Молчара

28. Всё можно изменить

Шерман встретил его на террасе своего дома, откуда открывался вид на пустынный пляж. Принёс две чашки крепкого кофе.

— Рад тебя видеть, Егор. Ты изменился — похудел, обстриг волосы… Если бы я столкнулся с тобой на улице, то не узнал бы.

Они не встречались больше месяца. Разговаривали по телефону: Егор попросил отложить исследования и дать ему пару недель на размышления. Шерман не возражал. Сказал, что займётся обработкой уже проведённых экспериментов и публикацией медицинских статей. Предложил звонить днём и ночью, если возникнут вопросы или захочется поболтать. Разрешил приезжать в гости без предупреждения.

Егор взял чашку и сел за стол.

— Я тоже рад тебя видеть, Павел. Оказывается, я скучал.

Он не кривил душой. Шерман стал для него не просто врачом, но и другом, и любовником. Пусть они занимались сексом всего один раз, но для Егора это много значило. Он отдался мужчине, получил удовольствие, подарил удовольствие — и всё это без стыда, без унижения, без надрыва. С Шерманом было легко.

— Я тоже скучал — и по тебе, и по нашей работе. Чем ты занимался всё это время?

Егор ответил честно:

— Пил. Плакал. Писал.

— И как успехи?

— Закончил книгу. Осенью она появится в магазинах, хотя Боре Остроухову не понравилась концовка. Потребовал переписать эпилог. Но я сказал: или книга будет напечатана с моим финалом, или я разрываю договор с издательством и выкладываю текст в интернет.

— Поздравляю! Я с радостью куплю третий том «Живучки». Уверен, там сногсшибательный финал, — улыбнулся Шерман.

— Спасибо, но не покупай, я подарю тебе книгу. Мне будет приятно это сделать, — Егор достал из кармана сигареты, стильную перламутровую зажигалку и закурил. — Ещё я закончил отношения с Сашей. Вернее, это он их закончил, — женился на Лизе Воронцовой. Я думал, что сойду с ума в день его свадьбы, но ничего, как-то пережил. Даже поздравил их по телефону.

— Кэт была рядом?

— Да, Кэт всегда со мной в трудные моменты. Святая женщина, идеальная жена… Я так и не поговорил с ней — не могу слов подобрать. Не зря она дала мне прозвище «Молчара».

— Может быть, она из твоей книги узнает о том, о чём ты молчишь?

Егор задумался, пуская дым вверх и наблюдая, как он уплывает, подхваченный ветром. Шерман отличался редкостной проницательностью, но в этот раз не угадал. Кэт уже читала рукопись и ничего не поняла.

— Она знает, что я люблю Сашу. Она не знает, что это нельзя изменить.

— Вообще-то можно… — сказал Шерман. — Пока тебя не было, я провёл консилиум с коллегами и специалистами смежных отраслей. Один талантливый нейрохирург из Германии прооперировал около тысячи мужчин с диагнозом эректильная дисфункция. Иногда эта дисфункция возникает в результате поражения расположенных в коре головного мозга центров регуляции половых функций, и несложная операция…

— Подожди, — прервал его Егор, — но у меня нет эректильной дисфункции.

— Скажем так, она у тебя… избирательная. Следовательно, есть большой шанс, что операция на головном мозге поможет от неё избавиться. Физически ты абсолютно здоров, проблема в голове. Другой вопрос, захочешь ли ты изменить ситуацию или тебя всё устраивает?

Егор нервно засмеялся:

— Устраивает? Ты шутишь?

Шерман задумчиво огладил бороду:

— В любом случае твоё решение должно быть взвешенным и зрелым. А пока продолжим исследования, если ты не против. Твоя уникальная сексуальность должна быть всесторонне изучена, измерена и зафиксирована, прежде чем ты согласишься на операцию. Нельзя лишать науку такого открытия.

— Уникальная? Значит, синдром Шермана только у меня? Других людей нет?

— Я послал запросы во все клиники и университеты, занимающиеся вопросами сексологии, но везде ответ один: никто не сталкивался с чем-либо подобным. Похоже, влечение к собственному полу — явление единичное. Мне бы и хотелось тебя обнадёжить, но пока нечем.

— Это плохая новость, — ответил Егор. — Что ж, продолжим наши опыты. Я хочу узнать своё тело получше, прежде чем приму решение.

— Мудрый подход. Тогда начнём с того, на чём остановились в прошлый раз, — сказал Шерман. — Только сегодня ты будешь сверху. Я хочу понаблюдать, как ты функционируешь в активной роли.

Егор посмотрел ему в глаза:

— Я очень ценю твою помощь, Павел. И твоё самоотверженное служение науке. И твою мужскую красоту. Но я не буду больше спать с тобой — с друзьями не спят. Я согласен на любого добровольца по твоему выбору. Парень, девушка, сверху, снизу и в любых вариациях — я готов на всё, но через три месяца, когда выйдет «Живучка», я хочу закончить эксперименты. Мне нужно определиться. Это тяжело — быть единственным.

Как та несчастная львица, для которой нет пары во всей саванне.

Шерман накрыл его руку тёплой ладонью.