Честь Афродиты

17

Утром всё тело у меня жутко болело. Жутчайше. И руки, и спина, и ноги… Даже ложка в руках за завтраком как живая прыгала. Дядя Гриша не упустил это: «Есть хороший рецепт для тебя, Волька, — с усмешкой в глазах заметил он, — взятый накануне ударный темп землеустроительных работ обязательно сегодня нужно продолжить… Только с постепенным снижением нагрузки до нуля, да. Говорят, помогает». Иронию в подтексте я уловил, к тому же Борис Всеволодович с жаром запротестовал. «Нет, нет, спасибо, никаких больше нагрузок. Я итак вам очень благодарен… эээ… Вольке особенно. Лучше, пожалуйста, отдыхайте. Ягодки поешьте». На ягодке я и сломался. Витамины как-никак, не лопата. Восстанавливать организм мне особенно необходимо. Во-первых, молодой! Во-вторых, излишне перетрудился вчера с непривычки. В армии, да и раньше бывало, как возьмёшься за… за… неважно за что. Возьмёшься и всё, пока не выполнишь, вот. На самом деле — если честно! — всё не так.

Лопатой я работал только от того, чтобы беспокойство, и не побоюсь этого слова — страх заглушить. А что, страх нормальное человеческое чувство, естественное. Только, говорят, дураки ничего не боятся, да пограничники. Так нам внушал наш «замок» — заместитель командира заставы. Я помню. Но я сейчас не в армии, и, получается, не дурак, если страх испытываю. Испытываю, но вида не подаю. Уже учёный, чтоб перед Марго не… это… понятно что. Мне страшно! Да, страшно! Да, да, да, да… Я в армии так на посту или где-нибудь в ночном дозоре не боялся, как сейчас. И если я молчу или в огороде лопатой ковыряюсь, совсем не значит, что не понимаю в какое «гэ» втянул дядю Гришу и его друга, вместе с Марго, естественно. И самое поганое, для меня, например, это то, что все мы без оружия, да. Отстреливаться нечем. Одна надежда, если кого в плен возьмём. Ручка-шприц, кстати, уже есть. Но она только в рукопашном бою может сгодиться или в засаде, а в ближнем или на дистанции… Нет, конечно. В общем, плохо дело. Я лично, хорошо себя чувствую — чувствовал, помню! — с автоматом, в армии… Потому и за лопату вчера взялся. Чтобы отвлечься. А они говорят, что я много перепахал. Ха! Да если б мне только в одно удовольствие, я бы здесь… ого-ого бы… Хоть тоннель, хоть фортификационное сооружение, как у этих, у китайцев, стену, например… Гены что ли у меня такие проснулись, от физической встряски, я не понял. Это беспокоит. Всё беспокоит.

И три тысячи долларов — я не забыл! — это мой долг. Это за мной. Правда, не знаю, как их отдавать. Вернее, как отдавать знаю, где их брать не знаю… если живым останусь. Это проблема. Надеюсь, пока проблема… Я ещё после взрыва и удара дверью не могу придти в себя… переживаю. Могло ведь и насмерть прибить. А эти… два киллера по мою душу… О! Это вообще «верёвка»! Я так перетрясся… Мы их взяли, а их потом повесили, оказывается. Обоих. Кошмар! А белые женские ноги, там, в номере за стеной… Ужас! Не дай Бог такое приснится… Всё, меня снова тянет к лопате. Мне нужно отвлечься. И отвлёкся бы, если бы случайно не подслушал короткий разговор по телефону. Дядя Гриша с кем-то разговаривал: «Когда? Где? А они… Хорошо. Я готов. А вы? Я надеюсь… Хорошо, до встречи». И всё. Про лопату и прочие проблемы я тут же забыл.

— Дядь Гриша, а с кем это ты сейчас говорил, с КолаНиколей?

— Нет, Волька, тут понимаешь, я вчера… — дядя Гриша подозрительно замялся. — Марго меня вчера познакомила с очень хорошим молодым человеком…

Как это? Когда это? Мы же вчера вроде вместе… Ааа, понятно, они специально всё организовали, как только я уснул, точно… Это Марго всё, она. Воспользовались тем, что я отключился и, вот вам, пожалуйста… Я опять не в курсе! Ничего не знаю. Что-то важное пропустил. Как это? Почему?

Уткнувшись головами, а взглядами на экран компьютера, оперативники, молча и без восклицаний, в кабинете своего начальника, просмотрели дискету, понимающе переглянулись, и тупо замерли в размышлениях. Не дети, и раньше понимали и догадывались о двойной жизни начальства и депутатов с мэрами и губернаторами, но увиденная информация их сразила. Если это правда, а в том, что это именно она, можно было не сомневаться. «Почерк» исполнителя говорил за себя. Только «контора». Такое не создашь на «коленках», двумя тремя агентами не соберёшь. Нужна мощнейшая база и техническая и интеллектуальная, и время, и административный ресурс нужен особый, не просителя, а только указывающий, только «сверху». Но как всё «отчаянно красиво», как объёмно, как безоглядно, как нагло, цинично…

— Даа… — озадаченно протянул Михаил. — Интересное кино получается.

— Тут не кино, командир, тут, бабушка, Юрьев день!

— Ага! Сериал «Изабель-Изаура», — усмехнулся Николай.

— Мочить их всех надо, мочить!

— Чшь… — Михаил выразительно прижал палец к своим губам, доставая дискету из компьютера и пряча её в карман.

Олег понял, кивнул головой, с расчётом на «чужие уши», с напором громко продолжил:

— Надо было, конечно! Но я поздно узнал. Влетаю, а там уже никого. Кто-то стуканул. «Цветной» и «Кабан» смылись. А то бы я…

Михаил, включаясь в игру, так же выразительно глядя, строго заметил Олегу.

— Только без блатного жаргона здесь, пожалуйста, товарищ старший лейтенант. Перед тобой офицеры.

— Виноват, товарищ… эээ… капитан.

— То-то! А теперь прошу всех за мной.

— Куда?

— В СИЗО.

Олег с Николаем удивлённо переглянулись, но дружно ответили.

— Есть, всем в СИЗО.

Ни в какое СИЗО они, конечно, не поехали, у них машина по дороге сломалась… Да не по-настоящему, понарошку. Как будто! Для отвода глаз. «МаркII» не мог сломаться. И не потому, что японский и б/у, и товарища капитана собственность, а потому что он «МаркII» и вообще, он не ломается, говорят. Японский потому что. Оперативники оставили машину у побережья, спустились к морю.

— Тц… Сильную информацию мы получили, — заметил Михаил, машинально оглядываясь куда бы присесть.

— Убойную! — согласился Олег. — Гниды! Гадёныши!

— Она что, секретная что ли, только мы о ней знаем? — возмутился Николай, глядя на накатывающиеся на песок волны, — если её на рынке кому хочешь продают.

— Я думаю, кому надо — знают, — возразил Михаил. — Сейчас о другом, — остановил он. — Без эмоций. Она нам не по зубам. Как думаете?

Олег с Николаем одновременно пожали плечами, наверное.

— Тут не зубы надо, клещи сломаются, — заметил Николай, подбирая выползшего на песок маленького краба. Краб растерянно сучил миниатюрными конечностями.

— Дяденька, отпусти животное, не мучь маленьких.

— А сам-то, сам-то, тётенька!..

— Ну, хватит вам, детский сад, — оборвал Михаил, — давайте о деле. Как мы понимаем, из Москвы приказы идут только через начальника Управления…

— Да!

— Он на дискете есть, — заметил Олег, — в призовой «сотне».

— Но он в отпуске, — уточнил Николай.

— Верно, — согласился Михаил. — За него сейчас его зам, полковник Гришанков Григорий Евсеевич…

— Та ещё штучка! — Воскликнул Олег. — Тоже «на картинке» присутствует, в середине «пелатона», гад, катится.

Михаил усмехнулся сравнению, Олег, бывший чемпион края по велогонкам, знал толк в определениях, точно подметил, и в том, и в другом случае люди спешили к финишу, только к какому? Кивнул головой Олегу.

— Он, значит, получается, и отдал приказ мочить москвичей. Другие только исполнители.

— Это как пять копеек, командир. Оп! — Олег с Николаем неожиданно одобрительно шлёпнули ладонями. — Хава-нагилла… Хава… — и закружились на месте, пародируя еврейские танцевальные движения. Но тут же прекратили, наткнувшись на суровый взгляд своего начальника…

— Мы говорим, отменить приказ может только он, — как ни в чём не бывало отрапортовал Николай.

— У нас нюх, как у соба-аки, а глаз, как у орла, командир. О, йе! — с серьёзным лицом подтвердил Олег. — Зуб даю!

И оба, театрально преданно уставились на своего начальника, ну как, мол, хороши мы у тебя, красавцы-молодцы, понравились?!

Михаил с каменным выражением лица замер, соображая как ему поступить, ничего не нашёл, как ему показалось, достойного, он помолчал, испытующе глядя то на одного, то на другого. Под взглядом командира на лицах его сотрудников ни один мускул не дрогнул, ничего в них не говорило о минутной шалости. Ох, уж мне эти оптимисты-артисты, машинально отметил капитан, ох уж… Он уже привык к подобным эскападам то Олега, то Николая, а часто и вместе. С юмором ребята, с шутками. Это хорошо, не скучно. На проблемы смотрят спокойно, без полутонов и особых переживаний, свободное новое поколение, хоть и офицеры. Да нет, просто молодые ещё. Он и сам часто ловит себя на мысли, что ему это нравится, и сам готов с ними выкинуть что-нибудь такое эдакое, но не успевает… разве в мыслях только… Жалел потом. Или старею, думал, или должность заедает… Как и сейчас, в душе ребятами доволен был, но лицо держал, держал, но на этот раз не выдержал, разулыбался… И они тоже… Даже расхохотались вместе, довольные друг другом.

— Ну, понимаешь, не уголовка, а антреприза, какая-то у нас получается, — продолжая ещё смеяться, заметил Михаил.

— Ага, табакерка, командир, — не отстал Олег.

— Или балетное па-де-де или придорожное ДПС из кустов, — подлил «масла в огонь» Николай.

— Ага, всё вместе.

И они расхохотались ещё громче…

— Короче, — Михаил наконец перевёл разговор в нужное русло, — отмены приказа нам и нужно добиться. Иначе их никаким транспортом из края нам не отправить. Любой милиционер их арестует или дежурный наряд вызовет.

— Может в службу собственной безопасности дискету подбросить, а? — предложил Олег.

Капитан укоризненно взглянул на Олега, тот кисло пробурчал, исправился.

— Ну, передать…

— Нет, я думаю даже представителю президента будет недостаточно. — Возразил Николай. — Могут замылить. И вообще, интересы у них общие — я знаю — государственные… рыбалка, охота…

— Ага, дичь, да рыба…

— Олег! — прикрикнул Михаил.

— А что, командир? — намеренно возмущённо таращил глаза Олег. — Это не я сказал, это… Филатов. Ещё когда?! «Про Федота-стрельца»… сказка.

— Сам ты сказка… детский сад! — Михаил в сердцах крутанул головой, но в голосе звучали уже не строгие нотки. Помолчав, он заметил:

— Ладно, с представителем президента я согласен: промахнёмся, обозначимся и время потеряем. Сами может и отмажемся, а москвичей под удар точно подставим. Значит так, ребята, москвичей с природы нужно срочно забирать — пока на них не вышли — быстро и незамедлительно. Олег, устрой их на нашу квартиру, на Первомайской…

— Что, прямо под окнами 12-го отдела?

— А почему нет? И хорошо! Кто их там искать будет — никто. Их сейчас в пригороде ищут, на станциях, в аэропорту, на трассе… Только аккуратно сделай и тихо, чтоб ни одна…

— Это понятно, командир. Будет сделано. Только мне координаты нужны, где они сейчас загасились.

— Я договорюсь, Марго покажет.

— Маргоша с нами? — обрадовался вдруг Николай.

— Да, она в курсе.

— Тогда почему Олег? Я лучше сделаю! — заплясал на месте Николай. — Товарищ капитан, начальник, Маргошу только мне можно доверить. Олег в чёрных списках ловеласов у неё ходит. Я знаю… Она с ним не пойдёт.

— Как это не пойдёт? В каких таких списках, где? — изумился Олег.

— Где-где, в Интернете, вот где! — быстро сообщил Николай, и прозвучало это как пресловутое «в Караганде», и пока Олег приходил в себя, заявил капитану. — И никаких координат мне не надо, у меня телефон Маргошин есть. — Повернулся к Олегу. — К защите государственной границы готов. Рапорт сдан. Рапорт принят. Спасибо, Олег! Вопросы есть? Вопросов нет! Свободен!

— Да иди ты… — расстроено отмахнулся Олег, ещё и передразнил, — рапорт сдан у него, свободен… Привет ей передай.

— Ага, сейчас, разбежался. Это заслужить надо. И не таким как ты…

— Чего, чего… — Олег весь подобрался, уже шёл на него в борцовской стойке.

— Эй-эй, стоп, стоп! — заплясал не месте капитан. — Вымажетесь сейчас, черти… В машину не пущу. Пешком у меня пойдёте.

Последнее «бойцов» мгновенно успокоило — далеко же, если пешком.