Как спасти жизнь

Глава 10

Райли

— Сходи в клуб, — говорит герой моих непристойных фантазий. Пока он делает глоток кофе, я наблюдаю за его губами, как будто оттуда вот-вот выскочат тайны мироздания. Это становится нездоровым. — Все забываю сказать, что уже дал указания.

Я видела сны о нем. Грязные, неуместные. Теперь я — та девчонка, которая сохнет по своему боссу. Последний парень, о котором я видела неприличные сны, это Брэд Питт в мои семнадцать. И вот мы тут. Такое понятие, как золотая середина, мне незнакомо.

Джордан откусывает еще один кусочек фриттаты, которую я приготовила для Мэйси, надо уточнить, это остатки. Я проводила онлайн-исследования питания и, думаю, данное блюдо в фаворитах.

— Что за клуб?

Он постукивает вилкой по пустой теперь тарелке.

— Частный, в котором я состою. Хорошо получилось, — говорит он.

— Просто хорошо? — Из Джордана вышел отличный подопытный кролик, всегда готовый попробовать новое блюдо. Он хитро улыбается, кладет вилку в рот и медленно жует. — Очень хорошо.

Поддразнивание. Еще больше материала для моего ночного увлечения. Я физически ощущаю это между ног, что представляет собой почти такое же чудо, как воскрешение Христа, потому что я не сомневалась, что там, внизу, была мертва. Не помню, когда такое происходило в последний раз, и уверена, что довольно давно.

Поставив пустую тарелку в раковину, он споласкивает ее и кладет в посудомоечную машину.

— Не сорви голосовые связки всеми этими похвалами.

Он смотрит на меня через плечо.

— Сделай мне в следующий раз отдельную порцию, и я буду стараться лучше.

Настала моя очередь улыбаться.

— Где находится этот частный клуб?

— На Мэдисон. В паре кварталов. — Повернувшись ко мне, он упирается руками в белую мраморную столешницу. — Я сообщил им о тебе. Записывай все на мой счет.

— Чем там можно заняться?

— Много чем. У них есть детская. Театр. Спа. Спортзал. Ты можешь пообедать там… Я отправил все в сообщении.

Проверяю телефон. Само собой, он отправил.

После того как Джордан уходит на работу, я собираю Мэйси, и мы выходим на улицу города. Оказывается, нужно быть кем-то, чтобы присоединиться к Клубу, так что нет ничего удивительного в том, что известный нью-йоркский актер выходит из дверей, когда я вхожу в них с коляской. Богачи живут невероятно, вот и все, что я могу сказать.

Все утро мы проводим в детской комнате, которая по размеру больше, чем весь первый этаж в моем доме. А потом замечаю бассейн на крыше.

Я не плавала в бассейне и не была пляже почти десятилетие. И это не преувеличение. Когда ты владеешь бизнесом, выходных дней нет. Каждая минута уходит на его рост. Каждый пенни, который тратишь не на предметы первой необходимости, реинвестируется. Отпуск, одежда, развлечения — все это теряет свою ценность. В течение многих лет моя единственная цель состояла в том, чтобы бизнес оставался платежеспособным. И даже с моей высокой степенью ответственности это давалось с трудом.

Мы проходим мимо Клубного магазина, и я замечаю в витрине красное бикини. У меня на него странная реакция: мне захотелось его приобрести. Желание схоже с потребностью Вероники в новом оттенке лака для ногтей от «Шанель». Что значит, я обязана его получить.

Я никогда ничего не покупаю для себя, но даже несмотря на то, что этого не следует делать, потому что мне это правда не по карману, я все равно его беру. Также кажется не правильным записать все на счет Джордана, поскольку это личная вещь. Потом выбираю для Мэйси симпатичный розовый слитный купальник, и мы направляемся к бассейну.

— Пул, — кричит она, что больше звучит как пу.

Малышка не продержится долго. Занятия в игровой вымотали ее. Она начинает уставать. Поэтому, после того как мы немного поплескались в неглубокой части бассейна, снимаю с нее мокрый купальник и укладываю обратно в коляску. Меньше, чем через десять минут она засыпает.

Вот, как я и оказалась в этой ситуации. Кажется, я жульничаю, поступаю неправильно, отдыхая на шезлонге у бассейна. Вставив наушники, включаю аудиокнигу, которую бесплатно скачала на телефон. У меня вошло в привычку слушать их на местах работы в одиночестве, так в этом и погрязла.

Глубоко вздохнув, откидываюсь назад и закрываю глаза, позволяя теплу и солнцу сотворить свою магию, — согреть мою кожу и высушить купальник. К такому можно и привыкнуть… хотя лучше этого не делать.

— Что ты делаешь? — слышу я не более чем через пять минут. Как раз на той части книги, где встречаются главные герои.

— Не обращай внимания, — говорю я себе.

Голос подозрительно похож на голос Джордана, но этого не может быть, поскольку он на работе. А потом я слышу:

— Райли. — И это точно Джордан.

Я приоткрываю глаза и щурюсь на солнце. На фоне ясного голубого неба над моим шезлонгом нависает силуэт в черных рубашке и штанах и солнечных очках, будто он здесь, чтобы забрать мою душу. Судя по его тону и тому, как скривились его губы, он не очень счастлив видеть меня. Даже несмотря на очки его V-образной, морщине между бровей не скрыться.

— Прохлаждаюсь, как злодей из Бондианы. Что, по-твоему, я делаю?

Он снимает солнечные очки и вешает их на воротник рубашки. Я медленно моргаю и хмурюсь.

— Выставляешь на показ слишком много тела в моем частном клубе.

Оу.

Я съежилась от стыда, мое тело приобрело темно-красный оттенок. Чего не должно происходить с кожей, если только вас не приносят в жертву путем сожжения.

— Что ты здесь делаешь? — Теперь, когда из-за него я чувствую себя ребенком, пойманным за нарушением правил, сажусь, снимаю наушники и выключаю аудиокнигу и пытаюсь натянуть старую футболку поверх купальника. Я не считаю, что показываю слишком много кожи. Бикини сделано со вкусом, на высокой талии. Честно, не вижу, в чем проблема. Украдкой оглядываюсь вокруг, и да, тут есть женщины, которые одеты гораздо откровеннее.

Морщины на его лице разглаживаются. Взгляд смягчается, Джордан то отводит его, то снова переводит в мою сторону.

— Чуть позднее у меня встреча в центре… Я подумал, что мы могли бы пообедать.

С тем же успехом можно бросить мне на голову шлакоблок. Обед? Он хочет пообедать? Можно ли выказать свою радость по этому поводу? Или я должна выглядеть бесстрастной, притвориться, что на меня это не повлияло? Какие правила между начальником и подчиненным? Няней и боссом.

— Я еще не ела. — Выбираю вежливый, нейтральный ответ. Лучше перестраховаться, чем потом сожалеть. Несмотря на то, что мы разделили довольно много приятных мгновений, Джордан в основном ведет себя, как черепаха в человеческом теле. Если он почувствует любое резкое движение, то может забраться под панцирь и не выходить наружу следующую тысячу лет.

Он улыбается, смотря на Мэйси. Это его единственная слабость, от которой ему не убежать.

— Она довольно крепко спит.

Она спит настолько глубоким сном, что даже ни разу не пошевелилась.

— Игровая и бассейн. На мелкой стороне и с нарукавниками, — добавляю быстро, пока он не начал выражать недовольство по поводу мер безопасности. Я все же уговорила его отказаться от ношения шлема и к прежнему не вернусь. Устремленные на нас странные взгляды могли травмировать ее на всю жизнь.

Он кивает. Я встаю, мы находимся так близко, что чувствую запах его мыла.

— Где ты взяла купальник?

Вопрос застает меня врасплох. Пока я размышляю, какое это может иметь значение, он изучает мое лицо. Чего он хочет? Не знаю. Это не обвинение. Ему правда интересно. Как бы то ни было, именно он тот, кто выписывает мне чеки, поэтому с каждой минутой я настораживаюсь и беспокоюсь все больше и больше. Возможно, это все же оказалось не лучшей идеей.

— Сама купила в магазине. Я имею в виду, что заплатила…

— Я не про это. И я сказал тебе записывать все на мой счет.

— Могу пойти переодеться. Извини, если поставила тебя в неловкое положение.

— Дело не в этом, — быстро уточняет он. — Я просто… не ожидал увидеть тебя в купальнике. — Ему неприятно обсуждать эту тему, и он немного покраснел. Пожалуй, от этого я чувствую себя лучше.

Его взгляд вновь встречается с моим, в нем сквозит нежная улыбка.

— Купальник симпатичный, — произносит он, снимая напряжение. — Пойдем займем столик.

***

— Ты уже нашел Илая? — спрашиваю, кусая лучший на планете чизбургер с мясом дикого Ангуса.

Джордан отрицательно качает головой, между его хмурых бровей залегла тревога.

Он удвоил усилия по поиску отца Мэйси после неудачного эпизода с аллергией. Нам не только нужно узнать важную информацию относительно ее здоровья, но как подозреваю, Джордан обеспокоен психическим состоянием Илая. К тому же прошло довольно много времени. В какой момент ему следует вовлечь семью Илая?

— Я думала, ты супер-ищейка, искусный компьютерный гений. Разве нет незаконных путей, чтобы отыскать его?

Я вздрагиваю от его широкой улыбки. Это на него так не похоже, что я должна убедиться, что это не припадок. В его глазах, ясных как день, проскальзывает непринужденность.

— Поверь, я пробовал. Пока никаких успехов. — Спустившись с небес на землю он перестает улыбаться.

— Верю, — отвечаю ему. Потому что это безоговорочная правда. Его базовый принцип — порядочность. — Как ты попал в сферу информационных технологий? Тебе всегда это нравилось?

Он смотрит на салат, разумеется, органический, из лосося на гриле, в котором возится.

— Это всегда было мне по душе. Я люблю решать проблемы, находить выход там, где другие люди видят тупик.

— Задача не из легких.

— Будучи ребенком, я проводил много времени в одиночестве. Компьютеры… коды легко поддавались. Но не люди.

Зная его мать, могу представить, на что было похоже его детство. Я почти ощущаю то одиночество, которое он, должно быть, чувствовал. Может потому, что я испытывала то же самое. Из глубин моей души бурным потоком бьет ключ сострадания.

— Ты всегда самый умный парень в комнате, Джордан? — Его напряженный взгляд мог бы прожечь меня насквозь. — Тебе, наверно, одиноко.

— Ты кое о чем забываешь, — говорит он тихо, не сводя глаз с моих губ.

— О чем? — задыхаясь спрашиваю я, сердце ускоряет свой ход.

— Любовь.

Я моргаю. Смущенная. Застигнутая врасплох.

— Что, прости?

— Твоя татуировка… цитата. Любовь и удача сопутствуют храбрым.

По случаю открытия бизнеса я нанесла на тело надпись. Удача сопутствует храбрым, она расположена вдоль линии бюстгальтера и напоминает о том, что нельзя сдаваться.

Я сглатываю. Происходит что-то, с чем я пока не готова иметь дело.

— Люблю подстраховаться.

— Уэст! Как жизнь, дружище? — выкрикивает здоровенный блондин. Голос у него громкий и раскатистый, как у человека, который в шаге от состояния пьяный в стельку. Цвет лица красный, похожий на того, кто весь день проводит на поле для гольфа, и контраст со светлыми волосами делает все хуже.

Теперь он смотрит на меня.

— Привет, как оно, девочка? — Шумный и неприятный. Он напоминает некоторых посетителей, что я обслуживала в ресторане.

Не спросив разрешения, он пододвигает стул к нашему столику и присаживается к нам. Джордан оцепенел, одного его языка тела достаточно, чтобы прогнать парня прочь. Но удача оказалась не на нашей стороне. Вместо этого он беззастенчиво скользит взглядом по моей груди.

— Мы обедаем, Вудсон. Что тебе нужно? — Джордан уже на грани, вся эта легкая, расслабленная атмосфера, что мы делили еще минуту назад, испарилась. Не осталось и следа. Он наконец заговорил. Мы сдвинулись с мертвой точки, а потом случился Вудсон. Убила бы его.

— Я хочу знать, что там со сделкой Уинстара и кто твоя спутница?

Мудак подмигивает мне.

— Это инсайдерские торговые операции. Купи словарь. А с кем я обедаю, тебя не касается.

Не обращая внимания на признаки, говорящие о том, что Джордан не расположен валять дурака, Вудсон поворачивается в мою сторону.

— Здравствуй, прелестное создание. И кто же ты у нас?

Что за развратник.

— Я няня, — говорю, указывая на малышку, спящую в коляске. — Так что, пожалуйста, потише.

— Няня? — произносит он настолько мерзко, насколько это возможно. — Тебя можно нанять?

— Так, все, Вудсон. Вставай и проваливай.

Он пьян, но достаточно трезв, чтобы понимать, что последствий не избежать. Я только надеялась, что мне не придется вмешиваться. Дубинка и спрей от медведей в сумке. Никогда не выхожу из дома без них.

Джордан наклоняется к Вудсону и шепчет:

— Поднимайся и проваливай. Со мной ребенок. Я не буду повторять.

— Уэст, ты такой…

С молниеносной скоростью промелькнул удар. Вудсон резко откидывает голову назад, кровь заливает его лицо. Все происходит так быстро, я не ожидала такого.

Как и Вудсон.

В то время как он закрывает рукой кровоточащий, а возможно еще и сломанный нос, Джордан медленно встает на ноги, вытирает рот салфеткой и бросает ее на стол.

— Пойдем, Райли. Возьми свои вещи.

Я второпях перекидываю сумку через плечо, а Джордан спокойно берет коляску. После чего мы направляемся домой. Клуб официально под запретом.

***

— О, хорошо, ты дома!

Мы только что избежали физической расправы. Так что это последнее, что ты хочешь услышать на пороге. Никому из нас компания не нужна… особенно в лице Джоан. Как она попала в квартиру — другой вопрос.

— Я поменяю все коды, — объявляет ее сын, когда входит на кухню и обнаруживает ее за столом с бокалом вина в руке, просматривающей телефон.

Что ж, вот и ответ.

— Ты останешься мною доволен. Я кое-кого привела. Клара! — кричит она. — Не могла бы ты подойти?

Со стороны прачечной входит очень высокая, худая женщина, с тонкими губами и светлыми, почти бесцветными волосами. Она одета в костюм медсестры, бесстрастное выражение ее лица выходит на новый уровень.

— Я нашла тебе няню. — У Джоан такая улыбка, словно она выиграла переизбрание.

Джоан никогда не улыбается. Даже чуть-чуть. На самом деле, она делает прямо противоположное.

— Клара будет жить здесь, — снова начинает она. — Она хорошо позаботится о Мэйси, а Райли может вернуться к тому, чем она обычно занимается. — Она переключает внимание на меня. — Кем ты работаешь, милая?

— Клара, — обращается Джордан к женщине, которая еще не произнесла ни слова. — Прошу прощения за то, что моя мать притащила вас сюда под ложным предлогом, но нам не понадобятся ваши услуги.

Он открывает холодильник и достает пиво. Джордан почти никогда не пьет, так я понимаю, что он не в настроении. Достав открывалку из ящика, он щелкает крышкой и глотает прямо из бутылки. Да, сегодня тот самый день.

Поскольку я искренне люблю этим заниматься, все, что я услышала, и единственное, что важно, это то, что он не отстраняет меня от заботы о ребенке. И я за это благодарна. Меня накрывает огромная волна облегчения. Забота о Мэйси доставляет столько же удовольствия, сколько и ремонт домов. Что в самом деле неожиданно. Возможно, у меня нет документов, подтверждающих квалификацию… хорошо, их вообще не имеется, но мне нравится ухаживать за ней. Это ведь чего-то стоит?

— Джордан, профессиональные успехи Клары длинной в километр. Она работала на чету Обама, боже!

Волнение Джоан как бальзам на душу. Не сомневаюсь, не будь здесь Джордана… если бы я была одна с Мэйси… Джоан упаковала бы мои вещички, выставила меня за дверь и сменила замки.

— Спасибо, Клара. Буду рад возместить понесенные вами неудобства.

— Джордан…

— Райли отлично заботится о Мэйси, — говорит он, перебивая ее. Давно пора. — У нас установился определенный режим, и я не собираюсь его нарушать. Это не принесет пользу Мэйси и нам. Кроме того, Райли уже тут живет, а ты знаешь, что я не выношу людей в доме.

У меня складывается ощущение, что последняя часть предназначена для Джоан. Глядя на Джордана, она прищуривает зеленые глаза, видимо, ей тоже пришло это в голову.

— Что-то еще?

— С тобой всегда было трудно. Твой брат, — усмехается она, — вот он не доставлял проблем. Но ты… ты не мог успокоиться, пока не разбивал мне сердце по крайней мере дюжину раз в год.

— Я приношу свои извинения, — говорит он, выглядя при этом слегка утомленным и по большей части непоколебимым. — Теперь, если вы не возражаете, у нас есть ребенок, о котором нужно позаботиться.

***

— Утка, утенок, утенок, — напевает Мэйси, выдавливая жизнь из бедного мистера Даки.

Я самом разгаре купания Мэйси перед сном. Это был долгий день, ознаменовавшийся большим количеством драмы. А я определенно не ее фанатка.

Все это заставляет задуматься о Джордане: с каким количеством вещей он справляется в одиночку? Один друг перекидывает на него проблемы, другой — мертв, ребенок без предупреждения оказывается у него на руках, мать постоянно пытается манипулировать и управлять им. Еще нужно руководить бизнесом. Теперь понимаю, почему он выглядит старше тридцати трех. И никогда не жалуется, не избегает ответственности. Мое сострадание к нему растет в геометрической прогрессии. Как и уважение.

— Могу я помочь? — Он стоит в проходе ванной, засунув руки глубоко в карманы брюк, рукава закатаны и обнажают напряженные мышцы предплечий.

У него уставший вид. И он красив, больше, чем положено быть одному человеку. Но также он выглядит довольным, и это большое достижение, огромный шаг в правильном направлении, учитывая, как все начиналось. Джордан менялся понемногу каждый день, сбрасывая по пути броню.

— Тяжелый денек, да?

Кто-нибудь когда-либо спрашивал, как у него дела? Как прошел его день? Не думаю. Должно быть, ему одиноко.

Джордан медленно кивает, мысленно он далеко отсюда. Словно проигрывает в голове события дня и находит их такими же отталкивающими, как и в первый раз. После того как, Джоан ушла и ее угроза в виде Клары устранилась, он вернулся в офис.

— Ты почти закончила?

— Только начала.

Он входит и садится на край ванной, пока я нахожусь на полу: руки в воде, футболка прилипла к груди, потому что я намокла от брызг.

— Ты промокла, — говорит он, от радости вокруг его глаз образуются морщинки.

Это полбеды. Мои влажные ночные сеансы так и не сошли на нет.

— Ага, знаешь, она не успокоится, пока я не приму ванну с ней… Джордан…

— Ммм?

— Что насчет приучения к горшку? Как долго она с нами пробудет?

Он устало выдыхает.

— Не знаю. Дай еще несколько недель, и мы составим план.

— Можешь подержать ее, пока я принесу еще одну бутылку шампуня? Эту мы прикончили. — Я встряхиваю бутылку и бросаю в мусорное ведро рядом с раковиной.

Только вот… я думала, что он возьмет ребенка из моих рук, но вместо этого он начинает расстегивать рубашку.

На кой черт он это делает?

Но это то, чем он занят. Медленно, скрупулезно. В тридцати сантиметрах от меня он, по сути, исполняет настоящий стриптиз, и господи помилуй мою душу, я не могу не смотреть. Это самое сексуальное, что я видела так близко в реальной жизни. И да, вполне вероятно, что со мной такое не часто происходит. Если не считать Толстяка Иисуса, задирающего футболку, чтобы почесать волосы на груди.

У меня нет слов. Мое собственное неконтролируемое влечение к мужчине, к которому я не должна испытывать ни плотских ни иных желаний, загнало меня в ловушку.

Он снимает рубашку и бросает ее на землю.

Я оцепенела — вот и вся моя реакция. Не знаю, что сказать или сделать. Куда, черт побери, смотреть! Потому что, несмотря на возражения моего мозга, взгляд не перестает возвращаться к его великолепной, обнаженной груди.

Украдкой мой взор устремляется к его темным тугим соскам, редким волосам на груди и полоске волос, которая начинается у пупка и исчезает под поясом его легких шерстяных штанов. Он — произведение искусства. Все в нем восхитительно… Все, что могу разглядеть.

А потом я задумываюсь: он что, делает это специально? Джордан дразнилка высшего класса?

Но нет, все его внимание сосредоточено на Мэйси. Он играет с ней и дурацкой уткой. Я та, кто страдает от потери сосредоточенности. Единственная, кто отвлекся. И очень сильно. Не до такой степени, что подвергаю опасности ребенка, скорее подвергаю опасности себя.

В попытках взять себя в руки выдавливаю гель для ванной и начинаю мыть розовое тельце, а Джордан тем временем исполняет уточные обязательства.

— В эти выходные у меня мероприятие, — говорит он тихо, не сводя взгляда с Мэйси. — Благотворительная акция в Хэмптоне.

Отлично. То, что нужно, чтобы вернуть наши отношения в рабочее русло. Некоторая дистанция. По правде говоря, я в смертельной опасности от влюбленности в него.

— Тебя не будет все выходные или только день?

— Я хочу, чтобы вы с Мэйси поехали со мной.

А это уже не хорошо. Совсем. На самом деле, полный облом.

— Я? Почему? — Мне искренне интересно. Почему он хочет, чтобы на модной тусовке в Хэмптоне оказались ребенок и няня?

— Потому что я хочу, чтобы ты там была.

Не знаю, что сказать на это заявление и даже не пытаюсь. Я вымотана от умственных упражнений, от защиты от нападок его матери и от жизни вообще.

Когда он берет Мэйси на руки, я сажусь на пол и убираю волосы, выбившиеся из высокого пучка.

— Я обессилена. Не против, если я останусь сегодня?

— Можешь оставаться каждую ночь, — бормочет он.

— Уточка! Пи-и-и-сать! Ри. Пи-пи, — визжит и хихикает Мэйси.

Мэйси наконец выучила мое имя. Как бы я не устала, не могу не улыбаться. Последнее время она часто его использует, что просто убивает меня.

Джордан вытаскивает ее из ванной.

— Берегись, — говорю ему. По всей видимости, он пропустил мимо ушей «пи-пи» часть. — Она только что предупредила тебя.

Не обращая внимание на мое предостережение, он вытаскивает ее из воды слишком рано. Мэйси еще не закончила писать, так что остальное попадает ему на грудь. От выражения крайнего удивления на его лице я взрываюсь смехом.

— Она тебя предупредила!

Гордясь своей работой, Мэйси дрыгает ножками и хихикает. Я хватаю ближайшее полотенце и вытираю Джордана.

Это просто рефлекс, ничего не значащий жест, пока не осознаю: единственное, что отделяет мою руку и его мышцы пресса — тонкая махровая египетская ткань. В один и тот же момент мы понимаем, что происходит, атмосфера сгущается, тишина становится многозначительной. Я ведь не одна это чувствую?

Пока я заканчиваю вытирать Джордана, Мэйси болтается в надежной хватке его рук. Стоит теперь остановиться, как все станет еще более неловко, а на сегодня мой лимит исчерпан.

Закончив, смотрю ему в лицо, прилагая максимум усилий, чтобы сделать вид, будто осталась безучастной и не испытываю к нему безумного влечения. Но дело в том, что, насколько я выяснила, никто из нас не остался безучастным.

В его взгляде столько неприкрытой страсти, жажды и желания, что я удивляюсь тому, как она еще не вспыхнула. Большую часть времени у этого мужчины пульс едва бьется, но все же уровень напряжения, что я наблюдаю, почти пугает. Но не сильно.

Потом до меня доходит… что я творю? Фантазировать, конечно, весело, но реальная жизнь имеет последствия. Я не из его круга. Мне вряд ли удастся пережить секс с этим мужчиной. Он разрушит меня.

— Вот и все, — бормочу я.

— Вот и все! — вторит Мэйси. Джордан первым прерывает наш зрительный контакт.

Теперь точно все.