Codename «Прокол»

Глава 28

Вечный покой раскинувшегося на многие миллионы километров каменного поля, гигантским кольцом опоясывающего свою хозяйку-звезду, нарушила крохотная огненная стрела. Позади каплевидного облака раскалённой пыли не оставалось ничего кроме шлейфа из мелких осколков породы, которым повезло не рассыпаться в прах при столкновении на космических скоростях с пеленой силовых полей. Долгое время светящаяся завеса не позволяла разглядеть «нарушителя правил астероидного движения», но в конце концов она всё же потускнела настолько, что стала прозрачной: пришелец завершил манёвр торможения, и теперь скорее расталкивал, чем испарял встреченные на своём пути астероиды. Продолжая полностью игнорировать сыплющийся на него град ударов, звездолёт достиг самой сердцевины «магистрали», после чего неподвижно замер. По пространству пронёсся возмущённый ропот сил тяготения.

— Мы на месте. Разгерметизацию разрешаю, — раздался внутри шлемов голос пилотирующего крейсер человека. — И не забывайте, что запасов вещества в аннигиляционных блоках хватит максимум на пять часов при стандартной нагрузке.

В монолите стены погружённой в полумрак внешней обшивки проявилось окно, из которого наружу полился приглушённый белый свет. Не зная масштабов, можно было бы предположить, что проём открылся по ошибке, и в нём уже никто не покажется, но это было не так: два крохотных крылатых силуэта как ни в чём не бывало стояли на его нижней кромке. Выждав некоторое время, фигуры сорвались с места и устремились к закончившей своё формирование гравитационной ловушке, уже успевшей выгнуть в свою сторону основной поток и начать выхватывать из него «сырьё». В это же время в днище кормовой части открылся ещё один шлюз, выпустивший в пространство несколько десятков кольцевидных, а за ними — на порядок большее число напоминающих линзы устройств.

Новые «действующие лица» довольно быстро выстроились в чёткую конструкцию: кольца сформировали протянувшуюся до самого корабля «трубу», а линзы — верхнюю полусферу над заполняющейся аномальной зоной. Теоретически, этим можно было бы и ограничиться — осуществляющая забор техника изначально проектировалась как полностью автономная — но из-за некоторых имеющихся опасений и (в особенности) из-за высказанного женской половиной экипажа желания побывать в открытом космосе капитану пришлось немного отойти от первоначального плана.

«Есть вести с полей?», — пришедший извне вопрос прервал ведущийся космонавтами оживлённый мысленный диалог.

«Всё как на телеметрии. Сбоев нет, вмешательства в позиционирование не требуется», — ответила Арея, на всякий случай ещё раз сверившись с показаниями.

«Тогда готовьтесь — подаю питание», — бронированная кисть пробежалась по голографической управляющей панели терминала и небрежно отодвинула в сторону появившееся предупреждение.

Подчиняясь команде, из глубины скрытого за грузовым шлюзом отсека ударили невидимые для стороннего наблюдателя лучи света, передавая первые гигаватты энергии на приёмники первого ускорителя. Оказавшись полностью запитанным, кольцо перенаправило большую часть лазерного излучения на следующее, второе — на третье, и так, по цепи, ожила вся внешняя система. Модули коротко мигнули зелёным, сообщив об успешном прохождении аппаратного теста, и приступили к выполнению установленной программы.

Поначалу процесс тёк без каких-либо внешних проявлений, но вскоре картина разительно изменилась: сперва менять свои очертания начали лишь мелкие астероиды, а немного погодя «поплыли» даже самые крупные. Деструкторы не спешили — протоколы требовали максимальной точности, поэтому скопление металла и камня превратилось в плотный сгусток высокотемпературной плазмы лишь спустя несколько десятков минут, миниатюрной звездой осветив окружающее пространство. Едва первый этап оказался завершён, поверхность новорожденного «светила» пошла волнами, и из него вырвался столб вещества, который тут же оказался подхвачен ближайшим к ловушке кольцом и направлен по каналу в специально созданные для хранения сверхсжатой плазмы накопители. Но сколь бы ни был мощным исходящий поток, «звезда» полностью перекочевала в крейсер лишь спустя добрых три часа, окончательно лишив тем самым пояс восьмидесяти миллионов тонн массы покоя.

«Тут мы закончили», — подтвердил окончание приёма капитан и прекратил подачу энергии. — «Сматывайте «удочку» — и на борт!»

«Что-то ты раскомандовался. Дай хоть немного полетать», — попыталась отстоять свои права Вэйра. — «Ты же не хочешь революции?»

«Революции», — с ощутимой иронией переспросил человек. И безразлично уронил: — «День».

«Что значит — день?» — переспросила сбитая с толку ИИ. — «Ты про что?»

«Два дня», — ухмылка стала ощущаться почти физически.

«Изверг! Нельзя же так, я же пошутила!» — не дожидаясь «трёх дней», собеседница добавила: — «Бунты? Какие бунты? Не было никаких бунтов! Мы уже возвращаемся».

Проследив за тем, чтобы все составные части заборщика благополучно вернулись на борт, астронавты нехотя направились к шлюзу: угрозы подействовали, и лидер двойки решила всё же не рисковать и полюбоваться звёздами как-нибудь в другой раз. Не прошло и пяти минут, как за спинами подруг сомкнулись массивные плиты, оградив отсек от внешней среды десятками метров несокрушимых сплавов, к которым уже начал добавляться ещё один слой…

— Ну как, понравилось зрелище? — сходу спросил человек, едва его «подчинённые» ступили на порог командного центра.

— Да… — перед глазами Ареи всё ещё застыл громадный шар и рвущийся из него к кораблю бушующий поток первозданного огня, обузданного силой технологий.

— Не каждый день получаешь возможность стать свидетелем рождение маленького солнца, — согласилась Вэйра. — Но, как я вижу по твоим глазам, у нас ещё какое-то мероприятие намечается?

— Именно так, и дальнейшая программа должна понравиться вам ещё больше: вместе с набранным материалом, масса покоя нашего корабля перевалила рубеж в миллиард тонн, что я, как его капитан, просто не могу оставить без внимания. Предлагаю отметить сей замечательный повод в лучших традициях моей территориальной Родины: грандиозным фейерверком… и хорошим столом, разумеется! — Максим жестом фокусника указал на никем не замеченную ранее парящую в воздухе узорчатую скатерть, белоснежная поверхность которой была щедро уставлена различными яствами (как выяснилось немногим позднее, в невероятной незаметности скатерти оказалась повинна встроенная в неё маскировочная система последнего поколения).

— Это же еда, ведь так? — Арея бросила несколько сканирующих структур в стоящие на столе блюда.

Ранее вынужденная вместе со всеми довольствоваться пищевыми брикетами, а до этого в течение пары тысячелетий лишённая и этой радости, нимири успела подзабыть, как выглядит нормальная пища. Впрочем, даже после того, как маг перетряхнула память, кроме мяса ей опознать так ничего и не удалось — прошлый её рацион сильно отличался от представленного. Но выглядело и пахло всё более чем соблазнительно.

— Пришлось хорошо постараться, чтобы имея в наличии одну лишь сокращённую базу геномов и химического состава, состряпать что-нибудь интересное… и универсальное, — капитан насмешливо оглядел своих подчинённых.

— Ты — волшебник! — заявила Вэйра, тоже успевшая осмотреть стол — но, в отличие от нимири, исключительно с гастрономическим интересом.

— Я? Волшебник? По-моему, ты что-то перепутала. Единственный находящийся здесь маг стоит справа от тебя.

— В самом деле, какой он волшебник? — напомнил о себе раздавшимся с потолка возгласом эстар. — Вот если бы и меня накормил, тогда да. А так…

— Постой, не спеши. Ты ведь сам отказался от мобильной платформы. Было такое?

— Было, — осторожно подтвердил Этернис. — Но причём тут это?

— Притом что она была бы оснащена вкусовыми рецепторами. Теперь же… Впрочем, уговорил, — Максим повёл пальцами левой руки, привлекая внимание системы управления. — Активировать модуль дополненной реальности, второй тестовый режим, — немного поработав с появившейся панелью, учёный добился, чтобы на столе появилось ещё несколько слегка прозрачных блюд и столовых приборов. — Присоединяйся… должно получиться. Только подключись предварительно к вот этим интерфейсам.

Сгорая от любопытства, эстар подтвердил приём дополнительных потоков и, даже не найдя что возразить, спроецировал возле стола свой голографический аватар. Недоверчиво посмотрев на инструмент с четырьмя зубцами, Этернис осторожно взял его в руку и наколол на него кусок призрачного мяса, после чего сразу отправил в рот. Моргнул, удивлённо посмотрел на вилку и уселся за стол, принявшись пробовать весь преимущественно «мясной» ассортимент, спектр которого начал стремительно сужаться под воздействием зубастой пасти.

В отсеке воцарилась тишина, нарушаемая лишь мерным звоном призрачной вилки. Спустя какое-то время, эстар всё же оторвал взгляд от пищи и недовольно перевёл его на владельцев трёх пар глаз, беспардонно рассматривающих жующую голограмму.

— Вы что, ни разу не видели, как едят другие? Или сами разучились? Давайте, присоединяйтесь!

— В самом деле, как-то некрасиво получается, — согласился Максим, усаживаясь на играющую роль стула силовую подушку. Оставшаяся часть компании последовала примеру капитана, после чего уже все вместе принялись исследовать предложенное меню.

Удовлетворив голод первым, человек увильнул из реальности чтобы раздать программы системам вооружения и дать отмашку на старт, что удалось совершить почти незаметно: кратковременную утрату осмысленности во взгляде успела отметить лишь та, кто наиболее отчётливо воспринимала окружающий мир. Заметив, что учёный вернулся, Вэйра ему подмигнула.

В этот же момент мигнул и погас свет, а все поверхности отсека превратились в голоэкраны. В полукилометре от места подходящей к концу трапезы приоткрыли свои забрала многочисленные огневые точки, показав космосу свой зловещий оскал. Залп ракет, за ним ещё один, и ещё. Пауза. Отстрел юрких торпед, тут же устремившихся вслед за своими старшими сёстрами. Ещё одна пауза. Залпы электромагнитных и плазменных пушек. И опять пауза, затянувшаяся на гораздо более продолжительный промежуток времени. Последними свою лепту внесли лазерные орудия, исторгнув из своих жерл ещё одну волну «снарядов». Спустя несколько секунд пространство озарила череда разноцветных вспышек.

— Теперь — гвоздь программы! — гордо объявил капитан, когда рукотворный световой хаос за бортом постепенно сошёл на нет.

Из толщи брони подозрительно быстро для своих размеров показались восемь трёхгранных орудий и несколько секунд порыскали из стороны в сторону, после чего, будто бы так ничего и не предприняв, спрятались обратно. Но первое впечатление было обманчивым: невооружённый глаз неспособен разглядеть в космической темноте кратковременные импульсы антивещества. Сгустки античастиц достигли своих целей почти синхронно, и когда порождённый аннигиляцией свет преодолел отделяющие его источник от корабля несколько миллионов километров, космос взорвался. На этот раз вспышки оказалось очень трудно локализовать — почти вся передняя полусфера окуталась нестерпимо ярким белым светом.

После того, как погас отголосок последней вспышки, изображение на фронтальном экране сфокусировалось на крупном астероиде.

— А вот этого уже не было… — Максим вновь выпал в виртуальный мир, но почти тут же вернулся. — Впрочем, уже поздно.

Две минуты ничего не происходило, и все понемногу начали недоумённо поглядывать то на астероид, то на капитана, но на исходе третьей свет всё же достиг обшивки. Усеянный мелкими кратерами овал трёхсоткилометровой каменной глыбы рассыпался в пыль, которая вскоре исчезла, словно будучи стёртой гигантским ластиком. Лишь чувствительные приборы зафиксировали облако элементарных частиц, сдуваемое солнечным ветром. По сравнению с произошедшим, все последние испытания показались по-детски безобидными. В зале повисла гнетущая тишина.

— Ладно, о том, что это было совсем не романтично, я умолчу, — медленно произнесла Вэйра. — Но что это вообще было?!

— Небольшой эксперимент, по ошибке затесавшийся в общую программу. Мы стали свидетелями кваркового распада — самого разрушительного последствия информационного воздействия за приемлемую цену, которое я смог найти.

— Если у тебя это — небольшой эксперимент, то я даже не буду спрашивать, что ты понимаешь под полномасштабным, — землянка поёжилась.

— Действительно, страшное оружие, — вопреки сказанному, в интонациях Ареи преобладала скорее задумчивость. — Высокоуровневая боевая магия убивает врага. Высокотехнологичное оружие уничтожает само поле боя. Но я вплоть до последнего момента не верила в то, что их совмещение способно дать такие результаты.

— Оружие страшно лишь в руках дураков. В руках разумных людей оно становится просто опасным инструментом… например, таким же как эта вилка, — учёный покрутил в руке указанный предмет. — Знаете, я почему-то склонен себя причислять ко второй группе.

— В самом деле, почему? — подначила ИИ. — «Шучу, не обижайся! Спасибо за отличный вечер. Если честно, я до сих пор теряюсь в догадках, как тебе это всё удалось».

«Пожалуйста», — мужчина усмехнулся. — «Рад, что угодил».

— Максим, ты не дурак, — серьёзно сказала не распознавшая шутку нимири. — Прежде я знала лишь одного… индивидуума, который смог бы взвалить на себя тот груз, что сейчас несёшь ты. И это был иссурх — верховный правитель — расы хассат, самой могущественной и многочисленной цивилизации нашего блока.

— Однако… — протянул человек. — Спасибо за такое сравнение, конечно, но мы шутили.

— Зато я — нет, — насупилась Арея.

— Хорошо, я всё понял. Но я не иссурх, не царь и даже не президент — я всего лишь учёный-кибернетик передового исследовательского центра Земного Объединения.

— И капитан боевого межзвёздного крейсера, — добавил Этернис.

— И капитан, — согласился человек.

— И тот-кто-накормил-голограмму, — продолжил эстар.

— И тот-кто… — Максим запнулся, поняв, что над ним банально издеваются. — Этернис! Ну сколько можно?! Допросишься же.

— Нет меня, — ящер растаял в воздухе, и на все дальнейшие вопросы отвечал найденной где-то записью «абонент не отвечает или временно недоступен».

— И что с ним делать? — картинно развёл руками учёный, обращаясь к откровенно веселящимся подругам.

— Думаю, пытаться что-то делать с Этернисом себе дороже, — отозвалась Вэйра. — Скорее сам таким станешь.

— Не станешь — он у нас уникальный. Впрочем, ладно. Пусть пока развлекается. Сейчас объявляю официальный добровольно-принудительный отбой: перед завтрашним днём следует хорошо отдохнуть.

— А не слишком ли мы спешим? — обеспокоенно спросила ИИ после того как Арея, сказав что-то наподобие «тогда я спать», растворилась в воздухе.

— На данном этапе мы сделали всё что могли, — Максим подошёл к уже поднявшейся на ноги девушке. — Конечно, можно было бы развернуть здесь полноценную орбитальную базу и погрузиться в исследования… если бы не одно существенное «но». Мы совершенно не осведомлены о происходящем вокруг нас. Например, откуда нам знать, что завтра мы не столкнёмся с флотом Пожирателей, решивших проверить причину исчезновения крупнейшей аномалии в подконтрольной им галактике. Конечно, я утрирую — но лишь для того, чтобы отчётливей оттенить недопустимость потери инициативы.

— Стратег, — Вэйра ткнула пальцем в красующуюся на груди любимого красную эмблему.

— Стратег, — согласился учёный, накрыв тонкую кисть своей. — Но сейчас иначе нельзя.

Собственное приказание Максим исполнил в лучшем виде, проспав почти пятнадцать часов к ряду, и поэтому не удивительно, что проснуться ему было суждено в гордом одиночестве. Приняв непродолжительный ледяной душ и перекусив наскоро синтезированным пищевым брикетом, показавшимся после вчерашнего ужина безвкусным, учёный облачился в тяжёлый экзоскелет и покинул каюту.

Поскольку в командном центре никого не оказалось, землянин всё в том же одиночестве проследовал к своему законному креслу, развернул интерфейсы и окунулся в дебри тонких настроек: обнаруженным в реакторном отсеке представительницам прекрасного пола было решено не мешать, а Этернис и вовсе был по-прежнему «недоступен». Центральный шлюз открылся лишь тогда, когда время по внутренним часам перевалило за полдень, и в проёме показались две довольных девушки. В скафандрах боевого класса — очевидно, Вэйра тоже прониклась опасениями и ужесточила требования к мерам безопасности.

— Ну ты и спать! — заявила ИИ, едва заметив трудноразличимого сквозь нагромождение экранов капитана корабля.

— Не завидуй. И проснулся я уже давно, но решил вам не мешать, — Максим свернул часть экранов, чтобы оказаться в зоне прямой видимости. — Как прошла оптимизация?

— Увеличили максимальную выходную мощность, настроили конвертацию. Теперь в случае простоя одного элемента нашей энергетической пары, производимая им энергия будет напрямую преобразовываться в другой тип или аккумулироваться в виде материи с помощью синтезатора.

— Потери? — сразу перешёл к сути капитан.

— Не превышают одной десятой процента, — сребровласка обворожительно улыбнулась. — Мы связали реакторы общей «надструктурой», что позволило достигнуть весьма необычных эффектов. Но, как ни странно, полученный в результате симбиоз структур оказался даже более стабильным, чем каждая из них по отдельности.

— Интересно… — человек развернулся к экранам. — Так, давайте посмотрим, что вы там наколдовали…

Откинувшись на спинку кресла, учёный вновь впился взглядом в средства вывода информации, но пока многогранное сознание анализировало бегущие перед глазами столбцы цифр, мысли одного из потоков невольно утекли совсем в другую сторону и заставили бросить взгляд на всё, что произошло. А произошло немало: за два неполных месяца с момента материализации совершенно незнакомом мире удалось встретить друзей, получить теоретических врагов, значительно расширить представление об устройстве мира и даже обзавестись собственным кораблём. Максим мысленно усмехнулся: разве мог он предположить тогда, оказавшись в одиночестве посреди бескрайней снежной равнины, что не только выживет, но и добьётся хоть чего-то значимого? Отнюдь. Но всё же добился. И тем больше — предстоит.

— Пространство стабильно, возмущений не обнаружено. Вектор перехода установлен, — сообщил Этернис, очевидно пребывающий в хорошем расположении духа.

— Вектор подтверждён. Подготавливаю фазу предварительной синхронизации, — ответил Максим, параллельно отдавая соответствующие команды псевдоразуму привода. — Энергия?

— Зарядка накопителей завершена. Подтверждаю перевод всех систем на отказоустойчивый режим, — обозначила состояние Вэйра, безустанно следящая за показателями пробудившихся ото сна бесчисленных дублирующих устройств.

— Контроллер вероятностей переведён в режим ожидания: достигнуто предельное значение устойчивости информационной структуры. Нагрузка на щит близка к нулю, — Арея погасила исходящее из левого глаза яркое фиолетовое свечение и обвела взглядом зал.

— Значит, всё под контролем, — заключил капитан, и девушки почувствовали, как их едва ощутимо охватили силовые поля. — Инициирую синхронизацию.

Сеть эффекторов внепространственного привода вмиг уподобилась скоплению чёрных дыр, начав черпать из хранилищ энергию с такой же жадностью, с какой тянули материю гравитационные сингулярности. Корабль, теряя плотность, начал окутываться тем, что когда-то именовали коконом невероятности: в эти мгновения он не принадлежал ни одному из пространств. Когда крейсер стал полностью прозрачным, с голоэкранов командного центра на экипаж мерцающей серой дымкой взглянуло гиперпространство.

— Как и предсказывала теория, никаких возмущений, — Максим первым делом ознакомился с показаниями внешних сенсоров. — За бортом абсолютно инертная среда. Этернис, есть сигнал от маяков?

— Заданный диапазон чист, — ответил эстар, просканировавший гиперкосмос на предмет искомых гиперпространственных волн.

— Это невозможно, — нимири резко побледнела. — Такого просто не может быть! Маяки способны просуществовать в гиперпространстве многие миллионы лет. Проверь ещё раз. Попробуй другие диапазоны. Сделай хоть что-нибудь!

— Отставить панику, — жёстко прервал Арею человек, после чего передал навигатору небольшой файл. — Этернис, будь другом, попробуй все коды из полученного списка.

— Так… нашёл устойчивый сигнал от сто четырнадцатого маяка. Восемнадцатый… пятый, восьмидесятый, второй… — Младший перестал считать вслух и затих на несколько минут, полностью игнорируя все вопросы. — Опознаны, за редким исключением, первые сто шестьдесят шесть маяков. Подошли десятый и одиннадцатый ключи.

— То есть, молчит вся периферийная сфера. Арея, происходила ли при последнем изменении ключа смена архитектуры маяков?

— Могла, но точно не знаю. Думаешь, новая модель могла оказаться короткоживущей?

— Пока это единственное разумное объяснение. Невыявленный брак порой на порядки сокращает срок службы оборудования.

— Координатная сетка! — торжественно провозгласил навигатор, подчёркивая весь масштаб проделанной работы. — Погрешность не превышает трёх сотен метров на парсек.

— Этернис, я порой не перестаю тобой восхищается, — ответил минуту спустя человек, сымитировав тон эстара. — Но, быть может, ты уже передашь получившуюся карту?»

Когда Младший, ворча о том, что его никто не ценит, всё же поделился информацией, вся команда дружно принялась её изучать. Звёздная сетка оказалась неожиданно подробной: полученную от маяков скудную информацию о собственном взаимоположении и расчётных координатах ближайших звёзд эстар органично совместил с данными недавних астрономических наблюдений и архивами Альянса, на выходе получив отлично картографированный сектор галактики.

— Итак, поскольку никаких неполадок или ошибок в системах так и не выявлено, предлагаю определиться с конечным пунктом предстоящей телепортации, — Максим толкнул рукой модель галактики, отчего та медленно закрутилась.

— К объекту GS19021, - не задумываясь ответила Вэйра, многократно увеличив расположенный в центре галактики квазар.

— И зачем же нам сейчас понадобилось гравитационное сердце галактики?

— Поставить эксперименты, произвести измерения, — как само собой разумеющееся ответила ИИ. — Ты ведь и сам знаешь, что для однозначной проверки наши теорий необходимы экстремальные условия, когда скручивается и искривляется само пространство… И неужели тебе не хочется взглянуть на сверхмассивную чёрную дыру поближе? Лично я полжизни такой возможности ждала.

— Хотелось бы, даже очень, — честно ответил человек. — Но, увы, в данный момент я не могу позволить себе так рисковать ни нами, ни кораблём. Эта операция потребует месяцев тщательной подготовки и многократных тестов. Один сбой — и мы за Горизонтом, — Максим выдержал паузу и добавил: — Более подходящие предложения имеются?

— Объект GS19021, - эстар хитро прищурился.

— Тебе-то туда зачем? Я же сказал, что пока мы ничего не может поделать с гравитацией такой силы.

— У меня есть небезосновательное предположение, что если мы прыгнем в саму дыру, то непременно окажемся в Надпространстве, — без обиняков ответил Этернис.

— Скорее на том свете. Меня не привлекает перспектива оказаться в сверхсжатом информационном архиве. И тем более сомневаюсь, что нас оттуда будет возможно выковырять. Есть разумные предложения? — человек сделал акцент на предпоследнем слове. — В противном случае мы начнём с последних координат корабля перед фатальным ударом.

— Система Ирриды, — с трудом произнесла Арея. — Если начинать разведывать текущую обстановку, то родная система нашей расы будет для этого наиболее подходящим местом. Именно в ней наиболее велик шанс того, что мы найдём хоть что-нибудь способное нам рассказать о случившемся… если от самой звезды хоть что-то осталось.

— Иррида, Иррида… — Максим сопоставил код звезды с предсказаниями маяков и картой. На центральной голограмме появился бордово-фиолетовый шар с удивительно спокойной поверхностью, на которой не было и следа коронарных выбросов. — Есть такая звезда. Коричневый карлик, спектральный класс T, масса — семнадцать сотых от солнечной. Судя по гравитационному эху, имеет от трёх до пяти маломассиных планет, две — в зоне обитаемости. — Вокруг звезды появились пять колец, два из которых оказались в подсвеченной зелёным области. На орбитах проявились планеты.

— Арея, ты в порядке? — спросил девушку человек, глядя как переместившаяся к голограмме нимири приложила ладони к силовому полю и впилась широко распахнутыми глазами в проекцию.

— Это она, — по щекам скатились две безмолвных слезинки, унесшие вместе с собой из взгляда всю печаль. — Только планеты четыре.

Учёный убрал пятую планету и перераспределил массы согласно теоретическим предсказаниям. Планетки заскользили заметно ближе к звезде, и в зелёной зоне оказалось уже три орбиты.

— Быть может, пока не стоит? — включилась в разговор ИИ. — После всего, что тогда случилось…

— Я знаю, — губы мага тронула грустная улыбка. — Скорее всего, вместо цветущего оазиса я увижу безжизненную пустошь. Но мне достаточно будет света родной звезды, — и мысленно добавила: — Не считайте меня слабой. Я сильная!

— Мы не считаем, — ответила Вэйра: нимири невольно произнесла мысли «вслух». — Но даже я, живущая в своём времени и не обладающая ни единой каплей настоящей крови, не являюсь бесчувственной и бездушной машиной. Есть вещи, которые очень тяжело преодолеть. Мы сами потеряли свой Дом — но у нас есть надежда в него вернуться. У тебя же…

— Нет. Вовсе нет! — Арея помотала головой. — Я провела на этом корабле треть физической жизни, и ещё тогда он заменил мне дом… остаётся он им и сейчас, — и, повернувшись к человеку, добавила на родном языке: — Этирилум атиму. Лотанин.

— Распоряжайся мной, мой капитан. Я не подведу, — вторила словам подруги Вэйра.

— Полагаю, наилучшим ответом был бы ответ на программном эльфийском, но увы — такой язык я ещё не придумал, — Максим поморщился. — Придётся «распоряжаться».

«Запрашиваю расчёт основного массива переменных», — человек напрямую подключился к операционной системе внепространственного привода. — «Точка синхронизации — случайная в пределах сектора CP6015XH, в плоскости эклиптики звездной системы HHCK208310211. Инициализировать активный блок».

«Расчёты завершены», — спустя мгновение отозвалась псевдоличность. — «Начата подготовка оборудования к внепространственному переходу», — перед глазами побежал отсчёт процента готовности.

— Все системы в боевую готовность, режим маскировки — абсолютный, — вынырнув обратно в реальность скомандовал капитан. — Понятия не имею, что нас может ждать с другой стороны, но лучше быть готовыми ко всему. И, хоть я человек не религиозный, но… храни нас, Создатель!

— Значит, и вы тоже, — Арея мягко улыбнулась. — Он всегда нас хранит. Он — внутри нас самих.

Едва прозвучало последнее слово, корабль, размером способный посоперничать со многими пространственными станциями, незаметно и неуловимо исчез из гиперпространства, чтобы в следующий такт возникнуть в точке, удалённой на многие тысячи световых лет…