Деформация

Часть 3. Глава 25

— Можно войти? — мягкий женский голос выдернул Эвана из полудрёмы.

— Да. А кто ты?

Не отвечая, в кабинет вошла высокая девушка в коротких шортах и тонкой маечке. Она отбросила длинные каштановые волосы за спину и, пройдя через кабинет, села на край стола.

— Меня зовут Эми, — она улыбнулась, прищурив голубые глаза.

— Я тебя, кажется, в борделе видел, — хмыкнул Эван. — Зачем ты пришла?

— В борделе… Ну да, ну да. Но я не только в борделе работаю, — она выдержала небольшую паузу. — Я из «Мятежа», и я знаю, где можно найти нашего главу.

— Вот как, — Эван облокотился на стол, сцепив пальцы в замок. — Почему ты пришла?

— Кое-кто другой хотел к тебе прийти, но тот жирный ублюдок из ваших командиров пристрелил его. Я сказала на посту, что ты попросил прислать тебе девочку… И меня не тронули. Мы вообще думали, что все эти речи подстава…

— Нет, не подстава. Так ты проведёшь меня к главе?

— Проведу, если ты дашь мне оружие, боеприпасы, и позволишь набрать одежды на ваших складах, — Эми наклонила голову и улыбнулась.

— Не вопрос, — Эван поднялся и направился к выходу.

Солнце уже клонилось к горизонту — оказалось, что из-за усталости и последних событий, Эван не заметил, как проспал в кресле почти целый день. С одной стороны, много часов было потеряно, а с другой — девушка из «Мятежа» всё-таки пришла к нему. Уже на выходе из города, на пути им встретился Леон, размеренно шагающий в сторону своего дома.

— Куда это ты, сынок? — спросил он, будто бы невзначай.

— Я, — Эван не хотел брать с собой Леона, но уставший мозг не мог подобрать правдоподобного ответа.

— Мне кажется, что ты отправляешься на важную встречу, — он почесал подбородок, и покачал головой. — Я пойду с тобой. Думаю, что могу помочь.

— Всё-то ты знаешь, — тихо ответил Эван. Терять время было нельзя. — Пошли с нами. По дороге обо всём расскажу.

***

Ричард мусолил в зубах уже третью самокрутку подряд, уставившись в одну точку. Со стороны, наверное, могло показаться, что он внимательно изучает каждую трещинку в коре дерева, на стволе которого закреплялся один из углов навеса. Он погрузился в воспоминания. Ричард и сам не до конца понимал, что им движет все эти годы. Жажда справедливости, или чувство стыда? Когда-то он был инженером, работал на крупные компании и мог обеспечить семью.

Всё было хорошо и тогда, когда его пригласили в «Прайм», чтобы предложить должность. Он был несказанно рад, ещё бы, ведь они с Мари собирались стать родителями, а эта работа могла обеспечить им безбедную жизнь. Прошло около года с того момента, как Ричард стал работать на «Прайм». Все попытки зачать ребёнка были безуспешными, и тогда он обратился к врачам корпорации. Они сказали, что попробуют искусственное оплодотворение, и несколько месяцев, Ричард и Мари провели в нервном ожидании, обследованиях и процедурах. Когда жена сообщила, что всё-таки беременна, его радости не было предела.

Всего через два месяца им с Мари сказали, что беременность будет протекать тяжело из-за каких-то проблем в развитии плода и предложили помощь. Он не стал отказываться, надеясь только, что ребёнок всё-таки родится здоровым. За следующий месяц он видел жену только мельком, она всегда выглядела уставшей и печальной. Ричард переживал, отвлекался от работы и плохо спал. Однажды ему удалось пробраться в медицинский блок минуя пост, воспользовавшись замешательством одного из охранников. Быстрым шагом пройдя по коридору Ричард нашёл бокс, в котором держали Мари — он был закрыт и жена, прильнула к большому окну всем телом.

— Пока никого рядом нет, — громко и торопливо шептала она в небольшое окошечко в стекле, — я скажу… Ричи, они что-то со мной делают, что-то делают с нашим ребёнком!

— Милая, что происходит? — Ричард ничего не понимал, вглядываясь в обеспокоенное лицо жены.

— Не знаю, но они что-то с нами делают… Постоянно проводят какие-то обследования, что-то вкалывают мне… И это не похоже на простые лекарства. Мне от них плохо, тошнит… У меня галлюцинации, Ричи!

— Тише, тише, — он попытался её успокоить, дёргано соображая, что делать дальше.

— Они что-то сделали ещё тогда, я чувствую, — её глаза бегали из стороны в сторону, — мне страшно… Тут есть и другие женщины, но нам не дают общаться, не дают видеться с мужьями.

— Успокойся. Держись. Я что-нибудь придумаю…Мы, — Ричард запнулся, — Уйдём отсюда, я клянусь.

Он вышел из медицинского блока, оправдавшись перед охранником тем, что его вызывали проверить коммуникации, а предписание поступит дежурному в электронный журнал чуть позже из-за какого-то сбоя. Пока охранник соображал, Ричард уже скрылся за углом, чтобы избежать дальнейших расспросов.

В этот же вечер к нему домой явился один из молодых врачей. Когда Ричард увидел его на пороге, внутри всё перевернулось. Первой мыслью было то, что тот видел, как Ричард приходил к жене без пропуска и предписания. Его подозрения оправдались, но на удивление, тот не стал угрожать Ричарду или пытаться просить что-то взамен молчания. Он рассказал, что ему совсем не по душе опыты, которые проводят в «Прайме» и ни на это он рассчитывал, когда решил посвятить себя медицине и науке. Его имя… Ричард совсем не помнил имени юноши, который, возможно, поплатился за свои действия…

Молодой врач передал Ричарду карту допуска, рассказал о сменах постовых и показал путь, по которому он мог бы вывести Мари, избежав камер. Ричард выждал удобного момента, чтобы проникнуть в медицинский блок. Ладони вспотели, а сердце бешено стучало, отдаваясь в висках глухим эхом. Судя по рассказу — им не дадут спокойно уйти, если заметят. Когда дверь бокса послушно отъехала в сторону, Мари соскочила с кровати и бросилась к нему.

— Как ты открыл? Что происходит? — она оглядывала блок, кусала губы и цеплялась за рукав Ричарда.

— Нам нужно уходить, срочно. Один человек дал мне ключ, пошли, — торопливо проговорил он, приобняв Мари за плечо и разворачивая к выходу.

— Ключ? У тебя есть ключ?! — Мари схватилась за него, заглядывая в глаза.

— Да, уходим, слышишь? — Ричард начинал нервничать — время уходило.

— Тут есть и другие женщины… Подопытные, — Мари бегло оглядывала его, будто что-то искала. — Нужно открыть, нужно помочь, — пробормотала она, когда, наконец, заметила в руке Ричарда карточку.

— Нет времени, нужно бежать! — он повысил голос, пытаясь схватить жену за руку и направить к запасному выходу.

— Так нельзя! — Мари увернулась и выхватила карточку, тут же кинувшись к другим боксам и поспешно открывая их.

— Что ты делаешь?! Пост вот-вот сменится! Если дежурный посмотрит в мониторы — нам конец!

Ричарду показалось, что время вокруг замедлилось, а сам он прирос к полу. Он наблюдал, как босая Мари в длинной белой рубашке бегает от бокса к боксу, и кричит находящимся там, что нужно бежать. Он тряхнул головой, сбрасывая оцепенение и бросился к ней. Мари уже оказалась у последнего бокса.

— Тебе нужно бежать! Слышишь?! Пошли с нами! Они проводят на нас опыты! — яростно кричала она девушке, забившийся в дальний угол.

— Я никуда не пойду… Они найдут… Они сильнее… — бормотала она, схватившись за длинные локоны и вжимая голову в плечи.

— Мари! Уходим! Нет больше ни минуты! Оставь её! — он оттащил жену от бокса, подталкивая к запасному выходу и, дождавшись, когда выбегут остальные, захлопнул за собой дверь.

Дальше их ждал длинный спуск по лестнице и тускло освещённый тоннель. За ним бежала Мари и ещё четверо женщин, о которых он совершенно ничего не знал. Тоннель кончался за территорией главного здания «Прайма», и выходил почти к самому берегу моря.

— Дальше мы идём своей дорогой. Я собрал вещи, я купил лодку. Мы скроемся в маленьком городке. Я всё подготовил, пошли! — он ухватил Мари за руку, пристально глядя в глаза.

— А они?! — она посмотрела на растерянных девушек, вышедших из тоннеля.

— Эй вы! — крикнул он. — Убегайте отсюда, бегите как можно быстрее. Постарайтесь скрыться от них! Попробуйте найти родных и бегите из дома!

— Ричард! Они полуголые и босые! Их настигнут! — Мари топталась на месте, нервно переводя взгляд.

— Мы больше ничем не сможем им помочь! — он дёрнул её сильнее, увлекая за собой. — Бежим скорее!

— Возьмём с собой, увезём…

— Чёрт, — Ричард выругался, прикидывая, хватит ли в лодке места. — За мной, все! Быстро!

Ему казалось, что сирены вот-вот завоют, а в воздух поднимутся поисковые квадрокоптеры и тогда сбежать станет невозможно. Лодка натужно сдвинулась места, явно нерассчитанная на такое количество пассажиров. Береговой пейзаж сменялся быстрыми картинками: от высоких скал до галечных, а затем песчаных пляжей. Вдалеке мелькали высотки, и частные дома. Морской ветер и брызги воды в лицо отрезвляли.

После того, как они оказались на месте, Ричард посоветовал беглянкам связаться с родными и дал немного денег. Мари сунула девушками часть одежды, которую Ричард успел взять с собой.

Они уехали на окраину города, в старый, брошенный дом, в котором когда-то жили родители Ричарда. До родов Мари оставалось ещё полгода и Ричард, убедившись, что здесь за ними не следят, устроился работать в автомастерскую неподалёку от дома, чтобы как можно реже появляться в центре города. Через пару недель, он уже готов был с облегчением выдохнуть, когда что-то произошло…

Небо заполонили самолёты, из всех громкоговорителей звучала воздушная тревога, а через город проезжала военная техника и машины с солдатами, направляясь в сторону покинутого им родного дома. Вскоре военные действия добрались и до их городка — армия и наёмники «Прайма» перемешались, повсюду была паника и разгром. Ричард решил, что оставаться на окраине будет безопасно и они старались не выходить на улицу. Вскоре он понял, что воздухом стало трудно дышать, а вода приобрела зеленоватый оттенок. Его и Мари постоянно мучали головные боли, а кашель сопровождался кровавыми узорами на ладонях. Военные ушли быстро, но в городе, на каждой улице появились люди в чёрной форме, обследуя дома и жителей. Однажды, они пришли и к ним.

— Раненые, мёртвые есть? — спросил человек в противогазе, когда ослабленный Ричард поднял на него взгляд. Они вломились в дом, тщательно проверяя каждый угол какими-то приборами и фиксируя результаты.

— Нет, — выдохнул он, — но мы явно больны… — Ричард разразился кашлем.

Человек в противогазе осмотрел комнату и остановил взгляд на бледной Мари, державшейся за проявившийся живот. Он помолчал с минуту, а затем крикнул кому-то из группы, чтобы тот принёс вакцину. Ричард удивлённо посмотрел на него.

— Это избавит вас от отравления, защитит от действия химикатов в воде и воздухе. Больше мы ничем помочь не можем.

Ричард послушно подставил руку для укола. В шприце с тонкой иглой плескалась розоватая жидкость, от которой, кажется, похолодела кровь. Мари тоже протянула руку, боязливо оглядывая шприц. Пока Ричард наблюдал за этим, понимание настигло его холодной волной — люди в форме были наёмниками «Прайма». Но, кажется, никто из них не узнавал ни инженера, ни его жену, а значит, нельзя было подавать вида.

Тех, кто выжил после химических атак и перестрелок осталось совсем немного, и им пришлось переехать в один из опустевших домов, поближе к центру, туда, где ещё оставались люди. Когда родился Ник, еды и других припасов в городке почти не осталось. Особенно не хватало чистой воды и лекарств. Наёмники «Прайма» иногда приезжали, привозили какую-то помощь, но никто не отвечал на вопросы о том, что произошло и что будет дальше.

Так они продержались чуть больше года. Город был разграблен мародёрами, кто-то сбежал. Наёмники приезжали всё реже, и Ричард уже решил, что им суждено умереть там. Но однажды в город приехали несколько внедорожников с наёмниками «Прайма» и небольшой автобус. Всех оставшихся жителей согнали на главную улицу.

На крыше внедорожника стоял человек в длинном, тяжёлом плаще с громкоговорителем в руках. Он предлагал всем желающим уехать в большой город, в большую резервацию, где они смогут жить нормальной жизнью, добросовестно выполняя работу и подчиняясь правилам установленного там режима. Ричарду не верилось в его слова, но оставаться в умирающем городе совсем не хотелось. Он опасливо оглядывал людей в чёрной форме, но за год их так никто и не нашёл, и учитывая то, что произошло, возможно, больше не искали.

Ему и Мари показали, к кому нужно подойти, чтобы уехать с наёмниками. Рядом с автобусом стоял тот самый мужчина, что вещал с внедорожника. Он держал в руках пластиковую планшетку и записывал что-то, когда к нему подходили люди.

— Скажите, — несмело начал Ричард, — почему вы предлагаете нам помощь?

— Нам нужны рабочие руки, — мужчина поднял на него взгляд. — Большой город, много людей и много потребностей у этих людей. Понимаешь?

— Что нужно сделать, чтобы уехать с вами? — Ричард покосился на исхудавшую жену, и хлопающего глазами Ника у неё на руках.

— Сказать ваши имена и фамилии. Потом быстро собрать то, что хотите взять с собой и сесть сюда, — он указал большим пальцем на автобус у себя за спиной.

— Хорошо, — Ричард вздохнул. — Мари, Ричард и Ник Келлер.

Возможно, Ричарду показалось, но взгляд мужчины, которым тот окинул его семью, выглядел изумлённым.

— Меня зовут Джейсон Тёрнер. Можно просто Джейсон. Собирайтесь побыстрее, — сказал он, после небольшой паузы.

Резервацию, куда их привёз Джейсон назвали Риверкост, будто стирая из памяти людей прошлое его название, вместе с прошлой жизнью. Первые годы приходилось очень тяжело — чистой воды почти не было, техники и ресурсов не хватало. Выращивать что-то на отравленной земле было почти невозможно, а солнце палило так, что оставляло ожоги. Ричард пытался вспомнить, когда солнце стало таким жарким, что почти все работы пришлось перенести на ночь, и поменять режим жизни, но так и не смог. Время текло и всё менялось — спустя несколько лет начало казаться, что так было всегда. У них появилась Эрика, а Ник должен был отправиться в Центр.

Джейсон никогда не рассказывал, кем и как был создан Центр, но Ричард прекрасно понимал, что «Прайм» имеет к нему прямое отношение. Дети-полусолдаты был больше приспособлены к новому миру, они многое знали и умели, хотели стать трейсерами, стремились к этому. Джейсон не оставил ему выбора, сказав, что знает кто они такие и почему важны для «Прайма». Он называл Ника «подопечным», говорил, что и у Эрики могут проявится какие-то способности. Но «Прайм» не придёт за ними, потому что перенесли свои исследования «в естественные условия». Ричард прикрыл глаза, глубоко вздыхая.

Генетические опыты «Прайма» должны были к чему-то привести, но Ричард знал так мало, что старался и вовсе об этом не думать. Когда Ника забрали, Мари начала сходить с ума. Она и раньше могла впадать в истерики, нести неразборчивый бред, плакать или кричать, но проявлялось это нечасто, и Ричард терпел, ведь семья — это единственное, что осталось у него от прошлой жизни. Однажды вечером он не нашёл Мари дома и отправился к берегу где она часто прогуливалась. Он заметил её в тот момент, когда она, прижимая к себе шестилетнюю дочку, прыгнула с возвышающегося над водой обрыва. Захлёбываясь и почти ничего не различая в воде, раз за разом он нырял, чтобы найти жену и дочь, но из мутной толщи он смог выдернуть только Эрику.

А потом он просто сбежал. Не выдержав того, что вынужден подчиняться Джейсону и выполнять его приказы, зная, как и с кем он связан. Зная, что ещё немного и он снова придёт к нему, забирая Эрику в Центр против его воли, отнимая у него последнее, что осталось. Несколько лет он скитался по городкам и резервациям, стараясь избегать встреч с наёмниками, которых окрестили Надзирателями. Примыкал к мародёрам, сбегал от них, потом собрал вокруг себя полтора десятка последователей и спустя пять лет, снова оказался в Риверкосте. Он торговал с городом, налаживал связи, избегая тех, кто мог его вспомнить. Изменившаяся за прошедшие годы внешность помогала оставаться не узнанным.

А потом он впервые увидел Ника. Сыну было уже шестнадцать лет — его руки обросли шрамами, на шее и левой щеке багровым пятном темнел ожог. От того ребёнка, что уезжал из родного дома не осталось и следа. Ему хотелось броситься к нему навстречу, сказать о том, что он никогда не забывал о сыне, но… Чувство стыда за побег, за смерть матери и то, что он не решился сбежать до того, как Ника забрали, сковало и не дало возможности сделать хотя бы шаг. Чувство вины и ощущение того, что сын возненавидит его, захлестнуло с головой.

Тогда он ещё не думал о «Мятеже», не думал, что может разрушить устоявшуюся систему и просто наблюдал, как искренний и добрый когда-то Ник, становится злым и нелюдимым, как он срывается и теряет контроль над собой. Ричарду становилось тяжелее — с каждым годом груз вины давил всё сильней. Эрика росла, и Ричард видел в ней погибшую жену — те же черты лица, характер, повадки и… И неконтролируемое сумасшествие. Эрика стала жестокой и неуправляемой. Она винила Ника в смерти матери, постоянно просила показать брата ей. Но Ричард знал, что за этой просьбой скрывается желание убить — простое и беспощадное. Желание мести за то, что оставшись без сына Мари сошла с ума, и чуть не утопила её вместе с собой. Между пусть сумасшедшей, но единственной дочерью и сыном, к которому он не мог вернуться, выбрать было невозможно…

— Папа! — звонкий голос Эрики разбудил и отвлёк от тяжёлых воспоминаний. — К тебе тут командир из Риверкоста пожаловал! Беленький такой, ухоженный. Мерзость.

Эрика вошла под навес и бледный свет висящей на ветке лампы осветил её недовольное лицо. За ней появились ещё трое — высокий, светловолосый мужчина, старик и девушка из тех мятежников, что постоянно жили в городе. Ричард поднялся, медленно проследовав к гостям.

— Какими судьбами люди из Палладиума тут?

— Меня зовут Эван, — мужчина представился и протянул Ричарду руку. — Я временный глава Палладиума, а это Леон, — он кивнул на старика, — отвечает за… Престарелых Выживших…

— Ричард, — он ответил на рукопожатие и сделал шаг назад, — чем обязан?

— Полагаю, ты знаешь, что происходит — Эван пристально посмотрел на Ричарда, голубыми, холодными глазами. — Предлагаю объединиться.

***

Хизер полегчало на следующие сутки и Ник решил, что пора продолжать путь. Петляющая дорога снова возвращалась к берегу моря, а значит, что курс был верным. Спустя несколько часов беспрерывной поездки, он понял, что топливо скоро закончится, как и их путь к базе. Сверяясь с отметками, оставленными Марком на клочке карты, Ник бросил мотоцикл в десятке километров от расположения базы, чтобы не привлекать лишнего внимания дозоров и постов. Укрыться в ночи среди деревьев не составило труда — давно привыкшие к сумеркам глаза ясно видели тропинки, несмотря на то, что небо затягивало тяжёлыми, тёмными тучами.

Когда до базы оставалось меньше пяти километров, Ник сбавил шаг, и разделившись, они с Хизер параллельно пробирались вперёд короткими перебежками. Сейчас уже можно было наткнуться на пост, а количественное превосходство явно не на их стороне. Когда они обошли незамеченными два поста и один патруль, в голове Ника поселилась тревожность — всё-таки, Тайлер ясно дал понять, что пробраться на базу легко не будет, а внутренние системы безопасности почти наверняка окажутся ему не по зубам. Всё, что сейчас было у Ника, это одна единственная пропускная карточка, отобранная Тайлером у Надзирателя Тома.

Перелесок закончился и, обогнув ещё несколько постов, Ник различил в пасмурных сумерках здание «Прайма», тяжёлой, серой глыбой возвышающееся над пустынным берегом и стоящее почти на обрыве. Здание не подсвечивалось какими-либо сигнальными прожекторами или лампами. Монолитные стены без окон придавали базе тяжёлый и неприступный вид. Чтобы разглядеть какие-либо входы, ворота или двери, необходимо подобраться ближе. «Можно попробовать подойти со стороны скал и обрыва, если там есть за что уцепиться…»

— Думаешь, стоит? — Хизер выслушала короткий план и покосилась на высокий забор.

— Хотя бы посмотрим, как обстоят дела с охраной здания, — Ник качнул головой. — Я не очень хорошо знаю, какая там может быть защита. У нас всё равно вариантов не много…

— Хорошо, — Хизер кивнула. — Давай попробуем.

Пробираться по почти отвесной скале было нелегко. Пальцы гудели от напряжения, когда Ник хватался за очередной выступающий камень. Ноги периодически соскальзывали, передохнуть получалось только на небольших земляных выступах, попадавшихся на пути. Метр за метром, они приближались к месту, где сеточный забор проходил почти у кромки обрыва. Уцепившись за край и подтянувшись, Ник смог разглядеть огороженную территорию. Он не заметил патруля или смотровой вышки, а значит — можно попробовать преодолеть забор. Он протянул Хизер руку, помогая забраться.

— Высоко, — она присвистнула, оценивая размеры ограждения.

— Пробежим до здания, посмотрим, есть ли с этой стороны входы, потом сразу обратно. Я тебя подсажу, перепрыгивай первая.

Взяв напарницу за талию, Ник с усилием подбросил её как можно выше. Цепкие пальцы и рельеф подошв, позволили ей удержаться. Хизер поднялась выше и, перемахнув через забор, спрыгнула на землю, пружиня на ногах. Перепрыгнув следом и оказавшись рядом с ней, Ник указал рукой в направлении серой глухой стены. Прижавшись почти вплотную к зданию, они ступали осторожно, задерживая дыхание, чтобы слышать происходящее вокруг. Спустя примерно тридцать метров, Ник обнаружил углубление с воротами, почти сливающимися со стеной и по цвету, и по текстуре. Устройство контроля доступа моргало тусклым жёлтым индикатором. Ник достал из кармана карточку Тома и следуя интуиции, и рассказу Тайлера, вставил её в узкий проём под индикатором. Жёлтый цвет моргнул ещё два раза, а затем сменился на красный.

— Я так думаю, это — отказ, — Хизер, стоявшая к Нику спиной, коротко оглянулась.

— Однозначно, — Ник ругнулся, вытаскивая карточку. Индикатор снова загорелся жёлтым, и он проделал то же самое во второй раз. Снова красный.

— В третий раз не советую это делать, — Хизер нервно хихикнула. — Ник… — она дёрнула его за рукав, — а это что?

Он повернул голову туда, куда напарница указала рукой. На высоте около трёх метров находилось устройство, прикреплённое к стене. Красный индикатор размеренно моргал, а из-под небольшого козырька была едва различима выпуклая линза.

— Похоже, что камера слежения… — в это мгновение он уловил боковым зрением несколько прямых лучей света, за углом здания. — Патруль. Уходим.

Шуршание ботинок уверенно приближалось и поверни патруль за угол, то увидеть их, прижавшихся к стене в свете фонарей не составит никакого труда.

— Завернём за угол, перелезем там, — Ник указал рукой, куда нужно бежать.

До поворота оставалось ещё метров пятнадцать, когда патруль вышел из-за угла, освещая пространство впереди себя яркими фонарями. Лучи света двигались от забора к стене. Фонарь полоснул Ника по краю куртки, когда он делал последний шаг за угол. Ему казалось, что прижавшись к этой серой стене он врос в неё, обрывисто втягивая открытым ртом воздух. Но было тихо. Патруль его не заметил. До того, как шарящие в темноте фонари доберутся сюда, есть несколько минут. Добежав до ограждения, он с усилием подбросил напарницу наверх. Забор слегка лязгнул под её ботинками и звук шагов патруля стал быстрее, стремительно приближаясь к источнику шума.

Хизер подтянулась резким движением и, спрыгнув с забора, почти кубарем укатилась за край обрыва. Ник последовал за ней — шаги были всё четче и громче, свет фонарей почти догнал, когда он, не группируясь, спрыгнул вниз — к тому же обрыву, что и Хиз. По позвоночнику метнулась молния боли, он упал на небольшой земляной выступ отбивая спину. Хизер, вся в пыли, сидела рядом, вытирая струйку крови, бегущую по виску. Приводя дыхание в порядок, он наблюдал за лучами фонарей, освещающих то самое место, где несколько секунд назад они перебирались через ограждение.

— Ты в порядке? — он всё ещё тяжело дышал, осматривая напарницу.

— Царапина, — размазывая пыль и кровь по виску, ответила Хизер осипшим голосом. — Что нам теперь делать?

— Есть одна мысль, — Ник поднялся, не обращая внимания на боль в спине. — Нам нужен их пост.