Люблю тебя

Глава 56. Голосовое

Никита

— Зачем вы меня заменили!? — яростно возмущаюсь перед тренером.

— Этот матч мы уже проиграли, а твоя нога пригодится нам в следующей игре. Садись и отдыхай. У тебя не так много времени на восстановление колена.

Падаю на скамейку запасных, ко мне подходят врачи, охлаждают колено. Я мог бы играть дальше. Мог бы прорываться к воротам соперников и делать все возможное, чтобы забить гол. Плевать на ногу. Я умею терпеть боль. Я готов сдохнуть на поле, лишь бы вывести команду из позорного поражения.

Вместо меня вышел играть Довлатов. Этот долбоеб не может даже к штрафной зоне приблизиться. Вместо того, чтобы бежать вперед и прорываться через полузащитников, пасует мяч назад своим. Дебил, ты лучше потеряй мяч, но предприми попытку прорваться вперед, чем постоянно пасуй назад, только бы не потерять его.

Не могу смотреть, как мы проигрываем, и бездействовать, поэтому закрываю глаза. Впереди у нас еще две игры — со сборной Туниса и со сборной Испании. Мы должны выиграть оба матча, чтобы точно выйти из группы. Тунис примерно одного уровня с нами. Но есть нюанс. У них очень сильный главный нападающий, он играет в топовом английском клубе. Мне не раз приходилось встречаться с ним на поле в клубных турнирах. По сути в этой игре мы будем один на один. Я против него.

И последний матч в группе у нас будет против испанцев. Ну тут одна надежда — на чудо. Хотя сейчас сборная Испании не в лучшей форме, откровенно говоря. Их главные звезды, которые выигрывали Чемпионаты мира и Европы, завершили карьеру. Новый состав не такой сильный. И все же игра в футбол заложена у испанцев на уровне ДНК. Так же, как у бразильцев, у аргентинцев. Чего не скажешь о нас.

Мы проигрываем Германии со счётом три-ноль. Для меня это особенно унизительно, потому что половина немецкой сборной — это мои одноклубники. Но никакой дружбы у меня с ними нет, хоть и играю с некоторыми из них все шесть с половиной лет. Они без зазрения совести били меня по больному колену, не беспокоясь о том, что уже через три месяца мы снова будем играть вместе в одной команде.

В раздевалке все подавлены. Тренер кроет матом каждого, указывая на ошибки. Кто-то слушает с поникшей головой, а кто-то, как я, забил болт. За столько лет я научился пропускать мат тренеров мимо ушей. Я сам знаю свои ошибки. Они у меня были. Первый раз слишком поторопился ударить по воротам. Второй раз, наоборот, сделал это на секунду позже нужного. А третий просто промазал, попав в штангу.

Достаю из шкафчика телефон. На экране висят сообщения от родителей и еще нескольких друзей и родственников. Все поддерживают и просят не унывать. От Лили ноль сообщений и ноль пропущенных вызовов. В груди сразу щемить начинает. Со злостью отбрасываю телефон в глубь шкафчика.

Блядь… Как подумаю, что между нами реально конец, так жить не хочется. Когда отпускал ее, хотел, чтобы пришла в себя, успокоилась и решила, что ей на самом деле нужно. А теперь думаю: «А что если решит, что ей не нужно быть со мной?». Сука… Нутро наизнанку выворачивает.

Неопределенность с Лилей давит на меня. Возможно, поэтому хреново играю. Лиля как была моей музой, так ею и осталась. И я намного лучше играл, когда мы просто не общались, чем когда мы поссорились. Шесть с половиной лет я выходил на поле и просто представлял, что Лиля сидит на трибунах. Сложила руки в замок и искренне за меня болеет. А когда забиваю гол, радуется.

Сегодня я не смог представить Лилю на трибунах. Пытался — не получилось. Я кожей ощущаю ее отсутствие, ее обиду на меня. И на тренировках перед матчем с Тунисом ни хрена у меня не получается. Я постоянно теряю мяч. Еще и колено, сука, продолжает болеть. Сильно же мне засадили по нему.

— Свиридов! — подзывает меня тренер.

Бросаю мяч, ковыляю к нему.

— Что?

— Личные проблемы нужно было оставить дома, а не тащить с собой на Чемпионат мира.

— Вы о чем?

— О том, что ты мозгами не здесь, а где-то.

Неужели у меня на лбу написано, что я ежесекундно думаю о Лиле?

— Соберись, блядь. Хочешь проиграть Тунису и вылететь к хуям?

— Нет.

— Тогда или пойди реши свои проблемы прямо сейчас, чтобы они больше тебя не беспокоили, или забудь о них до возвращения в Москву.

Я мог бы позвонить сейчас Лиле, но если услышу от нее, что между нами все кончено, то точно не смогу спокойно играть на поле. Поэтому лучше пойти вторым путём: забыть о ссоре с Лилей до возвращения в Москву. Как ни странно, банальный совет тренера помогает. Я абстрагируюсь от всего, что осталось дома. В том числе от уголовного дела, которое до сих пор не давало покоя. Там целый клубок потянулся. Арестованы не только акционер московского клуба с Феликсом и Шмулей. Половина следствия, которое шесть с половиной лет назад набрало взяток, сидит на скамье подсудимых. Журналисты и тут одолевают меня вопросами про нападение на мою девушку. Уже устал отвечать.

До матча с Тунисом остается два дня. Я усиленно готовлюсь не только с мячом. До глубокой ночи, пока другие игроки команды играют в приставку в номере Довлатова, я смотрю записи клубных игр главного тунисского нападающего. Изучаю его тактику на поле, его трюки и фишки с мячом. Также смотрю клубные матчи тунисского вратаря. Мне нужно понять, как он отбивает мячи, в какую сторону чаще всего прыгает. Тунис проиграл Испании, так что в игре с нами победа нужна им так же, как нам. А значит, это будет бойня не на жизнь, а на смерть.

Наступает день игры. Давление на нас в соцсетях колоссальное. Болельщики настолько сошли с ума, что некоторые угрожают нам расправой, если сегодня проиграем и не выйдем из группы. Надеюсь, полиция отслеживает в соцсетях подобные угрозы? Потому что это уже за гранью, а после кошмара с Лилей я не удивлюсь, что кто-то совершит реальное нападение на меня или кого-то еще из сборной.

Мое колено до конца не восстановилось. За столь короткий срок между матчами это невозможно. Придётся играть с ноющей болью в левой ноге. Врачи обкололи мне ее обезболивающими, но их эффекта хватает ненадолго. Мне не привыкать. Я все время играю с болью в ноге.

— Ребят, помните, что мы одна команда. Один за всех и все за одного, — перед матчами тренеры обычно матом не кроют, а стараются поднять командный дух. — Это очень важная игра. Мы не можем проиграть. Нельзя проиграть. Покажите максимум, на который вы способны.

Да все и так это знаем. Лично я и собираюсь показать максимум, на который способен.

До выхода на поле пять минут. Кто-то сидит молится, кто-то уткнулся в телефон, кто-то отдыхает с закрытыми глазами. Я зачем-то открываю свой шкафчик и беру айфон. Машинально смотрю на экран и застываю в шоке. Голосовое сообщение от Лили. Пришло минуту назад. Несколько раз моргаю, не привиделось ли. Сообщение не исчезает.

С дрожью в пальцах разблокирую смартфон и открываю голосовое от Лили. Отхожу в конец раздевалки и прикладываю телефон к уху.

— Ник, привет, — взволнованно начинает и тут же замолкает, будто не решается говорить дальше. А у меня от одного ее «Ник, привет» весь воздух из легких выбивает. Под рёбрами больно сжимается. Сильнее стискиваю трубку в руке. — Я не знаю, можно ли тебе сейчас звонить, поэтому решила записать голосовое. Я желаю тебе удачи, — произносит так пылко и с таким чувством, что мурашки по коже пробегают. — Я верю в тебя, Ник. И я верю в вашу команду. Вы сможете, вы обязательно выиграете. Я так тобой горжусь, Ник! Ты самый сильный и самый трудолюбивый человек из всех, кого я знаю, — Лиля на секунду прерывается и шумно вздыхает, как будто борется со слезами. Я и сам с ними борюсь, потому что даже не мечтал услышать перед матчем ее голос и ее добрые пожелания.

— Приготовились выходить! — громко командует тренер. Парни поднимаются со скамейки. — Свиридов! — зовет меня, когда видит, что я остаюсь стоять в конце раздевалки с телефоном у уха.

— А еще я хотела сказать, что была тогда не права, — Лиля продолжает после небольшой паузы.

— Иду! — отвечаю тренеру, а сам остаюсь стоять и слушать Лилю.

— Пожалуйста, забудь все, что я тебе наговорила. А если тебе придется бить пенальти, то обязательно забей его. Слышишь, Ник? Обязательно забей пенальти! Ни в коем случае не ударь специально мимо! — снова замолкает на секунду, а потом добавляет тише: — Я знаю, что ты меня любишь. Я верю тебе.

— Свиридов, блядь! Брось гребанный телефон! Выходим на поле!

— А еще я хотела сказать… — Лиля взволнованно вздыхает. — Я люблю тебя.

— Свиридов, ёб твою мать, ты глухой!!!???

— Я люблю тебя, Ник. Я очень люблю тебя. И очень по тебе скучаю.

Голосовое Лили обрывается, а я продолжаю стоять как вкопанный с телефоном у уха.

— Свиридов, ты адекватный вообще или как!? — тренер возникает прямо передо мной и щёлкает мне в лицо пальцами. — Выходим, блядь, на поле!!!!

Он с силой вырывает у меня айфон, хватает за предплечье и ведет вперед к двери.

— Да-да, выходим, — бодро отвечаю, освобождаясь из захвата тренера. — Раскатаем их по полю.