Мифы и предания папуасов маринд-аним

Начало этого мифа также неясно. Но оно согласуется с другими мифами и может быть дополнено по аналогии.

В Майо близ Йормакана состоялся праздник Майо, Среди посвященных (метоар-аним) был Уаба, который привел для предстоящих обрядов девушку. Однако ей удалось убежать, так что праздник сорвался.

Звали девушку Уалиуамб1. Она убежала в Мопу, близ Гелиба, и там занялась приготовлением саго².

Уаба, узнав, что девушка убежала, кинулся за ней в погоню. Он пришел в Сангасе и спросил тамошних жителей, не видели ли они Уалиуамб.

— Она в Мопе, близ Гелиба, — ответили жители Сангасе.

Уаба отправился в Мопу и там опять спросил у людей:

— Где Уалиуамб?

— Она в саговой роще, добывает саговую муку, — отвечали те.

Вечером Уалиуамб принесла саго в деревню и вошла в хижину. А Уаба до темноты спрятался. Когда же стемнело, он незаметно проник в хижину к Уалиуамб.

На другое утро стонущего Уабу нашли в объятиях Уалиуамб. Он никак не мог из них освободиться. Дема Ругарунг-хевааи ³ поспешил в Кондо и сообщил людям, что случилось с Уабой. Несколько человек тотчас отправились за ним в Мопу. Они сделали носилки из бамбука и положили на них Уабу с Уалиуамб. Их накрыли циновкой и понесли назад в Кондо. Впереди бежал Ругарунг-хевааи. Он смеялся и издевался над злоключением Уабы и махал кротоновой веткой⁴.

Они пришли к реке Бураке, где им надо было переправиться на другой берег. Здесь остановились на ночлег.

— Скоро мы доберемся до Сендара? — спросил Уаба.

— До Сендара еще далеко, — отвечали демы.

Дошли до реки Биан, и опять Уаба спросил:

— Скоро мы будем в Сендаре?

И опять мужчины, которые несли их, отвечали:

— До Сендара еще далеко.

Так повторялось у каждой реки, через которую надо было переправляться. От реки Кумбе они пошли к Сирапу, оттуда — в Браву, Кая-каи, Сивасив, Тамарау и наконец достигли Сендара. Уабу с Уалиуамб внесли в хижину и положили на спальный настил. Обоих укутали в циновку, в изголовье положили полено, чтобы им было удобнее лежать. А перед хижиной посадили кротоновый куст⁵.

Тем временем в Имо пришел из Майо близ Йормакана дема Арамемб. Он хотел принять участие в празднике Майр и долго ждал, пока вернется Уаба. А потом он решил, что Уаба с убежавшей девушкой вернулся в Имо.

— Не видели Уабы? — спросил он жителей Имо.

— Уаба в Сендаре, — отвечали те.

Арамемб взял саго, взял бананы и пошел в Сендар. Придя в Сендар, он явился в хижину, где, покрытый циновкой, все еще лежал в объятиях девушки Уаба.

Арамемб схватил Уабу и начал трясти, вертеть его так и сяк, чтобы освободить из такого положения. Вдруг появился дым, а затем показалось пламя, возникшее из-за трения⁶. В тот же миг Уалиуамб родила казуара (кеи) и гигантского аиста (уар) ⁷. Из дымной сажи возникли черные перья казуара и уара. К тому же у ару обожгло ноги, а казуару — часть шеи, вот отчего они стали красными.

В деревне никто не знал, что случилось. Вдруг раздались крики: «Огонь, огонь!» Поднялся переполох. Но никто не мог понять, где огонь, пока не увидели, что горит хижина Уабы. Огонь распространялся быстро, потому что было сухое время и все пересохло. Он попал людям на головы и опалил им волосы. Вот почему среди потомков этого демы до сих пор много лысых.

Восточный ветер понес огонь вдоль побережья. Он выжег здесь все. Так возникла широкая безлесная кромка побережья, которая и поныне тянется непрерывной полосой вдоль моря. Все звери, жившие на берегу, обожглись и поскорее уползли в воду. Поэтому крабы стали красными и до сих пор краснеют от огня, а моллюски издают шипящий звук, какой бывает, когда в огонь попадает вода. Местами огонь уходил от побережья вглубь, и там также возникли длинные безлесные долины. Позднее они заполнились водой — это нынешние русла рек.

Во многих местах близ Бравы, Сезама, Ворамора (у реки Кумбе), Опгари, Сангассе, Гино-мирава, Мо в земле находят уголь — остатки былых пожарищ. Маринд объясняют эти находки мифическим пожаром на побережье.

Возникновение огня из акта совокупления привело к созданию тайного союза. Демы из Кондо, как повествует миф, с тех пор больше не ходили на церемонии Майо, у них было теперь кое-что другое, получше. У них был огонь, и они умели его разжигать. У них был теперь дема огня, который при надобности снабжал их огнем.

В Сендаре же Уаба убил дему Ругарунг-хевааи. Его кости и поныне находятся там, а вокруг них из ветвей, которые он принес, разрослись кротоновые рощи.

Из Майо близ Йормакана пришел дема Дави с большой палицей и попытался потушить огонь. Но ему это не удавалось. Он отбивал своей палицей выступающие участки побережья, отделяя их от остальной суши. Так возникло множество островов. Ведь прежде береговая линия не была такой ровной, как теперь, на ней были выступы и заливы.

Таким образом именно в то время возникли все острова: и острова по ту сторону Тораси, такие, как Саи-баи, Дару, Бирмбу, и острова Хабе, Комолом, Бумбель и другие; и земли по-аним⁸, Сурабайя, Макассер и Амбо⁹ были когда-то соединены с нашей землей. Дави их отделил, и они уплыли далеко в море. Остров Хабе тоже находился раньше в другом месте, в устье реки Маро. Оттуда он в давние времена приплыл на запад. На нем обитает дема-ротан.

С островом Хабе, что расположен против деревни Велаб, связаны многие мифы. И это не удивительно для столь своеобразного явления природы. Ничего подобного нет на всем побережье. Могучие каменные утесы вздымаются среди весьма мелкого в этих местах моря. Со всех сторон они круто обрываются к морю. Лишь со стороны, обращенной к побережью, есть небольшая песчаная отмель, которая с течением времени перемещается под периодическим воздействием муссонов и морских течений. Недаром маринд верят, будто остров плывет по воде, а держит его дема — огромный дема-варан, который схватил его своей пастью. Об этом повествует следующий рассказ.

В очень давние времена Дави отделил остров Хабе от остальной суши. Это произошло близ устья реки Флай. Оттуда остров поплыл на запад. На нем находился дема-ротан по имени Герау. Люди на берегу видели, что остров медленно плывет на запад. Но близ деревни Багид, что находится около Бирока, он вдруг остановился. Это дема-ротан схватил его и не пускал дальше.

Тогда люди решили вытащить дему-ротана и освободить Хабе. Собралось много народу. Все вместе уперлись в Хабе, но столкнуть остров им не удалось. Часть людей отправилась в верховья Бурака, к даух-це-аним ¹⁰, просить у них помощи и совета, как справиться с демой-ротаном.

Оттуда пришли на берег демы Вайба и Умбри, сыновья Дику. Они попробовали вместе со всеми столкнуть остров. Но Хабе не двигался с места. Два других демы, Коменго и Гархоби, сделали из обожженной глины круглые палицы (купа), чтобы ими колотить дему-ротана. От них ведут свое начало все круглые палицы, которыми мы теперь пользуемся. Но как ни колотили дему-ротана этими палицами Коменго и Гархоби, толку все равно было мало.

Тогда дема Умбри решил попробовать колдовство (ведь даух-це-аним умеют колдовать). Он произнес несколько заклинаний. Это подействовало. Дема-ротан оказался в руках Умбри, и Хабе поплыл дальше в сторону Уамби. Там его схватил дема-варан по имени Упи-как, который держит его и поныне.

А вокруг Умбри столпились все люди, которым захотелось иметь ротан¹¹. Умбри, Вайба и его друзья ухватились за один конец ротана, а Коменго и Гархоби 60 со своими друзьями — за другой. Наконец ротан лопнул. Умбри и Вайбе досталась верхняя его часть с листьями. Они увезли ее по реке Кумбе в Опеко, а оттуда дальше, в местность под названием Оба. Там дема-ротан живет и поныне со своими женами Зенгой, Зенгой-зенгой и Гугу-масав. Умбри и Вайба намазали листья и кору ротана спермой, чтобы это новое и ценное растение хорошо размножалось. В окрестностях Обы растет теперь много ротана.

Сам Умбри поселился в деревне Яруа, близ Бирока. Здесь теперь живут его потомки. А Вайба остался в верховьях реки Кумбе, где стал обменивать ротан у жителей побережья.

— Вы мне давайте наутилусов и раковины сахо, — сказал он, — а я вам за это дам свой ротан.

Так началась торговля ротаном ¹².

С острова Хабе, так рассказывает миф, пришел и дема-кенгуру. Он нечаянно зацепился за ротан, и дема долго его не отпускал. Но когда дема-ротан отпустил остров, кенгуру тоже освободился и прыгнул на побережье. А когда остров Хабе достиг Уамби, на побережье прыгнула и свинья по имени Сапи. Поскольку дема-свинья и дема-кенгуру явились с острова Хабе, они находятся в близких отношениях и со всем тотемным сообществом, которое связано с этим островом.

В ту пору, когда Хабе остановился недалеко от Уамби, жители этой деревни стали ходить на остров, чтобы охотиться на птиц мовира ¹³, вивших там гнезда, и собирать птичьи яйца.

Однажды на остров пришла за птицами девушка но имени Упикак со своими отцом и матерью. Она быстро вскарабкалась на кокосовую пальму. Ей удалось убить палкой одну птицу, а птенцов выбросить из гнезда. Но тут подул сильный ветер. Он стал раскачивать пальму во все стороны и даже срывал листья. Упикак крепко уцепилась за ствол, чтобы не упасть.

— Отец, мать, помогите мне спуститься! — кричала она с дерева. Но из-за сильного ветра они ее. не услышали и уплыли в Уамби одни.

Долго сидела Упикак на пальме и наконец превратилась в варана ¹⁴. Так она осталась одна на острове Хабе и уже не смогла вернуться домой. Она еще долго кричала, оборотясь к морю, — напрасно. Никто ее не слышал. Тогда Упикак построила себе на Хабе жилище. А чтобы защититься от прибоя, она набрала камней и нагромоздила их друг на друга. Затем она стала носить камни в море, чтобы построить дамбу до самого побережья.

В ту пору в Уамби находился дема Арамемб. Он ловил в здешних местах рыбу. Вдруг он услышал со стороны моря крик. Арамемб посмотрел на Хабе и увидел, что кто-то строит там дамбу к побережью.

Тогда он тоже начал сооружать дамбу из больших клубней ямса ¹⁵. Уже через несколько дней он продвинулся в море настолько, что обе дамбы сомкнулись ¹⁶. Арамемб привел Упикак на побережье. Там они поженились. «И Упикак, — так завершил свое повествование рассказчик, — родила Саманимба, дему-кенгуру».

Другой миф сообщает, что Упикак откусила Хабе от побережья и зажала его между челюстями. Этот образ связан с видом круто обрывающихся к морю утесов: кажется, будто остров схвачен пастью зверя. На северной стороне острова есть песчаная отмель, которую перемещают муссоны. Маринд объясняют это тем, что остров поворачивается на плаву, потому что удержать его совсем неподвижно дема-варап не в силах.

Харау приплыла по реке Биан от деревни Оан. Она плыла вниз по реке на травяной кочке, а когда ее прибивало к берегу, отталкивалась от него длинной палкой. Так она достигла устья реки Биан и поплыла дальше, в Домандэ. Близ деревни Далимб она пристала к берегу. В этом месте и сейчас растет береговая трава им. Она разрослась из травяной кочки, на которой приплыла Харау.

В это время дети из Домандэ искали на берегу моллюсков. Вдруг они услышали чей-то свист и увидели приставшую к берегу кочку. Они приблизились к ней и увидели, что в траве сидит безобразная женщина, зараженная кольчатым червем. Дети поскорее побежали в деревню и сказали людям:

— Идите на берег, там в траве сидит старуха (мес-иваг).

Люди побежали на берег, увидели Харау и привели ее в деревню. Все стали смеяться над ней, потому что она была безобразна. Кожа ее была вся в морщинах и заражена кольчатым червем.

В Домандэ был праздник. На праздник пришел неженатый мужчина по имени Ванэ.

— Что, Ванэ, — сказали ему люди, — не хочешь ли взять в жены Харау?

Но Ванэ не захотел жениться на Харау. Она показалась ему слишком старой и безобразной. Он вплел себе в волосы лубяные косицы и ушел в Аурим-дову, а оттуда на другой день в Онгари, потом в Каибур и наконец в Сирапу.

Тем временем в Домандэ пришел и Бебукла. Он познакомился с Харау. Она ему понравилась, и он решил взять ее в жены. Он надел украшения, вплел в волосы лубяные косицы и раскрасил себе лицо. Но Харау не понравился Бебукла. Он показался ей слишком старым. В Мохе она уже успела познакомиться с красивым юношей по имени Эльме, из маху-це ¹⁷. Она захотела выйти замуж за него.

Бебукла узнал об этом и очень рассердился. Как только представился случай, он выстрелил Харау в бедро и решил ее похитить. Некоторое время спустя он ушел на охоту, а его мать Алиссан пошла в саговую рощу за водой. Харау взяла палку с развилкой и, когда Алиссан наклонилась, чтобы зачерпнуть воды, захватила этой развилкой ей шею и столкнула головой в болото. Из длинных волос Алиссан появились различные водоросли, которыми и поныне полно болото ¹⁸.

Так Харау отомстила Бебукле. После этого она убежала в Моху, надеясь там найти Эльме и выйти за него замуж. Но Эльме в ту пору ушел в Сенайо.

Тем временем услышал о Харау Вокабу и позвал ее к себе в Комбиру (деревня близ Домандэ), чтобы она готовила ему саго. Она была тогда единственной женщиной, которая это умела ^,9.

Из Комбиры Харау ушла в Маро, потом отправилась в Сенайо. Когда она пришла в Сенайо, все мужчины были на охоте, а женщины собирались ловить рыбу на болоте. К Харау подошла сестра Эльме и спросила, не поможет ли она им ловить рыбу. Харау взяла сеть, пошла на болото и пробыла в воде долгое время.

Когда Харау вышла из воды, она совсем переменилась. Ее кожа стала гладкой, кольчатый червь исчез. Да это и не был кольчатый червь. Просто от долгого выколачивания саго ее тело покрылось саговой мукой (мам). Вот почему у нее был такой ужасный вид, будто она заражена кольчатым червем.

Сестра Эльме развела костер, чтобы Харау могла согреться после долгого пребывания в воде. Потом они вместе вернулись в деревню, и Харау стала себя украшать. Прежде всего она умаслилась жеваным кокосом и раскрасилась красной краской ава. Затем она вплела в волосы лубяные косицы и надела на себя все украшения, которые принесла с собой.

Вечером вернулись с охоты мужчины. Эльме даже не узнал Харау, так она изменилась, а Ванэ в душе досадовал, что в свое время не женился на Харау. Все мужчины собрались вокруг Харау и любовались ею. Эльме сразу хотел сделать ее своей женой, но другие оттеснили его в сторону. Харау увели за деревню, уложили ее на эвкалиптовое лыко, и все мужчины наслаждались с нею до утра²⁰.

На другое утро Харау опять нарядилась. Она придумала на этот раз новые украшения для волос. Вечером опять собрались мужчины, некоторые пришли из соседних деревень, другие приплыли на лодках издалека, из Таяма и Сермаяма, потому что даже там наслышались о Харау. Ночью все опять повторилось. А Эльме, который хотел взять в жены Харау, сумел подойти к ней лишь последним.

А прежде чем наступило утро, Харау исчезла в земле. Дема Харау еще и поныне живет в яме близ Сенайо.

Когда Харау исчезла в земле, Эльме взял эвкалиптовый луб, на котором она лежала, вместе со спермой, свернул его и отнес в мужской дом. На другое утро, проснувшись, он услышал крик ребенка. Эльме пошел посмотреть, кто это кричит, и нашел в лубяном свертке маленького мальчика. Это был сын Харау. Эльме назвал его Угу.

Женщины положили мальчика в детскую корзину и взяли его на воспитание. Угу быстро рос и скоро стал веселым сильным юношей. Повзрослев, он оказался горазд на всяческие проделки, обижал стариков и бил товарищей.

Вскоре выяснилось, что Угу способен делать вещи, о которых прежде никто не слыхивал. Это было попросту колдовство. Угу оказался колдуном (месав). Он первым научился колдовству. До него никто не имел про это понятия. Так что всякое колдовство берет начало от Угу.

Еще мальчиком Угу выделывал разные штуки, каких никто, кроме него, не умел. Когда он, например, со своим отцом шел на охоту, он обходился без всякого оружия. Он просто забирался на высокое дерево и оттуда при помощи колдовства убивал подряд всех кенгуру и диких кабанов, каких только видел. А потом мазал стрелы кровью, чтобы люди думали, будто он убил зверей из лука.

Он вытворял и много чего другого. Никто с ним не мог справиться. Например, Угу мог, как крокодил, очень долго оставаться под водой. Его большие зубы наводили на всех страх. Жители Сенайо не раз пытались убить Угу, но он всякий раз прыгал в воду и уходил от них. Однажды мужчины очередной раз попытались схватить Угу, и он опять прыгнул в воду. Но все, разделившись, стали поджидать на обоих берегах реки, пока он вынырнет. И вот через некоторое время над водой показалась голова Угу. В тот же миг мужчины стали кидать в него поленьями. Угу завопил и исчез под водой. Он поплыл к морю, в сторону Алаки.

А несколько его больших зубов оказались выбиты. Их и поныне находят иногда в Сирару, близ Сенайо. Это зубы демы (гомар-дема) ²¹.

Итак, Угу добрался до Дабогама, близ деревни Алаку. Там он тоже принялся пугать людей. Однажды он играл на берегу с мальчиками из Алаки.

— Давайте посмотрим, кто дольше всех сможет пробыть под водой, — сказал им Угу.

Первыми попробовали нырять мальчики. Они стали считать на пальцах, кто сколько сумел продержаться под водой. Но все выныривали, прежде чем удавалось пересчитать пальцы на руках. Наконец очередь дошла до Угу. Мальчики стали считать, дожидаясь, пока он вынырнет. Они пересчитали пальцы на руках и ногах у всех присутствующих, а Угу все оставался под водой. Прошло много-много времени, пока он показался вдали.

Мальчиков это очень испугало. Но Угу их успокоил. Он позвал одного из мальчиков нырнуть под воду вместе с ним. Кожа Угу обладала необычайной способностью растягиваться. Она могла раскрываться на животе и закрываться опять. Туда могло забраться сразу много людей. Мальчик, который решил нырнуть вместе с Угу, забрался в его живот, и они проплавали под водой очень долго.

Изумленно смотрели на все это мальчики из Ала-ку. Ничего подобного они не видели. Они напряженно ждали, пока Угу снова вынырнет и выпустит их товарища. Но еще больше они удивились, когда Угу предложил им всем забраться к нему под кожу. Их было двадцать, и все они там поместились — так невероятно растягивалась его кожа. А потом Угу опять закрыл ее и вместе со всеми двадцатью нырнул в море.

Люди из Алаку узнали о чудесном искусстве Угу. Когда он опять стал играть на берегу с мальчиками и нырять с ними в море, а потом начал показывать еще и новые необычные проделки, люди решили его убить.

— Как бы нам устроить ему ловушку? — стали они советоваться.

В это время в деревню как раз пришел дема по имени Аниб, или Монгоманг-анем, весьма искусный в метании копья.

— Я своим копьем смогу поразить Угу, — сказал он мужчинам.

Он взял свое длинное копье, на конце которого был зазубренный крючок (тори), и пошел на берег. Угу плавал под водой уже один. Он медленно приближался к берегу. Сквозь прозрачную воду его было хорошо видно.

— Смотри, — кричали Монгоманг-анему сидевшие на берегу дети, — сейчас Угу схватит тебя и проглотит! — И пели песню:

Своей твердой рукой Монгоманг-анем бросил копье и пронзил Угу. С большим трудом вытащили его на сушу. С Угу сняли его чудесную кожу, а мясо разделили и испекли. Мальчики попробовали мясо Угу и тоже обрели способность к колдовству. Через это мясо им передалась чудесная сила.

В то время как мальчики сидели у костра и ели мясо Угу, по берегу из Окабы шел Арамемб.

— Что вы делаете? — спросил он мальчиков.

— Мы едим мясо Угу, которого убили, — отвечали они.

Но один мальчик, зараженный кольчатым червем, поскорее приложил ладонь к губам, показав остальным, что им лучше молчать.

Арамемб увидел кожу Угу, которую мальчики развесили для просушки на кокосовую пальму. «Славная вещица, — подумал он, — хорошо бы ее украсть». Он принес сухой лист кокосовой пальмы и сделал вид, будто хочет раздуть огонь, чтобы испечь принесенные бананы. Но, улучив мгновение, когда мальчики на него не смотрели, он стащил с пальмы кожу, свернул ее и убежал с нею прочь.

О коже Угу у маринд-аним ходят всяческие диковинные легенды. Собственно, само имя Угу означает не что иное, как «шкура» или «кожа», но это слово употребляется лишь в некоторых диалектах, например у племен, живущих в верховьях реки Биан. Рассказчики утверждают, что кожа Угу существует и поныне, сохраняя те же необычайные свойства, что и при жизни Угу. Если ее опустить в воду, она способна растянуться до такой степени, что в ней могут поместиться пятьдесят человек. А если эту кожу затем изнутри закрыть с помощью ротана, находящиеся в ней люди могут погрузиться под воду на очень долгое время. Они могут плавать под водой, нападать на купальщиков, рыбаков и убивать их. Эти сказочные сообщения имеют под собой реальную основу. Как мне стало известно из заслуживающих доверия сообщений, кожа Угу по сей день находится, видимо, в Сароре. Вероятно, речь идет о шкуре крокодила, в которую наряжались когда-то, чтобы пугать людей. С течением времени рассказы об этом обрастали преувеличениями, приобретали сказочные черты, связывались с другими мифами. Постепенно все несчастные случаи, которые происходили с купальщиками и рыбаками по вине крокодилов, стали приписываться этим «оборотням», колдунам, которые в шкуре Угу плавают по рекам и морю, сея панику. Колдун под именем Угу-месав наводит страх на жителей побережья; лишь в последние годы этот страх, кажется, стал утихать.

Когда мальчики спохватились, что кожи Угу уже нет на пальме, Арамемба давно и след простыл. Они пустились за ним в погоню. Но он кинул им пустую кожуру от кокоса. Они приняли ее за кожу Угу и остановились, чтобы подобрать.

Арамемб пришел к реке Биан с кенгуру, который все время скакал за ним. Он переплыл на лодке на другой берег и встретил там своего родственника. Звали его Бевра²².

Нгейс²³,—сказал Бевра Арамембу, — дай мне твоего кенгуру.

Но Арамемб не захотел расстаться с кенгуру. Тогда Бевра тайком от Арамемба убил его кенгуру, а мясо испек на костре. Арамемб сделал вид, будто ничего не заметил, сел к костру Бевры и стал жевать свой бетель. Потом Бевра взял обгорелую шерсть кенгуру и насыпал ее Арамембу в калебасу для извести. Однако Арамемб заметил эту проделку. Он взял калебасу, поднес ее к уху и услышал внутри жужжание. Обгорелые шерстинки кенгуру превратились в москитов. Не успел Бевра опомниться, как Арамемб стукнул его по голове калебасой, да так, что калебаса раскололась.

Рой москитов закружился вокруг головы Бевры. Бевра вскочил и кинулся бежать. Он добежал до деревни Вояу, что на реке Биан. Москиты всюду его преследовали. Он никак не мог от них избавиться. Наконец в отчаянии Бевра прыгнул в реку. Еще и поныне в Вояу живут демы-москиты. Из этих мест произошли все прочие москиты²⁴.

Арамемб же взял под мышку кожу Угу и пошел дальше. Скоро он пришел в Онгари. Там на берегу сидели мальчики. Они увидели приближающегося Арамемба и сговорились отнять у него кожу Угу. Взявшись за руки, мальчики загородили Арамембу дорогу и стали припевать: «Бабу, валумассу! Бабу, валумассу!» Арамемб побежал к морю, и мальчики побежали к морю. Он попытался взбежать на каменистый берег²⁵, и мальчики туда же. Так он бегал то туда, то сюда, но мальчики все время следовали за ним. Он вверх, и они вверх, он вниз, и они вниз.

Так продолжалось до самой темноты. Наконец Ара-мембу удалось прорваться, и он продолжил свой путь в Каибур. Всю дорогу он пританцовывал и напевал:

Последние слова перечисляют места на побережье, где проходил Арамемб. Бале и Изок находятся близ устья реки Биан.

Не доходя до Каибура, Арамемб услышал со стороны берега крики.

— Слышите, кто-то шумит там? — спросил он встречных мальчиков из Каибура.

— Это Явима²⁶,—отвечали мальчики. — Его укусила в ухо змея, вот он и кричит.

Когда Арамемб был в Мелью, одна женщина стащила у него цамбу²⁷ и повесила на дерево. Арамемб заметив пропажу и вернулся в Мелью. Там он увидел свое цамбу в ручье. Но это было всего только отражение. Он поднял глаза и увидел цамбу на дереве. Оно покачивалось на ветру. На дереве сидели женщины и смеялись над Арамембом.

— Ах вы, собачьи жены! — стал ругаться он. — Отдайте мне мое цамбу!

Но женщины продолжали смеяться и дразнить Арамемба. Они опускали цамбу перед самым его носом, но едва он собирался его схватить, вздергивали наверх. Арамемб был взбешен.

— Отдайте мне мое цамбу! — все кричал он. Но так ничего от них и не добился и отправился в Кумбе.

Не доходя до деревни, он заглянул на огород, где рос уати²⁸, принадлежащий его другу. Там он спрятал кожу Угу в дупле панданового дерева. А сам лег спать, потому что очень устал с дороги.

Утром Арамемб увидел, что кожу Угу обгрызли крысы. Он расстелил ее, чтобы рассмотреть как следует, но тут, к его досаде, на огород пришел его друг. Он сел рядом с Арамембом, и они вместе стали жевать бетель.

Друг Арамемба увидел кожу Угу и спросил, что это такое. Но Арамемб ответил уклончиво.

Некоторое время спустя они собрались вместе пойти в Анаси. Арамемб улучил минуту и опять спрятал кожу Угу в ствол панданового дерева. Ему казалось, что друг этого не видит. Но он ошибался. Ночью тот тайком вернулся в Кумбе, достал из дупла кожу Угу и убежал с ней в Новари.

Однако и он недолго владел ею. Однажды в Новари пришли люди из Сарора. Они принесли ротан, чтобы обменять его на раковины. Один мужчина, по имени Гина, увидел кожу Угу в корзине для бетеля. Корзина принадлежала одной женщине. Гина увидел, как эта женщина пошла на берег и положила кожу Угу в воду. Кожа тотчас растянулась и стала огромной. Ночью Гина прокрался в женский дом, украл кожу Угу и спрятал ее под своими лубяными косицами (моюб). Никто этого не заметил. Так кожа Угу попала наконец в Сарор, где она находится и поныне.

Арамемб же из Кумбе отправился на своей лодке в Браву (близ Новари). Там он воткнул шест в берег, привязал к нему лодку и пошел в деревню. На берегу в это время играли мальчики и девочки. Они сначала забрались в лодку Арамемба, а потом вышли на берег и отвязали ее. Отлив унес лодку в море. Арамемб вернулся на берег и увидел, что его лодка далеко.

— Что вы наделали! — закричал он на детей и погнался за ними с палкой. Но они попрыгали с берега в воду и превратились в рыб. Мальчики превратились в рыб банг-а-банг ²⁹, а девочки — в рыб рубри³⁰.

В Браве Арамемб совершил ряд странных поступков, о которых маринд рассказывают неохотно, потому что многое тут опять же связано с обрядами Майо. Арамемб искал здесь девушку для предстоящего обряда. Рассказы об этом очень разнятся. Одни сообщают о большом празднике Майо, состоявшемся в Браве, другие говорят, что действие происходило в Сариру и Кондо, третьи — в Майо близ Йормакана. Все дальнейшие рассказы об Арамембе вообще окутаны покровом таинственности. Часто речь идет просто о непристойных историях. Можно утверждать, во всяком случае, одно: в Браве обитает загадочный и страшный дема, который приносит всяческие болезни и вообще беды. Трудно сказать, насколько его можно отождествлять с Арамембом; к сожалению, неизвестны мифы, которые могли бы прояснить именно этот вопрос.

Из многих мифов можно заключить, что именно здесь, в Браве, произошло когда-то некое впечатляющее событие. Весьма возможно, что это было падение метеорита, давшее толчок разным легендам. Например, рассказывают, как Арамемб бросил вверх свою палицу и она упала на землю близ Бравы в виде пылающего камня. Другие ставят это событие в прямую связь с солнцем и рассказывают, как солнце (дема солнца) послало на землю своего сына — метеора (Уаи).

Не приходится удивляться, что Брава оказывается вообще местом действия самых различных мифов. Если где-то когда-то упал прямо с небес огонь, если видели, как с неба сошел дема в своем телесном обличье, — все эти события переносятся в Браву и связываются с Бравой. Местные жители сообщают также, что в Браве находится Дакум-дема, т. е. дословно «дема пупка». Слово «дакум» вообще означает начало, происхождение. Местные жители не раз говорили мне, что этот Дакум-дема и есть мифологический родоначальник культа Майо — Мойу, т. е., возможно, тут что-то тоже связано с возникновением церемоний Майо. Дакум-дема известен и в Кондо. Наконец, третий Дакум-дема, по свидетельствам местных жителей, обитает в Имо, близ Саигасе. Это Имо-дакум-дема. Но какие-либо подробные свидетельства на эту тему отсутствуют.

Умалчивается и об участии Арамемба в церемониях Майо. Рассказчики сходятся лишь в том, что Арамембу путем всяких непристойных проделок удалось заполучить для предстоящих церемоний Майо много девушек, так что празднество приобрело весьма скабрезный и разгульный характер. Вместо красной краски Арамемб разрисовал себе лоб кровью девушек. В результате на лбу у него выросли два красных попугая. Вместо кокосового масла он натерся спермой. Тогда из его плеч и затылка выросли клубни ямса, причем разных сортов. Он срывал побеги с затылка и высаживал в землю. Так возник ямс. Арамемб засадил им обширные поля между Явимой и Тораси³¹. Здесь вообще выращивают почти исключительно ямс.

Одна женщина пробежала через его поле, только что засаженное ямсом. Арамемб рассердился и пустил в нее стрелу. Спасаясь от стрелы, женщина забралась в свою корзину для бетеля и превратилась в кускуса (банга) ³².

Позднее Арамемб опять вернулся на запад. Он прошел Явиму, Дабояс, Тали (на реке Кумбе) и добрался до Дигула, где исчез. С тех пор о нем ничего не известно. Осталась лишь его палица в Браве. Она там находится и сейчас (вероятно, здесь был найден метеорит).

То, что Арамемб, согласно мифологическим преданиям, исчез бесследно, отличает его от других дем. Некоторые говорят, что он ушел в море, другие — что в Дигул, третьи — что он зажигал огонь на праздниках Майо (как У аба) и при этом сгорел. Из другого, более давнего и уже забытого свидетельства можно, по-видимому, заключить, что Арамемб превратился в птицу уар и улетел.

Однако все рассказчики сходятся па том, что у Арамемба не было потомков, которые стали бы людьми. От пего лишь различным образом произошли всякие странные демы, а уже от них, в свою очередь, люди, животные и растения, находящиеся в родстве с Арамембом. Поэтому не существует племени арамемб-рек.

Рассказывают еще, что Арамемб до конца оставался холостяком. Он всегда путешествовал и нигде не имел постоянного жилища.

Таким образом, Арамемб представляет собой личность, занимающую в мифологии маринд совершенно особое место.

В мифах о Явиме также много умолчаний, мистической таинственности, поскольку и они восходят к обрядам Майо.

Явима пришел из Сангасе с девушкой, чтобы принять участие в празднике Майо. По пути он с этой девушкой переспал, и она родила болотную змею — ацанид. Зта змея укусила Явиму в ухо. Тогда он бросил прочь свое гари³³ и стал с воем носиться взад-вперед по берегу, жалуясь на невыносимую боль. А девушка убежала.

Тем временем из Онгари по берегу шел Арамемб, держа под мышкой кожу Угу. Вдруг он услышал, как кто-то кричит:

Кокойа кебо!

Коко сапио!

Коко Явим-о!

Вале камбит э! (что значит «Ухо болит!»)

— Кто так кричит? — спросил Арамемб мальчиков из Каибура, игравших на берегу.

— Это Явима, — отвечали мальчики. — Болотная змея укусила его в ухо³⁴.

— Пойдемте поймаем его, — сказал Арамемб.

Вместе с мальчиками он тихо пополз на высокий берег, откуда слышались крики. Но не успели они приблизиться, как Явима убежал и спрятался в лесу, где его никто не мог найти.

Этот миф представляется неполным. Другой миф. повествует о том, как Явима создал дождь. Поэтому его называют «насылающий дождь» (донгам-аним, т. е. букв, «человек-гром»),

Однажды была сильная засуха. Повсюду не хватало воды. Растения засыхали, и люди бедствовали. Тогда Мангури, мать Явимы, сказала своему сыну:

— Пойди в лес и попробуй вызвать дождь. А то мы страдаем от засухи.

— Хорошо, — ответил Явима, — попробую. Только принеси сначала несколько клубней таро и банановых стеблей.

Явима взял клубни таро и банановые стебли и пошел в лес. Там он выкопал глубокую яму, бросил в нее клубни таро, банановые побеги, листья кротона и других растений, которые любят влагу, разные травы, такие, как руга, кундама, самара, ярангар. Потом он наполнил яму водой и стал бросать в нее камни и комья земли, так что вода брызнула высоко вверх.

Наконец Явима взял кусок свиного сала и подержал его на огне³⁵. Сало стало шипеть и потрескивать. Тут же на небе собрались облака. Начался сильный дождь. Засверкали молнии, загремел гром.

В это время Мангури, мать Явимы, и его отец, которого звали Мамипу, как раз пошли на огород, чтобы посмотреть, как растет ямс. Тут началась гроза. До деревни было далеко, и нигде не было укрытия, чтобы переждать дождь. Дрожа от сырости и холода, они подняли над головами палки, которыми рыхлят землю. А дождь все лил и лил. Наконец они превратились в птиц: палки стали длинными клювами, а из рук у них выросли перья. Мамипу превратился в черного аиста ндик, а Мангури — в журавля дарау³⁶.

Долго ждал Явима родителей. «Где они могут пропадать так долго?» — подумал он и послал детей поискать их. Когда дети прибежали на огород, оттуда взлетели две большие птицы.

Двух сыновей Явимы звали Мури³⁷ и Сенда-ви³⁸. Мури насылал западный ветер, Сендави был демой восточного ветра. Другом Мури был Йорма, дема волн³⁹.

А вот что рассказывают про других сыновей Явимы. Когда Вокабу украл у демы У ара уати⁴⁰, сыновья Явимы решили воспользоваться случаем и отправились в Сангасе, чтобы испробовать новый напиток. Они жевали и пили уати, покуда совсем не опьянели, и уже не могли вернуться в Каибур. Тогда Явима сам отправился за двоими сыновьями. Увидев, что они пьяны, он обругал их и побил своей палкой. И все они превратились в птиц: один — в птицу ахатуб⁴¹, другой — в птицу эбоб⁴², третий — в канд-кабаи⁴³, четвертый — в гем-ка⁴⁴ и т. д. А два мальчика, которые были раскрашены черной краской, превратились в ворона и черную кукушку ⁴⁵.

МИФЫ КЕИ-ЦЕ

Внутри тотемного сообщества каприм-сами можно особо выделить три более или менее замкнутые племенные группы. Это боап казуара — кеи-це, боан кенгуру — самкакаи⁴⁶ и боап аиста ндик — ндик-энд.

Ягил, дема-казуар, жил близ деревни Вирку, на острове Комолом. Однажды жители Вирку готовились к празднику. Женщины на несколько дней ушли в лес и приготовляли там саго. Днем, когда все люди были заняты и никого в деревне не было, Ягил пробрался в деревню, украл женские передники и спрятал их.

Вечером вернулись из леса женщины и обнаружили, что кто-то похитил их передники. Потом они увидели на песке незнакомые следы и поняли, что в их отсутствие кто-то приходил в деревню.

Следы выглядели странно. Один след был похож на человеческий, другой, казалось, принадлежал какому-то незнакомому существу ⁴⁷.

Люди стали думать, как им поступить. Одна старая женщина вызвалась остаться назавтра дома и подстеречь вора.

Так они и сделали. На другой день дема опять появился в деревне в виде полуюноши-полуказуара, увешанного всяческими украшениями. Старуха очень удивилась, увидев такое странное существо. От страха она заползла под скамью. А казуар направился прямо в женский дом, выбросил оттуда все саго, схватил женские передники и убежал.

Старуха тщательно прикрыла следы демы саговыми листьями. Вечером, когда все опять вернулись в деревню, она рассказала, что произошло, и показала необычные следы. Мужчины посовещались и решили убить дему-казуара. Они приготовили луки и стрелы и на другое утро спрятались за женским домом.

В полдень, как и накануне, появился юноша-казуар. Но едва он вошел в хижину, как ее со всех сторон окружили мужчины. Деться Ягилу было некуда, и его убили копьем.

Мужчины разрезали Ягила на части. Кости они выбросили, а мясо и внутренности завернули в околоцветники ареки, чтобы потом испечь их вместе с саго.

Но ночью, когда люди спали, мясо Ягила превратилось в орехи аке⁴⁸. А там, где на землю пролилась кровь казуара, выросло дерево обьяра⁴⁹, которое уже на другое утро принесло зрелые плоды.

Братья Ягила и его мать пошли ночью в деревню посмотреть, почему Ягил так долго не возвращается. Они увидели на земле его кости, увидели внутренности, завернутые в околоцветники ареки, и поняли, что Ягил убит. Братья собрали его кости и бросили их в огонь. Из огня поднялся большой столб дыма. Он превратился в тучи, и тут же разразилась страшная гроза. Молнии попали в хижины и убили всех жителей.

А мать Ягила взяла внутренности своего сына, положила в корзину и направилась в Абой. Корзину она несла за плечами, закрепив перевязь на лбу. Вдруг ей послышалось позади какое-то бормотание. Оно становилось все сильнее и сильнее. Внезапно из корзины выпрыгнул Ягил. Он вновь возродился из своих внутренностей.

Вместе с матерью и братьями Ягил пошел в Дабою. Там все семейство казуара осталось жить. Они развели огород и посадили деревья обьяра и аке.

Неподалеку от этих мест жил Маху. Его собаки скоро выследили казуаров и стали их без конца донимать. Но казуары каждый раз защищались и своими сильными ногами убили несколько собак, так что в конце концов их оставили в покое.

По соседству с жилищем казуаров находилось место, где Харау каждый день готовила саго для Вокабу⁵⁰. Однажды Ягил услышал шум, пошел посмотреть, кто там, и увидел Харау. Он тотчас превратился в красивого, богато украшенного юношу, незаметно приблизился к Харау и попытался завести с ней шутливый разговор.

— Ты, зараженная кожной болезнью, кольчатым червем! — сказал он ей. — Не хочешь ли пойти со мной в лес?

Но она не обратила никакого внимания на него и продолжала свою работу. Вечером Ягил проводил Харау до деревни, а потом превратился в казуара и исчез.

Так повторялось несколько дней. Наконец Харау рассказала своей матери, что каждый день, когда она готовит саго, какой-то юноша пристает к ней и насмешничает.

— Подожди, — сказала мать Харау, — я позову людей из племени даух-це, они убьют дему-казуара.

Она отправилась к людям даух-це, принесла мужчинам стрелы и копья и сказала:

— Пойдемте со мной в Дабою, помогите мне убить дему, который каждый день пристает к моей дочери.

Через несколько дней мать Харау с мужчинами даух-це пришли в Дабою. В это время Ягил как раз сидел в хижине возле Харау. Он увидел приближающихся людей и побежал в лес.

— Вот он, — показала мать Харау мужчинам даух-це.

Они погнались за ним и в глубине леса увидели большую ограду, за которой исчез казуар. Проникнуть туда оказалось невозможно, и преследователям пришлось ни с чем вернуться в Дабою.

— Пусть Харау опять отправится в лес за саго. Тогда Ягил наверняка выйдет к ней, — сказали они. А сами решили подождать.

На другой день Харау опять, как всегда, отправилась в лес готовить саго. А мужчины даух-це спрятались поблизости в зарослях. И вот в полдень опять появился Ягил, принявший образ красивого юноши. На этот раз он надел на себя еще больше украшений и позвал Харау пойти с ним в лес.

— Подожди, вот я закончу выколачивать саго, — ответила она и повесила Ягилу кусок саго на шею и еще один — на его лубяные косы, чтобы преследователи могли его по этим приметам узнать^51.

Тут из леса выскочили скрывавшиеся там люди даух-це с копьями и стрелами. Ягил быстро превратился в казуара и кинулся бежать. Преследователи выпустили в него стрелы, забросали копьями, но не сумели попасть в Ягила. Он бормотал и фыркал, носился взад-вперед, отбивался ногами от собак и поранил их так, что они отстали. Наконец он прибежал домой, где его дожидались братья. Они быстро закрыли за Ягилом ворота ограды, и мужчины уже не могли к ним проникнуть.

Они опять стали совещаться, как быть, и решили еще разок спрятаться в зарослях, чтобы подстеречь Ягила. На другой день Ягил с братьями пошел купаться. Но когда они вышли за ограду, люди опять стали стрелять в Ягила из луков. Однако и на этот раз они не сумели в него попасть. С матерью и братьями Ягил убежал на болото Оан, что находится в верховьях Биана. Там мать Ягила превратилась в высокий тростник. Люди не могли пробраться в тростниковые заросли, и казуары нашли в нем убежище. И поныне еще можно встретить Ягила, дему-казуара, в болоте Оан.

Теимбре был родом из племени кеи-це. Он жил в Самбою, близ Урумб-мирава. Однажды он охотился на кенгуру. Вернувшись, Теимбре повесил свой лук в хижине, а сам пошел разделывать добытого кенгуру.

Пока его не было, в хижину забралась змея. Она по стене доползла до лука и обвилась вокруг него. Теимбре вернулся в хижину, увидел змею и попробовал стряхнуть ее с лука. Но змея держалась так крепко, что он ничего не мог с ней поделать. Он повесил лук на прежнее место, а сам ушел.

Тем временем змея превратилась в прекрасную девушку и стала прибирать площадку перед хижиной Теимбре. Потом она опять обернулась змеей и обвилась вокруг лука.

Теимбре вернулся и был очень удивлен, увидев, как чисто прибрана площадка. Он пошел к своему другу Бебукле рассказать, что произошло. А пока его не было, змея опять превратилась в девушку и изжарила мясо кенгуру. Когда Теимбре вернулся, оно уже было готово и даже нарезано. В хижине никого не было, кроме спавшей собаки. Но не могла же все это сделать она! А змея опять обвилась вокруг лука и не шевелилась.

Теимбре никак не мог понять, что же происходит. В следующий раз, когда он пошел на огород за бананами, он на всякий случай взял с собой собаку. Он все-таки сомневался: вдруг жареный кенгуру — это ее дело. Вечером, прежде чем войти в деревню, Теимбре крепко привязал собаку к дереву и бесшумно подкрался к хижине.

Перед хижиной у огня сидела красивая девушка и пекла бананы. Увидев Теимбре, она быстро вскочила и хотела бежать. Но Теимбре крепко схватил ее, привел в хижину и там увидел, что змеи на луке уже нет. Тогда он все понял и побежал за деревню отвязывать собаку.

Теимбре попросил девушку остаться жить у него. Она согласилась. С тех пор она стала готовить для Теимбре саго. Звали ее Вариоп.

Бебукла узнал, что у Теимбре появилась жена, и ему стало завидно. Однажды он сказал приятелю:

— Давай пойдем на охоту.

Тот согласился. Но во время охоты Бебукла незаметно исчез. Он побежал в деревню и похитил Вариоп.

Вечером Теимбре вернулся домой и не нашел ни Вариоп, ни Бебуклы. Он сразу смекнул, в чем дело, и отправился искать похитителя своей жены. Бебуклу он настиг недалеко от болота. Завязалась борьба. Сначала Бебукла повалил Теимбре наземь, потом верх стал брать Теимбре. Наконец Бебукле удалось бросить Теимбре в болото, из которого тот не сумел выбраться. Он превратился в осоку и тростник⁵².

Вариоп пыталась выловить Теимбре. Она прочесала своей сетью все болото, но Теимбре найти не смогла. Тем временем у нее родился мальчик, который сразу превратился в пресноводную рыбу ориб⁵³. Потом Вариоп вернулась в Самбою и стала жить с Бебуклой.

Спустя некоторое время у нее опять родился сын по имени Сапаи. Маленький Сапаи был очень злой. Он все время кусал матери грудь. Наконец она не выдержала, оставила ему молоко в кокосовой скорлупе, а сама убежала в Меб, близ Домандэ.

Мальчик выпил молоко и отправился искать мать. Сначала он бежал по ее следам, но вскоре сбился с дороги.

— Где моя мать? — сердито воскликнул он.

И голос из болота ответил ему:

— Она в Меб, близ Домандэ!

Это был голос его отца, превратившегося в болотную осоку.

Некоторое время спустя мальчик опять сбился со следа. И снова голос из болота подсказал ему:

— Иди прямо в Меб, там ты найдешь свою мать!

Как раз в этот день Вариоп, мать Сапаи, укусил в ногу муравей⁵⁴. «Наверно, сегодня придет мой мальчик», — подумала она.

А Сапаи, не доходя до Меб, встретил женщину по имени Вобохабитау. Она увидела, что мальчик совсем один, и посадила его в свою корзину. Она хотела отнести его к себе домой и воспитать. Но когда она пришла в Меб и показала людям, кого нашла в лесу, Вариоп тотчас узнала своего мальчика и сказала Вобохабитау:

— Это мой сын Сапаи. Посмотрите, как он искусал мне грудь. Поэтому я от него убежала. — И она показала на груди следы укусов.

Но Вобохабитау не желала ее слушать. Между ними началась потасовка. Каждая из женщин хотела взять мальчика себе. Они так вырывали его друг у дружки, что оторвали у него сначала руки, потом ноги. Наконец Сапаи зарылся в землю и исчез.

Утром на том месте, где исчез мальчик, выросло удивительное дерево. На нем уже созрели красные плоды. Это было дерево уарад⁵⁵. Пришла сюда за водой одна девушка. Наклонившись, она увидела на земле красные плоды. Девушка подняла их и попробовала на вкус. Плоды показались ей сладкими и сочными. Она огляделась и увидела дерево, которого не было прежде, а на дереве — красные плоды. Девушка побежала в деревню и стала созывать людей:

— Из Сапаи выросло дерево! Идите скорее, посмотрите и попробуйте плоды!

Все поспешили к тому месту и удивились, увидев незнакомое дерево. Они наполнили корзины плодами и принесли в деревню. А мужчины надрезали кору дерева и намазали надрез спермой, чтобы это дерево оставалось здесь навсегда⁵⁶.

В деревне Меб, близ Домандэ, и сейчас можно увидеть колодец, возле которого растут большие деревья уарад. На одном из них красные плоды, на другом — белые. Здесь в земле находится дема. Вот почему это место почитается.

А Вариоп родила еще и других детей, которые превратились в кусты с разноцветными ягодами: это саман-дир⁵⁷, баба⁵⁸ и другие.

МИФЫ САМКАКАИ

В Каибуре жила девушка по имени Саманимб. Каждый день она ходила к источнику, чтобы принести в саговую рощу питьевой воды. Однажды она увидела у источника кенгуру и погналась за ним. Домой она вернулась поздно. Мать стала бранить дочь за то, что ее так долго не было. Но та ответила:

— Я увидела кенгуру и хотела его поймать.

Когда на другой день она опять пришла к источнику, там ее ждал нарядно украшенный юноша. Это был дема-кенгуру.

— Не хочешь ли пойти со мной? — спросил он девушку. Но та ответила:

— Приходи завтра к нам в деревню. У нас будет праздник.

На другой день дема-кенгуру, приняв облик юноши, пришел на праздник и уселся на праздничной площадке. Звали его Яно⁵⁹. Ночью начались танцы. Яно танцевал вместе со всеми. Но прежде чем наступило утро, Яно схватил свою девушку и унес ее в лес. Теперь это место в лесу называется Яно хап катерем, что значит «Яно пришел ночью».

Жители Каибура ничего не заметили. Только днем они обнаружили, что Саманимб пропала. Они отправились на ее поиски. Сначала обошли все хижины в деревне, затем стали искать на огородах и в лесу. Там они встретили Яно.

— Где Саманимб? — спросили люди.

— Она ушла со мной, — ответил Яно и крикнул Са-манимб, чтобы она выходила. Саманимб вышла из леса и сказала матери, что Яно — не настоящий человек. Он — дема, который может превращаться в кенгуру.

Едва Саманимб выговорила эти слова, как Яно схватил ее, превратился в кенгуру и быстро ускакал в густой лес, где его никто не мог найти. Там он скрывался с Саманимб несколько дней. Спустя некоторое время Яно сказал Саманимб:

— Пора идти на огород. Приготовь саго, я хочу посадить уати.

И они отправились вместе на огород. Там Саманимб улучила момент, когда она осталась одна, и убежала к себе в Каибур. Яно пришел в бешенство и решил отомстить. Он договорился со всеми демами-кенгуру напасть на Каибур и убить всех жителей деревни. Пощадить он собирался только Саманимб, если она захочет к нему вернуться.

Мать стала отговаривать Яно. Она считала, что это слишком опасно. Но в условленную ночь все демы-кенгуру собрались вместе. Они вооружились деревянными дубинками и окружили деревню Каибур.

— Саманимб, выходи! — крикнул Яно.

Саманимб услышала, что кто-то зовет ее, и вышла посмотреть, кто это. Яно тут же схватил ее и утащил в заросли. А прочие демы-кенгуру напали на деревню и ее жителей. Они разрушили все хижины, а людей убили. Спастись удалось лишь немногим: они вскарабкались на деревья и превратились в птиц губ-а-губ.

Еще и поныне в зарослях близ Каибура можно увидеть деревянные палки, с которыми кенгуру некогда напали на Каибур. А Саманимб родила мальчика и девочку. Мальчика она назвала Яно, а девочку — Саманимб. Брат и сестра впоследствии поженились. От них произошли самкакаи — люди из боана кенгуру⁶⁰.

Яно и Саманимб пришли в деревню Тангем на реке Кумбе. Они проголодались и захотели поесть.

— Разведи огонь, — сказал Яно Саманимб, — и положи в него камни⁶¹.

Потом он отрезал от себя самого кусок мяса и дал Саманимб, чтобы она испекла. Когда камни накалились докрасна, Саманимб положила на них несколько нарезанных кусочков мяса и покрыла эвкалиптовой корой. Спустя некоторое время она приподняла кору и, к своему удивлению, увидела под ней столько жареных кенгуру, сколько она положила туда кусочков мяса. Они сели и поели.

После этого Яно снова отрезал от себя несколько кусков мяса. Только на этот раз он смазал их спермой, а потом опять положил на камни и покрыл эвкалиптовой корой. Спустя некоторое время Саманимб подняла кору, и из-под нее выскочили несколько молодых кенгуру6^2.

Так появились кенгуру. Их и теперь больше всего на берегах реки Кумбе. Ведь появились они здесь и уже из этих мест распространились повсюду. Яно дал им имена: Сималь, Давилум, Дивак, Гарибут и т. д. Это «настоящие имена» кенгуру — игиц-ха.

Из Тангема Яно ушел к реке Маро, преследуемый демой-крокодилом⁶³, а затем — в Ахив-це-мирав, где пребывает и поныне.

МИФЫ НДИК-ЭНД

Аист ндик жил на болоте близ Дарира. Каждый день он ловил себе рыбу. Однажды к болоту пришли жители Дарира, чтобы настрелять рыбы. Они увидели, как аист ндик ловит их, а поймав, целиком проглатывает.

— Вот бы нам его поймать, — сказали люди. — Хорошее было бы жаркое на праздник.

Они вырезали из дерева рыбу, такую, что ее не отличить было от настоящей, и воткнули в нее хвостовой шип ската со множеством острых мелких крючков-зазубрин. Эту деревянную рыбу они опустили в маленький ручей, впадавший в болото, а сами спрятались в зарослях.

Когда деревянная рыба проплывала мимо аиста, он схватил ее клювом и хотел проглотить. Но мелкие кости застряли у него в глотке. Люди тотчас выскочили из зарослей, схватили аиста, который уже задыхался, вытащили из его глотки деревянную рыбу и принесли аиста в деревню. Там они заперли его в маленькой каморке, а сами решили устроить праздник и съесть аиста.

На другой день мужчины отправились на охоту, а женщины — на огород, чтобы приготовить к празднику саго. В деревне осталась только одна старуха, чтобы следить за птицей. Она сидела перед хижиной и плела циновку. Вдруг ее насторожил какой-то звук, похожий на щелканье. Ей показалось, что он слышится из каморки, где был заперт аист.

— «Ага, — подумала она, — это ндик щелкает своим клювом. Он проголодался. Пойду принесу ему какой-нибудь еды».

Тем временем аист успел превратиться в юношу. Он как раз собирался намазать маслом свои лубяные косы и стучал, выбивая кокосовое масло на свой кимб⁶⁵. Вот этот-то щелкающий звук услышала старуха, когда подумала, что ндик клацает своим клювом.

Через некоторое время юноша — его звали Вона-таи ⁶⁶ — закончил себя украшать, открыл каморку и убежал на берег. Там его увидела старуха.

— Да это не птица, это юноша, — воскликнула она. — И как он нарядно украшен! У него есть бейзам⁶⁷, барар⁶⁸, гуи⁶⁹, сегос и виб⁷⁰. Что я скажу, когда вернутся люди? Они подумают, что я не уследила за ндиком и он улетел.

Вонатаи тем временем был уже далеко от деревни. Он опять превратился в птицу и направился в сторону реки Маро. А старуха тщательно прикрыла следы юноши саговыми листьями.

Вечером люди возвращались с охоты и с огородов. Они увидели, как аист улетает вдаль, и сердито сказали:

— Это, похоже, наш ндик. Старуха за ним не уследила.

Когда они пришли в деревню, старуха рассказала им, что произошло, и показала следы ндика, превратившегося в юношу.

А Вонатаи прилетел к реке Маро, к месту, где сейчас находится Мерауке. Со стороны моря сюда пришли жители Имбути. Они хотели переправиться на другой берег. Вонатаи, увидев их, опять превратился в юношу, сел на землю и стал жевать уати⁷¹.

— Что ты тут делаешь? — спросили люди Имбути, глядя на него с любопытством.

— Я жую уати, — ответил он и протянул им один стебель.

Сначала они не знали, что с ним делать. Но потом попробовали пожевать уати, потому что были очень любопытны. Им захотелось знать, на что годятся эти горькие стебли.

Люди переночевали на берегу, а на другое утро переправились через реку. И Вонатаи отправился с ними. Ои сидел в середине лодки, а люди из Имбути сидели спереди и сзади и гребли. Когда они были посреди реки, руки юноши неожиданно покрылись перьями. Нос вытянулся как клюв, ноги стали тонкими — и вмиг совершилось превращение. Он взмахнул крыльями и плавно полетел на другой берег Маро.

Сначала Вонатаи опустился на болотистом лугу, на месте, которое получило название Уар-атин, что значит «здесь отдыхает уар». А потом он полетел к болоту Тарер, что близ Бирока. Там он увидел людей и вновь превратился в юношу.

По лесу шел мужчина с двумя дочерьми. Девушки увидели приближающегося юношу. Обеим он очень понравился, и они заспорили, чьим он будет мужем. Каждая хотела, чтобы он женился на ней. Когда Вонатаи приблизился, отец подошел к нему, взял за руку и подвел к своей старшей дочери, предлагая стать своим зятем. Юноша был не против. Он сказал, что хочет устроить здесь огород и возделывать на нем уати. Но его тесть не понимал, о чем он говорит.

На другое утро Вонатаи с тестем пошли в лес, чтобы начать посадки. С удивлением смотрел отец девушки, как его зять насыпает и тщательно выравнивает грядки, а потом прикрывает их от солнца листьями кокосовой пальмы. Это было совершенно незнакомое для него дело⁷². Но еще больше он удивился, когда Вонатаи выщипал из подмышек несколько волос и воткнул их в грядку. Волосы росли очень быстро и стали ростками уати⁷³.

Жена Вонатаи родила мальчика, который отличался тем, что постоянно гадил⁷⁴. Когда он стал старше и должен был надеть первые украшения, решено было устроить праздник и по этому поводу впервые попробовать уати. Но незадолго перед праздником жена Вона-таи увидела, как руки ее мужа превращаются в крылья, а на лице вырастает клюв. Вонатаи опять превратился в птицу и полетел в Кобером, близ Домандэ. Там он принял облик юноши и пошел в деревню. Он захватил с собой все уати, которое собрал в Бироке.

В Домандэ как раз в это время находился Вокабу. Он вплетал себе в волосы лубяные косы, когда Вонатаи пришел в Домандэ. Вокабу увидел, что юноша принес с собой много уати. Зеленые стебли понравились ему, и он стал раздумывать, как бы их украсть⁷⁵.

Уже на следующий день Вонатаи устроил огород близ Домандэ. Он опять сажал в грядки волосы из своих подмышек, и они быстро становились ростками уати. Но ночью к его посадкам пробрался Вокабу. Он вырвал столько уати, сколько мог, сделал большой пучок, который связал прожилками саговых листьев⁷⁶. Еще накануне вечером Вокабу приготовил лодку. Теперь он быстро нагрузил ее и поплыл в Сангасе.

На другое утро он собрал вокруг себя жителей Сангасе и показал им пучок уати.

— Смотрите, что я принес, — сказал он и разделил между ними уати. Тогда все начали жевать уати и пить. В результате все заболели и опьянели, потому что в них попал дема уати ⁷⁷.

Когда Вонатаи увидел, что его посадки разграблены, и узнал, что вор — Вокабу, он отправился к нему в Сангасе. Он нашел под скамьей, где спал Вокабу, большой пучок уати. Это были те самые растения, которые выросли из его волосков.

— Ты украл мое уати! — сказал он Вокабу и так ударил его по голове пучком уати, что сразу оглушил, потому что в волосках находился сам дема уати по имени Угу г.

Затем Вонатаи опять превратился в аиста и полетел в Колебум. Там и поныне можно увидеть дему-аиста, который любит сидеть на большом камне.

Потомками Вонатаи были ндик-энд — тотемно-мифологическое сообщество, которое распадается на множество кланов. Ндик-энд состоят в родстве с Арамембом, который породил аиста ндика, а следовательно, и с казуаром и с огнем, т. е. с семейством кеи-це. Близким родстгенником ндик-энд помимо аиста ндик является также уати, поскольку и оно порожде-пие демы-аиста. Между уати и ндиком есть еще и такая аналогия: стебли растения уати часто сравниваются с ногами аиста, а стеблевые узлы — с коленным суставом. Их даже иногда называют коленями (миг) ндика, используя этот образ в заклинаниях.

В Каибуре жил дема Таб⁷⁸, который мог превращаться то в черепаху, то в варана. Так бывало, когда он пил много уати.

Однажды у Таба украли каменную палицу. Он отправился ее искать и пришел в Кумбе. По дороге он увидел купавшихся мальчиков и спросил:

— Не видели, проходил здесь кто-нибудь с большой палицей?

— Вчера тут пробегал какой-то человек в сторону Кумбе, — отвечали мальчики, — у него была большая палица.

В Кумбе Таб встретил дему Барама и попросил его достать кокосовых орехов, потому что ему очень хотелось пить. Пока Барам лазал на пальму и рвал орехи, Таб выпил полную скорлупу уати и превратился в черепаху гау⁷⁹.

Барам спустился, захотел войти в хижину и очень испугался, увидев там черепаху. Но Таб успокоил его и объяснил, что с ним такое бывает, когда он выпьет полную скорлупу уати. Он сказал, что ничего плохого Бара-му не сделает. Он рассказал также, что у него украли палицу и что он теперь ее ищет. Барам вызвался ему помочь, и они вместе отправились в деревню Узри.

В Узри Таб обнаружил вора. Ночью он превратился в варана и проник в его хижину. Вор спал там, положив возле себя украденную палицу. Таб схватил палицу и перебил ею всех, кто спал в хижине. Затем со своей палицей он вернулся в Кумбе, превращаясь по пути то в черепаху, то в варана. Дальше путь его лежал в сторону Вауле, болота близ Каибура. Там он находится до сих пор. Люди этого места избегают, они боятся демы Таба.

Неуверенные, замедленные движения черепахи и варана можно сравнить с движениями человека, опьяненного уати. Дема Таб пил слишком много уати, поэтому он превращался то в черепаху, то в варана. Поскольку причиной этих превращений было уати, Таб и его потомки относятся к боану аиста ндика или уати. Его потомки, представители клана таб-рек, живут главным образом в Кумбе и Каибуре, т. е. там, где происходит действие данного мифа.

Аист ндик и орлан-белохвост ⁸⁰ были друзьями. Они жили вместе в деревне Дарир и каждый день ходили на болото ловить рыбу. В птиц они превращались только тогда, когда оказывались вдали от деревни и их никто не видел. Каждый день они вылавливали много рыбы: аист — своим клювом, орлан — когтями. А вечером оба возвращались в деревню, приняв облик молодых мужчин. Они насаживали пойманных рыб на стрелы и говорили людям, будто подстрелили их из лука. Чтобы это выглядело достовернее, они иногда ломали стрелы⁸¹. В деревне они всегда делили рыбу между жителями, потому что сами уже успевали наесться досыта прежде. Люди даже не подозревали, что это были демы.

У орлана был сын по имени Арембо. Он тоже очень хотел пойти на болото вместе с отцом и его другом, посмотреть, как они стреляют рыб. Но отец никогда не брал его с собой.

Однажды, когда Арембо стал старше, он прокрался вслед за отцом и аистом на болото и увидел, как оба превратились в птиц. Мальчик поспешил домой, прибежал к матери и сказал:

— Мать, знаешь ли ты, что я видел? Отец и его товарищ — не настоящие люди. Они — демы и могут превращаться в птиц.

Мать (ее звали Исок) удивленно выслушала мальчика и велела ему никому про это не рассказывать.

На другое утро орлан захотел пойти вместе с Исок и сыном на огород, где выращивалось саго. Но женщина засмеялась и сказала ему:

— Пойди лучше постреляй рыб, как всегда. В лес я пойду одна.

Орлан почувствовал, что женщина что-то знает.

— Давай лучше убьем Исок, пока она не проболталась, — сказал он своему другу, аисту. — А то как бы нам не пришлось плохо.

Аист согласился. На другой день орлан сказал ему:

— Сегодня представится случай убить Исок. Приготовь свои стрелы.

— У меня нет при себе стрел, — ответил аист. — Давай лучше отрежем ей голову.

Тогда орлан велел жене, чтобы она заплела ему волосы в косы. Аист тем временем вынул бамбуковый нож⁸², подкрался к Исок сзади, отрезал ей голову и полетел с ней в Явар, близ Урумб-мирав. Орлан погнался за ним.

Когда люди увидели обезглавленное тело Исок, они закопали его. А дем решили при случае изловить.

Тем временем между орланом и аистом разгорелась борьба за голову. Каждый хотел взять ее себе. И когда они пролетали над болотом Терер, близ Бирока, аист в пылу борьбы уронил голову.

А в том болоте жил Абаду, дема-ориб⁸³. Только голова упала в воду, как Абаду схватил ее и утащил вниз.

С криком кружил орлан над болотом. Когда он удалялся, Абаду выставлял из воды голову Исок. Но едва он приближался и хотел схватить голову, как Абаду тотчас прятал ее под воду.

Наконец орлану это надоело, и он улетел. Аист же спокойно дожидался в зарослях, наблюдая за напрасными стараниями своего приятеля.

— Подожди, дружок Абаду, я тебя оставлю ни с чем, — сказал аист. Он пошел вброд по болоту, схватил Абаду клювом и проглотил. А голову выловил и взял себе, чтобы его сын мог получить имя.

Орел Ментоаб украл жену у аиста ндика. Тот отправился ее искать. Он нашел свою жену в Баре, близ Каи-бура, и привел домой.

Тогда Ментоаб сказал аисту:

— Послушай, друг, хочешь, сегодня вместе пойдем на охоту? Я видел в лесу дикого кабана и ранил его. Теперь мы без труда его возьмем.

Аист согласился, и оба отправились на охоту. Но у орла на уме было совсем другое. Он еще накануне успел сходить в лес, сделав себе на ногах надрезы осколком раковины так, чтобы пошла кровь, а потом показал аисту кровавые следы, ведущие в заросли, как будто это была кровь кабана.

— Видишь, — сказал он, — кабан, должно быть, здесь, в этих зарослях.

Ничего не подозревая, аист отправился в заросли разыскивать кабана. А Ментоаб поджег лес. Он хотел, чтобы ндик там погиб. Однако тот обернулся птицей и полетел в сторону Каибура, к месту, которое называется теперь Уар-ахов, что значит «здесь опустился уар⁸⁴». Но все же он успел опалить себе ноги. Вот почему у аиста красные ноги.

Долетев до дома, аист опять принял человеческий облик, взял палицу и пошел к своей жене.

Ментоаб увидел, что у него опять ничего не получилось, и решил забрать жену у аиста силой. Он схватил ее за руку. А ндик крепко держал за другую. Они тянули ее каждый к себе и наконец оторвали руки, оторвали ноги, а потом и голову.

Тогда Ментоаб схватил голову и улетел с ней. Однако на свою беду он уронил ее в болото, где жил Абаду, дема-ориб. Тот быстро схватил голову и утащил ее в свое подводное жилище. Напрасно кружил Ментоаб над болотом, пытаясь выловить из воды голову вместе с де-мой-орибом. Когда Ментоаб удалялся, ориб высовывал голову из воды, а едва он снижался над болотом, как дема быстро прятал ее под воду. Так голова и осталась во владении Абаду.