Ледяные сердца

Глава 23

— Ты уверена, что они не против моего прихода? — спросил Дилан два дня спустя, когда они вылезли из его машины и пошли к домику Норта.

Крыши домов были покрыты снегом. Норт расчистил свою подъездную дорожку, но черную поверхность уже слегка припорошило.

Эверли покачала головой.

— Конечно, они не будут против твоего прихода. Гейб хочет, чтобы ты был там. — Он приехал накануне вечером, но у Эверли еще не было возможности увидеться с ним. Она почти вибрировала от волнения.

— По крайней мере, один из твоих кузенов не собирается меня бить.

— Ты и с Нортом всегда был друзьями, — заметила она.

— Пока я не начал спать с тобой.

Она положила свою руку на его. Эверли выглядела как никогда красивой, ее лицо сияло в лучах зимнего солнца. Это был ее первый выходной день после премьеры шоу, и Дилан подумал, что она захочет поспать. Но ему следовало знать ее лучше. Эверли Винтер никогда не спала, когда могла чем-то заняться.

Он не возражал, если это касалось и его.

Она нажала на дверной звонок, и через несколько секунд дверь распахнулась. Издав визг, Эверли бросилась на своего кузена Гейба, который поймал ее прежде, чем она успела повалить его на пол, и его смех эхом разнесся вокруг.

— Господи, ты как чертова ракета, — сказал он, обнимая кузину. — Министерству обороны следовало бы у тебя поучиться.

Когда она опустилась на пол, Гейб протянул руку Дилану, и тот пожал ее.

— Заходите, — сказал он, отступив в сторону, чтобы они оба могли пройти в прихожую, и Дилан закрыл за ними дверь.

Из комнаты, расположенной в задней части дома, доносились громкие разговоры. Когда они прошли по коридору, Дилан увидел, что это огромная гостиная и кухня, откуда открывался вид на ферму и горы за ее пределами. Норт облокотился на массивный остров, в одной руке он держал пиво, а другой жестикулировал, разговаривая с Холли и Джошем.

Аляска сидела рядом с женщиной, которую Дилан узнал, но не мог вспомнить, как ее зовут. Через минуту ее представили как Эмбер — делового партнера Норта. Красивая брюнетка лет тридцати с небольшой с ухмылкой смотрела на Норта.

— Между этими двумя что-то есть, — прошептала Эверли ему на ухо. — Но ни один из них не признается в этом.

Дилан сдержал улыбку, потому что, по словам Эверли, между большинством неженатых людей в Винтервилле было что-то такое, в чем они не признавались. Пример тому — его отец и Долорес.

Норт кивнул им обоим, прихватив пиво для Дилана и стакан воды для Эверли, так как она за рулем. Эверли подошла обнять Холли и Джоша, затем присоединилась к сестре и Эмбер, лица которых засветились при ее приближении.

— Рад тебя видеть, — сказал Гейб Дилану.

— Взаимно.

Гейб перевел взгляд на Эверли и снова на Дилана. Он ждал, что ее кузен что-то скажет, но тот вместо этого посмотрел на Норта.

— Тебе нужна помощь с ужином?

— У меня все под контролем, — сказал Норт.

— А я все равно помогу, — улыбнулась Эмбер, присоединившись к Норту за кухонным островом. — Потому что мы все знаем, что Норт ни черта не умеет готовить картошку.

Дилан засмеялся, а Эмбер пожала плечами.

— Просто констатирую факт.

— Продолжай в том же духе, — сказал он, поднимая свой бокал.

— Очень здорово, что ты здесь, — сказала ему Эмбер. — С тобой и Джошем нас, аутсайдеров, постепенно становится больше кузенов.

— Эй, вас всего трое, — заметил Гейб. — А нас шестеро.

— Да, но Криса здесь нет, и это только вопрос времени, когда кто-нибудь умыкнет Аляску. — Эмбер подняла бровь на Гейба. — И в конце концов тебе придется сдаться и завести девушку.

— Никто из них меня не захочет. — Гейб ничуть не расстроился по этому поводу. — Они знают, что я животное.

— Милое животное, — поддразнила Эмбер. — Плюшевый мишка.

Гейб подмигнул ей.

— Продолжай в это верить, — а затем спросил у брата. — Сколько осталось до ужина?

— Около получаса. А что, ты голоден?

— Гейб всегда голоден, — сказала Аляска. — Помните год, когда он украл все конфеты с елки в гостинице?

— Я помню вонь рвоты, доносившуюся из нашей ванной, да. — Норт помрачнел.

— Я не голоден, — запротестовал Гейб, подняв руки вверх. — Просто хотел кое-что обсудить с вами, прежде чем мы сядем за стол.

Норт нахмурился.

— Что именно?

Гейб посмотрел на Холли. Нет, не на Холли, а на Джоша. Тот незаметно кивнул ему. Гейб понизил голос.

— Может быть, нам лучше сесть всем вместе, чтобы я не кричал через всю комнату.

Потребовалось немало времени, чтобы все уселись на роскошные диваны Норта. Мест не хватало, поэтому Дилан сел сбоку, а Эверли радостно устроилась у него на коленях.

Гейб выглядел нехарактерно нервным. Он глубоко вдохнул, затем посмотрел на всех.

— Дело вот в чем. Я ухожу на пенсию.

— Больше не будешь участвовать в соревнованиях? — спросил Норт, понизив голос.

— Да. Моя травма не зажила полностью, и я должен смириться с тем, что она, скорее всего, никогда не заживет. Я все еще могу участвовать в соревнованиях, но не буду побеждать, и нет смысла оттягивать неизбежное.

— Ох, Гейб, — сочувственно сказала Эверли. — Мне очень жаль.

Он слабо улыбнулся ей.

— Все в порядке. К этому все и шло. Большинство моих ровесников уже на пенсии.

— И что ты будешь делать дальше? — спросил Норт. — Станешь тренером?

— Ты же знаешь, что для тебя всегда найдется работа в театре, — предложила Эверли, ее голос был теплым.

— И в гостинице, — добавила Аляска.

— Эй, — запротестовал Норт. — Если он где-то и будет работать, то со мной. Мне не помешает правая рука.

— А я кто? — спросила Эмбер.

— Ты не моя правая рука. Ты мой босс. — Голос Норта стал мягким.

Гейб покачал головой.

— Я не буду работать ни с кем из вас. У меня уже есть план. — Он снова посмотрел на Джоша. — Вернее, у нас есть.

— Что? — спросила Холли, поворачивая голову, чтобы посмотреть на своего мужа. — Ты что-то знаешь об этом?

— Это история Гейба, которую он должен рассказать сам, — пробормотал Джош. — Я просто помог ему все обдумать.

Норт выглядел так, словно кто-то ударил его по лицу.

— Можно я просто расскажу, а потом вы, ребята, сможете задать мне все вопросы, какие захотите? — в голосе Гейба звучало разочарование. — И для протокола, я попросил Джоша о помощи, потому что он — нейтральная сторона. Я хотел услышать его мнение, прежде чем заставить вас, ребята, кричать на меня.

— Валяй. — Норт все еще выглядел так, словно съел лимон.

— Хорошо. Я знаю, что могу работать на любого из вас, и я очень ценю это. Но я не хочу работать на своего брата или двоюродных сестер. Я не хочу, чтобы мне давали работу, потому что у нас общая кровь. Я хочу что-то свое.

Норт открыть рот, но быстро закрыл его.

— Итак, я собираюсь открыть горнолыжный курорт.

На мгновение воцарилась тишина. Эверли повернулась и посмотрела на Дилана, ее брови нахмурились. Она явно не ожидала такого поворота событий.

— Но я думала, что мы не хотим, чтобы здесь был курорт, — смутилась Холли. — Вот почему мы боролись с Джошем, когда он купил город. — Она повернулась к мужу. — Так вот почему ты держал это в секрете, потому что знал, что нам это не понравится?

— Дорогая, просто послушай, хорошо? — мягко сказал Джош, положив свою руку на ее. — Гейб еще не закончил.

— Спасибо. — Гейб покачал головой. — Курорт будет не в Винтервилле. Он будет в нескольких километрах отсюда. Мы начнем со строительства склонов и превратим их в открытый центр для катания на лыжах, сноуборде и других зимних развлечений с ноября по март. Затем летом мы превратим озеро в зону водных видов спорта. Это обеспечит круглогодичную занятость и увеличит доходы Винтервилла, поскольку больше людей захотят остаться здесь.

— Мы уже полностью забронированы, — заметила Аляска.

— Мы всегда хотели расшириться, — сказал ей Джош. — У нас есть земля, чтобы построить гораздо больше коттеджей. И расширить саму гостиницу. План Гейба поможет профинансировать это.

Холли внимательно слушала, нахмурив брови.

— Но кто будет финансировать курорт? — спросила она Гейба. — Мы в плюсе, но едва-едва. У нас нет средств для капиталовложений.

— У меня уже есть несколько партнеров. И несколько фирм, заинтересованных в инвестициях.

— Они надежные инвесторы? — спросила его Холли.

— Возможно, вы слышали об одном из них. Кэм Хартсон, бывший игрок НФЛ.

Дилан узнал это имя.

— Это случайно не брат Грея Хартсона? — спросила Эверли.

— Да. — Гейб кивнул. — Я несколько раз встречал Кэма на благотворительных мероприятиях, но в последний раз, когда я его видел, мы разговорились. Он уже вышел на пенсию и дал мне несколько советов. Я рассказал ему о своей идее, и он захотел принять в ней участие. Он и его семья живут всего в нескольких часах езды.

— Ты никогда раньше не занимался ничем подобным, — сказала Холли, зажав губу между зубами. — Ты действительно думаешь, что это может сработать?

— Я знаю, что нет. И я первый, кто поднимет руки и скажет, что мне нужна помощь. Вот тут-то и приходит на помощь Джош. Я хотел бы украсть его у тебя.

Холли начала смеяться.

— Не в этом смысле. Я хочу, чтобы он с самого начала стал частью курорта. Чтобы он был генеральным директором.

Холли коснулась лица мужа.

— Ты этого хочешь?

— Сначала нам с тобой нужно все обсудить, — сказал ей Джош. — Но в любом случае Гейб сможет это сделать. Если я не буду работать с ним, то знаю людей, которые смогут это сделать. — Джош пристально смотрел в глаза жены. — И я знаю, что у нас есть и другие дела, и это тоже важно для меня. Я бы не стал принимать это решение, не обсудив его сначала с тобой, дорогая.

— Это прекрасная возможность, — мягко сказала она. — И я знаю, что тебе уже надоело помогать мне.

Он поцеловал ее в щеку.

— Мне никогда не надоест помогать тебе.

Эверли издала самый мягкий из вздохов.

— Вам двоим нужно прекратить это. У меня от вас уже крышу сносит.

Холли и Джош обменялись взглядами.

— Наверное, мы должны рассказать вам кое-что еще, — сказала Холли, сдерживая улыбку.

— Что именно? — Норт звучал как никогда настороженно.

— Мы только что подтвердили это, когда вернулись из медового месяца, — Холли положила свою руку на руку Джоша. — Я беременна. У нас будет ребенок.

— О Боже! — Эверли спрыгнула с колен Дилана. Ее лицо светилось от счастья. Она подбежала к Холли и Джошу и обняла их обоих. — Не могу в это поверить. Столько хороших новостей сразу. Мы вернули Гейба, и у нас скоро появится двоюродный племянник.

Дилан почувствовал, как его желудок сжался от ее волнения. Еще одно напоминание о том, как Эверли любит детей и как много он не может ей дать. Он попытался улыбнуться, глядя, как Аляска и Норт обнимают Холли, Джоша и Гейба, смеясь и разговаривая. Эмбер присела рядом с Диланом.

— Теперь мы точно в меньшинстве, — сказала она ему. — Ничего не поделаешь, придется тебе еще немного побыть рядом.

Дилан молчал всю дорогу домой. Более того, он молчал почти весь вечер. Она решила, что это из-за того, что ее кузены были шумными, но теперь Эверли не была в этом уверена.

— Замечательный был вечер, верно? — спросила она, прислонившись головой к плечу Дилана, когда они подходили к входной двери. — Я так рада, что Гейб возвращается домой навсегда. И что у него будет что-то, что даст ему направление на будущее.

Дилан взял у нее из рук ключ и вставил его в замок. Она чувствовала себя счастливой, но измученной, и он провел рукой по ее талии.

— Я рад, что он возвращается домой, — сказал он. — Знаю, что ты скучала по нему.

— И еще и ребенок. — Эверли вздохнула, когда они вошли в ее коттедж, и Дилан закрыл за ними дверь. Он помог ей снять пальто и повесил его на вешалку, а свое снял и повесил на ближайший свободный крючок. — Ты видел лицо Норта? Он терпеть не может, когда его застают врасплох, а сегодняшний вечер был полон таких сюрпризов. Холли и Джош будут лучшими родителями. А еще Дэвид и Кейси скоро усыновят ребенка. Не могу дождаться. Как думаешь, у Холли будет мальчик или девочка?

Губы Дилана дрогнули.

— Я на сто процентов уверен, что это будет один из них, — невозмутимо ответил он.

Эверли рассмеялась.

— Спасибо, доктор Шоу. — Она поцеловала его. — Не знаю, кого бы я хотела, если бы была Холли. Может быть, маленького мальчика, похожего на Джоша.

— Ты хочешь ребенка, похожего на Джоша? — Дилан поднял бровь.

— Перестань переиначивать мои слова. — Она рассмеялась. — Ты знаешь, что я имею в виду.

Он прошел на кухню и достал из холодильника бутылку воды.

— Хочешь? — спросил он ее.

— Да, пожалуйста.

— Почему бы тебе не пойти принять ванну? Я пока побуду внизу.

— Ты можешь присоединиться ко мне, — предложила она.

— Может быть, позже. Мне нужно ответить на несколько писем. И поработать над статьей.

Эверли моргнула.

— Ты молчал весь вечер. Ты в порядке?

Он обхватил ее руками и притянул к себе.

— Я в порядке. Мне было приятно видеть тебя такой счастливой сегодня вечером.

— Ты выглядел так, будто тебе тоже было хорошо.

— Да, мне понравилось. — В его голосе прозвучала нерешительность. Это заставило ее вздрогнуть.

— Определенно, что-то не так. Что именно?

— Наверное, я немного задумался. — Он провел руками по ее волосам. — Я видел, как ты радовалась за Холли и Джоша. И знаю, что когда-то это могли быть мы.

— Холли будет хорошей мамой, — пробормотала она. — А я буду замечательной тетей.

— Если бы не я, возможно, ты бы тоже уже стала мамой.

— Что?

— Может быть, если бы мы не поженились, ты бы нашла кого-то, кто хотел бы того же, что и ты. Ты бы остепенилась, у тебя была бы семья.

Она нахмурилась.

— Думаешь, что у меня нет семьи из-за тебя?

Ее тон заставил его осечься. Он вдруг насторожился.

— Я не думаю…

— Я не провела последние восемь лет, тоскуя по тебе, как какая-нибудь мисс Хэвишем, — сказала она ему. — Думаешь, что единственная причина, по которой у меня нет детей, заключается в том, что я хочу, чтобы они были маленькими Диланами Шоу с наглыми улыбками и отсутствием чувства ответственности?

— Ты думаешь, у меня нет чувства ответственности?

Она покачала головой.

— Извини, я должна была сказать — неуместное чувство ответственности.

— И что это значит?

Она тяжело выдохнула, ей не нравилось направление их разговора.

— Это значит, что ты пытаешься спасти мир и при этом подводишь тех, кто тебя любит. Да, все это могло бы быть нашим. Твоим. Но ты этого не захотел. Тебе нужно было спасать мир, ты не мог просто сидеть в Винтервилле и проводить время с теми, кого любишь. Не тогда, когда мог бы спасать всех людей в Африке, потому что ты не смог спасти свою маму.

— Ты все не так поняла, — его голос был тихим.

— Правда? Ведь это не я намекнула, что ты настолько удивителен, что разрушаешь жизни людей, просто оставляя их.

— Это не то, что я сказал. — Он скрипнул зубами, проведя пальцами по волосам. — Я пытался извиниться за то, что испортил тебе жизнь.

— Ты действительно думаешь, что у меня не было семьи из-за тебя? — ее голос повысился, потому что это было больно.

Он сглотнул.

— Мне кажется, что на этот вопрос нет правильного ответа.

— У меня были парни. Я встречалась. Если бы я нашла подходящего парня, я бы точно родила от него детей.

Челюсть Дилана дернулась.

— Хорошо.

— А когда мы разведемся, я попробую снова. Потому что я верю в любовь, Дилан. Я верю в счастливую жизнь. И я хочу семью.

Его глаза потемнели, притягивая ее. Черт возьми, она любила этого человека. Так сильно, что было больно.

Но она не собиралась позволить ему сломать ее. Только не снова.

— Мысль о том, что ты беременна, а ребенок не мой, убивает меня.

Ее нижняя губа дрогнула.

— Меня это тоже убивает.

— Я понятия не имею, как дать тебе то, чего ты хочешь. — Он отвел взгляд от ее лица и отвернулся, запустив руку в волосы. — Я не лгал, когда говорил тебе, как приятно видеть тебя счастливой. Это все, чего я хочу для тебя. И я знаю, что я не тот человек, который может дать тебе это.

— Почему? — в ее груди стало больно и тесно.

Он откинул голову назад и резко вдохнул, его красивые глаза закрылись. Она увидела его в профиль. Прямой нос, острая челюсть, губы, которые точно знали, что они могут сделать с ней.

Когда он опустил голову, она увидела, как он растерян. Его глаза не могли оставаться неподвижными.

— Потому что я испорчен, Иви. И единственный способ справиться с этим — это убежать. Быть с незнакомцами. Иначе, видит Бог, я просто оставлю после себя разруху.

Ее глаза жгло. Не из-за его слов, а из-за того, что он впервые признал, в каком беспорядке находится. Он заставлял болеть каждую ее частичку, этот человек, который был прекрасно сломлен. Человек, который исцелял других, потому что не мог исцелиться сам.

— Думаешь, если бы я мог сделать тебя счастливой, я бы ушел? — спросил он, его голос был полон горечи. — Думаешь, я отвернусь бы от единственного хорошего, что было у меня? Ты была чертовой любовью всей моей жизни, Иви. И до сих пор ею остаешься. И это причина, по которой я не могу остаться с тобой.

Горячие слезы полились по ее щекам. Он словно снял с себя все доспехи, обнажил свои самые тайные, уязвимые мысли. И это было больно не только для нее, но и для него. Она знала, как много ему стоило признать, что он не идеален.

Что он боится. Что в его жесткой, мужественной оболочке, которую он демонстрировал окружающим, есть трещина.

А она каким-то образом протиснулась под нее. Рыдания застряли в горле от того, каким одиноким он сейчас выглядел: тело напряженное, а глаза сияющие и мягкие.

— Не плачь, — сказал он, качая головой. — Пожалуйста, не плачь, детка.

Она ничего не могла с собой поделать. Она подавила очередной всхлип, вытирая слезы со щек тыльной стороной ладони.

Его выражение лица смягчилось, когда он подошел к ней и протянул руку, чтобы коснуться ее мокрых щек.

— Я обещал себе, что больше никогда не заставлю тебя плакать.

— Ты не можешь контролировать реакцию других людей, — прошептала она. Он был таким подавляющим. Цитрусовый и древесный запах его одеколона окутывал ее, его рост загораживал свет от лампы в гостиной. А его прикосновения. Такие нежные и в то же время странно успокаивающие.

— Я могу контролировать их, уходя.

— Думаешь, я не плакала по тебе, когда ты ушел?

Он перестал дышать.

— Я надеялся, что ты быстро остановилась, когда поняла, что я не стою того, чтобы из-за меня плакать.

Она потянулась, чтобы коснуться его лица. Его челюсть была покрыта щетиной.

— Я бы хотела, чтобы ты видел себя таким, каким я вижу тебя, — сказала она ему, вставая на носочки, чтобы прижаться губами к его губам. — И я хотела бы, чтобы ты понял, что эмоции — это не то, от чего нужно бежать. Это то, что направляет нас. Они позволяют нам понять, что делать дальше.

— Я вырос, слушая, как ссорятся мои родители. Слышал, как мама доводит папу до слез. Я пообещал себе, что никогда не стану таким человеком.

— И ты им не стал. Но ты и не робот. Люди ссорятся, Дилан. Люди плачут. В этом вся жизнь. Улыбаться в один момент, плакать в другой. Не бывает солнечного света без дождя.

Он опустил голову, прижавшись лбом к ее лбу. Слезы все еще катились по ее щекам, но уже более сдержанные. Тем не менее он смахнул их большим пальцем, а затем провел подушечкой пальца по языку, из его горла вырвался негромкий звук.

Это было странно эротично. Она прижалась к нему всем телом, ощущая его твердый, толстый член.

— Не плачь больше, пожалуйста?

— Сегодня я не буду плакать. — Ей и не нужно было. Она уже чувствовала себя сильнее.

— Хорошо. — Он кивнул.

На мгновение она услышала только резкий ритм его дыхания и стук пульса в ушах. Его глаза буравили ее, заставляя кожу трепетать. Затем он так нежно прикоснулся губами к ее губам, что она даже не была уверена, что это был поцелуй.

— Мне жаль, — прошептал он.

— Мне тоже. — И ей было жаль. Она не хотела говорить о том, что причиняло им боль. У них не было на это времени. — Уже поздно, — мягко сказала она. — Пойдем спать.

Он кивнул, ничего не говоря, а затем взял ее руку в свою. Он поднес ее к губам и поцеловал ее ладонь самым сладким поцелуем, но его глаза были темными и требовательными.

— Хорошо. Пойдем.