они готовы стоять даже тогда, когда надежды нет вовсе. Это очень странно. Некоторые зовут это глупостью, другие геройством. Интересно, что же думают те, кто умирает в окружении? Наверное, о том, что они погибают не просто так, а за какую-то великую цель, родных, близких, короля. Но так ли это на самом деле? Может быть. Но действительно ли эта самая «великая цель» настолько важна, чтобы ради неё умирали люди? Стоит ли король их жизней? Они считают, что да. Это их выбор. Нельзя осуждать людей за выбор того, за что они хотят умереть. Не нам решать, достойна ли цель смерти того или иного человека. В глазах каждого это будет выглядеть по-разному.

Но у волков нет никакой цели. Им и так трудно выживать на этой мёртвой земле, а добычу получается загнать лишь большой стаей. У них сработал инстинкт самосохранения. Они бросились бежать, и люди не стали им мешать, молча провожая глазами удаляющихся хищников. И только после того, как они скрылись за линией горизонта, невольные напарники повернули головы друг к другу.

Покрытое щетиной грубоватое лицо. Небольшая козлиная бородка побелела от намёрзшего на неё льда. Слегка кривой нос говорил о том, что этот человек не против хорошей драки. На голове у человека, атакованного волками, был накинут тёплый меховой капюшон. Остальная его одежда так же не представляла ничего необычного для жителей севера. Он прикрылся щитом и крутанул в руке топор, видимо, ожидая нападения, но его не последовало, что удивило воина севера.

— Кто ты? И чего тебе нужно? Если ты по мою душу, то зря стараешься, я так просто не дамся, не вернусь в Дашуар ни за что, несмотря на то, что ты спас мне жизнь, незнакомец, — чётко проговаривая каждое слово, крикнул он своим немного хрипловатым голосом.

В знак своих мирных намерений Адриан аккуратно положил меч справа от себя и сделал пару шагов к мужчине со сломанным носом.

— Я не собираюсь вести тебя в Дашуар. Я ведь даже не знаю, где я сейчас, хотя догадываюсь.

Юноша словил на себе удивлённый взгляд собеседника. Вдруг он снова встал в боевую стойку и начал надвигаться на Адриана.

— Что, решил меня ещё одним морозным сделать? Ну уж нет, отсеку твою голову и буду носить с собой, как трофей. Ишь, проклятая нечисть!

— Стой, я обычный человек, — повелительным тоном сказал Адриан, отступая при этом на шаг назад.

Но мужчина не ответил. Вместо того, что бы остановиться, он наоборот ускорился. Адриан быстро схватил меч. Как раз вовремя. Воин севера нанёс сильный удар топором, который юноша отбил почти без труда, однако не привыкший сражаться против врагов со щитами Адриан, чуть не упал, когда на него обрушился мощный удар щита. Он отшатнулся от противника, но тот не хотел давать юноше ни мгновения передышки и снова набросился на Адриана, но тот успел поставить блок. Однако это была ложная атака и юноша был опрокинут на землю ещё одним ударом щита. Меч отлетел в сторону. Мужчина склонился над Адрианом и улыбнулся.

— Вот и конец твой пришёл, нечисть поганая, — он занёс топор для удара.

— Я человек, смотри! — с этими словами юноша быстро сдёрнул со своей головы капюшон.

Взгляд человека с севера упал на лицо Адриана. Он отшатнулся, что дало юноше возможность вскочить на ноги и взять меч.

— Кто ты, Бартас тебя дери, такой? — прохрипел воин, всё ещё смотря на лицо юноши.

— Не важно. Куда важнее сейчас, кто ты такой, и почему хотел меня убить?

— Тебе меня не утащить к остальным, демон! — выкрикнул мужчина и выхватил из-за пояса длинный тяжёлый охотничий нож.

— Нет! Стой!

Но было уже поздно. Мужчина воткнул нож по самую рукоять себе в грудь. Туда, где у него было сердце. По рукам уже мёртвого человека потекла его собственная кровь. Он упал лицом вниз. До последнего момента он смотрел на лицо Адриана. Юноша опустил меч и подошёл к воину севера. Снег вокруг тела начал пропитываться свежей кровью. Волки, скорее всего, скоро сюда вернуться. Нужно быстрее уходить. Адриан огляделся, всё ещё надеясь увидеть хоть какой-нибудь намёк на дорогу, но ничего не увидел. Юноша засунул меч в ножны и снова накинул на голову тёплый меховой капюшон, скрывающий его лицо. Он отправился в путь. Одинокий странник, чёрная точка среди бескрайних белых просторов.

Через час ходьбы Адриан заметил, как на горизонте показалась башня. Она будто просто всплыла из ниоткуда. «Может быть, я просто её не заметил?» — успокоил себя Адриан и ускорил шаг. Он хотел как можно скорее добраться до этой башни, чтобы там хоть немного передохнуть и согреться, несмотря на то, что шёл он и не так уж долго, но лёд под ногами и редкие полосы глубокого снега сделали своё чёрное дело. Юноша плотнее запахивается в плащ. Солнце начинало клониться к горизонту, постепенно алея, разливая свежую кровь своими лучами на белом снегу. Ветер начинал усиливаться. Стало ещё холоднее, чем было. Адриан слышал от Ронтра, что в Ледяной Пустыне очень холодные ночи, но никогда не думал, что ему придётся испытать ярость замёрзших просторов на себе. Ему нужно было переждать ночь в этой башне. Туда хотя бы не заберутся волки, да и от остальных легче отбиваться, кто бы они ни были.

Бастард тряхнул головой, отгоняя от себя мысли о том, кто может обитать в этих землях. «Но ведь я не помню, что бы Ронтр мне говорил о том, что в Ледяной Пустыне живёт кто-то кроме волков. Помню, что он рассказывал о людях, которые пропадали здесь без единого следа. Да в таком холоде в этом нет ничего удивительного. Проклятье, сколько же идти ещё до этой башни?» — юноша поднял голову. Башня всё так же маячила где-то вдалеке. Солнце продолжало опускаться, удлиняя тень Адриана, и заставляя его ещё больше ускорить шаг. Ветер уже мешал идти, а башня всё никак не приближалась. Мысль о том, что ему, возможно, придётся провести эту ночь под открытым небом пугала его. Пугала настолько, что он даже запретил себе думать об этом. Над Пустыней разнёсся отчаянный вой. Этот тоскливый призыв пробирал до глубины души. Хотелось заткнуть себе уши, чтобы не слышать его, но слишком уж близко он раздался, что бы не обращать на него внимания.

Адриан перешёл на бег. Он бежал так быстро, как это позволяла одежда и ветер, который как на зло дул прямо в лицо, обжигая кожу ледяным дыханием. Под ноги предательски попался лёд. Бастард растянулся на нём лицом вниз, но нашёл в себе силы и поднялся. Преодолев скользкий участок пути, юноша снова побежал. Вот уже и башня. Теперь она оказалась совсем рядом, хотя ещё недавно была так же далека от него, как и в самом начале этого утомительного и бесконечно долгого пути. Дверь оказалась распахнута настежь.

Адриан вбежал туда и захлопнул за собой дверь. Здесь было не так холодно, как могло быть. Юноша выдохнул облачко пара и начал подниматься по старой деревянной лестнице только чудом ещё не обвалившейся под ногами караульных, которыми башня, как оказалось была оставлена. Или нет. Адриан огляделся. Он оказался в небольшой комнатушке наверху невысокой дозорной башни. Окно было открыто. Здесь всё ещё горел факел и одинокая свечка. Темно, хотя солнце ещё не совсем скрылось за горизонтом. И пыли здесь не было. Но следов на снегу нигде рядом с башней Адриан не заметил. Да и судя по тому, что до сих пор комната не успела остыть, человек здесь был всего пару минут назад, а значит, юноша в любом случае должен был увидеть его при подходе сюда.

«Странно всё это» — подумал Адриан и направился к раскрытому окну, чтобы закрыть его, но тут же отшатнулся. Ему показалось, что в стёклах отражается кто-то другой, а не он. Бастард положил ладонь на рукоять Диарниса и снова подошёл к распахнутым ставням. Там действительно застыло чьё-то отражение. Застыло навсегда. Как лёд в этих безжизненных краях. Как огонёк маленькой свечки…как эта комната. В глаза юноше бросился солнечный зайчик, заставив его прикрыть глаза свободной рукой. Адриан выглянул в окно. «Этого не может быть. Ведь солнце только садилось, а теперь оно встаёт. Там же, где и садилось, будто это отражение». Бастард прищурился. Странно, но ему показалось, что земля покрыта не снегом, а каким-то странным туманом, который, словно покрывало, был прибит к земле. Юношу кто-то тронул за плечо. Адриан среагировал неожиданно резко. Он быстро обернулся и выхватил меч из ножен, готовый убить того, кто так бесцеремонно подобрался к нему со спины.

Перед ним стоял человек в одежде знакомой бастарду — это была форма дозорных Дашуара. Адриан перевёл взгляд на лицо солдата, и то, что он там увидел, заставило его крепче сжать рукоять меча. Совершенно синее опухшее лицо, стеклянные глаза неопределённого цвета, не выражающие абсолютно ничего. Мертвец протянул юноше кружку. Просто пустую жестянку, в которой ничего не было. Адриан хотел её взять, но задубевшие пальцы солдата никак не хотели отпускать заветный сосуд. Мертвец что-то промычал и указал на окно. В неживых глазах бастард заметил, что к башне приближается какая-то птица, которая становится всё больше и больше. Адриан оттолкнул мертвеца в сторону и рванул к лестнице. За спиной он услышал треск досок в огне. Но почему-то не почувствовал спиной жара, хоть и было понятно, что пламя буквально идёт за ним по пятам. Адриан успел выбежать из башни, перед тем, как начали падать вниз деревянные перегородки и лестница. Юноша побежал, сломя голову, куда глаза глядят. Да и если бы у него был определённый маршрут, то в таком густом тумане, он бы всё равно его потерял. Шум широких перепончатых крыльев за его спиной всё приближался. Юноша знал, что ему не уйти от этой крылатой смерти. Однако всё ещё не верил в происходящее. Драконы ведь вымерли несколько сотен лет назад. Откуда же он тут? Да и где же сам Адриан?

Огромная туша за его спиной приземлилась на землю.

Адриан что есть сил прыгает в сторону и теперь старается уходить в бок, зная, что драконы в большинстве своём неповоротливы на земле. Но туман мешает ориентироваться, никак не даёт понять, в какую точно сторону нужно бежать. Невозможно ни скрыться, ни напасть. Безвыходное положение, больше напоминающее какой-то кошмар, нежели реальность. Бастард уже начинает уставать. В тяжёлой одежде, защищающей от холода, бежать было трудно, а туман, казалось, был настолько густой, что мешал юноше продвигаться вперёд.

Вдруг сзади его что-то сильно бьёт в спину. Адриан падает лицом вниз, но успевает среагировать и откатиться в сторону, прежде чем прямой кинжал вонзился в землю рядом с ним. Адриан не успевает рассмотреть нападающего, как уже следующий удар несётся к своей цели, но юноше и в этот раз удалось спасти свою жизнь, отразив удар верным мечом. Крепкий блок, кажется, немного ошеломил противника, что дало ценную секунду, чтобы подняться на ноги. Но только секунду. Кинжал свистнул слишком близко к лицу бастарда, не давая усомниться в мастерстве того, кто им владеет. Адриан крепче сжал рукоять своего меча. Из тумана к нему выступил высокий человек в поношенном чёрном плаще. Полы его уже были протёрты в некоторых местах до дыр, края капюшона, который полностью скрывал лицо носящего, были изрезаны. Из-под одежды показалась худая рука со скрюченными, будто от невыносимой боли, пальцами, сжимающими короткую, немного грубоватую и простенькую, но, тем не менее, удобную рукоятку кинжала. Адриан вгляделся во мрак, который окутывал лицо его противника и в ужасе отшатнулся. Это были те самые глаза и усмешка, которую он видел в стёклах окон одинокой дозорной башни. Человек начал приближаться. Адриан старался пошевелиться, но у него ничего не вышло. Холодный взгляд будто парализовал его, проникая в душу, оплетая её и заставляя подчиниться тому, в чьих глазах была заложена сама суть Ледяной Пустыни. Он приблизился и резким движением перерезал принцу глотку.

Адриан в холодном поту вскочил. Перед его взором всё ещё стоял человек в плаще и кинжал, который орошает свежая кровь. Его кровь. Но вот ночной кошмар отступает и бастард понимает, что находится сейчас в небольшой комнате. Скорее всего, это был какой-то постоялый двор, потому что комната ему показалась знакомой, а, как известно, все номера в придорожных гостиницах являются чуть ли не полной копией своих собратьев. Единственным нюансом, который мог бы выделить эту конкретную комнату из остальных таких же, это явное наличие у хозяина вкуса. К тому же, здесь было чисто, что бывает далеко не во всех тавернах.

Юноша повернул голову направо и увидел мужчину, который сидел на деревянном, грубо сколоченном стуле. Адриан сразу же узнал в нём человека, которого он спас от волков в своём сне. Разве что сейчас он выглядел более уставшим, от чего, казалось, постарел на несколько лет. В руках он задумчиво крутил нож. Тот самый, которым проткнул себе сердце. На пару недолгих мгновений события сна вновь предстали перед юношей во всей своей ужасной красе, но человек не дал Адриану снова погрузиться в наваждение, вернув его к реальности окликом:

— А, вижу, ты уже очнулся. Я уж думал, что ты отправился к Бартасу, — он крепко хлопнул Адриана по плечу.

— Что? Что я здесь делаю? — Адриан потёр лоб. Голова ныла, будто его по ней ударили.

— И это ты мне говоришь вместо спасибо? — насупился мужчина со сломанным носом, и, заметив смущение принца, снова улыбнулся. — Ладно, парень, успокойся. Я тебя понимаю. Сам когда оказался в такой ситуации вообще сразу же заорал, что бы мне принесли чего-нибудь выпить. И, кстати, раз уж речь зашла о выпивке, ты не прочь промочить горло? Немного здешнего пива тебе совсем не повредит, да и подкрепиться тебе тоже нужно. Уже как два дня в отключке лежишь.

Адриан кивнул и встал с кровати. Странно, но он не заметил на себе никаких ранений. Да и на самом деле единственным, что у него сейчас болело, была голова, которая, тем не менее, тоже начала быстро переставать напоминать о себе неприятной тяжестью и долбящими ударами, отдающимися во всём теле тупой болью. На нём была его обычная походная одежда. Видимо, не обнаружив внешних следов ран, мужчина посчитал излишним раздевать бастарда, что с его стороны было весьма тактично. По выражению лица юноши было понятно, что он в замешательстве, поэтому ему поспешили пояснить ситуацию:

— Да ты не удивляйся. Я тоже поначалу совсем не понял, какого ты делаешь в Обмёрзлом Доме в таком виде. Хотя, и сейчас понимаю не больше. Но, думаю, ты сам мне все расскажешь, ведь так? И про шрамы на лице тоже расскажи. У тебя их такое множество, что можно подумать, будто ты в Подгорной Войне участвовал, — он рассмеялся и снова хлопнул Адриана по плечу. Юноша улыбнулся ему в ответ, натягивая сапоги.

Он не понимал про какие шрамы говорит этот человек, но решил не подавать виду, чтобы не вызвать ненужного недоверия со стороны своего жизнерадостного попутчика.

Они спустились в обеденный зал постоялого двора, который, по традиции, занимал весь первый этаж. Как и думал Адриан, это была самая обыкновенная гостиница. Добротные деревянные столы и такие же стулья, призванные выдерживать не только вес тех, кто на них сидит, но и силу, с которой их иногда обрушивали на головы других постояльцев перебравшие лишнего бравые северные вояки. Мужчина подошёл к хозяину таверны, крепко сложенному гному в возрасте с огненно-рыжей бородой, в которой в некоторых местах уже прорезалась седина. Компаньон бастарда положил на стойку перед ним одну серебряную и две медных монетки, подмигнув ему:

— Нам двоим так, как я люблю, Дорт, и побыстрее, этот парень уже несколько дней даже сухарь не жевал.

— Как скажешь, — коротко пробасил гном и протопал на кухню. Монеты уже успели исчезнуть.

Адриан всегда удивлялся той быстроте и ловкости, с которой хозяева подобных заведений прячут монеты со стойки. Любой карманник бы позавидовал такому мастерству.

Мужчина приземлился за столик у окна и пригласил Адриана. Юноша сел и начал изучать пейзаж за окном. Хотя, какой пейзаж? Запотевшие окна выходили на вечернюю городскую улицу, по которой спешили домой немногочисленные прохожие. По их одежде было видно, что Адриан действительно находится где-то на севере. Тёплая меховая одежда была не только удобной, но и тёплой. Эти виды не вдохновили бастарда на дальнейшее созерцание, и он вернул свой взгляд к мужчине, который сейчас пускал к потолку аккуратные кольца дыма. Им принесли ужин. После нескольких глотков пива, которое действительно оказалось здесь выше всяческих похвал, мужчина со сломанным носом решил снова заговорить:

— Ну что, расскажешь мне, как ты оказался там, или предпочтёшь и дальше держать свою личность и историю в секрете? — он глянул на Адриана, ожидая ответа. Юноша вздохнул и покачал головой. Он совершенно честно не знал ответа, и поэтому решил ответить без каких-либо уловок.

— Я не знаю, — крайне просто ответил он.

Его спаситель аж подавился.

— Как это не знаешь?! Ты же как-то там оказался? Что-то мне кажется, ты темнишь, но я ведь не прошу тебя рассказывать. Прошлое человека, это его дело, но мне же интересно, как ты туда попал, — он начал остервенело тыкать вилкой кусок мяса, лежавший у него на тарелке.

— Прости, но я действительно не помню, как я туда попал и что я там делал. Это сложно объяснить. Если честно, то я даже не понимаю, о каких шрамах ты упомянул.

— Не понимаешь? Да вот, посмотри, ты выглядишь похуже демона, — он достал из-за пояса нож и поставил его так, что бы в лезвии отражалось лицо Адриана.

То, что он увидел, не могло его порадовать. Весь его профиль действительно бороздили ужасные шрамы. Мужчина убрал нож обратно. Бастард нахмурился.

— Я не знаю, откуда они у меня. Я не узнаю себя.

— Ха, да тебе ещё повезло, что тебя никто не увидел одного, а ты уж очень на Него похож, если верить описаниям.

— На Него? Кто это, Он?

— Вот теперь уже моя очередь ответить «не знаю», — улыбнулся мужчина, — это существо, не известно, живое оно или нет, но вся та бартасовщина, что творится в Ледяной Пустыне, это его рук его дело. Это Он больше не даёт нашим стражникам выходить в «одинокий дозор». Из-за Него все те немногие таверны, что были за пределами баронства, перестали существовать. Благодаря Ему мы постоянно живём в страхе перед теми странными волками, что постоянно воют за нашими стенами. Люди в Дашуаре медленно, но верно сходят с ума. Конечно, с приходом к власти нового барона стало лучше, но не намного. Да ещё и это убийство королевской семьи. Проклятый принц! — он одним глотком осушил свою кружку и с грохотом поставил её на стол.

Адриан не подал виду, что объект ненависти его спутника сейчас обедает за одним с ним столом да ещё в придачу и за его счёт. Ведь из-за этих шрамов его теперь мало кто сможет узнать, если вообще сможет.

Бастард немного помолчал и потом спросил:

— Ты знаком с человеком по имени Ронтр?

— Ронтр? Конечно, его весь город знает. Он капитан нашей стражи, чуть ли не самый уважаемый человек в городе. Не думал, что о нём знают за пределами Дашуара.

— Некоторые и знают, но мы с ним знакомы очень хорошо. Сражались плечом к плечу, но не здесь, а в то время, когда он был не на очень хорошем счету у королевства.

— Насколько я понимаю, тебе хочется с ним повидаться, да? — ответом ему был кивок. — Как скажешь, я всё устрою, мне очень интересно, кто же ты такой и откуда взялся. Завтра днём тебя устроит?

— Да, конечно. А теперь я, пожалуй, пойду, мне есть о чём подумать, — бастард поднялся и отправился в комнату, которую снял для него мужчина со сломанным носом. Пища для размышлений у него действительно была.

Адриан проснулся ближе к полудню. Когда он спустился вниз, его там уже ждал мужчина, имя которого он так и не узнал. Бастард решил не тратить время на завтрак, который грозился стать уже обедом, и они отправились к казармам стражи, где сейчас должен был находиться Ронтр. Попутчик юноши не пылал желанием провести экскурсию по городу, а сам Адриан знал, что в Дашуаре нет, ни красивых дворцов, ни храмов. Всё в этом городе просто дышало какой-то особой суровостью, даже несмотря на то, что все дома здесь были деревянные, даже невзирая на обычный дневной шум, которого никогда не услышать в городах-крепостях. Но, тем не менее, чувствовалось, что в городе повисла какая-то обречённость, недоверие. Все, кого они встретили на своём пути, были хмурыми и неприветливыми. Даже торговец в лавке, в которую они зашли, чтобы купить точильный камень, оказался мрачен как сама смерть и не носил ту дежурную улыбку, которой одаривают лавочники любого своего клиента во всех странах, где уже доводилось побывать бастарду.

Так они и проделали весь путь до казарм молча. У входа их остановили двое стражников, но объяснив им, что привёл с собой старого друга капитана, мужчина со сломанным носом добился того, что бы их пропустили. Ронтр стоял спиной к прибывшим, разговаривая с каким-то стражником, видимо, отдавая ему приказы. Вскоре солдат вышел из казармы, напоследок одарив «новеньких» подозрительным взглядом. Ронтр повернулся лицом к Адриану и его спутнику. Поначалу на его лице можно было разобрать удивление, но потом оно сменилось привычной для воина нахмуренностью.

— Что такое, Тар? Снова беспорядки в вашем районе?

— Нет, там всё пока что спокойно. Да и зря ты в этом сомневаешься. Наши крысы после вашей облавы вряд ли скоро начнут бедокурить по-новому.

— Тогда что это за парень с тобой? Если ты опять захотел с моей помощью кого-то отправить за Срединные Горы? Не выйдет. Нам нужны люди, сейчас и так каждый человек в Дашуаре на счету.

— Нужны люди? — Тар горько усмехнулся. — Зачем тебе нужны люди? Ты стал бояться теней, волчьего воя. Я был в Пустыне, я ходил в «одинокий дозор». Там нет ничего опасней хищников.

— А как же Он?

— Ты же знаешь, что Он ни за что не сунется в город. Уж не знаю почему, но не может Он этого сделать, и всё тут. Ты только зря накручиваешь себя и своих ребят. Я вообще не узнаю тебя с тех самых пор, как ты вернулся из Столицы полгода назад, после сожжения предателя.

— Адриан не был предателем! — крикнул Ронтр и стукнул кулаком по стене. — Если ты ещё раз скажешь что-то подобное, я лично проломлю тебе череп молотом!

— Я никогда не устану этого говорить. Он предал свою страну! Он убил своего отца! Он заслуживал смерти! — с вызовом ответил ему Тар.

— Ах ты! — Ронтр сделал шаг к нему и уже схватился за рукоять своего молота, но ему пришлось остановиться, потому как между двумя собирающимися схватиться мужчинами встал Адриан.

— Остановитесь, оба! — самым повелительным тоном, на какой был способен, сказал бастард.

— Отойди в сторону, парень, этот подлец должен ответить за свои слова!

— Знаешь, Ронтр, я тоже тебя не узнаю. В нашем отряде ты всегда был спокоен и придерживался нейтральной стороны.

— О каком ещё отряде ты говоришь, а?

— Дорнис, Син, Лорайн, ты и я. Или ты быстро забываешь лица и имена?

— Ты? Этого не может быть. Адриан мёртв. Я своими глазами видел, как его сожгли!

— Ты мне не веришь? — Адриан отошёл на несколько шагов назад и резким движением обнажил меч. — Может это тебя убедит?

— Я не верю своим глазам. Это тот самый меч, это точно Диарнис. Адриан, это ты, — Ронтр быстро оказался около юноши и сжал его в поистине богатырских объятьях.

— Ронтр, полегче, ты меня задушишь.

— Ах да, прости, — воин отпустил Адриана и снова принял суровый вид, — как ты здесь оказался? Как ты вообще выжил?

— Если честно, я не знаю ответа ни на один твой вопрос. Тар сказал, что нашёл меня в Обмороженном Доме. Я увидел на своём лице множество шрамов, которые сделали невозможным узнать меня, но я не помню, как я их получил. Я просто вдруг очнулся, будто после долгого сна.

— Стойте-стойте! — прервал бастарда Тар, который до этого стоял и в ошеломлении молча слушал. — Ты, Ронтр, хочешь сказать, что этот парень, и есть тот самый принц?!

— Так точно, — кивнул воин.

— Но ведь этого просто не может быть!

— Перед тобой стоит живое подтверждение того, что может, — Адриан улыбнулся, хоть это и было едва заметно из-под глубокого капюшона.

— Хм, — только и смог ответить Тар, с недоверием глядя на бастарда, — ты не кажешься мне такой сволочью, которая способна убить всю свою семью ради власти, но ведь поэтому тебе и удалось это сделать.

— Я никого не убивал, — холодно отрезал Адриан, — я был обвинён несправедливо. Скорее всего, за всем этим стоит Глава.

— Тогда почему он сам не взял бразды правления в свои руки? — самодовольно усмехнулся Тар, гордясь своей осведомлённостью в делах королевства.

— Потому что он слишком умён для таких открытых действий. Тогда все бы заподозрили неладное.

— Адриан, — неожиданно прервал юношу Ронтр, — правда то, что сказал на суде Глава? То, что ты бастард?

Юноша кивнул.

— Да, это чистая правда. Но, я думаю, нам лучше будет обсудить все наши дела за обедом. Я так проголодался, даже позавтракать сегодня не успел.

— Не надо было валяться в постели до полудня, спящая красавица, — широко улыбнулся Тар, показывая большинство своих на удивление белых зубов.

Ронтр, кажется, тоже был не против. На выходе из казармы он отдал несколько коротких команд стражникам и отправился вместе с Адрианом и Таром в гостиницу, где они остановились. Беседа обещала быть насыщенной и занимательной для всех участвующих.

— Насколько я понимаю, моё путешествие в Хариот отменяется?

— Совершенно верно. Мне что-то подсказывало, что может понадобиться твоя помощь. Интуиция меня не обманула.

— Жаль, очень жаль. Я так давно мечтал побывать в Хариоте, а ты лишаешь меня поездки со всеми удобствами. Да и встретили бы меня там, не пришлось бы искать подходящий постоялый двор.

— И пропуск в пыточные камеры ты получил вне очереди, — усмехнулся Глава.

— Это был бы замечательный опыт. Знаешь, мне кажется, что я многое теряю, — я с фальшивым сожалением закусил губу.

— Отказаться ты всё равно не сможешь.

— Эх, твоя взяла, — я сказал это таким тоном, будто сейчас у меня был масса незаконченных дел, а меня от них отрывают. Он бросил на меня недовольный взгляд.

— Тебе нужно найти меч и проучить того, кто его украл.

— Постой-ка. Я тебе уже, кажется, говорил, что я не вор и не убийца.

— Да говорил, — кивнул Глава.

— Тогда почему, Бартас тебя дери, ты отправляешь меня воровать и убивать?!

— О тебе Клохариус говорил, как о человеке весьма умном. Я не говорил тебе «украсть меч и убить вора». Я сказал «найти меч и проучить вора».

— Слушай, я не глухой и старческим маразмом не страдаю, не нужно всё повторять дважды.

— Тогда ты должен был понять, что тебе нужно убедить его вернуть меч и молчать об этом, будто ничего и не было. Ну, или придётся расширить свой профиль, — он отечески мне улыбнулся.

— И сколько у меня есть времени на это? — нервно спросил я, теребя рукав.

— Сколько потребуется.

— Вот так вот просто? Ты не задаёшь мне срок и отправляешь на волю? Не боишься, что я сбегу, затеряюсь среди местного населения? Сбегу в страну, где твоё влияние и гроша ломаного не стоит?

— Да, — снова коротко ответил Глава.

— Здесь точно есть какой-то подвох.

— Его нет. Как и нет гарантии, что ты не сбежишь или ещё что-нибудь не сделаешь. Но я хочу, что бы ты сам проникся нашим духом. Мы ведь все стараемся во благо нашего королевства…

— Не пытайся промыть мне мозги, — резко остановил я его, — всё равно это не подействует. Где мне выдадут мои вещи?

— В конюшне тебя уже ждут.

Я кивнул и мы разошлись. Враги, которые перестали быть врагами, но так и не ставшие друзьями.