Ледяные сердца

Глава 27

— Можешь поверить, что до Рождества осталось всего два дня? — спросил Кейси, ухмыляясь, когда вошел в гримерную. Анна и Марта выкрикнули его имя, а Эверли повернулась на стуле и улыбнулась ему. — Не то чтобы тебя это волновало, когда ты вся в любовных утехах, — добавил он, подмигнув ей.

Она рассказала ему о заявлении Дилана. И что они попытаются все наладить.

— Меня больше беспокоит интервью, которое я дам позже, — сказала ему Эверли, обводя губы мягким красным карандашом, прежде чем накрасить их помадой того же цвета. — Почему я вообще согласилась на это?

— Потому что это хорошая реклама для театра. — Он прижался губами к ее макушке. — И в любом случае, ты любишь говорить о себе, с тобой все будет в порядке.

— Ты такой грубый. — Она покачала головой, закатив глаза при виде его отражения в зеркале.

— Вот почему ты любишь меня. — Он взъерошил ей волосы, и она оттолкнула его. — В любом случае, я хотел уточнить у тебя, прежде чем отправлюсь забирать своих родителей. Чья это была идея — устроить вечер друзей и семьи так близко к Рождеству?

— Моя, — сухо ответила Эверли. — И это отличная идея. — Двадцать третье число было днем, когда сотрудники могли купить места за полцены для своих друзей и родственников, приехавших из другого города. — Посмотри, как это всех обрадовало, — сказала она, указывая на Анну и Марту.

Она сама распределила билеты несколько недель назад. Дилан должен был быть в зале. И она дала Миллеру Карсону три билета, для него самого и его друзей-журналистов. Остальные билеты, которые у нее были, она отдала другу Дилана, адвокату Джеффу и его семье.

Завтра состоится их последнее выступление перед Рождеством. Вместо вечернего представления у них будет дневной концерт, чтобы те, кто приехал из других городов, могли благополучно вернуться домой к ночи в канун Рождества.

Она извлекла урок из своей ошибки в прошлом году, когда в канун Рождества у них неожиданно разразилась снежная буря. Так что на этот раз они выступят пораньше, и все смогут вернуться домой при дневном свете. Завтра вечером для тех актеров, которые не собирались проводить Рождество со своими близкими, она устраивала вечеринку в гостинице.

И Дилан тоже будет там, вместе с Чарли и многими их друзьями. Она была взволнована при одной мысли об этом. Она проведет Рождество не только со своей семьей, но и с мужчиной, которого любит.

Она не могла перестать улыбаться.

— Ну, если ты уверена, я пойду. — Кейси осторожно поцеловал ее в щеку, чтобы не испортить макияж, который она нанесла на лицо. — Ни пуха ни пера.

Она послала ему воздушный поцелуй, когда он уходил, закрывая за собой дверь. Мгновение спустя один из танцоров приоткрыл дверь и просунул голову в щель.

— Тебя кое-кто спрашивал, — сказал он ей.

— Миллер Карсон?

— Да. — Он кивнул.

— Не мог бы ты привести его ко мне. — Она не ожидала, что у нее будет интервью до окончания шоу, но было бы невежливо заставлять их ждать.

— Хочешь, чтобы мы ушли? — спросила Марта.

Эверли сморщила нос.

— Вы не обязаны. Не хочу выгонять вас из собственной гримерки.

— Все в порядке. У нее роман с Ксавье, и она хочет сделать ему сюрприз на случай, если он все еще будет одеваться, — сказала Анна, одарив подругу улыбкой.

— Заткнись. И вообще, я никогда не видела парня, который выглядел бы голым лучше, чем он. — Марта потянула подругу за руку. — Увидимся на сцене.

— Спасибо. — Эверли послала им воздушный поцелуй. — Надеюсь, вы поймаете его в трусах.

Она улыбнулась, когда вошел Миллер вместе с пожилым мужчиной в круглых очках и молодой брюнеткой, одетой во все черное.

— Здравствуйте, — сказала Эверли. Она была в своем сценическом костюме, благодарная за то, что собралась раньше обычного, но на ногах у нее все еще были пушистые тапочки. — Я так рада, что вы все смогли прийти. С билетами проблем не возникло?

— Все хорошо. — Миллер одарил ее самой теплой улыбкой. — Я знаю, что мы встретимся после шоу, но сначала я хотел представить вас всех. — Он посмотрел на молодую женщину. — Это Риа Карсайд с веб-сайта Footlights.

Эверли наклонилась вперед, чтобы пожать ей руку.

— И ты, вероятно, знаешь Роберта Дэнверса из Playbill, — добавил Миллер, представляя своего другого спутника.

— Конечно. Большое спасибо, что приехали. Я знаю, что это далеко от Нью-Йорка.

— Очень приятно. Я остаюсь на праздники у семьи в северной Вирджинии, так что это недалеко. — Роберт пожал ей руку. — Я знал твою бабушку. Ты необычайно похожа на нее.

— Спасибо. — Эверли глубоко вздохнула. — Мы пытаемся сделать так, чтобы она гордилась нами. — Она взглянула на холодильник в углу комнаты. — Могу я предложить вам что-нибудь выпить? — спросила она их. — У нас есть либо вода, либо шампанское.

Роберт рассмеялся.

— Все в порядке. Мы пойдем на свои места. Хочу прочувствовать театр.

Раздался еще один стук в дверь. Эверли подавила смешок. Даже по театральным меркам становилось многолюдно.

— Извините, посмотрю кто это.

Когда она открыла дверь гримерки, то увидела Дилана, стоящего по другую сторону, и ее сердце немного екнуло. Позади него стояла семья: мужчина лет тридцати, его жена и двое маленьких детей, которые едва могли стоять на месте от волнения.

— Привет. — Ее лицо расплылось в улыбке. Дилан встретился с ней взглядом, и она почувствовала, как по спине пробежала дрожь. Как получилось, что даже когда они были окружены людьми, каждый взгляд, который он бросал на нее, заставлял ее чувствовать себя разгоряченной и нуждающейся?

— Это Джефф Мартин и его жена Моник. — Дилан кивнул на пару. — А это их дети, Лайла и Том. — Он посмотрел через ее плечо, его глаза на мгновение сузились, когда он заметил Миллера, прислонившегося к туалетному столику. — Ты занята, — пробормотал он.

— Нет, все в порядке. Заходите. — Она широко улыбнулась друзьям Дилана. — Если вы не возражаете, я нанесу последние штрихи, пока вы здесь.

— Все в порядке. Увидимся позже. — Дилан подмигнул ей.

— Не говори глупостей, все в порядке. Миллер просто представлял своих друзей. Это Роберт Дэнверс и Риа Карсайд, журналисты, о которых я тебе рассказывала. — Она указала на них двоих, стоящих рядом с Миллером. — А это Дилан Шоу, — сказала она им.

— Проходите, — сказал Миллер. — Мы все равно уходим. Рад снова видеть тебя, Дилан. — Он пожал ему руку и прошел мимо него в коридор, за ним последовали Роберт и Риа.

Сохраняя улыбку на губах, Эверли поприветствовала друзей Дилана, показывая им свою гримерку. Маленькая девочка охала над головными уборами, и ее щеки порозовели от счастья, когда Эверли позволила ей накраситься своей сценической помадой, а Моник задавала ей вопросы о театре и ее бабушке. Через десять минут помощник режиссера прокричал, что у них есть пятнадцать минут, и Эверли посмотрела на Дилан, потому что ей действительно нужно было подготовить сцену.

— Нам пора уходить, — сказал Дилан, снова целуя ее в щеку. — Увидимся после шоу.

— У меня назначена встреча с Миллером и журналистами, помнишь?

Он приподнял бровь.

— О да. Миллер.

— Не будь таким. Он просто друг. И он делает мне большое одолжение.

— При условии, что он не ожидает никаких одолжений взамен, — пробормотал Дилан.

Моник бросила на Эверли благодарный взгляд.

— Спасибо, что позволила нам осмотреться, — тепло сказала она. — Эти двое будут говорить об этом неделями.

— Надеюсь, вам всем понравится шоу.

Джефф уходил последним. Он широко улыбнулся ей.

— Это была отличная новость, правда?

— Какая новость? — она наморщила лоб.

— О разводе.

Эверли сглотнула.

— А что насчет развода?

Джефф взглянул на Дилана, который разговаривал с Моник в коридоре.

— Он тебе не сказал?

— Не сказал мне что? — спросила Эверли. У нее было странное ощущение в груди. Как будто она была набита тяжестью.

— Что ваш развод прошел так быстро. Насколько это безумно?

Она почувствовала, как краска отхлынула от ее лица.

— Что прости? — краем глаза она увидела, как Дилан оторвался от разговора с Моник, его глаза настороженно переходили с нее на Джеффа.

— О. — Джефф тяжело сглотнул, оглядываясь через плечо на Дилана. — Он тебе не сказал?

У нее задрожали руки.

Дилан знал, что мы разведены, и не сказал?

Последние несколько дней, которые они провели вместе, были лучшими в ее жизни, а он лгал о них? Она сделала короткий, прерывистый вдох, стараясь не заплакать.

— Дилан? — тихо спросила она. — Ты знал об этом?

Джефф поморщился.

— Дерьмо.

— Джефф! — Моник покачала головой. — Дети здесь.

— Мы должны отвести их на наши места, — сказал Джефф, проскальзывая в дверной проем туда, где стояла его жена. Дилан не двинулся с места, хотя его глаза по-прежнему были устремлены на Эверли.

— Десять минут до начала, — крикнул помощник режиссера.

— Вы идите присядьте, — сказал Дилан своим друзьям. — Я присоединюсь к вам через минуту.

Джефф выглядел довольным, что его отпустили, и поспешно повел свою семью по коридору. Не говоря ни слова, Дилан вошел в гримерку Эверли и закрыл за собой дверь.

Она не могла нормально дышать. Как будто между ее горлом и легкими возник барьер.

— Джефф сказал правду? — спросила она низким голосом.

Дилан настороженно посмотрел на нее.

— Да. Мы разведены.

— Но я думала, что на это уйдут месяцы. Это то, что ты мне сказал.

— Я знаю. Но оказалось, что, поскольку у нас не было детей или совместной собственности, с этим справились за тридцать дней.

— Так мы не женаты? — она покачала головой, пытаясь осознать это.

У него подергивалась челюсть.

— Да. Мы определенно разведены.

— И как давно ты об этом знаешь?

— Два дня.

— Ты знал об этом до того, как отвез меня в коттедж?

Он сглотнул.

— Да, знал.

— Так ты солгал мне? — она не собиралась плакать. Она не собиралась. Даже если ее глаза безумно щипало.

— Я не лгал. Я собирался тебе сказать. Просто не тогда.

— Это ложь, Дилан. Ты назвал меня своей женой, хотя я ею не являлась. Ты не посвятил меня во все детали, когда просил сделать выбор. — У нее так сдавило горло, что стало трудно дышать. — У тебя была информация, которой у меня не было. Я бы назвала это ложью.

Он издал короткий, злой смешок.

— И что, если бы ты знала, что мы разведены, ты бы сказала «нет»? Отправила меня обратно в Африку с поджатым хвостом?

— Я этого не говорила. — Ее зубы были стиснуты. — Я просто говорю, что мне не нравится, когда мне лгут.

— Пять минут до начала.

— Черт. Мне нужно подготовиться. — Она сбросила тапочки и сунула ноги в туфли на высоких каблуках, наклонившись, чтобы застегнуть ремешки. Когда она взглянула на него, то увидела, что его глаза потемнели и были сосредоточены на верхней части ее чулок, обнаженных там, где она наклонилась.

— Не смей глазеть на меня прямо сейчас, — прошипела она. — Отведи взгляд.

— Иви…

— Не надо, бл*дь, этого твоего Иви. — Может, и хорошо, что боль прошла, теперь ее сменил белый холодный гнев, от которого у нее гудела кожа. — Как ты посмел мне солгать. Я так зла на тебя. Ты переспал со мной, зная, что мы разведены.

— Серьезно? Вот почему ты злишься на меня? Потому что я заставил тебя кончить три раза, но у нас не было гребаной бумажки? Ты хочешь сказать, что не спишь с парнями, если ты не замужем за ними? Потому что я, бл*дь, слышал обратное.

— Что, черт возьми, это значит? — у нее отвисла челюсть. — Ты называешь меня шлюхой?

Челюсть Дилана дернулась.

— Нет, я называю тебя лицемеркой. У тебя был секс со мной до того, как мы поженились. И я почти уверен, что у тебя был секс с другими парнями после того, как я ушел, но при этом оставался твоим мужем.

— Не смей. — Она подняла руку ладонью к нему. — Не смей напоминать мне, что у меня был секс с другими парнями, когда я была замужем за тобой. Это была не моя вина. Я не знала.

— Я просто указываю на то, что твое мышление нелогично.

— А я просто указываю на то, что ты чертовски грязный лжец, — сказала она, ее голос был полон гнева. — Так что заткнись к чертовой матери.

— Эверли? Занавес вот-вот поднимется, — позвал помощник режиссера нервным голосом. Он, вероятно, мог слышать их спор через дверь. Почти наверняка мог слышать весь актерский состав. Ее лицо вспыхнуло при мысли об этом.

— Иду, — крикнула она, стараясь, чтобы ее голос звучал ровно. Затем она повернулась к Дилану и сердито указала на него. — Этот разговор не окончен.