Хьюстон, 2030: Нулевой Год

Глава 10

Утром следующего дня, когда Марк добрался до Участка, Алекс Зуйко уже ждал в «стекляшке» следователя. Судя по красным глазам и небритому подбородку, сержант трудился всю ночь.

— Если ты не занят, Марк, пошли со мной. Я представлю тебе мисс Джен Лиен. Вчера ночью, она любезно согласилась переговорить с нами. А я честно заработал сверхурочные.

— Как тебе удалось? — Алан и Алекс – находчивые ребята, но Марк не ждал, что задержание Лиен произойдёт так быстро.

— Старый друг Алана гастролировал в Шелдон-Рез. Доктор Ай-Уже-Не-Болит убедил приятеля провернуть небольшой спектакль для Полиции.

— Старый друг?

— Ага. Имени называть не будем – оно к делу не относится. Парень трудился брокером на бирже. Ну а после Обвала – стал «артистом», то есть вором на доверии. Продолжил работать по основной специальности, так сказать. Сейчас уже почти отошёл от дел, но любит иногда проделать фокус-покус из старого репертуара. Даже для Полиции, причём совершенно бесплатно. Из любви к искусству, я полагаю.

— Ну и какой фокус-покус вы придумали, Алекс?

— Кодовое название «Вас привлекут за убийство». Только вместо сообщников, переодетых полицейскими, на этот раз работала команда настоящих полисменов. Алан просчитал, Лиен – жадина. «Артист», слегка загримированный и со скрытым микрофоном, появляется перед сутенёром и заказывает ночь с девочкой. Мисс Лиен – она же «подкладка», – начинает клиента проверять, но по сравнению с нашим профессионалом – как школьная баскетбольная команда против сборной НБА. Проверка проходит на ура, и они отправляются к Лиен «домой». Ну, ты знаешь, как это делается: Лиен заберёт бабки, поцелует клиента в щёчку, а потом представит «подружке» – нелегалке, вроде секс по взаимному согласию, и не подкопаешься. Пустынная улица, всё такое. Внезапно у «артиста» случается инсульт. А во рту – пластиковая соломинка для коктейлей, с содой и пищевым красителем. Жёлтая пена по подбородку!

— Лиен поверила?

— А куда она денется? Этот мужик – профессионал! Я сам чуть в штаны не наложил, когда «артист» захрипел в микрофоне. Подумал: кранты старичку – сегодня вечером инсульт настоящий случился! Короче, была бы Лиен слегка порядочной, помчалась бы звать на помощь. А если трусиха – рванула бы когти. Но Лиен – жадина, что и требовалось доказать. Всю дорогу «артист» прилежно блестел золотом и размахивал толстенным бумажником. Лиен решает: мертвецу цацки ни к чему. В Раю, золотая цепь на шее – моветон-с! И с нелегалкой делиться не надо. Чистая прибыль. Пошарила по карманам – и ноги. Однако, ноги получились прямо в руки – Полиции.

— И?

— Чертовски смелая девочка, должен сообщить. Говорит: всё зашибись, сержант, я – с лицензией. Я такой: доверяю Вам как себе, мисс, однако, позвольте просканировать Ваш микрочип. Достаю сканер, и, увы, он играет «та-да» и показывает: регистрация недействительна. Она: попробуй ещё раз. «Та-да». Я несколько подкрутил сканер, знаешь ли. Ну вот, ставлю задержанную лицом к стене, зову женщину-полицейского, и мы Лиен обыскиваем. Извлекаем бумажник, дорогущий мобильный телефон, золотые мужские часы, кольцо и цепочку. И прикинь, на обратной стороне часов гравировка: «Чарльзу ван де Гиру за 25 лет безупречной службы». А на телефончике – экран с паролем и то же имя: «Чарльз ван де Гир». «Хьюстон, у нас проблемы»[29], говорю я Лиен. Вы мисс, ну просто никак не можете быть Чарльзом. Вот и сканер мне настучал: мама звала Вас Дженнифер.

— Отлично подловил!

— «Артист» – профессионально устроил. Лиен естественно, отрицает. Говорит, клиент подарил, или у неё недавно умер двоюродный дедушка, всё такое. Без базара, мисс. Введите пароль и покажите мне – если экран откроется, телефон Вам и правда подарили. Выпишем штраф за просроченную лицензию, и можете продолжать ударно-трудовую ночь. Увы, телефон никак не хочет открываться! Мисс, да у Вас – амнезия! Нельзя Вас в таком состоянии на улице-то оставлять. Позвольте пристроить в кутузку на ночь. И отправляем девочку за решётку, до выяснения. Через часок, достаём голубушку из камеры и говорим: Ваш диагноз не подтвердился, мисс. У Вас – не амнезия! Найдено тело господина Чарльза ван де Гира. Так что, мисс, «Вас привлекут за убийство». Лиен – в панику. Начала орать: клиент мёртвый был уже, мёртвый! Прямо перед камерой видео-наблюдения. Глупо попалась, в общем. Сейчас сидит в кутузке, маринуется потихоньку. Я намекнул, за такой прорыв светит четвертак без права амнистии, либо пожизненное.

— В суде не прокатит. Наш «артист» жив.

— Жив, здоров и мчит с комфортом домой в Корпус-Кристи[30] – на армейском грузовике. Но мисс Лиен ни к чему это знать, правда?

— В Корпус-Кристи? У доктора Мосса – очень богатые друзья. Военные конвои возят и гражданских, только за бешеные деньги!

— «Артист» едет забесплатна. Небольшие чудеса ещё случаются в жизни, даже с сержантами с этих самых военных грузовиков. Накатывают приступы невероятной щедрости. Особенно если взять подержанную полковничью форму и правильно надеть…

— Полковничью форму? Круто… Оставим в покое вашего «артиста» – брокера. Пошли Лиен колоть. Как делаем: добрый полицейский – злой полицейский?

— Не-е-ет, не пойдёт. По плану игры «Вас привлекут за убийство», оба полицейских – злые: один из Полиции, второй – из ФБР. За ФБР – естественно играешь ты. Ты у нас злой, но хитрый и осторожный. А я – играю за Полицию, оттого я злой и тупой. Но со служебным рвением и жаждой крови.

Алекс и Марк прошли в комнату для допросов. Дежурный депьюти вскоре привёл из камеры арестованную проститутку. Лицо Джен было в подтёках туши для ресниц и размазанной губной помаде. Алекс – не из тех, кто оставляет важный бизнес запугивания на волю случая. За три секунды до момента, как дежурный открыл дверь, сержант начал объяснять Марку, будто продолжив долгий разговор, — …зачем вы, к чертям, отправили леди в мужской лагерь? А охранник говорит: да какая она леди, в задницу. Долбаная ЗППУ! Теперь мы завсегда так делаем. Поступает самка с микрочипом – к мужикам! А чем я тебе стану зону под контролем держать? А я говорю: но ведь самка… того. Умерла! Тебе начальник задницу не порвал за смерть заключённой? А он смеётся: никто и слова не сказал. Кто знает, может ей даже нравилось обслуживать полсотни мужиков каждую ночь?

Тут Алекс обернулся к двери, будто только заметил депьюти и Лиен, — Ой, извини, братан. Я вот просвещаю ФБР про мою инспекционную поездку по исправительным заведениям… Оставь мисс Лиен с нами, – и свободен…

Депьюти закрыл за собой дверь, а сержант указал Лиен на кресло, — Присаживайтесь, подозреваемая.

Затем он снова повернулся к Марку и продолжил «просвещать»: — Ну так вот. Выясняется: самка забеременела, а в мужских зонах – низзя. Но ведь зэки знают, что делать. Нужна алюминиевая ложка из соловой и ещё свечка. Накаляем ложку, типа: стерилизация. И прямо горячую – втыкаем самке в… Не, долгая история. Давай, мисс Лиен допросим по-быстрому, и я с подробностями расскажу.

— Договорились, сержант, — подыграл Марк.

— Извините, что заставили Вас ждать, мисс Лиен, — повернулся сержант к проститутке, — Это вот старший следователь Пендерграсс, он из ФБР.

Марк, извлёк бэдж.

— Может быть, я зря с вами разговариваю. И ваще – позовите адвоката, — сказала Лиен.

— Да как Вам будет угодно, мисс. Учтите, я зачитал Ваши права, и после Вы уже давали показания. У нас же есть видеозапись, правильно? Вам, мисс, понадобится чертовски серьёзный адвокат, чтобы выпутаться из этого дерьма. Настоящий хищник, прожжённый. А дешёвый адвокатишка только хуже сделает.

— Деньги у меня найдутся…

— О-о! Давайте будем реалистами! Правильный адвокат просит за час больше, чем леди вашего класса делает в неделю… Давайте: просто и легко. Я Вам дам список, и Вы запомните назубок обстоятельства всех шести убийств.

— Шести? — изумилась Лиен.

— Видите ли, на нас висят ещё пять убийств, – и метод совершения один-в-один, — терпеливо объяснил сержант, — Мужик идёт к проститутке. Трах-бабах, а утром мы находим тело. Отравлен и ограблен! Ну раз мы установили, Вы сделали вчера ночью господина Чарльза ван де Гира…

— Не знаю никакого Гира ваще!

— Чуть ранее, Вы совсем не то говорили. Запамятовали? Видеозапись напомнит. Учтите, леди: мне даже это видео ни к чему. Эксперты начали работать с трупом. Ваши отпечатки пальцев – у мертвеца на пряжке ремня и на пуговице.

— Я уже говорила, мужик был мёртвый! — Лиен заплакала, вытирая глаза тыльной стороной ладони и размазывая тушь по щекам. — Я только часы сняла… Телефон… И остальные цацки… Но я не… Не убивала я! А-а-а!

— Ну, голубушка, успокойтесь! Не надо плакать! — Марк играл роль «злого агента ФБР». — Убивали, не убивали, какая теперь-то разница? Облегчите душу! Просто скажите, чем ван де Гира траванули. Снотворное? «Лёд»?

— Ничего я не траванула. Я сержанту уже сказала…

— А зачем у Вас крэк-кокаин в сумочке? — прервал Алекс.

— Какой ещё крэк?

Алекс торжественно водрузил на стол пластиковый пакетик для вещественных доказательств. Внутри находился другой пакетик – поменьше, с белым порошком. Отчётливо выделялся припорошенный дактилоскопической пудрой отпечаток пальца, — Вот такой крэк, леди.

— Не моё ваще! — взорвалась Лиен.

— Уже Ваше, — сказал Алекс, — Вы заворачивали собственноручно. Видите: Ваш «пальчик» на пакетике?

— Ты… Ты! Скотина! Ты мне пальцы полотенцем вытирал! Когда отпечатки снимали! Я ещё подумала: почему это кусочек липкой ленты на полотенце? Мистер… чёрт, как Вас по фамилии? Мистер Пендерграсс! Сержант – всё подстроил. Уже в Участке. Не было на мне никакого крэка ваще. Богом клянусь!

Марк сделал недовольное лицо и спросил Алекса, — Ты чо, опять?

— Чо, – опять? — откликнулся сержант, — ну не было на самке наркоты! И что прикажете делать?

— Я те сто раз говорил, падла! Делай что хочешь. Только мне-то зачем об этом знать? Смотри, сержант, и учись.

Он повернулся к Лиен, — Простите великодушно, леди. Вам всё привиделось. Никакой липкой ленты в полотенце, правда, сержант? А чтобы удостовериться, на Вас абсолютно нет наркотиков, мы сейчас позовём нашего штатного врача. Он Вас проверит… как бы это сказать, изнутри… Понятых пригласим, фотографа, на видео запечатлеем, всё по правилам. Но, конечно, если врач внезапно что-то у Вас найдёт – это железобетонное доказательство. А врач – найдёт, даже не сомневайтесь. У нас в Участке очень хороший, опытный врач… Подумайте: и зачем Вам беспокойство? Давайте так: Вы мне ничего про сержанта не говорили, я ничего не слышал, а пакетик – Ваш. И с Вашими «пальчиками». Ну? Договорились? Вот и умница.

Лиен больше не плакала, а смотрела на Марка расширенными глазами. Клиент созрел.

— Ладно, мисс, — махнул рукой Алекс, как бы отказываясь звать врача и предлагая замять дело. — Крэк или не крэк – какая разница? Доказательная база и так железобетонная. Часы, телефон, отпечатки пальцев на ремне… На Вашем месте, мисс Лиен, я бы пошёл на сотрудничество с Полицией.

— На какое сотрудничество?

— Ну, скажем, Вы берёте на себя убийство по неосторожности. Не хотели клиентов убивать, да крэк-кокаин Вам продали какой-то неправильный. Купили дерьмо задёшево, у неизвестного Вам дилера. Бывает. Шесть трупов по неосторожности – всего пятнашка в лагерях[31].

— Шесть? Почему шесть? — прошептала Лиен.

— А сколько Вы хотели, голубушка? Рассудите сами. У нас пять «висюков». Шериф – плачет. Окружной прокурор – рыдает. А теперь вот и у ФБР счастья в жизни нет. Ещё хорошо, мистер Пендерграсс и начальник участка – давние друзья, оттого не грызутся, как поступили бы некоторые…

— Я не уверен, что следует вешать на неё все шесть дел, — в соответствии со сценарием, у Марка «неожиданно проснулась забота о своей заднице», — На видеокамеру она скажет, а на суде – откажется от пяти трупов?

— Не-е-ет, сэр. Зачем ей отказываться? Если вдруг бросится в несознанку, мы повесим на неё вместо убийств по неосторожности – убийства первой степени. Шесть штук! А это – совсем другой срок. Четвертак! Без права амнистии.

— Алекс повернулся к Лиен. — Я вкратце расскажу Вам разницу между пятнашкой с правом амнистии и четвертаком без. Пятнашка проходит в женском исправительном лагере. Совсем не курорт, однако… Короче: выжить можно. Станете себя примерно вести, – даже позволят откинуться, лет этак через двенадцать. А вот двадцать пять – не просто на десять лет больше, чем пятнадцать. Вы же – зарегистрированный провайдер половых услуг? При наличии лицензии, дорогая леди, четвертак без права амнистии проходит совсем не в женском лагере. Я вот давеча господину следователю рассказывал. Новая система у них. Отправят Вас, голубушка, на мужскую зону. Федеральные Угольные Лагеря! Там даже нары под землёй, в шахтах – охранять проще. Вы готовы обслуживать по пятьдесят мужиков каждую ночь, и делать регулярные аборты – раскалённой алюминиевой ложкой? Я Вам без выкрутасов скажу. Шансов выйти оттуда живой – у Вас почти нет. Если чудом выйдете – то калекой: умственной и физической. Я понятно излагаю?

Лиен тихо кивнула.

— Ну, а раз понятно, — продолжил сержант, — Давайте, мисс, возьмём себя в руки и начнём заучивать наизусть остальные пять дел. Мистер Пендерграсс нас с Вами проверит, – и запишем на видео.

— Подожди, сержант, не гони лошадей, — сказал Марк, — Я подумал, нельзя на неё все шесть трупов вешать.

— Почему нет, сэр?

— Если и в самом деле – не она? Прикинь, самка уже в лагере, а у нас – дело номер семь? С тем же методом совершения?

— Ой, фигня! Ну, соврём что-нибудь Окружному прокурору. Всего и делов-то.

— Не, мне это не нравится. Если дело номер семь – соврать-то соврём. А если – ещё одно дело? Восьмое? Наступит задница!

— Вы правы, сэр. Об этом я и не подумал. Надо чем-то задницу прикрыть.

— Мисс Лиен, — произнёс Марк задумчиво, — Вы работаете на Джо Во, не так ли?

— Так, — кивнула она.

— У нас есть достоверная информация, убивает клиентов одна из девочек Во. Предположим на мгновение, это не Вы. Если сейчас всё расскажете и про Во, и про всех девочек, мы на Вас повесим всего одно убийство по неосторожности. Вчерашнее. Потянет на пять лет, максимум. Если Вы сядете, и убийства прекратятся – тем лучше. А если продолжатся – у нас будет великолепная отмазка. Скажем прокурору, Вы узнали от кого-то и решили сами попробовать. Называется: «подражатель».

— Я… я уже говорила. Понятия не имею, почему этот Чарльз, или как его, – откинул копыта. Я только цацки забрала… И я никакого отношения не имею к другим убийствам.

— Давайте так. Если Ваши показания помогут точно определить, кто из девочек Во замочил тех пятерых, я шепну экспертам, чтоб не обращали внимания на некоторые улики. Для начала, «не найдут» Ваши отпечатки пальцев. А бумажник и «цацки» – положим мертвяку в карман. И отпустим Вас, голубушка, на все четыре стороны.

— О-кей, сэр. Я… не хочу быть в лагере. Даже на пять лет.

— Ну, тогда давай на «ты», — предложил Алекс, — Если не хочешь в лагерь, расскажешь нам всё. Про Джо. Про его девочек. Имена, адреса, привычки, сколько просят за ночь, где губную помаду покупают, и так далее.

— Я тебе, сержант, расскажу, а Джо меня – на перо…

— О Джо можешь не волноваться. Всё что расскажешь – останется строго между нами. Откуда Джо-то узнает? Разве, сама проболтаешься. Притом, я не уверен, что двадцать пять в Федеральных Угольных Лагерях – лучше, чем бандитское перо. По крайней мере, от ножа умирают быстро. И – относительно безболезненно.

— Хорошо, я расскажу, но… — начала торговаться Джен. Она выглядела слегка уверенней. В этом и заключался фокус-покус: сначала объяснить «клиенту», надежды нет никакой, а потом показать гипотетический выход из ситуации, не обещая ничего конкретного.

— Никаких «но», беби. Начинай стучать. Всё, включаю камеру, — Алекс нажал на кнопку пульта дистанционного управления.

Проститутка подавленно кивнула и принялась «стучать». Организация работала так: у Джо Во имелось восемь «подкладок», а в целом он рулил более чем сотней проституток. Лиен контролировала одиннадцать «девочек без лицензии» в трёх домах с обеих сторон шоссе К.Э.Кинга. Джен сыпала именами и адресами, а Алекс и Марк делали заметки, задавая время от времени уточняющие вопросы. Видеозапись, конечно, транскрибируют и передадут в настоящий отдел Контроля Секс-услуг в качестве вспомогательных разведданных, но учитывая метод задержания и допроса Лиен, всё это вряд ли годилось для зала суда.

Джен плавно перешла в рассказе на проституток, которых контролировала лично. И вдруг промелькнула фраза: «Была у меня ещё одна, но теперь уже нет…»

— И что с нею стряслось? Сбежала? — хладнокровно спросил Алекс.

— Замочили, на пару с клиентом. Говорят, серийный убийца. Ваши парни из ФБР должны знать.

— Как её звали?

— Мел.

— А фамилия?

— Я те чо – нотариус? Извини, сержант, вырвалось… Я имею в виду: не знаю фамилии ваще. В нашей работе, знание фамилий вредит бизнесу.

— А где Мел жила, не в курсе случайно?

— В долбаных трущобах, где ещё? По шоссе Гаррет, к северу от Шелдон-Рез. Мне пофиг, где мои нелегалки живут, лишь бы на работу выходили каждый вечер, чистенькие и в достойном прикиде.

— А если какая не придёт — как ты её найдёшь?

— Для твоего общего развития, сержант, есть такая штука. Называется телефон! Хотя, если без шуток, я просто звоню Джо, он отправляет своих пацанов разобраться на месте. Пацаны у него – конкретные, им за это бабки платят, вот пусть они и потеют. Я ни при чём.

— А откуда ты узнала, что Мел замочили?

— Джо увидел по телевизору. Сказал: пойдёшь на долбаные похороны и лично проверишь. Конечно, это Мел. Гроб был закрыт, но я поглядела фотку в часовне.

— А что насчёт клиента?

— Инвалид на протезе? Ну – тоже узнала. Я парня привела к Мел вечером, когда их замочили. Он спросил у Джо именно эту девочку, конкретно. Я хочу только с Мел, говорит, других не предлагайте. Торговаться не стал, и заплатил по правильной цене. Мел была свободна в ту ночь, ну, я сказала: никаких проблем, по рукам. Странно, вдруг оказались в этом дурацком лесу. Что – отдельной кровати мало?

— А имя ты у парня спрашивала?

— Назвался Ником. Фамилию я не спросила. Уже на кладбище прочитала: вроде как: Хобсон…

Алекс невзначай сунул руку в карман и нажал кнопку на телефоне. Через тридцать секунд телефон запищал рождественской мелодией из «Щелкунчика», и Алекс метнулся в коридор, вроде бы ответить на срочный вызов. Выждав ещё минуту, он постучал и попросил Марка выйти. Они иногда применяли трюк, чтобы прервать допрос.

Плотно прикрыв дверь, Марк спросил Алекса — Думаешь, правду говорит?

— Мы же не сообщали о видеозаписи похорон. Сама рассказала, причём в деталях.

— Согласен. Итак, мы подтвердили, убитая была проституткой, а Ник Хобсон – клиентом. Однако, мы не знаем ни фамилии девушки, ни адреса. Ты считаешь, мисс Лиен знает, но не хочет говорить?

— Вряд ли, Марк. Она правильно сказала: в такой работе, фамилии и адреса – это лишнее. Меньше знаешь – крепче спишь.

— С Джо Во стоит пообщаться?

— На твоём месте я бы этого пока не делал. Парень куда умнее, чем его самки.

— Опять-таки согласен. Джо сделает квадратное лицо и скажет нам, всё это – яркое воображение мисс Лиен. И мгновенно – потребует адвоката. Я могу дать правую руку на отсечение, у него-то точно есть пройдоха-адвокат, готовый на все услуги. К Во мы пойдём, если только застрянем полностью по всем другим направлениям. Джен сказала, Мел из ТШГ? Давай так: продолжай колоть ещё часок, а потом иди отсыпаться. Ты ведь сегодня выходной? А я тем временем звякну Киму. Наверное, нам придётся ещё раз пройтись по его околотку.

— Похоже на план. Как конкретно ты собираешься искать в ТШГ?

— Придумаю, пока доеду на велосипеде. Например, можно распечатать адреса всех ЗППУ, ходить и показывать фото жертвы. Если даже проститутка в трущобах Меза запомнила лицо, девочки на шоссе Гаррет тоже, вероятно, что-то о Мел расскажут.

— Лиен – отпускаем? Сделка есть сделка.

— Никому не расскажет?

— Не думаю. Она нам «настучала» достаточно, причём на видео. Если проговорится о допросе подружкам, её песенка спета…

— Будем надеяться. Да, ещё одно. Твоя история, как проституток отправляют на Федеральные Угольные? Это – правда, или ты выдумал?

— Выдумал, Марк. Хотя, идут разговоры, неплохо набрать добровольцев в женских лагерях и открыть в мужских контролируемые бордели.

— Это ещё зачем?

— Хотят, чтобы заключённые с бóльшим энтузиазмом рубили уголёк. Наказания на зэков уже не действуют, вот попробовать метод поощрения…

Марк вернулся в кабинет и набрал номер Кима.

— Я в трущобах, сэр! Подъезжайте прямо в Околоток, у нас… открыто, — Голос молодого человека застенчиво дрогнул на последней фразе.