Германская история: через тернии двух тысячелетий

Эпилог Прошлое и настоящее

После объединения Германии прошло более 15 лет. Для немецких политических и научных кругов одной из наиболее важных и актуальных задач остается определение новой роли и места Германии на мировой арене исходя из ее реального политического и экономического веса. За блестящим фасадом Европейского союза (ЕС) все отчетливее начинают вырисовываться новые франко-германские противоречия. Причиной их являются опасения Парижа, что при неизбежном расширении ЕС на Восток Франция будет оттеснена на периферию и потеряет часть своего нынешнего влияния. Германия же, по мнению французов, укрепит свои позиции и окажется в самом большом выигрыше.

Объективно расширение ЕС ведет к ослаблению внутренних связей между его членами и к возможности появления в организации отдельных группировок. Понятно в связи с этим, что в Берлине растет искушение в полной мере использовать геополитическое положение Германии. Скорее всего, Германия будет проводить свою внешнюю политику достаточно эгоцентрично, с учетом прежде всего национальных интересов, что не раз и подчеркивал канцлер Г. Шрёдер. Такая достаточно жесткая и прагматичная политика является совершенно логичной и наиболее рациональной. Хотя возможен и такой вариант, при котором Германия не захочет нести бремя супердержавы. Не случайно, в 2003 г. она отказалась поддержать англо-американское вторжение в Ирак, хотя это резко ухудшило ее отношения с США. Как сложится путь Германии при канцлере Ангеле Меркель, покажет будущее, а делать прогнозы — задача не историка, а фантаста, футуролога иди оракула от политической науки.

Во внутренней жизни Германии в основном закончился период адаптации восточных немцев к западным стандартам и условиям. Но экономические различия между восточными и западными землями все еще остаются значительными, так же как и различия духовно-ценностные. В связи с этим вновь необычайно актуальным становится вопрос национальной идентичности. Еще в 1886 г. Ф. Ницше иронично писал, что «немцы являются по натуре более непостижимыми, более широкими, более противоречивыми, менее известными, труднее поддающимися оценке, более поражающими, даже более ужасными, нежели другие народы в своих собственных глазах, — они ускользают от определения и уже одним этим приводят в отчаяние французов. Характеристичен для немцев тот факт, что их вечно занимает вопрос: что такое немецкое?».

Причина немецкой непостижимости лежит, безусловно, в драматичных изломах немецкой истории. Германия, эта «опоздавшая нация», сформировалась в единое национальное государство, стала индустриальным обществом и затем республикой позже, чем многие другие европейские нации. Но стремление добиться аналогичных успехов в XIX–XX вв. дало немцам заряд колоссальной энергии, как творческой, так и разрушительной.

Германия неустанно боролась за ключевое положение и в Европе, и в мире. Это являлось константой немецкой внешней политики кайзеровской империи, а в период нацизма германские фашисты практически попытались покорить вначале Европу, а затем и весь мир. Последствия хорошо известны. В поисках национальной идентичности немцам (как, впрочем, и любому другому народу) пришлось отказаться от следования легендам, противопоставляющим Германию остальной Европе как якобы воплощающую истинные ценности мира. Объединенная Германия выдержала экзамен на демократическое национальное государство, доказав тем самым, что она усвоила страшные уроки XX века.